Глава 2

Глава 2.

Паб, в который этим вечером решил зайти Гарри, был таким же теплым, как и Дырявый Котел, но выглядел обшарпанным и покосившимся. Он находился в глубине Диагон Аллеи. Гарри не раз на этой неделе был замечен в Дырявом Котле, и поэтому Рон предложил зайти в Клюв Летучий Мыши.
Он ест чипсы с карри, и наблюдает, за перемещениями посетителей. Кажется, этот паб – довольно популярное место, хотя возможно, здесь так многолюдно из-за мороза на улице. Когда распахивается дверь, Гарри ловит взглядом очередной объект.
Еда остыла, но сливочное пиво все еще приятно на вкус. Он допивает стакан и подает знак, чтобы принесли еще выпивки. Покрошив чипсы в карри для того, чтобы они лучше пропитались, Гарри ест их и радуется, что никто не обращает на него внимания.
Правда, это продолжается не слишком долго.
Кто-то тихо входит в кабинку, где он наслаждается одиночеством. Бармен приносит еще два стакана сливочного пива. Вошедший берет один, а второй пододвигает к Гарри.
- Гарри Поттер? – спрашивает низкий голос.
Гарри закрывает глаза и вздыхает.
- А вы как думаете?
Слышится приглушенный звон. Незнакомец хихикает.
- Я так и думал…

* * *

Быть Аврором означает, кроме всего прочего, быть бдительным всегда и везде. Аврорская работа требует всегда иметь ясную голову.
Но есть одна вещь, которая беспокоит Гарри уже в течение нескольких месяцев. Мысль об этом постоянно присутствует на задворках его сознания. Она там, пока он сидит в своем маленьком кабинете, регистрируя дела, она не покидает его, пока он идет домой, засунув руки в карманы плаща, шаркая ногами и загоняя осеннюю листву в лондонские водостоки. Он думает об этом, проходя мимо Клюва Летучей Мыши и когда входит в двери Дырявого Котла из маггловского Лондона. Иногда он думает об этом даже в Метрополитене.
Та ночь… Он ничего не помнит о ней.
Правда, он ничего не помнит и о том, как, разрушив последний хоркрукс, нанес поражение Волдеморту в сражении, в котором Невилл убил Беллатрикс Блэк, а Гермиона и Рон преследовали Питера Петтигрю до особняка Малфоев, где загнали его в угол для Гарри. Он не помнит этого, но у него есть друзья, они всегда могут рассказать о происшедшем, он видел их воспоминания в Думоотводе, такие же ужасные, как и их рассказы. Он в этом больше не нуждается. Ему больше не хочется вернуть эти воспоминания.
Но та ночь, когда он однажды зашел в Клюв Летучей Мыши… Он ничего не помнит о ней.
Он не придает этому значения, считая это не важным. У него уже были ночи, когда он напивался до потери памяти. Он достаточно взрослый, чтобы сожалеть о таком, но недостаточно, чтобы подобное не повторялось. Ему двадцать, он на пике жизни. Хорошая работа… лучшие перспективы в карьере. Прекрасная квартира в пригороде, достаточно респектабельном, но не забитом мамочками с колясками.
Обычно он ужинает заказанными на дом блюдами мексиканской кухни, отчего потом мучается изжогой, по полночи крутясь под холодными скрученными простынями.

