Глава девятая

Очень хотелось бы сказать, что, несмотря на все предыдущие события, вторник прошёл очень быстро, и именно поэтому сейчас я, переполненная воодушевлением, собираюсь отправиться в лагерь, в котором надеюсь отлично отдохнуть. Ага, не тут-то было.

Если не слишком вдаваться в подробности, то о вчерашнем дне я могу сказать лишь одно: в который раз мне довелось убедиться в правдивости того, что нам всегда приходится отвечать за свои поступки и никого не волнует, в каком состоянии мы находились, когда совершали их. Потеряв контроль над собой на довольно короткий период, я добилась того, что стала объектом насмешек для всех учащихся. Даже те, кто не видел меня в момент прогулки по школе, смогли насладиться видом моей тушки, завёрнутой в британский флаг, словно в подарочную упаковку. Глупо, наверное, было ожидать, что никто не сделает ни единой фотографии, да? Мне ещё повезло – вроде как YouToube пока не стал богаче на одно видео с моим участием.

Но, на самом деле, меня всё это не очень-то и заботит. Я и раньше не могла похвастаться огромным количеством друзей, а также массовой любовью окружающих, поэтому сейчас всё не очень-то изменилось. Да, раньше на меня просто не обращали внимания, теперь же я стала достоянием публики, но, в остальном, всё по-прежнему. Думаю, если не зацикливаться на этом, пережить косые и насмешливые взгляды, обращённые ко мне, будет куда проще. К тому же, у меня всегда будут люди, которые останутся со мной, несмотря ни на что.

К слову, о них. Дженни и Лили даже не стали выяснять, почему я так поступила. Думаю, они уверены, что я просто заигралась с Гардинером. Но так даже лучше – не хочу омрачать нашу дружбу, раскрывая истинные мотивы своего поведения.

Лили. Изменилось ли моё к ней отношение? Ничуть. Что бы ни произошло, я не могу пытаться обвинить в этом её, иначе буду в своих же глазах выглядеть жалкой девчонкой, которая не способна признать собственное поражение, отчего винит окружающих в случившемся. Нет, мои отношения с подругой не изменятся, я верю в это. К тому же, после того случая она ни разу не говорила о Майке, я даже не видела, чтобы они общались при мне. Хоть меня и бесит, что ради меня Лили идёт на такие уступки, я решила ничего не говорить ей. Один день потерпеть было не сложно.

К счастью, уже наступила среда, поэтому сейчас я в последний раз проверяю свой чемодан и сумку, которую собираюсь взять с собой. Если честно, понятия не имею, что буду делать в лагере. Особых спортивных навыков у меня не наблюдается, разве что в волейбол неплохо играю и бегаю быстро. Наверное, меня взяли из-за того, что большинство десятиклассниц в нашей школе вообще не желают заниматься на физкультуре, отсиживаясь на лавочках в спортзале или же в раздевалке. Возможно, на их фоне я выгляжу чуть ли не великой спортсменкой, хотя кандидатура Дженни и то больше подходит для соревнований.

Я вздохнула. Помимо моей подруги едет ещё и Фиби, но даже это не так страшно. Больше всего меня напрягает то, что в лагерь едет Фил. В тот момент, когда он меня утешил, я подумала, что это очень даже неплохо, но чуть позже, пораскинув мозгами, решила, что это просто ужасно. Посмотрев на ситуацию с другой стороны, неожиданно поняла – я оказалась настолько слабой, что позволила Гардинеру утешать себя, даже на его любезно подставленном плече поплакала! Это меня просто взбесило. Ненавижу, когда кто-то видит мою слабость, поэтому даже родители уже не помнят, когда я плакала в последний раз, а тут… Из-за того, что произошло тогда, я вчера весь день не могла спокойно находиться рядом с парнем. Стоило увидеть Фила, как кровь приливала к щекам, а желание стукнуть его (хоть он ни в чём и не виноват) боролось с желанием убежать, но почему-то всегда выигрывало последнее, а жаль.

Я покачала головой из стороны в сторону. Нет, так дальше не пойдёт, я не должна терять рассудок. С сегодняшнего дня буду относиться к Гардинеру, как обычно, а вчерашние странности спишем на стресс из-за того, что моя симпатия оказалась безответной. Хотя, если честно, я почему-то практически не переживаю по этому поводу. Словно все мои чувства ушли вместе со слезами. Это странно, но хорошо. Не хватало мне только страдать от безответной любви. Нужно во всём искать плюсы – теперь у меня будет время сосредоточиться на учёбе, так как в последнее время я немного скатилась, а также позаниматься спортом, отдыхая от компьютера. Кто знает, может, я даже перестану так зависеть от интернета.

С улицы послышался рёв мотора мотоцикла, а я поднялась с корточек, предварительно закрыв чемодан и сумку. Вроде ничего не забыла. Отлично, можно спускаться вниз, а то папа, вызвавшийся меня подвезти, чтобы его драгоценная дочурка не тащила чемодан в своих собственных руках, уже заждался. Однако прежде, чем выйти из комнаты, я подбежала к своей кровати и схватила лежавшую на ней плюшевую таксу, которую собиралась взять с собой в лагерь.

