Say It Out Loud

http://ficbook.net/readfic/1105167

Автор: ieatravioli
Переводчик: xavia (http://ficbook.net/authors/xavia)
Оригинальный текст: http://archiveofourown.org/works/472162
Беты (редакторы): Sanny_Omro
Фэндом: One Direction
Персонажи: Лиам/Зейн, Луи/Гарри, Найл, другие
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Драма, AU
Предупреждения: Нецензурная лексика
Размер: Миди, 61 страница
Кол-во частей: 9
Статус: закончен

Описание:
На празднике в школе для глухих, где учится Сэм, его младшая сестрёнка, Лиам встречает Зейна. И через какое-то время всё, чего он хочет — чтобы однажды Зейн услышал: «Я тебя люблю».

Публикация на других ресурсах:
Предупредите меня о размещении работы/ссылок на работу на других ресурсах, спасибо.

Примечания автора:
Автор признаётся, что не так уж много знает о кохлеарных имплантатах, и извиняется за возможные неточности. А я признаюсь, что это мой (ну, не совсем мой) первый слэш, так что ура.

Лиам носится по квартире, пытаясь собраться. Обычно он гордится своей пунктуальностью, но этим утром всё против него. Он проспал, вода в душе отказалась нагреваться, а рубашка, выглаженная прошлым вечером, пострадала при неудачной встрече с завтраком Лиама.

Его телефон вибрирует в кармане, когда он выскакивает за дверь, и он знает: мама звонит, чтобы отчитать его за опоздание. Он благодарит себя за то, что не пренебрегает спортом, когда добегает до вокзала меньше, чем за пять минут, влетая на платформу за две минуты до отправления поезда.

Там он встречает родителей и Сэм, его младшую сестрёнку, которые с нетерпением ждут его появления. Сэм бежит, чтобы запрыгнуть на него, но останавливается, бросив мрачный взгляд вниз, на своё новое платье. Лиам смеётся и поигрывает бровями, плавно двигая руками, объясняя: он думает, что она выглядит потрясающе.

Она широко улыбается и берёт Лиама за руку. Теперь он чувствует её липкую ладошку в своей, чувствует, как она слегка дрожит. Это последний день учебного года в школе св. Мэри, и она, как обычно, волнуется. Школа св. Мэри — частная, специализирующаяся на обучении детей с повреждениями зрения или слуха. Сэм — глухая с рождения. Сначала это было ударом для семьи, но они быстро приспособились и выучили язык жестов, чтобы общаться с малышкой.

Сэм была рада тому, что получала поддержку не только со стороны семьи, но и от друзей. Прежде, чем она начала учёбу в школе св. Мэри, многие её друзья, жившие по соседству, тоже учили язык жестов, так что она была частью компании. Несмотря на её недостаток, Лиам всегда верил, что она многого добьётся, и гордился своей сестрёнкой.

— Не могу поверить, что она пойдёт в шестой класс, — вздыхает отец, когда они заходят в поезд, и мама Лиама с улыбкой кладёт руку ему на поясницу.

Лиам смотрит на свою одиннадцатилетнюю сестру и тоже с трудом верит в это. Он помнит день, когда она родилась, помнит, как он был взволнован. Он смеётся, вспоминая, как разрыдался, потому что хотел братишку.

Сэм смотрит на него снизу вверх и хмурится. «Над чем ты смеёшься?», — и Лиам качает головой, сжимая её руку и заходя в поезд следом за ней.

Поезд удивительно пуст для вечера пятницы, и они легко находят себе места. Все вчетвером садятся и весело общаются весь тот час, что длится поездка.

~ ~

Как обычно, школьный спортзал набит студентами в возрасте от четырёх лет до семнадцати-восемнадцати, и шум стоит неописуемый.

Несколько друзей Сэм подходят к ним, и после согласного кивка мамы она быстро сливается с толпой. Лиам находит четыре свободных места возле сцены и они тихо садятся, оглядываясь, чтобы не терять Сэм из виду.

Через некоторое время учителя начинают собирать детей, и когда все рассаживаются, Сэм устраивается рядом с Лиамом, аккуратно разглаживая юбку.

Директриса школы произносит короткую речь, как вербально, так и на языке жестов. Лиам старается не показывать, что ему неинтересно, потому что из года в год в её торжественном обращении не меняется ни слова. Когда начинается вручение свитков, Лиам подаётся вперёд с внезапным интересом. Парень с оливковой кожей, помогающий выдавать документы, привлекает его внимание.

Он никогда не видел его раньше, но парень точно ученик, он великолепно выглядит в знакомом Лиаму голубом форменном пиджаке. Его чёрные волосы уложены слегка необычно, но ему невероятно идёт. Его лицо заставляет Лиама резко выдохнуть от удивления. У него большие карие глаза и скулы, от одного взгляда на которые можно умереть, и Лиам бессовестно пялится, когда парень быстро облизывает свои пухлые губы.

— Лиам, — слышит он голос матери, возвращающий его в реальность, и понимает, что мешает Сэм встать, наклонившись. Он отчаянно краснеет, потому что все смотрят на него, и торопливо выпрямляется, пропуская её. Он пытается смотреть на неё, когда она пожимает руку директрисы, но его взгляд возвращается к парню с волосами цвета воронова крыла, который с мягкой улыбкой протягивает Сэм её свиток.

Лиам аплодирует вместе со всеми, и чувствует резкий укол в сердце, на мгновение встречаясь глазами с этим парнем. Парень улыбается краем рта, и это сбивает Лиама с толку, так что он не отвечает тем же. Вместо этого на его лице появляется широкая кретинская улыбка, и он тут же жалеет об этом, потому что парень выглядит так, словно с трудом сдерживает смех.

Лиам смущается смотреть на него до конца церемонии, но он готов поклясться, что чувствует на себе его взгляд. Сэм продолжает пихать его и спрашивать, в чём дело, но Лиам только трясёт головой и старается выглядеть настолько беспечным, насколько можно, несмотря на то, что его лицо пылает.

Когда церемония окончена, единственное, чего хочет Лиам, это вернуться на вокзал и запрыгнуть в первый попавшийся поезд, но остальные, разумеется, хотят остаться. Им нужно сделать как можно больше снимков, и Лиам беспомощно стонет, оказываясь втянутым в очередное групповое фото.

К ужасу Лиама, их приглашают остаться на неофициальную часть, и Сэм тянет его в стайку своих подруг, которые хихикают и краснеют всегда, когда Лиам оказывается рядом.

Он сжимает кулаки и осторожно поглядывает в сторону дверей, когда чувствует прикосновение к своему плечу.

Он оборачивается и едва удерживается, чтобы не сбежать сразу же, когда обнаруживает перед собой парня со свитками. Он смущённо улыбается и машет Лиаму.

— Привет, — кивает ему Лиам и видит, как щёки парня краснеют. Лиам проклинает себя за глупость. Он знаком приветствует парня, наблюдает, как его лицо светлеет, и от этого у Лиама сжимается что-то в животе.

Парень отвечает ему тем же жестом и представляется как Зейн Малик, выпускник, оканчивающий учёбу на следующей неделе. Лиам объясняет, кто он такой и зачем здесь, с притворным отвращением указывая на сестрёнку. Зейн смеётся и использует свои руки, чтобы сказать Лиаму, как часто он видит Сэм, мелькающую по школе счастливой маленькой вспышкой, что Лиам без труда представляет.

Лиаму приходилось читать по рукам, но это никогда не цепляло его так сильно. От движений Зейна у Лиама перехватывает дыхание, и он хочет провалиться сквозь землю. Он надеется, что Зейн не видит огромное молочное пятно на его рубашке, которое он тщетно пытался отстирать. Он на сто процентов уверен лишь в одном: он выставляет себя полным придурком перед кареглазым парнем.

return false">ссылка скрыта

Лиам полагает, что выглядит глупо, но Зейн, кажется, совсем другого мнения. Он задаёт Лиаму кучу вопросов, интересуется, что он думает о языке жестов, каково ему общаться с Сэм. Лиам отвечает честно, и его ответы явно нравятся Зейну. Его улыбка отражается в его глазах, пуская искорки по тёмной радужке и заставляя Лиама пялиться.

— Лиам, мы уходим! — слышит он голос отца, и его желудок сжимается.

Зейн выглядит сбитым с толку резкой переменой его настроения, и Лиам объясняет, что должен идти. Зейн выглядит так расстроенно, как Лиам себя чувствует. Он машет «пока», и они неловко улыбаются друг другу, пока Лиам не разворачивается и не уходит следом за своей семьёй.

Он хочет обернуться и ещё раз взглянуть на Зейна, но не решается, потому что знает, что с его-то удачей будет выглядеть ещё большим идиотом.

Они выходят с территории школы, когда Лиам слышит шум позади себя. Он поворачивается и видит Зейна. Его глаза чуть блестят в темноте.

