Новый курс» Ф. Рузвельта

Знаменитый биржевой крах 1929 г., последовавшие за ним явления гло­бального экономического, финансового и торгового кризиса, рост массового общественного недовольства, разорение фермеров, закры­тие огромного числа предприятий — все это открыло дорогу новым представлениям о необходимости централизованного и всеохватыва­ющего государственного регулирования социально-хозяйственных связей в стране. Даже в политической позиции президента Г. Гуве­ра (республиканца и поэтому придерживавшегося доктрины «твер­дого индивидуализма» и невмешательства государства в экономику) к 1931 г. наметились сдвиги: были организованы государственные финансовые корпорации, которые предоставляли бы займы оказав­шимся под особым воздействием кризисных явлений, К признанию необходимости более властной роли государства в делах экономики и социально-хозяйственных отношений склонились и представители крупного капитала: в сентябре 1931 г. президент «Дженерал элект­рик» Своуп предложил план экстренных мер, предусматривающий отказ от антитрестовского законодательства, принудительное госу­дарственное регулирование цен и сбыта, изменение политики соци­альных расходов государства. В декабре 1931 г. эти предложения были поддержаны референдумом Американской торговой палаты — крупнейшего объединения предпринимателей США.

На этом фоне развернулась новая избирательная кампания по выборам в президенты и в Конгресс 1932 г. Кандидат Демократиче­ской партии Ф. Д. Рузвельт в своей речи на съезде партии обещал дать американскому народу политику нового курса. Смысл его был им раскрыт в другой речи перед избирателями: введение элементов экономического планирования в целях «более справедли­вого распределения богатств и товаров и приспособления существен­ных элементов экономической организации к нуждам народа». Оп­ределенное влияние на советников Рузвельта оказало и несколько деформированное представление об успехах государственного регу­лирования хозяйства в СССР в годы первой пятилетки. Под лозун­гами обновления и новой социальной политики Рузвельт одержал победу на выборах (23 млн.: 16 млн. при почти 9-кратном превос­ходстве по голосам выборщиков).

Провозглашенный «новый курс» сложился из целого ряда зако­нодательных актов и административных мер. Часть их были рассчитаны только на выход из кризиса, часть — на перспективу. Но в це­лом они сформировали новую систему регулирования социально-хо­зяйственных отношений в рамках капиталистической экономики.

Первым и самым внеочередным направлением стало установле­ние государственного контроля за финансовой сферой. Толчком стал банковский кризис 2-3 марта 1933 г., когда вкладчики спешно и панически изъяли из банков более 500 млн. долл. вкладов, в ре­зультате чего многие банки оказались неплатежеспособными. Чрез­вычайная сессия 73-го Конгресса США (9 марта — 16 июня 1933 г.) наделила президента чрезвычайными полномочиями по регулированию экономики и приняла серию основополагающих законов «нового курса». По распоряжению президента все финансо­вые учреждения были на неделю закрыты, и в течение этого време­ни были внедрены главные финансовые новшества.

Чрезвычайным банковским законом (9 марта 1933г.) президент получил право контролировать международные финансовые сделки, изымать золото из владения частных лиц. Пре­кращался размен банковских билетов на золото, устанавливался го­сударственный контроль над золотым запасом банков. В итоге пра­вительство перешло к декретированию золотого со­держания доллара. На основании принятого в мае 1933 г. зако­на о помощи сельскому хозяйству государственное казначейство получило право выпускать в определенных пределах не обеспечен­ные золотом банкноты. Следом правительство осуществило деваль­вацию доллара (в январе 1934 г. на 14%). Количество банков было принудительно сокращено на 1/5.

Правительство установило жесткие ограничения банковской де­ятельности. Законом Глосса-Стигалла (1933) банкам было запреще­но совмещать депозитные и инвестиционные функции (для предотв­ращения спекулятивного и мошеннического вложения частных вкладов в ничем не обеспеченные проекты). Вводилось страхование государством частных банковских депозитов (на сумму до 5 тыс. долл.). Было проведено реформирование Федеральной Резервной си­стемы, основного органа правительственного участия в банковской деятельности. По закону 1935 г. ФРС подчинялась совету управля­ющих, назначаемым президентом, и на нее возлагались полномочия по директивному определению суммы госрезерва, т. е. в конечном счете ФРС устанавливала кредитный процент, облегчая или затруд­няя доступ корпораций к кредиту.

