Лекция 16. ИСКИ (ACTIONES) И ФОРМЫ СУДЕБНЫХ ПРОЦЕССОВ 3 страница

Исходные фактические различия между людьми, рассмотренные (и урегулированные) с точки зрения абстрактно-всеобщей равной меры, предстают в итоге в виде неравенства в уже приобретенных правах (неравных по их структуре, содержанию и объему прав различных индивидов-субъектов права). Правовое равенство и правовое неравенство (равенство и неравенство в праве) - однопорядковые (предполагающие и дополняющие друг друга) правовые определения, характеристики и понятия, в одинаковой степени противостоящие фактическим различиям и отличные от них. Равная мера регуляции отношений различных субъектов предполагает, что приобретаемые ими реальные субъективные права будут неравны. Благодаря праву хаос различий преобразуется в правовой порядок равенств и неравенств, согласованных по единому масштабу и равной мере.

2. Право как свобода

С принципом формального равенства связано и понимание права как всеобщей и необходимой формы свободы людей. Как выражение формального равенства право представляет собой всеобщую форму общественных отношений независимых друг от друга субъектов, подчиненных в своем поведении, действиях и взаимоотношениях общей норме. Такая независимость субъектов друг от друга в рамках правовой формы их взаимоотношений и одновременно их одинаковая, равная подчиненность общей норме определяют смысл и существо правовой формы бытия и выражения свободы.

Правовая форма свободы, демонстрируя формальный характер равенства, всеобщности и свободы, предполагает и выражает внутреннее сущностное и смысловое единство правовой формальности, всеобщности, равенства и свободы.

Свобода индивидов и свобода их воли - понятия тождественные. Воля в праве - свободная воля, которая соответствует всем сущностным характеристикам права и тем самым отлична от произвольной воли и противостоит произволу. Волевой характер права обусловлен именно тем, что право - это форма свободы людей, т.е. свобода их воли. Этот волевой момент (в той или иной, верной или неверной, интерпретации) присутствует в различных определениях и характеристиках права в качестве волеустановленных положений ( Аристотель, Гроций и др.), выражения общей воли ( Руссо ), классовой воли ( Маркс и марксисты) и т.д.

Какой-либо другой формы бытия и выражения свободы в общественной жизни людей, кроме правовой, человечество до сих пор не изобрело. Да это и невозможно ни логически, ни практически. Люди свободны в меру их равенства и равны в меру их свободы. Неправовая свобода, свобода без всеобщего масштаба и единой меры, словом, так называемая "свобода" без равенства - это идеология элитарных привилегий, а так называемое "равенство" без свободы - идеология рабов и угнетенных масс (с требованиями иллюзорного "фактического равенства", подменой равенства уравниловкой и т.д.). Или свобода (в правовой форме), или произвол (в тех или иных проявлениях). Третьего здесь не дано : неправо (и несвобода) - всегда произвол.

Всемирная история представляет собой прогрессирующее движение ко все большей свободе все большего числа людей. С правовой же точки зрения этот процесс означает, что все большее число людей (представители все новых слоев и классов общества) признаются формально равными субъектами права.

Историческое развитие свободы и права в человеческих отношениях представляет собой, таким образом, прогресс равенства людей в качестве формально (юридически) свободных личностей. Через механизм права - формального (правового) равенства - первоначально несвободная масса людей постепенно, в ходе исторического развития преобразуется в свободных индивидов. Правовое равенство делает свободу возможной и действительной во всеобщей нормативно-правовой форме, в виде определенного правопорядка.

Между тем повсеместно довольно широко распространены представления о противоположности права и свободы, права и справедливости, права и равенства. Они обусловлены во многом тем, что под правом имеют в виду любые веления власти, законодательство, которое зачастую носит антиправовой, произвольный, насильственный характер.

Нередко свобода противопоставляется равенству. Так, уже ряд софистов младшего поколения ( Пол, Калликл, Критий ) отвергали правовое равенство с позиций аристократических и тиранических представлений о свободе как праве "лучших" на привилегии и произвол, как праве сильных господствовать над слабыми и т.д. Аналогичный подход в XIX в. развивал Ф. Ницше . Религиозно-аристократическую концепцию "свободы личности" (в духе апологии неравенства и критики равенства) обосновывал в XX в. Н.А. Бердяев [См.: Бердяев Н.А. Философия неравенства. М., 1990. С. 68, 75, 128, 131.].

