POV Белла

— Но перед тем, как ты уйдёшь, ты должна узнать всю правду…до конца. — Прошептала мать, и в её глазах, цвета свежей зелени, вновь мелькнула боль, а моё сердце сжалось от этих слов. Готова ли я вновь прочувствовать боль от этой правды? Знала бы она, сколько боли мне пришлось пережить после первой «дозы» этой правды…

— Я знаю, — прошептала она, беря меня за руку, обнимая за плечи и притягивая к себе. А я не выдержала и разрыдалась. Мне так её не хватало все эти годы, их всех, не хватало опеки, не хватало их напутствий. Я столько лет смотрела на подруг, знакомых, да и просто прохожих, и с каждым разом мне всё больше-больше казалось, что я одна в этом мире осталась без родителей. Но что больше всего меня «убивало» и сердило так это то, на сколько безразлично люди относится к своим родным. Они не понимали, какой бесценный дар был дарован им судьбой, и насколько они должны быть благодарны за него.

— Пойдём, милая…— прошептала мать, не разрывая объятий и нежно утирая слёзы с моих щёк, и в следующие мгновение мы оказались в каком-то незнакомом мне доме.

Дом был очень красиво обставлен, даже чересчур помпезно. Лестница на второй этаж красиво извивалась утончённым зигзагом, перила были позолоченными. Много разных картин в искусно вырезанных рамах украшали стены, а мебель была выполнена из натуральной кожи и красного дерева.

Вдруг дверь в гостиную резко распахнулась, и в неё буквально влетел молодой парень…Джейкоб!

Как?! Мои глаза округлились от шока. Он никогда не показывал мне эту квартиру.

Он бегом взбежал на второй этаж, а мы словно тени двинулись вслед за ним. Сердце учащённо билось в груди, а в голове царил настоящий кавардак. Миллионы вопросов одолевали меня со всех сторон.

Зайдя в самую дальнюю дверь, мы оказались в спальне. На кровати лежал смутно знакомый мне мужчина. Его лицо, волосы, глаза, я где-то видела их прежде. В голове, словно затвор пистолета, щёлкнула мысль – это отец Джейка. Я видела его лицо на фотографии, но Джейкоб не упоминал о нём. Только единожды он обмолвился о том, что поругался с отцом и ещё в возрасте пятнадцати лет покинул отчий дом. Присмотревшись, я поняла, что Джейкобу было как раз не больше шестнадцати лет, и даже внушительное для его возраста телосложение не скрывало его миловидные и ещё слегка детские черты лица.

Глаза мужчины были немного прикрыты, его лицо покрывала смертельная бледность, он тяжело дышал, будто ловил крупинки воздуха для того, чтобы продлить своё существование на несколько мгновений. Его сердце билось с перебоями. Даже не нужно было быть медиком, чтобы понять, что сейчас этот мужчина находился на смертном одре.

Мой «муж» упал перед кроватью на колени и ухватился за руку отца, как за последнюю соломинку в этом мире. В моей памяти всплыли первые годы жизни без родных: в это время я точно так же хваталась за Эма. Словно за круг в огромном, бесконечном и бездонном озере. На мои глаза навернулись слёзы, и, наплевав на всю ту боль, что мне пришлось пережить из-за него в будущем, я подошла и дотронулась до его плеча. Несмотря на то, что моя рука проскользнула сквозь него, я чувствовала, что должна была это сделать.

— Я убью их, отец. Уничтожу! — Вдруг прорычал парень, а я, словно обожглась огнём, и отдёрнула руку в страхе.

— Ты должен это сделать, сын! Отомсти…— Прохрипел отец Джейка. С каждым произнесённым словом мне становилось всё хуже и хуже, я находилась в каком-то вакууме ненависти. Их голоса эхом раздавались в голове, словно удары палача, в ушах зазвенело, а сердце ушло в пятки. Я думала, что призраки или души не могут упасть в обморок, но на мгновение мне показалось, что я была готова просто снова погибнуть.

— Мы слишком долго проигрывали им! Пора восстановить справедливость…— Прорычал мужчина и зашёлся грубым кашлем.

— Я заставлю их страдать. Я заставлю семью Свон пожалеть о том, что они появились у нас на пути! — Воскликнул Джейк, хватаясь за руку отца и крепко сжимая её.

Но что мы сделали им?! За что наша семья заслужила это?!

— Семья Блэк всю жизнь были нашими самыми главными соперниками по танцам! — Твёрдо произнёс голос отца. Он материализовался перед нами с дочерью на руках.