Да, я сплю с игрушками. Да, в шестнадцать лет это, скорее всего, ненормально. И да, мне абсолютно плевать, что по этому поводу думают другие, - свою Сосисочку я в обиду не дам. Эту игрушку я получила в подарок от папы, когда мне было около трёх лет. Я по какой-то неведомой причине не могла спать одна, поэтому постоянно просилась на ночь к ним с мамой в кровать. Вскоре родителям это, по всей видимости, надоело, вот отец и купил мне эту таксу, сказав, что она его помощница, поэтому будет оберегать мой сон вместо него. Странно, но это сработало. Несмотря на то, что на сегодняшний день я могу спокойно засыпать и без игрушки, всё-таки обнимать что-то во сне мне привычнее. По малолетству я назвала эту таксу Сосисочкой, а переименовать потом не получилось. Хоть я и старалась, в голову ничего не лезло, так что решила оставить всё, как есть. Поэтому сейчас, схватив Сосисочку, я направилась вниз, чтобы зайти в гараж.

К счастью, мне не понадобилось выходить на улицу – один из входов в гараж расположен в коридоре за лестницей, так что я открыла дверь в другое помещение и, оказавшись там, сказала:

- Пап, я уже готова, можем ехать.

Приподняв довольно-таки тяжёлый чемодан, чтобы перетащить его через порог, я вошла в гараж, но, увидев там незваного гостя, тут же выронила свою ношу. Чемодан приземлился на колёсики, а после, проехав несколько сантиметров в противоположную от меня сторону, рухнул мне на ногу. Вскрикнув, я поспешила снять груз со своей ноги, упустив Сосисочку, отчего та упала на пол и отскочила немного вперёд, попав прямо под ноги Гардинеру, который смотрел на меня, как на полную лохушку, которой я, в принципе, и являюсь.

Шатен стоял прямо перед нашей машиной, моего же отца не было видно. Несколько секунд Фил молча глядел на меня, потом вдруг наклонился и поднял мою игрушку с пола. Отряхнув её от пыли, парень внимательно посмотрел на таксу, словно мог разглядеть в ней что-то необычное.

- Ты что здесь забыл? – неприветливо спросила я, слегка затравленно глядя на него. Нужно забрать Сосисочку, но сделать это не так уж и просто – мало ли, что он вычудит, когда узнает, что я собралась брать её с собой в лагерь.

- И тебе доброе утро, Кэтрин, - ухмыльнувшись, сказал Гардинер, после чего посмотрел на мой чемодан. – Ты, как всегда, в своём репертуаре.

Он перевёл взгляд на игрушку, после чего, неопределённо хмыкнув, вернул её мне. Я почувствовала, как щёки медленно, но уверенно заливаются краской. Плотно сжав губы, отвернулась от Фила, не желая смотреть ему в лицо, поэтому постаралась найти папу. Однако в гараже его, по всей видимости, не оказалось – нас с парнем окружали лишь машина, полки с инструментами, а также мотоцикл.

- Ты так и не ответил на мой вопрос, - довольно-таки спокойно произнесла я спустя несколько секунд. – Что ты здесь делаешь? Даже мотоцикл свой приволок.

- Меня твой отец пригласил, - ответил шатен так, будто это было что-то само собой разумеющееся.

- Как это? – удивлённо спросила я, вновь посмотрев на парня. – Он мне ничего не сказал… Да и где он сам?

- Вышел незадолго до твоего прихода, чтобы руки помыть. Он бензин в бак доливал, вот и испачкался.

- Сколько раз я ему говорила, чтобы не забывал заехать на заправку, - пробубнила я. – Теперь опоздаем. Невозможный человек.

Фил издал короткий смешок, а я вдруг поняла, что неожиданно спокойно отнеслась к его появлению здесь, удовлетворившись ответом «Меня твой отец пригласил». Непорядок! С каких это пор мой папочка с этим засранцем дружбу водит?

- Всё равно не могу понять, что ты здесь делаешь, - так, словно это Гардинер во всём виноват, произнесла я. – Зачем мой папа позвал тебя сюда?

- Я решил подвезти его, - послышался голос Роберта с порога и, когда я обернулась, встретилась взглядом с его синими глазами.

- А сам он доехать не в состоянии? – отчего-то обиженно произнесла я. – И когда вы вообще успели так подружиться?

Мужчина улыбнулся, после чего подошёл и легонько погладил меня по голове, словно успокаивая.

- Я же говорил тебе, что мы знакомы довольно-таки давно. Просто Фила подвезти никто не может, а на его мотоцикле тоже никто ездить не умеет. Вот я и предложил ему оставить своё транспортное средство у нас, а заодно и подвезти его.

Я нахмурилась. Если мне не изменяет память, папа просто сказал, что неплохо общается с Гардинером, а о том, как долго это продолжается, и речи не было. Нечестно. Почему мой отец сошёлся с таким мерзким типом, ничего мне не сказав? И вообще, почему он взял парня под своё крылышко? Я чего-то не знаю?

