В которой мы с матерью Демиана знакомимся ближе

Вы помните то «славное» время, когда к нам домой только-только приехала Жанна и наше тихое и спокойное жилище превратилось в сектор газа? Я помню прекрасно. И сейчас не смотря на то, что живут они под одной крышей почти четыре года, Жанна и Лиза продолжают строить из себя закоренелых врагов, позволяя временами подкалывать друг друга. Ну, видимо, без этого им скучно.

К чему я веду… одним прекрасным вечером к нам, в нашу уже с клыкастым квартиру, постучалась некая дама и представилась первой женой Ахо, мамой Деми и Сорши. О своей первой жене, как и о своей матери, клыкастые не говорили. Вообще. Это было табу. Я особо в прошлое Ахо и его детей не лезла (мне их прекрасно хватало и в настоящем), потому сделала вполне логичный вывод – она умерла и все это не очень хотят обсуждать. При чем Ахо пару раз упоминал свою женушку в прошедшем времени, потому я и не вдалась особо.

До того самого момента, как Элиза, излишне живая и наглая (чего уж там скрывать) для покойницы, не расположилась на кухне, попивая чай с печеньками. Любой мой вопрос встречался ответом «я хочу поговорить с Демианом», «я об этом буду говорить с Демианом» и прочее в том же духе. Ладно. Я одно время даже подумывала позвонить в полицию и попросить выпроводить самозванку, но не решилась… А вдруг у нее действительно серьезные проблемы и ей требуется помощь сына?

До Демиана я так и не дозвонилась. Видимо, у него снова сел мобильный. И когда же эта клыкастая бестолочь додумается брать с собой на работу зарядку?

- И сколько вы встречаетесь с Демианом? – поинтересовалась она.

- Не очень долго.

- И уже съехались? – удивилась она.

- Мы давно знакомы.

Элиза внимательно на меня посмотрела. Она сидела за столом, я же замерла на пороге, облокотившись о дверной косяк.

- Ты дочь Лизы, так? Второй жены Ахо. Я слышала про нее. Это же надо было так опуститься, жениться на человеке! И мой сын по стопам отца пошел… - удрученно покачала головой.

Я от негодования даже язык прикусила. Нифига же себе мамочка у клыкастого!

- Знаете… - начало моей великолепной и обличающей речи было прервано щелчком замка. Вернулся клыкастый. Я слышала, как он раздевается в прихожей.

Демиан обнял меня со спины. Заговорил.

- Привет, мочалка. Мне удалось освободиться раньше, так что… - запнулся, заметив сидящую за столом Элизу. Та ему приветливо улыбнулась.- Мама, что ты здесь делаешь? – изумился.

Элиза минуту назад укорявшая Деми за его выбор (излишне тощий и рыжий наверное) напустила на себя умиленный вид. Даже поднялась и протянула к парню руки.

- Сыночек, ты так вырос. И возмужал. Сколько же мы с тобой не виделись? Года два, нет уже наверное три… Три долгих года. Что же ты стоишь, подойди и обними свою мать.

Я деловито фыркнула, развела тут драму. Демиан же остался стоять на месте. Поняв, что ее задумка не удалась, Элиза со стоном опустилась обратно на свое место. Принялась за печенье.

- Что ты здесь делаешь? – спокойно поинтересовался у нее Демиан.

- Жизнь кончена, малыш. Жизнь кончена… Я не знаю, как мне быть дальше. Это просто ужасно,- и театрально приложила ладонь ко лбу, всем своим видом выражая скорбь, отчаяние и черт знает что еще.

- Что произошло? – но на Демиана это судя по всему произвело впечатление.

- Я все расскажу. Я все расскажу… но только тебе,- и бросила в меня красноречивый взгляд.- Наедине.

Я ожидала, что Демиан скажет, что мне можно доверять. Но клыкастый кивнул и попросил меня удалиться со словами «я тебе позже все расскажу». Шепнул на ухо, подтолкнул к выходу и закрыл дверь.

- Нет, ты видел? – обратилась к Бэрримору. – Видел? И как по-твоему это называется, а?

По мнение серого это называлось «мяу». Собственно, по его мнению все в мире так называется. Я подхватила котенка и удалилась в гостиную.

