Мировая война Z 5 страница

- Которая зак­лю­ча­лась?..

- Бросить все и «сос­ре­до­то­чить уси­лия», обыч­ный па­ни­керс­кий бред. Мы по­лу­ча­ли та­кие от­че­ты дю­жи­на­ми каж­дую не­де­лю, как лю­бая ад­ми­нист­ра­ция, и в каж­дом ут­верж­да­лось, что имен­но их Бу­ка есть «ве­ли­чай­шая уг­ро­за су­щест­во­ва­нию че­ло­ве­чест­ва». Бросьте. По­ду­май­те, во что прев­ра­ти­лась бы Аме­ри­ка, ес­ли бы фе­де­ральное пра­ви­тельство да­ви­ло на тор­мо­за каж­дый раз, ког­да ка­кой-ни­будь чок­ну­тый па­ра­но­ик кри­чал бы «волк», или «гло­бальное по­теп­ле­ние», или «жи­вые мерт­ве­цы»? Я вас умо­ляю. Мы сде­ла­ли то, что де­лал каж­дый пре­зи­дент пос­ле Ва­шинг­то­на: да­ли со­из­ме­ри­мый, долж­ный от­вет, сог­лас­но ре­алис­ти­чес­кой оцен­ке уг­ро­зы.

- Отряды «Альфа».

- Среди про­че­го. Учи­ты­вая, нас­колько мел­кой счи­тал проб­ле­му со­вет­ник по бе­зо­пас­нос­ти, ду­маю, мы пот­ру­ди­лись на сла­ву. Мы вы­пус­ти­ли обу­ча­ющий фильм для ор­га­нов пра­во­по­ряд­ка в шта­тах и на мес­тах о том, что де­лать в слу­чае воз­ник­но­ве­ния вспыш­ки за­бо­ле­ва­ния. Ми­нис­терст­во здра­во­ох­ра­не­ния и со­ци­альных ус­луг раз­мес­ти­ло на сво­ем сай­те стра­ни­цу - с разъясне­ни­ями, как граж­да­не долж­ны об­ра­щаться с за­ра­жен­ны­ми родст­вен­ни­ка­ми. Опять же, кто про­толк­нул фа­ланкс че­рез Уп­рав­ле­ние по конт­ро­лю за ле­карст­ва­ми?

- Но фа­ланкс не да­вал ни­ка­ко­го эф­фек­та.

- Да, а вы зна­ете, сколько на­до, что­бы изоб­рес­ти эф­фек­тив­ный пре­па­рат? Вспом­ни­те, сколько вре­ме­ни и де­нег вло­жи­ли в ис­сле­до­ва­ние ра­ка или СПИ­Да. Хо­те­ли бы вы рас­ска­зать аме­ри­кан­цам, что уре­за­ете фи­нан­си­ро­ва­ние то­го или дру­го­го, что­бы вы­де­лить средст­ва на изу­че­ние но­вой бо­лез­ни, о ко­то­рой большинст­во лю­дей и не слы­ха­ло? По­ду­май­те, сколько мы би­лись над проб­ле­мой и во вре­мя, и пос­ле вой­ны, а вак­ци­ны или ле­карст­ва до сих пор нет. Мы зна­ли, что фа­ланкс - это пла­це­бо, и бы­ли бла­го­дар­ны за его по­яв­ле­ние. Он ус­по­ко­ил лю­дей и поз­во­лил нам вы­пол­няв свою ра­бо­ту.

А вы бы пред­поч­ли, что­бы мы ска­за­ли лю­дям прав­ду? Что это не но­вый штамм бе­шенст­ва, а не­по­нят­ная су­пер­чу­ма, из-за ко­то­рой вос­ста­ют мерт­вые? Предс­тав­ля­ете хоть, ка­кая под­ня­лась бы па­ни­ка? Ак­ции про­тес­та, бес­по­ряд­ков мил­ли­ард­ные убыт­ки част­ных собст­вен­ни­ков… Предс­тав­ля­ете об­мо­чив­ших­ся се­на­то­ров, ко­то­рые бло­ки­ро­ва­ли бы ра­бо­ту пра­ви­тельства, что­бы про­вес­ти ка­кой-ни­будь слож­ней­ший и аб­со­лют­но бес­по­лез­ный за­кон «О за­щи­те от зом­би» в Конг­рес­се? Предс­тав­ля­ете, ка­кой урон это на­нес­ло бы по­ли­ти­чес­ко­му ка­пи­та­лу ад­ми­нист­ра­ции? Мы го­во­рим о го­де вы­бо­ров и о чер­товс­ки труд­ной, нап­ря­жен­ной борьбе. Мы бы­ли «убо­роч­ной ко­ман­дой», не­ве­зу­чи­ми бед­ня­га­ми, ко­то­рым приш­лось под­ти­рать дерьмо пос­лед­ней ад­ми­нист­ра­ции. И, по­верьте мне, за пре­ды­ду­щие го­ды его ско­пи­лась це­лая го­ра! Нам уда­лось сно­ва про­тис­нуться во власть лишь по­то­му, что но­вый ко­зел от­пу­ще­ния, ко­то­ро­го мы под­дер­жи­ва­ли, без пе­ре­ры­ва обе­щал «вер­нуть мир и проц­ве­та­ние». Аме­ри­кан­цы не мог­ли сог­ла­ситься ни на что дру­гое. Они ду­ма­ли, что уже дос­та­точ­но на­тер­пе­лись, и бы­ло бы по­ли­ти­чес­ким са­мо­убийст­вом за­явить им, что са­мое тя­же­лое еще впе­ре­ди.

- Значит, вы и не пы­та­лись ре­шить проб­ле­му.

