Глава 27. Уйти.

Я смотрела в окно на серый сплошной занавес за стеклом. Я не знаю, сколько сейчас было времени, или как долго я пролежала на диване. Я была в плену у злых языков, что прорезались в мои жилы, с отвращением и загниванием в моей крови, с ненавистью.

Ты никчемная жалкая бродяга.

Я с презрением отшатнулась, это не давало покоя моей душе. Но я не могла убежать от безжалостного шквала злорадства. Неважно, как сильно я пыталась бороться, их голоса, это было все, что я могла сейчас слышать. Рубцы могут затянуться, а синяки выцвести. Но когти ненависти и отторжения, выпущенные глубоко под мою кожу, не отпустят никогда. Каждое недоброжелательное расположение било с намного большей силой, чем самые больные удары. Каждое унижающее достоинство замечание или оценка просто переломили меня напополам.

Ты ничего не значишь.

Был момент, когда я уже была практически уверена в том, что мои достижения и мое упорство заглушили бы их злобу на меня. Но я сдалась. Я не могла сказать, в какой именно момент это произошло. Возможно, это случилось, когда я бросила Эвана, оставив его избитого и без сознания на полу. Или ещё до этого. Но теперь, в полной изоляции, этот шепот снова нашел меня.

Ты не заботишься ни о ком, кроме себя.

Я уставилась вдаль, устремленная на рев волн, на единственный звук, достаточно громкий для того, чтобы замаскировать мои истошные крики. Я спустилась к пляжу, сквозь дымку облаков, которые касались моей кожи.

Ты отняла его у меня.

Я стояла у самой кромки воды, воодушевленно со всей своей яростью бросившись к берегу. Скользящие волны создавали круги перед тем, как упасть, обволакивая мои ноги и затягивая в зыбучий песок. Рябь на поверхности соблазняла и сворачивала пальцы ног, искушая меня.

Ты не можешь на самом деле думать, что ему есть дело до тебя.

Слезы наполнили мои глаза, скользя от ресниц к щекам. Я так устала от борьбы. Мне надоело страдать. Я устала от чувства вины, которое никогда меня не отпускало, и этого не изменить. Я не хочу такой жизни. Только там я так много раз могла слышать, чего я никогда не должна была делать, не успевая мечтать и надеяться, что мечта станет реальностью.

Ты никогда не должна была родиться.

Я сделала шаг и пошла по направлению к линии горизонта, в которой небо сливалось темной водой. Мой подбородок задрожал, а слезы жгли мое лицо. Бурлящие волны толкали меня обратно на сушу, но я двигалась вперед. Я нырнула под них, позволяя холодной морской воде намочить мою дрожащую кожу и свести мои мышцы, пока все тело не онемело.

Разве ты не осознаешь, что причиняешь мне невыносимую боль?

Я проплыла критическую отметку, где вода бурлила, и теперь просто покачивалась на её поверхности. Я плавала на спине, стараясь поймать равновесие, широко раскинув свои руки на воде. Все стало по-прежнему, и я слышала только свое дыхание. Я позволила тишине завладеть мной. Боль рассеивалась, когда вода просачивалась сквозь пальцы, пока ветер уносил голос прочь, пока я не была полностью опустошена, пока не осталось ничего… кроме меня. Принимая свою судьбу, которая, наконец-то догнала меня, я сделала последний вздох и затем ушла.

Я позволила себе погрузиться в воду, которая мгновенно меня поглотила. Я закрыла глаза, вода наполнила мои уши, окутывая меня тишиной.

Все, что я должна была сделать, это сдаться.

Сдаться.

Эти слова эхом отдавались в моей голове, умоляя меня.

Дыши, Эмма. Просто сдайся и… дыши.

Мои легкие требовали воздуха. Мое сердце сражалось за каждый удар. Оно отказывалось сдаваться и успокаиваться, что я так отчаянно искала под водой. Отчаянный удар тряхнул напротив моей груди. В тишине его слова были настолько ясны, как если бы он прошептал мне их на ухо.

