Успенский Б.А., Живов В.М. Царь и Бог: Семиотические аспекты сакрализации монарха в России // Успенский Б.А. Избранные труды. Т. 1. М., 1994. С. 110 – 218 (о Ломоносове: 176–180). 10 страница
***
На какое-то время мы впали в столбняк. Первой опомнилась Лия.
- Замели нашу малину. Настучал-таки, дятел дрессированный...
- Цыц, несчастная! Когда выберемся отсюда и у меня будет хоть немного свободного времени, я заставлю тебя вызубрить наизусть Устав Благородных Девиц так, чтоб от зубов отскакивало!
- От чьих?
- О... у... уберите её от меня!
Я бросился к дверям и, убедившись, что Жан свалил всю мебель в лучших фортификационных традициях, громко заорал:
- Кто там?
- Это мы, суккубы! А лорд Скиминок дома?
- Нет меня, я покинул Россию. Мои девочки ходят в соплях... Загляните послезавтра, лучше в обед, на Петровку, 38, и спросите майора Пронина. Он даст вам исчерпывающую информацию о местонахождении товарища Юстаса. Пароль, явка, горячий утюг на балконе, стучать в бемоле, откроет пожилая немка. Это и буду я.
- А сейчас точно не вы?
- Не я! Я буду послезавтра, как договорились, мой секретарь запишет вас на приём. До свидания.
Голоса за дверями смолкли. Послышались неуверенные удаляющиеся шаги. Я шумно выдохнул. Пронесло... Не каждый раз мне попадается столь доверчивая нечисть, везёт же порой. Мои ребята на цыпочках подошли поближе.
- Ушли? - свистящим шёпотом поинтересовались все трое.
- Вроде да. А чего вы, собственно, так мнётесь? Говорите в полный голос, не бойтесь. Суккубы - они соображалкой не блещут. Им есть чем блеснуть и кроме энциклопедических знаний или математического склада ума. Но двери вы заперли надёжно, молодцы.
- Странно, - заметила Луна. - Ведь Жигало утверждал, что горожане нас даже зауважали и честные суккубы не выйдут нас искать.
- Значит, это были нечестные, - заключили супруги. - Честность и порядочность здесь не в цене. Может быть, мы зря отдали вымогателю все деньги?
- Тот факт, что мы находимся в городе, полном суккубов, наводит меня на грустные размышления. Мы только-только спровадили трёх сексуальных демонов. Вряд ли их было больше... Они могли и не знать, что на нас наложен мораторий, в смысле - сезон охоты на Скиминоков ещё не открыт. Получается, что дедушка поступил с нами по совести...
В тот же миг раздались голоса, и на бедную дверь обрушился новый град ударов.
- Открывайте сейчас же!
- Никого нет дома! - дружно ответили храбрые мы, но на этот раз нам не поверили.
- Опять обман! Там они! Второй раз надуть хотят. Открывайте, а то дверь сломаем!
- Ломать - не делать, душа не болит! - язвительно влезла Лия. - Сказано же; "Нет нас!" Идите по ветерку...
- А я говорю, там они! - взвился за дверью знакомый старческий голос. - Возьмите их всех! Будут знать, как отнимать последние деньги у честного пенсионера, доживающего последние дни...
Дверь тряслась, но держалась, баррикада была надёжной. Через полчаса нападающие устали и удалились для обсуждения нового плана действий. Воспользовавшись передышкой, я взялся за Бульдозера с супругой.
- Ну?!
- Да мы что... Ничего... просто... дело-то житейское... она и говорит, зачем ему деньги?.. Ну я... куда ж денешься? Но, ей-богу, милорд, он первый начал!
- Лия!
- Лорд Скиминок, я девушка честная, замужняя, мне об хозяйстве думать надо. Вы хоть раз поинтересовались, сколько он ест? Вы знаете, какие бешеные деньги вылетают на прокорм такого Бульдозера? Отдать три золотых - значит обречь его на голодную смерть, а меня на вечные муки совести. Вы этого хотите, да? Нет, вы скажите, милорд, этого? Да?!
- Значит, вы отобрали у него деньги... - Устало опустившись на табурет, я горестно приложился щекой к Мечу Без Имени. Ну что мне с ними делать? Поубивать только... иначе всё равно не перевоспитаешь. - Справились, да?
- Всё было совсем не так, - быстренько затараторила Лия, присев рядом со мной на корточки и по-собачьи заглядывая в глаза. - Я пошла проводить дедушку до выхода. Надо же заботиться о пожилых людях? Там лестница крутая, мало ли что... А он вдруг возьми и начни делать мне непристойные предложения! Мол, поедемте в номера, посидим, а ещё у меня тут квартирка рядом, деньги теперь есть, если будешь умницей - глядишь, чего и заработаешь. Я даже рта не успела раскрыть для гневной отповеди, как рядом с нами вдруг оказался Жан...