Он тяжело дышит и стоит, опираясь ладонями на колени, и всё, на что Лиам способен — смущённо разглядывать его.

«У меня завтра вечеринка по случаю дня рождения. Ты хотел бы прийти?», — показывает Зейн, и Лиам замечает, что его руки немного дрожат. Наверное, от недостатка кислорода, но Лиам надеется, что от волнения. Зейн с тревогой ожидает реакции Лиама, и когда Лиам расплывается в улыбке, Зейн возвращает ему такую же счастливую, даже шире.

Лиам кивает, и Зейн протягивает ему телефон. Лиам берёт его и набирает свой номер, сохраняя его в контакты Зейна, невероятно волнуясь, пока пальцы нервно жмут на кнопки.

Зейн благодарит его, разворачивается, чтобы уйти, но останавливается и серьёзно смотрит на Лиама.

«Кстати... У тебя пятно на рубашке», — жестами говорит он и указывает на бедро Лиама, где и расползается это ужасное пятно. Лиам охает и закрывает его рукой, отчаянно краснея. Зейн хохочет над реакцией Лиама и возвращается в школу.

— Кто это был, милый? — спрашивает мама Лиама, когда он догоняет её на станции.

— Просто новый друг, — улыбается Лиам и проводит всю поездку домой в размышлениях о том, почему Зейн пригласил его на вечеринку, и стараясь не думать о том, как прекрасен был Зейн.

/ /

Всю ночь беспокойно проворочавшись с боку на бок, Лиам просыпается рано и до двух часов валяется в постели. Он раздумывает над тем, что надеть на предстоящий праздник, нужно ли покупать Зейну подарок, стоит ли ему вообще идти туда. Он проверяет телефон раз двадцать, пока тот, наконец, не начинает вибрировать около часа дня. Лиам нервно кусает нижнюю губу. Может, Зейн скажет, что вечеринка отменяется, а может, это и не Зейн вовсе. Наверняка кто-то из его друзей из колледжа решил сообщить что-то идиотское, что-то, что Лиам должен счесть весёлым.

Он берёт телефон и открывает сообщение. Оно с незнакомого номера, и его сердце немедленно начинает колотиться. Сообщение начинается с радостного пожелания доброго утра, продолжается адресом и заканчивается так: «кстати, это Зейн :) х».

Лиам возмущён несдержанностью бабочек в своём животе, особенно тогда, когда он перечитывает конец сообщения. Он отвечает коротким «увидимся там» без смайликов и роняет телефон на кровать.

— Прекрати вести себя, как школьница, — громко говорит Лиам, и его слова эхом разлетаются по пустой квартире, заставляя его почувствовать себя только хуже.

Он вскакивает с кровати и залезает в шкаф. Гора одежды на полу растёт, но он по-прежнему ничего не может выбрать. В итоге он останавливается на простой красной рубашке и чёрных джинсах, надеясь, что это не формальное мероприятие, иначе всю ночь он будет ходить с лицом, сливающимся по цвету с рубашкой.

Когда до поезда остаётся час, Лиам в магазине и думает, покупать ли что-нибудь Зейну. Его выбор падает на бутылку водки: если не Зейн не захочет, Лиам уверен, что справится с ней один. Он чувствует, что ему нужно напиться прямо сейчас.

Когда поезд подходит, Лиам почти отказывается от этой затеи, но потом думает, чем он мог бы ещё заняться этим вечером, и решает, что эта была бы его самая великая, самая наполненная различными шоу талантов (после которых Лиаму хочется плакать от осознания своей ничтожности) ночь.

Ко всему прочему, поезд опаздывает на пять минут, и Лиам начинает слегка паниковать, когда думает, что Зейн мог потерять терпение и уйти. Впрочем, он паникует уже серьёзно, замечая Зейна, опирающегося на торговый автомат у красной кирпичной стены на станции. Он в тёмно-синем пиджаке, белой футболке и летних штанах цвета хаки, которые сидят на нём просто потрясающе, и Лиам пытается не смотреть.

Зейн почти сияет, когда Лиам спускается на перрон, и машет ему. Лиам делает вид, что не заметил его, и машет в ответ, возвращая Зейну широкую улыбку.

Зейн ведёт его к машине на парковке, и они оба забираются внутрь. Лиам тянется включить радио и краснеет, понимая, что это было невероятно глупо.

Зейн смотрит, как он падает обратно на сиденье, и тихо смеётся. Он тянется вперёд, включает радио, и Лиам слышит песню, которая сейчас занимает первое место во всех хит-парадах. Он качает головой в такт музыке и ничего не может с собой поделать, но Зейн остаётся неподвижным, сосредоточившись на дороге.

Когда они останавливаются на светофоре, Зейн поворачивается к Лиаму и показывает ему вопрос, который Лиаму ещё никогда не задавали.

«Что такое музыка?».

Лиам чувствует острое желание пожалеть Зейна, но пытается не показать этого. Он знает, что Сэм ненавидит, когда люди её жалеют. Лиам задумывается на мгновение, на вопрос почти невозможно ответить. Как можно описать музыку?

«Это сложно объяснить. Это что-то прекрасное, запутанное, может заставить тебя забыть о чём-то, или наоборот, о чём-то вспомнить — зависит от песни, на самом деле. Нет одинаковых песен, и ты можешь найти музыку, подходящую к каждому настроению... Это здорово, это очень здорово», — он наконец подбирает слова и смотрит на Зейна, который улыбается ему.

«Кажется, ты действительно любишь её», — жестами говорит Зейн, и Лиам смеётся и кивает.

«Вообще-то я занимаюсь музыкой в колледже», — сообщает Лиам, и внимание Зейна снова возвращается на дорогу, когда загорается зелёный свет. Он нажимает на газ, и Лиам смотрит на него с опаской. Различные эмоции отражаются на его лице, пока он обдумывает ответ Лиама. Он выглядит расстроенным, и Лиам сжимает его плечо. Зейн, кажется, расслабляется от его прикосновения и опять улыбается, отчего Лиам чувствует себя значительно лучше.

Когда они наконец подъезжают, у Лиама отвисает челюсть. Перед ним четырёхэтажный дом из белого камня с огромными окнами по периметру. Зейн останавливает машину перед большой красной дверью и смеётся, видя лицо Лиама.

«Это твой дом?».

Зейн кивает и выходит из машины. Лиам отвлекается от созерцания архитектуры как раз вовремя, чтобы увидеть, как его футболка задирается, обнажая поясницу. Зейн оборачивается и засовывает голову обратно в салон, брови подняты в ожидании. Лиам трясёт головой в попытке успокоиться и вылезает на улицу.

«Возьми себя в руки, ты, грязный ублюдок», — говорит он сам себе, прежде чем поворачивается к Зейну, натянув фальшивую улыбку.

Он вспоминает про бутылку в дурацком блестящем пакете и протягивает её Зейну. Зейн выглядит смущённым и покорно принимает подарок из рук Лиама.

«Небольшой презент», — объясняет Лиам и засовывает руки поглубже в карманы: ему вдруг становится неловко за этот подарок. Зейн заглядывает в пакет и широко улыбается, указывая на наклейку на бутылке.

«Считай, ребята тебя уже любят», — показывает он и в благодарность приобнимает Лиама, этим жестом заставляя его задохнуться и надеяться, что он не настолько красный, как думает.

Зейн открывает входную дверь своим ключом, и если Лиам потерял свою челюсть, увидев дом снаружи, то внутри он в десять раз прекраснее. Лиам думал, что у него в квартире чисто, но в сравнении с домой Зейна его обиталище — свинарник. Спиральная лестница ведёт наверх, и перила выглядят дороже, чем всё жильё Лиама целиком.

«У тебя очень красивый дом», — показывает Лиам, оглядевшись, но Зейн лишь пожимает плечами. Ему явно всё равно.

— О, ты, видимо, Лиам, — Лиам оборачивается на женский голос, чтобы увидеть предполагаемую маму Зейна на пороге кухни. Она широко улыбается и шагает вперёд, чтобы пожать его руку.

— Здравствуйте, миссис Малик, — бормочет он и слышит смех миссис Малик.

— Пожалуйста, зови меня Триша, — говорит она и поворачивается к Зейну. — Все остальные наверху.
Лиам хмурится, видя, что она не использует руки для общения с сыном.

Зейн замечает его реакцию и ухмыляется. «Я неплохо читаю по губам у определённых людей», — объясняет он, и Лиам понимающе кивает. Сэм тоже делает так иногда, обычно — не очень удачно для Лиама, потому что выбирает грязные словечки, которые иногда вылетают у него изо рта.

Зейн машет маме, просит Лиама следовать за ним, и они поднимаются по лестнице. Чем они выше, тем лучше Лиам слышит чужие голоса и взрывы смеха, и у него во рту пересыхает от осознания того, что он сейчас встретится с друзьями Зейна.

