В защиту сенсации

Сенсация — неизменная, желанная спутница репортерства. В работе журналиста необходимы акценты на новое, свежее. С другой стороны посто­янны нарекания: «Эта новость не объективна — она сенсационна... Новость выбрана не потому, что она важна, но из-за сенсации...». Подчеркивание неожиданного как бы вредит точной и завершенной картине текущих собы­тий. Однако, лишенная всплесков неожиданности, непредсказуемости (кап­ризов жизни) панорама новостей будет выглядеть расчетливо — тенденци­озной и не правдивой.

Решительный отказ от «несолидного» отношения к важной политизиро­ванной жизни, запрет любой сенсационности выглядят весьма внушительным вкладом в дело борьбы за этичность журналистики, но на деле культивируют журналистику, искажающую действительность, обедняющую представление о картине дня из-за преимущественного внимания лишь к одной из ее сторон.

Целый ряд «классических элементов новости» (конфликтность, извест­ное имя, повышенный «человеческий интерес», особенно — «эффект эмо­ционального толчка») неумолимо ориентируют репортера на материал, име­ющий качества сенсации.

Сенсация — это «новое ошеломляющее»

Оттенок сенсационности придают новостям не только необычайные чер­ты происшествия, но и его внезапность. Если новость застает нас врасплох, она — «новость вдвойне».

Упор на необычность долго был основой журналистики новостей XX века. Широко известна шутливая иллюстрация к работе массовой прессы 30-40-х годов: «Если собака укусила человека, то это не новость; новость — если человек укусил собаку, особенно — известный человек». Это вы­сказывание часто и с удовольствием цитировали как образчик беспри­мерного цинизма и «продажности» капиталистической прессы. Однако, не стоит забывать, что блестящая пародия была сочинена самими журна­листами, отразив их интерес к парадоксам профессии, и что самоирония близка к самоконтролю...

Преобладающее содержание новостей не менялось на протяжении сто­летия: необычные и внезапные поступки официальных лиц и знаменитос­тей, решительные шаги «властных структур», которых не ожидали, открытия с элементом непредсказуемости, необычайные события (преступления, ка­тастрофы), шокирующие признания и разоблачения в высказываниях важ­ных персон, новые веяния в обществе, проявившиеся как-то «вдруг» и тому подобные сообщения, как и прежде, доминируют в прессе. Но сегодня жур­налистика новостей более дифференцирована, нежели прежде, круг ново­стей расширяется; репортеры понимают, что, с одной стороны, новости раз­влекают и раззадоривают публику, но, с другой стороны, той же публике не­приятно, когда игнорируют «нормальную жизнь».

Критерий необычности, поэтому, не единственный, он уравновешивает­ся другими соображениями, другими мотивами обращения аудитории к но­востям (например, таким: «это полезно знать», «надо принять к сведению», «это уточняет мои планы» и т.п.). И все же вовсе убирать «необычное», за­тушевывать эффект неожиданности нежелательно; в изданиях, начисто ли­шенных сенсационности, возникает питательная среда для другого рода га­зетных штампов, делающих журналистский текст бесцветным и унылым.

Существует понятие «своя новость». Это темы, сенсационные повороты, подходящие к концепции конкретного издания, ожидаемые именно его ау­диторией. По-разному выглядят сенсации изданий «желтой прессы» и сен­сационные сообщения респектабельных политико-экономических изданий. По-разному «кричат» в них заголовки ошеломляющих новостей. Но по­скольку решительно все издания связаны с читательским интересом, ни те, ни другие не игнорируют установку репортерства — выделять из потока со­бытий наиболее впечатляющие и яркие.

Факт, представленный в новости, выглядит как значительный

(важный), либо занимательный

Это связано с целями репортерства как одного из направлений журнали­стики с ее особым искусством «социальной ориентации» читателя. Журна­листика новостей тоже воздействует: не убеждением, так побуждением, вну­шением. Проблема новостной сенсации предстает не столько проблемой развлечения, потакания вкусам читателя, сколько проблемой «пользы» и «вреда» таких материалов, притягивающих всеобщее внимание и, следова­тельно, особо выделяющих факт, выпячивающих его, как бы приписывая ему особую значимость.

Новость-сенсация, подогревая интерес к отдельным событиям,

активнее ориентирует читателя

И тут, естественно, возникает немало вопросов не только чисто профес­сионального свойства, но и этических тоже. Возникает необходимость сдер­живающих факторов, чтобы не раздувать сенсации искусственно, не подда­ваться в некоторых случаях соблазну «громогласности оповещений», прида­вая тем самым весомость фактам, не стоящим выеденного яйца.

При явной же сенсационности события возникают иные трудности: не­легко профессионально точно осветить разные его стороны так, чтобы сен­сационность не заслоняла видимой объективности, не заставляла сомне­ваться в правильности выбранного тона (слишком восторженного, либо че­ресчур панического...).

Означает ли объективность холодное равнодушие? Прессе оно вовсе не свойственно. Как соотнести искомую точность «взгляда со стороны» с мо­ментом неожиданности, сенсации, с потрясающими подробностями, — всем тем в живом факте, что пробуждает эмоции? Эту проблему решает для себя каждый репортер, каждое издание.