- Ой, не на­чи­най­те. Раз­ве мож­но «ре­шить» проб­ле­му бед­нос­ти? Или да­же прес­туп­нос­ти? За­бо­ле­ва­ний, без­ра­бо­ти­цы, войн или дру­гих со­ци­альных хво­рей? Да нет же, черт возьми. Вы мо­же­те раз­ве что пы­таться дер­жать все под конт­ро­лем, да­вая лю­дям воз­мож­ность спо­кой­но жить. Это не ци­низм, это взрос­лый под­ход. Нельзя ос­та­но­вить дождь. Мож­но только пост­ро­ить кры­шу, ко­то­рая, с ва­шей точ­ки зре­ния, не бу­дет про­те­кать или хо­тя бы ук­ро­ет из­би­ра­те­лей.

- Что вы хо­ти­те этим ска­зать?

- Да лад­но вам…

- Я серьезно. Что вы хо­ти­те этим ска­зать?

- Хорошо, черт с ва­ми, «Мис­тер Смит едет в хре­нов Ва­шинг­тон». Я хо­чу ска­зать, что в по­ли­ти­ке сос­ре­до­то­чи­ва­ют­ся на нуж­дах по­ли­ти­чес­кой ба­зы. Вы си­ди­те на сво­ем мес­те, по­ка счаст­лив элек­то­рат.

- Поэтому вы не об­ра­ща­ли вни­ма­ния на от­дельные вспыш­ки?

- Иисусе, вы го­во­ри­те так, слов­но о них прос­то за­бы­ли.

- Местные ор­га­ны пра­во­по­ряд­ка зап­ра­ши­ва­ли у фе­де­рально­го пра­ви­тельства подк­реп­ле­ния?

- А ког­да ко­пы не про­си­ли больше лю­дей, ору­жия, вре­ме­ни на обу­че­ние или «со­ци­ально-ори­ен­ти­ро­ван­ных прог­рамм фи­нан­си­ро­ва­ния»? Эти ми­лаш­ки не луч­ше во­як. Без кон­ца но­ют, что им ни­че­го «не хва­та­ет», но раз­ве они рис­ку­ют сво­им мес­том, под­ни­мая на­ло­ги? Раз­ве им при­хо­дит­ся объяснять де­ре­венс­ко­му Пи­те­ру, по­че­му его оби­ра­ют в пользу По­ла из гет­то?

- Вы не бо­ялись ог­лас­ки?

- С чьей по­да­чи?

- Прессы, СМИ.

- СМИ? Вы име­ете в ви­ду те ре­сур­сы, ко­то­ры­ми вла­де­ют нес­колько круп­ней­ших ком­па­ний в ми­ре, кор­по­ра­ций, для ко­то­рых но­вая па­ни­ка на фон­до­вом рын­ке смер­ти по­доб­на? Эти СМИ?

- Значит, вы вов­се не за­бо­ти­лись о прик­ры­тии?

- Не бы­ло нуж­ды, прик­ры­тие ор­га­ни­зо­ва­ли без нас СМИ те­ря­ли не меньше, ес­ли не больше на­ше­го. К то­му же они по­лу­чи­ли свои сен­са­ции еще за две­над­цать ме­ся­цев до пер­во­го слу­чая в Аме­ри­ке. По­том нас­та­ла зи­ма, выб­ро­си­ли на ры­нок фа­ланкс, чис­ло слу­ча­ев уменьши­лось. Мо­жет, па­роч­ку мо­ло­дых от­ча­ян­ных ре­пор­те­ров и приш­лось «ра­зу­бе­дить», но че­рез нес­колько ме­ся­цев аф­ри­канс­кое бе­шенст­во пе­рес­та­ло быть но­востью. Бо­лезнь взя­ли под конт­роль. Лю­ди учи­лись жить с ней и жаж­да­ли че­го-ни­будь но­венько­го. Большие но­вос­ти - это большой биз­нес. Ес­ли хо­чешь до­биться ус­пе­ха, на­до по­да­вать их го­ря­чи­ми.

- Но бы­ли и дру­гие средст­ва мас­со­вой ин­фор­ма­ции.

- О, ко­неч­но. Зна­ете, кто их слу­ша­ет? Ник­то! Ко­му есть де­ло до ка­ких-ни­будь фа­на­ти­ков Пи-би-эс или Эн-пи-ар,[21] ко­то­рые не сог­лас­ны с мне­ни­ем большинст­ва? Чем гром­че яй­це­го­ло­вые кри­ча­ли «Мерт­вые вос­ста­ют из ада», тем большее ко­ли­чест­во обыч­ных аме­ри­кан­цев их иг­но­ри­ро­ва­ло.

- Итак, дай­те по­ду­мать, пра­вильно ли я по­нял ва­шу по­зи­цию…

- Позицию ад­ми­нист­ра­ции.

- Позицию ад­ми­нист­ра­ции, и она зак­лю­ча­ет­ся в том, что вы, по ва­ше­му мне­нию, уде­ля­ли проб­ле­ме столько вни­ма­ния, сколько она зас­лу­жи­ва­ла.

- Верно.

- Учитывая, что у пра­ви­тельства и так за­бот хва­та­ло, осо­бен­но ког­да аме­ри­канс­кий на­род был аб­со­лют­но не рас­по­ло­жен при­ни­мать еще од­ну уг­ро­зу…

- Да.

- И вы ре­ши­ли, что опас­ность не­дос­та­точ­но серьезна, а си­ту­ацию мож­но «взять под конт­роль» с по­мощью от­ря­дов «Альфа» за гра­ни­цей и до­пол­ни­тельно­го обу­че­ния сот­руд­ни­ков пра­во­ох­ра­ни­тельных ор­га­нов до­ма?

- Точно.

- Пусть да­же вас пре­дуп­реж­да­ли об об­рат­ном, го­во­ри­ли, что аф­ри­канс­кое бе­шенст­во ни­ког­да не вплес­ти в по­лот­но об­щест­вен­ной жиз­ни и, по су­ти, пе­ред ва­ми гло­бальная ка­таст­ро­фа? (Мис­тер Карл­сон мед­лит, ода­ри­ва­ет ме­ня злым взгля­дом, по­том ки­да­ет в тач­ку пол­ную ло­па­ту «топлива»). - Не ме­ша­ло бы вам уже повз­рос­леть.