Зейн ведёт его по длинному коридору, и Лиам не успевает рассмотреть фотографии на стенах, когда они останавливаются перед дверью. На ней табличка, где корявым детским почерком выведено: «Комната Зейна, не входить». Лиам улыбается, а Зейн вспыхивает и торопливо объясняет, что он давно собирается её снять.

Он открывает дверь, и Лиам, встреченный громким хохотом, едва успевает уклониться от большого апельсина, явно метившего ему в голову. Зейн бросает строгий взгляд на преступника, и невысокий парень со светлыми волосами выглядит искренне раскаивающимся, извиняясь одновременно словами и руками, пока Зейн не просит его заткнуться.

— Кто ты? — интересуется другой парень, глядя на Лиама с подоконника. Лиам открывает было рот, но Зейн останавливает его.

«Ребята, это Лиам», — сообщает он, и блондин присвистывает с кровати и улыбается, наверное, самой намекающей улыбкой из своего арсенала. Зейн в два шага преодолевает расстояние между ними и отвешивает ему подзатыльник.

— Привет, я Найл, — говорит блондин Лиаму, потирая затылок одной рукой и сжимая руку Лиама другой.

«Это Луи», — Зейн указывает на парня на подоконнике, который смотрит на Лиама с подозрением.

— Ты брат Саманты Пейн? — спрашивает Луи и Лиам кивает, пытаясь понять, откуда парень может его знать.

— Я преподаю в драмкружке, — объясняет Луи и улыбается Лиаму. Ему нравится Сэм, так что он думает, что её брат тоже может ему понравиться.

С грохотом распахивается дверь в углу, и в комнату вваливается кудрявый парень с большой бутылкой вина в руках. Кажется, эта дверь ведёт в подобие гардероба, и Лиам смеётся, понимая, что там тайник Зейна, где он прячет алкоголь.

Луи вздыхает и закатывает глаза:
— А это чучело — Гарри, — говорит он Лиаму, но его улыбка никак не вяжется с раздражённой усталостью в голосе.

Гарри мычит, виновато глядя на Зейна. Он замечает Лиама, неловко стоящего возле Луи, и садится, широкая улыбка на мальчишеском лице.

— Лиам, да? — говорит он, и Лиам подскакивает, потому что его голос ужасающе громкий.

— Извини, я только наполовину глухой, понимаешь, — кричит Гарри, указывая на свои уши.

— По мне, лучше бы ты был совсем глухим, — ворчит Луи так, что только Лиам может его слышать, и Лиам не хочет, чтобы Гарри обиделся, поэтому сдерживает смех.

Лиам возвращает всем приветствия и садится на маленьком диванчике напротив кровати Зейна. Через некоторое время он привыкает двигать одновременно и языком, и руками, как остальные ребята, и с благодарностью принимает от Гарри стакан с колой, объясняя, что не пьёт.

— Ну, мне больше достанется, — усмехается Найл и поворачивается к Зейну с серьёзным лицом. — Девчонок не будет?

«Я больше никого не звал», — отвечает Зейн, и Найл сникает.

— Это будет ужасная вечеринка, — вздыхает он и уклоняется от подушки, которую Зейн швыряет в него.

Зейн открывает подарок Лиама, и комната наполняется подбадривающими воплями, когда ребята сваливаются перед ним; стаканы звенят, сталкиваясь, когда четверо из них дерутся за право первого глотка. Зейн шлёпает их по рукам, и требует эту привилегию себе, довольно усмехаясь им, чуть ёжась, когда водка обжигает горло.

Найл пьёт намного больше, чем Зейн, и Лиам слегка волнуется, надеясь, что с ним всё будет в порядке. Гарри рассказывает ему о том, как познакомился с Зейном. Их обоих оставили после уроков за неподобающее поведение, и они устроили невероятно опасный поединок бумажными самолётиками, чтобы занять время. В какой-то момент Зейн вмешивается, сообщая Лиаму, что Гарри соврал о том, что его отправили к медсестре, потому что он порезал бумагой глазное яблоко.

Лиам не может удержаться и смеётся, когда четверо парней рассказывают такие эффектные истории и смеются вместе, легко пуская Лиама в свою компанию.

Через несколько часов они ворчат, потому что алкоголь почти кончился, а Найл дремлет, свернувшись в ногах кровати Зейна. Он выглядит совсем как котёнок. Кажется, Луи тоже так думает, потому что рассеянно гладит голову Найла, болтая с остальными. Лиам с интересом наблюдает, как Гарри пытается отвлечь внимание Луи от Найла, и улыбается самому себе, понимая, что Гарри ревнует.

— Гарри, ты невероятно пьян, потому что, я уверен, ты стал ещё громче, чем обычно, — замечает Луи, когда Гарри заканчивает свою прекрасно-ужасную версию Tainted Love. Зейн смеётся вместе с ними, но сердце Лиама сжимается от жалости к парню, который не слышит ни звука. Зейн ловит взгляд Лиама и улыбается ему.

Лиам невероятно взвинчен, потому что этот простой жест заставляет его желудок сжаться, а сердце — почти выскакивать из груди.

— Э, если ты не против рассказать, как так получилось, что ты только... наполовину глухой? — спрашивает Лиам у Гарри, но Луи вмешивается и отвечает за него.

— Когда мы были младше, Гарри и я шли домой из... Откуда мы шли, Хаз?

— Из бассейна.

— Нет, из кино.

— Вовсе нет.

— Ладно, мы шли из бассейна, и Гарри не посмотрел по сторонам, прежде чем переходить дорогу...

— Я смотрел!

— Прекрати перебивать меня. Какой-то ублюдок сбил Гарри, и пострадала вся левая часть его тела. К несчастью, слух восстановить не удалось. Вот как это произошло, — Луи заканчивает историю так, словно рассказывал сказку, и Лиаму кажется, что он должен что-то сказать, но ни Гарри, ни Луи не выглядят озабоченными.

— Я устал, — объявляет Луи и спрыгивает с подоконника, чтобы залезть под кровать и вытащить пару спальных мешков. — Давай, кудрявый, — говорит он Гарри, который чуть покачивается, тыча Найлу в лицо в попытках разбудить его. Луи укладывает Гарри в спальник рядом со своим, и Лиам слышит, как Гарри хихикает, когда Луи устраивает его поудобнее.

Когда они наконец затихают, Лиам оглядывает комнату и понимает, что придётся спать на крохотном диванчике, потому что больше нигде нет места. Зейн уже обосновался на левой стороне кровати и теперь с любопытством следит за Лиамом, который поднимает куртку Гарри, чтобы использовать её как подушку.

«Что ты делаешь?», — Зейн приподнимается на локте.

«Собираюсь спать», — отвечает Лиам и опускает голову на подушку.

«Здесь полно места», — Зейн указывает на правую сторону кровати с искренне растерянным видом, словно Лиам обижает лично его.

«Ну, Найл может туда перебраться».

Зейн качает головой и объясняет, что Найл будет спать в ногах всю ночь.

Лиам паникует. Он не так хорошо знает Зейна, и будет ужасно невежливо просто забраться к нему в постель. Он краснеет, потому что понимает, как это звучит, а ещё потому, что Зейн полуголый и ждёт, что Лиам ляжет рядом с ним.

Думая об этом, Лиам соскакивает с диванчика и перелезает на большую двухместную кровать.

«Ты собираешь спать в одежде?», — спрашивает Зейн, и его невинное лицо заставляет Лиама покраснеть от пошлых мыслей, проносящихся в сознании. Он быстро кивает и натягивает одеяло до подбородка, пытаясь игнорировать то, как ему жарко и как здорово выглядят руки Зейна, когда не скрыты (бесполезной) одеждой.

Они оба лежат на спине какое-то время, болтая о чём-то бессмысленном. Лиам рад, что ему приходится сосредоточиться на руках Зейна, потому что Зейну явно жарко, и он сдвигает одеяло на бёдра, показывая миру свою голую грудь. Ладно, не миру, только Лиаму и ребятам, но Лиам всё равно не может с этим смириться.

В конце концов Зейн желает ему спокойной ночи и поворачивается к Лиаму спиной. Лиам выдыхает, и волосы на затылке Зейна чуть движутся. Лиам знает, что впереди ещё одна бессонная ночь, которой он обязан парню, бесшумно спящему рядом с ним.

/ /

Проснувшись следующим утром, Лиам первым делом слышит Гарри, вываливающего в унитаз содержимое своего желудка, и Луи, успокаивающего его.

Он поворачивается и давится воздухом, проклиная себя за то, что забыл, кто спит рядом с ним. За ночь Зейн придвинулся ближе, и его лицо в паре сантиметров от лица Лиама. Во сне Зейн выглядит умиротворённым, и Лиам не может сдержать восхищения при взгляде на него. Но этот момент разрушается громким стоном с конца кровати.