В отличие от аристократической критики правового равенства "сверху" (в пользу элитарных версий свободы) марксистское отрицание правового равенства и права в целом идет "снизу" (в целях всеобщего прыжка в коммунистическое "царство свободы", утверждения "фактического равенства" и т.д.).

В наши дни широко распространено представление (ошибочное и опасное), будто "суть перемен, которые идут в России и в посткоммунистических странах" (т.е. их "модернизация"), состоит "в переходе от логики равенства к логике свободы" [ Козловский В.В., Уткин А.И., Федотова В.Г. Модернизация: от равенства к свободе. СПб., 1995. С. 3.]. Тут социализм с его уравниловкой (т.е. антиподом права и равенства) предстает как царство равенства, от которого надо перейти в царство свободы без равенства.

В этих и сходных противопоставлениях свободы и равенства данным явлениям и понятиям по существу придается (в силу ошибки, социальных интересов и т.д.) произвольное значение.

Свобода и равенство неотделимы и взаимно предполагают друг друга. С одной стороны, исходной и определяющей фигурой свободы в ее человеческом измерении является свободный индивид - необходимая основа правоспособности и правосубъектности вообще; с другой стороны, эту свободу индивидов можно выразить лишь через всеобщий принцип, нормы и формы равенства этих индивидов в определенной сфере их взаимоотношений. Право - не просто всеобщий масштаб и равная мера, а всеобщий масштаб и равная мера именно и прежде всего свободы индивидов. Свободные индивиды - "материя", носители, суть и смысл права. Там, где отрицается свободная индивидуальность, личность, правовое значение физического лица, там нет и не может быть права.

Исторический прогресс свободы и права свидетельствует о том, что формирование и развитие свободной, независимой, правовой личности необходимым образом связаны с признанием человека субъектом отношений собственности, собственником средств производства. Собственность является не просто одной из форм и направлений выражения свободы и права человека, но она образует собой вообще цивилизованную почву для свободы и права. Где полностью отрицается право индивидуальной собственности на средства производства, там не только нет, но и в принципе невозможны свобода и право.

return false">ссылка скрыта

В логике таких взаимосвязей собственности, свободы и права коренятся глубинные причины несовместимости социализма (всеобщий запрет частной собственности, ее обобществление и т.д.) с правом и свободой. Этой же логикой определяется фундаментальное значение десоциализации собственности во всем процессе перехода от тоталитарного социализма к началам правового равенства и свободы.

3. Право как справедливость

Понимание права как формального равенства включает в себя, наряду со всеобщей равной мерой и свободой, также и справедливость.

В контексте различения права и закона это означает, что справедливость входит в понятие права , что право по определению справедливо, а справедливость - внутреннее свойство и качество права, категория и характеристика правовая, а не внеправовая (не моральная, нравственная, религиозная и т.д.).

Поэтому всегда уместный вопрос о справедливости или несправедливости закона - это по существу вопрос о правовом или неправовом характере закона, его соответствии или несоответствии праву. Но такая же постановка вопроса неуместна и не по адресу применительно к праву, поскольку оно (уже по понятию) всегда справедливо и является носителем справедливости в социальном мире.

Более того, только право и справедливо . Ведь справедливость потому собственно и справедлива, что воплощает собой и выражает общезначимую правильность, а это в своем рационализированном виде означает всеобщую правомерность, т.е. существо и начало права, смысл правового принципа всеобщего равенства и свободы.

Для всех тех, чьи отношения опосредуются правовой формой, - как бы ни был узок этот правовой круг - право выступает как всеобщая форма, как общезначимый, одинаково справедливый для всех субъектов права (различных по своему фактическому, физическому, умственному, имущественному положению и т.д.) масштаб и мера регуляции. В целом всеобщность права как единого и равного (для того или иного круга отношений) масштаба и меры (а именно - меры равенства, свободы и справедливости) означает отрицание произвола и привилегий (в рамках этого правового круга).

По смыслу и по этимологии справедливость (iustitia) восходит к праву (ius), обозначает наличие в социальном мире правового начала и выражает его правильность, императивность и необходимость.

Справедливо то, что выражает право, соответствует праву и следует праву. Действовать по справедливости - значит действовать правомерно, соответственно всеобщим и равным требованиям права.

