Пришествие

С незапамятных пор все слуги Забвения черпали свои силы в энергии жуткого кристалла, известного как Аэстер. Гигантский рубин величиной с горный хребет… Сотворенный самим Ур’Ксултом, Аэстер живет собственной жизнью, контролируя потоки всех энергий Ипостаси Забвения… И когда Азарг Кун, бывший целитель из охваченного чумой Варната, в пещерах под северными горами раскрыл чудовищный том “Тропы Червей”, то он возносил молитвы Аэстеру, Ур’Ксулту, Абсолютным Богам и Тому, чье имя невозможно произнести, ибо его хранят самые нижние пределы Внешней Тьмы. Только в “Тропах Червей”, что были доставлены в Варнат членами Братства Тнота, имелись сокровенные заклятия, способные на мгновение приоткрыть Врата К’Лаана, запечатанные великой Печатью Энергий. Это несомненно должно было открыть транс-пространственные порталы, ведущие в Дальние Сферы, и это мог сделать только Смертный, обладавший возможностью Выбора Пути.

Багровая Чума уже оставила на теле Азарга Куна свои жуткие отметины. Маг торопился, ибо боялся смерти более всего на свете. Всю жизнь он молился Забвению, но Смерть отдавала его душу в руки Хозяина Мертвых – заклятого врага Абсолютных Богов…

 

Страшным, полупридушенным шепотом произносит Азарг Кун древние, доисторические слова забытого заклинания, неизвестного ни Смертным, ни Бессмертным трехмерной Вселенной.

— …Эхами иасаох, раккан хаат ниармаккурра… Шаалла – Нага наараон…

О, Аэстер, услышь мой зов… Хвала Забвению и Его Абсолютному Величеству Ур’Ксулту! Открой мне Врата. Дай моей душе покой среди Океана Траглита и среди миров, черного Нааргаля.

В пещере не один Азарг Кун. Его окружают тауматурги Братства Тнота, давно готовившиеся к этому дню. Они зажигают бледные свечи, расставленные по полу каверны в жутком геометрическом порядке.

— Стражи К’Лаана, явитесь ко мне… Откройте мне путь! Кровь и боль – это энергия… Ужас – это ключ… Моя душа принадлежит вам! – В руках Азарга Куна появляется запретный том «Тропы Червей» и лекарь начинает долгое и заунывное песнопение.

— О, Глаз Кхтона, веди мое н’кро к сердцу Черной Галактики Нааргаль, где в вихрях мрака обитают древние ужасы! Открой мне секреты Внешних Сфер… - Азарг Кун опускается на колени, вокруг его рук и лица проступают пульсирующие темные потоки.

Глаз Кхтона, который черные аколиты вносят в подземное капище, это древний артефакт, созданный траг’гонами для наблюдения за Внешними Сферами. Его унаследовали Крэллы, но в час их гибели, Глаз Кхтона попал в руки Абсолютных Богов. Из бездн Черной Галактики Нааргаль он был передан Красному Патриарху Ак’Нар-Гуна, обитающему в доисторическом монастыре, затерянном среди льдов Тнота. И именно Братство Тнота передало забытый в веках Орб Вызова Азаргу Куну… Избранному, которому выпала честь открыть Врата Забвения.

В темных углах пещеры сгущаются тени, окутанные зеленым дымом колдовского костра. Страшные, безымянные призраки, Стражи К’Лаана… Они ждут, древние и отвратительные, извиваясь тысячами черных желеобразных щупалец, наблюдая за обрядом тауматургов своими нечеловеческими глазами. Их фосфоресцирующие тела, не обремененные псевдо-плотью, колыхаются в такт дыханию Азарга Куна, на щупальцах открываются и закрываются рты с присосками…

— Вы пробудились, о могучие Стражи. Слушайте меня, исчадия небесного ада, стигматы космического ужаса, повелители бездонной трясины К’Лаана… Проведите мой дух сквозь Печать Энергий. Даруйте мне, служившему Вам долгие годы, истинное бессмертие и великую власть… - молит Азарг Кун.

—…Ничтожный Смертный! Как посмел ты пробудить нас и требовать от нас чего-то? - голоса, которые невозможно ни описать, не передать, захлестывают пещеру. - Мы – Стражи иной ипостаси Бытия и жизнь чужда нам. В твоих руках книга и Ключ… и мы исполним твою просьбу. Но только одну! Врата К’Лаана открыты с нашей стороны, Смертный… иди к нам!

Тонкие нити эфемерной гармонии рвутся под напором чужеродной силы. Конечно, один Азарг Кун не смог бы сделать этого, но по всей Вселенной, слишком много Смертных предали забвению непреложные истины, забыв вечные законы Мироздания. Слившись воедино, страшная энергия, отрицающая и жизнь, и смерть, на короткое мгновение приоткрывает порталы Дальних Сфер.

