Механизм «политического инвестирования».
Далее мы рассмотрим, как и зачем бизнес участвует в выборах и оплачивает партийную жизнь.
Объем использования в избирательной кампании «черного нала» принято оценивать исходя из разницы между реальным бюджетом кампании и той его частью, которая официально внесена в избирательный фонд. Избирательный фонд формируется путем взносов физических лиц и перечислений со счетов лиц юридических. Если кандидат баллотируется по партийным спискам, добавляется третий источник – перечисления от партии. По оценкам экспертов, потребность в официальных денежных средствах при проведении избирательных кампаний различных уровней относительно невелика и составляет в среднем от 30 до 50% реального бюджета.
Но не надо думать, что официально внесенные средства дистанцированы от теневой экономики. Средства, поступающие от физических лиц, практически полностью (на 99%) относятся к «черной» части избирательного фонда, а сами эти лица либо являются сотрудниками предвыборных штабов, либо действуют по их просьбе. Как правило, для таких операций используется партийный актив и ближайшее окружение кандидата.
Аналогичным образом, средства, которые перечисляются со счетов юридических лиц, далеко не всегда реально выделены руководством или собственниками соответствующих организаций. Согласно оценке экспертов, более чем в половине случаев действует следующая схема: заинтересованные лица, желающие остаться в тени, вручают наличные деньги руководству или собственникам организации, согласившейся выступить в роли официального спонсора кампании, а затем оговоренная сумма перечисляется ею в избирательный фонд. Иначе говоря, затраты официальных спонсоров компенсируются (обычно – с лихвой) теневыми участниками выборного процесса.
Другими словами, разница между реальным бюджетом кампании и величиной избирательного фонда – лишь нижняя граница теневых вложений. Объем теневых денег, участвующих в избирательном процессе, значительно больше, ибо в избирательные фонды широким потоком вливается неучтенная денежная масса, посредством разнообразных механизмов превращенная в добропорядочный «безнал».
Для превращения «черных», т.е. не учтенных официально, наличных денег в безналичные средства, перечисляемые организациями в избирательные фонды, обычно используются подставные фирмы. В большинстве случаев такие услуги оказывают своим доверенным клиентам банки через структуру финансистов-посредников. Эти посредники выполняют встречно направленные операции: одних клиентов (стремящихся минимизировать потери от налогообложения) интересует превращение официальных безналичных средств в «черный нал», других, наоборот, – конвертация «черного нала» в официальные деньги (в т.ч. и с целью перечисления их в избирательные фонды). В результате на одной операции посредники получают двойную маржу: бизнес платит за обналичивание, а политические инвесторы – за обезналичивание.
Во-первых, подобные превращения затрудняют отслеживание размера и источника финансирования политических проектов. По тем или иным соображениям политический инвестор может избегать формальной включенности в политический процесс. При этом не важно, что реальный источник ресурсов той или иной кампании многим известен, – главное формально продемонстрировать политический нейтралитет. Превращенные в «черный нал» деньги не проходят ни по одной отчетности, ни по каким банковским проводкам. В дальнейшем они возникают как бы «ниоткуда», поступая от фирм, которые существуют в течение года-двух, а иногда и меньше, и потом ликвидируются. Ликвидация «грязных» фирм – одна из самых распространенных административных услуг, и цена на эту услугу известна.
Во-вторых, в результате таких превращений удается существенно экономить. Легально на избирательные цели перечисляется прибыль, оставшаяся после уплаты налогов. При указанной же схеме затраты составляют стоимость услуг обналичивающих и обезналичивающих контор (как правило, от 1 до 5% от суммы), что не идет ни в какое сравнение с величиной налогов.
Как известно, во второй половине 1990-х – начале 2000-х годов бизнес не жалел средств на поддержку желательных для себя кандидатов на губернаторских выборах. И на то были серьезные причины: во-первых, именно губернаторы обеспечивали привилегии крупного бизнеса в рамках неформальных договоренностей, во-вторых, для реализации своей социальной политики региональная власть широко прибегала к местным «источникам финансов». В этой ситуации борьба за «своего» губернатора означала борьбу за укрепление позиций и рационализацию издержек.
