Криминалистическая характеристика преступлений

Состояние и условия борьбы с современной преступностью пос­тавили перед криминалистикой ряд новых задач. Наиболее сущес­твенны они в области криминалистической методики, так как имен­но здесь отмечается основное отставание уровня научно-методичес­ких рекомендаций от насущных потребностей практики. Это, преж­де всего, отсутствие методик расследования новых или значительно видоизменившихся преступлений. В связи с этим вновь встает вопрос о месте и роли отдельных теоретических концепций в формировании и совершенствовании криминалистической методики. В их числе криминалистическая классификация преступлений, теория прогно­зирования, криминалистическая характеристика преступлений и т.д.

В истории отечественной криминалистики за последние сто лет можно отметить три периода, в которые преимущественное внима­ние уделялось последовательно вопросам криминалистической тех­ники, затем криминалистической тактики и, наконец, криминалисти­ческой методики. Такое «отставание» методики объясняется, в час­тности, тем, что она является средоточием и реализацией положений предшествующих разделов криминалистики, и без их предваритель­ного развития она не могла стать предметной, а ее рекомендации со­держательно значимыми. Но когда началось расширенное исследова­ние проблем криминалистической методики, вскоре обнаружилось, что направления и формы разработки частных методик расследова­ния страдают определенными изъянами, а методические рекоменда­ции несовершенством. Анализ причин этого показал, что отмеченное в значительной мере связано с тем, что криминалистический анализ преступлений, который осуществлялся с целью разработки рекомен­даций по расследованию, обычно заменялся изложением уголовно-правовых и уголовно-процессуальных аспектов характеристики от-

дельных видов преступлений. Методические рекомендации, разрабо­танные на такой основе и без учета криминалистически значимых признаков преступлений, не отличались достаточной конкретностью и поэтому в определенной мере не соответствовали потребностям следственной практики. Для исправления этого положения родилась идея криминалистической характеристики преступлений (288,100).

Первыми к понятию криминалистической характеристики прес­туплений обратились А.Н.Колесниченко и Л.А.Сергеев (289;290). Большое внимание данной проблеме уделили Р.С.Белкин, А.Н.Ва­сильев, И.А.Возгрин, В.К.Гавло,И.Ф.Герасимов, В.Е.Коновалова, В.А.Образцов, М.В.Салтевский, Н.П.Яблоков и многие другие. Однако до сих пор единства взглядов по понятию, содержанию и значению этой категории нет.

Криминалистическую характеристику преступлений обознача­ют как:

а) информационную модель типичных признаковопределенно­
го вида (группы) преступлений (291,310;292,38);

б) вероятностную модель события(293,688);

в) систему данных(сведений) о преступлении,способствующих
раскрытию и расследованию (294,366; 295,144);

г) систему обобщенных фактических данных, знание которых

необходимо для организации раскрытия и расследования преступ­лений (296,273);

д) систему особенностейвида преступлений, имеющих значение
для расследования (297,333);

е) систему описаниякриминалистически значимых признаков
преступлений с целью обеспечения раскрытия, расследования и
предупреждения преступлений (298,324) и т.п.

В той или иной степени во всех определениях криминалистичес­кой характеристики отмечаются:

- совокупность обобщенных данных о признаках определенно­
го вида преступлений;

- установление и учет закономерных взаимосвязей между этими
данными;

- предназначенность для использования в расследовании кон­кретных видов преступлений.

В связи с этим возникает вопрос: Разве раньше для обеспечения расследования преступлений не проводились обобщения практики? Разве в этих целях не использовались данные о способах соверше­ния преступлений, их следах, характеристике личности преступни­ка и т.п.? Учет элементов, относимых теперь к криминалистической характеристике преступлений, осуществлялся при разработке час­тных методик с момента их зарождения (299;36). Так в чем же тог­да новизна предложенной категории? (300). На наш взгляд, во-пер­вых, в том, что в систему данных о преступлении включаются лишь криминалистически значимые признаки (не любые, не одинаковые для всех видов преступлений, а только те, которые в рамках опре­деленного вида (группы) могут способствовать раскрытию и рас­следованию преступлений этого вида), во-вторых, эти данные бе­рутся и работают не сами по себе, а через выявленные их законо­мерные взаимосвязи - что (действия, орудия, следы и пр.), с чем связано, каким именно образом, что за чем следует, что и с помо­щью чего может быть выявлено и установлено и т.д. Практически это заключается в том, что при расследовании конкретного прес­тупления сопоставление имеющихся о нем данных (что, где, когда, каким образом, при каких обстоятельствах и т.д.) с системой обоб­щенных сведений о ранее расследованных преступлениях этого ви­да позволяет выделить аналогичные по совпадающим криминалис- • тически значимым признакам преступления и на этой основе опре­делить - чем ранее характеризовались пока еще неизвестные в дан­ном расследовании обстоятельства. Чаще всего не известно бывает -кто совершил преступление. И тогда на основе обобщенных дан­ных о том, кто ранее совершал такие преступления подобным обра­зом, имеется возможность установить достаточно конкретное нап­равление поиска виновного. Разумеется, это не будет конкретика данных о личности преступника, но это будет характеристика опре­деленной (узкой или широкой) группы людей (судимые, несовер­шеннолетние и т.д.), среди которых нужно искать подозреваемого. Это весьма наглядно иллюстрирует следующий пример. При рас­следовании убийства женщины, совершенного зверским способом

с последующим глумлением над телом жертвы, были установлены пять преступников, которые сразу же сознались в содеянном и пы­тались «ускорить» расследование. Это удивило следователя и он обратился к материалам обобщения практики расследования убийств Л.Г.Видонова (301), установив при этом, что подобным способом убийства совершают, как правило, дебилы или многок­ратно судимые. Среди подозреваемых таких не было. Произвели детальное изучение их окружения. Дебилов в нем не установили, но было несколько неоднократно судимых. Один из них оказался шестым и наиболее активным соучастником - инициатором совер­шения убийства (302,18).

Наиболее предметно и точно отражающим сущность кримина­листической характеристики преступлений нам представляется оп­ределение А.Н.Колесниченко и В.Е.Коноваловой - как системы сведений о криминалистически значимых признаках преступлений од­ного вида, отражающих закономерные связи между ними и являю­щихся основой для расследования конкретных преступлений (303,7-9), а в концентрированном виде В.А.Журавля - как информационной модели, в которой на статистическом уровне отражены корреляци­онные связи ее элементов (304,63).

С нашей точки зрения, криминалистическую характеристику преступлений можно определить как систему обобщенных данных о наиболее типичных признаках определенного вида (группы) преступлений, проявляющихся в способе и механизме деяния, обс­тановке его совершения, личности субъекта преступления, иных обстоятельствах, закономерная взаимосвязь которых служит осно­вой научного и практического решения задач раскрытия и рассле­дования преступлений.

С учетом отмеченного в криминалистической характеристике преступлений необходимо четко разграничивать:

а) теоретическую концепцию, как основу формирования час­
тных методик расследования преступлений;

б) рабочий инструмент расследования, как систему собранных и
обобщенных данных о криминалистически значимых признаках
определенного вида (группы) преступлений.