Держись за жизнь, Эмма. Ты намного сильнее, чем ты думаешь.

И я знала. Но я не знала, как сдаться.

Мир ждал от меня последнего вздоха. Но я не могла сдаться. Я бы стала не той, кем была. Возможно, моя жизнь не была для меня так значима. Возможно, я никогда не должна была родиться. Но пока я существую, я буду сражаться за каждый вздох, который сохранит мне жизнь.

Я со всей силой ударила ногой, разрывая поверхность с душераздирающим криком. Вода плескалась вокруг моей шеи, заливая мне лицо в то время, когда я ревела от боли, а моя грудь болела с каждым всхлипом.

Я заставила себя грести к берегу, мои руки плескались на поверхности, втягивая воду, яростно разводя её. Мои ноги, в конечном счете, ушли в песок.

Я шлепала по мелкой воде, мои ноги задвигались быстрее, пока я не дошла до пляжа. И тогда, я перешла на бег, позволяя частичке меня упасть по дороге. Скидывая с себя молодую девушку, которая боялась, что личность её матери будет преследовать её дом каждую ночь. Снимая с себя убеждение в том, что если бы я была совершенной, то, может быть, меня было бы проще любить. Растаптывая сомнения, которые заставляли меня задаваться вопросом, достойна ли я чувствовать, как и многие. И сокрушительное чувство вины, которое убеждало меня в том, что я причиняла боль всем людям, о которых старалась заботиться, и это сделало меня неспособной быть любимой.

Мои ноги несли меня дальше от этой девушки, отчаянно пытаясь оторваться от неё. Я побежала быстрее, слезы смешались с потом и текли ручьем. Я плакала о маленькой девочке, которая потеряла отца, и никогда не имела матери. Я плакала о девочке, которая всего лишь хотела, чтобы её принимали, но этого никогда не было достаточно. Я плакала о девушке, которая несла в своих руках невыносимую боль от ненависти. Я плакала о девушке, которая заслуживала любви, но не знала, почему этого не было.

Вскоре, мои ноги сами несли меня вдоль кромки воды, мое дыхание стабилизировалось, боль утихла. Теснота в моей груди пропала, а страх и грусть унесло прочь.

Я выпускала часть себя, с каждым шагом, не зная, кто останется, когда я остановлюсь. Поэтому, я продолжала, боясь узнать правду, хотя мои мышцы и ныли от боли. После раскинувшихся скал и мягкого песка, мои легкие горели, а видение дрогнуло. Мой язык стал вязким, и я едва могла волочить ноги.

Мне было необходимо остановиться. Я посмотрела вперед, где серферы рассекали воду, сидя на своих досках. Я нарисовала линию. И вот, где она закончится, я перестала бежать и просто существовать.

Я запнулась на последних шагах за линией и упала на колени. Всё мое тело болело, и волна жара горела, исходя от моей кожи. Я откинулась назад, но в конечном итоге просто упала на спину, смотря в ярко-голубое небо. Обзор мне перегородило лицо. Я прищурилась, с трудом фокусируясь на нем.

- Эмма? – я услышала женский голос.

Я прищурилась сильнее и увидела перед собой светлые волосы и большие карие глаза.

- Ника?

- Что ты здесь делаешь? Откуда ты взялась? – спросила она, протягивая мне свою руку, чтобы поднять меня.

Я смотрела на неё, не в силах пошевелиться.

- Коул, - тихо проговорила я, в моей голове стоял туман.

- Она сказала Коул? – звонкий вопрос. – Должно быть, бредит, потому что чертовски далеко забрела.

- Выпей вот это, - сказала ещё одна девушка, стоя на коленях рядом со мной и протянув мне холодную бутылку.

Прохладная вода коснулась моего языка, и я хотела вздохнуть с облегчением. Мои руки дрожали, когда я отвела их немного назад, не в силах сделать больше, чем один глоток.

- Может, мы отвезем тебя к Коулу? – предложила Ника.

Я покачала головой, потому что была не способна говорить.

