Социально-экономические реформы в Китае: традиционное общество в период современных реформ, плюсы и минусы китайского опыта
Сегодня традиционные представления россиян о Китае существенно изменились[1]. Еще совсем недавно Китай для нас был страной отсталой, целиком сельскохозяйственной, с неровной экономикой, выпускающей преимущественно некачественные товары легкой промышленности. Кто виноват в таком восприятии Китая – мы и сами не знаем: то ли это наследие 1950-х годов, когда в СССР на учебу приехало много китайских студентов, то ли это наша реакция на плохо говорящих по-русски современных торговцев на рынке, то ли всегда российское общество традиционно воспринимает восточную иноязычную диаспору как изначально не самую интеллектуально развитую… Одно ясно: при упоминании об успехах индустриального Китая многие россияне испытывают большой культурный шок. Более того, сегодня, как оказалось, Китай для многих россиян стал считаться образцовой моделью развития, потому что он уже в течение многих лет развивается высокими темпами, достиг больших экономических успехов.
Если рассматривать в ретроспективе, действительно, впервые за последние несколько столетий Китай ушел от угрозы голода, уровень жизни населения существенно повысился. Та модель развития, которая избрана в Китае, приносит совершенно очевидные и позитивные результаты для развития экономики. Естественно, у нас в стране возникает вопрос, почему мы не можем идти дальше, не применяя никаких радикальных методов, не испытывая наше население на прочность, не подвергая его существенным тяготам, не можем применить такую модель постепенного развития, как в Китае.
По мнению академика Е. Ясина, существенные отличия в реформировании наших стран объясняются разными стадиями экономического развития, для каждой из которых существуют свои закономерности. Еще в самом начале строительства Советского государства в 1920-е годы, мы начинали с того, что 20% населения жили в городах, а 80% – в деревне. Позднее Сталин перешел к политике коллективизации, к тому, чтобы, обирая крестьянство, обеспечить индустриализацию всей страны. С тех пор, собственно, Россия из крупнейшего экспортера зерна стала превращаться в крупнейшего мирового импортера (в конце советского периода нашей истории). За это время Россия стала урбанизированной страной. Сейчас три четверти россиян живет в городах и только 20% – в деревне.
Что же за это время происходило в Китае? Сейчас в Китае сегодня 20% городского населения, 80% сельского, прито, что городское неуклонно растет. Сейчас Китай переживает бурную урбанизацию, бурную потому, что в гораздо большей по численности населения стране происходит тот же процесс, который наша страна переживала в 20-е гг. По существу, после ухода Мао Цзэдуна, земля была передана крестьянам не в собственность, а в пользование, вследствие чего стало происходить насыщение внутреннего рынка сельхозпродукцией, его оживление. Реформы в Китае начались с реформы в сельском хозяйстве, и это было политически верно, поскольку получило одобрение большинства населения страны.
Однако если бы мы захотели повторить эту операцию В России, она бы провалилась. Реально у нас уже нет крестьянства. Есть люди, которые живут в сельской местности, работают в сельском хозяйстве, но это не значит, что сохранилось настоящее крестьянское хозяйство. Кроме нескольких сот тысяч фермеров, сейчас у нас нет крестьянства как такового. У нас существуют акционерные общества, которые были образованы на базе бывших колхозов и которые практически ничем от них не отличаются. Попытки сейчас проводить такую же политику, как в Китае, просто не могут быть обеспечены.
Второй момент – это привлечение иностранных инвестиций. Китайцы начали привлекать иностранные инвестиции с 1978 г., хотя приличный поток инвестиций пошел в Китай только в начале или в середине 1990-х гг. К тому времени иностранные западные инвесторы убедились в том, что китайцы соблюдают все правила игры, выполняют все договоренности и готовы бороться за продолжение реформ вплоть до того, что карают и даже расстреливают своих чиновников за коррупцию. При таком экономическом подходе и надежном партнерстве политические и идеологические вопросы для Запада (такие как вопрос в Китае с правами человека, разгон демонстрации на площади Тянь Анмэнь в 1989 г. и т.д.) были уже не столь важны. Западные партнеры начали охотно вкладывать деньги, Китай побил рекорд по прямым иностранным инвестициям несколько лет назад, достигнув суммы 57 млрд. долларов. А в 2006–2007 гг. такого рекорда достигает уже Россия, она получит около 30 млрд. долларов прямых инвестиций, с той существенной разницей, что в Китае 1 млрд. 300 млн. человек, а у нас 140 млн, т.е. почти в 10 раз меньше населения. Мы сейчас на душу населения получаем поток иностранных инвестиций больше, чем китайцы.