— Бо-оже, — Найл садится и закрывает глаза руками.

— Жёсткое похмелье?

— Брось, я почти не пил, я просто ненавижу утро.

Лиам смеётся, вспоминая количество выпитого Найлом, и восхищается его выносливостью.

— Ар-р, какая сладкая парочка, — воркует Найл, глядя между растопыренных пальцев.

Лиам фыркает, но его сердце выскакивает из груди при мысли о нём и о Зейне как о парочке. Он трясёт головой, чувствуя, как в животе затягивается горячий узел, и пинает хохочущего Найла.

Зейн шевелится во сне и нехотя открывает глаза, мрачным взглядом окидывая веселящегося Найла. Тот соскакивает с кровати прежде, чем Зейн ударит его.

«Гарри рвёт?», — спрашивает Зейн, замечая пустые спальные мешки на полу возле кровати. Лиам смеётся и кивает головой, и Зейн тоже хихикает.

Мама Зейна входит в комнату, и Лиам чувствует, как смущение накрывает его с головой, когда она быстро оглядывает комнату. Он торопливо выбирается из кровати, уверенный, что она будет зла на него, потому что он спал в кровати Зейна. Все смотрят на него в замешательстве, когда он сваливается на пол.

— Ты в порядке, Лиам? — спрашивает она и ласково улыбается, когда он поднимается на ноги, мнётся и кивает головой, надеясь, что не краснеет совсем уж отчаянно.

— Завтрак готов, — сообщает она и поворачивается к двери, когда Найл вылетает из комнаты и буквально скатывается вниз по лестнице. Она закатывает глаза, но улыбается и следует за ним.

Лиам слышит, как Гарри стонет, когда запах жареного поднимается на их этаж и достигает его носа.

Лиам не знает, нужно ли ему ждать Зейна, но получает ответ, когда Зейн вылезает из кровати. Он в одних боксёрах, и Лиам прилагает все усилия, чтобы не пялиться, когда видит Зейна целиком. Он не такой накачанный, как Лиам, но его руки потрясающе крепкие, и его бёдра, и его спина, и Лиам очень хочет умереть.

Зейн натягивает футболку, и Лиам берёт себя в руки прежде, чем он может обернуться и увидеть его состояние.

Зейн тепло ему улыбается и кивает в сторону выхода. Лиам спускается вниз и заходит на кухню. Найл сидит за обеденным столом, напихав в рот столько еды, сколько можно, и выглядит вполне довольным собой.

Зейн кладёт еды в тарелку и протягивает её Лиаму, который изо всех сил старается сохранять спокойствие, когда (длинные, отвлекающие) пальцы Зейна сталкиваются с его собственными.

Наконец появляются Гарри и Луи, Гарри бледный, но всё равно широко улыбается. Он падает за стол рядом с Лиамом, Луи садится напротив него.

— Итак, чем вы, голубки, занимались ночью на гигантской кровати Зейна? — кричит Гарри, протягивая руки к остаткам завтрака, и Лиам молится всем известным богам, чтобы Зейн не мог прочитать это по губам Гарри. Он становится того же цвета, что и помидор на тарелке Луи, когда замечает, что Зейн пинает Гарри под столом.

— Это отвратительно, я тоже был там! — возмущается Найл с набитым ртом, и Зейн обращает свой яростный взгляд на него. Он объясняет, что они с Лиамом просто спали, и приказывает им заткнуться.

Луи знающе ухмыляется, глядя на Лиама, и Лиам надеется сбежать домой, не пересекаясь с ним. К несчастью, Луи ловит его в ванной, когда Лиам чистит зубы.

Он останавливается в дверях и поднимает брови, глядя на Лиама в зеркало, и Лиам полощет рот как никогда долго. Наконец он выпрямляется и поворачивается к Луи, чувствуя себя неуютно под его весёлым взглядом.

— Он тебе нравится, — торжественно заявляет Луи, и Лиам мнёт низ своей рубашки, качая головой.

— Кто? Не понимаю, о чём ты!

— Ты самый явный лгун, которого я когда-либо встречал. Это же очевидно, — фыркает Луи.

— Это не так, — возмущённо отвечает Лиам.

— О, прошу. Когда Зейн смеётся над твоими шутками, твой стояк тычется мне в глаз.

Лиам давится воздухом, и Луи терпеливо ждёт, пока он снова сможет дышать.

— Слушай, Зейн не из тех, кто приглашает случайных парней к себе домой. Тем более на свой день рождения. И уж тем более для того, чтобы встретиться с нами.

— Что ты хочешь этим сказать? — спрашивает Лиам, чувствуя себя словно под прицелом.

— Ты нравишься Зейну, приятель, и лучше бы тебе что-нибудь с этим сделать, потому что он, будь уверен, собирается бездействовать, — Луи выходит за дверь, оставляя Лиама в тишине, смущённого и растерянного.

~~

Поезд Лиама отходит в три. Гарри с Луи уже ушли, оставив его, Найла и Зейна в гостиной перед телевизором, транслирующим какой-то нелепый документальный фильм.

Найл, кажется, заинтересован программой. Лиам не может похвастаться тем же, когда понимает, что речь идёт о разведении моли. Зейну скучно, но он не уходит с дивана, его голова на плече Лиама. Это напрягает Лиама, ему хочется свернуться в клубочек или ударить себя по лицу, неважно, что именно.

Он продолжает поглядывать на часы, и Зейн садится, чуть хмурясь.

«Тебе пора идти?», — спрашивает он, и очередь Лиама хмуриться.

«Нет».

«Ты не сводишь глаз с часов».

Лиам краснеет. Зейн смотрел на него всё это время? Луи был прав?

«Просто не хочу пропустить поезд».

Зейн выглядит удовлетворённым ответом, но поднимается с дивана, протягивая Лиаму руку.

«Я отвезу тебя на станцию прямо сейчас, так что у тебя будет время в запасе», — он легко улыбается, чтобы не выглядеть так, будто издевается над Лиамом.

Лиам оглядывается на Найла, который жадно всматривается в экран телевизора.
— Здорово, — шепчет он, и Зейн пожимает плечами: Найл побудет немного наедине с молью. Лиам принимает руку Зейна и позволяет ему поднять себя. Он пытается не смотреть на вены на предплечье Зейна и поднимается в его комнату, чтобы забрать свой рюкзак, и скоро они вдвоём снова оказываются бок о бок в машине Зейна.

«Ты хорошо провёл время?», — Зейн выглядит робким, когда они сидят на стоянке, он опирается на дверцу, чтобы смотреть на Лиама.

Лиам кивает, искренне улыбаясь, и Зейн одаривает его широкой улыбкой, которая внезапно заставляет Лиама задохнуться.

Какое-то время они сидят в тишине. Лиам смотрит в окно, но всё время чувствует на себе взгляд Зейна. Без пятнадцати три Лиам уже готов уходить, когда чувствует, как Зейн легко пихает его ногой. Лиам смотрит на него, и Зейн легко улыбается, но видно, что он волнуется, и по какой-то причине Лиам тоже начинает нервничать.

«Я рад, что ты хорошо провёл время», — сообщает Зейн, но Лиам чувствует, что это не то, что он хотел сказать.

Лиам не знает, чем он думает, ладно, он вообще не думает, но вдруг понимает, что тянется вперёд, пальцы мягко поглаживают подбородок Зейна. Он наклоняется, и прежде чем встретиться с Зейном губами, сталкивается с его взглядом. Глаза Зейна огромные, испуганные, но такие тёмные, полные восторженного предвкушения, и Лиам придвигается ближе и накрывает губы Зейна своими.

Зейн отвечает страстно и горячо, и скоро Лиам вжимает его в дверцу автомобиля, их губы и языки бешено сталкиваются, и Лиам слышит тихие вздохи Зейна каждый раз, когда они отстраняются, чтобы набрать воздуха. Руки Зейна гладят спину Лиама, и в тот момент, когда они сжимают задницу Лиама, он решает, что поезд ему нахер не нужен.

Он почти лежит на Зейне, их ноги неловко переплетены. Наконец Зейн отстраняется и робко смеётся, не разжимая крепкой хватки на бёдрах Лиама. Он сморит на приборную панель, Лиам следит за его взглядом и без особого расстройства стонет, понимая, что его поезд ушёл пятнадцать минут назад.

Он возвращается на пассажирское сиденье, и Зейн садится, разглаживая джинсы, с едва заметным румянцем на щеках.

«Думаю, ты можешь поехать на вечернем поезде... Или остаться на ночь».

Лиам смотрит на Зейна. Его волосы в беспорядке, его щёки розовеют, и он кусает губы.

«Наверное, я останусь».

На этот раз он не краснеет, когда смотрит Зейну в глаза, и облизывает губы. Это заставляет Зейна завести машину и лететь домой со скоростью, которая явно превышает максимально разрешённую.