- Надеюсь, ты так добр к нему не потому, что он вдруг оказался твоим внебрачным ребёнком, как Серхио в одном из маминых сериалов? – стараясь немного разрядить атмосферу, спросила я.

- О нет, меня раскрыли! – наигранно испугался Роберт. – Кэтрин, как ты об этом узнала?

Я улыбнулась, папа тоже. После этого он вдруг одной рукой приобнял меня и, подойдя к Филу, обнял его второй рукой.

- Ну, садимся в машину. Я же не хочу, чтобы мои детки опоздали.

- Ваши детки? – с какой-то непонятной интонацией спросил Гардинер.

- Да, Фил. Сколько не храбрись, ты останешься ребёнком, пока не повзрослеешь.

«Гениальное умозаключение», - саркастически подумала я, после чего посмотрела на шатена. Тот, к моему величайшему удивлению, как-то странно улыбнулся, посмотрев в пол.

Так, а вот это уже ненормально. С каких пор эти двое ведут себя, словно отец и сын? Почему папа так хорошо относится к Филу? Почему тот на это так реагирует? У меня такое ощущение, словно я пропустила что-то очень важное. Это злит и… забавляет. Мне хочется привязать обоих к стулу, устроив допрос с пристрастиями, и улыбнуться, вливаясь в эту атмосферу, одновременно. Похоже, сказывается то, что я всю жизнь мечтала о братике или сестрёнке, но родители так и не исполнили мою просьбу.

- Погодите, - послышался со стороны двери женский голос. – Прежде, чем вы уедете, возьмите это. От вашей школы до того лагеря около двух часов ехать, это не учитывая того, что вам ещё и собраться нужно. Вдруг проголодаетесь?

Моя мама – это именно она вошла в гараж, который, похоже, стал местом всеобщего сбора, - протянула мне и Филу небольшие запечатанные пакетики, в которые она обычно заворачивала какие-нибудь лакомства, чтобы побаловать нас с папой, если мы куда-нибудь уезжаем вдвоём, хоть это случалось не очень часто. Никто из нас никогда не знал, что именно Люси положила туда в этот раз, так что содержимое всегда оставалось для нас сюрпризом. Поблагодарив маму, я с улыбкой на лице взяла протянутый мне пакетик в руки, после положила его в висевшую на моём плече небольшую сумку, в которой лежал мой телефон и с трудом поместившаяся Сосисочка, а потом взглянула на Гардинера.

Растерянно глядя на пакетик, он негромко пробормотал:

- Спасибо… большое.

Это выглядело так, словно для парня никогда в жизни не готовили ничего подобного в дорогу, и он просто не ожидал подобной доброты от малознакомых ему людей. Скорее всего, так оно и было. Первый раз я увидела на лице Фила настолько растерянное выражение, в котором была примесь благодарности и неподдельного удивления. Отчего-то захотелось улыбнуться, но я вовремя сдержала этот порыв.

- Хорошо, дорогая, мы поехали, - сказал папа, обнимая свою жену и целуя её в щёку.

После этого он начал что-то нашёптывать ей на ухо и, хоть я не слышала большинства слов, которые он произнёс, я абсолютно уверена, что среди них прозвучало «Ты правильно поступила, молодец».

Я удивлённо посмотрела на своих родителей, но не успела сказать что-либо, так как отец, схватив мой чемодан, чуть ли не силой затолкал меня и Гардинера в машину, после чего мы выехали из гаража, провожаемые взглядом моей мамы, которая вышла на улицу. Долгое время она улыбалась, глядя нам вслед, а вскоре её улыбка сменилась непонятным мне выражением, но я вновь предпочла не зацикливаться, ибо, как мне кажется, посвящать меня в суть происходящего никто не собирается.

Когда мы сидели в машине, папе опять позвонили, так что я отвернулась к окну, стараясь не обращать внимания на сидевшего рядом со мной парня. Тот, казалось, не придавал происходящему никакого значения, а мне же отчего-то было очень неуютно и даже как-то неловко. Скорее всего, это связано с тем, что он заметил то, как я взяла с собой в лагерь игрушку. Обычно мне наплевать на мнение окружающих, но, как только это заметил Гардинер, я вдруг почувствовала себя не в своей тарелке. Нужно что-то делать.

- Фил, - негромко обратилась я к парню, так и не решаясь посмотреть на него.

- Что? – коротко и безразлично отозвался тот.

- Не говори никому про игрушку, пожалуйста, - тихо сказала я, а потом уже громче добавила: - Иначе я проберусь ночью в твою комнату и обрею тебя налысо!

Нерешительность мигом улетучилась, после чего я с вызовом посмотрела на шатена, который наблюдал за людьми, мимо которых мы проезжали. Он улыбнулся, после чего сказал:

- Не волнуйся, никому я ничего не скажу, - после чего его улыбка сменилась на самодовольную ухмылку и он добавил: - Хотя было бы интересно посмотреть на реакцию окружающих, когда они узнали бы, что независимая и гордая Кэтрин по ночам обнимается с игрушкой, словно маленький ребёнок.