Какого-либо другого принципа и другой формы выражения, кроме правовой, справедливость не имеет. Отрицание же правового характера и смысла справедливости неизбежно ведет к тому, что за справедливость начинают выдавать какое-нибудь неправовое начало - требования уравниловки или привилегий, те или иные моральные, нравственные, религиозные, мировоззренческие, эстетические, политические, социальные, национальные, экономические и т.п. представления, интересы, требования. Тем самым правовое (т.е. всеобщее и равное для всех) значение справедливости подменяется неким отдельным, частичным интересом (индивидуальным, групповым, партийным, классовым и т.д.) и произвольным содержанием, партикулярными притязаниями.

Отрицание правовой природы справедливости по существу означает утверждение вместо нее какой-либо версии неправовой (антиправовой или внеправовой) справедливости. По логике такого подхода получается, что право как таковое (право вообще, а не только антиправовой закон) несправедливо, а справедливость исходно представлена в том или ином внеправовом (социальном, политическом, религиозном, моральном и т.п.) начале, правиле, требовании.

Здесь, следовательно, справедливость права, если таковая вообще допускается, носит производный, вторичный, условный характер и поставлена в зависимость от подчинения права соответствующему внеправовому началу. И поскольку такие внеправовые начала лишены определенности принципа правового равенства и права в целом (объективной всеобщности правовой нормы и формы, единого масштаба права, равной меры правовой свободы и т.д.), они неизбежно оказываются во власти субъективизма, релятивизма, произвольного усмотрения и частного выбора (индивидуального, группового, коллективного, партийного, классового и т.д.). Отсюда и множественность борющихся между собой и несогласуемых друг с другом внеправовых представлений о справедливости и праве, односторонних претензий того или иного частного и частичного начала на всеобщее, присущее праву и справедливости.

Право (и правовой закон) не игнорирует, конечно, различные особенные интересы и притязания, и они должны найти в нем свое надлежащее (т.е. именно справедливое) признание, удовлетворение и защиту. А это возможно только потому, что справедливость (и в целом право, правовой подход и принцип правовой регуляции) не сливается с самими этими притязаниями и не является нормативным выражением и генерализацией какого-либо одного из таких частных интересов. Напротив, справедливость, представляя всеобщее правовое начало, возвышается над всем этим партикуляризмом, "взвешивает" (на единых весах правовой регуляции и правосудия, посредством общего масштаба права) и оценивает их формально-равным, а потому и одинаково справедливым для всех правовым мерилом.

Например, те или иные требования так называемой "социальной справедливости" с правовой точки зрения имеют рациональный смысл и могут быть признаны и удовлетворены лишь постольку, поскольку они согласуемы с правовой всеобщностью и равенством и их, следовательно, можно выразить в виде требований самой правовой справедливости в соответствующих областях социальной жизни. И то, что именуется "социальной справедливостью", может как соответствовать праву, так и отрицать его. Это различие и определяет позицию и логику правового подхода к соответствующей "социальной справедливости".

Так в принципе обстоит дело и в тех случаях, когда правовой справедливости противопоставляют требования моральной, нравственной, политической, религиозной и иной "справедливости".

В пространстве всеобщности и общезначимости принципа правового равенства и права как регулятора и необходимой формы общественных отношений свободных субъектов именно правовая справедливость выступает как критерий правомерности или неправомерности всех прочих претензий на роль и место справедливости в этом пространстве. Воздавая каждому свое, правовая справедливость делает это единственно возможным, всеобщим и равным для всех правовым способом, отвергающим привилегии и утверждающим свободу.

 

1. Понятие права

Рассмотренные компоненты принципа формального равенства (всеобщая равная мера , свобода, справедливость ) представляют собой взаимосвязанные и предполагающие друг друга определения (характеристики) сущности права в его различении с законом. Отсюда и внутренняя смысловая равноценность таких внешне различных определений, как: право - это формальное равенство; право - это всеобщая равная мера; право - это всеобщая свобода; право - это всеобщая справедливость и т.д.

Эти определения права фиксируют понимание права как самостоятельной сущности, отличной от других сущностей. Как эти объективные свойства права, так и характеризуемая ими сущность права относятся к определениям права в его различении с законом, т.е. не зависят от воли законодателя.

К этим исходным определениям сущности права в процессе так называемой "позитивации" права , его выражения в виде закона, добавляется новое определение - государственно-властная общеобязательность того, что официально признается и устанавливается как закон ( позитивное право ) в определенное время и в определенном социальном пространстве. При этом мы имеем дело с установлением закона (позитивного права) как правового по своей сущности явления, т.е. правового закона.