* * *

Когда Гарри снится секс, в его снах предстает женщина. Ее фигура размыта, поскольку его очки сползли и висят на кончике носа. Она будто сошла с картины Моне - кожа как слой масляной краски: бледной и неровно наложенной, где-то ее много, где-то мало, на щеках розовые пятна, кажется, что краски не просохли и все еще мягкие под его руками. Ее соски – прекрасные, маленькие и коричневые, словно написаны беличьей кистью.
Она ездит на нем, подпрыгивая и вращая бедрами. Его член пульсирует у нее внутри. Он протягивает руки к ее складочкам, намереваясь доставить удовольствие и ей, но она отодвигает их, так что они оказываются на ее бедрах, массируя тонкую кожу ног. Она стройная, но весит пуд, а то и два.
- Тебе это нравится? – шепчет она. – Тебе нравится быть во мне?
Он никогда не отвечает, никогда. Он хочет, но вместе слов из него вырываются нечленораздельные стоны, когда она двигается или напрягает бедра, сжимая влагалище вокруг него. Его рубашка расстегнута, а ее руки исследуют его тело. Она кладет ладони на его грудь и опускается, опаляя дыханием его шею.
Она никогда его не целует и не дает поцеловать ее. Он приподнимается к ней, но она смеется над ним, как-то низко и глумливо, иногда более глубоко и тихо.
Единственное, что он когда-либо говорит, это «Почему я? Почему я?»
Когда ему снятся такие сны, он просыпается возбужденный, чувствуя незабываемый аромат туберозы, кажется, он всегда присутствует в его мыслях. В горле пожар от буррито, во рту стоит вкус пережаренных бобов и дешевого лагерного пива, которое он постоянно держит в холодильнике. Первое что он делает это в туалет и склоняется над унитазом.

* * *

В начале декабря Гарри идет домой по своему обычному маршруту - он не любит аппарировать из Министерства сразу в свою квартиру. В каждый первый понедельник месяца он отправляется на Диагон Аллею, снимает в Гринготтсе проценты со своего вклада и покупает свежий номер журнала «Иллюстрированный Квиддич». Он лениво бредет домой, наглухо застегнувшись и натянув капюшон на глаза, и наслаждается своей прогулкой.
Теперь, когда Темный Лорд не жаждет его крови, в его распоряжении весь мир. Он живет в полном одиночестве. Он может весь вечер смотреть футбол по телевизору или поужинать с Роном и Гермионой - у них двухкомнатная квартира в Девоне - но обычно он просто скучает.
Рядом мелькает чья-то тень. Гарри моргает и отрывается от журнала. Вздохнув, он думает «Только бы не очередной фотограф».
Нет, это не «хвост».
«Хвосты» не ступают так тяжело и медленно. «Хвосты» не прячутся за мусорными баками. Они не носят таких широких толстых мантий, полы которых развеваются и хлещут их по лодыжкам.
Гарри сует журнал в карман и бросается за незнакомцем, который пытается скрыться в закоулках между магазинами. Его мокрые от луж следы хорошо видны на крупных булыжниках мостовой, и этого более чем достаточно для Гарри. Размер ноги – больше среднего. Это наводит на мысль, что незнакомец – мужчина, а, разное расстояние между следами, подразумевает, что человек… шатается. Фигура преследуемого двигается медленно и он без труда догоняет ее.
Все это наводит на мысль о Креббе и Гойле. Живы ли они еще? Он никогда не вспоминал о них, даже во время войны, но они вполне могли бы скрываться в закоулках Дрянной Аллеи.
Преследование подозрительной личности, напоминает ему полевые занятия. Из-под кроссовок разлетаются в стороны брызги от луж. Гарри усмехается, чувствуя, как от стремительного бега сердце колотится в груди и быстрее течет кровь в венах. Это, вкупе с прохладным свежим ветром, бьющим в лицо, здорово бодрит. Он настигает незнакомца, но, только развернув его к себе, понимает, что ему попалась рыбка поважнее.
Он на какое-то мгновение замирает, увидев перед собой торчащие в беспорядке мягкие белокурые волосы и широко распахнутые серые глаза.
- Toxicodendrus!
Гарри кричит, чувствуя, что тело словно сгорает в обжигающей зудящей сыпи, как лицо покрывается волдырями, которые он начинает яростно расчесывать, словно желая снять кожу. Он опускается на землю, постанывая и корчась, и пытается избавиться от одежды, чтобы содрать с себя эту сыпь о грубые камни, очистив, таким образом, свою кожу. Все его тело горит так, будто его кусают тысячи раздраженных муравьев.
У него совершенно нет времени, чтобы сожалеть об упущенном Малфое, он думает лишь о том, как бы побыстрее попасть в Сент-Мунго и обложиться с ног до головы припарками.