На протяжении 1933-1934 гг. были приняты несколько актов по контролю за рынком ценных бумаг. Деятельность бирж, прежде всего фондовых, была подчинена определенным нормативам. Госу­дарственная комиссия по торговле акциями уполномочивалась реги­стрировать основные и дополнительные выпуски акций корпорация­ми, тем самым разрешая или запрещая этот выпуск. Были разрабо­таны жесткие правила деятельности для холдинговых компаний (т.е. прибыли которых основывались только на обладании акциями других предприятий).

Двумя крупнейшими по назначению законами правительству были даны полномочия регулировать путем административ­ного вмешательства деятельность предпринимателей в ос­новных отраслях хозяйства — промышленности и аграрном произ­водстве.

Законом о восстановлении промышленности (16 июня 1933 г.) вводились т.н. «кодексы честной конкуренции» — особые инструктивные акты для отрасли (или подотрасли) промыш­ленности, которые формулировались предпринимателями, а санкци­онировались президентом. Временно (на 2 года, на которые предус­матривалось действие закона) приостанавливалось антитрестовское законодательство, и правительство могло принудительно картелиро­вать предприятия. Кодексы должны были содержать правила в отно­шении объемов выпускаемой продукции, ее цен, порядка сбыта, а главное — условий найма труда по отрасли. Устанавливались нормы минимальной почасовой оплаты, максимальной продолжительности рабочей недели (в 44 час.). Это было наиболее принципиальным по­воротом во всей истории правового регулирования экономики в США. В ближайшие за принятием закона год-два правительство санкционировало 557 основных и 189 дополнительных «кодексов» по отраслям и объединениям предприятий, где были заняты около 95% промышленных рабочих США. Практически основные стороны эко­номически промышленной деятельности были поставлены под над­зор Национальной администрации восстановления промышленно­сти, обладавшей принудительными полномочиями, в т.ч. по закры­тию предприятий.

Аналогичным по принципам Законом о помощи фер­мерам (12 мая 1933 г.) устанавливалось государственное регули­рование аграрного частного производства в целях повышения уров­ня цен до экономической выгодности. Министр сельского хозяйства наделялся правом выдавать фермерам премии за сокращение посев­ных площадей и объемов производства (за счет нового налога на первичную обработку сельхозпродуктов). По аналогии с промыш­ленностью создавалась Национальная администрация, в ведении ко­торой была и координация кредитной политики. Министру было предоставлено и право вступать в рыночные и сбытовые соглаше­ния, тем самым влиять на аграрную политику в перспективе. Пра­вительство также провело рефинансирование фермерских долгов при условии сокращения теми посевных площадей, забое скота. До­полнительным Законом о сохранении плодородия почв (1936) пра­вительство наделялось полномочиями выдавать фермерам премии за посев не истощающих почву культур (т. е. не табака, не хлопка и т. п.). Основные элементы новой аграрной политики были еще раз подытожены особыми законами в 1938 г.

Законодательство первого этапа «нового курса» установило очень высокую степень государственного, даже чисто административного, регулирования американской экономики. Это позволило предпринять решительные антикризисные меры, хотя и не решило всех проблем. Но вызвало протесты со стороны конституционалистов за чрезмерные препятствия «свободной конкуренции». В течение 1935-1936 гг. Вер­ховный суд (тогда преимущественно оппозиционный Рузвельту) при­знал неконституционными часть положений примерно 11 законов 1933-1934 гг., в том числе о минимуме заработной платы и т.п. Однако новый поворот кризиса в 1937-1938 гг. заставил относиться к государ­ственному регулированию экономики как черте новой реальности и, кроме того, обратить регулирование в другие области.