ИСТОРИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ 2. ТЫСЯЧЕЛЕТНИЙ ТРЕТИЙ РИМ И ВОЛЯ К ЯДЕРНОМУ ПРАВОСЛАВИЮ. 18 страница
Все, что попадет в зону видимости ТАРКа, подвергнется огню его носовой 130-миллиметровой башни со спаркой орудий.
Она бьет в темпе 90 выстрелов в минуту — как целый артиллерийский дивизион времен Второй Мировой. Или как артиллерия трех крейсеров типа «Киров» 1941-1945 годов с 27 орудиями. А тут — всего одна башня! В морском огневом бою выигрывает тот, кто быстрее и точнее стреляет. Пушки же ТАРКа наводятся локатором. ... «Нахимов» вызывает в памяти детские грезы. Такими нам представлялись бои звездолетов в дальнем космосе...
Но главная ударная сила ТАРК — 70 сверхзвуковых крылатых ракет «Гранит» с радиусом боя в 600 километров. Внезапно тяжелая броневая крышка на корме крейсера легко откидывается вверх, и оттуда, в дыму и на огненном «столбе», взмывает вверх ракета. Получив целеуказание с самолета-наводчика, «Гранит» ложится на боевой курс, прижимаясь в своем полете к самой воде. «Нахимов» ведет почти непрерывный огонь «крылатой смертью» — ракеты заряжены в его трюме в особую барабанную установку — как патроны в револьвер. «Граниты» до сих пор остаются непревзойденным оружием. Они идут на жертвы «мыслящим роем», обмениваясь друг с другом информацией, распределяя между собой цели. Бортовые станции помех сбивают работу вражеских систем ПВО.
И даже если враг сумеет сбить большинство «Гранитов» — уцелевшие вонзятся во вражеские борта, разметут взрывами их металлические внутренности. А коли боеголовки ракет будут ядерными — то от одного-единственного «Гранита» превратится в облако раскаленного газа даже трехсотметровый авианосец с сотней самолетов и трехтысячным экипажем.
А ведь «Нахимов» не пойдет в бой одиночкой. Он — центр эскадры, и вокруг его — послушные флагману эсминцы, большие противолодочные корабли и субмарины. Которые тоже засекают и разят врага. Беспощадно и точно.
«Нахимов» вошел в строй в 1989 году — вторым после однотипного ему «орлана» — «Адмирала Ушакова». Сегодня нам твердят: флот не был готов к ним, не было построено доков для таких кораблей. У страны, мол, не хватило сил. Но мы видим нынешнюю РФ, которая уже раз в шесть слабее и беднее СССР. И мы видим, как в этой Эрэфии, не щадя огромных средств, воздвигают бетонные муляжи храма Христа Спасителя, как и множество других вещей. Нужных сегодня, как балетная школа при отражении танковой атаки. И когда нам говорят, что это делается не за счет федерального бюджета, а за счет местного (московского, регионального, внебюджетного), мы отвечаем: ложь. Ибо все это — одни и те же ресурсы, одни и те же силы одного русского народа!
Доки для «Орланов» мы построить могли. Но для этого в Кремле 80-х должны были сидеть воины и патриоты, а не продажные слюнтяи с блудливыми языками.
Полет «Орланов» прервали.
Мы могли вывести в море многое, и главные силы Империи были на Северном и Тихоокеанских флотах. У нас и помимо «Орланов» кое-что имелось.
Помните легкий крейсер «Адмирал Дрозд», пришедший в Триполи в 1986 году? Тоже сильное оружие — четыре зенитных комплекса и восемь противолодочных ракет, пушки, бомбометы и вертолет. Такие корабли должны идти в охранении «Орланов». Вертолеты на этих кораблях — это славные машины Ка-27, противолодочные геликоптеры с четырьмя самонаводящимися торпедами и глубинными бомбами.
В середине 80-х Империя обладала и лучшими в мире эскадренными миноносцами класса «Современный», созданными не только как охотники за подлодками, но и как носители крылатых ракет «Москит». Были у нас и эсминцы типа «Удалой», настоящая гроза субмарин.
