В чем истоки зрелищного искусства в культуре ХVII- ХХ веков?

 

В структуре современной культуры большое место занимают зрелищные искусства, которым отводится значительная роль в идейном, нравствен­ном, художественном воспитании людей, органи­зации их быта и досуга. Для того, чтобы проник­нуть в суть зрелищных искусств, необходимо не только проанализировать их как явления сегод­няшней действительности, но и знать этапы ста­новления и развития различных типов зрелищ. Одним из интереснейших и важнейших моментов в истории русской зрелищной культуры вполне правомерно считать народные увеселительные ярмарки и городские гуляния, бытовавшие в пе­риод с середины XVIII до начала XX века.

Развитие промышленности и рост городов в начале XVIII в. привели к оживлению торговли внутри страны, к созданию единого общеевропей­ского рынка. Резко увеличилось количество ярма­рок и их товарооборот, усилился приток иностран­ных купцов. Помимо непосредственных участни­ков купли-продажи на ярмарки стекалось много так называемого «обслуживающего персонала»: носильщиков, грузчиков, ростовщиков, продавцов снеди, увеселителей. Наряду с торговыми палат­ками возводились кабаки, трактиры, карусели, качели, цирковые и театральные балаганы. Яр­марки привлекали и «темный люд»: нищих, шуле­ров, воров, безработных и т.п.

Многолюдные гулянья и праздники стали неотъемлемой частью городского быта. Однако на протяжении долгого времени они полностью копи­ровали традицию крестьян — устраивать празд­ники в те же календарные сроки и в тех же фор­мах, как это было принято в сельских местностях.

Для XVIII века характерно заметное отличие быта городов и деревень. В новых городских усло­виях приобретают свои сугубо специфические фор­мы и традиционные земледельческие праздники. Естественно, что в атмосфере промышленного го­рода, прежде всего, нарушаются наиболее суще­ственные черты крестьянского праздника, как, на­пример, его строгая регламентация и обрядность. Резко меняется состав участников гуляний и яр­марок. Городские гуляния становятся как бы от­крытой системой и легко впитывают в себя эле­менты и формы различных традиций, сфер быта, культуры, искусства.

Одновременно происходит и социальное рас­слоение в потреблении культуры. В то время как крестьянское население по-прежнему хранило тра­диционную культуру, высшее сословие ориентировалось на Запад, перенимало обычаи, подра­жало модам европейской знати. Непривилегиро­ванная часть жителей крупных городов все яв­ственнее стала ощущать необходимость в созда­нии своего искусства — так начал формироваться городской фольклор. В.О. Ключевский по этому поводу отмечал, что еще с середины XVII века на русское общество начала «действовать иноземная культура, богатая опытами и знаниями», причем это западное влияние неравномерно проникало в разные слои населения, коснувшись прежде всего его верхних кругов».

Большая роль в формировании новых форм городских гуляний и ярмарок принадлежит Пет­ру I. Поскольку его решительные и смелые рефор­мы во внешней и внутренней жизни страны не­редко встречали непонимание и отпор в различ­ных кругах патриархальной России, он вынужден был настойчиво искать новые формы и методы проведения пропагандистской кампании в поддер­жку своих начинаний. Так, в 1707 году он распо­рядился воздвигнуть в самом центре Москвы, на Красной площади «комедийную хоромину» — пер­вый публичный театр, на представления которого могли приходить все желающие. Для популяриза­ции своих преобразований Петр I прибегал к та­ким публичным зрелищам, как уличные маскара­ды, торжественные шествия, иллюминации, паро­дийные обряды и пр. Здесь, с одной стороны, ис­пользовались традиции народного святочного и масленичного ряжения, а с другой — символы и аллегории театральных зрелищ.

В XVIII веке сложилась и так называемая «игровая стихия», захватившая многие стороны общественной жизни, поэтому этот век с полным основанием можно назвать «играющим веком». В то же время с начала века происходит заметный наплыв в страну иностранцев, в том числе бродя­чих актеров, знакомящих Россию с европейским ярмарочным искусством. Площадь, бывшая цент­ром общественной и торговой жизни города, пре­вращается с XVIII века в место проведения мас­совых празднеств. Формирующийся площадной фольклор города вбирал в себя такие яркие тра­диционные народные зрелища, как выступления кукольников, вожаков медведей, музыкантов и балагуров. Из года в год городская площадь впи­тывала, отбирала, перерабатывала весь разнооб­разный материал, выплескивающийся сюда в праз­дничные дни, приспосабливала его к требованиям основного своего посетителя и в то же время фор­мировала его вкусы и запросы. Все это привело к тому, что на ярмарках и гуляньях возводились целые увеселительные городки, включавшие как старые, так и новые, не известные деревенской России развлечения и зрелища.

Таким образом, начиная с XVIII века, ярмар­ки и народные гулянья стали занимать в жизни русского городского населения очень заметное мес­то. Соответственно и тематика самого праздника, и вольно-веселая праздничная атмосфера определи­ла сюжеты, образы и тон многих литературных произведений. Этнографы, фольклористы, писатели и даже революционные деятели России нередко спешили на ярмарку, где часто слышалось сво­бодное слово, вольная речь крестьянина, мастеро­вого. Среди ярмарочной толпы можно было встре­тить Пушкина и Некрасова. На ярмарочной пло­щади у стен Святогорского монастыря зародился замысел первой русской национальной трагедии «Борис Годунов». Поэма «Кому на Руси жить хо­рошо», складывавшаяся в большом путешествии по крестьянской России, тоже берет свое начало на ярмарке.

Особый интерес к ярмарочной, балаганной культуре наблюдался у русской интеллигенции к рубежам ХIХ-ХХ веков. Ф. И. Шаляпин среди пер­вых своих «театральных» впечатлений назвал ба­лаганного зазывалу Якова Мамонова. Мотивы русской ярмарки, эстетика площадного смеха, праздничное восприятие мира, все это отразилось в живописи целой плеяды художников конца XIX-начала XX века: Б. Кустодиева, М. Ларионова, Н. Гончаровой, В. Кандинского, М. Шагала и др. Стимулом к глубокому исследованию городской зрелищной культуры в нашем веке послужила книга М.М. Бахтина «Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессан­са». Обращение к русским ярмарочным увеселеньям, помимо конкретного знакомства с чрезвы­чайно специфической и удивительно интересной стороной городской жизни России (двух прошед­ших столетий) внесет свою лепту в решение воп­росов, связанных с выявлением художественных принципов пространственно-временной организа­ции праздников и крупных театрально-зрелищных форм со спецификой праздничного поведения.