/ /

Лиам никогда не думал, что будет лежать, полураздетый, в кровати такого же полураздетого Зейна, спящего на его груди. Он гонит прочь беспокойство о завтрашних занятиях и фокусирует своё внимание на парне, закинувшем на него свои руки и ноги.

Он прячет лицо в волосах Зейна, скользнув взглядом по смуглой коже с отметками Лиама кое-где.

В попытках уснуть Лиам мурлыкает песенку себе под нос, водя пальцами по руке Зейна в такт песне. Он останавливается, когда чувствует, что Зейн начинает шевелиться, и чувствует себя виноватым, когда его глаза открываются. Вина сменяется чем-то погорячее, когда Зейн лениво улыбается ему.

«Я чувствовал, что ты говорил что-то», — показывает Зейн, глядя на грудь Лиама, где лежала его голова.

«Я пел», — признаёт Лиам, и выражение лица Зейна становится нечитаемым.

«Я бы хотел услышать, как ты поёшь», — Зейн выглядит расстроенным, и сердце Лиама болезненно сжимается. Он крепко обнимает Зейна, и они оба ещё не скоро засыпают.

~~

На следующий день желание Лиама успеть на поезд снова исчезает, когда Зейн прижимает его к машине и целует, пока ему не перестаёт хватать воздуха.

Едва заметный румянец не покидает щёк Зейна со вчерашнего дня, и Лиам нежно обводит подушечкой большого пальца его скулы.

«Ты продолжаешь краснеть», — усмехается Лиам, и Зейн опускает взгляд.

Он пожимает плечами и наклоняет Лиама для другого поцелуя, и Лиам забывает, что хотел сказать.

«Мой поезд почти прибыл», — Лиам забирает рюкзак из машины и поворачивается к платформе.

«Увидимся?», — Зейн пытается выглядеть круто, но знакомый румянец и то, как он неловко переминается с ноги на ногу, говорит Лиаму обратное.

«Я напишу тебе», — Лиам ласково улыбается и теряется в карих глазах Зейна, пока свисток поезда не возвращает его к реальности.

«Спасибо, что пришёл на вечеринку», — Зейн выглядит застенчивым, и Лиам не может придумать уместного ответа, так что мягко целует Зейна на прощание и машет из окна, пока Зейн не превращается в точку на платформе.

~~

Какое-то время всё продолжается в таком духе. Они списываются, они встречаются, они целуются, они делают немного больше, чем целуются. И теперь Лиам недоволен. Ему хочется большего, чем то, что они делают. Он хочет Зейна целиком и полностью. Он хочет больше, чем весёлые и иногда неловкие ночи на выходных. Он хочет больше, чем один «х», который Зейн ставит в конце своих сообщений. И он определённо хочет больше, чем то, что они с Зейном делают в его спальне поздно ночью.

Зейн выпускается из школы св. Мэри и наконец свободен. Это означает, что он начинает больше времени проводить с Лиамом. И Лиам думает, что пришло время поговорить об этом. Он пытается и терпит неудачи как минимум две недели, донося это до Зейна. Кажется, Зейна вполне устраивает их темп, он удивительно легкомысленный и никогда не выглядит неуверенным по поводу того, что они делают.

Однажды ночью, после того, как Найл, недовольный своими четырьмя кусками пиццы, ушёл домой, оставив их наедине, Лиам снова решается заговорить об этом. Вернее, Зейн вытягивает это из него.

«Ты ведёшь себя странно», — замечает он, когда Лиам застывает, устремив взгляд в пустоту, миллионный раз за вечер. Лиам пытается выглядеть беспечно, сообщает, что он в порядке, но Зейн только хмурится ещё сильнее. Он смотрит на Лиама поверх своего стакана, пока Лиам не поворачивается к нему, сидящему на диване. Лиам разглядывает потёртую обивку дивана и очень хочет обрезать выпавшие нитки какими-нибудь ножницами. Он сохраняет это в памяти, когда Зейн машет рукой у него перед глазами.

Он трясёт головой и улыбается, извиняясь.

«Я делаю что-то, что беспокоит тебя?», — спрашивает Зейн. Он выглядит растерянным и расстроенным, и Лиама захлёстывает волной вины. Его собственная проблема заставляет Зейна чувствовать себя виноватым. Он яростно трясёт головой.

«Я просто запутался», — признаётся Лиам, и Зейн качает головой, прося Лиама продолжать.

«В смысле, я не знаю, к чему всё идёт», — ему не хочется ничего, кроме как убежать в спальню и спрятаться под одеяло, и чтобы Зейн пришёл следом за ним, предварительно приведя всё в порядок. Он не смотрит на Зейна, боясь выражения его лица.

«Ты можешь объяснить подробнее?», — видит он знак Зейна и чувствует, как желудок сжимается от волнения. Он не знает, что сказать, и удивляется спокойствию Зейна, с которым он восседает на диване, глядя мимо Лиама.

«Я просто... Ты мне очень нравишься, Зейн, и я не знаю, что мы делаем. В смысле, я просто не знаю, чего ты хочешь».

Тогда он смотрит на Зейна, и Зейн смотрит на свои руки. Он выглядит грустным и несчастным, и Лиам думает, чувствуя, как сосёт под ложечкой, что теперь Зейн наконец скажет ему свалить и оставить его в покое.

«А чего хочешь ты?», — спрашивает Зейн, взгляд скользит по лицу Лиама.

Лиам закусывает губу, но понимает, что уже и так опозорился; можно быть честным.

«Я хочу тебя. Со мной. Официально», — он чувствует, как пылает его лицо, и шея, и уши, и стонет, понимая, как выглядит со стороны. Уголки губ Зейна чуть приподнимаются, и Лиам снова стонет. Он смеётся над Лиамом, и Лиаму ужасно стыдно.

«Лиам, я не понимаю», — говорит Зейн, и сердце Лиама, кажется, разбивается. Чего Зейн хочет от него? Написать это? Подняться на трибуну и объявить об этом? Зейн замечает реакцию Лиама и рассыпается в объяснениях.

«В смысле, почему ты хочешь встречаться со мной? Ты мне тоже очень нравишься, но, честно говоря, ты заслуживаешь лучшего».

Лиам забывает, как дышать, когда слышит это. Зейн смущён, и снова это убитое выражение на его лице, и Лиаму хочется содрать с себя кожу. Он с изумлением смотрит на Зейна, ожидая, пока тот объяснится. Зейн молчит несколько секунд и не смотрит на Лиама, когда начинает объяснять.

«Я хочу сказать, не нужен ли тебе кто-то, кто может услышать твой смех? Я знаю, как это выглядит, и это... Это прекрасно. Но я уверен, что звучит это в десять раз прекраснее. Я даже не могу представить. Кто-то, кто может услышать, как ты поёшь, потому что я лишь чувствую, как это дрожит в тебе, я могу лишь видеть, как твои губы движутся, но я не могу слышать это. Не нужен ли тебе кто-то, с кем можно просто поговорить, не прилагая таких усилий?!».

Зейн выглядит злым и несчастным, его руки движутся всё быстрее с каждым предложением, и у Лиама в горле встаёт комок.

«Я просто не понимаю, почему ты всё ещё возишься со мной».

И тогда Зейн словно ломается, его плечи опускаются, и он смущён этим признанием так, что не может даже смотреть на Лиама. Лиам хочет завыть. Он хочет кричать и плакать, а ещё ударить Зейна, потому что он такой дурак.

Лиам тянется вперёд и поднимает подбородок Зейна своими пальцами. Они встречаются взглядами, и у обоих в глазах стоят слёзы. Лиаму не хватает слов, но он хочет, чтобы Зейн знал, что его не волнует ничего из того, что он сказал. Всё, чего он хочет — Зейн.

Он преодолевает расстояние между ними и целует старшего парня, надеясь передать в поцелуе всё, что чувствует. Он прижимается губами к губам Зейна, целуя то нежно, то грубо, и он отчаянно нуждается в том, чтобы Зейн понял, что он пытается сделать. Руки Зейна обвиваются вокруг его талии и остаются на пояснице, он отвечает на поцелуй, и его тихие короткие стоны (о которых он не подозревает) наполняют уши Лиама.

Лиам отстраняется, и то, как Зейн смотрит на него, заставляет его сердце трепетать и желудок сжиматься. Когда он потом думает об этом моменте, он думает, что именно тогда влюбился в Зейна.

«Я тоже хочу тебя,» — с облегчением говорит Зейн, и его широкая улыбка превращается в достойное «официально».

Лиам чувствует себя отвратительно неуклюжим, когда улыбается ему в ответ, потому что его лицо почти делится на две части. Он наваливается на Зейна и оставляет десяток мелких поцелуев на его губах, и они оба смеются, как дети.

«Луи будет доволен собой», — Зейн закатывает глаза, и Лиам согласно хмыкает.