С моих губ уже готово было сорваться ругательство в его адрес, как вдруг папа, который на тот момент перестал разговаривать по телефону, спросил:

- Игрушка? Это вы о Сосисочке?

- Папа! – отчаянно воскликнула я, желая в этот самый момент провалиться сквозь землю.

- Сосисочке? – заметно оживившись, спросил Фил, посмотрев на меня. – Ты назвала игрушку Сосисочка?

- Мне было три года! – отчаянно стараясь скрыть то, что покраснела, ответила я, закрывая лицо руками. Папа, это подстава!

- Да, Кэтрин было три года, но знал бы ты, Фил, как она любила и любит эту игрушку! – невозмутимо продолжал отец. - Просто души в ней не чает.

Всё оставшееся время Роберт рассказывал парню историю покупки этой таксы, а также различные, как ему казалось, забавные ситуации, связанные с ней и со мной, полностью игнорируя мои мольбы остановиться.

Как только мы подъехали к школе, я, словно ошпаренная, выскочила из машины, чтобы забрать чемодан и скрыться от этих странных людей, но, так как ноша оказалась слишком тяжёлой, не успела сделать этого. Вскоре на улице появились Гардинер и мой отец, последний же и помог мне вытащить вещи из багажника.

- Спасибо, что подвезли, мистер Моллиган, - сказал шатен, после чего посмотрел на меня и с улыбкой добавил: - А также за отличную и информативную беседу.

Фил тихонько прыснул, после чего направился в сторону автобуса, на котором мы должны были уехать в лагерь. Я же осталась возле своего отца лишь для того, чтобы сказать:

- Я ненавижу тебя. Ты сломал мне жизнь.

Роберт посмеялся, после чего, дав мне несколько советов для того, чтобы выжить в лагере, приблизился ко мне и прошептал на ухо:

- Надеюсь, за эти две недели ты научишься не зависеть от меня. Пора бы понять, что я не смогу быть вечно рядом, а в некоторые моменты, как, к примеру, сегодня, мы просто не сможем понять друг друга. Ты ведь знаешь, что я имею в виду, да?

В голове быстро пронеслись события, после которых я стала, по его словам, зависеть от отца, поэтому я кивнула. Улыбнувшись, мужчина пожелал мне хорошей поездки, а потом поцеловал в щёку, приятно пощекотав усами.

Распрощавшись с ним, я поспешила к автобусу, минуя учащихся, которым, в отличие от меня, сегодня нужно было идти в школу. Оказывается, все, кто должен был ехать в лагерь, уже пришли, дожидались только меня. Некоторые десятиклассники, которым предстояло остаться здесь, пришли проводить своих друзей в путь-дорогу. Среди них были Лили и Майк, которые в лагерь не ехали.

- Наконец-то! – сказала шатенка, заметив меня. – Нельзя же так безбожно опаздывать! Я и так целых две недели проведу без своих подруг в гордом одиночестве, а ты ещё лишаешь меня возможности нормально попрощаться с тобой!

- Ну, не совсем уж в одиночестве, - с улыбкой заметила я, кивком головы указав на человека, стоявшего в компании Гардинера. – У тебя будет Майк Оливер, который готов скрасить твоё ожидание.

При этих словах моя подруга затравленно посмотрела под ноги, а улыбка моментально спала с её лица. Так, это неправильно, нужно срочно с этим что-то делать.

- Лили, хватит уже, - спокойно произнесла я. – Мы обе знаем, что ты не виновата, так что не бойся говорить со мной о Майке. Если будешь продолжать в том же духе, тогда я точно перестану с тобой разговаривать.

Подруга улыбнулась, после чего кивнула. Вот и славно. Отсутствие недосказанности, неловкости и прочей ерунды в общении с ней – это то, чего мне не хватало весь вчерашний день. Нам понадобится время, чтобы окончательно вернуться к прежним отношениям, но у нас оно есть, ведь лично я никуда не спешу.

После этого мы поболтали ещё около двух минут, а потом какой-то молодой парень невысокого роста, подошедший к автобусу, попросил всех, кто не едет в лагерь, отправиться в школу, так как скоро начнётся урок, а оставшихся подойти поближе к нему, чтобы прослушать небольшую лекцию.

- Меня зовут мистер Колин Дениелс, - когда ребята выполнили эту просьбу, начал он, пригладив свои густые чёрные волосы, которые словно служили контрастом для его алебастровой кожи. – Но, думаю, нам всем будет проще, если вы будете звать меня просто Колин. Я буду вашим куратором на этих соревнованиях, так как учителя, к вашему счастью и моему сожалению, поехать с вами во время учебного года не могут. Сейчас я попрошу вас всех занять места в автобусе, а потом, когда автобус тронется с места, я расскажу вам больше об этих самых соревнованиях. Надеюсь, каждый из вас запомнил, как выглядит его чемодан, потому что я попрошу оставить их здесь – мы с водителем упакуем их в багажное отделение.

