Методические указания

При рассмотрении первого вопроса необходимо обратить внимание на то, что существуют три подхода к определению природы восточной философии. Один сводится к упорному поиску в восточных традициях понятий и категорий, тождественных тем, которые выработала европейская философия. Так, китайские «ци» и «ли» или индийские «практити» и «пуруша» рассматриваются как синонимы материального и идеального. Прямо противоположна позиция, утверждающая принципиальное отличие восточного понятийно-терминологического аппарата от западного. При этом предполагается, что европейские, китайские или индийские понятия никогда не являются эквивалентами и не имеют общей системы координат. Третий подход связан с признанием специфики восточной философской мысли.

К тому же индийская, китайская и арабская цивилизации столь отличны друг от друга, что никак не могут быть объединены в рамках некой единой восточной культуры. Это связано с тем, что народы Востока не имели общей "колыбели" культуры, каковой для европейцев была Древняя Греция.

Второй вопрос посвящен индийской философии, история которой охватывает более двух с половиной тысячелетий. Философское мышление возникало за счет усиления и автономного развития ментальной составляющей ритуала. Философское умозрение обеспечивалось ритуальной по своим истокам практикой медитации, трансформирующей человеческое сознание и выводящей его по ту сторону различий, значимых для обыденного мышления. В Упанишадах — первых философских текстах в индийской культуре (ранние Упанишады относятся к VIII-VII вв. до н. э.) — центральным пунктом является тезис о тождестве Брахмана, источника всего сущего во внешнем мире, и Атмана, универсального активно-жизненного начала. Глубинное тождество субъективного и объективного считалось недоступным абстрактному рассудку — подлинная реальность открывалась благодаря йогическому тренингу, ведущему к достижению экстатического состояния. Познающие Брахмана достигают мокши — освобождения от цепи перерождений (сансары). А все те, кто ограничивается религиозными обрядами и совершением добрых дел, может рассчитывать лишь на новое рождение в более высоком статусе в соответствии с универсальным законом кармы. Если популярная, обращенная к мирянам часть целостного мировоззренческого комплекса может быть квалифицирована как религиозная проповедь, то его внутреннее концептуальное ядро, доступное немногим (специально подготовленным и стремящимся лишь к знанию людям), представляет собой собственно философию.

Раскрывая третий вопрос, следует учитывать, что китайская философия развивалась как бы изнутри мифосознания – через переосмысление мифологической модели мира при сохранении ее общей структуры, прежде всего, – принципа единосущности макро- и микрокосма, поэтому базисной интенцией китайского философского мышления была идея органического единства человека и мира. Все вещи понимались как подвижные, текучие образования: "ци", универсальный субстрат мира, трактуется как непрерывная среда динамических колебаний, поляризуемая действием противоположных сил – "ян" и "инь" (света и тьмы); каждая вещь содержит в себе начала "инь" и "ян", поочередно доминирующие и обеспечивающие пульсацию перемен. Даосизм выдвигает стратегию "следования естественности". Отказ от всякой преднамеренности и целенаправленности в действии (принцип "недеяния" – "у вэй") позволяет совершенно мудрому приобщиться к "дао" как общемировому естественному ритму событий.

В четвертом вопросе следует отметить, что в центре внимания китайских мыслителей находились этико-политические проблемы, поскольку деятельность по упорядочению Поднебесной (социума) понималась как важнейший фактор поддержания вселенской гармонии. Для Конфуция характерна опора на формальную упорядоченность человеческого поведения посредством строгого следования правилам церемониала "ли". Воплощением знания выступает "благородный муж" ("цзюнь цзы"), посредством жесткого самоконтроля обуздывающий природно-хаотическое начало в человеке. При империи Хань (3 в. до н. э. – 3 в. н. э.) конфуцианство приобрело статус официальной идеологии и впоследствии на протяжении столетий оказывало огромное воздействие на облик традиционной китайской цивилизации.