Социально-психологическая адаптация и реадаптация инвалидов по зрению

Как уже было показано выше врожденная или рано приобре­тенная слепота затрудняет образование социальных связей и от­ношений, а появление дефекта у человека со сложившимися свя­зями и навыками общественного поведения ведет к их разрыву, смещению. И в том и в другом случае инвалид по зрению выпа­дает из коллектива, что крайне неблагоприятно влияет на его положение в нем.

В связи с этим основной задачей реабилитационной работы в целях интеграции инвалидов по зрению в обществе является ус­тановление или восстановление социальных связей, т. е. социально-психологическая адаптация (у поздно ослепших — реадап­тация).

В процессе реабилитационной работы по социально-психоло­гической адаптации (реадаптации) слепых перед практическими работниками специальных учреждений (школ, восстановительных центров, реабилитационных кабинетов) возникают определенные трудности. Возникает необходимость преодолеть депрессию, воз­никающую как реакция на слепоту, сформировать адекватные установки по отношению к окружающим, своему дефекту и дея­тельности, вооружить слепых новыми способами коммуникации.

Первым этапом социально-психологической адаптации следу­ет считать преодоление депрессии, связанной с осознанием дефек­та, на который инвалиды по зрению реагируют крайне болезнен­но. Глубина и длительность реакции зависят как от особенностей личности, так и от темпа развития заболевания, его тяжести и времени появления. Наиболее серьезные психические травмы на­блюдаются у ослепших в зрелом возрасте. Реакция мгновенно ослепших оказывается более тяжелой, чем у тех, кто теряет зре­ние постепенно. Однако, как показывает практика реабилитаци­онной работы, даже в этих случаях приобщение ослепших к деятельности позволяет снять депрессию и восстановить оптимисти­ческое отношение к жизни.

Одновременно ведется работа по преодолению фрустрации, возникающей в результате появления в жизни слепого трудно­преодолимых препятствий, постоянно высокого психического на­пряжения. В основе этой работы лежит формирование способов поведения, основанных на двигательном контроле (у рано ослеп­ших), или перестройка динамических стереотипов (у ослепших в более позднем возрасте).

Зависимость этих процессов от личности ослепшего отчетливо проявляется в выделенных В. С. Сверловым четырех типах пове­дения непосредственно после утраты зрения (речь идет о периоде осознания дефекта детьми школьного возраста):

1. Безразлично вялый. Представители этого типа пове­дения длительное время находятся в депрессивном состоянии и ничего не предпринимают для восстановления своего положения в обществе.

2. Рассудительно волевой. Представители этого типа поведения направляют усилия на преодоление последствий дефекта.

3. Контрастный. Представители этого типа поведения впадают в состояние глубокой депрессии, а затем мобилизуют свои силы на преодоление последствий дефекта.

4. Неустойчивый. У представителей этого типа поведения наблюдаются регулярные переходы от депрессии к оптимисти­ческому настроению.

Возникающие у потерявших зрение состояния депрессии и фру­страции исчезают по мере того, как они осознают, что могут тру­диться и обслуживать себя в быту.

В результате включения в деятельность начинается процесс преодоления психологического кризиса, выхода из состояния пси­хологического конфликта. Этот процесс имеет поэтапный характер. В. С. Мерлин выделяет четыре фазы: 1) фаза бездействия, кото­рой сопутствует глубокая депрессия; 2) фаза занятия, на которой инвалид включается в деятельность с целью отвлечься от тяжелых мыслей о своей инвалидности; 3) фаза деятельности, для которой характерно стремление реализовать свои творческие возможности; 4) фаза поведения, когда складывается характер и стиль деятель­ности инвалида, определяющие весь его дальнейший жизненный путь.

Решающим моментом в социально-психологической реабили­тации является восстановление социальных позиций инвалида. Последнее существенно зависит от установок инвалида по отношению к зрячим, труду, общественной деятельности, самому себе и своему дефекту. Эти установки формируются в процессе деятельности. Адекватность этих установок прежде всего зависит от того, насколько успешно выполняется деятельность. Поэтому основным условием социально-психологической адаптации и реадап­тации является включение инвалида в коллективную деятельность, воспитание его в коллективе и через коллектив.

Завоевание и удержание определенной социальной позиции в коллективе зависят от многих факторов: степени скомпенсированности дефекта, уровня физического и психического развития, мо­ральных, волевых, интеллектуальных качеств и т. д. В социально-психологическом плане важнейшими качествами являются способность устанавливать социальные контакты, аде­кватно воспринимать и понимать партнеров по общению.