- Милорд, он уже вовсю её начал обнимать! - вдохновенно включился в эпопею трусливый рыцарь. - Естественно, я как дворянин, как наследник знатного рода, как оруженосец великого ландграфа и как муж, наконец... Я не мог этого стерпеть! Поднял сморчка за ногу, потряс хорошенько и отнес во двор. Бить я его не стал, рассыплется ещё, но в лужу положил. Именно положил, а не бросил. Я ведь не зверь какой...
- А возвращаясь, мы вдруг неожиданно увидели у самой двери в вашу комнату три золотые монеты! Вот, думаем, счастье привалило... Нам и в голову не пришло, что это дедушка Жигало уронил, - елейными голосками докончили оба.
О, мать моя женщина! Ведь врут безбожно... Стараются как могут, но выходит хуже, чем в любительском театре Дворца пионеров. Научить их, что ли? В жизни пригодится... Додумать не удалось, к нам вновь забарабанили в дверь:
- Мы тут посовещались и решили: если через десять минут вы не откроете, то мы возьмём да и подожжём всю харчевню!
***
- Может быть, попытаться уйти по крышам?
- Вряд ли. Они наверняка окружили всё здание.
- Значит, опять - бой?
- В каком-то смысле да. Очередной последний бой, так сказать... Но я не умею воевать с женщинами. Сколько помню, не считая старых ведьм из Тихого Пристанища, я поднимал Меч лишь против призрака мадам Гнойленберг. Даже кастратку на самом деле убила Вероника. Я не могу.
- Любимый, ты уж реши сразу, - неожиданно резко вспылила Луна, - либо я, либо они. Если ты не будешь драться с суккубами, то они убьют и тебя, и меня, и Лию с Жаном. Если ты меня действительно любишь, то придётся тебе попробовать убивать этих демонов, чтобы спасти всех нас. Только, пожалуйста, думай побыстрее...
- Мне так и не дали побриться! - с глубокой грустью в голосе ответил я. Мои спутники несколько обалдели. Потом наёмница нежно прижала мою голову к своей груди и жалобно запричитала:
- Сладкий мой, хороший мой, переутомился, бедняжка... - Лия с Жаном сочувственно засопели, а у меня в мозгу билась надоедливая мысль о том, что во всём городе почему-то нет ни одного зеркала и несчастному ландграфу даже побриться перед смертью не дают. Опять же, если умирать в нежных ручках суккубов, то с моей стороны принимать любовь дамы (пусть высасывающей жизнь) в колючем виде - это слишком неэстетично!
- Бульдозер, почему нигде нет зеркал?
- Не знаю, милорд. Может быть, мы их просто не замечали?
- Лия, где зеркала в этом городе?
- Я так думаю, лорд Скиминок, что они здесь никому не нужны. Днём горожанам и других дел хватает, кроме как на своё отражение любоваться. А ночью им это вообще без надобности, они и так неотразимы.
- Луна?..
- Я поняла, любимый. Суккубы почему-то не могут видеть себя в зеркале. Возможно, для них это вид отвращающего колдовства. Может быть, они умирают от этого, может, болеют, может, покрываются сыпью или навсегда теряют магическую силу...
- Есть только один способ проверить. Оруженосец! Ты говорил, что в нашей комнате вставили новые стёкла?
- Будут через минуту! - Жан рысью бросился по лестнице наверх.
- Лия! Быстренько найди мне что-нибудь очень чёрное. Мы должны суметь смастрячить кустарное подобие зеркала.
Я не бог весть какой мастеровой парень - золотые руки. Просто помню, что если обычное стекло с одной стороны прикрыть чёрной тряпкой, то с другой будет видно ваше отражение. Тёмное, блеклое, но вполне явственное. Луна сейчас полная, значит, света будет достаточно. За дверью раздались шум и голоса. Неужели отпущенные десять минут уже истекли? Надо хотя бы немного потянуть время...
- Эй, поджигатели паршивые, креста на вас нет! А чужую харчевню вам не жалко?
- Жалко, - посовещавшись, решили голоса, - но мы всё равно подпалим, раз вы не выходите.
- За что такая немилость?
- Вы разрушили храм Великой Чёрной Сукки!
- А если мы извинимся и больше не будем? - Нападающие задискутировали между собой. Пользуясь затишьем, прибежал Бульдозер, осторожно держа в руках большой кусок оконного стекла. Жан тоже не плотник и, возясь с оконной рамой, здорово порезался, но ценный груз не уронил, доставив в целости. Следом появилась Лия, таща в руках ведёрко с тёплой чёрной смолой, а на плече - занавеску из тяжёлого тёмно-синего бархата.
- Молодцы! От лица командования объявляю вам благодарность!