Очевидно, именно это имеет в виду В.Я.Колдин, когда говорит о типовой криминалистической модели преступной деятельности, под которой понимает «информационную систему, построенную на основе обобщения представительного массива уголовных дел определенной категории» (41,67).

По теории криминалистической характеристики преступлений имеется множество литературы, но это лишь подходы и основа для разработки рабочего инструментария расследования. А вот в этом направлении пока практически ничего не сделано (319,8). Все гово­рят и пишут о том, какие возможности предоставляет криминалис­тическая характеристика для раскрытия и расследования преступ­лений. Однако никто предметно не занимается созданием таких систем данных о признаках конкретных видов преступлений, хотя сейчас компьютерная техника позволяет не только накапливать эти данные, но и отслеживать их закономерные взаимосвязи, являю­щиеся выражением практического смысла и назначения данной ка­тегории (305). Р.С.Белкин отмечает: «Криминалистическая харак­теристика как целое, как единый комплекс, имеет практическое значение лишь в тех случаях, когда установлены корреляционные связи и зависимости между ее элементами, носящие закономерный характер и выраженные в количественных показателях. Данные об этих зависимостях могут служить основанием для построения ти­пичных версий по конкретным делам. В этом и только в этом, на наш взгляд, заключается практическое значение криминалистичес­кой характеристики» (76,316). Без этого - без данных, отражающих закономерные взаимосвязи признаков определенного вида прес­туплений - криминалистическая характеристика будет оставаться нереализованной теоретической концепцией криминалистики.

В связи с понятием и назначением криминалистической харак­теристики возникает вопрос: существует ли таковая применитель­но к единичному преступлению, что утверждают отдельные авто­ры? А.А.Фокина объясняет это следующим образом: «Правомер­но ли говорить о криминалистической характеристике конкретно­го преступления? Безусловно, поскольку конкретное преступле­ние - единица совокупности, именуемой видом (родом) преступ­лений... Криминалистическая характеристика рода (вида) прес-

тупления - лишь результат анализа множества единичных прес­туплений» (306,18). Как сумма обобщенных данных криминалис­тическая характеристика, разумеется, слагается из «входящих в нее единиц», но функционального назначения, которое должно быть присуще криминалистической характеристике, единичное иметь не может. Поэтому применительно к данным о единичном преступлении, по нашему мнению, правильней говорить о его описании.

Приближением к практической модели криминалистической характеристики преступлений является система данных Л.Г.Видо-нова, отражающая результаты обобщения большого массива рас­следованных уголовных дел об убийстве (307).

Практическую работоспособность данных Л.Г.Видонова мож­но (помимо уже приведенного примера) проиллюстрировать следу­ющим. Расследование уголовного дела об убийстве зашло в тупик, когда следователю стало известно об этой работе. Ознакомившись с ней, он нашел соответствующую по основным признакам группу преступлений, аналогичных расследуемому. Данные указывали, что таким образом совершали преступления несовершеннолетние. С учетом этого основное внимание было уделено поиску подозре­ваемых среди несовершеннолетних. И в скором времени они были установлены, причем из числа несовершеннолетних, ранее прове­рявшихся на причастность к совершению данного убийства. Дело в том, что первоначально при проверке множества групп и лиц, не была обеспечена достаточная тщательность проверки. Когда же направление поиска определилось, результат был быстро достиг­нут. Естественно, если бы следователь с самого начала работы по делу был вооружен такими исходными данными, т.е. практической частью криминалистической характеристики убийств, это преступ­ление было бы раскрыто оперативно и быстро, а не через год с лишним.

Именно в отмеченном - в возможности раскрытия нового прес­тупления с учетом обобщенных данных об аналогичных ранее рас­следованных - и состоит практическое инструментальное значение рассматриваемой категории.

В литературе встречается критика данных Л.Г.Видонова. Дейс-

твительно, его данные оставляют возможность для замечаний: ог­раниченность масштаба обобщения, региональная узость исследо­ванного материала и т.д. Но, во-первых, это исследование пионер­ское, пробное, во-вторых, оно осуществлено в тот период, когда те­оретические основы криминалистической характеристики еще не были сформулированы. Поэтому следует не критиковать эту пер­вую попытку формирования базы данных криминалистической ха­рактеристики убийств, а развивать начатое с учетом необходимой корректировки как применительно к убийствам, так и в отношении всех иных видов преступлений.

Разумеется, обобщенные данные вида (группы) преступлений не могут выступать в качестве универсального стопроцентного средства раскрытия преступлений, поскольку они - отражение ти­пичного, а каждое вновь совершенное преступление - это индиви­дуальность, которая в ряде случаев может не иметь аналогов в прошлом. Но все-таки типичного, повторяющегося значительно больше и именно благодаря этому существует сама криминалисти­ческая методика. Поэтому данные криминалистической характе­ристики призваны и будут оказывать помощь в большинстве случа­ев расследования конкретных преступлений, когда наличествуют закономерности типичного.

Одним из наиболее дискуссионных в теории криминалистичес­кой характеристики преступлений является вопрос о количествен­ном и качественном составе ее элементов, т.е. криминалистически значимых признаках, которые должны составлять ядро кримина­листической характеристики.

Л.А.Сергеев, одним из первых исследовавший криминалисти­ческую характеристику преступлений, выделил следующие ее эле­менты: особенности способов и следов преступления; обстановку совершения преступления; данные, характеризующие участников преступления; объект покушения (308,43). Другими авторами ука­зывается от 4 до 10 и более элементов.

К четырем основным элементам криминалистической характе­ристики преступлений, встречающимся практически у всех авто­ров, исследующих эту проблему, относятся:

предмет преступного посягательства, способ совершения преступления, следовая картина происшествия, характеристика преступника.

Кроме этого указывают еще самые различные элементы: классификацию преступлений (А.Н.Колесниченко),

обстановку и обстоятельства совершения преступления (Н.А.Селиванов, В.Г.Танасевич, Н.П.Яблоков),

следственные ситуации (А.Н.Васильев, С.И.Винокуров,

А.Г.Филиппов),

круг обстоятельств, подлежащих выяснению (Н.П.Яблоков),

распространенность и общественную опасность преступле ния (И.Ф.Герасимов, В.А.Ледащев),

мотивы совершения преступлений (И.А.Возгрин).

В связи с этим Р.С.Белкин пишет: «Следует ли включать в та­кую характеристику все то, что предлагается? Не окажется ли в этом случае, что криминалистическая характеристика подменяет собой фактически ряд других структурных элементов частной кри­миналистической методики?» (76,312).

Эти и другие элементы-признаки безусловно характеризуют преступление и его совершение, но с позиции практического назна­чения криминалистической характеристики они должны разграни­чиваться на две группы:

а) признаки, составляющие всестороннюю характеристику оп­
ределенного вида преступлений, позволяющую отличать его осо­
бенности от иных видов преступлений,

б) признаки, способные и призванные выполнять функцию
обеспечения раскрытия и расследования преступлений.

К элементам первой группы следует отнести классификацию преступлений, их распространенность и общественную опасность, круг обстоятельств, подлежащих выяснению, и им подобные, кото­рые необходимы для общей видовой характеристики преступле-

ний, для ориентации в работе по расследованию, но не являются рабочим инструментом раскрытия и расследования преступлений.