«Найл расплачется».

«Гарри напишет песню, нет, балладу».

«О Боже, заткнись и разберись уже со мной», — перебивает его Лиам, приподняв бровь и глядя вниз между их телами.

Зейн довольно улыбается.

«Грязно», — заключает он прежде, чем расстегнуть штаны Лиама.

/ /

Как Зейн и предсказывал, Луи был очень горд собой. Но Найл не плакал, а Гарри, кажется, не написал балладу.

— Я знал это. Знал, что Зейн будет сражён тобой, ты, огромный милый щеночек, — ухмыляется Луи, вытянув ноги на журнальный столик в гостиной Гарри и скрестив руки на груди.

Лиам усмехается, пятый раз спихивает его ноги на пол и просит его перестать лыбиться.

— Я тоже знал, — встревает Найл, переглядываясь с Луи и улыбаясь Лиаму.

Гарри заходит в комнату, с трудом удерживая поднос с напитками в одной руке и миску с попкорном в другой.

— О, не волнуйтесь обо мне, я сам всё принесу, — саркастично вопит он. Луи закатывает глаза и передразнивает Гарри, но всё равно исчезает на кухне и возвращается со сладостями.

— Кстати, где Зейн? Не может быть, чтобы путь до проката фильмов занимал столько времени! — нетерпеливо ворчит Найл, не спуская глаз с попкорна, который Лиам предусмотрительно убирает подальше от него.

— Он скоро будет, хватит ныть, — говорит Луи и подло стреляет в него попкорном.

— Оставь его в покое, мерзавец, — говорит Гарри со своего места на диване рядом с Лиамом.

— Если ты продолжишь так орать во время фильма, тебе придётся уйти, — фыркает Луи. Лиам каждый раз чувствует себя неуютно, когда Луи дразнит Гарри, но Гарри не обижается, только смеётся.

— Это мой дом, идиот, — возмущается Гарри, но весело улыбается, когда Луи падает ему на колени.

Наконец они слышат шум мотора на дороге и чьи-то шаги. Лиам оборачивается, когда дверь в гостиную открывается, но его счастливая улыбка исчезает, когда он смотрит на Зейна.

Тот выглядит так, словно увидел привидение, его руки трясутся, а волосы растрёпаны, словно он теребил их пальцами. Он делает это только тогда, когда нервничает или волнуется.

Лиам встаёт и подходит к нему, подхватывая под руку. Зейн подскакивает от неожиданности и смотрит на Лиама с нечитаемым выражением в глазах.

«Что случилось?».

Зейн трясёт головой, идёт к дивану и садится на подлокотник. Луи и Гарри подаются вперёд с обеспокоенными лицами. Найл поворачивается, сидя на ковре, и растерянно смотрит на Зейна. Лиам опускается на колени рядом с Найлом и кладёт ладонь Зейну на колено.

Тогда Зейн поднимает глаза и медленно обводит их взглядом. Никто, кажется, не дышит, не раздаётся ни звука, пока они с тревогой смотрят на Зейна.

«Мне пришло сообщение, когда я ехал домой. Поэтому я задержался».

Его никто не перебивает.

«Это был мой врач, доктор Уолкен. Он сказал мне кое-что, и я...» — Зейн перестаёт двигать руками, потому что они слишком трясутся. Луи ободряюще сжимает его ладонь, и Зейн коротко улыбается.

«Ладно, извините», — он снова смотрит на ребят, которые молчат, терпеливо ожидая продолжения истории.

«Пару месяцев назад доктор Уолкен, как обычно, дал мне тесты, но среди них было несколько таких, которых я раньше не видел. Он сказал, что я могу попытаться пройти новую процедуру, которую они начали проводить в больнице в Лондоне. Установку кохлеарного имплантата. Я не знал, что это, но Уолкен был оптимистично настроен, и я попробовал, съездил в Лондон, поговорил с некоторыми специалистами, которые опять проверили меня. Потом мне сказали, что свяжутся со мной позже».

В воздухе витает напряжение, когда они ждут, чтобы он продолжил. Лиам не замечает, как сжимается его рука на колене Зейна, пока Зейн с улыбкой не сообщает ему об этом.

— Давай уже, — торопит Найл, нервно кусая губы.

«Мне уже писали».

— И? — спрашивает Луи, его голубые глаза расширены, его рука крепко сжимает руку Зейна.

«Ну, женщина сказала, что я подхожу. Мне можно его установить».

Какое-то время все молчат и просто смотрят на Зейна, который смотрит на них; его губы сжаты, он с трудом удерживает смех.

«Я собираюсь сделать это, парни. Я буду слышать».

С оглушающим радостным воплем Гарри кидается на Зейна. Луи валится сверху, потом Найл, и они втроём возятся на Зейне, шумя, словно стая диких зверей. Лиам остаётся на полу, его руки трясутся, и он чувствует, что не может дышать.

— Лиам?

Лиам поднимает глаза. Ребята слезли с Зейна (почти) и смотрят на него выжидающе. Тёмные глаза Зейна блестят от счастья, в них стоят слёзы. Он наклоняется к Лиаму, и Лиам чувствует, что его собственное сердце вот-вот пробьёт грудную клетку. Он поднимается на колени и берёт лицо Зейна в свои руки.

Без колебаний или стыда он целует Зейна, словно это их последний раз, и чувствует губами улыбку Зейна. Он отстраняется, когда слышит, что Найл за его спиной делает вид, будто его рвёт.

— Я очень рад, — тихо говорит Лиам, и Луи хлопает его по плечу, так же светясь от счастья.

«Как и я», — показывает Зейн, и Лиам поражается: когда Зейн начал читать по его губам?

Зейн весело двигает бровями:

«Пару недель назад, и да, прежде, чем ты начнёшь отрицать, я знаю, что ты назвал меня шилом в заднице позавчера».

Лиам хохочет, Гарри возмущённо вопит: «Лиам Пейн, что за выражения!», но ему всё равно.

Жизнь Зейна скоро изменится, и Лиам собирается присутствовать при этом.

~~

После фильма Зейн рассказывает им об обратной стороне медали. Операцию проведут не раньше, чем в следующем году.

— Даже если бы через пять лет, это всё равно потрясающе, — говорит Найл, ласково глядя на друга, и Лиам прячет нежную улыбку.

«Это так странно; я услышу, как вы, ребята, на самом деле звучите», — улыбается Зейн. Он предполагает, что у Луи грубый голос, и парни валятся на пол от хохота.

Лиам думает о миллионах вещей, но мысли всё время возвращаются к Сэм. Можно ли ей сделать что-то вроде этого? Не только жизнь Зейна могла бы измениться в лучшую сторону, но и её. Он умирает от желания позвонить матери и рассказать об этом, но вспоминает, чувствуя, как неприятно сосёт под ложечкой, что не сказал даже о том, что они с Зейном теперь встречаются.

«О чём ты думаешь?», — Зейн пихает его локтем, пока Найл, Гарри и Луи горячо спорят о том, кто лучший рестлер WWE.

«О многом», — признается Лиам с нервным смешком.

«Ты слишком много беспокоишься», — улыбается Зейн и чмокает его в губы.

«Хочешь встретиться со мной и моими родителями в воскресенье?», — вдруг спрашивает Лиам, превращаясь в комок волнений.

«В смысле... Встретиться в смысле встретиться?», — уточняет Зейн, глядя понимающе, и Лиам кивает.

«С удовольствием», — усмехается Зейн. Их разговор прерывается, когда Найл начинает душить Луи, вопя: «Гробовщик лучший!» — и Лиам должен отвлечься, чтобы растащить их и заставить успокоиться, включив какой-то диснеевский мультик.

~~

В воскресенье Лиам с беспокойством перебирает свой гардероб. Он вытаскивает из шкафа около десяти различных рубашек и поочерёдно примеряет их перед зеркалом. Он останавливается на голубой шотландке и тёмных джинсах. Он подскакивает, когда слышит стук в дверь. Зейн выглядит так взволнованно, как Лиам себя чувствует. На нём чёрная футболка и тёмные брюки-чинос, и выглядит и пахнет он так невероятно, что Лиаму уже не очень хочется идти к родителям.

«Я нормально выгляжу?» — спрашивает Зейн, глядя на Лиама.

Лиам краснеет от мыслей, пронёсшихся в его голове, и одобрительно кивает.

Это не первая встреча Зейна с его семьёй. Они пересекались кучу раз, но Зейн всегда был представлен как друг Лиама. Никогда — как парень.

Однажды Зейн спал, голый, в постели Лиама, пока хозяин квартиры целый час неловко переминался с ноги на ногу у дверей спальни, слушая рассказ матери о соседке Эгги, которая бросила своего восьмидесятилетнего мужа ради парня помоложе и укатила в Вегас.