Клыкастые шушукались на кухне недолго. Я как раз досмотрела серию. Демиан зашел в гостиную – я демонстративно от него отвернулась, скрестив руки на груди.

- Как прошла беседа? – холодно поинтересовалась.

- Отлично… Лена, понимаешь, у моей матери некоторые проблемы… и она останется пожить у нас. Ты же не против, да? – промямлил, опустив взгляд.

Тут-то моему и так далеко не ангельскому терпению пришел конец. Я вскочила со своего места, захлопнула дверь, усадила Деми на диван и учинила допрос. Ну, знаете, что-то в стиле плохого копа.

- Значит так, милый,- особенно выделила это слово,- начнем с того, что твоя дражайшая мамочка не объявлялась несколько лет. Сколько ты с ней не виделся, а? Три года? Четыре? Значит, все-таки три. Тоже неплохо. И тут внезапное счастливое воссоединение семьи, как мило. Может мне позвонить Ахо? Пусть присоединяется. А заодно, и Жанна, Лиза и Сорша. Как тебе такой вариант, а? Счастье и радость по полной программе,- для усиления эффекта, так сказать, я схватила мобильный телефон. Стала набирать наш домашний номер.

- Не надо. Отцу не надо про это знать. Ладно, садись. Я тебе сейчас все расскажу. Только телефон будь добра положи на место,- и похлопал на место рядом со мной.

А история была такова. Когда-то лет двадцать назад (плюс пару годков) наш посол влюбился в танцовщицу с симпатичным именем Элиза. Ну, вы сами понимаете, что было дальше – любовь-морковь, голуби, свадьба, не смотря на недовольства Эйса и Жанны. Тогда-то наша дама Шипов не стерпела и выставила из дома сына с невесткой. Ну, как выставила – дала денег на квартиру и напомнила, что Ахо уже взрослый и самостоятельный мальчик. Пора бы уже самому становиться на ноги.

Стали они с Элизой жить да поживать… спустя пару лет родился Демиан, потом еще спустя полтора года Сорша. А потом … потом же Элиза связалась с каким-то молоденьким офицером и сбежала, бросив Ахо с двумя маленькими детьми. Длился ее роман недолго, и очень скоро Элиза вернулась к мужу. Поплакала, пожаловалась, извинилась и пообещала, что больше так не будет. Ахо понял, простил, и все вроде бы наладилось.

Но горбатого, как говорится, могила только исправит. Элиза изменяла, потом прибегала обратно после коротких, но бурных романов, Ахо принимал ее, считая, что для детей будет лучше всего расти в полноценной семье. Все закончилось, когда она ушла в очередной раз, тогда-то поистине безграничное терпение Ахо закончилось. Он понял, что жена не меняется и меняться не собирается, даже ради сына и дочери, и подал на развод. Элиза в суд не явилась, потому процедура развода прошла быстро и безболезненно.

- С тех пор он не любит про нее говорить. Для него мама будто бы умерла, понимаешь? – Демиан говорил, сцепив руки в замок.- Она, конечно, не идеальная… я это прекрасно понимаю. Но у нее сейчас большие проблемы: нет денег, жить негде. И я не смог ей отказать, Лена. Как же я родную мать за порог-то выставлю?

Мне пришлось согласиться – не выставишь, какой бы мне она неприятной женщиной не показалась.

- Ей всего-то нужно немного времени у нас пожить... Не думаю, что она задержится у нас надолго. Потому постарайся быть с ней милой.

Милой? Я посмотрела на клыкастого и кивнула. Милой, так милой. Постараюсь. Тем более я люблю вешать на людей ярлыки, и может быть, кто знает, Элиза окажется приятной и довольно интересной женщиной, и жить с ней будет одно удовольствие.

- Ты еще не угробила маменьку Демиана?

Я посмотрела на Тома поверх чашки. Мы сидели в кафешке, во время моего обеда, и болтали. Дела семейные и клыкастые настолько меня затянули, что мы с Томом все никак не могли увидеться. Да и у него явно тоже дел было много. Лиза по телефону как-то обронила, что дела с югом отнимают сейчас у Ахо все свободное время. Южане народ обидчивый, и теперь с удовольствием припоминает королевству Тангрет старые обиды.

- Не угробила,- призналась я, но попыталась. Не в буквальном смысле, конечно.