С учетом отмеченного мы считаем, что к содержанию кримина­листической характеристики преступлений, как практическому инструменту расследования, а не научной категории криминалис­тики, должны быть отнесены только те элементы, которые отлича­ются четкой поисково-розыскной направленностью. Поэтому мы согласны с теми авторами, которые относят к элементам общей криминалистической характеристики указанные четыре основных.

При этом следует отметить, что эти элементы не могут рассмат­риваться в качестве единой и неизменной системы для всех видов преступлений. Это наиболее типичный выбор криминалистически значимых признаков, призванных обеспечивать служебную фун­кцию криминалистической характеристики. Но применительно к отдельным видам преступлений этот набор может видоизменяться -сокращаться и расширяться. Так, при убийстве, изнасиловании, кле­вете и т.п. не будет предмета посягательства в «чистом виде», а то, что связано с жертвой преступления (из значимого для раскрытия -пол, возраст, поведение и пр.) найдет отражение в данных о спосо­бе совершения преступления либо дополнительном элементе - ха­рактеристике личности потерпевшего, там, где это будет сущес­твенно необходимо. Для большинства преступлений против госу­дарства дополнительным элементом будет связь с деятельностью иностранных разведок и другими преступлениями (например, кон­трабанда - нарушение границы).

Следует также уточниться с содержанием отдельных элементов. Например, рядом авторов помимо способа совершения преступле­ния в качестве элемента характеристики указывается способ сок­рытия преступления. Это разночтение, на наш взгляд, проистекает из того, что одни авторы рассматривают способ совершения прес­тупления как единство действий по подготовке, совершению и сок­рытию преступления, другие исходят из определенной самостоя­тельности этих составляющих деятельности преступника. Встреча­ются высказывания, когда предмет посягательства подменяется объектом посягательства. Но для криминалистической характерис­тики это не равнозначные понятия. Например, при краже объект

посягательства - это право собственности, имущество, а предмет -конкретные вещи, ценности и т.п. Первое (объект) в розыскном (ус-тановительном) плане практически не действует, а второе (предмет, данные о нем) конкретно способствует определению направлений для розыска преступника, ибо для каждой их категории будет ха­рактерна своя природа интереса к тем или иным предметам и ве­щам (так, несовершеннолетний при краже чаще всего может выб­рать из имеющегося наличия не самое ценное, а яркое, необычное).

Поскольку функциональное назначение криминалистической характеристики преступлений - обеспечение раскрытия и расследо­вания - не вызывает сомнений, а ее теоретические основы в целом разработаны, настала пора перейти к созданию ее практической части, так как криминалистическая характеристика станет рабочим инструментом расследования только тогда, когда предстанет в ви­де системного обобщения данных расследования значительного массива уголовных дел по каждой отдельной категории преступле­ний с установлением взаимосвязи всех криминалистически значи­мых признаков этих видов преступлений (305,13). Без этого все опи­сания криминалистической характеристики преступлений будут восприниматься практиками как очередные «отвлеченные научные дискуссии» и углублять их нигилистическое отношение к науке.

2. Вневидовые методики расследования

В настоящее время основным подходом к формированию частных методик служит использование их видовых особенностей, обусловленных прежде всего объектом преступного посягательства /убийство, кража и т.п./. Однако этот традиционный подход не со­ответствует потребностям практики и не позволяет в должной мере исследовать особенности совершения и расследования отдельных групп преступлений, которые объединяет не уголовно-правовая ха­рактеристика вида преступления, а другие основания и признаки (309,4). В связи с этим сначала в рамках видовых частных методик начали выделять и исследовать особенности более узких групп преступлений, определяемые условиями их совершения, например, различные виды краж и убийств, специфика места их совершения и т.д. (310-313). А затем начали создаваться частные методики рас-

следования, отражающие не видовые, а иные особенности рассле­дуемых групп преступлений. К числу таких методик, которые полу­чили достаточно широкое отражение в криминалистической лите­ратуре, следует отнести методику расследования преступлений не­совершеннолетних, методику расследования преступлений, совер­шенных иностранцами и против иностранцев, методику расследо­вания преступлений прошлых лет (314-316). В основе этих методик лежат особенности, обусловленные спецификой личности субъекта преступления, проявления фактора времени и других обстоя­тельств, отражающих своеобразие совершения и расследования данных групп преступлений. Применительно к расследованию преступлений несовершеннолетних возрастные особенности их ха­рактера и поведения весьма специфически проявляются в их проти­воправной деятельности (мотивы и цели совершения преступлений, своеобразие подготовки и совершения, выбор и отношение к пред­метам посягательства, особенности следовой картины и т.д.), а так­же в поведении при проведении расследования (недооценка проис­ходящего, ложное чувство товарищества, 317,27). При расследова­нии нераскрытых преступлений прошлых лет основные специфи­ческие моменты связаны с особенностями организации работы по выявлению и устранению упущений в работе, допущенных на пер­воначальном этапе (поиск неиспользованных возможностей, при­менение при анализе взгляда «со стороны», учет действия фактора времени при подготовке и проведении следственных действий и пр.). Таким образом, в основе каждой вневидовой методики лежат особенности, которые выходят за рамки специфики конкретного вида преступления и позволяют выявлять и использовать в деятель­ности по раскрытию и расследованию преступлений дополнитель­ные факторы, которые определяются не видом преступления, а признаками, характерными для группы преступлений, и позволяют расширять возможности повышения эффективности расследования преступлений. Следует подчеркнуть, что эти особенности опреде­ляются прежде всего спецификой совершения преступлений. Поэ­тому мы не можем согласиться с отнесением к вневидовым методи­кам особенностей расследования преступлений по горячим следам (309,4), поскольку в данном случае речь идет не об особенностях со-

вершенных преступлений, а только об организации расследования преступлений, причем о том, что должно делаться в каждом случае расследования - безотлагательное и непрерывное использование полученной информации в целях раскрытия совершенного прес­тупления - но на практике реализуется не всегда.

В криминалистической литературе высказываются мнения как о наличии и правомерности выделения вневидовых методик рассле­дования преступлений (318,272; 309,4), так и о спорности такого построения частных методик. Так, например, отмечается: «Вряд ли целесообразно разрабатывать самостоятельные методики рассле­дования преступлений не только по видовым признакам, а и по су­бъекту их совершения (несовершеннолетние, группа лиц, рециди­висты, лица, страдающие физическими и психическими недостатка­ми). Независимо от субъекта посягательства видовая криминалис­тическая характеристика преступлений...не утрачивает своего зна­чения для методики расследования и является основой ее построе­ния. Поэтому разработка криминалистических характеристик не по видовым признакам преступлений, а в зависимости от субъекта их совершения заранее обречена на неудачу» (317,261).