Вода в океане расслоена, словно торт-наполеон. И каждый слой имеет свою температуру. Если разница их достаточно велика, то образуется термоклин, этакое зеркало, от которого отражаются импульсы ищущих подлодку эхолокаторов. Ныряя под термоклин, подводники спасаются от преследующих их кораблей-охотников. «Удалой» оснащен низкочастотным гидролокатором, который способен «видеть» врага и сквозь термоклин, уничтожая его ракето-торпедами «Водопад». Которые, по признанию Тома Клэнси, по дальности боя и точности наведения превосходят аналогичную систему США «Асрок».
А ведь были у нас в 1985-м и старые добрые «лошадки» — противолодочные крейсеры типа «Киев». С 13 самолетами вертикального взлета Як-38 и 17 вертолетами Ка-27 на борту. Еще до Фолклендской войны в 1972 году, их тоже вооружили ракетами против кораблей и ракето-торпедами — против субмарин. Это не считая пушек, 12 зенитных ракет, реактивных бомбометов и десяти торпедных аппаратов.
В 1972 году начали постройку собрата «Киева» — «Минска». Торпедные аппараты у него сняли, зато усовершенствовали поисковую аппаратуру и в полтора раза увеличили авиапарк.
Потом последовали крейсеры «Новороссийск» и «Баку». Последний нес уже 12 противокорабельных ракет, а калибр артиллерии на нем довели до 100 миллиметров. (В строю эти корабли были до 1993 года пока их не вывели из него из-за бедности бюджетной).
С 1983 года в строй вступают крейсеры типа «Слава», несшие 16 «Базальтов», ракет-убийц кораблей. Насколько велика была ударная мощь русских «пенителей моря»? В 1975 году на вооружение поступили противокорабельные ракеты «Базальт». Как пишет Александр Широкорад в газете «Истоки» (N 3, 1995 г.), ими оснащали крейсеры типа «Киев» и «Слава».
«Базальты» шли на врага роем. (Их целями были авианосные соединения США). При этом одна из ракет в «рое» играла роль «командира», управляя остальными и распределяя цели между ними. На этих «роботах-убийцах» стояла система управления «Аргон», которая корректировалась системой морской спутниковой разведки и целеуказания. Иными словами, наводить «базальты» могли космические аппараты радиолокационной разведки, поступившие на вооружение в 1976 году.
Таким образом русский океанский флот выступал в единой связке с имперским космическим флотом!
Об оружии наших кораблей можно написать целые тома. Но об одном надо сказать особо — о радиолокационных станциях, которые с 1942 года дает нашему флоту московское объединение «Салют».
РЛС — глаза корабля. В нынешних войнах важно первым засечь противника, будь то вражеский самолет, ракета или эсминец. Запад часто говорит о нашей отсталости в электронике. Но еще при Горбачеве «Салют» сумел дать флоту станции «Фрегат» и «Подберезовик». Это — аппаратура без привычных нам качающихся и крутящихся антенн локаторов. Вместо них у русских систем — фазированные решетки. Или ФАР, о свойствах которых мы уже писали в главах, посвященных «звездным войнам». В последние десятилетия США стали очень уповать на то, что их эскадры смогут ослепить локаторы наших кораблей своими генераторами помех. Так, чтобы у наших на экранах шло сплошное «молоко». Мельтешение, под прикрытием коего на русских можно обрушить атаки самолетов с авианосцев, крылатые «Гарпуны» и «Томагавки».
Но мощные лучи «Фрегатов» и «Подберезовиков» пронизывают участки пространства, «закутанные» вражьими помехами. С помощью уникальных накопителей энергии и усилителей мощности. При этом русские ФАР-локаторы, как поведала «Красная Звезда» от 12.05.1996 года, имеют «секрет», который делает их неуязвимыми перед ударом убийственного для электроники электромагнитного импульса ядерного взрыва. А решетки ФАРов выдерживают и удар воздушной волны, который сносит радиолокаторы прежних конструкций.
