А. А. Волков

 

РИТОРИКА Н. Ф. КОШАНСКОГО
В ИСТОРИИ КУЛЬТУРЫ СЛОВА И МЫСЛИ

 

 

Риторика Н. Ф. Кошанского создана в период расцвета „золотого века“ русской национальной культуры. В это время, 20–50-е годы XIX века, творили: писатели В. А. Жуковский, А. С. Пушкин, Н. В. Гоголь, М. Ю. Лермонтов, Ф. И. Тютчев, Л. Н. Толстой, И. С. Тургенев; архитекторы К. А. Тон, Д. И. Жилярди, А. Г. Гри-горьев; филологи А. Х. Востоков, Ф. И. Буслаев, И. И. Срезневский; богословы
свт. Филарет Дроздов, свт. Филарет Гумилевский, свт. Игнатий Брянчанинов; историки М. Н. Карамзин, М. П. Погодин, Т. Н. Грановский, С. М. Соловьев; правоведы М. М. Сперанский, М. А. Балугьянский, А. П. Куницын, К. А. Неволин; математик Н. И. Лобачевский; философы А. С. Хомяков, И. В. Киреевский, К. С. Аксаков, Ю. Ф. Самарин; живописцы А. И. Иванов, А. А. Иванов, Э. Гау, И. К. Айвазов-ский; композиторы А. Н. Верстовский, М. И. Глинка, А. С. Даргомыжский... Русское культурное творчество развивалось главным образом в художественной литературе, изобразительном искусстве, богословии, философии, историографии, правоведении.

Но развивалась русская культура также в государственном строительстве. Усилиями императора Николая Павловича и его окружения российское общество перешло от военной монархии, зависимой от политических пристрастий и прихотей гвардейского офицерского корпуса, к гражданскому управлению. Особое внимание правительства было обращено на образование: реформируются военные учебные заведения, духовные школы, но главное, реформируются лицей и гимназия –
основные образовательные источники управленческих кадров государства и университетской науки. Русская классическая гимназия строилась в русле идей философии культуры Вильгельма фон Гумбольдта, но применительно к условиям и задачам русского общества.

Главными предметами были классические языки – Закон Божий, российская словесность и логика (грамматика, риторика, литература), латинский и греческий языки, математика, история, география и статистика, иностранные языки (преимущественно французский и немецкий), физика.

Почему именно классические языки?

Русская культура принадлежит европейскому культурному ареалу и уходит своими корнями в греческую и римскую Античность. Древнерусская культура сложилась на основе византийской и восприняла ее главный продукт – православие.
В отличие от западноевропейского, византийское образование было светским, но, за исключением университетского, в основном частным. Это частное светское образование унаследовало дохристианские античные традиции, что в условиях Византии было вполне приемлемым: античная и христианская словесность составляла для византийца единую национальную культурную традицию. Но для русского, принявшего православное христианство, ценность языческой античной образованности представлялась, мягко выражаясь, сомнительной. Неоднократные попытки внедрить византийскую школу в русское общество к успеху не привели, и только начиная с рубежа XVI–XVII веков в связи с неотложными задачами вероисповедного и государственного характера появляются грамматические, риторические, математические, исторические, географические сочинения. Учитывая, что православная Византия больше не существовала, источником культурных радиаций стала Западая Европа, причем, увы, ее глухая культурная провинция – Польша.

Реформы Петра Великого были направлены на формирование культурной системы, которая синтезировала бы глубокую духовную православную традицию с теми составляющими духовной и материальной культуры, которые были реализованы в Западной Европе, но оставались лакунами в составе русской культуры. В любом культурном строительстве случаются недостатки и просчеты – важен общий замысел: культурная система формируется в течение жизни нескольких поколений путем напряженного творчества и не без издержек. XVIII век в России был преимущественно веком учения и заимствований. Но главное – были заложены основы новой национальной российской культуры: норма русского литературного языка, гуманитарные, естественные и прикладные науки, словесность, художественные и прикладные искусства, военное дело, промышленность, градостроительство.

