Проблема познаваемости мира

Человечество всегда стремилось к приобретению новых знаний. Овладение тайнами бытия является выражением высших устремлений творческой активности человеческого разума. За тысячелетия своего развития людьми был пройден длительный и тернистый путь познания от примитивного и ограниченного ко все более глубокому и всестороннему проникновению в сущность окружающего мира. На этом пути было открыто неисчислимое множество фактов, свойств и законов природы, общественной жизни и самого человека. Научные картины мира сменяли одна другую. Поэтому знание образует сложнейшую систему, которая выступает в виде социальной памяти, и ее богатства передаются от поколения к поколению, от народа к народу с помощью механизмов социальной наследственности и культуры.

В виду особой важности и значимости познавательной деятельности человека, в ходе развития истории философской мысли ни один крупный мыслитель не обходил стороной тот раздел, который получил название «теория познания», или «гносеология». Задача гносеологии состоит в том, чтобы осмыслить, что такое знание и каким путем оно достигается. Кроме того, она призвана исследовать природу человеческого познания, формы и закономерности перехода от поверхностного представления о вещах (мнение) к постижению их сущности (истинное знание) и в связи с этим рассмотреть вопрос о путях обретения истины и о ее критериях. И, наконец, одним из важных для гносеологии был и остается вопрос о том, какой практический, жизненный смысл имеет достоверное знание о мире и человеке.

Философы всегда стремились ответить на вопрос: как возможно познание и познаваем ли мир в принципе? И относительно возможности его познания определились три позиции - оптимизм, скептицизм и агностицизм. Оптимисты утверждают принципиальную познаваемость мира. Ярким примером оптимистического взгляда на познание можно считать точку зрения Гегеля, который писал: «У скрытой и замкнутой вначале сущности Вселенной нет силы, которая могла бы противостоять дерзанию познания; она должна раскрыться перед ним, показать ему свои богатства и свои глубины и дать ему наслаждаться ими».

Агностики, напротив, отрицают познаваемость мира. И их основной довод состоит в следующем: предмет в процессе познания неизбежно преломляется сквозь призму наших органов чувств и мышления. Поэтому мы получаем о нем сведения лишь в том виде, какой он приобрел в результате такого преломления. Каковы предметы на самом деле, мы не знаем и знать не можем. Одним из истоков агностицизма является гносеологический релятивизм - абсолютизация изменчивости и текучести явлений. Отсюда делается вывод, что истина относится лишь к данному мимолетному моменту; и в силу этого то, что считалось истинным вчера, сегодня предстает как заблуждение. Примером крайнего релятивизма может служить учение древнегреческого философа Кратила, считавшего, что в мире все изменяется столь быстро, что в нем нет абсолютно ничего устойчивого. А посему нельзя даже назвать тот или иной предмет, животное или человека, ибо, пока мы будем произносить слово, они уже изменятся и не будут тем, за что мы их принимаем. Во избежание впадания в заблуждение Кратил советовал молчать и лишь в случае самой крайней необходимости указывать пальцем на тот или иной предмет, ибо тут уже ни в чем не ошибешься.

Скептицизм, признавая принципиальную возможность познания, выражает сомнение в достоверности полученных знаний. Как правило, расцвет скептицизма приходится на периоды ломки устоявшейся парадигмы знания, смены ценностных установок, когда нечто, считавшееся ранее истинным и непререкаемым, вдруг признается ложным и несостоятельным. Однако в определенной мере скептицизм является полезным и даже необходимым: ведь сомнение - важный компонент развития научного знания, разрушающий и подтачивающий устаревшие догмы и устоявшиеся мнения.

В философии Нового времени скептицизм приобретает форму критицизма. И первым философом, осознанно ставшим на данные позиции, можно назвать Канта. Критицизм - весьма сложное понятие; однако если попытаться вкратце определить его содержание, то можно сказать, что это «неприятие безусловного». Поэтому критицизм становится общей характеристикой познания, которое занимается не «переоценкой ценностей», но открывает те способы, с помощью которых для нас существует любое, даже самое фантастическое явление. Он не ищет общего основания для всех многообразных духовных феноменов, а пытается выяснить собственное основание для каждого класса явлений. Критицизм всегда начинает с вопроса: «как возможно?» (наука, человек, Бог, бессмертие, свобода и т.д.). Он ничего не отвергает и ничего не навязывает, а сопоставляет и анализирует. Раскрывая человеку основы его познавательной активности, критицизм оставляет ему возможности выбора.