Ладно, она возникла внезапно, как гром среди ясного неба, ладно не моет за собой посуду, ладно сидит в ванной по часу, ладно, она меня недолюбливает (я еще могу с этим смириться), но не с ее отношением к Демиану… Я не Фрейд и точно охарактеризовать комплексы клыкастого вряд ли смогу (да и времени на это много уйдет), но Деми изо всех сил старается ей угодить. Ей, бросившей семью, оставившей своих детей с мужем и благополучно про них забывшей – именно ее расположения и любви, пусть даже капельку, хочет получить клыкастый. Я бы прекрасно поняла, если бы он на нее злился, как я когда-то на Эдуарда, если бы не пустил ее на порог, если бы рассказ Ахо, черт побери, но не могу понять этого.

А Элиза… Элиза ничуть не изменилась. Из рассказов Демиана я составила вполне сносный портрет сей дамочки, и могу без сомнений заявить, что внезапная любовь к сыночку у нее проснулась, после того, как закончились деньги и ее выгнал очередной хахаль. Я едва сдерживаюсь, чтобы не посоветовать ей попробовать найти себе нового, наблюдая за тем, как она помыкает Демианом и полностью игнорирует мое мнение. А клыкастый и рад стараться.

Черт! Даже говорить не хочется… грустно это все.

- Знаешь,- проговорил Том,- моя мать тоже не подарок. Она недавно присмотрела мне невесту. Говорит, милая девушка из благородной семьи. Зовет домой, чтобы я с ней познакомился, согласна южному обычаю.

- Ну, и правильно говорит,- кивнула я с улыбкой.- Тебе вон двадцать пять скоро стукнет, а ты все в холостяках сидишь. Пора уже тебе жену, борщ домашний и детишек. Штучек восемь.

- Иди к черту,- шутливо бросил мне Томас, а потом посерьезнел.- Нет, вот что-то, а жену я себе сам выбрать хочу. Мне с ней потом мучится.

- Выбирай сироту. Сразу жить станет легче, поверь мне.

Томас посмотрел на меня, покачал головой. Я же бросила взгляд на настенные часы. До конца перерыва осталось пятнадцать минут. А потом снова бумаги-бумаги-скрепки-бумаги-степлер и прочее в том же интересном канцелярском духе. Лена Королева Канцелярии просто.

- Знаешь, я думаю, тебе нужно развеется. Тебе скоро стукнет двадцать два, а ты ведешь жизнь замужней дамы, ожидая своего парня с работы и ссорясь с его мамашей.

При упоминании работы Демиана, я нахмурилась. Это была очередная больная тема, после Элизы. Так как Дрейк уволился из «Комедии» и снова отправился на поиски инвесторов в свой салон, то клыкастый горбатится за двоих. Сказать, что я его не вижу – это не сказать ничего. Он приходит домой – я уже сплю. Сквозь сон, чувствую, как он обнимает меня, целует. Я ухожу на работу – Демиан отсыпается, я прихожу – он уходит на работу. Теперь львиная доля маленького внимания Демиана достается его ветреной мамаше, а не мне.

Ревную? Скорее всего. Мне его чертовски не хватает. Не одному ему не сладко от нашей новой жизни.

- И какие предложения? – лениво поинтересовалась я.

- Сегодня вечером в баре “T.N.T” выступает группа «Блеф». Мои очень хорошие знакомые. Приходи. Будет весело.

Я подумала о том, что когда вернусь домой, меня там будет ждать Элиза, сидящая перед ноутом с бокалом мартини и рассуждающей о том, какой ее прошлый ухажер козел. Демиан вернется поздно, сразу ляжет спать. И нормально с ним можно будет время провести только в воскресенье, когда у нас обоих выходной.

- Я приду. Ты же не против, если я возьму кого-нибудь с собой?

- Нет, конечно. Приводи.

И я привела … кого угадайте? Конечно, Соршу. Пусть Демиан и попросил особо не распространяться о том, что с нами живет его мама (особенно, он подчеркнул, это не стоит говорить родственникам), я все же решила поделиться с клыкастой. Она и ее мать тоже. Тем более, мне надо было еще кому-нибудь высказать, кроме Томаса, о том, какой это ужас-ужас.