XIX век принес новые культурные задачи: необходимо было полностью восстановить уже в составе единой национальной культуры всю последовательность культурной традиции: именно так русская культура обретала полную самостоятельность. В этом русле строится образовательная система. Знание классических языков дает прямой выход к основам европейской культуры – греческой философии и литературе, текстам Священного Писания и Отцов Церкви, римскому праву и равным образом к философскому и научному наследию Средних веков, Воз-
рождения и Нового времени. Но кроме того, синтетический строй, логически организованная грамматическая и лексическая системы в особенности латинского
языка развивают интеллект. Следует учесть, что церковнославянская и русская нормативная грамматика, в частности грамматика М. В. Ломоносова, построена в системе категорий александрийской грамматики. В сходных целях преподается математика, понимаемая как важнейший инструмент развития умственных способностей и дисциплины формального мышления. Занятия же риторикой развивают способность суждения и точного выражения мысли. Классическая гимназия была призвана давать развивающее образование, основанное на глубоком усвоении основ культуры: общество нуждается в творческих, способных к самостоятельному мышлению людях.

Риторика Н. Ф. Кошанского была не первой и не последней риторикой своего времени, но в истории русской риторики она занимает особое место. Чтобы определить место и значение риторической системы Н. Ф. Кошанского, нужно обратиться к истории риторики.

Слово „риторика“ первоначально означало ораторское искусство. Но риторика имеет к ораторскому искусству примерно такое же отношение, как грамматика к грамотности, экономика к домоводству, история к исследованию, поэзия к изобретению, логика к слову, психология к душе.

Аристотель, создатель первой дошедшей до нашего времени риторики, обобщил в своем теоретическом труде опыт софистов, разработавших принципы построения публичной речи, диалектической аргументации и дискуссии по значимым для общества политическим, судебным, логическим и этическим проблемам. Более того, Аристотель считал, что риторика представляет собой науку об отношении мысли к слову („Поэтика“, 1456а 34–41).

Риторика сложилась в педагогике софистов – учителей мудрости, и первым ее именем была софистика. Образование в древнегреческих полисах было уделом аристократов и состояло в усвоении поэзии, имевшей сакральное значение, воинской физической культуры, музыки в виде хорового пения, связанной одновременно с отправлением культа и эволюциями военного строя. Становление демократического правления в Афинах и других греческих полисах повлекло за собой создание искусства гражданской деятельности, которое состояло в первую очередь в умении убедительно высказываться в собрании граждан по судебным, политическим и этически вопросам, в умении спорить и отстаивать свою позицию. Софисты, изучая опыт публичной дискуссии, и создали учение о публичной аргументации, единственным средством которой в то время была ораторская речь.

return false">ссылка скрыта

Учение софистов стало предметом преподавания, которое имело уже иной характер. Софисты обучали приемам нахождения доводов в споре, построения и произнесения ораторской речи, использования уместного стиля речи. Но равным образом многие софисты в своих школах обучали философии, мифологии, поэзии, музыке, иные же ограничивались обучением технике спора – эристике. Этих последних и критикуют философы Платон и Аристотель. Но в отличие от своего учителя Платона, рассуждавшего о праве риторики или лирической поэзии на существование, Аристотель занял вполне разумную реалистическую позицию – главную задачу риторики он видел в том, чтобы честная аргументация, основанная на компетентных и добросовестных положениях, была более убедительной, чем эристическая, преследующая недостойные и эгоистические цели.

„Риторика“ была, по-видимому, последним трудом Аристотеля, завершившим его многогранную научную и педагогическую деятельность. Сохранившиеся произведения Аристотеля относятся к трем областям знания: метафизике и физике – соответственно, учению о первых причинах и началах и учению о природе; учению о нормах человеческой деятельности – этике, обозначенной словом „органон“; учению о языке в широком смысле как средстве познания, общения и обучения. Сам Аристотель разработал три области учения о языке: поэтику – учение о художественной речи; диалектику (логику в современном понимании) – учение о категориях, правилах употребления слов и терминов в философских рассуждениях (включая топику – учение о посылках аргументов и построении аргументов в дискуссии и аналитику – учение о строении умозаключения в изложении философских и научных проблем); риторику – учение способах создания убедительной и украшенной речи.

