Ценности и оценка

Бытие ценности неотделимо от оценки, благодаря которой инди­вид актуализирует одни ценности, отвергает другие, устанавливает их иерархию. Логической формой оценки является суждение, в котором содержится определение субъектом социальной значимости явлений для его жизни и деятельности. Грамматически оценка выражается н формах языка, содержащих указания на долженствование, порица­ние или одобрение, предписание, разрешение и т. п. Следует однако подчеркнуть, что существуют дологические, внерациональные, интуи­тивные иррациональные формы ценностных предпочтений, которые можно обнаружить не в суждениях, но в интенциональности, избира­тельности личности.

В структуру оценки входят субъект, предмет, форма и основание оценивания. Объективное содержание оценки определяется предметом. Поэтому оценка непосредственно связана с познанием, ибо, прежде чем судить о значимости предмета, необходимо знание об его объек­тивных свойствах. Истинное, достоверное знание само по себе может быть основанием оценки. Практическая полезность истины позволяет отождествить ее с благом. Однако широко известны негативные оцен­ки истины—жалкая и низкая, жестокая и бесполезная и т. п. Блестящая психологическая характеристика отношения к истине дается Пушки­ным: «Тьмы низких истин нам дороже нас возвышающий обман». А в

книге Екклесиаста истинное знание оценивается словами: «Во мно­гой мудрости много печали, и кто умножает познания, тот умножает скорбь». И это не случайно: научное познание абстрагируется от по­следствий, которое оно несет, и многие ученые отрицают связь науки и нравственности. В отличие от научного знания, ориентированного на бесстрастное объективное описание некоторой универсальной свя­зи, оценка является пониманием смысла этой связи, интеллектуальным и эмоциональным осознанием и переживанием ее значимости. Пара­докс оценочных суждений состоит в том, что знание не является пре­пятствием для произвольной оценки явлений действительности. Если познавательные суждения интерсубъективны, не зависят от точек зре­ния, то оценочные суждения субъективны, имеют разные основания. Особенно часто с произвольными оценками мы встречаемся в суж­дениях об эстетических, политических, нравственных, мировоззрен­ческих, идеологических ценностях. В разделе, посвященном обще­методологическим проблемам, мы имели возможность показать, что оценка результатов, методов и средств - неотъемлемый элемент про­цесса познания. Эта особенность объясняет несовпадение реальной ценности гипотез, концепций, не понятых современниками открытий и их подчас субъективных оценок научным сообществом, современ­никами. Новые открытия могут вступать в противоречие с господ­ствующими религиозными представлениями либо идеологическими, мировоззренческими установками. Существенной проблемой являет­ся и оценка научной значимости ошибочных представлений, гипотез. Если истинность знания определяется его отношением к объективной действительности, то его познавательная ценность устанавливается в процессе развития науки, значимостью влияния на познавательный процесс. Так, многие ложные концепции прошлого (астрология, алхи­мия, теория теплорода) оказали значительное влияние на становление современной науки. Эвристические возможности этих ложных пред­ставлений оказались значительно богаче их познавательного содержа­ния. Истинность и ценность результатов познания совпадают далеко не всегда.

Следует подчеркнуть, что и сами оценочные суждения могут быть предметом оценивания в категориях истинности или ложности, спра­ведливости или несправедливости. Однако характеристики оценоч­ных суждений не всегда уместны в понятиях истинности—ложности. Так, например, закон Архимеда может быть охарактеризован как ис­тинный, но мы не можем сказать о нем, что он справедлив. А суждения о произведениях искусства, политических программах, о правовых, нравственных, эстетических отношениях, поступках и т. п. не под­даются оценке в категориях истинности—ложности. Большой класс оценочных суждений составляют те, которые характеризуются в кате­гориях справедливости — несправедливости. Это оценки, касающие­ся сферы морали и права. Однако квалификация данной категории оценочных суждений более сложна и неоднозначна. Например, каков

характер суждений, содержащихся в решении суда, заключении след­ствия и т. п.? Оцениваются ли они в категориях истинности-ложности или справедливости—несправедливости? Являются ли эти суждения оценочными или относятся к сфере познания и должны отвечать критерию истинности? Когда суд квалифицирует то или иное деяние с точки зрения революционной целесообразности, мы, как правило, имеем дело с оценкой, но не истиной. Иногда противоречие между ис­тиной и справедливостью столь очевидно, что суд не имеет права иг­норировать такую ситуацию. Хотя по своей природе право нормативно

и, следовательно, имеет ценностное содержание, правовая квалифика­ция любого деяния должна отвечать критерию истинности. Это в пер­вую очередь описание, определение, совпадающее с правовой нормой. И хотя невозможно из правовой квалификации полностью выделить оценочный момент, он занимает в ней подчиненное место, произволен от истины. В данном случае истина выступает как единственное осно­вание оценки. Как же быть с требованием справедливости? И уместно ли одновременное требование истинности и справедливости в оценке решений суда?