 

Трой, штат Монтана, США

 

Здесь, сог­лас­но рек­лам­но­му бук­ле­ту, рас­по­ла­га­ет­ся «но­вое со­об­щест­во» «но­вой Аме­ри­ки». По­се­лок сде­лан по мо­де­ли из­ра­ильской кре­пос­ти Ма­са­да, и яс­но с пер­во­го взгля­да, что его пост­ро­или с од­ной лишь целью. Все до­ма сто­ят на сва­ях - дос­та­точ­но вы­со­ко, что­бы по­лу­чить прек­рас­ный вид на двад­ца­ти­фу­то­вую ук­реп­лен­ную сте­ну из бе­то­на. В дом мож­но заб­раться по втяж­ной лест­ни­це, в со­сед­ний ве­дет та­кой же втяж­ной мос­тик. Фо­то­чувст­ви­тельная кры­ша, за­щит­ные сте­ны, са­ды, сто­ро­же­вые баш­ни и толс­тые, разд­виж­ные во­ро­та, ар­ми­ро­ван­ные сталью, мгно­вен­но за­во­ева­ли лю­бовь оби­та­те­лей Троя, а раз­ра­бот­чи­ки да­же по­лу­чи­ли семь за­ка­зов из раз­ных об­лас­тей США. Глав­ный ар­хи­тек­тор и пер­вый мэр Троя - Мэ­ри Джо Мил­лер.

- О да, я бес­по­ко­илась. Я бес­по­ко­илась за оп­ла­ту ав­то и ссу­ду Ти­ма. Я бес­по­ко­илась о рас­ту­щей тре­щи­не в бас­сей­не и но­вом фильтре, не со­дер­жа­щем хло­ра, но про­пус­ка­ющем во­до­рос­ле­вую муть. Я бес­по­ко­илась о на­шем ин­вес­ти­ци­он­ном порт­фе­ле, хо­тя элект­рон­ный бро­кер за­ве­рял ме­ня, что это все­го лишь страх но­вич­ка и при­бы­ли бу­дет го­раз­до больше, чем по обыч­но­му пла­ну 401(к).[22] Эй­де­ну ну­жен был Ре­пе­ти­тор по ма­те­ма­ти­ке, Джен­не - стильные фут­больные крос­сов­ки для спор­тив­но­го ла­ге­ря, как у Джей­ми Линн Спирс. Ро­ди­те­ли Ти­ма со­би­ра­лись к нам на Рож­дест­во. Брат сно­ва лег в ре­аби­ли­та­ци­он­ную кли­ни­ку. У Фин­ли за­ве­лись глис­ты, у од­ной из ры­бок на ле­вом гла­зу по­явил­ся ка­кой-то гри­бок. И это лишь не­ко­то­рые из мо­их проб­лем. Мне хва­та­ло, о чем бес­по­ко­иться.

- Вы смот­ре­ли но­вос­ти?

- Да, где-то ми­нут по пять каж­дый день. Мест­ные ре­пор­та­жи, спорт, светс­кие сплет­ни. За­чем вго­нять се­бя в деп­рес­сию, смот­ря те­ле­ви­зор? Это мож­но сде­лать, вста­вая каж­дое ут­ро на ве­сы.

- А дру­гие СМИ? Ра­дио?

- По ут­рам в ма­ши­не? Это бы­ло вре­мя прос­вет­ле­ния. Заб­ро­сив де­тей в шко­лу, я слу­ша­ла (имя вы­ре­за­но из со­об­ра­же­ний ох­ра­ны ав­торс­ких прав). Его шут­ки по­мо­га­ли мне до­тя­нуть до ве­че­ра.

- А ин­тер­нет?

- А что ин­тер­нет? Я там де­ла­ла по­куп­ки, Дже­ниа учи­лась, Тим смот­рел… то, на что, как он клял­ся, в жиз­ни больше не гля­нет. Но­вос­ти я ви­де­ла только во всплы­ва­ющим окош­ках на стар­то­вой стра­ни­це «Аме­ри­ка-Онлайн».

- Но на ра­бо­те, на­вер­ное, хо­ди­ли слу­хи…

- О да, сна­ча­ла хо­ди­ли. Бы­ло страш­но­ва­то, да­же как-то жут­ко. «Зна­ете, го­во­рят, это вов­се не бе­шенст­во» и в том же ду­хе. Но по­том со­бы­тия пер­вой зи­мы по­утих­ли. В лю­бом слу­чае, го­раз­до ве­се­лее об­суж­дать вче­раш­ний эпи­зод «Се­леб­ри­ти Фэт Кэмп» или пе­ре­мы­вать кос­точ­ки то­му, ко­го не ока­за­лось в ку­рил­ке.

Однажды, в мар­те или ап­ре­ле, я приш­ла на ра­бо­ту и зас­та­ла мис­сис Ру­ис ос­во­бож­да­ющей свой стол. Я ду­ма­ла, ее сок­ра­ти­ли или отп­ра­ви­ли на ра­бо­ту в дру­гую ком­па­нию, это мне ка­за­лось дейст­ви­тельно ре­альной уг­ро­зой. Но Ру­ис объясни­ла, что де­ло в них - так она это всег­да на­зы­ва­ла, «они» или «все, что происходит», - ска­за­ла, что ее семья уже про­да­ла дом и по­ку­па­ет хи­ба­ру воз­ле Форт-Юкон на Аляс­ке. Я ду­ма­ла, что большей глу­пос­ти еще ни от ко­го не слы­ша­ла, я уж тем бо­лее не ожи­да­ла от Инес­сы. Она бы­ла не из безг­ра­мот­ных, «чис­тая» мек­си­кан­ка. Прос­ти­те за это оп­ре­де­ле­ние, но имен­но так я тог­да и ду­ма­ла.

- Ваш муж как-ни­будь про­яв­лял бес­по­койст­во?

- Нет, только де­ти, не на сло­вах, бес­соз­на­тельно, на­вер­ное Джен­на все ча­ще на­ча­ла ввя­зы­ваться в дра­ки. Эй­ден бо­ял­ся спать без све­та. Та­кие вот мел­кие неп­ри­ят­нос­ти. Не ду­маю, что им пе­ре­па­да­ло больше ин­фор­ма­ции, чем Ти­му или мне, воз­мож­но, у них прос­то не бы­ло взрос­лых проб­лем.