Отмена выборов не просто закрыла этот путь, но и сделала взаимодействие крупного бизнеса и региональной власти «заложником» федеральных решений. Идея «социальной ответственности бизнеса», рожденная в федеральном центре, обернулась ростом давления региональных властей на бизнес. К тому же, пытаясь оправдать доверие Кремля, губернаторы демонстративно наращивали социальные расходы. Сложилась парадоксальная ситуация: лишившиеся ряда властных полномочий, а тем самым – и возможности «отблагодарить» бизнес губернаторы все больше нуждались в социальной благотворительности с его стороны. Эволюция отношений крупного бизнеса и региональной власти в этих условиях многовариантна. Но в целом можно ожидать переориентацию бизнеса с диалога с губернаторами на участие в формировании региональных парламентов, а значит – и более плотное взаимодействие с партийными структурами в регионах.[14]
Выводы:
Таким образом, что касается закона о лоббировании можно сделать вывод о недостаточной инициативности и заинтересованности самого бизнес-сообщества в принятия этого закона на фоне игнорирования властными органами потребности в официальном закреплении форм и процедур лоббистской деятельности.
Суммируя все вышеизложенное, можно сделать вывод о том, что законодательное закрепление лоббистской деятельности является важным, но далеко не единственным фактором процессе формирования цивилизованного взаимодействия бизнеса и власти. Необходимой является консолидация делового сообщества с целью конкретизации собственных интересов. Компании должны сами выступать с необходимыми им законодательными инициативами, принимая при этом на себя часть функций по аналитическому сопровождению разрабатываемых нормативных актов.
Информационная открытость и прозрачность органов государственной власти также является немаловажным фактором, влияющим на эффективность продвижения интересов делового сообщества в органах государственной власти. Очевидно, что на сегодняшний день остро стоит проблема формирования новых каналов коммуникации между бизнесом и властью, способных как повысить доступность чиновников, так и давать максимально полную и своевременную информацию о кадровых перестановках и долгосрочных планах государственных органов. Кроме того, развитие системы горизонтальной ротации кадров по принципу «бизнес – власть – бизнес» призвано в значительной степени повысить профессионализм сотрудников государственного аппарата.
Жизнь бизнеса, который во многих странах стремится договориться с властью и обеспечить наиболее благополучное существование, почти не имеет ничего общего с действительностью, в которой существует российский крупный бизнес. В нашей стране в Парламент или в Кремль попадают люди не потому, что их поддержали бизнес круги, своими деньгами поручившиеся за выдвинутого и субсидированного кандидата и тем самым отмерившие ему "коридор" для политических маневров, а наоборот, становятся собственниками или топ-управленцами компаний и предприятий потому, что были близки к власти или были частью власти. Такого рода самопаразитирующая система не нуждается ни в правилах цивилизованного лоббирования, ни в широких обсуждениях инициатив, ни в общественных дискуссиях, которые априори чужды этой модели. И даже псевдо-лоббистские структуры вроде РСПП или Деловой России не столько занимаются лоббированием в формате именно формирования пакетов конкретных потребностей от власти и разработкой взвешенных правовых инициатив, сколько самопиаром, выкачкой взносов со своих членов и предоставлением коммуникационной площадки для развращения чиновничества.
Развитие России в сторону формирования рынка лоббирования возможно только при условии либерализации политической и экономической жизни. Государство должно отступить в тень, сократить степень правовой и околоправовой урегулированности всех аспектов жизни, но жестко и единообразно требовать соблюдения сокращенного законодательства через независимую от исполнительной и законодательной власти систему судов.
Что касается коррупции, то тутэксперты отмечают, что на данный момент грань между коррупцией и лоббизмом в России настолько тонка, что их с уверенностью можно назвать близнецами-братьями. А закон о легализации лоббизма, скорее, приведет к легализации коррупционных сделок и заказов, что лишь "арифметически" снизит объем коррупции в России. Причину этого эксперты видят в том, что в Российской политической культуре по умолчанию нет корней и традиций, способствующих тому, что бы лоббизм прижился. И если правительство действительно хочет легализовать лоббирование, то предстоит еще немалая предварительная работа, в том числе по адаптации законопроекта к реалиями российского бизнеса.
Список литературы:
1. «Вместо коррупции»,- Деловая Газета Взгляд. 13 марта 2012.
2. Алексеев С.А. Лоббирование в современном российском обществе: региональный аспект. М.: Мир, 2000. 223 с.
3. Аравина Т.И., Кузнецов Ю.Ю. Лоббизм: национальные образцы и степень социальной приемлемости. С. 62.,
4. В.А.Евсеев, Ф.Р.Мухин. Закон «о лоббировании»: состояние общественной дискуссии и ее перспективы. http://www.amr.ru
5. Велетминский И.А. Лобби перестает быть хобби // Российская газета. 2008. №17. С. 4.
