Расфокусировка на внешних объектах

 

Когда заходит речь о расширении сознания, прежде всего необходимо выяснить, что мы под этим подразумеваем. Если даже и существует теоретическая возможность воспринимать информацию в более широких диапазонах, то для этого необходимо изменить параметры функционирования органов восприятия, заложенные в человеке природой, чтобы глаза, например, видели инфракрасные лучи, ухо воспринимало ультразвук и т.д. Но это трудно представить, потому что тогда потребовалось бы изменить саму конструкцию этих органов, каждый из которых является приёмником, улавливающим строго определённую эволюцией часть информационного потока. Поэтому призыв к расширению сознания по смыслу аналогичен пожеланию прыгнуть в ширину.

Вероятно, структуры, обеспечивающие функцию восприятия, как прочие органы и системы человеческого организма имеют некий запас «прочности», который потенциально мог бы дать возможность перестройки диапазона их работы с основного на дополнительный. Например мы сегодня наблюдаем довольно широкий индивидуальный разброс параметра остроты зрения, от полной слепоты до сведений о матери величайшего математического гения всех времён и народов Гаусса, которая видела невооружённым глазом фазы Венеры. В наше время в таком же качестве известна Вероника Шейдер из Штуттгарта, способная узнавать людей в лицо с расстояния в километр.

Некоторые обладают свойством видеть практически в темноте — это так называемая никаталопия. Но не известны случаи, чтобы человек, долгое время пробывший в полной световой изоляции (см., например, М. Сифр, «В безднах земли»), приспособился бы наблюдать тепловое излучение, поскольку цветовое зрительное восприятие осуществляется на вполне определённом и коротком отрезке электромагнитной волновой шкалы. Пространство этого восприятия у человека характеризуется по своим физическим свойствам, как известно, геометрией Лобачевского. Все органы, воспринимающие информацию извне, являются продуктом длительного эволюционного развития, и параметры их совместного одновременного функционирования определены весьма жёстко. Тем не менее встречаются факты, когда восприятие всего спектра воздействий меняется с не представимой уму радикальностью, например при тяжёлых органических поражениях мозга, или явлении, называемом синестезией — об этом упоминается в одной из глав этой работы. Но и тогда мы наблюдаем не только перестройку границ диапазона отдельных органов восприятия, а вызванный болезнью «перекос» всей воспринимающей структуры в результате тотального нарушения работы мозга.

Иными словами, это вынужденное изменение внешнего восприятия, патологическая синестезия, возникающая в режиме затяжной агонии мозга, она не может быть по желанию воспроизведена у здоровых людей. Известно, например, что при таком редком явлении как синестезия природная (одновременное представление в сознании воспринимаемой информации по всему спектру восприятия) уменьшен кровоток в определённых участках мозга. Кроме того, мы помним, что медитация йоги — в какой бы её школе или системе мы бы к ней не обращались — по определению есть восприятие вовсе не внешнего, но внутреннего пространства собственной психики, поскольку сознание способно «расширяться» только внутрь. В таком контексте явно или скрыто, но речь всегда может идти о приросте информации за счёт её накопленных мозгом «запасов», которыми владеет бессознательное.

Итак, расширение сознания может быть исключительно и только внутрипсихическим процессом. Если система закрывается для восприятия внешнего — в результате сенсорной депривации, которой является стадия пратьяхары, — то в этом случае она становится открытой для восприятия информации изнутри, от личного, безличного и сверхличного бессознательного, в чём, собственно, и был заключён во все времена, начиная с древнейших, смысл классической практики йоги.

К сожалению, этого не знают современные приверженцы ударной работы с телом и сознанием, поглощённые поисками обоснования «новой йоги» и утверждением её всемирного торжества. Для них двухтысячелетняя йога Патанджали пустой звук, а всего лишь полуторовековая традиция Майсорского дворца — верх совершенства.

Возвращаясь к теме восприятия и рассматривая варианты его гипотетических возможностей можно представить и такую: присоединение прежних воспринимающих устройств к иной структуре сознания (у Александра Беляева в фантастическом рассказе «Хойти-тойти» в череп слона пересадили человеческий мозг), после чего, видимо, мир начнёт восприниматься по-иному, хотя абсолютно разнородные центр и периферия вряд ли могут быть совмещены.