- Что де­ла­ли вы с му­жем?

- Давали зо­лофт и ри­та­лин Эй­де­ну, ад­де­ралл Джен­не. Ка­кое-то вре­мя ра­бо­та­ло. Ме­ня бе­си­ло од­но - что на­ша стра­хов­ка не пок­ры­ва­ла эти таб­лет­ки, по­то­му как де­ти уже бы­ли на фа­ланк­се.

- Давно?

- Как только его вы­пус­ти­ли в про­да­жу. Мы все на нем си­де­ли, «кру­пи­ца фа­ланк­са, кру­пи­ца ра­зу­ма». Вот как мы го­то­ви­лись… а еще Тим ку­пил вин­тов­ку. Он все обе­щал сво­дить ме­ня на стрельби­ще и на­учить стре­лять. «В воскресенье, - го­во­рил он. - Пой­дем в воск­ре­сенье». Я зна­ла, что он врет. По воск­ре­сеньям его за­ни­ма­ла лю­бов­ни­ца, эта дыл­да, за­вод­ная суч­ка, в ко­то­рую он вкла­ды­вал всю свою лю­бовь. Мне, в об­щем-то, бы­ло все рав­но. Мы пи­ли таб­лет­ки, а он по край­ней ме­ре знал, как пользо­ваться «гло­ком». Это бы­ла часть жиз­ни, как ды­мо­вая сиг­на­ли­за­ция или воз­душ­ные по­душ­ки бе­зо­пас­нос­ти. Мо­жет, па­ру раз и за­ду­ма­ешься, но прос­то… «на вся­кий слу­чай». И по­том, у нас бы­ло столько проб­лем, каж­дый ме­сяц но­вая за­но­за. Как за всем ус­ле­дишь? Как пой­мешь, ко­то­рая из них дейст­ви­тельно нас­то­ящая?

- Как по­ня­ли вы?

- Уже тем­не­ло. Тим си­дел в сво­ем крес­ле с «Ко­ро­ной». Эй­ден на по­лу иг­рал в «Уни­вер­сальных сол­дат». Джен­на в сво­ей ком­на­те де­ла­ла уро­ки. Я разг­ру­жа­ла «мей­тэг»,[23] по­это­му не слы­ша­ла лай Фин­ли. Ес­ли и слы­ша­ла, то не об­ра­ти­ла вни­ма­ния. Наш дом сто­ял са­мым пос­лед­ним, пря­мо у под­но­жия хол­мов. Мы жи­ли в ти­хой, не­дав­но заст­ро­ен­ной час­ти Се­вер­ною ок­ру­га ря­дом с Сан-Ди­его. По лу­жай­ке то и де­ло про­бе­гал за­яц или да­же олень, по­это­му Фин­ли веч­но гав­кал как по­ло­ум­ный. По-мо­ему, я ла­же при­ле­пи­ла сти­кер с на­по­ми­на­ни­ем ку­пить ему один из этих ошей­ни­ков, ко­то­рые по сиг­на­лу расп­рост­ра­ня­ют за­пах цит­ро­нел­лы. Не пом­ню, ког­да за­ла­яли дру­гие со­ба­ки и за­вы­ла ав­то­мо­бильная сиг­на­ли­за­ция, Я пош­ла в дом, только ког­да мне по­ме­ре­щи­лись зву­ки выст­ре­лов. Тим ни­че­го не слы­шал. Те­ле­ви­зор орал слиш­ком гром­ко. Я ты­ся­чу раз го­во­ри­ла му­жу, что­бы он про­ве­рил уши, ведь нельзя про­вес­ти всю мо­ло­дость, иг­рая тя­же­лый рок, и не… (Взды­ха­ет). Эй­ден что-то за­ме­тил. Он спро­сил ме­ня, что слу­чи­лось. Я хо­те­ла от­ве­тить, что не знаю, но тут гла­за у не­го ста­ли круг­лые-прек­руг­лые. Эй­ден смот­рел ми­мо ме­ня, на стек­лян­ную разд­виж­ную дверь, ко­то­рая ве­ла на зад­ний двор. Я обер­ну­лась и уви­де­ла раз­ле­та­ющи­еся ос­кол­ки.

Он был рос­том при­мер­но метр шестьде­сят, сгорб­лен­ный, с уз­ки­ми пле­ча­ми и большим ко­лы­ха­ющим­ся жи­во­том. Вмес­то ру­баш­ки - пят­нис­тая се­рая ко­жа, ви­сев­шая ря­бы­ми лох­мотьями. Он пах морс­ким бе­ре­гом, гни­лы­ми во­до­рос­ля­ми й со­ле­ной во­дой. Эй­ден вско­чил и спря­тал­ся у ме­ня за спи­ной. Тим вып­рыг­нул из крес­ла и встал меж­ду на­ми и тем су­щест­вом. В мгно­ве­ние ока все ил­лю­зии рас­сы­па­лись в прах. Тим ли­хо­ра­доч­но ог­ля­ды­вал ком­на­ту в по­ис­ках ору­жия, ког­да тварь схва­ти­ла его за ру­баш­ку. Они упа­ли на ко­вер, бо­рясь друг с дру­гом. Тим крик­нул, что­бы мы бе­жа­ли в спальню. Я бы­ла в ко­ри­до­ре, ког­да ус­лы­ша­ла крик Джен­ны, ки­ну­лась в ее ком­на­ту и рас­пах­ну­ла дверь. Там ока­зал­ся еще один, гро­мад­ный, под два мет­ра, мощ­ные пле­чи и мус­ку­лис­тые ру­ки… Ок­но бы­ло раз­би­то, тварь дер­жа­ла Джен­ну за во­ло­сы. Моя де­воч­ка виз­жа­ла: «Ма­ма-ма-ма-ма-ма!».

- Что вы сде­ла­ли?