Правовой закон - это адекватное и полное выражение права (права как сущности и как явления) в его официальной признанности, общеобязательности, определенности и конкретности, необходимых для действующего позитивного права.

В смысловом контексте различения и совпадения права и закона ясно, что общеобязательность закона обусловлена его правовой природой и является следствием общезначимости объективных свойств права, показателем социальной потребности и необходимости властного признания, соблюдения, конкретизации и защиты принципа и требований права в соответствующих официальных актах и установлениях. И именно потому, что, по логике вещей, не право - следствие официально-властной общеобязательности, а наоборот, эта обязательность - следствие права (государственно-властная форма выражения общезначимого социального смысла права), такая общеобязательность выступает как еще одно необходимое определение права (а именно - права в виде закона) - в дополнение к исходным определениям об объективных свойствах права. Смысл этого определения состоит не только в том, что правовой закон обязателен, но и в том, что общеобязателен только правовой закон .

Из смысла излагаемой либертарно-юридической концепции различения и соотношения права и закона вытекает, что даже самая краткая дефиниция общего понятия такого позитивного права (правового закона) должна включать в себя как минимум два определения (две характеристики), первое из которых содержало бы одну из характеристик права как сущности (т.е. права в его различении с законом), а второе - характеристику права как явления (т.е. права как государственно-обязательного, законного явления).

С учетом этого можно сформулировать ряд соответствующих определений общего понятия права. Так, позитивное право, соответствующее объективным требованиям права (т.е. правовой закон ), можно определить как общеобязательное формальное равенство ; как равную меру (масштаб, форму, норму) свободы, обладающую законной силой ; как справедливость , имеющую силу закона ; как общеобязательную форму равенства, свободы и справедливости ; как общеобязательную систему норм равенства, свободы и справедливости .

В более развернутом виде определение общего понятия права (правового закона, т.е. позитивного права, соответствующего объективным сущностным свойствам права) можно сформулировать так: право - это соответствующая требованиям принципа формального равенства система норм, установленных или санкционированных государством и обеспеченных возможностью государственного принуждения.

Приведенные дефиниции права носят общий характер и распространяются на все типы и системы позитивного права (прошлые и современные, внутригосударственное и международное), правда, лишь в том смысле и постольку, поскольку последние соответствуют объективной природе и требованиям права и действительно позитивируют право, а не произвол. Поэтому данные дефиниции выступают также как критерий для проверки и оценки правового качества различных практически действующих систем и типов позитивного права, для определения того, действительно ли в них речь идет о позитивации права или формы права и закона используются в антиправовых целях, для прикрытия произвола и насильственных установлений деспотизма.

Реальный процесс "позитивации" права, его превращения в закон , наряду с необходимостью учета объективных сущностных свойств права, зависит от многих других факторов (социальных, экономических, политических, духовных, культурных, собственно законотворческих и т.д.). Поэтому несоответствие закона праву может быть следствием правоотрицающего характера строя, антиправовой позиции законодателя или разного рода его ошибок и промахов, низкой правовой и законотворческой культуры и т.д.

В борьбе против правонарушающего закона в процессе исторического развития свободы, права и государственности сформировались и утвердились специальные институты, процедуры и правила как самой законотворческой деятельности (и в целом процесса "позитивации" права), так и авторитетного, эффективного контроля за соответствием закона праву (разделение властей, система сдержек и противовесов в отношениях между различными ветвями власти, общесудебный, конституционно-судебный, прокурорский контроль за правовым качеством закона и т.д.).

3. Понятие государства

Согласно либертарно-юридической трактовке соотношения сущности и явления в праве, выражение правовой сущности в виде правового закона (как правового явления) - это нормативно-правовая конкретизация требований принципа формального равенства в ходе практической правоустановительной (законотворческой) деятельности государства, т.е. в процессе государственно-властной позитивации права в виде общеобязательного закона (различных источников и норм позитивного права). Такая необходимая связь общезначимой правовой сущности (формального равенства) и общеобязательного правового явления (закона) демонстрирует понятийно-правовое единство права и государства, выявляет правовую природу и выражает правовую необходимость государства как всеобщей формы власти для установления и действия права в качестве общеобязательного закона.