На испытаниях «Фрегата» произошел удивительный случай. В стволе орудия эсминца, который получил новую РЛС, разорвался снаряд. Осколки пушечного дула пробили дыру в решетке локатора. Но главный конструктор «Фрегата» Леонид Родионов заявил: он будет работать и в таком виде. И не ошибся.
Насколько эффективны наши системы? Мы назовем эти цифры для «Фрегата», поставив в скобках данные «Подберезовика». Данные обзора — 150-300 верст (500). Высота его — 20-30 километров (40). Истребитель засекается за 58-230 верст (240-400). Ракета — за 17-50 километров (45-70). Корабль — в пределах горизонта.
Дальность до цели определяется с погрешностью 120 (150) метров, а направление на нее — с точностью до 14-24 (24) минут. Много это или мало? Весь круг горизонта, видимого с корабля, разбит на 360 градусов. А в градусе — 60 минут.
Уникальный комплекс создавался и для громадного атомного авианосца «Варяг». Однако после распада СССР недостроенный гигант захватили власти «государства Украина». Они продали гордость русского флота на металл. А ведь именно «Варяг» должен был стать кораблем, «глаза» которого невозможно «ослепить».
До сих пор в «Салюте» хранят уникальные наработки новых вычислительных машин, могущих уменьшить размеры и вес русских радаров...
...Однако грянули на Русью реформы демократии, и мразь у власти довела флот до развала. Некому заказывать работу «Салюту», хотя ломаются истрепанные за пять рыночных лет корабельные РЛС. Единственные покупатели идут из Юго-Восточной Азии. Таиланд — и тот оказывается богаче России. Там о своем флоте думают больше.
Но это — сегодня. А во второй половине 80-х, когда из Кремля на всю страну заголосили о нашем отставании от Запада в области высокой военной технологии, «Салют» уже делал радарную технику мирового уровня...
Сталин много говорил о врагах народа и изменниках. Не знаю, как для вас, но для меня эти слова — не просто звук...
...Они говорят, что создают новую Россию. Но неужели этот кошмарный кусок территории, где дрязги опереточных президентов и усобицы блатных паханов выдаются за вершины политики — и есть та самая новая Россия? Включая проклятый телеящик, я вижу, как надменный молодой чечен — мэр Грозного диктует свою волю «грозному» Лужкову, и тот соглашается строить дома в гнезде бандитов, будто бы Русь снова должна платить дань Орде, отправляя своих мастеров в Сарай-столицу. Нас словно победили и требуют репараций. И кто? Шайки полуграмотных абреков! Нас, еще недавно царствовавших в океане!
Я вижу израильско-подданного Березовского, это тщедушное тельце, вознесенное сейчас в Совет безопасности и лебязящее перед чеченскими главарями. Он клянется от имени России, что она «заплатит любую цену за мир на Кавказе»...
Что-то сдавливает мне горло, гнетет и душит. И душа нестерпимо рвется к океану, чтобы увидеть его пенящиеся валы, накатывающие на берег. Чтобы вдохнуть пьянящий йодистый запах простора полной грудью. И увидеть там, в дымке, неясные громады имперских крейсеров. В такие минуты хочется ощутить в руках отполированное цевье оружия, лязгнуть затвором и всадить очередь в ненавистный экран, прервав потоки удушливых волн. Сбить прикладом крикливые вывески. Прошить пулями витрины ночных клубов, обрушив их стеклянным водопадом. И прогрохотать коваными сапогами по московской брусчатке с такими же, как ты. Вместе с теми, кто воевал в Боснии и Таджикистане, в Приднестровье и Чечне. Чтобы смести прочь этих жалких, тщеславных, продажных...
Я люблю тебя, Империя, о ты, вершившая судьбы света, ворочавшая, стальными эскадрами в необозримых просторах Океана. И нынешний «беловежский обрубок» пред тобою — карлик-калека, с «мощью» и «дипломатией» коего впору пускать бумажные лодочки в парковом пруду.
Мне давеча снился сон. Будто звучит на моей улице гортанная речь, и борадачи в каракулевых шапках гонят куда-то ударами прикладов серую покорную толпу москвичей. Я слышу их злой смех, и бросаюсь искать свою жену. Бегу через дворы и подворотни, обуянный тоской и ужасом. Но сзади слышится овчарочий лай...