— …О… я вижу Внешнюю Тьму… Смотрите – моя плоть, это святыня, где множатся древние дьяволы… - кричит Азарг Кун. И в его голосе уже не осталось ничего человеческого.

…Кошмарное видение. Стремительный полет сквозь звездные системы и ядра тысяч солнц. Затем тьма и только тьма… Неописуемые силы клубятся и пульсируют во Внешней Тьме, разрывая слух глухим непроизносимым бормотанием. Самые потаенные ужасы человеческого подсознания плодятся здесь, древние твари… безумное и бесформенное Нечто, олицетворяющее собой вершину, абсолют всегалактического кошмара. Раздутые личинки – лярвы, копошатся в мягкой и рыхлой плоти своей аморфной матери… отвратительные исчадия первородной пустоты… И все заслоняет собой безумный, слепой и гигантский вихрь плотоядного мрака, вечно порождающий у себя в недрах планеты и вечно пожирающий их вместе с зарождающейся там жизнью.

— …Смертный, твоя душа ввергнута в Забвение, к которому ты так стремился. Но твое тело отныне наше навеки. Мы исполнили только одно твое желание, открыли Врата К’Лаана, но назад ты не вернешься!

Твое тело – мое… Я, Ур’Ксулт, царь Небытия забираю его!

Среди облаков фосфоресцирующего тумана видны страшные, черные формы чего-то невыразимо огромного и невероятно чужого для трехмерной Вселенной. Живой мрак, бурля и ворочаясь, растекся в первобытной бездне, вечно пережевывая пространство и время. Вокруг адского круговорота живых складок пустоты, под какофонию визгов, завываний, воплей и утробных стонов, неуклюже ковыляют зыбкие очертания бесформенных дьяволов.

Потоки живого мрака, в которых мечутся тени астральных чудовищ, окутывают тело Азарга Куна. Неземным сиянием мерцает его кожа. Рубцы и язвы затягиваются, болезнь отступает под чарами Ур’Ксулта, отныне ставшего душой Черного колдуна, а лицо покрывается тонкой ледяной коркой. Тень Азарга Куна распадается на несколько десятков бесформенных отростков, корчащихся словно в предсмертной агонии. Сектанты Братства Тнота падают на колени перед воплощением Властелина Дальних Сфер. Азарг Кун бросает на них короткий взгляд, и человеческие тела начинают раздуваться и чернеть. Кожа и внутренности людей текут потоками черной слизи к ногам Куна, извиваясь, словно живые студенистые пиявки. Черная масса ползет по балахону мага, просачиваясь в поры его тела, в ноздри, рот и глазницы…

— Ваши тела и души отныне нашли спасение в Забвенье. И скоро эта участь ждет и весь мир людей!.. Вселенная объята ужасом, ибо видит своих властителей… Услышьте Смертные и Бессмертные шепот Аэстера… Чарующий голос мертвых галактик, который сведет вас с ума…

Тлетворным черным фантомом, Азарг Кун идет к превращенному в руины Варнату. Тяжел его шаг и земля за ним становится рыхлой и начинает сочиться трупной жижей.

 

…Никогда еще не было столь спокойной ночи над Мор-Теготом. Космос затих, словно в ожидании невиданной бури. Спокойно мерцали звезды, и серебрились галактики Смертных Миров. Однако страшная тень уже пронеслась над Мирозданием, растаяв в холодном межзвездном пространстве. Она ушла в вечную темноту планет, спящих во мраке погибших солнц… принеся с собой наследие давно уже мертвых миров…

И отчаянный, надрывный вой разорвал тишину над Йилфом. Две базальтовых химеры, вырубленные из цельной скалы, Стражи Царства Смерти, развернулись в сторону Смертных Миров. Их глаза пылают багровым пламенем, а когтистые лапы указывают в невидимую точку на далеком горизонте. И Мор-Тегот содрогается от основания до вершины. Надсадному вою Н’Раггов вторит подземный грохот и рев сотен сфинксов со змеиными головами, окружающих Пирамиду. Око Мертвых пульсирует огненно-красным огнем, испуская исполинские ветвистые молнии… Что-то прошло сквозь Врата К’Лаана, сорвав Печать Энергий и всевидящие стражи Дома Смерти подали условный сигнал… Мор-Тегот преображается почти мгновенно. Черная Пирамида ощетинивается множеством странных орудий, состоящих из кристаллов и свободных потоков энергии. Включаются стационарные генераторы пространственно – временных сингулярностей, и над Йилфом повисает купол, отсекающий Дом Мертвых от любого пространства и измерения, создающий внутри себя собственную Реальность. Словно гигантская черная дыра втягивает в себя Остров Душ. Одно короткое мгновение – и Йилф исчезает, оставляя на своем месте вихрь пылевых облаков и звездного газа. То же самое происходит и с Нил-Макором. Дом Жизни тает в воздухе, затягивая в альтернативную реальность всю планету, на которой он расположен. Однако магнитные поля звездной системы Тайюра не нарушаются от этого, а планеты не сходят с орбит. Энергии антиреальных куполов продолжают генерировать дополнительные потоки сил, имитирующие присутствие целого мира…