- Рады стараться, ваше превосходительство! - тихо гаркнули оба, а я принялся за дело. Наёмница взялась помогать, а Лия отвлеклась на перевязывание тряпочками израненных ладоней мужа. Мы аккуратно размазали смолу по стеклу, используя широкий кухонный нож, а потом налепили на неё кусок бархата. Зеркало вышло - заглядение! Мы гордо переглянулись. В дверь опять постучали. Господи Боже, как они мне надоели... Не мычат не телятся, инквизиторы вшивые!
- Ну, что вам ещё?
- Мы решили - поджигать!
- Не надо. По зрелом размышлении мы постановили сдаться.
- Тогда откройте дверь.
- Всегда пожалуйста...
Такого они от нас не ожидали. Когда Жан разбросал баррикаду и я с завязанными глазами и импровизированным зеркалом в руках появился на пороге, по толпе прокатился дружный вздох. Потом повисло молчание. Мне оно показалось бесконечно долгим... Наконец неуверенный девичий голос, прерываясь от волнения, спросил:
- Что это такое, ландграф?
- Зеркало! - храбро ответил я.
- Зеркало-о-о-о... - влюбленно вздохнули суккубы. - А что это за чудо?
- Никаких чудес, обыкновенные законы физики. Вы что, зрение потеряли? Взгляните попристальнее, там отражаетесь - вы!
- Что?! Не может быть! Неужели эти прекрасные существа, отражающиеся в нём, - мы сами?
- Да!
Что-то не очень они торопятся умирать. Может, им время надо? Не насмотрелись ещё? У меня уже руки устали от напряжения. Как же оно на них действует и действует ли вообще?! Вроде прыгать на нас пока никто не собирается, рукоять меча тычется в мой локоть, но сама холодная. Итак, драки не будет... Рассыплются пеплом, превратятся в прекрасных лебедей, бросят всё, покаются и уйдут в монастырь - гадать можно хоть до утра. За спиной раздался шорох. Тонкие пальцы Луны развязали тряпочку, прикрывающую мои глаза.
- Можешь посмотреть, их магия исчезла.
- Вот это да, милорд! Что они такое делают? - восторженно зашептала Лия, проталкиваясь следом. Последним вынырнул Бульдозер и тоже замер в недоумении. Суккубы вели себя действительно странно. Здесь было пять или шесть девушек, трое мужчин и наш старый знакомый Жигало. Все голые, с классическими фигурами, но их невероятная сила обольщения словно вдруг сменила ориентацию. Они вновь и вновь подходили к нашему зеркалу, любовались собой, по-детски искренне трогали пальцами стекло и отпрыгивали, смеялись, перешёптывались. Я рискнул отойти в сторону, потом аккуратно прислонил зеркало к стене.
- Почему нам никто не говорил, какие мы прекрасные существа? - тихо вздохнул Сутнер Жигало. Остальные суккубы согласно закивали. - Что за жизнь мы вели? Кому мы отдавали свою любовь, свои тела, свою нежность и ласку? О Великая Чёрная Сукка! Взгляните на этих низких людишек... Они грязны, оборванны, несовершенны, даже уродливы, дурно пахнут и... Они же презирают нас! Мы вынуждены бегать за ними, искать, упрашивать - ради чего? Ради того, чтобы они, крича и возмущаясь, снизошли до нашей светлой, всепоглощающей, солнечной страсти?! Фи-и-и...
- Эй, ребята! - вклинился я. - Вы, случайно, ничего не напутали? Мы к вам в дом не ломились. Вы сами пришли. Может, вы и впрямь такие симпатичные, но, скажем честно, нам ваша любовь до лампочки! Вы нам не нравитесь.
- Вы нам тоже, - дружно насупились суккубы. - Мы сами по себе чувственно самодостаточны. Не оскорбляйте наш взор своим несуразным видом. Нам неприятна даже сама мысль о том, чтобы прикоснуться к таким ходячим ужасам, как вы.
- Что?! - взвилась Лия. - Ах вы, голодранцы паршивые, да, если хотите знать, я одной фигуркой... Мы с Жаном едва успели её заткнуть.
- Они не способны оценить нашу красоту, - заключил старый Жигало. - Отдайте нам это великолепное зеркало, это чудо природы и техники, а сами идите куда хотите. Впредь мы никогда не позволим оскорбить наши прекрасные тела прикосновением к недостойным людским существам.
- Подумаешь... - неожиданно обиделся я. - Да и не больно хотелось. Нам, между прочим, давно спать пора, ночь глубокая. Прощайте, завтра утром мы уезжаем от вас навсегда.
- А зеркало? - жалобно взвыли две хорошенькие девушки.
- Забирайте! - широко отмахнулись мы.
- Спасибо, милорд! - Толпа суккубов быстренько отвалила от харчевни и исчезла за углом. Вскоре оттуда донеслись громкие крики, призывающие всех оставить жертвы и взглянуть на самих себя в волшебное зеркало.
- Так мы что, действительно идём спать? - беззастенчиво зевнула Лия. - Может, побродим под луной? Погодка - чудо, народ гуляет...