Мы купили билеты на входе, зашли в зал… и тут на меня накатило ностальжи. Я вспомнила, как мы с Соршей отправились на рок-концерт группы Айсидоры. Как мы скакали на танцполе, как орали, что есть мочи, слова песни… потом гуляли по городу, бурно обсуждая выступление. Всего-то пять лет назад, а такое чувство, будто прошла целая вечность.

Сорша заняла столик недалеко от сцены, заказала нам выпить. И глядя на меня, произнесла.

- Ты тоже вспомнила тот концерт, на который мы пошли вдвоем? «T.N.T» это же бывшая Вертушка? Ты не знала? Ее выкупили давно, пару лет назад, и переделали в рок-бар. Мне кажется, тут стало намного лучше.

А Сорша была права. Только сейчас оглядываясь, я поняла, что это действительно Вертушка. С трудом угадываемая правда. Теперь не было танцпола, просто небольшая свободная площадка перед невысокой сценкой. Плазменный экран, по которому крутили запись концерта The Doors, круглые столики, стулья, стены, заклеенные с Элвисом, Фредди Меркьюри, также Led Zeppelin, AC/DC, Metallica, на одном я узнала Дженис Джоплин и Дэвида Боуи. Были и Sex Pistols, Nirvana. Да, место изменилось, буквально до неузнаваемости. Под потолком висел диско-шар. Довольно мило. Своя атмосфера, как любил «острить» Стас.

Нам принесли по бокалу светлого пива. Я усмехнулась. Ну, прямо, как в прошлый раз.

- Тогда ты кажется, хотела заказать стакан воды. А сейчас… Дрейк на тебя плохо влияет.

- Не то слово… Еще немного, и начну носить юбки выше колена.

- Как у него дела?

Сорша неопределенно пожала плечами.

- Неплохо. Лучше чем было недели две назад… Потихоньку общается с матерью. Вроде его сестра замуж собирается или ей присматривает сейчас жениха, я не очень поняла. Но это так… А вообще, вроде нормально.

Потом я спросила про наше семейство – Жанна и Лиза все-таки разгромили кухню и теперь там идут ремонтные работы. К облегчению семейства мама не готовит и они могут заказывать еду из ресторана. Ахо мотается по командировкам, улаживая отголоски южного скандала. А сама Сорша сдает сессию.

- Завтра консультация по экзаменам. Та еще бурда.

Пора было подводить ее к новости о возвращении Элизы. Я решила подойти к этому осторожно и не вывалить на клыкастую все с бухты-барахты.

Да, легко сказать – подойти к делу осторожно.

- Сорша, а ты давно виделась со своей матерью?

Соршу «немного» удивил мой вопрос. Она сначала не понимающе на меня посмотрела, а потом прищурилась.

- Ты это к чему спрашиваешь?

- Нуу… - пока я пыталась собрать слова воедино, Сорша обо всем догадалась. Ее реакция была совсем не та, которую я ожидала. Клыкастая хлопнула ладонью по столу, да так, что разлила пиво, и рявкнула.

- Так эта тварь к вам пришла попрошайничать, да?!

Ну, блиииин… Я тотчас пожалела, что вообще решила ей все рассказать. Но слово не воробей, как известно. Да и назад отступать было некуда, Сорша вцепилась в меня мертвой хваткой, желая выяснить о бродячей мамочке все.

Я ей рассказала.

Всегда считала, что именно так реагировать должен был Демиан, а Сорша тихо и спокойно. Но тут меня они удивили – Деми строил из себя послушного сынка, Сорша же не могла успокоиться еще минут двадцать. Ругаясь так, что у меня уши в трубочку чуть не свернулись. Я даже закашлялась. Парочку оборотов так точно следовало взять себе на заметку.

- Скажи ей, нет.. лучше я ей сама скажу,- она схватила было телефон, но мне удалось отговорить ее звонить брату. А уж тем более матери.- Так скажи ей, скажи Демиану, что ей с вами не место! Она не имеет права приходить к вам даже на пушечный выстрел, ты меня поняла? Не имеет права! Она бросила нас, отказалась. Мы ей не семья. Ей плевать на Демиана с высокой башни и как бы он не выделывался, ей всегда было на нас плевать. Она будет с вами, пока у вас есть деньги, а как только придется худо свалит. Можешь мне поверить, знаю о чем говорю. Так было не раз. Эта шлюха думает только о деньгах! – откинулась на спинку стула и помассировала виски.- А Демиан… ему всегда хотелось, чтобы она обратила на него внимание. Когда она ушла в очередной раз, он долго спрашивал у отца, когда вернется мама и все ждал, что та позвонит… Был готов сидеть и день, и ночь у телефонной трубки, в ожидании звонка. Отец отослал его тогда к бабушке. Я думала до него дойдет, что она просто дрянь без совести. Но брат наступает опять на те же грабли.