Возможна ли на самом деле синхронная перестройка восприятия — «смещение точки сборки», о чём говорится у Кастанеды — тоже вопрос, йога с этим не работает, о чём уже говорилось в главе «Самьяма». Если в каких-то стадиях самадхи мы получаем доступ к внепространственной и вневременной коммуникации, то на совершенно иной основе — расширяя сознание за счёт присоединения к нему информационного объёма других слоёв собственной психики, вплоть до возможного контакта со всеобщей структурой Единого, что радикально изменяет возможности восприятия личности и её жизнь.

Невозможно взять и по желанию «расширить» сознание в его повседневном восприятии. На самом деле человек осуществляет это с помощью множества изобретённых приборов — очки, телескоп, микроскоп, томограф, локатор и т.д. Для удержания сознания внутри самого себя кроме древних методов интроспекции и обратной связи ничего нового пока не придумано, но последняя является скорее усилителем ощущений при использовании только одного канала коммуникации.

Итак, внимание есть не что иное, как оперативная часть сознания, посредством которой Эго осуществляет управление органами чувств, в частности — зрением и слухом. Задача, решаемая классической йогой, заключается в том, чтобы вначале изменить сознание, манипулируя направленностью и объёмом внимания. Затем, понизив уровень привычной его напряжённости, посредством глубокой релаксации психосоматики становится возможным реверсировать восприятие и перейти к его устойчивому функционированию в режиме интроспекции. После долгой тренировки наиболее способным и упорным удаётся запустить процесс естественного прироста информации в сознании (что и будет его расширением), интегрируя практически весь объём личностной психики, вплоть до состоянии самадхи. Попытаемся рассмотреть некоторые базовые варианты переключения сознания в иные режимы восприятия.

По желанию субъекта внимание — переменный объём шестиканального (с добавлением интуиции, гумилевского «шестого чувства», если его проявления характерны для психики данного индивида) осознанного восприятия — может быть сфокусирован, сведён в точку либо рассеян, будучи лишённым ориентации. Собственно, процесс этот почти не прекращается в повседневной жизни. Луч внимания — непрерывно изменяемая по глубине игла зрительного фокуса, постоянно, подобно прожектору, рыщет по всему, что попадает в объём зрительного и слухового восприятия, плюс обоняние, роль которого в жизни современного человека существенно деградировала во времени. Зрение, слух, обоняние доставляют человеку информацию об окружающем без непосредственного контакта с ним, поэтому эти органы чувств являются наиболее важными для эволюционного выживания вида.

return false">ссылка скрыта

Осязание предназначено для сохранения целостности тела при его движении и действиях, а вкус говорит о пригодности к употреблению пищи и воды — разновидностей материи, необходимых для поддержания жизни.

Осязательное или кинестезическое восприятие обычно осуществляется у человека всей поверхностью тела — кожей, к этому также добавляются сигналы от опорно-двигательного аппарата и внутренних органов. Иными словами, осязание представлено в ощущениях, имеющих внешнюю и внутреннюю природу, о них речь пойдёт в дальнейшем. Вкус локализован только в полости рта и отчасти носоглотки, что при обсуждении данной темы не имеет значения.

Итак, обратимся к зрительному анализатору, который есть, по определению, не что иное, как часть мозга, «выдвинутая» на периферию. Существует поле зрения, величина и конфигурация которого при открытых глазах неизменна и определяется их природной конструкцией, а также способом размещения на лице человека. Есть фокус восприятия, область, подвижное «пятно» переменной площади, которое в обычной жизни практически постоянно сцеплено со вниманием, в свою очередь автоматически «привязанным» к этому, шарящему по окружающему, «острию» взора. Обычно к тому, что воспринимается сознанием в этой небольшой движущейся области, на которую как бы непрерывно «наведена резкость», «пристёгивается» также работа слухового и обонятельного анализаторов. Всё остальное мы видим не слишком чётко, расплывчатым «боковым зрением».

Таким образом, существует периферическое и центральное зрительное восприятие, последнее отличается высокой степенью мобильности и «сращиванием» с тем внешним объектом, которым в настоящий момент занято сознание. Если восприятие не ориентировано на окружающее и происходит внутренняя работа ума, то зрение (внимание) само по себе становится ненаправленным, фокус его может на некоторое время застыть без движения либо расплыться, тяготея к периферическому, не центрированному состоянию.