В работах социальных психологов, посвященных интерперсональной перцепции, утверждается, что первое впечатление о партнере по общению основано на визуальном восприятии. Визуальный образ, возникающий при первой встрече, оказывается исходным для понимания человеком человека. Именно со зрительного вос­приятия начинаются межличностные контакты, возникают симпа­тии и антипатии. От него зависит стремление к повторным встре­чам или уклонение от них. Отсюда можно сделать вывод, что утрата или глубокое нару­шение зрения, препятствующие видению лица партнера по общению и других его внешних качеств, восприятию ми­мических движений, выражения глаз и многих других визуально воспринимаемых признаков, затрудняют процесс общения. Слепой человек лишается важного канала, по которому поступает инфор­мация об окружающих.

В тифлологической литературе рассматриваются возможные пути компенсации последствий отсутствующего или глубоко на­рушенного зрения.

Одни авторы склонны считать, что единственным средством восприятия слепыми партнеров по общению является слух (В. С. Сверлов и др.). По их мнению, голос собеседника и его особенности (тембр, громкость, высота), как и особенности речи (структура, лексика, темп, интонация), позволяют составить пред­ставление о физическом (возраст, рост, пол, комплекция) и пси­хологическом (эмоциональное состояние, волевые и интеллекту­альные черты характера и т. д.) облике воспринимаемого чело­века.

Другие авторы высказываются в пользу полисенсорного вос­приятия, т. е. восприятия слепыми партнеров по общению при по­мощи ряда сохранных анализаторных систем (слуха, осязания, обоняния). Эта концепция хорошо подтверждается эксперименталь­ными данными П. М. Залюбовского, показавшего, что при опо­знании людей слепые пользуются не только слухом, ориентируясь на голос или походку (в 80—90% случаев), но и обонянием (33%) и осязательной информацией (16% случаев).

Однако независимо от того, по каким каналам получает инва­лид по зрению информацию, важнейшими остаются следующие вопросы: в какой степени зрение адекватно отражает сущность партнера по общению и в какой мере этот процесс нарушается при слепоте? Возможно ли правильное восприятие и понимание человеком человека при отсутствии зрения? Как зрячие воспри­нимают и понимают слепых?

Прежде всего отметим, что как при нормальном, так и при нарушенном зрении восприятие человека человеком осуществля­ется полисенсорно, т. е. в нем участвуют зрение, слух, осязание и обоняние. Нетрудно представить себе ситуацию, когда положи­тельное впечатление, возникшее на основе зрительного восприя­тия, может быть сведено на нет, вплоть до возникновения анти­патии. Речь идет о слуховом (неприятный тембр голоса, дефекты речи), осязательном (холодная, влажная рука, вялое рукопожа­тие) и обонятельном (неприятный запах) восприятии.

Следует подчеркнуть, что восприятие любой модальности — это субъективный образ объективного мира. Внешние воздействия преломляются в нашем сознании, их результаты во многом обус­ловлены субъективными особенностями внутреннего мира чело­века— его опытом, эмоциональным и физическим состоянием, го­товностью к восприятию, установками и т. д.

Из сказанного следует, что восприятие человеком человека на основе зрения или какой-либо иной чувственной основе неизбежно несет в себе элементы субъективности и информация, получаемая таким образом, далеко не всегда отражает существенные призна­ки партнера по общению.

Очевидно, что никто не будет отрицать, что восприятие чело­веком человека при слепоте, существенно ограничивающей поток поступающей информации, затрудняет обратную связь, столь не­обходимую для общения. Но это не может принципиально изме­нить процесс социальной перцепции, лишить слепого человека возможности воспринимать окружающих его людей.

Для того чтобы проникнуть во внутренний мир человека, рас­крыть для себя его сущность, чувственно получаемая информация требует проверки в совместной деятельности. Только поступки, поведение человека в различных ситуациях раскрывают его сущ­ность, позволяют понять и оценить его достоинства и недостатки. Поэтому именно поведение служит надежной основой межлич­ностных контактов, тем более что в общей массе слепые, за ис­ключением ослепших в зрелом возрасте, как правило, внешним обликом партнеров по общению (абрисом лица, цветом волос, глаз и т. п.) не интересуются. Поэтому говорить о необходимос­ти возмещения отсутствующих данных такого рода, видимо, нет смысла.