Существуют так называемые описательно-оценочные утверж­дения. Они включают в себя как описание, имеющее истинностное значение, так и оценку. Как правило, решения суда можно квалифи­цировать как описательно-оценочные суждения. Скорее всего, колли­зия справедливости и истины является результатом пробелов в праве либо неэффективностью самой нормы. Таким образом, оценка может включать познавательный момент, требование истинности знания, но не сводиться к нему. В свою очередь, знание может быть и основани­ем, и предметом оценки.

Существенное влияние на формирование оценки оказывает субъект оценивания: индивид, социальная группа, общество, че­ловечество. Субъективен прежде всего отбор оснований оценки, объ­ясняемый богатством потребностей, сложностью духовной жизни че­ловека. В известных случаях субъект избирает в качестве единственного основания оценки личный (групповой) интерес, сиюминутные эгоисти­ческие устремления, в них доминируют его ограниченность и произвол. И это не случайно. Множественность и иерархичность общественных и личных отношений индивида не только объясняют, но и предпола­гают многомерность его подходов к оценке явлений действительности. В то же время в психологии и социологии отмечаются стабильность, неизменность, повторяемость в оценках разнородных по содержанию и значимости явлений со стороны одного и того же субъекта. Личность реализует себя как целостность, руководствуясь достаточно упорядо­ченной системой социокультурных и личностных ценностей. Данная система, вырастающая из потребностей, выступает в качестве глубин­ного основания оценки человеком реальности: мира природы, духовной культуры и самого себя. Тем не менее ценностные ориентации лично­сти, определяющие ее избирательность, достаточно изменчивы, как из­

 

менчивы и условия жизни и потребности человека. В результате возни­кает опасность произвола, субъективизма в оценках.

В оценочных суждениях выражаются культура человека, его способ­ность адекватного понимания и эмоционального переживания. Пред­метно воплощенные ценности стабильны и относительно неизменны, потребности и интересы личности изменчивы, отсюда проистекает не­обходимость постоянной переоценки ценностей, которая сопряжена с избирательным отношением к ценностям культуры, с перманентной актуализацией одних и пренебрежением другими.

Постановка целей зачастую незаметно для личности регламенти­руется традициями, нормами, правилами, которые обусловливают систематизацию и иерархизацию ценностей, образование так называ­емой пирамиды ценностей. При этом парадоксальным образом на вер­шине пирамиды могут оказаться актуальные, но преходящие и даже мнимые ценности. Например, исследуя жизненные планы молодежи, социологи установили, что молодежь в большинстве случаев выбирает профессию, о которой имеет смутное представление, молодые люди стремятся уехать туда, где они никогда не бывали, выбирают то, что малоизвестно, и т. п. Дороговизна потребительских товаров и услуг порождает обостренный интерес к тому, что может позволить себе да­леко не каждый. Возникает так называемое престижное потребление, когда индивид стремится не столько удовлетворять свои потребности, сколько добиться признания того, что он в состоянии их удовлетво­рить. На место потребности становится социальный престиж, на фоне нищеты массы населения особенно цинично и вызывающе выглядят шокирующе дорогие и бессмысленные «удовольствия». Произвольная субъективистская оценка ценностей может быть результатом влияния моды, слухов, предрассудков толпы и т. п. Эти актуальные ценности, являющиеся предметом наших стремлений, рухнут, если исчезнет их основание. Субъективизм в оценке таит в себе опасность тяжких по­следствий для личности, общества, природы и т. д. Подчинив себя тирании сиюминутных сомнительных ценностей, человек рискует оказаться в ситуации крушения фундаментальных общественных цен­ностей (экологическая катастрофа, установление диктатуры, утрата прав и свобод личности) и ценностей личной жизни (утрата здоровья, семьи, друзей, любимой работы и т. д.).

Определенным барьером субъективизму оценки является наличие объективного основания. Основание оценки — критерий, который по­зволяет субъекту дать квалификацию явления с точки зрения его соци­альной значимости в данный момент или в перспективе, осуществить селекцию, отбор предметов и явлений действительности и определить стратегию своей деятельности. В оценочных суждениях основание оценки может быть выражено явно, а может содержаться имплицитно, т. е. в неявном виде. Но основание — неустранимый элемент оценки. В качестве основания оценки могут выступать непосредственные по­требности, интересы, установки личности или социальной группы. Но