- Нет, дорогая. Я... мы... должны... тут сам воздух напоён любовью! Лорд Скиминок, нам ведь завтра рано вставать?!
- С рассветом, - поддержал я наивную мужскую хитрость своего оруженосца. - Ложитесь сейчас же, завтра у нас тяжёлый день.
Когда они под ручку ушли наверх, мы посидели ещё немного. Похоже, я незаметно приобнял Луну за талию. Потом мы поцеловались. Всё было так естественно, словно мы знали друг друга всю жизнь. Потом...
- Нет... Только не здесь. Не в этом городе. Они превратили любовь в грязь. Тут трудно дышать. Я не хочу так... Не сердись, пожалуйста.
Хм... Небось Лие с Бульдозером не трудно... Им-то в данный момент очень даже дышится... Мне стоило огромного труда взять себя в руки и ограничить весь свой пыл нежной заботой, пока Луна, поудобней устроившись, не уснула на моём плече. Так... теперь уже просто не сосчитать, сколько мне должны эти злостные суккубы за мои нереализованные потребности и возможности!
***
С утречка, после завтрака, мы окончательно порешили отправиться в дальний путь. Раз принцессы здесь нет, то и делать тут нечего. Жан выяснил у хозяина, где он может купить лошадей, Лия сбегала на базар и набила наши сумки провизией, я кое-как побрился, а Луна нацарапала записку для Брумеля, если таковой появится. Владелец харчевни не переставая благодарил нас за сохранение его заведения. Что надо, они запоминают... А вот поинтересуйтесь, сколько невинных душ он загубил в еженощных оргиях суккубов, - ведь ни за что не признается, гад!
При ярком солнышке городишко выглядел даже празднично. Напоследок мы сели рядком, помолчали и пустились в дорогу. Собственно, не очень далеко, до соседней лавки, там у хозяина было куплено четыре крепких скакуна.
За упряжь и сёдла пришлось отдать последние деньги, у нас не осталось ни гроша. Ладно, главное - поехать, а там уж разберёмся по пути. На выезде из города суккубов у ворот нас ждал... Жигало! Старый хрыч широко улыбался, приветственно помахивая рукой.
- Если только он хоть слово вякнет о деньгах, я его... - Лия так сжала в кулаке поводья, что сомнения в страшной кончине пенсионера не осталось ни у кого.
- Моё почтение, господа! Вижу, вы собрались уезжать, - бодренько закланялся старик Сутнер. - Я жду с рассвета... О нет! Совсем не для того, чтобы хоть словом напомнить о деньгах. Просто я... Я не могу забыть вчерашнюю ночь. Лорд Скиминок, своим чудесным подарком вы дали нам возможность увидеть себя со стороны. В нашем городе так давно запрещены зеркала, что даже я весьма смутно помню рассказы своей бабушки об этом волшебстве отражения.
- Кто же мог запретить целому городу столь обычную в обиходе вещь? - удивился я.
- Старая история, ландграф... Когда-то мы были обычным поселением, но, увы, слишком близким к границам Зла. В наши дома порой заглядывали очень странные существа. Мы были добры и гостеприимны, постояльцы щедро платили, но... Когда стали замечать, что наши женщины рожают не совсем обычных детей, - было уже поздно. Союз нечисти и человека постепенно превратил наш посёлок в жилище суккубов. Нам даровали нового бога - Чёрную Сукку, ибо все иные отвернулись от нас. Тогда и были запрещены зеркала. Никто не должен видеть себя со стороны.
- Кто это сделал? - повторила мой вопрос напряжённая Луна.
- Прапрадедушка нынешнего Владыки Ада. Я даже боюсь предположить, как будет разгневан Люцифер, узнав, что в городе появилось зеркало... Но не волнуйтесь, мы сумеем его скрыть. А если он пошлёт войска, чтобы отобрать его силой, то мы сумеем встретить их такой демонической страстью... Нам нетрудно это сделать! У нас бо-о-льшой опыт...
- Держитесь, дедушка... Если вам понадобится военная помощь - обращайтесь к нам, мы с милордом приедем! - внёс свою лепту верный Бульдозер.
- Спасибо, спасибо, господа, - аж прослезился наш недавний шантажист. - Я ведь и вправду хотел повидать вас. Один совет, если позволите, совершенно бесплатно. Ищите девочку на большом Шабаше! Ежегодный праздник нечисти будет проходить недалеко отсюда. Видите голубую выпуклость на горизонте? Это высокая гора, лишённая растительности, её ещё называют Лысой горой. Там должно произойти посвящение. Но имейте в виду, на нём наверняка будет присутствовать Владыка Ада.
- Когда это произойдёт?
- Через два дня в ночь Горбатого Козла. Вам нужно ехать на север. Спешите...