Риторика, по мысли Аристотеля, является ответвлением диалектики, предназначенным для обсуждения проблем, относительно которых возможны различные решения и имеются различные мнения. Риторика тесно связана: с этикой, поскольку обсуждение и принятие выдвигаемых положений зависит от нравственной оценки личности говорящего, его предложений и аргументов, стиля речи; с диалектикой, поскольку выдвигаемые доводы обсуждаются и могут быть опровергнуты; со стилем речи, в котором проявляется стремление оратора убедить слушателей, вызывая те или иные чувства. Таким образом, этос, логос и пафос речи определяют, с одной стороны, ее строение и целесообразность, а с другой, – отношение получателей речи, общества к оратору, его образ. Виды публичной речи различаются Аристотелем в зависимости от отношения предмета обсуждения к
моменту и целям речи. Судительная (судебная) речь – о прошлом, а цели –справедливое и несправедливое; совещательная речь – о будущем, а цели – полезное и вредное; показательная речь – о настоящем, а содержание ее – прекрасное и постыдное.

Идея риторики как учения о мысли и речи основана на трех принципах, которые можно назвать принципом аргументации, принципом уместности и принципом единства мысли и слова.

Принцип аргументации состоит в следующем. Ритор, то есть создатель публичной речи считает истинным, справедливым, полезным, достойным тезис, который он выносит на обсуждение и стремится обосновать. Например, „следует построить военный флот“. Но те, к кому он обращается с этим предложением и, главное, кто принимает решение, например, народное собрание, могут иметь иное мнение, которое считают правильным. Следовательно, ритор должен привести
в пользу своего предложения доводы, убедительные именно для данного собрания в данные время и в данных обстоятельствах. Это значит, что в основание приводимых доводов он должен заложить посылки, которые рассматриваются народным собранием как бесспорные, и вывести из них заключение, строение которого прозрачно для участников собрания. Понятно, что разные люди в разное время и в различных обстоятельствах могут относиться к одним и тем же положениям различным образом. Поэтому значимы не те посылки, которые считает правильными или истинными ритор, но те, которые считает таковыми данная аудитория.

Риторическая аргументация тем самым не является доказательством. Доказательство, например, геометрической теоремы, должно быть убедительным для любого разумного и внимательного человека. Обоснование риторического тезиса убедительно для конкретного круга людей, к которым обращается ритор.

Принцип уместности. Реакции людей на обращенное к ним слово сходны. Например, если мы скажем Павлу „Павел, ты любишь Ивана, потому, что помогаешь ему в беде“, то Павел будет любить Ивана. Если мы скажем Николаю: „Николай, ты достойный человек, но Тарас незаслуженно тебя презирает“, то Николай станет гневаться на Тараса. Если сходные приемы убеждения вызывают сходные чувства (пафосы) у лиц одинаковых возраста, общественного положения, образованности, обеспеченности, то, следовательно, нужно исследовать, какие именно речевые приемы, в каких обстоятельствах, к кому были обращены, и в сходных обстоятельствах, при наличии сходных задач использовать те же приемы. При этом, анализируя и классифицируя приемы убеждения по реакции и качеству построения, можно указать причины, почему данный прием в таком-то исполнении оказался наиболее эффективным. Выводы могут быть подтверждены или опровергнуты материалом каждой новой речи. Следовательно, риторика выдвигает гипотезы, проверяет их на фактическом материале и предлагает рекомендации, которые с определенной вероятностью окажутся эффективными.

Принцип уместности включает построенное высказывание в литературную традицию, поскольку элементы и композиция каждого высказывания повторяют отложившиеся в традиции формы. Вместе с тем принцип уместности препятствует созданию индивидуальных стилей, творчеству.

„Риторика“ Аристотеля содержит три основных раздела. В разделе о нравах и пафосе, в котором описываются нравы по возрастным, образовательным, экономическим, социальным признакам и речевые приемы, посредством которых создаются речевые эмоции людей по соответствующим признакам (молодых, пожилых, среднего возраста, знатных, незнатных, среднего общественного положения
и т. д.), – принцип уместности. В разделе о построении риторического аргумента рассматриваются классы аргументов и их убедительность для различного типа
аудиторий – принцип аргументации. В третьем разделе рассматриваются вопросы стиля и композиции произведений. Третий принцип риторики – единство риторического построения – в явном виде не разработан Аристотелем, но является продуктом последующего развития риторики.