Разумеется, нецелесообразно и нереально строить частные ме­тодики применительно к различным субъектам, когда речь идет лишь об отдельных особенностях их личности и действий, которые необходимо знать и учитывать в процессе расследования (напри­мер, при совершении преступлений лицами, страдающими физи­ческими и психическими недостатками). Но когда особенности су­бъекта проявляются и специфически сказываются на основных сос­тавляющих совершения преступления, то есть определяют особен­ности совершения преступлений и возможности использования данных и признаков этого для оптимизации процесса расследова­ния, разработка вневидовых методик расследования становится не­обходимой и целесообразной.

Кроме того, критерием для выделения вневидовых методик рас­следования преступлений может выступать не только субъект прес­тупления, но и иные факторы. Например, уровень организации и профессиональности преступности (организованная преступность),

результаты предшествующей деятельности и влияние фактора вре­мени (нераскрытые преступления прошлых лет), ведомственная специфика (преступления против государства и воинские преступ­ления) и т.д. В данных случаях речь идет о группировке различных видов преступлений по характерным объединяющим их призна­кам, служащих ориентиром и средством успешной работы по их раскрытию и расследованию.

Еще один из аргументов против вневидовых методик строится на том основании, что практическое расследование, как правило, начинается в русле видовой методики, когда, например о соверше­нии преступления специфическим субъектом ничего не известно. Разумеется это замечание верно, но дело в том, что наличие вневи-довой методики позволит, во-первых, на более раннем этапе выяс­нить признаки, которые укажут на действия такого субъекта или проявление иного специфического фактора, а, во-вторых, целенап­равленно использовать методические рекомендации соответству­ющей методики.

Наиболее актуальна разработка вневидовой методики рассле­дования в отношении организованной преступности. В подавляю­щем большинстве случаев расследование преступлений, совершен­ных этими структурами или по их заказу, начинается с единичного факта убийства, рэкета и т.п. И только в процессе кропотливой и грамотной работы по этому делу можно «нащупать» следы дея­тельности организованной преступности. А это станет возможно только в том случае, когда на основе обобщения опыта борьбы с организованной преступностью, будет создана вневидовая методи­ка расследования совершаемых ею преступлений. Причем методи­ка, которая будет отражать не только общие для совершения прес­тупления параметры (способ, следовая картина и т.д.), но и данные в целом об организованной преступности, о характере преступной деятельности (ее структуре, формах организации, комплектовании «кадрами», системе разведки и контрразведки, тактике преступной деятельности, способах жизнеобеспечения и т.п.). Без создания та­кой методики результативная борьба с организованной преступ­ностью обеспечена быть не может.

Отмеченное позволяет констатировать, что по своему содержа-

нию вневидовые методики расследования будут отличаться от ви­довых. Так они, например, не могут включать в себя криминалис­тическую характеристику преступления, поскольку объединяют в себе различные виды преступлений, а, с другой стороны, должны содержать такие элементы, которые либо вообще отсутствуют в ви­довых методиках, либо не играют в них определяющей роли.

Мы считаем, что разработка вневидовых методик расследова­ния преступлений отражает насущные потребности практики и яв­ляется одним из направлений дальнейшего развития криминалис­тической методики.

3. Понятие и значение следственных ситуаций

Расследование каждого преступления имеет свою специфику, что определяется обстоятельствами его совершения и конкретными условиями осуществления следственных действий. Обстановка, в которой протекает расследование, формируется под воздействием разнообразных объективных (место и время проведения расследо­вания, механизм развития события, характер его отражения в окру­жающей среде и др.) и субъективных факторов (уровень професси­ональной подготовки следователя, поведение причастных к рассле­дованию лиц и т.д.).

Конкретная обстановка расследования, особенности которой обусловливаются совокупностью указанных факторов, именуется в криминалистике следственной ситуацией. Ее значение для плано­мерной и эффективной организации расследования и разработки его методики применительно к отдельным видам преступлений об­щепризнанно. Однако за основу для определения сущности и со­держания следственной ситуации в одних случаях берется обста­новка, в которой происходит расследование, а в других - совокуп­ность данных об этой обстановке, определяющих возможности и пути проведения расследования (76,129-139). Указанные позиции следует рассматривать не как противоположность взглядов, а как отражение разных сторон анализируемого явления - объективного существования и результатов его познания. Следственная ситуация -это объективная реальность, фактическая обстановка, а результат

ее познания, данные о ней - отражение этой обстановки, используе­мое для ее уяснения и воздействия на нее в целях раскрытия преступ­лений.

Непосредственное воздействие на проведение расследования оказывает фактическая обстановка, т.е. наличная конкретная следс­твенная ситуация. Планирование и осуществление деятельности по расследованию строятся в соответствии с уровнем познания и оцен­ки данных, отражающих конкретную ситуацию расследования. Так, объем сведений о преступнике (как элемент ситуации), отра­зившихся в следовой обстановке места происшествия, - категория объективная, определяемая содержанием действий преступника, следовоспринимающими возможностями объектов обстановки места происшествия и т.п. Но непосредственное влияние данного элемента на содержание и характер мер по раскрытию преступле­ния проявится лишь после и в зависимости от результатов прове­денной работы по исследованию места происшествия, т.е. в соот­ветствии с уровнем обнаруженных розыскных данных.

Слагаемые следственной ситуации весьма разнообразны: усло­вия, в которых совершено преступление; наличие и характер имею­щихся данных о событии; возможности и способы получения до­полнительных сведений; организационные и материально-техни­ческие возможности (следователя, органа дознания) реализации не­обходимых для расследования преступления мер; наличие обстоя­тельств, способствующих либо затрудняющих установление исти­ны по делу (поведение подозреваемого, помощь населения в розыс­ке и изобличении преступника); профессиональная квалификация и психологическая настроенность лиц, участвующих в расследова­нии, на решение стоящих перед ними задач; возможность исправле­ния ошибок, допущенных на предшествующем этапе расследова­ния преступления, и т. д.

Практически невозможно даже применительно к отдельно взя­той следственной ситуации выделить и учесть все факторы, влияю­щие на ее возникновение и разрешение. По своей природе и значе­нию для формирования следственных ситуаций отмеченные усло­вия могут быть разграничены на факторы: а) информационного (данные об обстоятельствах совершенного преступления, источни-

ках получения доказательств, осведомленность заинтересованных лиц о ходе расследования и т.п.); б) процессуального и тактическо­го (возможности получения и использования доказательств, такти­ческие особенности разрешения возникающих в процессе расследо­вания задач); в) психологического (взаимоотношения следователя и лиц, имеющих отношение к расследуемому событию, особенности психологии этих лиц); г) организационного и материально-техничес­кого характера (наличие необходимых сил и средств, возможности их использования).

По объему и характеру элементов, составляющих следственную ситуацию, можно разграничить ее понятие в широком и узком смыслах. В широком смысле следственная ситуация представляет собой совокупность всех условий, оказывающих влияние и опреде­ляющих особенности расследования. Такая совокупность наиболее полно характеризует и отражает все, что влияет и может влиять на расследование преступления, а следовательно, позволяет наиболее исчерпывающе определить пути и средства целенаправленного воз­действия на сложившуюся следственную ситуацию. Однако прак­тически более значимым является понятие категории следственная ситуация в узком смысле - как характеристики данных, которыми располагает следствие на конкретном этапе расследования. В этом виде содержание следственной ситуации значительно конкретнее, определеннее и реальнее в плане установления мер, необходимых для раскрытия и расследования преступлений, т.е. превращения имеющейся следственной ситуации в результативный этап процес­са расследования. При таком подходе понятие следственной ситуа­ции наполняется собственно криминалистическим содержанием, так как отражает тактико-криминалистические предпосылки дости­жения истины по делу без включения положений, обеспечивающих организационную сторону проведения расследования. Объективная возможность раскрытия преступления (наличие следов) - первична, а факторы внешнего характера (например, загруженность следова­теля работой и др.), оказывающие влияние на своевременность, объем и уровень получения доказательств, - вторичны, поскольку, как правило, разрешаются и устраняются организационными мера­ми, а не криминалистическими средствами и методами.