Согласно прогнозам, к 2020 г. объем инвестиций Китая в Россию может превысить 12 млрд. долларов, причем даже Китай будет инвестировать в экономику России. Такой план был согласован на переговорах между руководителями правительств Китая и РФ осенью 2006 г. Однако китайские инвестиции и американские инвестиции – это вещи разные. Китайцы у нас могут вкладывать либо в автомобильную промышленность (пока то, что они умеют делать, это не намного лучше наших «Жигулей», нашего АвтоВАЗа), либо в энергетические компании. Они очень заинтересованы в этом, потому что Китай беден энергоресурсами, у них лишь много угля. Но уголь – это очень проблемное топливо, потому что он загрязняет окружающую среду, ухудшает экологию, это дорогостоящее топливо и т.д. Лучшие энергоносители – нефть и газ, и Китай рассчитывает получить их у России. Если китайские капиталы будут вложены в российские месторождения нефти и газа, то Китай будет иметь гарантированные источники энергии. Россия к 2015 году планирует в 10 раз увеличить поставки электроэнергии в Китай, в частности, РАО ЕЭС подписывает соглашение о строительстве в Китае электростанций и т.д.
Другие сферы сотрудничества. Как известно, 2006 г. был объявлен в Китае годом России, однако очевидно, что наше экономическое сотрудничество не ограничивается только одним годом, а продлевается и распространяется на многие сферы. Так, Россия и Китай договариваются о крупномасштабном совместном проекте по изучению Луны. Если вспомнить, то до этого у нас уже был международный проект «Союз-Аполлон» (когда мы запускали такой спутник с США), а теперь мы решили развивать такое же направление с Китаем. То есть сотрудничество между государствами идет более форсированно, чем сотрудничество между народами. Причем, это в большей степени политическое сотрудничество, чем экономическое, поскольку Луна никаких экономических выгод не несет.
Из других направлений можно упомянуть увеличение поставок российских самолетов. У нас ведь и раньше, в советское время, существовали навыки совместного сотрудничества, просто нужно иметь в виду, что с тех пор мы уже довольно сильно отстали. В общем, честно надо заметить, что российская авиационная промышленность с китайского рынка вытесняется. Мы попытаемся эти связи восстановить, вернувшись, скажем, к сотрудничеству в авиастроении, потому что у нас есть большие резервы. И если китайцы будут покупать наши самолеты Ту-204 и Ту-120 (как они сейчас у нас покупают очень большое количество фронтовых истребителей), то это было бы очень и очень хорошо. Это не значит, что китайцам больше не у кого покупать самолеты. Больше того, по внутрикитайским линиям уже сегодня ходят американские самолеты. В Шанхае уже работает завод, на котором производятся самолеты «Макдоннел-Дуглас», американской компании, по американской лицензии. И все же, будучи заинтересованными в сотрудничестве с Россией, китайцы понимают, что нужно делать какие-то взаимные уступки, учитывают, что российские самолеты будут существенно дешевле американских, хотя они дороже в эксплуатации.
return false">ссылка скрытаВ России открываются школы, в которых дети будут бесплатно учить китайский язык. Очевидно, что это сотрудничество будет не разовым, а распространится на многие сферы, продлится на очень долгое время. Не забудем о сотрудничестве в сфере информационных технологий, которое предполагает расширение китайских СМИ в России, российских СМИ в Китае, создание медиа-холдингов и т.д. Как видим, начинали всего лишь с поставок электроэнергии, а сейчас мы добрались уже до Луны, до самолетов, до СМИ. Сегодня возникает закономерный вопрос, что Россия намерена получить от Китая, действительно ли оба государства от этого многопланового сотрудничества так сильно выигрываем? Сколько этот союз продлится?
Во-первых, сотрудничать в сфере СМИ между Китаем и Россией сравнительно просто, так как решающие каналы информации принадлежат государству (или контролируются государством), хотя это очень напоминает советское время. В этом смысле по части установления контроля над обществом китайцы впереди нас, но мы не ставим себе такие цели. Китай – развивающееся, важное в мировом сообществе, однако пока не демократическое государство.
Во-вторых, сотрудничество России с Китаем, увеличение объема товарооборота, взаимных инвестиций и т.д. является закономерным явлением. К сожалению, в этом отношении мы отстаем от других стран, в объеме китайского товарооборота Россия занимает меньше 2%. Стоит признать, что Китай не просто быстро развивается, он быстро занимает очень видное место на мировой арене. И в этом нет ничего удивительного.
Китай – это древнейшая культура, непрерывно развивающаяся цивилизация. Многими достижениями цивилизации Росси обязана Китаю. И порох, и компас, и бумага, и фарфор – это все китайские изобретения. В то время, когда в средние века Европа находилась в запустении, в Китае была эпоха расцвета. Через арабские страны все эти изобретения пришли в Европу, иногда под арабскими названиями. Мы должны понимать, какую колоссальную роль Китай сыграл в истории мировой цивилизации.
Затем, на 500 лет уйдя в небытие, очень серьезно отстал от европейских стран, стран Северной Америки и т.д. Он добровольно ушел в самоизоляцию. И именно его изоляция и бюрократические порядки, которые в нем все это время держались, привели к тому, что страна стала все быстрее отставать, стала объектом агрессии со стороны европейских государств, прежде всего, Англии, Франции в XIX в. В конце концов, после победы коммунистов в гражданской войне, эта тенденция отставания была пресечена.