В процессе выражения правовой сущности в виде правового явления официально-властная легализация (от lex - закон) права сочетается с юридизацией (от ius - право) и юридической легитимацией самой этой правоустанавливающей (законодательной) власти в качестве всеобщей (публичной) государственной власти. И юридико-логически, и исторически именно в процессе официально-властного правоустановления (выражения всеобщей и общезначимой правовой сущности в виде всеобщего и общеобязательного закона) соответствующая правоустанавливающая (а следовательно, - и правоохраняющая, правоприменяющая) власть проявляет себя, конституируется и функционирует как государство , т.е. как общая (публичная) правовая власть, действующая на основе и в пределах общеобязательных правовых законов.

Государство, таким образом, выступает и утверждается как правовая форма общей (публичной) власти, устанавливающей и защищающей определенный, законодательно закрепленный правопорядок, в рамках которого прямое насилие (со стороны всех субъектов, включая и власть) запрещено , а допускаемое правом применение силы в социальной жизни преобразовано в правовое (государственно-правовое) принуждение в форме и в границах санкции узаконенного права (правового закона).

Как правовая форма общей (публичной) власти любое государство - это (в меру развитости права в соответствующую социально-историческую эпоху) правовое государство, и оно принципиально отличается от всех видов деспотизма (тирании, диктатуры, тоталитаризма и т.д.), который представляет собой доправовую, неправовую и антиправовую (отрицающую равенство, свободу и справедливость) форму выражения, организации и деятельности официальной власти.

Подобное противопоставление государства (как правовой формы власти свободных людей) деспотизму (как насильственной власти и господства одних над другими) имеет давние традиции в истории философско-правовой мысли (Аристотель, Цицерон, Августин, Фома Аквинский, Локк, Кант, Гегель и др.) и подкреплено не только историческим опытом далекого прошлого, но и практическими реалиями тоталитаризма в ХХ в. как новейшей деспотической формы насильственного властвования и радикального отрицания начал права и государственности.

Приведенную трактовку любого государства (в его принципиальной противоположности к правоотрицающему деспотизму) как правового государства не следует, конечно, смешивать с современным пониманием правового государства, под которым имеется в виду специальная, соответствующая современному уровню развития права и государства, конструкция правовой организации публичной власти с набором особых свойств и характеристик (конституционное закрепление современных мировых стандартов в области основных прирожденных и неотчуждаемых прав и свобод человека, разделение властей и т.д.).

Современное правовое государство - это исторически наиболее развитая форма существования государства, которое и на предшествующих исторических этапах своего существования представляло собой правовое государство в его менее развитых формах. Поэтому на всех этапах своего исторического бытия любое государство (в отличие от деспотического типа власти) как правовая форма общей (публичной) власти - это определенная организационно-властная форма выражения, конкретизации и реализации принципа формального равенства , его смысла и требований. Именно поэтому право и государство являются необходимыми всеобщими формами нормативного и институционно-властного выражения равенства, свободы и справедливости в социальной жизни людей. Эта свобода индивидов выражается прежде всего в том, что они выступают как формально равные лица - как субъекты права и субъекты государства.

С учетом сказанного можно дать следующее определение общего понятия государства: государство - это правовая (т.е. основанная на принципе формального равенства) организация публичной власти свободных индивидов.

Правовая сущность государства и представленное в нем правовое начало (принцип формального равенства свободных людей, признание их правосубъектности и государствосубъектности) в том или ином виде проявляются во всех исторических типах и формах государства, во всех аспектах и направлениях организации и функционирования государственной власти. Степень развитости государства (его организационных форм, функциональных проявлений и т.д.) определяется в конечном счете мерой развитости воплощенного и реализованного в нем принципа формального равенства людей.

Социально-исторические этапы развития права и государства - это прогрессирующие ступени осуществления начал формального равенства, свободы и справедливости в человеческих отношениях.

 

Проблемы правовой онтологии (учения о бытии права), правовой гносеологии (учения о познании права) и правовой аксиологии (учения о ценности права) по-разному трактуются представителями разных типов правопонимания. При этом в рамках каждого типа правопонимания рассмотрение вопросов онтологического характера (что есть право?) тесно, а порой и неразрывно связано с проблематикой правовой гносеологии (как познается право?) и правовой аксиологии (в чем ценность права?).