***
Жан купил хороших лошадей, мы мчались вперёд манежным галопом. Эх, где теперь те смешные времена, когда я не умел ездить верхом?.. Вспоминая себя прошлого, даже умиляешься немного. Наивный, восторженный, чуть напуганный, вечно ищущий друзей, отважно размахивающий мечом и постоянно нарывающийся на колотушки. Романтика! Сейчас я, конечно, другой... Мудрый, серьёзный, строгий, неулыбчивый и всему знающий цену. Эдакий седой капитан гусарского полка, весь в шрамах, с больным сердцем и прокуренными усами.
Что-то напрягало меня, не давая забыть об Иване. Как он там без меня? Я задержался гораздо дольше, чем рассчитывал. Убеждён, что Повар сделает всё для моего сына, но... Где-то в глубине души зрела непонятная червоточинка - Вероника не вернулась! Как они добрались до места? Не укачало ли его в полёте? Не напал ли на них кто-нибудь в небе? Полно здесь всякого зверья летает... Добрались ли они вообще?! Нет, если бы с Иваном случилось что-то действительно серьёзное, я бы знал. Я всегда его чувствую, даже если он набивает элементарную шишку. Но неопределённость всегда тревожит...
- Лорд Скиминок, что же всё-таки случилось с этими суккубами? Почему они передумали на нас нападать?
- Знаешь, Жан, скорее всего всё дело в зеркале. Я предполагал что-то подобное, но не думал о такой ретивой вспышке нарциссомании.
- Чего-чего? - заинтересовалась Лия. Вот вечно лезет в мужские разговоры! Жён надо воспитывать.
- Нарциссомания - это такая болезнь. Я в книжке древнегреческих мифов читал. Там один парень, Нарцисс его звали, тоже поглядел на своё отражение в реке, и всё - махом подхватил эту эпидемию! В общем, влюбился сам в себя, как кошка. Ни одна девушка его впредь не интересовала. Он сам себя любил безраздельно, и счастье его не имело разумных границ.
- Невероятно... - вздохнула Луна. - Что же теперь будет с бедным городом суккубов? Они так и перевлюбляются друг в друга?
- Нет, дорогая, ты слушала меня недостаточно внимательно...
В следующий раз ни за что не полезу в чужую семейную жизнь со своими советами. Женщин просто необходимо содержать в бесчеловечной строгости. Надеть паранджу и заставить безоглядно, прямо-таки безропотно... Ой, что ж это я такое несу?! Вроде бы сегодня на голову не падал. Как же это у меня мозги замкнуло на махровом феодализме с крутым исламским фундаментализмом? Полюбопытствую при случае у Матвеича, врач всё-таки...
- Люби-и-мый, ты меня слышишь?
- Что... а?.. Извините, ребята, задумался о своём... Они влюбляются не друг в друга, а сами в себя. Это значит, что если Жигало с друзьями будет прятать зеркало днем, а ночью показывать друзьям, то максимум через месяц городок сменит ориентацию. Приезжие быстро перестанут их интересовать. Чёрная Сукка, если ещё жива после разрушения Храма, перестанет получать свою долю с высосанных душ. Обычно боги страшно обижаются, когда их не кормят жертвами. Так что порой даже уходят, не прощаясь, по-английски.
- Но... Люцифер, наверно, обидится?
- Запросто, но это, верный мой Бульдозер, уже наша проблема. Всё равно Владыка Ада не оставит нас в покое. Почему бы попутно не спасти один маленький непритязательный городишко?
- Вы будете заступаться за суккубов?! - поразилась Лия. - Ну, знаете ли, лорд Скиминок...
***
Ночевали мы на пустынном холмике. Вернее, супруги спокойненько улеглись и задрыхли, а я стоял на часах до полуночи. Хорошо бы, просто стоял, но увы... Луне требовалось поговорить. Точнее, разобраться. Или, как она любит говорить, - выяснить отношения. Знаете, что это такое? Даже если бы мне очень хотелось уснуть на часах - такая возможность была погребена навеки. Разговор оказался очень долгим.
- Когда ты уезжаешь?
- Не знаю... Обычно это зависит не от меня. Как только кто-то там, свыше, решает, что моя миссия выполнена, ап - и я уже дома. Вот, ей-богу, ты бы знала, как я ругался в прошлый раз...
- А... почему ты не хочешь остаться?
- Как сказать... иногда очень даже хочу. Теперь особенно. Я обнял её за плечи, прижимая к груди. Луна умела слушать. Незаметно для самого себя я начал говорить, говорить, говорить...