Принцип единства мысли и слова. Реализация принципа единства связана с римским этапом истории риторики. В Риме риторику преподавали греки и на материале греческого языка, и только во второй половине первого века по Р. Х. была создана первая кафедра римской риторики, которую занял Марк Фабий Квинтилиан. Очевидно, система риторического построения была разработана именно греческими преподавателями риторики (Цицерон. „Об ораторе“, II, 19, 79). В отличие от греков – философов и поэтов, римляне были народом практической складки. Риторика в Риме была нужна для подготовки практиков – юристов и политиков. От преподавателя требовалось, чтобы будущий virbonusdicendiperitus (достойный муж, готовый к речи) умел проанализировать предмет спора, сформулировать тезис, разработать аргументацию, выстроить композицию речи, написать эту речь в форме, доступной мудрому римскому народу, заучить ее наизусть и произнести на форуме или в суде. И греческие педагоги достойно ответили на этот вызов. Трудно сказать, кем именно было разработано риторическое построение: во всяком случае, оно известно из латинских источников – Цицерон разбирает его в диалоге „Об ораторе“, а Квинтилиан дает подробное обоснование и изложение практически всех разделов риторического построения – технологию движения мысли от замысла к словесному воплощению высказывания.

Перед оратором, профессиональным политиком и юристом, стоит проблема – несогласие сторон. Решение, что особенно значимо, принимается компетентной коллегией, члены которой также вполне подготовлены к дискуссии и критически относятся к каждому слову оратора. Поэтому он должен отработать каждый аргумент, каждое слово своего выступления, найти ответ на каждое возможное возражение или упредить его. Цицерон отметил, что судебная речь является самым острым и сложным видом искусства оратора („Об ораторе“, II, 17, 72) и тот, кто умеет построить убедительную судебную речь, сумеет убедительно высказаться по любому другому вопросу. Эта особенность римской судебной речи привела к тщательной и подробной разработке системы риторики.

В первую очередь, оратор должен понять содержание проблемы и точно определить, в чем именно состоит несогласие сторон и в чем следует согласиться с
оппонентом – это теория статусов речи. Далее оратор тщательно разрабатывает тезис – предложение, которое он выносит на обсуждение. Оратор находит аргументы, посредством которых можно эффективно и полно обосновать предложение. Цицерон разработал топику – систему нахождения посылок аргументов, с помощью которой можно быстро и эффективно построить обоснование тезиса. Эта система в различных модификациях используется во всех полных курсах риторики. Затем оратор строит расположение – подробный план речи, размещая в определенном порядке основные ее составляющие.

Каждая из этих составляющих имеет определенную форму построения, зависящую от ситуации, предмета, общей композиции речи, характера аудитории. Наконец, оратор пишет речь или диктует ее секретарю, отбирая и анализируя
уместные средства выражения – слова и обороты, чередуя периодические и прозаические конструкции, строя отступления и обращения к аудитории, подыскивая в случае необходимости приемы отвлечения аудитории от слабых мет аргументации. Элокуция (выражение) завершает создание текста речи, который заучивается наизусть, выступление репетируется. Действие, то есть произнесение речи предполагает творческое сочетание декламации заученной речи с импровизацией. Все завершается разбором выступления с секретарем и, если речь оказалась удачной, ее публикацией, в исправленном виде. Таковы дошедшие до нас речи Цицерона или Юлия Цезаря.

Таким образом, высказывание представляет собой процесс движения мысли от замысла к акту речи.