Тем не менее, родители не подозревали о том, что между ними происходило. Лиам был уверен, что они будут рады Зейну-бойфренду, но не мог успокоиться.

«Пойдём», — говорит он и нежно целует Зейна, прежде чем взять его за руку и покинуть квартиру.

Зейн пытается освободить руку, пока они поднимаются по ступенькам к парадной двери в доме родителей Лиама, но тот лишь усиливает хватку и кивает Зейну, когда он смотрит на Лиама широко распахнутыми глазами.

Когда мама Лиама открывает дверь, они смотрят друг на друга в неловком молчании, пока на её лице не расцветает широкая улыбка.

— Я знала! — восклицает она и втягивает их в крепкие объятия. Кажется, у обоих трещат кости.

— Ладно, мам, пожалуйста, отпусти нас, — голос Лиама звучит глухо, потому что он утыкается лицом ей в плечо, и мама отпускает их со слезами на глазах.

— Погодите, пока Сэм узнает. И твой отец, — она прижимает ладонь к губам и смотрит на них с обожанием.

— Мам, сейчас пойдёт дождь, впусти нас, — Лиам выглядит смущённым, но широкая улыбка Зейна стирает всю неловкость.

Сэм скатывается вниз по ступеньками и виснет у Лиама на шее, когда тот снимает куртку.

«Я скучала», — сообщает она, когда Лиам опускает её на пол, и так же крепко обнимает Зейна.

— Зейн — парень Лиама, — вылетает у мамы. Она явно не способна держать это в себе ни секунды дольше.

Сэм переводит взгляд с одного на другого, её глаза широко распахнуты, но улыбка ещё шире.

«Я знала», — она выглядит такой же довольной, как Луи, когда узнал, и Лиам стонет, понимая, что они могли бы стать хорошими друзьями.

— Джефф, угадай, что, милый, — кричит мама на кухню и убегает. Их с отцом голоса доносятся до холла.

Лиам закрывает лицо руками, но Зейн мягко пихает его плечом, и поднимает взгляд, видя перед собой его улыбающееся лицо.

Во время ужина мама Лиама не сводит с них блестящих глаз, а папа засыпает Зейна вопросами о семье и школе. Сэм следит за ними с осторожностью, но тепло улыбается каждый раз, как Лиам ловит её взгляд.

Наконец Лиам заводит разговор о хороших новостях для Зейна, и его родители заинтересованно подаются вперёд, и в их глазах загорается надежда, когда они смотрят на Сэм. Она сидит спокойно, позволяя родителям волноваться за неё. Лиам знает её, знает, что она боится мечтать о таких вещах, и его захлёстывает волной нежности к своей сестрёнке.

«Это здорово, не так ли, Сэм?» — растроганно спрашивает мама, обняв Зейна через стол (завязки на толстовке Зейна почти искупались в кастрюле).

«Да, круто. Я очень рада за тебя», — Сэм улыбается Зейну, и мама немного хмурится, но ничего на это не говорит.

— Заходите почаще, ребята, — советует отец Лиама, когда Лиам уже в дверях и тянет за собой Зейна.

— Зайдём, если вы перестанете пугать его, — бормочет Лиам, пытаясь попасть в рукав куртки. Зейн наклоняется вперёд и успевает помочь ему прежде, чем оказывается в объятиях мамы Лиама. Опять.

— Мам, ради бога, оставь его в покое, — вздыхает Лиам и нетерпеливо тянет Зейна за руку на улицу.

«До встречи», — пытается жестикулировать Зейн, смеясь, когда Лиам вытаскивает его на дорожку.

«Это было весело», — улыбается Зейн, когда они оказываются у Лиама. Лиам фыркает, но чувствует, как растекается внутри тепло, вызванное тем, как прошёл ужин, и реакцией Зейна.

«Я знаю, что может быть веселее», — Лиам закрывает за ними дверь спальни и толкает краснеющего Зейна на кровать.

/ /

В колледже, в понедельник, Лиам не может прогнать мысли о разговоре, состоявшемся у них с Зейном той ночью. Зейн признался, что завидует тому, как радостно и в каком-то смысле спокойно семья Лиама приняла Зейна как его парня. Когда Зейн рассказал своим родителям, им потребовалось много времени, чтобы приспособиться. Маме было легче, чем отцу. Она спокойно отнеслась к новости о том, что сын встречается с Лиамом, но отец, кажется, избегает его с тех пор.

Зейн заверил его, что отцу всё равно придётся с этим смириться. Он примет Лиама. Говоря об этом, Зейн старался выглядеть спокойным, но Лиам с болью в сердце вспоминает грустную улыбку, скользнувшую по его лицу.

— Ты слушаешь или как? — Джош тянется вперёд и машет ручкой у Лиама перед носом.

— Извини, — Лиам отмахивается от ручки, и Джош незаметно соскальзывает на место рядом с ним.

— Что с тобой творится? Ты в последнее время сам не свой, постоянно таращишься в пустоту, всё нормально? — хмурится Джош, грызя колпачок ручки, его зубы оставляют следы на синей пластмассе.

— Да, прости, просто кое-что происходит, — Лиам улыбается, пытаясь доказать Джошу, что он действительно в полном порядке. Вообще-то, он хочет рассказать Джошу обо всём, что происходит между ним и Зейном, какой Зейн чудесный, но Джош бы начал строить рожи и издавать непристойные звуки. С нежной улыбкой Лиам думает, что Джош сошёлся бы с Найлом.

— Кто он? — вздыхает Джош, и Лиам закусывает губу, чтобы перестать улыбаться.

— Эй, задняя парта! — возглас профессора заставляет Лиама захлопнуть рот. Он шепчет: «Потом расскажу» — и возвращается к своим записям.

После занятий, по пути домой, Лиам посвящает Джоша в детали. Не так подробно, как хотелось бы Лиаму, но Джош улавливает смысл.

— Звучит так, словно он классный парень, я рад за тебя! — Джош кажется искренним и хлопает Лиама по плечу. — Насколько он хорош в постели? — спрашивает он с озорной улыбкой, и Лиам отчаянно краснеет, немного сбитый с толку вопросом Джоша.

— У вас ещё не было секса? — хмурится Джош, и Лиам принимается с интересом разглядывать плывущие по небу облака.

— Нет, вообще-то, нет, — смущённо признаётся он.

— Займись этим. Если он так хорош, как ты говоришь, он найдёт кого-нибудь другого.

Лиам издаёт странное негодующее бульканье.

— Шучу, Ли, полегче. Но серьёзно, почему вы ещё не?.. — Джош смеётся, и Лиам не знает ответа на этот вопрос. Он решает спросить у Зейна позже и притворяется, что его не волнуют слова Джоша о том, что Зейн может легко найти ему замену.

~~

Конечно, он не может спросить об этом прямо. Зейн отводит глаза телевизора Лиама, где сейчас идёт какой-то фильм, и смотрит на него.

«Выкладывай», — он возвращается к просмотру, зная, что Лиаму нужно время, чтобы подумать, когда он выглядит так взволнованно. Лиам наклоняется, забирает пульт из рук Зейна и отключает телевизор. Если он собирается сказать это, ему нужно всё внимание Зейна.

«Я просто думал», — начинает Лиам, но замолкает, вдруг растерявшись под задумчивым взглядом Зейна. Зейн нетерпеливо фыркает и меняет положение, чтобы смотреть на Лиама. Они сидят друг напротив друга в позе лотоса, соприкасаясь коленями, и Лиам надеется, что Зейн не чувствует, как они дрожат.

«Это о сексе».

Лиам мысленно проклинает себя. Обычно ему нравится, что он общается с Зейном руками; это не даёт болтать о всём, что в его голове. Это даёт ему время подумать, прежде чем сказать, но сейчас кажется, что этот фильтр исчез.

«Между нами».

Он очень хочет провалиться сквозь землю, особенно в тот момент, когда Зейн мрачнеет и в его глазах вспыхивает что-то вроде смущения и беспокойства. Лиам склоняется к первому. Вдруг Зейн резко взмахивает рукой, прося Лиама продолжать.

«В смысле, мы встречаемся уже долгое время, и я просто подумал, что можно попробовать то, о чём я сказал».

Нормальный Лиам вопит в его голове, что, чёрт подери, с ним не так? Зейн смотрит вниз, между их ног, и кусает губы. Лиаму становится всё неуютнее в тишине, потому что он не может понять, что чувствует Зейн. Наконец он поднимает взгляд.

«У меня никогда не было секса».

У Лиама отвисает челюсть, его глаза расширяются. Как, чёрт подери, это возможно? Любой здравомыслящий человек, и гей, и натурал, назвал бы Зейна ходячим сексом.

«В смысле, кто захочет трахаться с глухим, блять, парнем, серьёзно? Никто не думал обо мне так, никогда».

Руки Зейна движутся быстро, его смущение очевидно, и он пытается защититься.

