Строительство города

В 1791 г., хотя Потемкин и велел везде и всюду величать Верфь на Ингуле городом, Николаеву было еще ох как далеко до города. Это было всего-навсего небольшое поселение вокруг верфи; посудите сами, вот состояние Николаева в этом году:
"Дворов................................................................................26
Жителей мужески пола..................................105
женского пола................................................................42
Земли под усадьбою 1200 десятин".
Как видим, город только грезился князю в его далеко идущих планах.
Согласитесь, что 26 дворов и 147 душ обоего пола "маловато будет" не только для городишка, но даже для небольшой деревни. К этим сухим цифрам первой "переписи" Николаева добавим свежие впечатления немецкого врача Эрнста Дримпельмана, принятого на русскую службу и получившего назначение в Николаев в мае 1789 г. Вот как он описывает свою встречу с городом:
"Но как сильно я был удивлен, когда извозчик, которого я подрядил из Елисаветграда, вдруг остановился и хотя я не видел ничего кроме отдельных хижин из тростника и часовых, объявил мне, что тут и есть Николаев.
Мне показалось это тем невероятнее, что еще два года тому назад я слышал, что основывается на Буге новый город, который будет носить имя Николаева. Что же могло быть естественнее, как предполагать и ожидать здесь домов и жителей".
Но, как видим, даже спустя два года, в 1791 г. не так уж много было домов и жителей в Николаеве.
И еще из воспоминаний Дримпельмана:
"Я получил приказ отправиться в Николаев и там оставаться. По распоряжению Херсонской Адмиралтейств-коллегий несколько сот человек плотников, архитекторов и их помощников было командировано туда для постройки несколько лет тому назад проектированного нового города. Я должен был находиться при этом, на случай могущих быть несчастий. Доселе ни одно человеческое существо не могло жить в этом месте, где в несколько месяцев возник город, который уже в первые года своего существования обещал счастливое процветание и где теперь селятся люди всех стран.
Вокруг все было пусто. Единственныя живыя существа, которых здесь можно было встретить - были змеи. Хотя укушение их и не опасно, однако оне были неприятны и страшны для людей тем, что проникали в жилища, плохо построенные из тростника и досок. В нашу тростниковую хижину, в которой нам пришлось провести первую ночь по приезде в Николаев, наползло множество этих гадин. Хотя мы из предосторожности устроили постель на четырех высоких кольях, но это нисколько не помогло: змеи поднимались наверх и, почуяв людей, с отвратительным шипением переползали через нас на другую сторону кровати и уходили. Постоянное отыскивание и истребление их в короткое время привело к тому, что во всем Николаеве нельзя уже было встретить их вовсе, или разве какую-нибудь одну змею.
Постройка нового города шла вперед с изумительною быстротою: в тот год, когда я жил здесь, выстроено было более полутораста домов. Лес и другие строительные материалы доставлялись в изобилии на казенный счет по Бугу и продавались весьма дешево как чиновникам, так и другим лицам, пожелавшим здесь поселиться. Только каждый строившийся обязан был строго сообразоваться с планом, по которому город должен был постепенно возникать".
А теперь от воспоминаний первых лет перейдем к фактам, запечатленным в сухих архивных материалах. Посмотрим, как строился город в 1791 г. и кто его строил.
Трубченский купец Степан Житков построил 20 домиков для семейных служителей, 19 солдатских казарм и 9 офицерских домов - это все в Военной Слободке. Петр Винторовский строил скотный (воловий) двор адмиралтейских мастерских, мурмейстер (каменных дел мастер) Ленц строил каменные лавки для торговли солью. Польский шляхтич Францишок Глознинский возводил постройки в доме капитана над портом, поляки же Полонецкий и Леонтовский сооружали три солдатских казармы, поляк Родопский обкладывал камнем колодцы по городу. Николаевский купец Козьма Щербаков подрядился построить почтовую связь с конюшнею и дом корабельному подмастерью А.Соколову, а в слободе Терновке - три жилых связи* для помещения шести семейств. Херсонский купец Дуфин поставлял бутовый камень и подрядился построить дом "господину генерал-майору Дерибасу". Печник Федор Селезнев занимался кладкой голландских печей в домиках для адмиралтейских мастеровых. Штукатурщики Степан Сиверов и Василий Кусков "со товарищи" отделывали построенные дома и мазанки. Поляк Осип Янковский поставлял известь, которую здесь же, в пределах города, и выжигали. И снова поляк Федор Ляховский - строил пять офицерских "связей" (сдвоенных домов).
Не брезговали заниматься поставками и военные. Так подпоручик Полихрон Апостолиев торговал сосновыми досками, а прапорщик - "грек албанский" - зеленым полусукном для столов и другой мебели. Николаевский купец Степан Жеребцов поставлял железо-скобяной товар, а Конон Супидан - разную фурнитуру (пряжки, рамки, засовы, кольца, гвозди, обои).
Для строительства требовалось огромное количество камня, который добывался недалеко от города и шел сплошным потоком. Приказчик купца Маркуса Варшавского возил камень на 40 пароволовых повозках. Особенно много среди возчиков украинцев, очевидно вольных жителей: Козьма Комашка возил бутовый камень, Яким Храбриченко и Козьма Коваленко возили стройматериалы на 14 пароволовых повозках каждый, Андрей Ткаченко - на 9 повозках, Петр Браманченко доставлял камень на постройку собора, Архип Митюк - к магистрату. А вот еще возчики: Григорий Волкотруб, Дементий Бодашка, Филип Сивоконенко, Логиня Драманчук, Иван Тлокотнюк, Яков Осатчиков, Василий Сорока, Иван Станичевский и др.
Заметим две особенности: во-первых, возчики были довольно зажиточными, так как каждый из них был хозяином от б до 18 пароволовых подвод. Среди них почти не встречается русских (только Илья Третьяков и Савелий Трофимов), что объяснимо, так как стройматериалы возили только волами, а русские не умели управлять этими экзотическими "кораблями степей". Среди возчиков в документах отмечается и один казак - Щербина с шестью пароволовыми телегами.
По ночам пленные турки, которых приводили из Терновки, рыли колодцы и городовую сточную канаву. Слесарными работами в городе занимались Карл Фолрат и Ниссен "со товарищи". Резную работу в церкви и в домах выполняли Горохов и Марк, золотильную - Шмидт, плотничную - Варман, токарную - Гоман, а затем Гендрих Шлихтинг, столярную - Шульц и много русских умельцев, фонарщик Шепман устанавливал у домов фонари, механик Шубин изготавливал инструменты для адмиралтейских поселян и строил мельницы; восемь молдаван разводили виноград в Спасске, в садах Морского ведомства и в Богоявленске.
Расписыванием собора, присутственных мест и домов знатных людей, а также живописными работами занимались живописцы, присланные светлейшим князем: адъюнкт Федор Щербаков, Леонтий Кочнев, Василий Шветов, Матвей Алампеев, а скульптурными работами - резчики Яков Зубов, Игнатий Воробьев, Андрей Кулаков, Дмитрий Коробов, Иван Шибаев и старший над ними Афанасий Воробьев. Судя по количеству резчиков, живописцев, золотильщиков и других "украшателей", Потемкин не на шутку хотел сделать Николаев лучшим городом юга.

*Сдвоенные дома, соединенные вторым этажом.