- Понимаешь, там, в моём мире, я сейчас не у дел. Настоящий безработный, только что на бирже не состою. Художников в Астрахани как килек в томате. Постоянной работы нет, так, "шабашки" от случая к случаю. Если здесь я - ландграф Меча Без Имени и точно знаю, что зарабатываю на хлеб собственной шеей, то дома... У вас гораздо интереснее. Не поверишь, но мне страшно нравится возиться со всеми этими вампирами, ведьмами, чертями и разной прочей нечистью. Я ощущаю себя нужным. Друзьям - для того чтобы они могли жить, врагам - для того чтобы знать, ради чего жить. Если кто-то зубастый бросится на меня, я не бегу в милицию, а встречаю его мечом промеж глаз. Мне показалось, что и моему сыну здесь тоже нравится. Если бы мы только могли остаться навсегда...
- Скиминок... нам придётся расстаться. Взгляни правде в глаза - впереди ничего нет. У тебя свой мир, сын, жена. Я не найду места в твоей жизни. Не строй иллюзий...
- Но я люблю тебя!
- И я тебя люблю.
Она тихо поцеловала меня. Вот и всё. Любит, но уйдёт. Потому, что я женат и меня вернут. Правильно, честно, по закону. Плохо... Хуже некуда... Луна поднялась, а я всё пытался удержать её руку.
- Не надо... нельзя жить, зная, что впереди ничего нет. Если бы ты только мог почувствовать, что со мной творится, когда я представлю себе, как ты снова уйдёшь! У меня болит голова... Отпусти, пожалуйста...
- Но...
- Пусти её, великодушный рыцарь!
Открой глаза - она тебя не любит...
Мы едва не подпрыгнули на месте. А вполне возможно, что и подпрыгнули, потому как мгновенье спустя оба уже стояли спина к спине, готовые к бою. В моих руках блестел Меч Без Имени, а пальцы наложницы сжимали лезвия метательных ножей.
В освещённый круг костра гордо вошла высокая рыжеволосая женщина, одетая в длинный плащ. Бьюсь об заклад, что под плащом у неё ничего не было...
- Кастратка! - одновременно прорычали мы. Один раз я уже сталкивался с такой тварью... Спасибо Веронике, а то служил бы сейчас в Арабских Эмиратах, там большой спрос на евнухов.
- Прости меня, я слышала случайно
Ваш разговор, обрывчатый и резкий.
Она права, ты весь в плену иллюзий!
- Тебя спросить забыл, шалава злая! - взорвался я, невольно переходя на менестрельскую речь:
Иди себе туда, откуда вышла,
Не видишь - занят я! Дела,
Дела, заботы, а времени
И нет! Отсюда резюме -
Я сам с усами! Мне
И тут не пыльно...
- Любимый, ты заговорил стихами! - восхитилась Луна. - Только я не понимаю, чего мы с ней рассусоливаем? Таких мерзавок надо убивать молча...
- О дикий мир! О ревность,
Зависть, зло! Лишь выслушай
Меня, прекрасный витязь...
Я вижу то, что ты, при всём
Своем уме, не можешь видеть,
Ибо взор твой светел.
Ты думаешь, одной твоей
Любви довольно для счастливого
Сожития на долгие года? Увы, увы...
Она тебя не любит! Она играет
Мужеством твоим, смеётся слабостям,
Размеренно читает весь ваш
Роман, но близок эпилог...
Тогда она перевернёт, зевая,
Последнюю страницу и... уйдёт.
Ты слышал сам, она уйти хотела.
Ты был её героем, но прости...
Мир так велик, ей хочется иного...
- Замолчи! - Вспыхнувшая наёмница вскинула было руку, но я вовремя перехватил её за запястье.
- Пусть договорит! Мне что-то стало страсть как интересно... Она ведь не знает ни тебя, ни меня, просто смотрит на наши отношения со стороны и выносит свой независимый вердикт. Валяй!
Вдохновлённая моим заступничеством, кастратка сделала ещё шаг вперёд и, воздев руки к звёздам, продолжила. Её плащ распахнулся так, что я едва не задохнулся. Нет, ну какие же они всё-таки красивые, стервы! Одна к одной и лицом, и ростом, и фигурой...
- Милорд, что тут у вас?
О, Лия с Жаном проснулись! Добро пожаловать на поэтическое выступление. Сегодня у нас творческий вечер рыжеволосой кастратки...
***
Как оказалось, говорить стихами, кроме меня, не умел никто. Удивлённая Луна жутко обиделась, кастратка, завлекая меня, честила её вдоль и поперёк. А насколько талантливо и красиво... Ни одного явного оскорбления, ни слова хамства, всё возвышенно, грустно и философично, как сонеты Шекспира. И ведь пробивает...
- В бою, в пыли, в крови,
Где кружево клинков
Слепящей стали собирало жатву,
Она могла лишь на короткий миг
Тобой увлечься. Но любовь ли это?
Наверно, да. Миг на войне
Есть жизнь. Но наступили
Иные времена, эпоха перемирия
Настала... Вот и она, убрав
Оружие и поглядев вокруг,
Увидела, что ты - не пуп Вселенной!
Есть лучше: и моложе, и добрей,
Богаче, краше и знатней по крови.