Все охотно послушались, после чего поспешили зайти в салон. Я очень хотела оказаться на заднем сидении автобуса, но, видимо, не судьба, так как все четыре кресла были заняты Филом, Генри, ещё каким-то доселе неизвестным мне парнем, а также Фиби, которая примостилась рядом с Гардинером. Фыркнув, я решила броситься из крайности в крайность. Схватив Дженни за руку, я примостила её в кресле рядом с собой в самом начале автобуса. Подруга заинтересованно посмотрела на меня, а после, заглянув в конец, понимающе кивнула и сказала:

- Понимаю, после того, что случилось, тебе, наверное, особенно неприятно видеть Фиби рядом с Филом.

- Не в этом дело, - отвернувшись к окну, сказала я. – Просто он занял моё место, а сидеть рядом я не хочу.

- Будем считать, что я поверила, - сказала брюнетка.

Только я хотела спросить у неё, что же это значит, как в автобус вошёл Колин и, окинув всех нас удовлетворённым взглядом, сказал, что мы скоро поедем.

Я решила последовать его примеру, а именно – осмотреться по сторонам. Пробежавшись взглядом по знакомым (и не очень) лицам, я вдруг поняла, насколько наш класс отличается от того, где учится Гардинер. Из нашего класса ехало всего-навсего семь человек, в то время как участников соревнований было двадцать. Все остальные были однокашниками Фила, из-за чего я невольно ощутила, что проиграла ему. Наш класс, в сравнении с его, казался таким неспортивным, что даже страшно становится. Кстати, почему я вдруг подумала, что проиграла шатену?

К счастью, мои мысли не успели поскакать в ненужном направлении, так как их прервал Колин, начав свою речь.

- Итак, мы отправляемся, - сказал он. – Как вы уже знаете, в лагере мы пробудем две недели. Там вам предстоит соревноваться с девятью другими школами города, которые были выбраны для октябрьского заезда. Такие соревнования проходят каждый месяц в течение учебного года. Конечно, не все школы участвуют в подобном, но многие. Вы будете состязаться в таких видах спорта, как, к примеру, волейбол, футбол, а также участвовать в различных квестах по лесу – благо, территория позволяет устраивать подобное. Сегодняшний день будет ознакомительным, а завтра начинаются тренировки и, естественно, состязания. Чтобы вы не сильно отстали от школьной программы, каждый день с вами будут заниматься тамошние учителя. Но не волнуйтесь, у вас будет только по три урока в день, - на этих словах многие облегчённо выдохнули. – Так уж получилось, что, в виду такого большого числа участников, не со всеми школами вам доведётся соревноваться. Как и во многих турнирах большего масштаба, нежели наш, здесь есть и четвертьфинал, и полуфинал, так что, думаю, структура вам ясна. Будут также дополнительные квесты и мероприятия, никак не связанные с общей турнирной таблицей, но об этом вам расскажут позже. Как вы уже поняли, выигрывает та школа, которой удастся набрать большее количество очков в тех или иных соревнованиях. Баллы даются лишь за призовые места. Также будут индивидуальные соревнования – о них вы тоже узнаете со временем. Естественно, как и в любом лагере, у нас есть свой распорядок…

Дальше я его уже не слушала, так как справедливо решила, что разобраться, во сколько у нас завтрак, обед, ужин, тихий час и отбой я ещё успею. Посмотрев в окно, я откинулась на спинку сиденья и принялась наблюдать за улочками, которые постепенно становятся всё менее и менее оживлёнными по мере того, как мы отдаляемся от центра Лондона. Вскоре я задремала.

Дженни любезно разбудила меня, когда мы приехали, так что я шла к выходу из автобуса, словно сонная муха. Уж не знаю, повезло мне или нет, но пробудилась я довольно быстро, промахнувшись мимо последней ступеньки и полетев на землю. Если бы не наш куратор, я бы в первый же день расшибла себе лоб, так и не дождавшись соревнований. Да уж, лох – это судьба.

Колин помог мне удержать равновесие, после чего я, поблагодарив его, направилась к чемоданам, чтобы найти свой, стараясь не обращать внимания на смешки со стороны тех, кто стал свидетелем моего конфуза.

Мы оказались на подъездной аллее прямо перед огромными воротами, в окружении множества автобусов, из которых высыпали учащиеся, так что сейчас все столпились здесь. Когда все получили свои чемоданы, кураторы начали заводить нас на территорию лагерного комплекса, у которого было весьма «оптимистичное» название – «One way ticket». О чём думали те, кто придумывал его, неизвестно, но вряд ли они были очень довольны своей постройкой.

Когда наша группка, которую предварительно выстроили по парам, зашла в ворота, я смогла разглядеть и даже оценить территорию лагеря. Она была довольно-таки большой, а дорожки, по которым мы шли, были вымощены камнем, вокруг же было полным-полно деревьев и прочей растительности. По мере того, как мы углублялись в сердце лагеря, нашему взору открывались столовая, которая была отдельным массивным одноэтажным зданием, и в котором точно могло поместиться около пяти сотен человек; волейбольное и футбольное поля, которые по размерам были, безусловно, меньше профессиональных, но, тем не менее, поражали своими размерами и количеством зрительских мест; поле для бега, полосы на котором, похоже, были недавно перекрашены и центровая квадратная площадка, вокруг которой было множество зрительских мест, а в углу – небольшая сцена. Даже то, что сейчас не самые лучшие погодные условия, не способно навредить нашим планам. Как нам объяснил куратор, когда погода будет позволять, мы будем тренироваться и соревноваться на улице, когда же будет дождь или ещё что-либо, это можно будет делать в четырёхэтажном здании, которое является, так сказать, спортивным центром и находится возле двух корпусов, в которых нам предстояло жить.