Отметим интересную деталь: сам глаз человека не есть часть мира, им наблюдаемого. Глаз не принадлежит миру в акте восприятия. В поле зрения я вижу предметы, но не вижу самого поля зрения, которое существует благодаря особому устройству глаза и функционированию этого устройства, которое также не наблюдаемо. Таким образом то, что я воспринимаю с помощью зрения есть контакт с окружающим не в прямом касании, но в пространстве функций сознания! А это означает, что при контактных воздействиях на зрительный анализатор (на любых уровнях его структуры), либо при изменении последовательности функциональных процессов, сопутствующих работе устройства органа зрения, зрительная коммуникация со внешним миром однозначно нарушается.

В психотехниках йоги (медитациях) речь всегда идёт о «простом внимании». Что это такое? Попытаемся проанализировать возможные его варианты для видящих образы, поскольку тем, у кого воспринятая информация представлена в сознании преимущественно кинестезически (ощущениями) либо аудиально (в звуках, голосах либо звучащих текстах), данное описание развития событий просто не подходит, будучи на самом деле совершенно иным (см. главы «Работа с ощущениями» и др.).

Случай первый: внимание максимально расширено и направлено на внешний мир.

Когда человек бодрствует и не занят никакой специфической деятельностью, скажем, чтением текста, взгляд его обычно блуждает. Даже когда мы созерцаем интересующую картину или пейзаж, взор перемещается по ломаной линии, на какие-то мгновения задерживаясь и постоянно меняя направление. Пятно «наведённой резкости» находится в непрерывном движении. При этом центральное (осознанное) и периферическое (неосознаваемое) восприятие разделяет невидимая и неосязаемая, но вполне определённая граница, их контролируют совершенно различные области психики.

Восприятие окружающего с помощью зрения (и сопутствующим звуковым фоном) происходит одновременно с автоматической бессознательной фиксацией периферического зрительного «материала». То, что в процессе восприятия информации извне не подверглось обработке Я-сознания, его «достоянием» непосредственно стать не может. Сознательная картина мира есть процесс непрерывной блуждающей регистрации окружающего небольшой, образованной в зрительном поле концентрированной «точке» внимания — фокусе восприятия. И, как уже отмечалось, объём этой осмысленно воспринятой информации на несколько порядков меньше её общего, регистрируемого мозгом количества.

Что способен по своей воле сделать человек со вниманием? Затормозить, задержать на определённое время на каком-то объекте, произвольно сузить или расширить его поле. Можно сознательно глядеть в одну точку, а внимание распределить по периферии поля восприятия. Но это непривычная работа, трудно совместимая с привычным движением взора.

Более того, возможно на какое-то время полностью блокировать движение глаз, а затем расфокусировать сам взор, отведя точку схода на бесконечность. Чем это обычно сопровождается? Осознанность, всегда жёстко сцепленная с фокусом зрения — внимания, также «расплывается» и тем самым получает возможность «отцепиться» вниманием-мыслью от зрения и перейти в «жанры» внутреннего восприятия либо размышлений. При этом большая часть «мощности» осознанного восприятия либо автоматически перебрасывается на внутреннее пространство бодрствующего и не изменённого сознания (возникает коммуникация типа «сознание-сознание»), либо мы всё-таки волевым образом удерживаем целостное, хотя и «расплывшееся» на всю периферию, внешнее восприятие.

В пределе внимание может быть расширено до границ зрительного поля, когда происходит полная расфокусировка взора — точка схода отводится на бесконечность. И тут возникает странная ситуация: либо периферическое восприятие — в его обычном смысле — практически исчезает (когда всё зрительное поле становится подконтрольным «расплывшемуся», остановленному вниманию), либо всё оно целиком становится экраном восприятия, можно сказать и так, и эдак. Проще всего это достижимо, когда и сам субъект статичен относительно внешнего пространства, и поле зрения не движется относительно «декорации», то есть неподвижна и голова наблюдателя. Динамика может присутствовать в самом пейзаже, но это уже другой вопрос, обычно для начинающих созерцателей последний специально выбирается нейтральным и статическим как, например, это принято у чаньских монахов, медитирующих на белую стену. Возникает вопрос: что произойдёт, если мы удержим на какое-то время такое «экранное» восприятие? Тогда после полной остановки движения тела, глазных яблок, головы и, следовательно, жёсткой фиксации поля зрения относительно окружающего; возможного смещения акцента внимания в пределах неподвижного зрительного поля, превратившегося в экран; при одновременном сохранении всего перечисленного мы и получим то, что называется «простым вниманием».