Кто разведён, кто вдов, а кто
И просто холост. Ты?
Что мог отдать ей ты?
Подумай, рыцарь...
О, не вини невинное созданье...
Она всё так же верила в любовь,
Но оказалась жизнь невероятно
Длинна и манит за собой...
Прости её, пускай она уходит...
- Милорд, - ошарашенно повернулся Бульдозер, - Луна нас бросает?
- Не вас. Меня. Она не хочет больше ждать и не верит в возможность нашего счастья. Мне больно, Жан...
Трусливый рыцарь прижал меня к плечу. У него не было слов. Я знаю, что, если бы меня обидели, избили, напали, - он бился бы за меня с любым врагом до конца. Он не задумываясь отдал бы свою жизнь, лишь бы я был счастлив, но...
- Луна, милорд, любит вас...
- Я знаю.
Кастратка взглянула на него томным от страсти взглядом, решив, пока я в апатии, воспользоваться более рослым мужчиной.
- Мой рыцарь, гордый и
Красивый, исполни просьбу
Той несчастной, в беду попавшей
Безвозвратно, невинной жертвы
Колдовства. Убеждена, твоя
Супруга пойдёт с улыбкой
Нам навстречу, тебе позволив
Поцелуем разрушить силу
Чёрной Тьмы!
- Чего это я ему позволю?! - опомнилась Лия. - На что она тут намекает, Жан?
- Но... я... и... ни в одном глазу... дорогая!
- Ты с ней знаком? Давно? Вы встречаетесь? Переписываетесь? До меня или за моей спиной? А лорд Скиминок об этом знает? И молчит?! А?!
- Не упрекай возвышенного мужа.
Он создан для иной, высокой
Цели, а ты, мой рыцарь, посмотри сюда.
Оставь на время друга.
Верный слову, ты вновь к нему
Вернёшься чуть поздней...
Поверь мне
И спаси меня вначале...
Дай мне ладонь, услышь
Биенье сердца, рвущегося
К свету, свободе и...
- Святая Женуария! Да ведь она совсем голая... Жан! Похабник! Куда руку протянул?! Где тут моя сковородка?
Дело грозило осложниться двумя глобальными ссорами вместо одной. Но в тот миг, когда кастратка, пользуясь тем, что Лия полезла в сумку, быстренько возлегла у ног остолбеневшего Жана, из темноты раздался свист, и двузубые вилы пригвоздили поэтическое исчадие ада к земле!
- Я получил вашу записку, господин полковник, - отсалютовал бакенбардистый поручик. - Эти кастратки совсем обнаглели. Забудьте, что они женщины, бейте сразу, иначе любого уболтают! Со мной мобильный отряд. Тринадцать боевых чертей вновь готовы драться под знамёнами тринадцатого ландграфа. Приказывайте, милорд!
...его травили, как дикого зверя.
Его друзья томились в тисках жестокого века.
Рукоять Меча Без Имени не остывала ни на мгновенье.
А Тающий Город, появившийся в небесах, обрушил гром и молнии на голову тринадцатого ландграфа... /Хроники Локхайма/
- Каковы планы военной кампании?
- Всё просто, поручик. Мы должны выдвинуться к так называемой Лысой горе, попасть на проводимый там Шабаш, найти принцессу Ольгу, выкрасть её, а потом ухитриться сбежать.
- Вы хотите сказать, что мы должны испортить Великий Шабаш на Лысой горе в ночь Горбатого Козла?! - едва не взвыл Брумель, косясь на меня вытаращенными глазами. По-моему, у него даже пятачок побледнел. - Это невозможно! Даже Люцифер является лишь управляющим на этом празднике нечистой силы. Поймите нас - ни один чёрт не сможет пойти против Шабаша. Не то чтобы не захочет, а именно не сможет! Мы ведь тоже нечисть, у нас другая структура крови. Если мы будем драться за вас - Высшая сила Горбатого Козла просто спалит нас на месте! От бедных чертей не останется и горсти пепла...
- Серьёзно? - недоверчиво переспросил Бульдозер.
- Абсолютно! Прецеденты уже имели место...
Мы болтали в классической мужской компании - на троих. Лия и Луна спали. Труп кастратки черти унесли. До рассвета было не так далеко, а поскольку события сегодняшней ночи здорово потрепали нам нервы, то уснуть мы не смогли. Брумель уложил на отдых своих и присоединился к нам. Сначала он рассказал мне, как успел удрать из города суккубов, как хромой добрался до входа во Тьму, пробрался внутрь и, найдя по секретным знакам мятежный отряд толстого Дембеля, завербовал себе небольшую бригаду. Срочным, быстрым маршем двинулся нам на помощь, уже не рассчитывая хоть кого-то спасти. Впрочем, по его словам, он собирался хотя бы отомстить за нашу гибель. Вместо этого ему радостно вручили записку и пояснили, где нас искать. Такое впечатление, что о наших планах знает весь городок, хорошо, если не сообщают каждому встречному-поперечному о дислокации лорда Скиминока сотоварищи...