Эти два корпуса также были четырёхэтажными, на каждом было множество двухместных комнат и лишь по две трёхместных. Чтобы все участники смогли поместиться, этаж условно разделялся на два крыла, которые принадлежали отдельным школам, и на стороны – мужскую и женскую. В итоге, на каждом этаже помещалось по две школы, а первые занимали кураторы и прочий персонал. Нам же повезло, как и ещё одной школе. Учитывая то, что один этаж, в конечном итоге, оставался лишним, нашей школе разрешили полностью заселить его, не добавляя «иностранцев», как я про себя обозвала тех, с кем нам предстояло соревноваться.

Остаток дня был настолько сумбурным, что мы с Дженни даже не знали, какие люди оказались нашими соседями напротив. Оказавшись в своей комнате, которая была прямо возле лестницы, мы с ней побросали вещи, после чего направились на завтрак. Сюрприз от мамы пришлось оставить до лучших времён.

Потом куратор сказал нам, что есть такая вещь, как сантройка, которая каждый день будет проверять состояние наших комнат, так что нам рекомендовали уже сегодня разложить вещи и не особо засорять своё временное жильё. Это, кстати, была средних размеров комната с двумя кроватями, тумбочками, небольшим столиком, возле которого стояло два пуфика, а также шкафом. Никаких излишеств. Также был балкончик, с которого можно было увидеть лес, и отдельная ванная комната в каждом номере, если его можно так назвать. Только воды у нас временно не было, но её должны включить в ближайшие два дня, так что приходилось довольствоваться общественным туалетом. Беда. Чувствую себя так, словно в тюрьме оказалась. Хочу сбежать.

В первый день нас особо не загружали действиями, но вот лекции доводилось выслушивать всем. Нам раздали листочки с расписанием уроков и ещё с какой-то абсолютно бесполезной информацией, также то и дело Колин приходил и, собирая нас всех вместе, что-то рассказывал, так что моё желание сбежать лишь росло.

Толком ничего не происходило до самого вечера. Когда мы поужинали, уже начало темнеть и нам пообещали, что на сегодня лекции от кураторов закончены, после чего вся администрация удалилась. Дождавшись Дженни, которая замешкалась во время ужина, я последовала вместе с ней по дорожке, ведущей к нашему корпусу. Сегодня мне несказанно везло – за весь день я ни разу не пересеклась ни с Фиби, ни с Гардинером, а спокойно проводила время с подругой. Только мне начало казаться, что жизнь налаживается, как я увидела Фила, стоявшего метрах в десяти от столовой в окружении каких-то девиц, среди которых Хоггарт не было. Я нахмурилась. Кто-то там мне говорил, что устал от девушек, поэтому с радостью поспорил с Майком насчёт того, что не будет флиртовать с ними неделю. И, насколько я знаю, она ещё не закончилась.

Я сама не заметила, как остановилась, наблюдая за ним. Но что поделать, если моё любопытство сильнее меня? Чем дольше общаюсь с Гардинером, тем меньше его понимаю. И тем больше хочется что-нибудь узнать о нём. Как ни прискорбно признавать данный факт, этот гадёныш сумел меня заинтересовать. Масло в огонь моего любопытства также подлили родители своим странным поведением. Кстати, о них… Надо бы позвонить им, обещала ведь.

Извинившись перед Дженни, которая вынуждена была ждать меня, я уже пошла вместе с ней к нашему корпусу, как вдруг услышала то, что меня неприятно удивило.

- Как же он меня бесит, - сказал какой-то парень. Обернувшись, я увидела незнакомого мне человека из другой школы, волосы у которого были русого цвета с рыжинкой, а глаза были какими-то кошачьими, так как в их зелёном цвете я видела жёлтые вкрапления. На его лице застыла гримаса отвращения, а люди, окружавшие этого парня, только и делали, что поддакивали ему. Как мне удалось так хорошо разглядеть этого десятиклассника? Всё просто – он стоял прямо под уже зажёгшимся фонарём в нескольких шагах от меня, скрестив руки на груди. Из-за того, что я опять остановилась, подруга за моей спиной тяжко вздохнула, а парень, тем временем, продолжал: - Я увидел его только сегодня, но этот Гардинер, или как там его, ведёт себя так, словно царь горы. Меня вообще бесят все эти богатенькие выскочки, которые сюда приехали. Ни ума, ни характера, ни способностей, зато самомнение благодаря родительским деньгам у них ого-го! Как же они раздражают.

Чувствуя, что начинаю закипать от гнева, я приблизилась чуть ли не вплотную к этому недорыжику, с лёгкостью миновав нескольких его слушателей, преграждавших мне дорогу, и сказала:

- Ты бы следил за своим языком, а то так и получить можно, - после чего, как и он, скрестила руки на груди.