- Куда тебя отвезти? – спросила брюнетка рядом со мной.

- Нейт, - выпалила я, все ещё пытаясь сконцентрироваться, потому что все вокруг меня плыло.

 

Я постучал в дверь, никто не ответил. Я без колебаний бы понял, если бы она была заперта, и, когда дверь открылась, я вошел. Там был кто-то, и я точно это знал. Меня не покидало плохое предчувствие, начиная с прошлого вечера. И тот факт, что Нейт не сказал ни слова, когда уходил…

Я пожалел, что он только что вошел.

Я перебегал из комнаты в комнату, но никого не было. Когда я вошел в спальню, то замер. Вещей Коула не было. Только вещи Эммы. Он уехал.

- Черт, - пробормотал я, возвращаясь в гостиную. Стеклянная дверь была открыта. Я вышел на веранду и оглядел одеяла и полотенца, валяющиеся на пляже. Я собирался сбежать вниз по ступенькам, когда мой телефон завибрировал.

- Эван, ты вернулся?

- Да, Нейт. Я не вижу ни Коула, ни Эммы, - я продолжил искать её на пляже.

- Она здесь, с нами, - сказал он мне, - но, ммм… она немного обезвожена.

Его тщательный подбор слов заставил меня замереть. – Что ты имеешь в виду, говоря, что она «немного обезвожена»? Где вы? И почему она обезвожена?

- Мы в доме. Ника нашла её на каком-то пляже по пути отсюда и привезла её, - пояснил он. – Включи кондиционер и убедись, что она не ляжет под него, - поручил он кому-то.

- Что с ней, Нейт? – я требовал ответа, меня сжимала тревога. Я вышел из дома и побежал в сторону дома Нейта, до сих пор прислоняя телефон к уху.

- Она без сил, - сказал он мне, что смутило меня ещё больше. – Эван, она на самом деле обезвожена и перегрета.

- Ответь мне прямо, черт возьми, - сказал я громко. – Она в порядке? Ей нужно в больницу?

- Черт, ты видел её ноги? – завопил откуда-то Ти-Джей.

- Что?! – заорал я. – Что, черт возьми, происходит, Нейт?! Ей нужно в больницу?!

- Он хочет знать, должны ли мы отвезти её в больницу. – Спросил Нейт, оторвавшись от телефона.

- Никакой больницы! – я услышал, как закричала Эмма.

- Она не хочет в больницу, - повторил Нейт.

- Я слышал, - сказал я со вздохом, не удивленный. – Я скоро приеду.

Когда я прибыл в дом, то толкнул дверь и увидел Эмму, сидящую на диване. Её кожа была блестящей и красной, а волосы прилипли от пота. Она сгорбилась на подушке, как будто бы пыталась впитать каждую унцию энергии.

- Привет, - я аккуратно поприветствовал её, присаживаясь рядом.

Она прищурилась. – Эван?

- Да, я здесь, - уверил я её.

- Ты уехал, - она запрокинула голову и попыталась неуклюже сфокусироваться на мне.

- Да, уехал.

- Ты уехал, - повторила она страдальческим шепотом.

- Но я вернулся, - сказал я ей с восторженной реакцией. – И у меня есть твой телефон.

- О-о. Ты вернулся, чтобы отдать мне телефон.

- Нет, - быстро ответил я. – Ради тебя… я имею в виду.. – я сжал зубы, пытаясь говорить честно. Надеясь, что она была не в том состоянии, чтобы догадаться об этом. Я продолжил, - Я уезжал всего на пару дней, и теперь я вернулся. Все хорошо?

- Нормально, - ответила она, измученно выдохнув, и продолжила, пытаясь улыбнуться – Ты не оставил меня.

Уголки моих губ поползли вверх от облегчения на её лице. – Нет, не оставил. – Я провел рукой по её щеке; кончиками пальцев стряхнул мелкую соль с её кожи.

- Есть вода с электролитами в холодильнике, - сказал Нейт Ти-Джею, который пошел, чтобы взять её.