Я ненавижу эту Россиянию, эту лилипутию, где от моего имени говорят и лебезят перед нелюдями лысоватые чернявые недомерки. Жизнь надо изменить — иначе русским крейсерам никогда не вспенить просторы больших морей. Никогда...
А ведь все начиналось так мощно и надежно, и казалось, что русскому владычеству на морях не будет конца. Завоевание места среди величайших флотских держав — это подвиг русских, оставшийся почти в полной безвестности. Древние греки называли господство на морях талассократией. Мы сумели стать талассократами, заставив Запад потесниться...
Наш прорыв в Мировой океан начинался в трудную пору: в конце 40-х — начале 50-х годов. Мой отец, выросший в интернате, рассказывал мне, каким было то время в послевоенной Одессе. Масса калек, коммунальных квартир, полуголод, люди в вечно поношенной одежде. Власть сурово и беспощадно истребляет расплодившиеся уголовные банды. И все же была какая-то неукротимая воля к рывку вперед, в будущее.
Тогда страна оказалась в кольце вражеских флотов. Америка грозила авианосцами, линкорами и крейсерами по всем азимутам. А наш флот после Великой Отечественной стал еще слабее, чем в 1941-м. Когда он был больше символом, нежели настоящей морскою силою. И надо было прикрывать огромное арктическое направление и тихоокеанские берега. Еще свежа была в памяти изданная в 1937 году книга американцев Дерлингера и Гэри «Война на Тихом океане», где они на полном серьезе говорили: в случае войны с Японией Америке придется оккупировать Петропавловск-Камчатский. Понеже русский флот слаб, а США нужны удобные базы.
Теперь Япония была повержена, и «врагом N1» для Штатов стали мы. Приходилось думать, как удержать новую стратегическую позицию — обильно политые русской кровью Курилы. Ведь японцы дрались за них в 1945-м с мужеством львов. Чтобы отбить потерянные царем Курилы и юг Сахалина, нам пришлось вооружать шаланды, бросать в бой наспех переоборудованные траулеры, сухогрузы и гидрографические суда.
Удержание Курильской гряды становилось вопросом нашего будущего как великой тихоокеанской державы. Главной базой флота на Дальнем Востоке может быть лишь Владивосток на побережье Японского моря. Дуга Японии, где обосновались американские базы, закрывает выход из него в океан. Выход на юг можно заблокировать минными полями и рубежами противолодочной обороны в Корейском проливе — узкой протоке между южной оконечностью Страны Восходящего Солнца и Южной же Кореей, также оккупированной Штатами. Путь из Владивостока на север идет через Лаперузов пролив между Сахалином и Японией, а дальше — сквозь курильский архипелаг. Между островами коего тоже можно набросать мины. Если Россия лишится Курил, то на них появятся чужие военные базы, и Тихоокеанский наш флот окажется наглухо запертым в своих гаванях.
Сталин прекрасно понимал это, когда отбивал Сахалин и Курилы у японцев. Понимали сие и Штаты, уповавшие на послевоенную слабость русских ВМС. В августе 1945 года президент Трумэн писал нам: «США желают располагать правами на авиабазы для наземных и морских самолетов на одном из Курильских островов. Предпочтительно — в центральной группе, для военных и коммерческих целей». В том же году СССР требовал присоединения к себе северной части Японии, острова Хоккайдо. Но флота не было — и нам пришлось отступить. Какое уж там Хоккайдо — удержать бы свое, кровное!
Но были еще и северные акватории, откуда враг мог наносить атомные удары по Питеру, Мурманску, Москве, по промышленному поясу Урала, перерезать Главсевморпуть, обрекая на смерть от голода и стужи огромные территории Сибири и Заполярья. Северный флот Империи был еще молод и слаб. Его основали-то приказом Сталина только в 1937-м.
