В начале был предел

Первая книга философа Жана-Люка Нанси – прикосновение к мысли психоаналитика Лакана. Эту книгу, «Заглавие буквы», вышедшую в свет в издательстве «Галилея» в 1973 году, он написал вместе со своим другом, коллегой и соратником Филиппом Лаку-Лабартом. «Заглавие буквы», ко­нечно же, – книга не о Лакане, не о человеке по имени Лакан, и даже не о его теориях вообще. Она представляет собой детальное чтение одного тек­ста – «Инстанция буквы в бессознательном, или судьба разума после Фрейда». Невероятно, но «Заглавие буквы», написанное никому на тот момент неизвестными молодыми философами, высоко оце­нил и сам Лакан. 20 февраля 1973 года он говорит о том, что «с огромным удовлетворением прочитал эту книгу», рекомендует ее слушателям своего се­минара и продолжает возносить ей хвалу: «Никто прежде не читал меня настолько хорошо, с такой любовью <...> Это – образец хорошего чтения, на­столько хорошего, что, с сожалением приходится говорить, – никто из моих последователей к такому прочтению и близко не подошел» [5:62]. Так людям со стороны, философам, удается то, что не удается людям так называемого своего круга, психоанали­тикам. Нанси с Лаку-Лабартом оказываются ближе к Лакану, чем «лаканисты». 10 апреля того же года Лакан еще раз напоминает о своем пожелании слу­шателям семинара – прочитать «Заглавие буквы».

Интересно, что «Инстанцию буквы в бессозна­тельном» Лакан произносит 9 мая 1957 года перед студентами-филологами из философского круж­ка Сорбонны. И пятнадцать лет спустя филосо­фы, беспредельно любящие литературу, Жан-Люк Нанси и Филипп Лаку-Лабарт отвечают Жаку Лака­ну. «Заглавие буквы» сначала, в мае 1972 года, было представлено на семинаре Жака Деррида в Высшей нормальной школе.

«Заглавие буквы» – деконструкция «Ин­станции буквы», эксплицирующая совершённый психоаналитиком переворот лингвистической концепции знака Фердинанда де Соссюра. Прин­ципиальный момент, волнующий Нанси и Лаку-Лабарта, это артикуляция лакановской, как они пишут, «науки о букве» в психоанализе посредс­твом определенных «отношений между буквой и истиной, поскольку в них вовлечено желание» [7:108]. Эта вовлеченность желания позволяет го­ворить, что наука о букве, или наука буквы [science fife la lettre] Лакана артикулируется в ином, нежели философский, регистре. При этом значение буквы предельно важно, ведь обнаруживаемый психоанализом субъект, – это субъект инстанции буквы,эффект означающего. Субъекта конституирует пробел [ecart] в цепи означающих. Таков отправной пункт рассуждений Лакана в «Инстанции буквы: бессознательное – не некое мифическое седалище инстинктов, поскольку «по ту сторону речи, в бессознательном, психоаналитический опыт обнаруживает цельную языковую структуру» [3:55]. Точкой отсчета деконструкции лакановского текс­та становится неразрешимость отношений между психоанализом и лингвистикой, между теорией субъекта и теорией означающего. Философский дискурс Нанси и Лаку-Лабарта проходит между психоанализом и лингвистикой. Одним из предель­ных вопросов при этом оказывается вопрос о начале: что было сначала, означающее или то, что оно означает? Кто был первым, кто всё это начал, де Соссюр, или Фрейд? Лакан читает де Соссюра через Фрейда, или Фрейда через де Соссюра?

Деконструкция знака Лакана и то, что особым образом отмечают Нанси и Лаку-Лабарт, – «черта фундаментальна, изначальна» [7:147], черта между означающим и означаемым де Соссюра непреодо­лима. Можно сказать, вначале была черта различания [differance]. Вначале был положен предел. Раз­бор неразрешимого начала, обнаружение в начале различающей черты, деконструктивное чтение как предельно внимательное прочтение, проявляющее не только то, что написано, но и то, что не выписы­вается, аналитическое чтение, обнаруживающее те места, где текст оказывает максимальное сопротив­ление, где мысль автора спотыкается, – всё это ука­зывает на того, кто повлиял на философию Жана-Люка Нанси в первую очередь. Это – не Жак Лакан. Это – другой Жак, Жак Деррида.