— Мы никогда бы не подумали, что человеческая зависть может принимать такие масштабы, но, к сожалению, мы никогда не знаем о людях всё. Именно поэтому он заказал нашу с мамой гибель, им руководила месть. И сердце твоего мужа и отца вашей дочери до сих пор жаждет этой мести. Именно поэтому он бил тебя, он хотел, чтобы вы, в частности, ты, милая, почувствовала всю эту боль, что чувствовал он…— Произнесла мать со злобой в голосе. И как только мама закончила говорить, мы тут же оказались на поляне, где я впервые видела их во сне.

— Тут так красиво! — Воскликнула дочь и, мигом спрыгнув с рук Чарли, начала бегать по поляне, срывая цветы и оформляя их в букет. А я опустилась на траву и обречённо уронила голову на колени.

— Неужели это никогда не кончится, даже если я останусь здесь, под удар попадёт Эм или Эдвард? А если я «вернусь», то всё начнётся заново, опять ад. — Размышляла вслух я.

— Я больше боюсь не Джейка, а Эма! Мы видели, что он тоже подвластен этому чувству, да и ты тоже иногда задумывалась о мести и не раз, но вас спасала от этого шага ваша собственная любовь и сильнейшая привязанность друг к другу. Но самое главное: вы боялись сделать друг другу больно, потому что понимали, что если этот роковой шаг совершит один и он будет за это жестоко наказан не только законом, но и Богом, то второй погибнет. А если ты «уйдёшь» и оставишь своего брата одного, он просто сломается, и его никто не удержит на этой земле от порицания виновных: ни друзья, ни закон, ни обещание, которое он дал тебе, когда он впервые заговорил о мести за нас. Ему просто будет нечего терять, и даже его зарождающиеся чувства к Роуз не станут тем аргументом, способным его остановить. — Приседая рядом со мной и обнимая меня за плечи, проинформировала меня Рене.

Моё решение был принято, но, посмотрев на дочь, моя решимость дрогнула. Я недавно обрела этот маленький лучик надежды в этой пучине боли, и вот мне вновь приходится расстаться с ним и шагнуть в неизвестную мглу, в которой меня ожидает новая борьба, и я была не уверена в том, смогу ли я выйти из этой схватки победителем.

— Я не хочу уходить от неё, не хочу вновь лишиться…— с болью произнесла я.

— К сожалению, милая, даже если бы ты не пережила всего этого, этой малышке не суждено было прожить больше пяти лет, это её судьба… — Произнёс отец.

Всего пять?! Всего каких-то ничтожных пять лет и её бы не стало. Этой крохе, этой маленькой лучезарной девочке никогда бы не посчастливилось вкусить этот плод как жизнь до конца.

— Ты ещё увидишь меня, мама! Не плач, мам, и поверь, ты поймёшь, что это я! Я помашу тебе. А теперь тебе пора домой. И, мам, подари мне котёнка, когда я тебя найду, хорошо? – Попросил детский голосок, поднимая меня с травы и крепко-крепко обнимая за шею.

— Хорошо, родная. Я буду ждать тебя, только не забудь мне помахать, когда придёшь ко мне опять, ладно? – Попросила в свою очередь я, гладя дочь по головке.

— Хорошо! Обещаю! И мам, я люблю тебя! – Улыбнувшись, произнесла девочка.

— Запомни, Белз, мы любим вас с Эмметтом, и будем любить всегда! Дорогая, пренебрегая малым началом, никогда не придёшь к великому финалу. — Произнес отец, в последний раз обнимая меня, и в следующее мгновение я оказалась в больнице.

В ту же секунду, как я пришла в сознание, мой мозг начал лихорадочно работать. Я начала поочерёдно «пробовать» свои конечности. Руки весели целую тонну, но я могла двигать пальцами. Ноги… чувствую! Слава Богу. Я могла шевелить пальцами и даже могла сдвинуть их вместе. Я не была парализована, и это безмерно радовало. Я не стану обузой, пусть движения даются с трудом, но я всё же двигала ими.

И тут мой взгляд метнулся в сторону, и я увидела буквально лежащего на мне брата. Его лицо было измученным, огромные синяки под глазами, осунувшиеся лицо. Оно было таким худым, что, казалось, кожа на прежде пухлых щеках буквально висела. И даже в волосах цвета вороного крыла начала проступать седина.

Несколько приборов тихо запищали, но Эм спал так крепко, что даже не расслышал этого назойливого писка.

Миллиметр за миллиметром я продвигала руку в его сторону, и когда я наконец-то смогла дотронуться до его головы, я была готова буквально взорваться от счастья и облегчения. Я вернулась домой, но от осознания того факта, что я оставила, чтобы вернуться сюда, несколько слезинок покатились по лицу и безвольно упали на руку брата…