Содержание следственной ситуации в узком смысле не сводится только к фактическим данным о расследуемом событии, которыми располагают на определенном этапе следователь или орган дозна­ния. В него входят все данные, имеющие значение для планирова­ния и проведения расследования: о возможных источниках получе­ния дополнительных сведений, о предполагаемой линии поведения причастных к событию преступления лиц, об их осведомленности о планах следователя и т.п.

При анализе следственной ситуации следователь должен учиты­вать все факторы, обусловливающие ее возникновение, но исход­ными и определяющими всегда будут компоненты информацион­ного характера, которые прежде всего предопределяют направлен­ность и содержание последующей деятельности. Так, если: а) обста­новка места происшествия свидетельствует о возможности пресле­дования по горячим следам, б) данные о предполагаемом местона­хождении похищенного требуют обыска в нескольких местах, в) за­держание подозреваемого с поличным обусловливает необходи­мость его немедленного допроса и т.п., то во всех подобных случа­ях следователь с учетом условий реальной обстановки и на основе имеющихся данных для их реализации соответственно определит по­рядок своих действий: а) какие силы и каким образом использовать для организации преследования преступников по горячим следам, б) каким образом обеспечить одновременное производство обыска у нескольких подозреваемых, в) как перераспределить намечав­шийся ранее план своих действий для безотлагательного произ­водства допроса задержанного с поличным подозреваемого либо поручить это другому лицу. Таким образом, следственная ситуация отражает совокупность данных, предопределяющих что и каким образом должно быть осуществлено, а все сопутствующие условия характеризуют в основном возможности организации исполнения необходимых мер (конкретные исполнители, необходимые силы, средства и т.д.).

С учетом сказанного следственная ситуация может быть опре­делена как совокупность данных о событии преступления и обстоя­тельствах, характеризующих условия (обстановку) его расследова­ния на конкретном этапе, обусловливающих выбор средств и мето­дов установления истины по делу.

Для разграничения видов следственных ситуаций используются многочисленные основания, их разносторонние характеристики: по степени сложности, наличию конфликтности, специфичности, комплексности, этапности, благоприятности и т.д.

Поскольку конкретное содержание следственных ситуаций слу­жит базой определения направления расследования преступления и соответствующих этому мер, основания их классификации должны прежде всего отражать возможности разрешения стоящих перед следователем задач. С учетом этого можно выделить следующие виды следственных ситуаций: а) благоприятные и неблагоприятные, б) конфликтные и бесконфликтные, в) типичные и специфичные, г) начальные, промежуточные, конечные.

Основание классификации первого вида в наиболее общем пла­не характеризует складывающиеся следственные ситуации и дает возможность установить, какие условия (благоприятные или небла­гоприятные) сложились на данном этапе расследования преступле­ния. Если благоприятные, то основная задача следователя сводит­ся к обеспечению реализации имеющихся возможностей. Так, при наличии подробных данных о приметах внешности преступника нужно срочно составить и использовать для его розыска компози­ционный портрет; при безотлагательном допросе подозреваемого, задержанного с поличным, необходимо использовать его психоло­гическое состояние, обусловленное фактом задержания, и т.п.

Если условия расследования неблагоприятные, следователю не­обходимо определить и осуществить меры воздействия на ситуа­цию с целью ее изменения в благоприятную сторону. Например, при отсутствии или неполноте сведений о преступнике нужно про­должить поиск лиц, которые могут сообщить необходимые данные о нем; при допросе подозреваемого, задержанного значительное время спустя после совершения преступления, следует определить возможные варианты его поведения (в том числе уловки с целью избежания ответственности) и соответствующие этому тактические приемы использования имеющихся доказательств, способствующее преодолению отказа давать показания либо разоблачению лжи.

Одним из показателей благоприятности следственной ситуации является наличие необходимых фактических данных либо возмож-

ности их получения и использования в целях расследования прес­туплений. Неблагоприятная следственная ситуация, как правило, характеризуется отсутствием либо существенной неполнотой тре­буемых для раскрытия преступления данных, неопределенностью возможностей их получения, сложностью выбора и осуществления дополнительных мер по сбору и использованию доказательств.

По характеру и объему наличных данных неблагоприятные следственные ситуации могут быть разделены на подвиды: а) от­сутствуют данные (следы и вещественные доказательства), необхо­димые для установления и розыска подозреваемого; б) имеются данные, позволяющие проверить причастность к совершению прес­тупления, но недостаточные для розыска преступника (следы обу­ви, орудий взлома); в) есть сведения, способствующие установле­нию и розыску подозреваемых (приметы внешности, похищенно­го), использование которых не дало результата. Такое положение может складываться как на начальном, так и на последующих эта­пах расследования. Например, при приостановлении расследова­ния в связи с неустановлением лица, совершившего преступление, возможен любой из указанных видов недостаточности доказа­тельств, затрудняющий раскрытие преступления.

Благоприятность либо неблагоприятность следственной ситуа­ции определяется также действием иных факторов: а) наличием возможностей (сил, средств и т.д.) для решения задач, обусловлен­ных содержанием имеющихся данных; б) совпадением или проти­воположностью целей и интересов причастных к расследованию преступления лиц. Последнее служит основанием для выделения бесконфликтных и конфликтных следственных ситуаций.

Для бесконфликтной следственной ситуации характерно совпа­дение (или отсутствие принципиальных различий) интересов и це­лей участников расследования. Она имеет место при отсутствии противодействия установлению истины со стороны заинтересован­ных в исходе дела лиц.

Для конфликтной следственной ситуации, напротив, характер­но столкновение противоположных интересов и стремлений. Одна­ко конфликт следователя, например с обвиняемым,стремящимся уйти от ответственности, не может рассматриваться в качестве про-

тивоборства, при котором достижение цели раскрытия преступле­ния и изобличения виновного возможно любыми средствами. За­дача следователя - разрешить конфликтную ситуацию не только в интересах общества, но и в подлинных, а не мнимых интересах са­мого обвиняемого.

В процессе расследования преступлений постоянно происходит смена конфликтных ситуаций, поскольку после разрешения одного конфликта может возникнуть другой. Это требует от следователя умения действовать в усложненной обстановке, выявлять причины конфликтов, владеть тактикой подхода и необходимыми приема­ми преодоления противодействия и устранения конфликтов.