Если прежде я воспринимал окружающее пространство, перемещаясь в нём сам либо в относительной телесной неподвижности, но двигая головой, глазами, взором, теперь я неподвижно, как бы остекленело, гляжу в «никуда», и в этом поле расплывшегося фокуса, на этом экране также присутствует нечто неизменное и лишённое динамики, например белая стена или стоящий в вазе цветок.

Если я обладаю способом сохранять это состояние (не позволяя уму заниматься обычной деятельностью, целиком «рассредоточившись» в акте экранного зрительного восприятия), то через какое-то время возникает торможение сознания, лишённого привычной динамики, поскольку зрительный анализатор в основном приспособлен для восприятия движущегося, будучи «вмонтирован» также в достаточно мобильное существо.

Итак, восприятие остановлено и «обесточено», бессознательность нарастает, и если в какой-то момент времени торможение станет преобладающим я могу потерять самого себя, сознание выключится — это трансовое состояние, в котором всякое сознательное восприятие прекращается.

Если же осознанность намеренно и грамотно удерживается и тонкая «плёнка» сознания, называемая «простым вниманием», не исчезает, то это будет состоянием медитативным, провоцирующим возникновение обратной диффузии, информационного внутрипсихического потока противоположной направленности. Медитацию, при таком способе вхождения в неё, принято называть развертывающейся, то есть концентрация осуществляется на всём «экране» зрительного поля при открытых глазах либо экране сознания — при закрытых.

Подведём промежуточный итог. В состоянии бодрствования и при открытых глазах мы имеем следующие возможности:

1. Обычное состояние: вместе с телом человека движется относительно окружающего само поле зрения, по которому в то же время блуждает или «плавает» фокус внимания-сознания, «глубина» луча восприятия также постоянно меняется.

2. Движения и тела, и поля зрения (головы) прекращены, только взор блуждает в пределах неподвижного зрительного поля — движутся глазные яблоки.

3. Когда остановлено движение глаз, может меняться глубина фокуса, то есть внимание может перемещаться по глубинной оси восприятия, перпендикулярной его плоскости.

4. Когда прекращено и это, внимание может до некоторой степени произвольно акцентироваться на разных участках «экрана» зрительного поля, как бы перемещаться по полю зрения без всякого движения глазных яблок, определённым усилием воли.

5. Если исключено и это, фокус взора «распараллелен» (отведён в бесконечность), глубина его исчезла как таковая, и всё поле зрения превратилось в неподвижный осознаваемый экран, мы получаем определённые условия для возможного изменения сознания. Когда в результате ежедневной практики приобретаются навыки естественного сохранения перечисленных условий во времени, и такие изменения начинают происходить, это и будет процессом, который обычно называется медитацией в её разворачивающемся или раскрывающем варианте.

6. Если поле зрения сохраняется в состоянии преимущественно периферического восприятия и этому сопутствует активное перемещение тела в пространстве, мы получаем традиционные китайские «у-шу» и разновидности пресловутой «динамической йоги» (или, как можно было прочитать в конце марта двухтысячного года на красочных плакатах московских магазинов эзотерики, «жёсткую мастер-тусовку», куда приглашаются лишь те, кто может сесть (!?) в поперечный шпагат в стойке на голове» ).

В первом варианте мы имеем стандартную коммуникацию «мозг — внешний мир», привычное состояние и восприятие.

Во втором — то же самое, но, как правило, в таком состоянии отсутствует прямое внешнее восприятие, обычно в это время человек размышляет или припоминает что-то с бесцельно блуждающим либо остановленным, слепым по сути взором. В китайской и японской традиции это соответствует сознательному пассивному наблюдению без размышления и называется состоянием максимальной готовности.

Вариант третий является свойством зрительного анализатора, используемым в различных психотехниках, когда с помощью физического сведения взора на кончик носа, на переносицу, а также — при закрытых глазах — на точку «третьего глаза» мы получаем по вниманию-сознанию ряд ожидаемых эффектов.

Четвёртая упомянутая возможность, насколько мне известно, пока применения не имеет.