В первые века по Р. Х. в основном в грекоязычных областях Империи развивается так называемая вторая софистика: ораторская речь превращается в развлекательное зрелище. Это время глубокого упадка греческой риторики как в практике, так и в теории. Риторика вырождается в своего рода стилистику, сводится к разбору тропов и риторических фигур, к разработке ритмики периодической речи. Однако с распространением христианства риторика снова обретает содержание и смысл. Христианство принесло с собой новые формы публичной речи: апологетику и гомилетику. Языческое мировоззрение исключает возможность религиозной полемики, язычник может верить в любых богов в любой комбинации – христианин верит в единого Бога и не допускает вероисповедной, как и любой мировоззренческой, эклектики. Поэтому он защищает и обосновывает свою веру, в особенности если эта вера преследуется.

Христианская апологетика развивается в двух формах – юридической и философской. В произведениях великих апологетов, как Ориген на Востоке и Тертуллиан на Западе апологетика являет высшие образцы искусства слова и техники аргументации, как представляется, не уступающие искусству Цицерона, по крайней мере, в техническом отношении. Отцы и учители Церкви Св. Василий Великий,
св. Григорий Богослов, св. Иоанн Златоуст, бл. Августин Гиппонийский разработали типы аргументов, жанровые формы, приемы стиля, неизвестные риторам прежнего времени.

Гомилетика имеет в истории риторической прозы даже большее значение, чем апологетика. Христианская проповедь представляет собой продолженную речь, обращенную к аудитории, состав и организация которой изменяется. Кроме того, проповедь связана с богослужением и циклична. Проповеди одинаковой тематики произносятся во всех христианских храмах одновременно, темы проповедей повторяются каждый год. Содержание проповеди связано не только с евангельским чтением, но и с духовными нуждами прихожан, и в этом смысле каждая проповедь должна быть новой и актуальной. Кроме того, проповедь тесно связана с диалогическими формами речи – исповедью, катехизацией. Все эти обстоятельства создали новую технику речи, новые требования к духовному оратору – проповеднику и миссионеру.

На рубеже Античности и Средних веков бл. Августин в трактате „О порядке“ развивает учение о единстве научного знания и образования, в основе которого находятся дисциплины, названные впоследствии тривиумом и квадривиумом: грамматика, диалектика, риторика и арифметика, музыка, геометрия, астрономия. В сочинении „Христианская наука“ бл. Августин рассмотрел принципы толкования текста св. Писания, понятие о контексте, видах контекста, что означало становление метода научного филологического анализа текста. В этом же произведении
бл. Августин сформулировал главные принципы гомилетики. В Западной Европе, в отличие от Византии, образование всецело принадлежало Церкви, поэтому идеи бл. Августина легли в основу всей школьной науки – схоластики. В „генеральной школе“ – университете – на младших курсах преподавались свободные искусства, на старших – в основном богословие и право. Риторика как предмет тривиума сохранялась в классическом виде на протяжении Средних веков.

В Византии подход к риторике был не менее творческим. В риторических сочинениях Михаила Пселла исследуется индивидуальный стиль св. Григория Богослова и в этой связи развивается представление о значении стилистической новации в риторической прозе. Идеи Михаила Пселла впоследствии через посредство византийских ученых-эмигрантов оказали сильное влияние на творчество гуманистов Возрождения.

В Эпоху Возрождения положение риторики было сложным. С одной стороны, для гуманистов первых поколений риторика стала неким символом Античности. Петрарка находит и издает сочинения Цицерона, подражает ему в своих „Письмах о делах повседневных“ и других сочинениях, в литературный обиход входят „Воспитание оратора“ Квинтилиана, переведенная „Риторика“ Аристотеля и другие классические произведения. С другой – сама практика гуманистов с их взаимными инвективами, философскими потугами и хвалебными речами была всего лишь литературной игрой, напоминающей времена второй софистики. Однако с Реформацией риторика снова становится необходимым инструментом религиозной, общественной и культурной жизни.

В XVI–XVII веках созданы два типа риторики – протестантская и рационалистическая. Протестантская риторика создана сотрудником и другом Лютера Филиппом Меланхтоном. Риторика Меланхтона в основном воспроизводит классическую систему Квинтилиана, но при этом ограничивает раздел элокуции, утверждает примат „дидактической“ речи и дополняется топикой, представляющей собой подборку цитат из св. Писания, соответствующих протестантскому вероучению. Фактический отказ от учения о стиле и сведение топики к закрытому списку общих мест – посылок аргументов – означает отказ и от принципа уместности. Протестантская риторика утрачивает культурное содержание, из учения о языке и словесности она превращается в инструмент пропаганды и эристической полемики с католиками. Здесь следует отметить, что первая русская риторика была свободным переводом „Малой риторики“ Меланхтона.