…В тронном зале Мор-Тегота открываются межпространственные ворота, и из них выходит Ангел Жизни. То, что он видит, бросает его в дрожь. Селкер лежит возле трона на мраморном полу, из его ушей, глаз и рта льется кровь. Шедо подбегает к Ангелу Смерти и пытается привести его в себя. Селкер приподнимается на локте и легко отстраняет Хозяина Нил-Макора:

— Все в порядке, Шедо. Просто я вложил слишком много своей силы в создание Печати Энергий. Печать рухнула, и эта сила, прежде всего, ударила по мне. Все пройдет… Врата К’Лаана восстановятся сами.

Ангел Жизни поддерживает своего создателя, помогая ему сесть на трон. Селкер может быть и оглушен, но прекрасно осознает, что произошло. Впервые со времен Крэллов открылись двери в Дальние Сферы, и неизвестно, что теперь ждет Вселенную Смертных, а вместе с ней и Ангелов Триумвирата.

— Что, доигрались? – раздраженно спрашивает Шедо. – Тебе явно не хватало одних только враждебно настроенных Высших.

— К’Лаан с ними, с Высшими. - глаза Ангела Смерти вновь вспыхивают лиловым огнем, – Сейчас есть более важная проблема. Необходимо установить насколько серьезно вторжение из Внешних Сфер. Если речь идет о нескольких тенях – убийцах, то я даже пальцем не пошевельну. Если вторглись Старшие Расы, вроде Гнатов или Крааллов, то на них сразу набросятся Высшие нашего мира. Единственное, что может подвигнуть меня на активные действия, это пробуждение Омерзений, творений самого Ур’Ксулта. Я могу предположить, что пара Омерзений, или их личинок, способна пройти сквозь прорыв.

— А дальше? – спрашивает Шедо. – Селк, ты привык переоценивать свои силы…

— Сейчас я скорее недооцениваю их. Мне неизвестно все, на что способны Омерзения. Они чрезвычайно сильны, но они оторваны от своей Вселенной. В этом наше преимущество. К тому же, даже Омерзения не способны высасывать н’кро и отправлять его в Забвение. Соответственно, все убитые ими люди попадут ко мне. Так мы точно установим мир, в котором произошел прорыв в Реальности. Да, у меня уже есть кое-какие соображения, но я не уверен до конца.

— Честно говоря, меня это не обнадеживает. – Шедо недоверчиво фыркает, - Мы никогда не сталкивались с Забвением лицом к лицу.

Селкер, уже полностью оправившийся от ментального удара, подходит к бассейну и смывает водой кровь. Единственное место откуда она продолжает сочиться – неглубокая царапина чудом не задевающая левый глаз.

— И скорее всего не столкнетесь. Будет лучше, если ты отзовешь всех эмиссаров из Срединных Миров и перенесешь весь Нил-Макор в Йякан. Я не хочу рисковать вашим бессмертием.

— Селк, ты в своем уме? Оставить тебя одного? Иллафиты ведь тоже покинут Дом Мертвых?

— Уйдут все, кроме меня. Это окончательное решение. Мне все равно где они скроются, в Йякане или в Цете… Да хоть в Шайял-Йогтоте. Шейл сам замуровал себя среди энергий Хаоса, и Омерзениям до него не добраться… разве что через порталы Трех Домов… А порталы я скорее всего уничтожу.

— Что-то ты не договариваешь… Селк, скажи честно, ты ЗНАЕШЬ, что прошло через Врата К’Лаана?

— В том-то и дело, что не знаю. Пройди сквозь них тени, Старшие или Омерзения, я бы ощутил присутствие чужеродного организма. Но я не чувствую ничего… Словно Врата и не открывались. И как быстро сработала система защиты. Ее не проверяли со времен Траг’гонов, но все равно сомневаюсь, что бы от появления пары Омерзений произошло автоматическое свертывание пространства. Я не до конца понимаю как действуют все машины Траг’гонов, но подозреваю, что степень защиты соразмерна степени опасности. А раз так, то немедленная тотальная эвакуация дело решенное.