Выше уже была отмечена зависимость интерперсональной пер­цепции от установок личности. Помимо общих для нормально видящих и инвалидов по зрению установок, слепота, а точнее, не­удачные попытки общения со зрячими ведут к формированию у слепых неадекватной установки. Речь идет о том, что слепые избегают зрячих, стремятся уйти в свой внутренний мир, предпочитают контакты с товарищами по несчастью. Такого рода отрица­тельные установки наблюдаются и при других дефектах. Вот что по этому поводу пишет в одном из очерков В. М. Дорошевич: «Увечному человеку нет большего утешения, как такого же увеч­ного встретить. Уверяю вас, что человеку на одной ноге даже противно смотреть на человека, у которого две ноги. Как нам на урода. Тогда как вид одноногого человека в нем возбуждает ра­дость: «Наш брат, одноногий!»

Следует помнить, что некоторые слепые избегают общения со зрячими из-за ложного чувства своей малоценности и очень часто имеющих еще, к сожалению, место неадекватных установок здо­ровых людей по отношению к инвалидам. Отметим, что установка на то, чтобы избегать общения со зрячими, может быть следстви­ем отсутствия навыков поведения в обществе и осознания своих косметических дефектов (отсутствие глазных яблок, шрамы на ли­це и др.). Преодоление подобной установки, выработка правиль­ного отношения к себе и своему дефекту, адекватной самооценки, использование всех сохранных анализаторных систем в процессе социальной перцепции и т. д.— предпосылки, которые обеспечивают слепому надежные и прочные социальные контакты. Поскольку слепые живут в мире зрячих и должны общаться с ними, поскольку общение — процесс двусторонний, следует про­анализировать особенности восприятия зрячими инвалидов по зрению. Такой анализ позволяет выделить специфические моменты, возникающие во время общения зрячих со слепыми, обусловленные как объективными, так и субъективными причинами.

Прежде всего, нужно отметить, что инвалид по зрению, как и другие лица, имеющие визуально воспринимаемые дефекты, ока­зывается объектом чрезмерно пристального внимания со стороны зрячих. При отсутствии соответствующего воспитания это внима­ние проявляется в нетактичном (и ощущаемом) рассматривании слепого, постановке травмирующих его вопросов или в уклонении от общения.

Другим камнем преткновения являются объективные трудно­сти, возникающие при попытке распознать по внешним признакам (например, выражению лица) внутреннее состояние слепого парт­нера по общению, установить его отношение к себе и своим вы­сказываниям. Маскообразное выражение лица слепых, особенно слепорожденных, невидящие или закрытые темными очками «зер­кала души» — глаза, отсутствие обычных при общении зрячих внешних выразительных движений затрудняют понимание зрячим слепого партнера по общению. Иллюстрацией этого положения может служить описанная М. Ю. Лермонтовым в «Тамани» попыт­ка героя повести установить контакт со слепым: «Итак, я начал рассматривать лицо слепого, но что прикажете прочитать на лице, у которого нет глаз?»

Наконец, следует отметить, что у зрячих, так же как и у слепых, довольно часто формируются субъективные и неадекватные установки. Это либо негативная установка на избегание слепых, либо псевдоположительная установка, проявляющаяся в жалости к слепому, стремлении взять его под опеку. И та, и другая уста­новка обусловлена самыми различными причинами, и, прежде все­го, незнанием психологии слепых, их реальных возможностей, бы­тующими еще архаичными представлениями о слепых как не­счастных, не приспособленных к жизни, неполноценных людях. Легкоранимые, тяжело переживающие свой дефект и тонко чув­ствующие отношение партнера по общению, инвалиды по зрению не остаются безразличными к подобным ситуациям, затрудняющим дальнейшие контакты, закрепляющим установку избегать обще­ния со зрячими. Все это ведет к стремлению общаться преимуще­ственно с товарищами по несчастью, к созданию микросоциума, состоящего из инвалидов по зрению, и в результате к аутизму, т. е. уходу в свой внутренний мир, выпадению из жизни общества.

Реабилитационная работа со слепыми может быть достаточно эффективной только при условии пропаганды тифлологических знаний среди находящихся в их ближайшем окружении зрячих, воспитании у них чуткого, тактичного, бережного отношения к ин­валидам.

Практика показывает, что отсутствие зрения не является не­преодолимым барьером для адекватного восприятия и понимания человеком человека. Но, к сожалению, еще достаточно часты слу­чаи взаимного непонимания, формирования на основе негативного опыта неадекватных социальных установок, влекущих за собой ограничение межличностных контактов. В итоге важнейшая зада­ча — реабилитация и интеграция инвалидов по зрению в общест­ве— оказывается решенной лишь частично.

Резюмируя сказанное, можно утверждать, что целенаправлен­ное формирование установки на общение, овладение способами восприятия и понимания партнеров по социальным контактам поз­воляет существенно расширить сферу коммуникаций слепых и та­ким путем осуществить их социально-психологическую адаптацию и реадаптацию.