- Я… я не мо­гу вспом­нить. Ког­да пы­та­юсь, со­бы­тия так и мелька­ют пе­ред гла­за­ми. Я схва­ти­ла его за шею. Он по­тя­нул Джен­ну к сво­ему отк­ры­то­му рту. Я сжа­ла сильнее… дер­ну­ла изо всех сил… Де­ти го­во­рят, буд­то я отор­ва­ла ему го­ло­ву, взя­ла и отор­ва­ла, с мя­сом, мыш­ца­ми и что там у не­го еще ви­се­ло ош­мет­ка­ми. Не ду­маю, что так и бы­ло. Ведь да­же при мощ­ном выб­ро­се ад­ре­на­ли­на… На­вер­ное, де­ти прос­то под­за­бы­ли за про­шед­шие го­ды, прев­ра­ти­ли ме­ня в эда­кую мед­ве­ди­цу. Знаю только, что ос­во­бо­ди­ла Джен­ну. Только это. А се­кун­дой поз­же в ком­на­ту зас­ко­чил Тим, вся его ру­баш­ка бы­ла за­ли­та вяз­кой чер­ной мас­сой. В од­ной ру­ке он дер­жал ружье, в дру­гой - по­во­док Фин­ли. Муж бро­сил мне клю­чи от ма­ши­ны и ве­лел от­вез­ти де­тей за го­род. Тим по­бе­жал на зад­ний двор, а мы в га­раж. Я ус­лы­шал выст­рел, ког­да за­во­ди­ла дви­га­тель.

 

ВЕЛИКАЯ ПАНИКА

 

Авиабаза Национальной гвардии Парнелл: Мемфис, штат Теннесси, США

 

Гэвин Блэр во­дит один из бо­евых ди­ри­жаб­лей Д-17, ко­то­рые сос­тав­ля­ют ос­но­ву «Граж­данс­ко­го ави­апат­ру­ля» США. Его впол­не уст­ра­ива­ет та­кая ра­бо­та. На граж­дан­ке он пи­ло­ти­ро­вал ма­лый ди­ри­жабль.

- Они рас­тя­ну­лись до го­ри­зон­та: се­да­ны, гру­зо­ви­ки ав­то­бу­сы, кем­пе­ры, все, что ез­дит. Я ви­дел трак­то­ры, ви­дел да­же бе­то­но­ме­шал­ку. Прав­да. А еще там бы­ла ма­ши­на с без­бор­то­вым ку­зо­вом, на ко­то­ром ле­жал гро­мад­ный щит с рек­ла­мой «Клу­ба для джентльме­нов». На щи­те си­де­ли лю­ди. Они си­де­ли вез­де - на кры­шах ав­то­мо­би­лей, меж­ду ба­гаж­ны­ми пол­ка­ми. Это на­пом­ни­ло мне ви­ден­ные в ки­но ин­дийс­кие по­ез­да, на ко­то­рых лю­ди ви­се­ли как обезьяны.

Вдоль до­ро­ги ле­жа­ла ку­ча все­го - че­мо­да­ны, ко­роб­ки, да­же до­ро­гая ме­бель. Я ви­дел ог­ром­ное пи­ани­но, по­би­тое, слов­но его вы­ки­ну­ли на хо­ду. Еще бы­ло мно­жест­во бро­шен­ных ма­шин. Од­ни пе­ре­вер­ну­тые, дру­гие рас­ку­ро­чен­ные третьи, су­дя по ви­ду, ос­та­но­вив­ши­еся из-за от­сутст­вия бен­зи­на. Лю­ди шли пеш­ком по рав­ни­не или вдоль до­ро­ги. Не­ко­то­рые сту­ча­ли в ок­на, пред­ла­гая вся­кую вся­чи­ну. Нес­колько жен­щин пред­ла­га­ли се­бя. На­вер­ное, хо­те­ли ме­няться. На бен­зин. Вряд ли они про­си­ли под­вез­ти, пе­ше­хо­ды дви­га­лись быст­рее ма­шин. Ни­ка­ко­го смыс­ла, но… (По­жи­ма­ет пле­ча­ми).

Дальше по до­ро­ге, где-то миль че­рез трид­цать, дви­же­ние еще по­луч­ше. Вы мо­же­те по­ду­мать, что лю­ди то­же ве­ли се­бя спо­кой­нее. Но это не так. Они ми­га­ли фа­ра­ми, вре­за­лись в дви­га­ющи­еся впе­ре­ди ма­ши­ны, вы­ле­за­ли и ски­ды­ва­ли груз. Я ви­дел нес­колько лю­дей, ле­жав­ших у до­ро­ги, кто-то еще по­дер­ги­вал­ся, дру­гие во­об­ще не ше­ве­ли­лись. Ми­мо них бе­жа­ли лю­ди, та­щи­ли ве­щи, де­тей, иди прос­то нес­лись сло­мя го­ло­ву все в од­ну сто­ро­ну. А че­рез па­ру миль я уви­дел та­кое…

Мертвые тва­ри тол­пи­лись вок­руг ма­шин. Во­ди­те­ли на бо­ко­вых до­ро­гах пы­та­лись свер­нуть, заст­ре­ва­ли в гря­зи и сто­по­ри­ли дви­же­ние. Лю­ди не мог­ли отк­рыть две­ри. Я ви­дел, как мерт­ве­цы вы­тас­ки­ва­ли лю­дей из отк­ры­тых окон или са­ми под­тя­ги­ва­лись внутрь. Мно­жест­во во­ди­те­лей заст­ря­ло в ма­ши­нах. Они зак­ры­ли и, ду­маю, за­пер­ли две­ри. Бро­ни­ро­ван­ные стек­ла бы­ли под­ня­ты. Мерт­вые не мог­ли заб­раться внутрь, но и жи­вые не име­ли воз­мож­нос­ти выб­раться на­ру­жу. Не­ко­то­рые в па­ни­ке стре­ля­ли в собст­вен­ное вет­ро­вое стек­ло, раз­би­вая свою единст­вен­ную за­щи­ту. Глуп­цы. Они име­ли шанс уй­ти. А мо­жет, ни­ка­ких шан­сов не бы­ло, только от­тя­ги­ва­ние кон­ца на па­ру ча­сов. На цент­ральной до­ро­ге сто­ял при­цеп с ло­шадьми. Он рас­ка­чи­вал­ся взад-впе­ред. Ло­ша­ди все еще бы­ли внут­ри.