Пятый случай наиболее интересен. Когда фокус зрения-внимания-сознания удаётся «распараллелить» и какое-то время ситуация остаётся фиксированной в неподвижности, могут иметь место различные сценарии развития событий:

а) обездвиженное с помощью функции зрения сознание (самоосознанность) некоторое время сохраняет обычный уровень нервного тонуса, напряжённости — это начальная форма простого внимания;

б) тонус сознания резко падает и пересекает некую виртуальную границу, после которой при открытых глазах наступает резкое торможение сознания, остолбенение, транс, в котором любая коммуникация невозможна.

в) «мощность» восприятия уменьшается настолько, что сознание претерпевает определённые метаморфозы, достигая минимума возможной самоосознанности без срыва в транс. Это и есть созерцание, или «простое внимание». Кажущееся отсутствие сознания у медитирующего, транс йогический — это принципиально иное состояние, нежели трансовый ступор. Когда йог находится в полной неподвижности, не воспринимая что-либо внешнее и не реагируя даже на предельные раздражители, это трудно отличить от транса, но психика в это время может быть занята интенсивнейшей информационной перекомпоновкой.

Итак, после снижения тонуса сознания до соответствующего уровня возникает «простое внимание», полностью лишённая присущей обычно динамики осознанность, замершее восприятие, намертво «сцепленное» со зрительным «экраном» и его «заполнением», — чем бы оно не было, белой стеной или мелькающими птицами. Первоначально сознание тормозится однородностью зрительного поля, затем, при длительной тренировке, в момент полной остановки тремора глазных яблок происходит как бы моментальный снимок текущего содержания зрительного экрана (полная и окончательная спонтанная концентрация внимания!) его динамики, если таковая присутствует. Затем сознание уже имеет дело не с реальной зрительной картиной, но с «содержимым» последнего «стоп-кадра», воспринятое становится стационарной созерцаемой «картинкой» вне зависимости от того, что далее разворачивается перед глазами созерцателя. Он этого развития больше реально не видит.

Это и есть внешнее созерцание в его традиционной спонтанной форме (хотя условия для возникновения подобной спонтанности должны соблюдаться весьма жёстко), которое с какого-то момента неизбежно становится внутренним, независимым от окружающего. При дальнейшем углублении процесса, который тексты именуют бессознательным сосредоточением, возможно возникновение состояния самадхи — полного торможения, которое сохраняется на время, допускаемое психосоматикой.

Грамотно сформулированное в начале медитативной практики намерение позволяет сознательному сосредоточению дойти до границы, за которой воля и действия личности исчезают, и продолжиться дальше в виде независимого саморазвивающегося процесса. Опять-таки намерение не позволяет «срываться» в транс, при котором остаток сознания просто коллапсирует и наступает полное торможение, фактически неотличимое от простой потери сознания.

Если же говорить о самом материале, который изначально воспринимается зрительным анализатором, то неясно, возникает ли на стадии отключения вибрации глазных яблок нуль-цвет, либо сетчатка сохраняет именно реальную картинку стоп-кадра, и только с какой-то глубины торможения (самадхи) созерцатель перестаёт осознавать что именно он видит. Может быть так, что у людей со зрительной репрезентативной системой перед внутренним взором остаётся картинка, а у прочих возникает нуль-цвет.

Как бы то ни было, можно отметить одну решающую деталь: во всех модификациях анализируемого процесса нет и не может быть места непроизвольной, автоматической, параллельной работе ума или сознания, которая могла хотя бы в какой-то мере совмещаться с каким-то из описанных процессов. Или я без изъятия посвящаю своё внимание и сознание процессу созерцания, или я этого не делаю и занимаюсь чем угодно другим. Медитировать, отвлекаясь от самого этого процесса примерно то же самое, что женщине быть отчасти беременной, то есть такого не может быть потому, что не может быть никогда.

Итак, через какое-то (всегда индивидуальное) время после спонтанной концентрации внимания (с помощью приведённого выше способа регулировки функции зрительного анализатора) запускаются процессы созерцания и погружения. После длительной и тщательной тренировки адепт йоги обретает способность посредством упомянутого процесса приводить сознание к режиму обратной коммуникации, первый этап которой в любом случае является избавлением от вытесненного «эмоционального мусора». Для тех, чья психосоматика устроена соответствующе, всё это происходит посредством созерцания образов либо ощущений. Когда сознание и личное бессознательное уравновешиваются, процесс «передвигается» в глубину психики («перепросмотр» и выход на ту грань, за которой может проявить себя Единое).