Ти-Джей протянул ей бутылку воды, но её дрожащие руки не смогли открыть её.

Я взял её у неё из рук и повернул крышечку прежде, чем вернуть ей бутылку. Она облокотилась о кожаный диван и стала пить её небольшими глотками.

Я встал, чтобы поговорить с Нейтом, который стоял около дивана. – Ты, действительно, думаешь, что все будет в порядке? – пробормотал я, смотря на неё сверху. Прежде чем он успел ответить, я воскликнул, - Какого черта?!

Ступни её ног были красными и ободранными, там запеклась кровь от пореза на пятке.

- Я позвонил другу, чтобы спросить совета, - сказал Нейт. – Одна из девушек, с которой я бегал, последний год учится в школе медсестер. Я уже послал Рена достать фруктовое мороженое и некоторые напитки, содержащие электролиты. Я знаю, что ты беспокоишься. Но я думаю, что с ней всё будет хорошо. Я имею в виду, что все будет завтра чертовски болеть, но я видел и хуже, когда участвовал в марафонах.

- Я не уверен, что заставит меня чувствовать себя лучше, Нейт. – ответил я сухо.

Эмма сидела на стуле, поедая эскимо на палочке. Она приняла душ и была одета в одежду «случайных парней» - футболку Нейта, мои шорты и толстовку Ти-Джея. Исчез её стеклянный взгляд, и она стала более внимательной.

- Позволь мне взглянуть на твои ноги, - попросил я, стоя перед ней на коленях с полотенцем и медикаментами.

Эмма расслабила свои ноги, вытащила их из ведра с водой, и я осторожно положил их к себе на колени.

- С каким вкусом?- спросил Эмму Ти-Джей, который сосал желтое мороженое на палочке.

- Ягодное, - сказала она ему, - А у тебя?

- Ананасовое. Хочешь лизнуть?

- Ти-Джей, - я ругнулся на него.

- Эй, я просто предложил поделиться, - он попытался защититься, а Эмма рассмеялась.

Идеальная мелодия. Это было именно то, что я хотел слышать постоянно.

Прежде чем я успел сделать ей перевязку, мой телефон завибрировал. Я поморщился, когда увидел имя Сары на экране, я почувствовал себя плохо.

- Привет, Сара, - ответил я нерешительно.

- Провинился, Эван, да? Спасибо, что позвонил, - ответила она резко, что заставило меня чувствовать себя ещё хуже. – Ты видел Эмму?

- Да, - ответил я. – Она здесь. Ты можешь поговорить с ней.

Я протянул Эмме трубку и смочил марлю в спирте.

 

- Привет, - ответила я, - дерьмо! Эван, черт, больно! – Я выдернула свою ногу из его рук.

- Эмма? Что, черт возьми, он делает? – спросила Сара на другом конце телефона.

- Мне нужно промыть раны, Эмма, - Эван схватил меня за лодыжки. – Я буду аккуратным.

Он начал вытирать мои порезы, и я начала кричать от боли, выдергивая свою ногу из его рук. – Такое чувство, что ты используешь кислотные батарейки и наждачную бумагу.

- Эмма! – кричала Сара, борясь за мое внимание.

- А чего ты ожидала от марафонной пробежки босиком? – Эван стрельнул в меня взглядом. – Дай мне свои ноги.

- По крайней мере подожди, пока я поговорю, - умоляла я, положив свои ноги обратно к нему на колени.

- Хорошо, - сказал он, отставляя свое устройство для пыток на стол.

- Прости. Я здесь, - сказала я в телефон.

- Ты собираешься рассказать мне, что происходит? – потребовала Сара, испытывая негодование.

Я посмотрела вниз, на колени, и обняла себя руками. – Ты уехала. Эван уехал. Коул уехал. И… я пошла на пробежку. Очень долгую пробежку, и теперь расплачиваюсь за это, - просто разъяснила я. Краем глаза я увидела, как Эван повернул свою голову в мою сторону.

- Коул уехал? – повторила Сара. – О, ого. А ты не знала, что Эван уезжал в Сан-Франциско на пару дней?