Конкретные следственные ситуации отличаются динамичнос­тью, поскольку составляющие их элементы постоянно изменяются. Конкретное на определенный момент содержание каждой следс­твенной ситуации обусловливает деятельность следователя по ее изменению, осуществление намеченных мер приводит к качествен­ному ее изменению, за этим следует оценка вновь сложившейся си­туации и определенная деятельность по ее разрешению. И так до тех пор, пока не будут разрешены или исчерпаны возможности ре­шения задач расследования преступлений. С учетом этого следс­твенные ситуации могут быть разграничены на начальные, проме­жуточные и конечные.

В следственной ситуации необходимо различать ее объективное содержание (реальную совокупность составляющих элементов) и состояние (достигнутый уровень) знаний об этом содержании, его оценку. Первое развивается (изменяется) постоянно, второе полу­чает свое конкретное выражение на определенном этапе, когда про­анализированы накопленные данные об элементах, составляющих сложившуюся конкретную следственную ситуацию. В соответствии с этим следственная ситуация может быть определена (вычленена) на различных этапах расследования - начальном, промежуточном, конечном.

Начальные (исходные) следственные ситуации соответствуют первоначальному этапу расследования преступлений, т.е. этапу ре­шения вопроса о возбуждении уголовного дела и осуществлении не­отложных следственных действий и оперативно-розыскных мероп-

риятий. Причем начальная ситуация может быть вычленена в раз­личные моменты данного этапа расследования, например, на момент получения сообщения о совершенном преступлении (до начала про­изводства следственных действий), на этапе осуществления неотлож­ных следственных действий, при оценке результатов их проведения.

Промежуточные следственные ситуации складываются в связи с обнаружением и фиксацией новых источников доказательств, поз­воляющих разрешать отдельные частные задачи расследования.

Конечные следственные ситуации характеризуют состояние и итоги проведенного расследования, т.е. показывают, чем закончи­лись попытки разрешения всех задач, определявшихся складываю­щимися промежуточными ситуациями по данному уголовному де­лу: производство закончено составлением обвинительного заклю­чения, приостановлено производством и т.д.

Конечные (на данный момент) следственные ситуации могут быть незавершенными, например в случае приостановления уго­ловного дела производством. Однако как только произойдут каки­е-либо изменения, т.е. будут обнаружены дополнительные источни­ки сведений, возникает новая ситуация и вместо конечной образу­ется промежуточная следственная ситуация, побуждающая к но­вым действиям, служащая основанием для планирования дальней­шего расследования.

Следственные ситуации, отражающие общие для расследования положения, представляют собой тактическую категорию, посколь­ку определяют характер и направленность приемов разрешения стоящих перед следствием задач, тактику конкретных следствен­ных действий. Вместе с тем типичные следственные ситуации выс­тупают базой построения частных методик расследования преступ­лений, поскольку типизация здесь предполагает наличие перечня соответствующих типичных следственных версий, оптимальный набор следственных действий и порядок их производства.

Оценка конкретной следственной ситуации является основой для принятия тактических решений, определяющих содержание и направленность мер по ее разрешению, т.е. обеспечению вытекаю­щих из следственной ситуации задач расследования преступлений.

4. Способ совершения преступления

Способ совершения преступлений - это выражение и отра­жение образа действий преступника при совершении им противоп­равных действий. Поэтому он всегда был и остается определяю­щим ядром деятельности по раскрытию и расследованию преступ­лений. На этапе неизвестности виновного способ совершения прес­тупления (через образованные следы и их характерные особеннос­ти) позволяет решать задачи установления преступника, а при на­личии подозреваемого - определять содержание и степень проти­воправности осуществленных действий (320,17,23).

Способ совершения преступлений является межотраслевым по­нятием ряда юридических наук, каждая из которых изучает его в соответствии со своим функциональным назначением. Содержа­тельное наполнение понятия «способ совершения преступления» в различных отраслях весьма различно: в уголовном процессе оно трактуется шире, чем в уголовном праве, а в криминалистике шире, чем в уголовном процессе. Так, процессуалисты понимают под спо­собом совершения преступления комплекс совершенных в опреде­ленной последовательности действий, обусловливающих наступле­ние преступного результата. Криминалисты расширяют понятие способа на стадии подготовки и сокрытия преступления, включая в него место, время, средства, особенности личности и т.д. (32,253-254). Для криминалистики главное в способе не достигнутый ре­зультат,а процесс достижения цели, механизмее достижения. Спо­соб совершения преступлений рассматривается в криминалистике как источник информации о закономерностях возникновения дока­зательств, необходимой для разработки средств и методов раскры­тия и расследования преступлений (322).

Способу совершения преступлений в криминалистике всегда уделялось большое внимание, поскольку он выступает «ключом» к раскрытию преступлений, отражает характерные особенности действовавшего лица, является определяющим звеном в разработке частных методик и в ряде случаев «разграничителем» отдельных видов преступлений (грабеж, кража, хищение), выступает основ­ным элементом криминалистической характеристики преступле­нии (308,43), рождаясь в новом качестве, ставит перед криминалис-

тикой новые задачи и т.д. В одном из первых отечественных учеб­ников криминалистики указывалось: «Данные, получающиеся в ре­зультате выявления и классификации применявшихся и могущих применяться приемов и способов совершения и сокрытия преступ­лений, служат материалом для разработки наиболее совершенных методов обнаружения и исследования доказательств, необходимых для раскрытия преступлений» (324,13). Однако до 60-х годов спосо­бу совершения преступлений в основном уделялось внимание как элементу уголовной регистрации. Одними из первых к выяснению содержания способа обратились А.Н. Колесниченко и А.Н.Савчен­ко, указавшие, что «способ совершения преступления - это все то, что характеризует действия преступника при подготовке (прииска­ние места, предмета посягательства, приготовление орудий и средств, необходимых для осуществления преступной цели, и др.), совершении преступления и сокрытии его следов» (325,62). Г.Г.Зуйков всесторонне исследовал детерминированность и повто­ряемость способа совершения преступлений. «Абсолютная повто­ряемость способов совершения преступления,- указывал он, - во всех их признаках полностью исключена. Способы совершения преступлений повторяются, если сохраняется действие определен­ных факторов, их детерминирующих..., а так как детерминирую­щие факторы изменяются и в количественном, и в качественном от­ношениях, то в нем неизбежно изменяются и способы совершения преступлений, сохраняя, однако, некоторую совокупность повто­ряющихся признаков» (326,50). Однако углубленному изучению природы способа совершения преступлений, их классификации долгое время не уделялось должного внимания, поскольку отрица­лось наличие профессиональной преступности.

В настоящее время в связи с качественным изменением преступ­ности и условий, в которых осуществляется и развивается преступ­ная деятельность, значение, место и роль способа совершения прес­туплений требуют нового осмысления и дальнейшей разработки данной криминалистической категории. Прежде всего требует уточнения само понятие и содержание способа совершения прес­туплений.

Наряду с термином «способ совершения преступления» в кри-

миналистике встречаются «способ совершения и сокрытия преступ­ления» (327,41), «способ подготовки, совершения и сокрытия прес­тупления» (328,78). С учетом этого способы совершения преступле­ний подразделяют на полнои неполноструктурные(327,50). В кри­миналистическом аспекте действия по подготовке к совершению преступления включаются в способ тогда, когда, во-первых, они, естественно, наличествуют, а, во-вторых, оставляют конкретные следы, характеризующие образ действий преступника и позволяю­щие разграничивать различные способы. А действия по сокрытию преступления относятся к способу совершения преступления в том случае, если они охватываются умыслом и планом действий прес­тупника на момент совершения преступления.