Рационалистическая риторика складывается в кругах католических диссидентов – янсенистов в значительной мере на основе рационалистической философии Рене Декарта. В „Рассуждении о методе“, „Правилах для руководства ума“ и
других работах Декарт предлагает единый универсальный метод мышления, познания и аргументации; вводя при этом психологический критерий истины в качестве ясности и отчетливости идей, к которым сводятся анализ и синтез любого предмета мысли. Аналитическое логическое мышление, по мысли Декарта, подобно Солнцу, которое одинаковым образом освещает любые предмет. Эти идеи Декарта в значительной мере зависимы от упомянутого трактата бл. Августина „О порядке“ и противопоставлялись янсенистами позиции иезуитов, которые в это время имели огромное политическое влияние во Франции и доминировали в системе образования. Дидактические принципы и содержание новоевропейского образования были созданы именно иезуитами. Монастырь Пор-Рояль был центром религиозной, политической и культурной оппозиции правительству Людовика XIV, в частности, и образовательной политике иезуитов. А. Арно, П. Николь, К. Лансло, в значительной мере великий математик Б. Паскаль стоят у и истоков рационалистического учения о языке. В начале 60-х годов XVII века выходят „Всеобщая рациональная грамматика“ Арно и Лансло и „Логика, или искусство мыслить“ Арно и Николя, а в 1675 году, уже после того, как монастырь и школа Пор-Рояль были закрыты правительством, „Риторика, или искусство речи“ Б. Лами, последователя Декарта и авторов рациональной грамматики и логики.

Рационалистическая риторика Б. Лами в основном содержит изложение вопросов языка и стиля, и только последний ее раздел относится к риторике как таковой. В качестве основного инструмента убеждения Б. Лами предлагает ясность, отчетливость, чистоту, краткость, уместность стиля, которые и открывают возможность представить картину предмета мысли, истинность которой очевидна любому разумному и внимательному человеку: „Ясность - знак истины. В ясно изложенной истине не приходится сомневаться. Если истина изложена предельно ясно, то даже самые подозрительные слушатели обязаны сложить оружие и смириться“^[95]. Аргументация сводится к описанным в „Логике“ Арно и Николя умозаключениям, посылки которых также представлены как самоочевидные. Топика фактически не только отвергается как бесполезная, но и изображается как „искусство говорить о том, чего совсем не знаешь“^[96]. Этическая составляющая риторического учения
Б. Лами вытекает из универсалистского представления, согласно которому ясная и отчетливая мысль с необходимостью убедительна для любого нормального человека, поэтому „оратор должен относиться к людям, которых нужно освободить от заблуждений, так же, как принято относиться к безумным, от которых скрывают предписанные им лекарства“^[97]. Рационалистическая риторика Б. Лами оказала значительное влияние на образ мысли и стиль просветителей XVIII века, как и на последующую судьбу риторики.

Если протестантская риторика устраняла принцип уместности, то рационалистическая риторика устраняла принципы аргументации и единства мысли и слова.

Было бы неправильно считать систему риторики М. В. Ломоносова вариантом рационалистической риторики. М. В. Ломоносов по своим философским и научным взглядам был значительно ближе к Локку или Лейбницу, чем к Декарту. Тем не менее, рационалистическая риторика оказала на него определенное влияние. Риторика Ломоносова была первой в точном смысле слова русской риторикой, как его грамматика была первой русской научной грамматикой, поскольку та и другая представляют собой учение о русском литературном языке.

Содержательный центр риторики М. В. Ломоносова – изобретение. Другие части риторического построения – элокуция и расположение – жестко подчинены технике изобретения: такова последовательность риторического построения. В этом, пожалуй, проявляется влияние рационализма, но в самом общем смысле как рационалистического образа мысли.