- Нет, пробормотала я, не в силах оторвать глаза от своих коленей, потому что Эван сидел напротив меня и терпеливо ждал, когда сможет снова меня помучить.

- Прости меня, Эмма. Я должна была взять тебя с собой. Я знаю, что ты хотела поехать, но я думала, что похороны, это последнее место, где тебе сейчас нужно быть. Они выбивают из колеи. Но я действительно хочу, чтобы ты была здесь. Моя семья на полном серьезе неуравновешенная. – Сара застонала, вынуждая меня засмеяться. – Но ведь ты в порядке, правда? Потому что, судя по твоим звукам, эта пробежка была безумной.

- Жизненно важная.

- Ммм… хорошо, - ответила Сара с недоумением в голосе. – Мы должны будем найти другое место для проживания на следующий месяц, да?

- Так будет лучше, - согласилась я. – У Нейта есть знакомый агент по недвижимости, мы встретимся с ним утром, чтобы осмотреть пару мест.

- Замечательно. Скажи мне, когда вы что-нибудь найдете. Эван будет с тобой, верно?

- В этом весь и план, - сказала я.

- Было бы неплохо, если бы он остался рядом с тобой, пока я не вернусь. Это помогло бы мне чувствовать себя лучше, если ты захочешь что-то натворить.

Я ласково улыбнулась её опеке. – Все будет хорошо, но ты сможешь спросить его об этом сама. – глаза Эвана двигались во время всего разговора. Я знала, что он слушал.

- Дай мне поговорить с ним. Увидимся в четверг. И не забывай заряжать этот тупой телефон!

- Хорошо, - я тихонько засмеялась, протягивая телефон обратно Эвану.

Эмма продолжала смотреть на меня, когда я приложил трубку к уху. – Да?

- Не мог бы ты убедиться в том, что она снова не накосячит, пока я не вернусь? – спросила Сара. Я поднял глаза, чтобы встретиться взглядом с Эммой.

- Мог бы, - сказал я, отмечая незначительные изменения цвета на её загорелом лице.

- Эван, я не знаю, что случилось, но не думаю, что что-то хорошее, - продолжила Сара.
- Я согласен, - ответил я, все ещё испепеляя Эмму взглядом. – Не волнуйся. Мы найдем хорошее место завтра, и я никуда не уйду, пока ты сама меня не выставишь.

- Отдельные спальни! – предупредила Сара, и это вызвало у меня смех.

- Увидимся в четверг, Сара, - сказал я прежде, чем повесить трубку. Я убрал телефон обратно в карман. Эмма по-прежнему смотрела на меня. – Готова?

Выражение её лица сменилось на ужас.

- Эмма, ты можешь взять меня за руку, - Брент добровольно протянул руку.

Она обвила свои тонкие пальцы вокруг его больших и грубых, и он усмехнулся.

- Или ты можешь просто ударить его, если будет слишком больно, - проворчал я, заставляя Брента стрельнуть в меня сердитым взглядом. Эмма выпустила смешок.

Я пытался удалить песок с её ноги.

- Аахх, - жаловался Брент, когда Эмма, крепко сжимая зубы, сжала его руку. Я усмехнулся.

- Эмма, ты сегодня будешь ночевать здесь, верно? – спросил Ти-Джей, жуя на ходу чипсы, которые предназначались для неё.

Эмма посмотрела на меня, - Если ты не против…

Прежде, чем я смог ответить, Брент выпалил, - Не против.

- Давайте спать на пляже, - дружно сказал Рен. – Разожжем огонь, и я возьму свою гитару.

Прежде, чем я успел открыть рот, чтобы узнать, как она доберется до туда в целости и сохранности, чтобы ещё и умудряться держать свои ноги в чистоте, Эмма ответила с сияющей улыбкой, - Я никогда не спала на пляже.

Я остановился. Я не хотел, чтобы улыбка на её лице исчезла. И к тому же… я не мог отказаться от возможности стать частью нового опыта Эммы.