Неживая тол­па на­се­да­ла на ма­ши­ны, в бук­вальном смыс­ле про­едая се­бе путь по зас­то­по­рен­ным до­ро­гам, а злос­част­ные бед­ня­ги все­го лишь пы­та­лись выб­раться. И вот что са­мое ужас­ное: они еха­ли в ни­ку­да. Это бы­ла Ай-80, шос­се меж­ду Лин­кольном и Норт-Платт. Оба го­ро­да ки­ше­ли за­ра­жен­ны­ми. О чем все ду­ма­ли? Кто ор­га­ни­зо­вал бегст­во? Или ник­то? Мо­жет статься, лю­ди уви­де­ли ко­лон­ну ма­шин и при­со­еди­ни­лись к ней, ни о чем не спра­ши­вая? Я пы­тал­ся предс­та­вить, как это бы­ло: бам­пер к бам­пе­ру, детс­кий плач, лай со­бак, зна­ющих, что их ждет впе­ре­ди че­рез па­ру миль, и на­деж­да, мольба: пусть тот, кто во гла­ве, зна­ет, ку­да едет.

Вы слы­ша­ли об экс­пе­ри­мен­те, ко­то­рый про­вел аме­ри­канс­кий жур­на­лист в Моск­ве в се­ми­де­ся­тых? Он встал у ка­кой-то две­ри обыч­но­го, ни­чем не при­ме­ча­тельно­го зда­ния. Вско­ре за ним встал еще кто-то, по­том еще и еще. В мгно­ве­ние ока выст­ро­илась оче­редь дли­ной в квар­тал. Ник­то ни о чем не спра­ши­вал. Каж­дый ду­мал: раз есть оче­редь, зна­чит, оно то­го сто­ит. Не мо­гу ска­зать, прав­да это или нет. Воз­мож­но, прос­то миф вре­мен «хо­лод­ной вой­ны». Кто зна­ет.

 

Аланг, Индия

 

Я стою на бе­ре­гу с Ад­жа­ем Ша­хом, гля­дя на ржа­ве­ющие ос­тан­ки ко­раб­лей. У пра­ви­тельства нет де­нег, что­бы их уб­рать, вре­мя и сти­хия прев­ра­ти­ли сталь в бес­по­лез­ный хлам. Они ос­та­ют­ся без­молв­ны­ми па­мят­ни­ка­ми кро­ва­вой бой­ни, сви­де­те­лем ко­то­рой од­наж­ды стал этот бе­рег.

- Говорят, это слу­чи­лось не только здесь. Во всем мир где оке­ан встре­ча­ет­ся с су­шей, лю­ди от­ча­ян­но пы­та­ли пог­ру­зиться на что-ни­будь пла­ву­чее и спас­тись в мо­ре.

Я не знал, что та­кое Аланг, хо­тя всю жизнь про­вел поб­ли­зос­ти, в Бхав­на­га­ре. Я был офис-ме­нед­же­ром, «бе­лы во­рот­нич­ком», на­чи­ная с са­мо­го окон­ча­ния уни­вер­си­тет Вся моя ра­бо­та ру­ка­ми сво­ди­лась к на­жа­тию кла­виш, да и этом от­па­ла на­доб­ность, ког­да на­ши прог­рам­мы пе­ре­вел на го­ло­со­вое уп­рав­ле­ние. Я знал, что Аланг - это верфь по­это­му и по­пы­тал­ся в пер­вую оче­редь доб­раться ту­да. Ожи­дал уви­деть ста­пе­ля, с ко­то­рых схо­дят од­но за дру­гим суд ко­то­рые уве­зут нас в бе­зо­пас­ное мес­то. Я и не пред­по­ла­гал что все бу­дет как раз на­обо­рот. Аланг не стро­ил ко­раб­лей он их уби­вал. До вой­ны это был са­мый круп­ный док по ути­ли­за­ции су­дов. Ин­дийс­кие ком­па­нии, за­ни­мав­ши­еся чу­гун­ным ло­мом, по­ку­па­ли ко­раб­ли у раз­ных го­су­дарств, при­во­ди­ли их к это­му бе­ре­гу, раз­би­ра­ли, ре­за­ли и рас­тас­ки­ва­ли по бол­ти­кам. Нес­колько дю­жин ко­раб­лей, ко­то­рые я уви­дел, бы­ли не наг­ру­жен­ны­ми, го­то­вы­ми к пла­ва­нию су­да­ми, го­лы­ми ос­то­ва­ми, выст­ро­ив­ши­ми­ся в оче­редь к смер­ти.

Никаких ста­пе­лей. Аланг был не столько верфью, сколько длин­ной по­ло­сой пес­ка. Обыч­но ко­раб­ли вы­тас­ки­ва­ли на бе­рег и раз­де­лы­ва­ли их, буд­то выб­ро­шен­ных на су­шу ки­тов. Я по­ду­мал, что моя единст­вен­ная на­деж­да - это пол­дю­жи­ны не­дав­но приг­нан­ных су­дов, ко­то­рые еще сто­яли на яко­ре у бе­ре­га с ос­тат­ка­ми ко­ман­ды и топ­ли­ва. Один из них, «Ве­ро­ник Дельма», пы­тал­ся ста­щить сво­его выб­ро­шен­но­го на бе­рег соб­ра­та в мо­ре. Нас­пех свя­зан­ные ка­на­ты и це­пи опу­та­ли кор­му «Ту­ли­па», син­га­пурс­ко­го кон­тей­не­ро­во­за, ко­то­рый уже на­по­ло­ви­ну вы­пот­ро­ши­ли. Я подъехал в тот мо­мент, ког­да за­ра­бо­тал дви­га­тель «Дельма». Ви­дел, как во­да взби­ва­лась в пе­ну, ког­да ко­рабль на­тя­ги­вал пу­ты. Слы­шал, как со зву­ком выст­ре­ла ло­па­лись сла­бые ка­на­ты.