6. Д.А.Леви. О перспективах закона о лоббировании в России. http://ipolitics.ru/index.shtml
7. Зубаревич Н.В. Крупный бизнес в регионах России: территориальные стратегии развития и социальные интересы. Аналитический доклад. М., 2005.
8. И. Брянцев, Л. Баранова, "Коррупция как форма теневого лоббизма"// Журнал "Власть" №3
9. Интервью председателя Федерального политического совета партии "Гражданская сила" Александра Рявкина. http://gr-sila.ru/
10. МЕХАНИЗМ «ПОЛИТИЧЕСКОГО ИНВЕСТИРОВАНИЯ» «Политические исследования», 2006, № 2
11. Проект ФЗ «О правовых основах лоббистской деятельности в федеральных органах государственной власти» (№97801795-2), внесенный депутатами В.И.Зоркальцевым, Г.Н.Махачевым, А.В.Чуевым, а также проект ФЗ «О лоббистской деятельности в федеральных органах государственной власти» (№ 396138-3), вносимый депутатами Б.Б.Надеждиным, Б.Е.Немцовым, И.М.Хакамадой.
12. Сергунин А.А. Нужен ли России закон «о лоббировании»? // Российское предпринимательство. — 2011. — № 2 Вып. 1 (177). — c. 4-10. — http://www.creativeconomy.ru/articles/11366/
13. Соколовская М. «Обыкновенный лоббизм», Газета Профиль. http://www.profile.ru/article/obyknovennyi-lobbizm-69686
14. Хутов К.М. «Лоббирование, коррупция, монополизм: исследование криминогенного взаимовлияния». sartraccc.ru
15. Центр по изучению проблем взаимодействия бизнеса и власти: «Отраслевое лоббирование в РФ на примере табачной отрасли: лоббисты, антилоббисты и псевдопротивники» http://www.lobbying.ru
16. ,Независимая Газета: «Лучшие лоббисты России- март 2012г.», 2012-04-24, http://www.ng.ru/ideas/2012-04-24/5_lobbi.html?insidedoc
[1] Алексеев С.А. Лоббирование в современном российском обществе: региональный аспект. М.: Мир, 2000. 223 с.
[2] Аравина Т.И., Кузнецов Ю.Ю. Лоббизм: национальные образцы и степень социальной приемлемости. С. 62.,
[3] Велетминский И.А. Лобби перестает быть хобби // Российская газета. 2008. №17. С. 4.
[4] Шмиттер Ф. Неокорпоративизм / Полис. 1997. №2. С. 17
[5] Д.А.Леви. О перспективах закона о лоббировании в России. http://ipolitics.ru/index.shtml
[6] Проект ФЗ «О правовых основах лоббистской деятельности в федеральных органах государственной власти» (№97801795-2), внесенный депутатами В.И.Зоркальцевым, Г.Н.Махачевым, А.В.Чуевым, а также проект ФЗ «О лоббистской деятельности в федеральных органах государственной власти» (№ 396138-3), вносимый депутатами Б.Б.Надеждиным, Б.Е.Немцовым, И.М.Хакамадой.
[7] В.А.Евсеев, Ф.Р.Мухин. Закон «о лоббировании»: состояние общественной дискуссии и ее перспективы. http://www.amr.ru
[8] http://www.lobbying.ru , Центр по изучению проблем взаимодействия бизнеса и власти: «Отраслевое лоббирование в РФ на примере табачной отрасли: лоббисты, антилоббисты и псевдопротивники».
[9] http://www.ng.ru/ideas/2012-04-24/5_lobbi.html?insidedoc,Независимая Газета: «Лучшие лоббисты России- март 2012г.», 2012-04-24
[10] Хутов К.М. «Лоббирование, коррупция, монополизм: исследование криминогенного взаимовлияния». sartraccc.ru
[11] Интервью председателя Федерального политического совета партии "Гражданская сила" Александра Рявкина. http://gr-sila.ru/
[12] И. Брянцев, Л. Баранова, "Коррупция как форма теневого лоббизма"// Журнал "Власть" №3
[13] «Вместо коррупции»,- Деловая Газета Взгляд. 13 марта 2012.
[14] Механизм «политического инвестирования» «Политические исследования», 2006, № 2