оценка может иметь своим основанием и стандарты, правила, образцы, общественные императивы или запреты, цели или проекты, выражен­ные в форме норм. Область нормативного регулирования практически совпадает со всей сферой человеческой деятельности. Этим объясняет­ся значимость аксиологического фактора в социально-гуманитарном познании. Нормативное регулирование включает в себя, помимо правовых и моральных норм, также правила, команды, директивы, стандарты, технические нормы, служебный распорядок и т. п. Осо­бенностью норм является то, что они одновременно выступают и в ка­честве ценности, и в качестве основания оценки. Эта двойственность является одной из причин парадоксальности оценочных суждений. Как самостоятельная ценность норма зачастую превращается в риту­ал, когда в оценке поведения на первый план выступает формальное соответствие правилам, нормам, независимо от цели. В общественном мнении имитация деятельности, по форме согласующаяся с нормами и правилами, получает положительную оценку, а содержательная дея­тельность в интересах дела - негативную. Например, в книге Лоуренса Дж. Питера и Реймонда Халла «Принцип Питера» показано, как бюро­кратическая организация приводит к полному вырождению содержа­тельного начала в деятельности аппарата управления. Ставя превыше всего формальный комплекс обязанностей, правил, инструкций, про­цедур, она приводит к тому, что в деятельности бюрократа средство оказывается важнее цели, бумаги - важнее того, для чего они были созданы. Он уже больше не видит в себе человека, служащего обще­ству. Он рассматривает общество как сырье, необходимое для суще­ствования его самого, анкет, бюрократических процедур.

Любая оценка характеризует и предмет, и потребность субъекта оценивания. Но поскольку потребность представляет глубинную ха­рактеристику личности, постольку, оценивая то или иное явление, субъект выражает и свое отношение к нему, и свою потребность, т. е. свою сущностную характеристику. Отсюда наблюдаемая социологами вариативность оценок, которые могут быть истинными, т. е. адекватно выражающими объективную ценность предмета, и правдивыми, т. е. адекватно выражающими собственное мнение субъекта оценки. Они могут быть также правдивыми, но не истинными, истинными, но не правдивыми, неправдивыми и неистинными. Например, суждение о красоте пейзажа может быть истинным, но не правдивым, так как своим высказыванием индивид стремится навязать собеседнику мне­ние о себе как об утонченной личности, но не о красоте пейзажа, к ко­торому он безразличен. Как замечает С. Моэм, «лицемерие — это дань, которую порок платит добродетели».

В каждой оценке в качестве основания могут выступать разные стороны деятельности: нормативный (соответствующий конкретной норме), социокультурный (согласующийся с культурной специфично­стью определенного общества), профессиональный (соответствующий стандартам и правилам данной профессии), операциональный (целе­

сообразный набор и последовательность операций для достижения некоторой цели). В каждом конкретном случае может использоваться одно из названных оснований, либо их произвольное сочетание, что существенно меняет содержание оценки одного и того же явления. Например, деяние, регулируемое правом, является юридическим фак­том, оцениваемым с точки зрения правовой нормы. То же самое дея­ние может быть рассмотрено в операционном плане (насколько удач­но осуществлена операция) или в моральном (какими моральными принципами руководствовался субъект деяния).

Являясь основанием оценки, нормы сами могут быть ее предме­том: Они возникают как средство закрепления апробированных, вы­веренных жизнью способов деятельности. В то же время социальные нормы могут быть носителями запретов и предписаний, которые уже устарели и препятствуют свободному ценностному самоопределению личности. Отставание социальных норм от общественной практики создает предпосылки их превращения в самоцель, когда целесообраз­ная деятельность человека подменяется демонстрацией слепого следо­вания норме, возникает символическое демонстративное потребление некоторых ценностей, которые выступают в качестве таковых лишь по формальному нормативному принципу. Символ, обозначающий место индивида в социально престижной и нормативно одобряемой группе, оказывается важнее самого места. Так, автомобиль может ис­пользоваться не столько как транспортное средство, сколько как сим­вол, свидетельствующий о принадлежности его владельца к «высшему» классу общества, независимо от того, каково его реальное положение в обществе. Тем не менее в каждом акте оценки Именно нормы обе­спечивают гармоничное единство общечеловеческого и конкретно­исторического, объективного и субъективного, всеобщего и специфи­ческого. Отражая объективное положение индивида или социальной группы, вырастая на основе практической деятельности людей, нормы способны обеспечить отсутствие произвола в оценке явлений приро­ды и общества.

Характер оценки определяется указанием на положительную либо отрицательную значимость действия, поступка, либо предмета. По своему характеру оценка можетбыть соотносительной (сравнительной) либо безотносительной. Особое место принадлежит явным и неявным оценкам. Явные оценки осознаются и выражаются в языке. Неявные оценки суть неосознаваемые либо существующие как нечто само собой разумеющееся, иногда проявляющиеся в контексте высказывания, но явно в языке не выраженные. А. А. Ивин приводит примеры понятий языка, имеющих явную оценочную окраску (наука — в противополож­ность паранауке, знание — в противоположность невежеству, человек (как человечность) и нечеловек (как оценка предела морального паде­ния и т. д.). Оценочный смысл понятий обычно определяется в кон­тексте высказывания.

 

Оценка универсальна: она оказывает влияние на все виды жизне­деятельности человека, реализуясь на чувственном и рациональном уровнях, в форме эмоций и чувств, представлений, суждений, влече­ний, желаний, стремлений, предпочтений и, конечно, деятельности. Оценка ориентирует человека в мире явлений, направляет его деятель­ность.