А креп­кие це­пи… они вы­дер­жа­ли. В от­ли­чие от ос­то­ва. Долж­но быть, ког­да «Ту­лип» вы­тас­ки­ва­ли на бе­рег, сильно пов­ре­дил­ся киль. «Дельма» по­тя­нул, раз­дал­ся ужас­ный стон - скре­жет ме­тал­ла. «Ту­лип» в бук­вальном смыс­ле рас­ко­лол­ся на две час­ти. Нос ос­тал­ся на бе­ре­гу, а кор­му ута­щи­ло в мо­ре.

Никто ни­че­го не мог по­де­лать. «Дельма» уже шел пол­ным хо­дом, ув­ле­кая кор­му «Ту­ли­па» на глу­би­ну, где она пе­ре­вер­ну­лась и за­то­ну­ла в счи­тан­ные се­кун­ды. На бор­ту бы­ло не меньше ты­ся­чи че­ло­век, за­бив­ших все ка­юты и про­хо­ды, каж­дый дюйм па­лу­бы. Их кри­ки заг­лу­шил гром вы­ры­ва­юще­го­ся воз­ду­ха.

- Почему бе­жен­цы прос­то не пе­реж­да­ли на бор­ту ко­раб­лей, сто­яв­ших на су­ше, втя­нув лест­ни­цы и пе­рек­рыв дос­туп на па­лу­бу?

- Сейчас вам лег­ко рас­суж­дать. Вас не бы­ло там той ночью. Верфь за­би­ли до са­мо­го бе­ре­га - бе­зум­ная тол­па лю­дей, подс­ве­чен­ная сза­ди ог­ня­ми. Сот­ни пы­та­лись вплавь. Доб­раться до ко­раб­лей. При­бой выб­ра­сы­вал тех, кто не су­мел.

Дюжины ло­док сно­ва­ли ту­да и об­рат­но, дос­тав­ляя лю­дей на ко­раб­ли. «Дай­те мне денег, - го­во­ри­ли не­ко­то­рые из перевозчиков. - От­дай­те все, что у вас есть, и я вас возьму».

- Деньги еще что-то зна­чи­ли?

- Деньги, еда, лю­бые цен­нос­ти. Я ви­дел од­ну ко­ман­ду ко­то­рая бра­ла только жен­щин, мо­ло­дых жен­щин. Еще ви­дел та­ких, кто брал только бе­лых. По­дон­ки све­ти­ли сво­ими фа­ке­ла­ми в ли­цо, вы­ис­ки­вая чер­ных, вро­де ме­ня. Я да­же ви­дел, как один ка­пи­тан, стоя на па­лу­бе сво­его бар­ка­са, раз­ма­хи­вал пис­то­ле­том и кри­чал: «Ни­ка­ких неп­ри­ка­са­емых, эту кас­ту мы не бе­рем!». Неп­ри­ка­са­емые? Кас­та? Ко­му до это­го еще есть де­ло? И что са­мое ужас­ное, не­ко­то­рые из по­жи­лых в са­мом де­ле выш­ли из оче­ре­ди! Предс­тав­ля­ете?

Я только при­во­жу са­мые кош­мар­ные при­ме­ры, вы же по­ни­ма­ете. На каж­до­го ба­рыш­ни­ка, каж­до­го отв­ра­ти­тельно­го пси­хо­па­та при­хо­ди­лось де­сять хо­ро­ших, дос­той­ных лю­дей с не­за­пят­нан­ной кар­мой. Мно­жест­во ры­ба­ков и вла­дельцев мел­ких ло­док, ко­то­рые мог­ли прос­то сбе­жать со сво­ими семьями, пред­поч­ли сно­ва и сно­ва возв­ра­щаться к бе­ре­гу, под­вер­гая се­бя не­мыс­ли­мой опас­нос­ти. Только по­ду­мать, как они рис­ко­ва­ли: их мог­ли убить за лод­ку, вы­ки­нуть на бе­рег, или еще ху­же - под во­дой их жда­ли тол­пы упы­рей…

Мертвецов бы­ло по­ряд­ком. Мно­гие за­ра­жен­ные бе­жен­цы пы­та­лись доп­лыть до ко­раб­лей, то­ну­ли и воск­ре­са­ли под во­дой. Не­большой при­бой мог уто­пить, но не прег­ра­дить до­ро­гу ожив­ше­му тру­пу, ищу­ще­му до­бы­чу. Де­сят­ки плов­цов вне­зап­но ис­че­за­ли под во­дой, оп­ро­ки­ды­ва­лись лод­ки, пас­са­жи­ров утас­ки­ва­ло вниз. Но спа­са­те­ли все рав­но возв­ра­ща­лись к бе­ре­гу и да­же пры­га­ли с ко­раб­лей, что­бы вы­та­щить лю­дей из во­ды.

Так спас­ли и ме­ня. Я был сре­ди тех, кто пред­по­чел плыть. До ко­раб­лей бы­ло дальше, чем ка­за­лось. Я хо­ро­ший пло­вец, но пос­ле пу­ти от Бхав­на­га­ра и бесп­рес­тан­ной борьбы за жизнь у ме­ня ед­ва ос­та­ва­лись си­лы, что­бы плыть на спи­не. Ког­да спа­се­ние ка­за­лось близ­ким, я не мог да­же поз­вать на по­мощь. Сход­ней не бы­ло. На­до мной воз­вы­шал­ся глад­кий борт. Я за­ба­ра­ба­нил по ста­ли, кри­ча из пос­лед­них сил.