«Я уверен, что думали. Тебя сложно не заметить».

Зейн вспыхивает, но не выглядит убеждённым. Он сгорает от стыда.

«В любом случае, тут нечего смущаться, я просто был удивлён».

«Конечно, когда ещё увидишь девятнадцатилетнего девственника», — теперь Зейн выглядит злым, и это не то, чего добивался Лиам.

«Не единожды, поверь мне, ты не один такой».

«Ты — нет».

«Что с того? И погоди, с чего ты взял?».

Зейн поднимает брови, и Лиам сдерживается, чтобы не рассмеяться тому, как хорошо Зейн его знает.

«И вообще, это не касается дела. Вопрос в том, хочешь ты или нет?», — посерьёзнев, спрашивает Лиам, не разрывая зрительного контакта со смущённым Зейном.

«Конечно, хочу, идиот».

«Тогда почему ты выглядишь таким разбитым? Никогда не видел никого, настолько расстроенного мыслями о предстоящем сексе».

Зейн смеётся и пихает Лиама кулаком в плечо.

«Просто. Я не представляю, что мне нужно делать, и я буду отвратителен. Уверен, ты возненавидишь это».

Иногда Лиаму очень хочется хорошенько встряхнуть Зейна, чтобы подобные мысли вывалились из его головы. Он подаётся вперёд и обхватывает лицо Зейна ладонями.

— Поверь мне, Зейн, я не возненавижу это, я полюблю это, — громко говорит он, чтобы Зейн мог прочесть по губам. Зейн морщится. Лиам коротко выдыхает и снова открывает рот, добавляя едва слышным шёпотом: — Потому что я люблю тебя.

Зейн непонимающе хмурится и выворачивается из рук Лиама.

«Что ты сказал?».

Лиам паникует. Зачем он сказал это?! Его взгляд мечется по комнате, пытаясь найти, чем прикрыться, но снова возвращается к Зейну. Зейн точно знает, что он сказал. Не имеет смысла врать.

Он поднимает правую ладонь к глазам. Потом скрещивает руки на груди, левая ладонь чуть нажимает туда, где должно быть сердце, и задерживается на несколько секунд. Затем его дрожащий палец указывает на Зейна, глаза у которого большие и тёмные.

Он шумно втягивает воздух, боясь того, что сделает Зейн. Зейн может спрыгнуть с дивана и исчезнуть навсегда, оставив Лиама мучиться всю оставшуюся жизнь.

Его желудок сжимает и лопается, как мыльный пузырь, когда Зейн повторяет его движения. Его руки дрожат, а глаза горят, и Лиам чувствует, что в горле встаёт комок. Они смотрят друг на друга, неуверенно, но с надеждой, и оба такие влюблённые, что Лиаму хочется плакать или свалиться на старшего парня.

Он осмеливается улыбнуться, и Зейн отвечает такой же улыбкой.

Лиам снова говорит, что любит его, и Зейн повторяет, светясь от счастья. Сердце Лиама хочет выпрыгнуть из груди, и он крепко обхватывает Зейна за плечи, втягивая в поцелуй, который постоянно прерывается, потому что оба не могут сдержать улыбки.

я отвратительна, и эта глава меньше предыдущих, но вы, думаю, её ждали. Извините, что так долго, правда


/ /

Лиам намерен расспросить всех, кто может помочь. Он хочет знать, как сделать эту ночь незабываемой настолько, насколько возможно. Он не спрашивает Джоша, потому что Джош не знает Зейна, Гарри, разумеется, отпадает, и он прикидывает, как сильно покраснеют щёки Найла при упоминании секса.

У Лиама остаётся только один вариант.

— Пейн, чего тебе? — приветствует его Луи, но его голос звучит по-доброму.

— Эм, мне нужна помощь.

Он слышит, как Луи вздыхает:
— Ты что-то натворил? Зейн что-то натворил?

— Нет. Но мы собираемся... Ты понимаешь, о чём я?

Какое-то время Луи молчит, пытаясь сообразить, на что намекает Лиам.

— Оу... О-о-оу!

Лиам готов повесить трубку, когда слышит подлые нотки в голосе Луи. Старший парень смеётся, и Лиам немедленно пересматривает кандидатуру Найла.

— Ладно, с чем тебе нужна помощь? Я должен показать тебе, как это делается?

Лиам прикрывает глаза рукой.

— Нет, Луи, об этом я отлично осведомлён. Просто... Зейн — нет, и я хочу сделать это...

Он не говорит «особенным», потому что абсолютно уверен, что Луи превратит это в повод для подколов.

— Хочешь сделать это особенным? — Луи звучит удивительно серьёзно, и Лиам кивает, уверенный в том, что тот поймёт. — Лиам, Зейн смотрит на тебя так, словно из твоей задницы сияет солнце и вылетают бабочки, ты можешь привести его в старый грязный мотель, и он будет плакать от радости.

Лиам борется с улыбкой, наползающей на лицо.

— Луи, я серьёзно.

— Так я тоже! Перестань изводить себя, тебе не надо ничего особенного, просто будь нежен с ним.

Лиам признаёт, что Луи прав. Он обдумывает некоторые вещи.

— Сдерживай своего зверя, сечёшь, о чём я? — обычный Луи возвращается, и Лиам вешает трубку прежде, чем он сможет ляпнуть что-нибудь ещё.

Он возвращается к учёбе, но не может сосредоточиться на записях, потому что думает о сегодняшнем вечере и о том, что может или может не случиться.

/ /

Лиам приглашает Зейна на ужин. Ладно, ничего грандиозного, просто местечко неподалёку от его квартиры. Впрочем, он слишком нервничает, чтобы есть. Тем более не облегчает его состояние заказанный Зейном хот-дог. Лиам ненавидит себя за мысли, мелькающие в голове, пока Зейн совершенно невинно ест.

«Какого чёрта с тобой происходит?» — спрашивает Зейн, глядя на бургер Лиама.

«Я просто не голоден, хорошо пообедал», — врёт Лиам. Зейн смотрит и пахнет так потрясающе, что ему сложно держать себя под контролем.

Зейн пожимает плечами и наклоняется, чтобы забрать себе его наполовину съеденный бургер.

Они проводят час в квартире Лиама, убираясь на кухне, потому что Лиам боится делать что-то другое, снова откладывая задуманное на потом.

«Ты ведёшь себя чертовски странно, Лиам», — Зейн встаёт между Лиамом и столом, который Лиам собирается протереть уже в пятый раз.

Лиам смотрит на Зейна, на его ладонь на запястье Лиама, на то, как красиво смуглая кожа Зейна смотрится на его светлой. Он смотрит на абсурдно длинные ресницы Зейна каждый раз, когда тот моргает. Смотрит на рубашку Зейна, привлекательно расстёгнутую на три верхних пуговицы.

Лиам стискивает бёдра Зейна и разворачивается, прижимая его к ящикам, соединяет их губы в голодном поцелуе. Он вжимается в Зейна, раздвигая его ноги, чтобы устроиться между ними. Руки Зейна гладят спину Лиама, легко сжимая, когда Лиам кусает его нижнюю губу.

Лиам отстраняется и смотрит на Зейна, карие глаза которого заметно потемнели.

— Ты хочешь сделать это? — спрашивает Лиам, не желая убирать руки с бёдер Зейна.

Зейн нервно кивает и подаётся вперёд за ещё одним поцелуем. Его нервозность мигом исчезает, когда он притягивает Лиама ещё ближе. Они подходят друг другу, как два кусочка паззла. Зейн отстраняется лишь для того, чтобы проложить дорожку из поцелуев и укусов вниз по шее Лиама.

Лиам перемещает руки на грудь Зейна и расстёгивает его рубашку. Не переставая целовать его, он стягивает ненужную одежду с плеч Зейна и невесомо обводит пальцами татуировку на его боку.

Зейн одобрительно стонет и продолжает терзать кожу на груди Лиама, которая тяжело поднимается и опускается под его губами.

Лиам цепляется пальцами за шлевки джинс Зейна и тянет его в сторону спальни, которая, он уверен, идеально чистая. Зейн улыбается, целуя его, впечатлённый выбранным Лиамом направлением. Он знает, как следовать за ним, как запускать пальцы в волосы Лиама, как позволить вести себя в комнату. Лиам разворачивает его и опускает на мягкое покрывало. Он нежно улыбается, хотя глаза потемнели и блестят от желания.

Лиам нависает над Зейном и приподнимает его. Зейн выглядит удивлённым, глядя вверх, на Лиама, с вожделением и ожиданием. Лиам упирается на локти, и от этого мышцы на его руках привлекательно напрягаются. Он наклоняется, чтобы встретиться с Зейном губами, и соскальзывает вниз. Не требуется много времени, чтобы разобраться с джинсами Зейна, и Лиам снимает свои тоже, прежде чем снова нависнуть над Зейном и вжаться в него.