- Ладно, поручик. Обещаю, что не буду сталкивать вас лбами. Если сумеете, организуйте группу прикрытия. С остальным мы справимся сами. Расскажите-ка лучше поподробнее всё, что знаете об этом супершоу на Лысой горе.
- Это большой праздник, милорд. Вся элита нечистой силы собирается в традиционно выбранную ночь полнолуния на Великий Шабаш. Помните Ристайльскую битву? Так вот там соберётся столько же народу. Будут показывать своё искусство лучшие ведьмы, хвастать злодейскими делами лучшие колдуны, плясать под звёздами лучшие демоны, потом - посвящение в разные ранги, саны и титулы, Люцифер должен выбрать первейших и отметить их памятными подарками. Чуть позже ритуальное жертвоприношение Горбатому Козлу, обычно это красивая девственница - христианка из благородной семьи. Всё заканчивается танцами, гульбой, оргиями и повальной пьянкой. Мы с парнями бывали на подобных вечеринках. Пройти можем совершенно спокойно, но если вы затеете драку...
- Стоп! Вы хотите сказать, что можете провести и нас?
- Конечно. Девушки легко замаскируются под начинающих ведьм, а из вас мы просто сделаем бодреньких вампиров. Зубы мы вам деревянные вырежем, но уж зверские выражения лиц придётся состроить самим. Костюмчики... придумаем что-нибудь...
Все последующие сутки мой оруженосец был занят экипировкой и подготовкой ролей. В принципе, я вампиров раньше видел, загримироваться под них вполне возможно. Вот разве что глаза... Обычно они у них красные. Но черти раздобыли какие-то травы, растёрли, выдавили сок, и после пары капель белки моих глаз приняли ярко-алый цвет. Немного щипало, но ради дела можно и потерпеть. С брыкающимся Бульдозером проделали ту же процедуру. Лию переодели в невероятные лохмотья, наверняка работка Брумеля, ограбили ближайшее огородное пугало. Наша белобрысая ворчунья, скрипя зубами, вышла из кустиков в предранейшей безрукавке, кое-как держащейся хлипкой шнуровкой на груди, и длинной тряпке вокруг бёдер. Так называемая юбка была вольно-художественно разорвана на длинные, не очень широкие полосы, так открывающие ноги, что при каждом шаге Лия краснела до ушей. Знающий тонкости костюма поручик довершил её имидж, перехватив вздыбленные волосы ремешком посередине лба и увешав несчастную кучей самопальных амулетов в виде птичьих черепов, сухих лягушачьих лап, мёртвых пауков и прочей дряни, охотно предоставленной чертями. Луна отвела меня в сторону и прямо заявила, что выглядеть такой дурой она не согласна ни за что!
- Но, любимая...
- Нет! Пожалуйста, выслушай меня. И главное, обещай, что не будешь кричать!
- Не буду.
- Обещаешь не кричать?
- Обещаю.
- Я пойду в костюме кастратки.
- А-а-а-а!.. - завопил я.
- Ты обещал не кричать. - Она прикрыла ладошкой весь поток плохо управляемого возмущения по поводу её будущего внешнего вида. Да чтоб я позволил моей любимой женщине разгуливать в таком виде?!
- Во-первых, большинство присутствующих на Шабаше ведьм будут обнажёнными. Во-вторых, если ты не забыл, по окончании будут оргии! Это значит, что мной или Лией может запросто заинтересоваться любой любвеобильный мерзавец. А вот если я буду в костюме кастратки... Ни у кого не возникнет желания даже прикоснуться ко мне.
- Но... ты не умеешь говорить стихами, - мрачно буркнул я, придавленный тяжестью её неоспоримых аргументов.
- Я буду очень стараться, - легко рассмеялась она. - Да и вряд ли кто-то захочет долго со мной разговаривать.
В сущности, фигурка у неё явно ничем не хуже, чем у любой из этих тварей. Приставать действительно никто не рискнёт. Да и разговаривать с кастраткой особенно не о чем... история, видать, у них одна на всех - обманули - заколдовали, поцелуешь - расколдуешь, спасибо, свободен. И всё-таки что-то очень меня задевало...
- Не знаю... конечно, ты во многом права, но... Тебе ведь придётся ходить там почти полностью обнажённой. Это будут видеть и Брумель, и Бульдозер, и... кто угодно!
- Любимый... Не ревнуй без повода. И никогда не сомневайся во мне. Ни-ко-гда!
- Ты полагаешь, что это будет удобно при таком скоплении народа? - в последний раз попытался протестовать я.
- Как мало ты обо мне знаешь... В юности я на спор прошла совершенно раздетой через всю рыночную площадь. Ты думаешь, хоть кто-нибудь возмутился?