Если уж говорить про грабли, то да – у Демиана талант. Он уже на них не наступает, а танцует, как говорится.

- И что мне делать?

- Выгони ее. Лена, от моей матери одни проблемы. Я не удивлюсь, если она что-то у вас сворует в придачу. Но Демиан прав, нельзя говорить Ахо. Папа просто придет в такую ярость… даже представить боюсь. Ей не поздоровиться, если он узнает.

Я уронила голову на сложенные на столе руки. Просто сказать «выгони маменьку Демиана», хаха. Если только я ее предварительно оглушу и оттащу тело, как можно дальше от нашего дома. Выгонишь ее, как же.

Сорша словно бы прочитала мои мысли.

- Попробуй поговорить с Демианом. Он должен понимать, что из себя представляет наша мамочка. Не верю, что за эти годы до него все еще не дошло.

Я только развела руками в ответ. Мне кажется, клыкастый прекрасно понимает, какова Элиза на самом деле и он прекрасно знает, что ее интересует наши, пусть и скромные сбережения и крыша над головой… но все равно не находит в себе силы выставить ее вон.

- Постараюсь.

Далее нашу беседу прервало появление группы «Блеф» на сцене. Пока мы сидели и болтали, я порой скользила взглядом по залу, ища Томаса. Но его не было видно… до тех пор, пока я не подняла глаза на сцену – кудрявый стоял там и помахал мне рукой.

Группа «Блеф» состояла из троих – Тома, который, как я поняла – и солист, и гитарист, парня барабанщика и … внимание-внимание … Адама на бас гитаре! Сорша изумленно на него уставилась, я тоже. Вот уж не думала, что эти двое знакомы. А Том…ня барабанщика и … внимание-внимание … Адама на бас гитаре! Сорша изумленно на него уставилась, я тоже. Вот уж не думала, что эти двое знакомы. А Том… вот, хитрюга! Я ему трепалась про занудного кавалера Сорши, а он ни сном, ни духом, что знает его! Ну-ну.

Томас поприветствовал публику – те похлопали в ответ. Следом поведал какую-то байку, мы посмеялись. И тогда Том снова взял слово…

- Знаете, именно эту песню я хочу сыграть первой. Я недавно ее услышал. Ее играет группа «Колизей» из Срединного Мира. И она очень подходит под ту ситуацию, в которой я сейчас нахожусь. Слово в слово. Для меня очень важно, что сейчас в зале находится тот человек,- он особенно подчеркнул это слово,- для которого я ее и играю,- подмигнул мне и повернулся к ребятам. Кивнул. – Она называется «И Только Имя Твое».

Невольно я застыла в ожидании, стискивая пальцы в кулаки.

Неспроста он так говорит, неспроста…

Прошла секунда, вторая… Ожили колонки, дохнули на нас музыкой, а потом до меня донесся голос Томаса – мягкий, с низковатыми, хриплыми нотками. Но главное – слова. Слова этой песни, которую судя по всему он адресовал мне…

Только имя твое я в кармане ношу,
никому не расскажу, не поведаю быль.
Пусть разум вечно твердит, что не достоин тебя,
Что слишком мало любя, жизнь тебе подарить...

И весь мир прахом разлетится, если ты ответишь - нет!
И в миг навеки обратится лютой тьмою белый свет!
И сердце пламенем пылает, освещая пустоту,
В которой, по тебе скучая, я в беспамятстве бреду...

Только имя твое леденцом за щекой
Одинокий путь мой скрасит долгой зимой.
И вот я снова один, теперь уже навсегда,
Сам себе господин и покорный слуга.

Только имя твое сохраню навсегда
В сердце и на устах, и в дурной голове.
Скажи мне, волей каких сил тебя смогу я вернуть?
Пройден заново путь ошибок, что сотворил.