Мы помнили, как сюда в войну рвались немцы, как ледокол «Сибиряков» погиб в неравном бою с тяжелым крейсером «Адмирал Шеер», успев предупредить арктические караваны — ведь гитлеровский корсар шел перерезать Севморпуть. Помнили и о том, как приходилось воевать с немецкими разведгруппами на Новой Земле — будущем ядерном полигоне Империи. Кстати, германская метеорологическая станция сумела тайно проработать там до 1943 года, наводя на нас подлодки и самолеты из Норвегии. А ведь флоты НАТО к началу 50-х были куда мощнее немецкого.
А что на Юге, на Черном море? Во Вторую мировую итальянцы сумели перебросить сюда по железным дорогам да по Дунаю подлодки с торпедными катерами. А после войны выход из Черноморского бассейна, Босфор и Дарданеллы, оставались в руках Турции — члена НАТО. Которая в любой момент могла блокировать их для русских сил, пропустив корабли США.
В конце 40-х — начале 50-х мы заняли круговую оборону на морских фронтах. Да такую, что нас зауважали. В те годы мы готовим людей и оружие для прорыва в океаны.
Все началось в московских Сокольниках. В 1947 году там разместилась новая структура Минвооружения СССР — Спецбюро N1. Одним из его руководителем стал Сергей Берия. Да-да, сын того самого... Молодой инженер-капитан, он тогда только что защитил дипломную работу в питерской Академии связи. На тему радиоуправляемых самолето-снарядов, предназначенных для борьбы с кораблями...
В те годы мы решили воспользоваться опытом наших вчерашних врагов, сделав ставку в борьбе за моря на воздушную и подводную войну. Был очень ценен немецкий опыт. Лишившись своего могучего флота в 1918 году, Германия и через двадцать лет была слабее на море, нежели Англия, Франция и США, взятые по отдельности. Но армады их торпедоносцев, пикировщиков и подлодок сумели нанести тяжелейшие потери ВМС антигитлеровской коалиции.
Принцип «Давид против Голиафа», борьбы малой, но меткой силы против большой, пришлось модернизировать. Пойдя по этому пути, мы, например, создали уже известное вам оружие — ракетные катера. Но они стали возможным лишь после появления у нас супероружия — противокорабельных ракет, которые превращали утлое суденышко или самолет в сокрушителя исполинских «плавучих островов» ценою в сотни миллионов долларов.
Принцип управляемого самолета-снаряда, таранящего корабли врага, подсказала Япония. Она применила в войну начиненные взрывчаткой летательные аппараты с оригинальной системой самонаведения — пилотами-смертниками. Или камикадзе, что в переводе означает «священный ветер». Самураи применили и первую в мире противокорабельную крылатую ракету «Ока» («Цветок горной вишни»), которая несла тонну тротила и тоже управлялась смертником. Но им не повезло: бомбардировщики «Мицубиси», под которые подвешивались «Ока», становились с ними сущими тихоходами, и господствовавшие в небе американцы сбивали их задолго до того, как японцы успевали подойти к кораблям на дальность пуска ракеты.
Наша Империя, хотя и уступала американцам по силе ВМФ, в отличие от Японии располагала лучшими в мире реактивными бомбардировщиками. Оставалось изобрести для них реактивные снаряды-»камикадзе». Заменив в них людей роботами, аппаратурой наведения. И пионером в этой области стал Берия-младший. Весьма талантливый конструктор крылатых и зенитных ракет. Выдающийся ученый-зенитчик Григорий Кисунько, у которого не было поводов сильно любить сталинский режим (его отец был репрессирован), с большим уважением пишет о Сергее Лаврентьевиче. («Секретная зона», Москва, 1996 г.) Да, такие были времена. Тогда сыновья партийной верхушки шли создавать мощь страны. А не во внешторг и в разграбители державы, как позже.
В 1952 году страна получает на вооружение крылатую «противокорабелку» «Комета». Внешне напоминая МиГ-15, она заключала в себе от полутонны до 800 кило взрывчатки, поражая врага в радиусе 80 км от места пуска, мчась со скоростью 1060 километров в час. Страшная силища! В 1982 году для потопления английского эсминца хватило ракеты «Экзосет» с дальностью боя 50 верст и 150-ю килограммами взрывчатки. На скорости в 0,93 звука она легко прошила борт британца, превратив его в оплавленный остов. «Комета» же была впятеро мощнее «Экзосет».