Я уже то­нул, ког­да мощ­ная ру­ка обх­ва­ти­ла ме­ня по­пе­рек: гру­ди. Вот оно, по­ду­мал я. Я ждал, ког­да вон­зят­ся зу­бы. Но вмес­то то­го, что­бы тя­нуть вниз, ру­ка по­та­щи­ла ме­ня об­рат­но на по­верх­ность. Я ока­зал­ся на бор­ту суд­на «Сэр Уилф­ред Грен­фелл», быв­ше­го пог­ра­нич­но­го сто­ро­же­ви­ка из Ка­на­ды. Я пы­тал­ся го­во­рить, из­ви­нял­ся, что у ме­ня нет де­нег, что от­ра­бо­таю про­езд, сде­лаю все, что поп­ро­сят. Мо­ряк только улы­бал­ся.

«Держись, - ска­зал он мне. - Сей­час тро­нем­ся».

Я по­чувст­во­вал, как зад­ро­жа­ла, а по­том дер­ну­лась па­лу­ба.

Это бы­ло са­мое тя­же­лое - гля­деть на ко­раб­ли, ко­то­рые мы проп­лы­ва­ли. Не­ко­то­рые из за­ра­жен­ных на бор­ту на­ча­ли воск­ре­сать. Од­ни су­да прев­ра­ти­лись в пла­ву­чие бой­ни, дру­гие прос­то го­ре­ли, стоя на яко­ре. Лю­ди пры­га­ли в мо­ре. Мно­гие из ушед­ших под во­ду так и не по­яви­лись на по­верх­нос­ти.

 

Топика, штат Канзас, США

 

Шэрон лю­бой мог наз­вать кра­са­ви­цей - длин­ные ры­жие во­ло­сы, яр­кие зе­ле­ные гла­за и те­ло тан­цов­щи­цы или до­во­ен­ной су­пер­мо­де­ли. А еще ра­зум че­ты­рех­лет­ней де­воч­ки.

Мы в Ре­аби­ли­та­ци­он­ном цент­ре Рот­ма­на. Док­тор Ро­бер­та Кел­нер, ле­ча­щий врач Шэ­рон, на­зы­ва­ет па­ци­ент­ку ве­зун­чи­ком. «У нее хо­тя бы сох­ра­ни­лись ре­че­вые на­вы­ки, связ­ное мышление, - объясня­ет она. - За­ча­точ­ное, но пол­ностью функ­ци­они­ру­ющее». Док­тор Кел­нер ра­да ин­тервью, в от­ли­чие от док­то­ра Сом­мер­са, ди­рек­то­ра Рот­манс­кой прог­рам­мы. Их и так ог­ра­ни­чи­ва­ют в фи­нан­си­ро­ва­нии, а ны­неш­няя ад­ми­нист­ра­ция и вов­се гро­зит зак­рыть прог­рам­му.

Шэрон вна­ча­ле стес­ня­ет­ся. Не хо­чет по­жи­мать мне ру­ку и из­бе­га­ет взгля­да. Ее наш­ли в ру­инах Уичи­то, но от­ку­да она ро­дом, не уз­нать.

- Мы бы­ли в церк­ви, ма­ма и я. Па­па ска­зал, что при­дет и най­дет нас. Он ушел что-то сде­лать. Нам на­до бы­ло ждать его в церк­ви.

Там бы­ли все. С ве­ща­ми. Кру­па, во­да и сок, спальные меш­ки и фо­на­ри, а еще… (Жес­том по­ка­зы­ва­ет, как це­лит­ся из вин­тов­ки). У мис­сис Рэн­дольф. У нее не долж­но бы­ло быть. Они опас­ные. Она мне го­во­ри­ла, что они опас­ные. Она ма­ма Эш­ли. Эш­ли - моя под­руж­ка. Я спро­си­ла ее, где Эш­ли. Она зап­ла­ка­ла. Ма­ма ве­ле­ла не спра­ши­вать больше про Эш­ли и ска­за­ла мис­сис Рэн­дольф, что ей жаль. Мис­сис Рэн­дольф бы­ла гряз­ная, ее платье в крас­ных и ко­рич­не­вых пят­нах. Она толс­тая. У нее большие мяг­кие ру­ки.

Там бы­ли еще де­ти, Джил и Эб­би, и дру­гие. За ни­ми смот­ре­ла мис­сис Макг­роу. У них бы­ли ка­ран­да­ши. Они раз­ри­со­вы­ва­ли сте­ну. Ма­ма ска­за­ла мне по­иг­рать с ни­ми. Она ска­за­ла мне, что все нор­мально. Она ска­за­ла, что пас­тор Дэн ска­зан, что все нор­мально.

Пастор Дэн был там, он пы­тал­ся зас­та­вить лю­дей его слу­шать. «Про­шу вас, все…» (Го­во­рит глу­бо­ким, низ­ким го­ло­сом). «По­жа­луйс­та, ус­по­кой­тесь сол­да­ты на под­хо­де, про­шу вас, ус­по­кой­тесь и жди­те сол­дат». Ник­то его не слу­шал. Все го­во­ри­ли, ник­то не си­дел на мес­те. Лю­ди пы­та­лись го­во­рить в свои шту­ки (по­ка­зы­ва­ет жес­том, как дер­жит у уха мо­бильный те­ле­фон), они зли­лись на шту­ки, бро­са­ли их, ру­га­лись не­хо­ро­ши­ми сло­ва­ми. Мне ста­ло жал­ко пас­то­ра Дэ­на. (Ими­ти­ру­ет вой си­ре­ны). Сна­ру­жи. (Де­ла­ет это опять, вна­ча­ле ти­хо, по­том все гром­че и сно­ва ти­хо, нес­колько раз).

Мама раз­го­ва­ри­ва­ла с мис­сис Кор­мод и дру­ги­ми ма­ма­ми. Они спо­ри­ли. Ма­ма зли­лась. Мис­сис Кор­мод пов­то­ря­ла (го­во­рит сер­ди­то, рас­тя­ги­вая сло­ва): «А что «если»? Что еще по­де­ла­ешь?» Ма­ма тряс­ла го­ло­вой. Мис­сис Кор­мод раз­ма­хи­ва­ла ру­ка­ми. Я не лю­би­ла мис­сис Кор­мод. Она же­на пас­то­ра Дэ­на. Она бы­ла про­тив­ная, мно­го ко­ман­до­ва­ла.