С позиции криминалистического анализа способов совершения преступлений в целях выявления преступников и раскрытия прес­туплений наиболее важно полноструктурное содержание способа, тем более в настоящее время, когда криминальную «погоду» творят организованная и профессиональная преступность, для которых подготовка к совершению преступлений есть элемент их жизнедея­тельности, а сокрытие преступной деятельности представляет сис­темуобеспечения этой жизнедеятельности. В этих условиях гово­рить, что способ совершения преступления - это время, место, средства и образ действий по достижению преступной цели непра­вильно и недостаточно. Но, по нашему мнению, способ совершения преступления не следует смешивать с механизмом преступления, что сейчас встречается (329,46). Несомненно имеется необходи­мость расширения и конкретизации составляющих способа совер­шения преступления, но в него следует включать (в криминалисти­ческом плане) только то, что служит целям установления преступ­ников и раскрытия преступлений. Совершенно прав Р.С.Белкин, который подчеркивает, что способ совершения - лишь одно из зве­ньев механизма преступления (14,103).

Раньше обычно способ совершения преступления связывался с особенностями действий отдельного лица или определенной груп­пы. Теперь, когда свою преступную деятельность осуществляет преступное сообщество, по единому плану и замыслу может однов­ременно действовать несколько «боевых» групп этой организации,

совершая аналогичные преступления. При этом будут проявляться как признаки, характеризуемые замыслом единого руководства, так и обусловленные своеобразием «почерка» каждой отдельной группы исполнителей. Следовательно, необходимо обеспечить тео­ретическую разработку того, как в этих случаях находить единство (общность) «почерка» данной преступной организациипри разли­чии «частностей».

Одним из средств защиты преступной организации от разобла­чения при «выходе» правоохранительных органов на одно из ее звеньев является совершение нового преступления другой группой с копированием признаков способа задержанной группы, чтобы создать видимость того, что задержаны не те, а «настоящие» про­должают действовать.

В деятельности одного и того же профессионала, например кил­лера, отмечается разнообразие средств (пистолет, винтовка, взрыв­ное устройство, яд и т.п.) и условий (место, время, способ вступле­ния в контакт с жертвой и т.д.) исполнения «заказов». Снова вста­ет вопрос: как при этом разнообразии «вычислять действие одной и той же руки»? Формальный ответ - уровень профессионализма исполнения. Разумеется, не просто - низкий, средний, высокий, а в части специфичности подхода к выбору условий реализации замыс­ла, приспособления и преодоления объективных препятствий, про­фессионально-технического уровня решения задач при достижении цели, влияния мер собственной безопасности на выбор способа действий и т.д. Отличие действий одного и того же лица или прес­тупной группы при совершении аналогичных преступлений может определяться характером «заказа» (при «разборках», заказных убийствах и пр.): «устранить» жертву любым (безразлично каким) способом, «убрать» определенным предложенным образом. В пер­вом случае индивидуальность образа действий лица проявится, как правило, в максимальной степени, во втором - будет скорректиро­вана поставленным условием.

Совершенствование способов совершения преступлений харак­терно не только для профессионалов, но и для большинства прес­тупников, многократно совершающих преступления. Но иногда это имеет место и у «любителей». Так, по особенностям своей прес-

тупной деятельности «взрыватели» подразделяются на три основ­ных категории: а) «случайных», для которых организация и осу­ществление взрыва, как правило, эпизод, б) «любителей», для кото­рых занятие подобным своего рода хобби, и в) профессионалов. В «деятельности» любителей отмечается постепенный переход от простейших по конструкции и используемым материалам взрыв­ных устройств до разработок достаточно высокого уровня (напри­мер, начинает с размещения взрывных устройств в посылках, по­том переходит к бандеролям и затем к письмам, 330,16).

Следовательно, необходим более тонкий уровень анализа для выявления и сопоставления микропризнаков того, что может ха­рактеризовать конкретный «почерк» и выделять стержневую осно­ву данного способа действий преступника.

Конкретный способ совершения преступления - это отражение особенностей его «творца», что и обусловило использование спо­соба для выявления и регистрации исполнителей. В ряде случаев признаки способа действий позволяют выделять достаточно кон­кретные поисковые признаки личности. Так, по следам вскрытия сейфа специалисты определили не только разновидность исполь­зовавшегося газосварочного оборудования, но и то, что применяв­ший его является левшой, что существенно ограничило круг поис­ка и подтвердилось в дальнейшем.

Профессионализм, как уже отмечалось, проявляется не только через свой уровень, но и нередко имеет достаточно четкие качес­твенные характеристики, которые должны использоваться в уста­новлении и розыске преступников. Например, при расследовании криминальных взрывов можно и нужно не только разграничивать действия «дилетанта» и профессионала, но и детализировать исто­ки профессионализма, обусловленные базовой подготовкой. Так, профессионал мог приобрести свои знания и навыки в условиях ар­мейской службы (сапер, взрывник), в различных подразделениях спецназа, в промышленной сфере (геологоразведка, угледобыча и т.п.). И эти умения и навыки будут весьма различны по своему ха­рактеру, поскольку при каждом варианте подготовки ставились и решались специфические задачи и особые методы их достижения. Поэтому при расследовании криминальных взрывов необходимо

при консультации со специалистами и назначении экспертиз ста­вить вопрос не только об уровне профессионализма, характеризу­ющем подготовку и осуществление взрыва, но и содержании базо­вой подготовки преступника.

Отмеченное нами - лишь частица того, что характеризует спо­соб совершения преступлений в современных условиях и свиде­тельствует о необходимости дальнейшей углубленной разработки данной криминалистической категории.

5. Противодействие расследованию

Противодействие расследованию - в стремлении избежать от­ветственности за содеянное - всегда сопутствовало совершению преступлений. За период существования преступности оно разви­лось от элементарных шагов (осуществить злодеяние, когда никто не видит, замаскировать свою внешность и т.п.) до системыизощ­ренного и открытого противодействия деятельности государствен­ных органов по борьбе с преступностью (331;332;333).

Современное противодействие расследованию изменилось не только качественно (новые формы, средства и методы его осущест­вления), но и масштабно, особенно в рамках деятельности органи­зованной преступности. Поэтому если ранее можно было считать, что мастерства и средств, находившихся в арсенале следователей и оперативных работников, в целом достаточно для выявления и пре­одоления хитростей и уловок преступников, то теперь этого явно мало, потому что им противостоит не просто более профессиональ­ный и оснащенный современными техническими возможностями преступник, а армада сил и средств сплоченной и организованной преступности, которая отваживается на борьбу с государством.