И теперь вы можете представить силу ее удара. Александр Широкорад в статье «Гроза авианосцев» («Техника и оружие», N1, 1996 г.) приводит воспоминания самого Берии о пробных стрельбах по старому крейсеру «Красный Кавказ». Он был куда прочнее английского «Шеффилда», нес броню и превосходил потопленный в 1982-м эсминец в два с половиной раза. Но «Комета» пробила его от борта до борта. Для кораблей НАТО 70-х-80-х годов с их в лучшем случае противопульной и противоосколочной защитой попадание старого нашего снаряда просто смертельно. Как сообщает А.Широкорад, в 1952 году у нас был план ударить двумя полками наших «летающих крепостей» Ту-4 по американским авианосцам у берегов Кореи, выпустив по ним полсотни «комет». Но от идеи отказались — как от чреватой Третьей мировой.
А если бы такая атака состоялась? Мы можем представить ее результаты. В 1967 году авианосец «Форрестол» в 76 тысяч тонн водоизмещением чуть не погиб от одной-единственной маленькой неуправляемой ракеты «Зуни». Он тогда курсировал у вьетнамского побережья, готовясь к воздушному удару, и снаряженные самолеты стояли на палубе. Внезапно из-под крыла одного «фантома» вырвалась «Зуни», угодив в полный бак соседнего «Скайхока». Ввысь взметнулся смерч из пламени и кусков металла.
«Форрестол» запылал, его сотрясали взрывы топливных баков и бомб своих же самолетов. Палуба зазияла громадными брешами. Восемнадцать часов шла борьба за жизнь суперавианосца. На помощь ему пришли авианосцы «Орискани» и «Бон Омм Ричард», два эсминца. Им удалось спасти горящий исполин — но на нем погибло 132 человека и 29 самолетов. Всего из-за одной копеечной ракетки!
А теперь представьте, что «Форрестол» получил попадание не крошкой «Зуни», а тяжелой «Кометой». Или двумя такими ракетами. Жутко? То-то. А ведь еще рядом рыщут русские подводные лодки, для которых потерявший ход плавучий костер и сгрудившиеся вокруг него корабли-спасатели — отличная мишень. И грозят новыми ударами с воздуха русские эскадрильи. Быть бы тому «Форрестолу» на дне морском. Ему сильно повезло, что против него оказались вьетнамцы, а не мы.
За «Кометой» в 1960 году последовали другие самолеты-роботы. Следующей стала крылатая ракета К-10, которой вооружали полки бомбардировщиков Ту-16. Американцы прозвали эту систему «Кельтом». Клэнси в «Красном шторме» пренебрежительно отводит им роль ложных целей-приманок для истребителей с американской авианосной эскадры.
Но «Кельты» — штука весьма серьезная. С дальностью боя в 325 километров и тонной взрывчатки, они способны развить скорость в 0,85 — 0,95 от звуковой. И если «Комету» надо было вести лучом самолетного радара, то К-10 уже самонаводилась.
Она могла нести как ядерный, так и обычный заряд в фугасно-кумулятивных головках. При поражении цели энергия взрыва направлялась вперед струей раскаленных газов, обладающей космической скоростью. Этот «луч» прошивает даже панцирь дредноута, добираясь до его пороховых и снарядных погребов. А головка ФК-1М может разить кумулятивной струей даже подводную часть корабля.
Потом мы создаем К-12Б — специально для летающих лодок «Бериев-10» со стреловидным крылом, которые строились в 1957-1960 годах. То был весьма оригинальный для тех времен замысел. Поскольку Империя не имела тогда авианосцев, то гидросамолеты Бе-10 с крылатыми ракетами должны были действовать в океане. Обладая скоростью в 875 километров в час и дальностью полета в 1250 верст, они садились прямо в открытом море, где их поджидали подлодки-танкеры. И после дозаправки самолеты достигали центральных частей Атлантического да Тихого океанов, грозя ударами чужим авианосцам и транспортным конвоям. Бортовая аппаратура Бе-10 засекала вражеский эсминец за 150 верст даже в бурных волнах силой 4-5 баллов. Пустив ракету с дистанции 93-110 км, гидросамолет мог уничтожить крупную цель.