— Нет Селкер. Если мы уйдем сейчас, то зачем тогда ты вообще давал нам жизнь? Ради чего мы живем? Почему мы должны прятаться по норам при первых признаках угрозы?

— Забвению нужен я, а не вы все. Шедо, еще раз говорю: уходи. Ты точно необходим мне живым. Никто кроме тебя не сможет управлять Домом Смерти, если… - Ангел Мор-Тегота не заканчивает фразы. – Я создавал вас не как корм для Омерзений и не как игрушки Ур’Ксулта. И не моя вина, если у вас со временем атрофировалось чувство самосохранения.

— А у тебя оно осталось?! – Шедо впервые за всю свою жизнь осмеливается не только возражать Ангелу Смерти, но и повышать голос на своего творца. – Почему тогда и тебе не уйти в Йякан?

— Я просто хочу встретить свой страх один, и понять, кто же из нас сильнее. Я не чистокровный траг’гон и поэтому у меня есть слабая надежда, – спокойно отвечает Селкер. – Запомни Шедо, я не смогу простить себе смерти кого-либо из вас… Нет не обычной смерти, которая ничего не меняет, а Истинного Забвения, подвластного Абсолютным Богам. Ур’Ксулт зашевелился в своей Бездне и я очень хорошо чувствую это.

— Но Селк…

— Я уже сказал, что вы не останетесь! – лает Селкер, - Я не гоню вас, просто хочу , что бы кто-то мог потом вспомнить обо мне… Если все пойдет совсем плохо…

Против этого Шедо уже не возражает. Он чувствует, как в душе Селкера мечется в поисках выхода тот самый патологический страх перед Забвением, но Ангел Смерти пока способен сдерживать наследство своих предков. Пока способен… Шедо знает, что страх будет крепнуть с каждым днем и в конце концов проглотит сознание траг’гона. И Селкер очень не хочет, что бы кто-то из его творений был рядом в этот момент.

— Как хочешь. – Шедо тяжело вздыхает. – Я уйду. И все, кто служит Дому Жизни уйдут вместе со мной. Только… как мы сможем узнать об исходе войны?

— Шейл расскажет. Он, вполне возможно, тоже отступит в Йякан, если Забвение будет одерживать верх. Дорога в Альтернативное Пространство закрыта только для меня. Я не хочу привести Ур’Ксулта еще и туда. А так… узнаешь. Если Вселенная выстоит, то я сам свяжусь с тобой. Если нет, то просто почувствуешь… Вы все тогда почувствуете это. И еще, Шедо, береги самых младших – энкари. Они могут не выдержать и погибнуть.

— Постараюсь… Селкер, ты точно уверен в том, что эвакуация настолько необходима?

— Говорю еще раз. Я не знаю масштабов проникновения и уровень силы вторгнувшихся сущностей. Может быть все зря и я только нагнал тучи и запугал всех. А может быть и Йякан не сможет вас спасти. Сейчас у нас один враг – неизвестность.

— Два. Неизвестность и твой страх.

— Шедо, со своим страхом я разберусь сам.

— Или он разберется с тобой…

— Все еще надеешься заставить меня передумать? Только сменил подход… Оставь это, Шедо. Ни я не пойду в Йякан, ни вы не останетесь тут. Не думай, что я ничего не понимаю. Я могу понять вас всех, но и ты пойми меня… И, давай, закончим на этом… Да, все произошло слишком неожиданно, но надо вернуться к реальности. Тебя ждет Нил-Макор. Ждет Йякан. Иди, Шедо… Долгое прощание в тягость даже для Высших.

Шедо повинуется, удивляясь самому себе. Он открывает Врата Миров и заходит в них, даже не обернувшись. Сейчас он меньше всего чувствует себя вторым по силе существом в трехмерной Вселенной. Он впервые понимает, что остался один. Ему хочется в последний раз обернуться, может быть даже броситься на колени перед Селкером и просить оставить его, но он пересиливает это желание. Только потому, что развернувшись хоть раз, он уже не сможет уйти снова…

Селкер смотрит вслед Ангелу Жизни. В голове одна мысль: а может повернуть все вспять? Еще не поздно остановить Шедо. Он поймет, останется и даже будет благодарен ему… За что? За возможное Забвение и за то, что сделает с ним Ур’Ксулт? Нет, пусть идет. Кто знает, вдруг еще можно будет вернуться? Ангел Смерти опускает взгляд и видит свое отражение в воде бассейна. Свет факелов еле-еле разгоняет мрак, но свет и не нужен Селкеру. Он скорее замечает, нежели чувствует, как из глаз капают слезы… Красные, словно человеческая кровь…