Парень, не ожидав такого выпада с моей стороны, поначалу удивился, а потом довольно враждебно спросил:

- А тебе какое дело? – и тут на его лице появилась самодовольная ухмылка (хотя ему далеко до Гардинера), словно он вдруг что-то понял. – А, ясно, ты из той же школы, что и тот выскочка?

- Даже если и так, что в этом такого? – посмотрев парню прямо в глаза, с вызовом спросила я. Ничего, я вправлю ему мозги. – Ты не имеешь права говорить такое о нас, даже не пообщавшись, как следует, а основываясь только на первом впечатлении.

Я почувствовала, как кто-то положил мне руку на плечо, и, бросив мимолётный взгляд на того человека, с улыбкой порадовалась, что у меня такая верная подруга. Зеленоглазый, тем временем, переглянувшись с несколькими своими друзьями, сказал:

- А ты хочешь сказать, что это не так? Посмотри на него и пойми, что ничего другого мне в голову и прийти не могло. К тому же, даже ты ведёшь себя, словно выскочка.

- С такими, как ты, по-другому нельзя, - парировала я. – Только полный глупец может судить всех, основываясь лишь на поведении одного человека. Ты считаешь себя жертвой, хотя на самом деле являешься лишь закомплексованным завистником, который, пытаясь отвлечь людей от своих несовершенств, активно ищет недостатки в других, разве я не права?

Среди слушателей этого парня послышался шёпот, который не сулил ничего хорошего ни для меня, ни для рассказчика, которого, кстати, весьма задели мои слова.

- И от кого я это слышу? – с плохо скрываемым раздражением произнёс он. – От той, кто без помощи влиятельного папочки ничего не может добиться?

- Много ты обо мне знаешь! – с сарказмом произнесла я. – Уверена, если сравнить меня и тебя, ты окажешься более беспомощным. Но голыми фактами ни тебя, ни их, - я указала кивком головы на собравшуюся вокруг нас публику, - не переубедить, не правда ли? Так вот, что я тебе скажу: соревнования расставят всё по полочкам. Когда они начнутся, ты увидишь, кто в действительности ничего не может.

Высказав всё, что накипело, я уже даже развернулась, чтобы уйти, встретившись с одобрительным взглядом Дженни, как вдруг почувствовала, что должна кое-что добавить.

- И ещё, - сказала я, поворачиваясь к парню лицом. – Не суди о книге по обложке. Гардинер, каким бы напыщенным индюком он ни был, в миллион раз лучше тебя. Хотя бы потому, что никогда не судит о людях предвзято и не завидует им такой чёрной и необоснованной завистью, как это делаешь ты.

- Если ты считаешь, что этими пламенными речами сможешь заткнуть или переубедить меня, то ошибаешься, - нагло сказал десятиклассник.

- Не пламенными речами, а действиями, - напомнила я. – Увидим, чего ты стоишь, на соревнованиях. Теперь я лично буду наблюдать за тобой.

- Что же, - ухмыльнулся тот, - буду рад новому зрителю. Я, в свою очередь, не премину посмотреть на тебя и Гардинера.

- Отлично, - отвечаю, после чего, схватив подругу за руку, быстрым шагом удаляюсь от места нашей стычки.

Бросив быстрый взгляд в ту сторону, где стоял Гардинер, я заметила, что его там уже не оказалось. Ну и ладно, не для него старалась. Хотя даже немного обидно, что он не слышал окончания этой перепалки. Сама не знаю, почему.

- Ну ты даёшь! – сказала Дженни, когда мы были уже неподалёку от нашего корпуса. – Нет, я, конечно, знала, что ты можешь постоять за себя, но это перебор. Обязательно было так препираться?

- Разве я не защищала учащихся нашей школы и тебя, кстати, от предвзятости окружающих?

- Так-то оно так, но можно было обойтись и без ссоры. Надоели скандалы…

Брюнетка отвела взгляд и немного опустила голову, а я вдруг поняла, в чём тут дело. Как я могла забыть, что сейчас творится в её семье?.. Конечно, раз уж родители находятся на грани развода, то дома, наверняка, угнетающая атмосфера. А я опять заставила её лицезреть скандал… Ну вот, хотела сделать что-то хорошее, а в итоге опять облажалась… Любящая подруга, блин.

- Эй, Кэтрин, - послышался знакомый мужской голос. Повернувшись лицом в ту сторону, откуда он прозвучал, я даже не удивилась, когда увидела Гардинера.

- Чего тебе? – довольно враждебно спросила я, так как настроение испортилось из-за осознания собственной глупости.

Однако шатена ничуть не смутил мой тон. Проходя мимо нас, он вдруг погладил меня по голове, сказав:

- Не ожидал от тебя подобных действий. Молодец.

Не останавливаясь, парень шёл к корпусу, но задержался у дверей и, обернувшись, сказал:

- И спасибо за столь лестные слова. Я поражён в самое сердце.

- Придурок, - вырвалось у меня, как только он сказал это.