Позже развитие противолодочной обороны США сделало невозможной дозаправку Бе-10 в море, но К-12Б так и осталась страшным для Америки оружием. Этот робот шел на врага с помощью локатора самонаведения, рассекая воздух со скоростью 2,5 тысячи километров в час, вдвое быстрее прежних моделей. Не всякий истребитель мог перехватить его в полете! Даже удар обычной 216-килограммовой боеголовки такой ракеты смертельно опасен. При встрече с целью под углом менее 45 градусов заряд К-12Б взрывался уже внутри корабля, сокрушая его чрево. Если угол выходил меньше, то ракета лопалась массой раскаленных газов у борта.
За этой моделью в 1962 году последовали самолеты-снаряды КСР с 800-килограммовыми боевыми частями и дальнобойностью в 150 верст. Ту-16 брал по две таких ракеты под крылья.
А дальше, в 1964-м, Империя получила на вооружение «камикадзе» Х-22.
Они до сих пор — кошмар для западных адмиралов. Достигая скорости полета в 3600 километров в час (километра в секунду!) и дальности боя в 300-500 верст, Х-22 наносит сокрушительные удары. Попадая в борт жертвы, она пробивает брешь площадью 20 квадратных метров, выжигая кумулятивной струей чрево корабля на глубину в 12 метров! Не зря в США их прозвали «Кингфишами» — «Королевскими рыбами».
Для сравнения — ширина пораженного слабенькой «Экзосет» «Шеффилда» была всего 14,2 метра! Х-22 умеет разить в самое сердце даже тяжелый крейсер вроде американского «Тикондерога». Х-22 ставили на русский сверхзвуковой «летающий крейсер» Ту-22МЗ. Именно эти самолеты в «Красном шторме» Клэнси громят западное авианосное соединение, но почему-то не топят его.
Оставим сие на совести американца. Нам же ясно другое: с таким сверхоружием в Кремле могли не бояться западных флотов. Впрочем, в НАТО «Королевских рыб» опасались, да еще как. Ведь Х-22 могли нести и Ту-95 — наши имперские дальние бомбардировщики, изящные четырехмоторные машины со стреловидным крылом. Ту-95, прозванный в США «Медведем», имел огромную дальность полета — 18 тысяч верст. Стартовав с Х-22 под крыльями с Кольского полуострова, он мог наносить удары по западным кораблям в Северной Атлантике. А с дальневосточных русских баз доставал до тихоокеанского побережья США. Х-22 была настолько весомым аргументом, что американцы так и не решались пускать свои надводные корабли в «спорный район» Белого моря.
Дело в том, что по международным нормам граница государства в море может проходить лишь в 24 милях от берега. Потому по этим нормам американцы вполне могли бы огибать Кольский полуостров и входить в Белое море. А оно глубоким заливом врезается в наши северные области. Не нарушая международного права, боевые корабли США могут курсировать у Соловецких островов, подходить вплотную к Архангельску и Северодвинску, беря под ракетный прицел Петрозаводск и Череповец. Здесь, на Беломорье — наши верфи, порты, базы флота, промышленности, космодром Плесецк. Запад уже был тут — в 1854-м, когда смелые монахи на Соловках отразили нападение двух английских паровых фрегатов. Или в 1918-1919 годах.
Но Сталин провел своею трубкой черту между мысами Святой Нос и Канин Нос, отрезав Белое море от Мирового океана. Заявив: это — историческая акватория нашей державы, омывающая древние поморские земли, и горе тому, кто. вторгнется сюда.
Америка возмущалась, вопила о международном праве, но пробовать войти сюда на кораблях боялась. Ибо знала: русские права на Белое море надежно подкреплены полками Ту-22 с кингфишами под крыльями.