С учетом этого для разработки и реализации действенных мер преодоления противодействия расследованию необходимо всесто­роннее и глубокое изучение современного феномена противодейс­твия, как составного элемента противостояния преступности и об­щества. В этом познании должны четко выделяться и разделяться две составные части: то, что может разоблачаться и преодолевать­ся на уровне деятельности правоохранительных органов, и то, что

может быть преодолено лишь возможностями государства и об­щества в целом. Без этого разграничения (и, соответственно, реали­зации обеих групп мер) преступность будет чувствовать себя ком­фортно.

Изучение «механизмов» противодействия расследованию не мо­жет в настоящее время ограничиваться исследованием способов сокрытия и фальсификации следов преступления, лжесвидетельс­тва, отказа от показаний и т.п., поскольку главной чертой совре­менного противодействия выступают самые различные формы ока­зания давления(воздействия) на всехлиц, от поведения и показа­ний которых зависит возможность установления истины по рассле­дуемым делам (потерпевшего, свидетеля, следователя, эксперта и т.д.). Поэтому материалы уголовного дела не дают и не могут дать полноценной картины того, каки с помощью чегоосуществлялось противодействие. Но это не означает отрицания значения данного источника, просто речь должна идти о новых подходах к изучению самих материалов уголовных дел и «выведению следствий» из ста­тистических обобщений. Например, исследование «картины движе­ния» уголовных дел различных категорий: процент отказа в воз­буждении; объем, сроки и основания прекращения; процент пос­тупления дел в суд; количество возвращаемых на дополнительное расследование; характер и размер назначенных мер наказания ит.д. Особенно наглядно это проявляется при анализе преступлений, которые совершаются организованными преступными сообщес­твами (334,7).

О том, что свидетеля встретил на улице какой-то человек и по­советовал ему «не напрягать свою память», станет известно только в том случае, если он сам расскажет об этом; о том, что следовате­лю позвонили домой и «поинтересовались» тем, как себя чувствует его ребенок, будет известно лишь, если он сообщит это своему на­чальству или поделится с коллегами. О многих иных проявлениях «телефонного права», «депутатских запросов», «неожиданных» пе­реключений на другие дела и т.п. следов в материалах уголовных Дел, как правило, не останется или, как в последнем случае («изъя­тие» дела), они найдут отражение без раскрытия действительных причин, но в целом следы остаются и нужно лишь обращаться к со-

ответствующим источникам. В связи с этим особое значение приоб­ретает опрос самых различных категорий лиц: участников уголов­ного процесса, их родственников и знакомых, руководителей сле­дователей и оперативных работников, судей, осужденных и т.д.

Информация, получаемая из самых разнообразных источников, по целям и временным параметрам может быть разграничена на две основные группы:

а) данные, которые необходимы для расследования конкретно­
го дела,

б) данные, необходимые для анализа характера противодейс­
твия и разработки способов и средств преодоления противодейс­
твия расследованию

Получение данных первой группы, несмотря на ее конкретность и предметность, представляется более сложным из-за нежелания обладателей этой информации официально делиться ею и неполно­той или вообще неотражением в документальных источниках. Об общем характере данных, свидетельствующих о противодействии (вторая группа), информацию, как правило, получить гораздо лег­че, поскольку она не предоставляет возможностей ее прямого ис­пользования, что прежде всего волнует тех, кто ею располагает.

По направленности, характеру и способам осуществления проти­водействие расследованию распадается на два основных варианта:

а) выполняемое в процессе подготовки и совершения преступле­
ний, основная задача которого заключается в исключении или су­
щественном ограничении следовой информации, которая может
попасть в руки правосудия (уничтожение следов, «неоставление»
свидетелей совершения преступления, меры направления следствия
по ложному пути),

б) осуществляемое в процессе расследования совершенных прес­
туплений (воздействие на самых различных лиц и по самым разно­
образным каналам).

Нами был опрошен 1361 человек, которые выделили в качестве главных видов противодействия расследованию: а) воздействие на участников уголовного судопроизводства (подкуп, угрозы, шантаж и т.д.) - нач. РОВД (62,5%), следователи прокуратуры (60,3%), сту-

денты (66,8%о) и граждане (47,7%), б) непосредственное давление на следователя - следователи МВД (47,3%) и оперуполномоченные (45%). Сами встречались с активным противодействием расследо­ванию 82% нач. РОВД, 76,5% оперуполномоченных, 75,4% следова­телей прокуратуры, 54,6% следователей МВД и 50,4% граждан. Ос­новной формой противодействия все опрошенные считают психо­логическое воздействие, а из конкретных форм, с которыми они встречались, по распространенности отметили: а) опять-таки воз­действие на участников уголовного судопроизводства - нач. РОВД и граждане, б) лжесвидетельствование - следователи и оперупол­номоченные. А по оказанию непосредственного воздействия на участников опроса получены следующие данные: нач. РОВД -65,4%, следователи МВД - 34,2%, следователи прокуратуры -41,5%, оперуполномоченные - 57%, граждане - 16,5%. Интересным представляется ответ следователей, вроде бы противоречащий ло­гике и возможностям противодействия, что требует выяснения -все ли виды противодействия они при этом учитывали или тради­ционные «мелочи» (вроде мер по сокрытию следов преступления) не принимали во внимание.

Первенство среди мер, средств и методов преодоления противо­действия следователи и оперуполномоченные отвели убеждению в бесплодности таких попыток. Это, на наш взгляд, свидетельствует об определенной неготовности и неоснащенности наших практи­ческих работников для нейтрализации противодействия современ­ной преступности, поскольку смешными будут попытки убедить депутата или представителей преступного авторитета, что им не следует вмешиваться в расследование. Тут нужны меры более высо­кого уровня и большей жесткости, способной обеспечить их эффек­тивность.

Воздействие на практических работников может быть как не­посредственным (прямым, открытым), так и опосредствованным (скрытым, замаскированным). Нам представляется, что примени­тельно к разным категориям лиц используются различные соотно­шения указанных вариантов воздействия, а именно: против потер­певших, свидетелей - больше открытого, против следователей и Других работников правоохранительной сферы - больше скрытных

мер и форм противодействия. К основным признакам опосредован­ного противодействия следователи отнесли безосновательное изъя­тие уголовного дела из производства, а оперуполномоченные - пе­ревод на другой участок работы.

Коррумпированность работников правоохранительной сферы ни для кого не является секретом. В связи с этим были поставлены соответствующие вопросы в отношении поведения коллег опра­шиваемых:

а) встречались ли со случаями оказания неправомерной помо­
щи подозреваемым (обвиняемым):

- да: нач. РОВД - 59%, следователи - 27,6 и 26,4%, оперуполно­
моченные - 45,5%,

- не ответили на поставленный вопрос: нач. РОВД - 26,4%, сле­
дователи МВД - 25,4%, оперуполномоченные - 2,5%,

б) отмечали факты прямого противодействия раскрытию и рас­
следованию преступлений:

- да: нач. РОВД - 36,2%, следователи - 8,8 и 5,6%, оперуполно­
моченные - 25%,

- не ответили: нач. РОВД- 45,8%, следователи - 37,4 и 20,8%,
оперуполномоченные- 12%,

в) известны ли факты прямого сотрудничества с преступными
формированиями:

- да: нач. РОВД - 33,3%, следователи - 7 и 3,7%, оперуполномо­
ченные- 21,6%,