1. Легистская онтология

Легистское отрицание объективной правовой сущности, независимой от субъективной воли и произвола законодателя, и сведение права к закону (позитивному праву) в онтологическом плане означает, что бытие права для легистов (позитивистов и неопозитивистов) это наличное существование эмпирически-реального (и в этом смысле позитивного) явления, т.е. определенного феномена официально-властного характера. Реальность (и позитивность) данного феномена представлена в виде текста соответствующего официального документа , который трактуется (понимается и интерпретируется) в качестве нормативно-правового акта и источника права.

Этим обусловлен и повышенный интерес легистов (позитивистов и неопозитивистов, особенно представителей аналитической юриспруденции) к юридико-догматическому анализу текста акта, к его трактовке с позиций легистской лингвистики и герменевтики (теории толкования текстов). При этом все, что выходит за рамки подобного анализа текста акта, является для легистов чем-то метафизическим, нереальным, непозитивным. Подобные непозитивные понятия, идеи, принципы (типа: сущность права, идея права, естественное право , неотчуждаемые права человека и т.д.) это, согласно легизму, лишь ложные слова, языковые иллюзии и софизмы. Понятийно-смысловые проблемы онтологического, да и гносеологического характера (о сущности и явлении в праве, о бытии права как специфического регулятора и т.д.) тем самым подменяются легистскими представлениями о правильном словоупотреблении.

Подобный подход развивал уже ярый позитивист И. Бентам , оказавший заметное влияние на становление взглядов представителей аналитической юриспруденции ( Д. Остин и др.). Естественное право это, согласно его оценке, словесная фикция, метафора, а неотчуждаемые права человека химера воображения. Начатое Бентамом очищение языка юриспруденции от подобных обманных слов было продолжено последующими позитивистами, особенно последовательно в кельзеновском чистом учении о праве.

Дальше всех в этом направлении пошел, пожалуй, русский дореволюционный юрист В. Д. Катков . Реформируя юриспруденцию с помощью общего языковедения, он даже предлагал вовсе отказаться от слова право и пользоваться вместо него словом закон, поскольку, как утверждал он, в реальности нет особого явления право [ Катков В. Д. Реформированная общим языковедением логика и юриспруденция. Одесса, 1913. С. 391, 407.].

Легистская онтология права, таким образом, носит феноменалистский характер, причем право как феномен (явление) лишено правовой сущности. Здесь бытие права не зависит от каких-либо объективных оснований, а целиком и полностью определяется и задается авторитетом власти, ее собственным субъективным усмотрением и решением.

2. Естественноправовая онтология

Бытие права, согласно онтологии юснатурализма, представлено в двух противоположных формах: в форме подлинного бытия права (это бытие естественного права) и в форме неподлинного бытия (это существование позитивного права).

Под подлинностью как самого естественного права, так и его бытия при этом имеется в виду объективная предданность (богом, природой, разумом и т.д.) права как определенной сущности, выражающей истинный смысл того, что есть право. Это объективная сущность и есть истинное, подлинное бытие права. Подлинность объективной сущности включает в себя, таким образом, и свойство непосредственного существования.

Бытие естественного права как подлинное бытие права самодостаточно, поскольку такое бытие это одновременно и бытие сущности, и непосредственное существование (и действие) данной сущности в качестве явления. Естественноправовая сущность существует в форме и рамках подлинного бытия и для своего осуществления и действия не нуждается в инобытии (в иных, чем подлинное бытие, формах проявления, существования и действия).

Инобытие же права (т.е. существование права вне подлинного бытия, в форме внешнего явления, не тожденного истинной сущности, различаемого с ней), согласно такой онтологии, представлено в неподлинном бытии неподлинного (искусственного, произвольного) права в существовании и действии позитивного права.

С таким подходом связано и представление об одновременном, параллельном, независимом друг от друга существовании и действии двух прав (двух форм бытия права) подлинного (естественного) права и неподлинного (позитивного) права.

Естественноправовая онтология, исходящая из разрыва двух форм бытия права (подлинного и неподлинного), в своей в принципе верной критике недостатков легистского подхода (отрицание объективной сущности права и т.д.) впадает в другую крайность в отрицание необходимости инобытия права, т.е. выражения (осуществления, существования, действия) сущности права в форме установленного государсность в отрицание необходимости инобытия права, т.е. выражения (осуществления, существования, действия) сущности права в форме установленного государством общеобязательного правового явления правового закона (позитивного права, соответствующего сущности права).