ПАТОГЕНЕЗ

Изучение патологических проявлений калицивирусной инфек­ции проводилось только в экспериментах по заражению добро­вольцев. У всех инфицированных были описаны воспалительные изменения в слизистых оболочках верхних отделов тонкой кишки, характерные для острых энтеритов, сопровождающиеся атрофией ворсинок. У переносящих КВИ больных было замечено увеличение числа и укорочение отечных ворсинок проксимального отдела тонкой кишки с инфильтрацией мононуклеарами lamina propria, сами же эпителиальные клетки сохраняли интактность. В апикальном отделе эпителиоцитов отмечается вакуолизация цитоплазмы и увеличение глубины крипт. Отмечалось снижение ферментативной активности клеток щеточной каемки. Патологических изменений в слизистой желудка и двенадцатиперстной кишки не обнаружено, биопсия в ста­дии выздоровления была в норме. Задержка эвакуации желудочного содержимого, замеченная при изучении на добровольцах, вероятно, связана с нарушением моторной функции желудка, возникающей при инфицировании этим вирусом. Механизм развития диареи при поражении калицивирусами изучен недостаточно. Доказано, что вос­палительные изменения в слизистой кишечника не играют ключевой роли в развитии диареи, так как она возникает уже при низких уровнях вирусной нагрузки еще до развития цитопатологических изменений. Снижение ферментативной активности щеточной каемки энтероцитов приводит к развитию дисахаридазной недостаточности и накоплению избыточного количества негидролизованпых углеводов, преимуще­ственно, лактозы в просвете кишки. Накопившиеся в просвете кишки вещества с высокой осмотической активностью (дисахариды и моносахара) приводят к нарушению реабсорбции электролитов и воды, развитию осмотической диареи. Поступая в толстую кишку, углеводы становятся субстратами для ферментации кишечной микрофлорой с образованием большого количества органических кислот, водорода, углекислого газа, воды. Результатом являются повышенное газообразование в кишечнике и снижение рН кишечного содержимого. Доказано, что уровень аденилатциклазы в слизистой тонкой кишки не изменяется.

Поскольку на настоящий момент нет животных моделей КВИ и до сих пор не удается культивировать калицивирусы, большинство вопро­сов иммунной защиты остается открытым. На внедрение возбудителя организм отвечает сложной системой защитно-приспособительных реакций, направленных на ограничение его репродукции и после­дующую элиминацию, а в конечном итоге - на полное восстановле­ние структурно-функциональных нарушений, возникающих в ходе инфекционного процесса.

В тех случаях, когда система защиты врожденных механизмов эф­фективна, инфекционный процесс может прерваться или, оставаясь локализованным, не сопровождаться развитием выраженных клини­ческих симптомов, т.е. адекватность защитных реакций приводит к быстрой инактивации возбудителя, восстановлению нарушенных функ­ций организма и выздоровлению. Иная картина возникает в организме, высоко восприимчивом к данному возбудителю и не располагающим необходимыми механизмами специфической и неспецифической за­щиты. В таких случаях репродуцировавшиеся во все возрастающем количестве возбудители и продукты их взаимодействия с эпителиаль­ными и иммунными клетками, а также сами разрушенные клетки попа­дают в кровь, обусловливая развитие тяжелых форм течения болезни, формирование осложнений и возможный неблагоприятный исход.

Доказано, что у пациентов, перенесших норовирусный гастроэн­терит, развивается кратковременный постинфекционный иммунитет, защищающий только от гомологичного вируса. Многочисленные на­блюдения показали отсутствие протективных свойств специфических антител у взрослых, тогда как у детей существует корреляция между наличием антител и защитой от повторного заражения. Немаловаж­ную роль в противовирусном иммунитете играют неспецифические факторы местной зашиты, обусловленные наличием секреторных IgA антител.