В течение целого ряда лет Китай развивался по советской модели, но поняв, что такая система не приносит успеха, а рядом Япония, Корея, Тайвань и Гонконг развиваются гораздо более успешно, китайцы решили изменить модель развития. Жители Восточной Азии поверили в свои силы, в свои способности, в свою возможность изменить свою жизнь. И с тех пор развитие Китая пошло очень высокими темпами, сегодня он занимает то место, которое ему по праву принадлежит в мире. И мы с этим должны считаться так же, как с этим считаются другие развитые страны.
Мощные американские или европейские инвестиции в Китай означают то, что Китай обладает большими конкурентными преимуществами. Это страна, обеспечивающая высокий уровень конкурентоспособности готовой продукции, занимающей в экспорте Китая примерно 80%, тогда как у нас она составляет около 40%. Это связано с тем, что В Китае предельно дешевая и достаточно высококачественная рабочая сила. Высококачественная с точки зрения ответственности, привычки к систематическим усилиям, трудоемкому труду и т.д. Это человеческий капитал, выращенный в условиях рисовой культуры.
К сожалению, многих этих качеств мы в значительной степени лишены, потому что наш национальный характер, наши широта и географический простор, возможность всегда уйти от прессинга государства (миграция на восток в средние века и новое время, а также на запад, во времена новейшие), также то, что нас всегда численно было сравнительно немного на обширной территории, сформировали совершенно иное мировосприятие. А в Китае ситуация совершенно другая. Возможно, из-за коммунизма эта рабочая сила не такая качественная, как в Корее или в Японии, но все же достаточно качественная на мировом рынке.
Сегодня поворот России к Китаю имеет очень сильное экономическое значение, и в то же время это серьезный геополитический поворот. Сейчас Бразилия, Россия, Индия и Китай могут и уже обгоняют индустриальные державы, входящие в Большую семерку, и, конечно, геополитически это очень важное усиление. Однако Китай (так же, как Бразилия, Индия и даже Россия) следует сегодня модели догоняющего развития. Страны Большой семерки – это страны развитые, и им намного тяжелее развиваться с высших достижений, чем догонять, осваивая достижения других. Развитые страны (США, страны Европы, Япония) реализуют инновационную политику, для них рост ВВП происходит, главным образом, за счет инноваций. Они в этом забеге на развитие испытывают большие трудности: то рывки вперед (такие, как создание персонального компьютера или Интернета), то топтание на месте (когда какое-то время этих крупных инноваций просто нет). Как ни парадоксально, догоняющие страны пока двигаются быстрее. Пока что догоняющие страны активно пользуются тем, что придумано в ведущих странах развития, поэтому некоторое время страны БРИК будут развиваться быстрее, будут занимать более высокий удельный вес в мировой экономике.
Вот почему наше желание занять соответствующие позиции в Китае совершенно естественно. Если учесть, что у нас есть определенные общие традиции и во времена коммунистического режима в Китае практически вся тяжелая промышленность была создана Советским Союзом, оснащена советским оборудованием, многие заводы до сих пор так и не претерпели достаточно серьезные изменения, у нас есть возможности для сотрудничества. Кроме того, общий баланс взаимоотношений в экономике таков, что мы имеем положительное сальдо в торговле с Китаем. Правда, 70% нашей торговли – это нефть, плюс газ и электроэнергия. И Китай все-таки видит в нас долгосрочного экономического партнера только в энергетическом секторе. По факту оказывается, что и самолеты он наши покупает только потому, что мы ему нефть предоставляем... Наши старые производственные связи (поставка оборудования, станков и проч.) пока могут оживиться на уровне частного бизнеса, а не на основе государственной принудиловки. Таким образом, те зачатки очень сильного экономического сотрудничества, которые сейчас идут на государственном уровне, могут оказать влияние на частный бизнес и на людей.
Дальний Восток, скажем, является маленькой моделью российско-китайских отношений. На Дальнем Востоке у нас главное богатство и главный ресурс – это энергия. И если мы построим крупные электростанции где-нибудь в Якутии или в Хабаровском крае, создадим мост через Сахалин (энергетический мост через Сахалин в Японию, Китай и Корею), будем поставлять крупные потоки электроэнергии, то в этом ничего плохого не будет. Россия – это огромная страна, у которой имеются огромные энергетические богатства. И если мы имеем эти богатства, мы должны их использовать. Китай, вся Восточная Азия бедны энергией, всю нефть они везут, в основном, из Ирана и других ближневосточных стран или от нас. Они хотят диверсифицировать источники энергии на 20–30 лет вперед, ничего плохо в этом нет. Зато мы получим возможность поднять экономику Дальнего Востока. По поводу опасений «отъема» российского Дальнего Востока бояться не следует. Если там будет развитая экономика и люди будут жить хорошо, будут по-прежнему говорить на русском языке, жить русской культурой, даже если там будет больше китайцев, это все равно будет Россия.
«Традиции – это не оковы на наших руках, а красота, которую мы должны сохранить».
Э. Паунд