- Да-да, - ответил он. – Но зато у меня нет таксы по кличке Сосисочка.

- Сгинь, глист! – чувствуя, что вот-вот сорвусь и ударю его, воскликнула я.

Фил никак не отреагировал. Махнув рукой, он скрылся в холле нашего корпуса.

- Идиот, - сказала я, прикрыв лицо руками. – Не знаешь, как можно память стирать? Если он ещё хоть раз вспомнит про Сосисочку или про то, что я сегодня сказала, я либо убью его, либо с ума сойду!

Дженни неожиданно хихикнула, а когда я удивлённо посмотрела на неё, сказала:

- А ты ведь действительно сделала ему комплимент. Не похоже на тебя, Кэтрин.

Пробормотав что-то нечленораздельное, я поспешила скрыться в холле, как Гардинер до меня. Не хочу спорить с подругой, раз уж это подняло ей настроение. А оправдаться всегда успею.

Оказавшись на нужном мне этаже, я посмотрела по сторонам. Интересно, в какой комнате поселился Фил? Не то, чтобы меня это уж очень волновало, просто лучше знать, где он живёт. Хотя бы ради того, чтобы ночью прокрасться в его логово и обмазать чем-нибудь, если уж слишком достанет. Не ново, но круто будет посмотреть на реакцию окружающих, если он будет брести по коридору с, например, накрашенными губами, так как воды в номерах нет. Да, я коварна.

Я вздохнула. Эх, мечты-мечты… Вот завтра узнаю, где он живёт, а потом решу, стоит действовать или нет. Как говорится, посмотрим на его поведение.

Зайдя к себе в комнату, позвонила-таки родителям, после чего мы с Дженни связались с Лили. Проговорив с ней до отбоя, мы, когда оказались в кроватях, ещё какое-то время продолжали разговаривать друг с дружкой, пока нас окончательно не сморило. Когда я задремала, обнимая свою игрушку, мне показалось, что кто-то зашёл в нашу комнату, но я была уже настолько уставшей, что даже не обратила на это никакого внимания.

Утром я проснулась из-за крика нашего куратора, который принялся будить нас для того, чтобы мы умылись и вышли на зарядку, которая должна была быть на улице. Сонно взглянув в окно, я увидела, что там даже показалось солнышко, хотя на сегодня обещали дождь. В который раз убеждаюсь, что не стоит верить синоптикам.

Поёрзав на кровати, я вдруг заметила, что не хватает одной весьма важной детали. Заглянув под кровать и не обнаружив даже там свою таксу, я заметалась по комнате, в надежде отыскать её. Какое-то время Дженни наблюдала за мной, а потом сказала:

- Позже найдёшь. Идём к умывальникам, иначе очередь будет. Ох уж эти проблемы с подачей воды в номера…

- Но она же была здесь! – воскликнула я. – Перед сном я всегда обнимаю свою игрушку, иначе спать не так удобно. Куда же она могла деться?

- После завтрака вместе поищем, пока уроки не начнутся. Кэтрин, ты же до сих пор в пижаме! – брюнетка осуждающе посмотрела на меня, держа в руках полотенце и мыльные принадлежности.

Я же, не слушая её, выбежала из комнаты, словно надеялась обнаружить Сосисочку прямо возле порога, но вместо этого чуть ли не столкнулась с Гардинером, выходившим из комнаты напротив. Парень, казалось, совершенно не удивился такому исходу событий, хотя лично для меня стало откровением то, что именно он живёт напротив меня. Застыв в дверном проёме и так и не решаясь сказать что-либо, я молча пялилась на шатена, пока он рассматривал меня с головы до пят.

- Мило выглядишь, особенно причёска и пижамка, - ухмыльнувшись, сказал он. – А я уж было думал, что после Сосисочки меня ничем не удивишь.

- Ты! – прошипела я. – Сколько можно цепляться ко мне из-за этой дурацкой игрушки?! Это ты её забрал? Отвечай!

- А она куда-то пропала? – наигранно удивился парень. – Странно, что ты не можешь найти её. Она же совсем рядом.

Гардинер посмотрел на что-то прямо над моей головой, а я инстинктивно проследила за его взглядом. Стоило мне увидеть прямо над моей головой Сосисочку, которая была за лапки подвешена каким-то шнурочком к лампочке, которая прямо над моей дверью, поскольку наша комната находится прямо у лестницы, я испытала жгучее желание подвесить точно так же Фила. К этой самой лампочке.

- Снимай её! – повернувшись к нему, сказала я. – Живо!

- А что, должен? – ухмыляясь, спросил тот. – Я же говорил тебе, что очень рад нашей совместной поездке в лагерь, так как смогу доставать тебя и здесь. Привыкай.

Подмигнув, он направился к общей душевой для парней, где все сейчас умывались. Мимо меня то и дело проходили учащиеся и посмеивались, замечая прямо над дверью подвешенную игрушку. Не обращая на них никакого внимания, я пошла в свою комнату за пуфиком, чтобы достать Сосисочку. Пока я занималась этим, в моей голове созревал план мести Гардинеру.

Да, это будут очень долгие две недели…