Так было при могучей Империи. А что будет сейчас, когда в Кремле засели приверженцы «мировой демократии»?
Но тогда, в середине 80-х, когда плешивый болтун в Кремле начал унижаться и лебезить перед Западом, нам было нечего бояться. У нас были Х-22!
Они были и тогда, когда в Кремль пришел любитель обильного питья, верный слуга США, с вязкой, похожей на рвоту речью...
Мы, русские, после «22-й» создали целый арсенал современных крылатых ракет, которые не давали США чувствовать себя «господином морей и океанов». В 1970-е СССР строит легкие Х-29, снова опережая время.
«Двадцать девятки» — это оружие, которое превращает даже легкие самолеты и вертолеты в победители кораблей. И если дотоле русские противокорабельные снаряды весили от двух с половиной до без малого шести тонн, требуя для себя тяжелые бомбардировщики, то Х-29 вооружают штурмовики Су-25, Су-17 и Су-34. Ее подвешивают под крылья Мигов — «двадцать третьих», «27-х», «29-х», под плоскости легкого бомбардировщика Су-24. Х-29, как и французская «Экзосет» — оружие удара с бреющего полета. Только француженка топила английские корабли всего полутора центнерами взрывчатки, а русская «крылатая смерть» начинена 320 килограммами. Скорость полета «двадцатьдевятки» до сих под держат в секрете. Одно понятно: она — сверхзвуковая. Разящая, как молния.
Ее делали для уничтожения трудноуязвимых наземных и морских целей. Для потопления кораблей водоизмещением до 10 тысяч тонн. Иными словами, ей по зубам даже крейсер или атомная подлодка. Х-29 — оружие из разряда «выстрелил и забыл». Модификация «Т», например, имеет телевизионную систему самонаводки, которая «захватывает» цель еще до пуска ракеты. А модель Х-29Л идет на лазерную «подсветку» с атакующего самолета. Для чего русские МиГ и Су — охотники за кораблями получили оптико-электронные системы «Шквал», «Кайра» и «Клен». Точность попадания ракеты с «подсветкой» — 1-2 метра.
В конце 80-х, когда стая газетных писак принялась бичевать и обливать грязью и державу, и русский народ, вознося на пьедестал людей вроде Ельцина, какая-то журналистская мразь обозвала мою Родину «Верхней Вольтой с ракетами». Но Верхняя Вольта не умеет делать ракет. Равно как не способны по подобное и лопающиеся от долларов арабы. И хотя американцы вовсю называли нас «отсталой страной» — то была пропагандистская война. На самом деле они знали — им противостоит мощнейшая в истории человечества Империя, средоточие огромной научно-промышленной силы.
Почему они были так потрясены появлением у нас Х-29? Да потому, что то был знак — русские получили оружие для воздушних ударов с будущих имперских авианосцев. Знак того, что вскоре весь Мировой океан будет досягаем для СССР — Северного медведя!
Рассуждение простое: прежние крылатые ракеты Союза оставались оружием тяжелых самолетов, которые на авианосцах базироваться не могут. А Х-29 вооружают скоростные легкие машины, способные взлетать с палуб. А значит, русские все-таки решили строить авианосцы!
Шок американцев вполне понятен. Прежде, находясь в Южной Атлантике, в Индийском или в дальних уголках Тихого океана, они чувствовали себя почти в полной безопасности. Атаки русских субмарин? От них защищают мощные противолодочные заслоны эсминцев, фрегатов и вертолетов. Налеты Ту с самолетами-роботами? Им придется много часов лететь через тысячи миль без истребительного прикрытия, атакуя на пределе радиуса действия. Мы, мол, еще загодя обнаружим тяжело нагруженные русские бомбардировщики, вышлем навстречу им верткие сверхзвуковые F-15 и F-14. Отягощенные, вынужденные экономить топливо, тихоходные по сравнению с истребителями русские будут сбиты. Даже если американский флот разовьет полный ход и начнет уклонение, русские на пределе дальности полета «Туполевых» лишатся последней возможности маневрировать и применять «ложные выпады» — горючего не хватит. Словом, все «о кей»!