Процесс изобретения предстоит в следующем виде. Тезис, например: „Неусыпный труд препятства преодолевает“, разделяется на термины – простые или сложные идеи. От каждого термина по топам (действие, претерпевание, подобное, противное, качество, место, время и т. п.) производятся новые термины. Например: неусыпный когда? – во все времена жизни; подобно чему? – подобно течению реки и т.д. Соотношение производящего и производного терминов определено и имеет определенную форму, поэтому совокупность производных также организована смысловыми отношениями. Но сами по себе эти смысловые отношения (действие, претерпевание, качество, количество, время, место, причина, цель, отношение и др.) образуют состав возможных ходов мысли. Мы мыслим любую реальность в этих категориях. Производные термины первого уровня могут в свою очередь использоваться как производящие для терминов второго уровня и т. д. в зависимости от объема и содержания планируемого текста. Таким образом, смысловая конструкция произведения образует граф, развертывание которого потенциально не ограничено, но жестко структурировано. Вместе с тем, состав терминов-концептов, образующих вершины графа, и отношений, образующих его ветви, оказывается творческим продуктом, содержание которого определяется замыслом автора. Отношения субъекта и предиката тезиса учитываются при построении понятийной системы высказывания.

Риторика Н. Ф. Кошанского создана примерно через семьдесят лет после филологических работ М. В. Ломоносова. За это время русская система образования прошла значительный путь развития. Перед русской школой стояли новые задачи: творческое включение в состав национальной культуры опыта античной и ново-
европейской культуры и организация этого единства как основы дальнейшего развития национальной системы образования, культурного творчества, государственности и общественной жизни.

Риторическая система, наиболее выразительной реализацией которой стали общая и частная риторики Н. Ф. Кошанского, синтезировала классическую риторику и риторическую традицию Нового времени и ориентировала ее на развитие системы образования. Главные особенности риторики Н. Ф. Кошанского – утверждение в качестве предмета риторики прозаической словесности и в этой связи разделение поэзии и прозы; разделение самой риторики на общую и частную; ориентация риторики на освоение культуры прозаического слова.

Предметом риторики, по Н. Ф. Кошанскому, является проза, то есть совокупность произведений делового, научного, философского, исторического, юридического (судебная речь), общественно-политического (критика), бытового (личная переписка) содержания. Определение прозы в качестве предмета риторики означает,
что риторика из технической теории построения речи превращается в науку о прозаической словесности, в отличие от поэтики – науки о литературе художественного вымысла. Разделение риторики и поэтики означает, что дидактически
риторика ориентируется не на универсальную языковую личность дилетанта – гуманиста, просветителя, но на широко образованного профессионала – чиновника, дипломата, офицера. Если риторика занимается „выражением мыслей“, то поэтика изучает „выражение чувствований“.

Разделение риторики на общую и частную означает восстановление фундаментальных принципов аргументации, уместности, единства мысли и слова. Общая риторика занимается построением высказывания – методом систематического развертывания мысли в целесообразное высказывание, что означает единство мысли
и слова, но равным образом ориентацию риторического построения на частную аудиторию. Частная риторика занимается родами и видами словесности, она устанавливает частные нормы построения конкретного типа высказывания – ораторской речи, доклада, делового и личного письма, исторического произведения, основанные на литературной традиции и воспроизводящие отложившиеся в культуре слова жанровые формы. Тем самым восстанавливается принципы уместности и аргументации – произведение определенного жанра всегда ориентировано на определенного получателя речи.

Ориентация риторики на культуру слова – сложившуюся в ходе истории литературы систему норм и прецедентов означает, что учащийся осваивает произведения, читая их: „аналитически“, то есть с разбором строения и составляющих элементов; „наблюдательно“, то есть усваивая смысл построения произведений как целого; „эстетически“, то есть оценивая качество индивидуального стиля и обнаруживая стилевые новации автора. Риторический анализ произведения словесности открывает возможность его обоснованной, критической оценки, не зависящей от того, нравится или не нравится читателю „тенденция“ автора, но позволяющей объективно установить положительные и отрицательные стороны произведения, чтобы продуктивно использовать те и другие.