Может ли человек стать богом?

Как мы уже говорили выше, гуманисты отрицают Бога. Но человеческое достоинство, права человека и свобода представляются им чрезвычайно важными. Они просто от­рицают, что эти фундаментальные ценности исходят от Бога. Вместо этого они (или некоторые из них) выдвигают пора­зительную альтернативу: человек сам является богом, или, по крайней мере, находится в процессе превращения в бога.

Известный гуманист, профессор Пол Курц пишет: "Сам Бог является обожествленным человеком"⁶.

Профессор Эрих Фромм (1900 — 1980), который при жизни считался ведущим психологом гуманистического на­правления, озаглавил одну из своих книг "Вы будете, как боги"⁷. Данное название исключительно интересно, так как это строчка из библейского рассказа об искушении челове­ка в Едемском саду. (Фромм был евреем и потомком несколь­ких поколений раввинов, но в возрасте двадцати шести лет отошел от иудаизма, стал твердым гуманистом-атеистом, видевшим мало различий между мировоззренческими уста­новками гуманизма и атеизма.) В действительности, обещая "Вы будете, как боги", змей искушал Адама и Еву не подчи­няться Богу и стать независимыми от Него (Быт. 3: 5). (Ре­комендуем читателю еще раз обратиться к этому библейс­кому рассказу.)

Христианское понимание этого события заключается в том, что это искушение лежало в основе падения человека, которое затем привело к отчуждению, боли, греху и смерти (Рим. 5: 12-21; 2 Кор. 11: 1-3; ср. также 1 Кор. 15: 42-49).

Фромм трактует это событие совершенно иначе: "Хрис­тианская интерпретация истории акта неповиновения чело­века как "падения" затемняет ее ясный смысл. В библейс­ком тексте даже не упоминается слово "грех"; человек бро­сает вызов верховной власти Бога, и он может бросить этот вызов, так как он является потенциальным Богом"⁸.

Для христианина такая интерпретация этого сюжета со­вершенно неожиданна. Ее, конечно, можно отнести на счет того, что идея "Вы будете, как боги" не меньше будоражит умы наших современников, чем она будоражила в течение многих веков умы наших предков, время от времени прояв­ляясь в искушении самообожествления у некоторых претен­дентов на мировое господство вроде египетских фараонов, вавилонского царя Навуходоносора, персидского царя Да-рия (Дан. 6), Александра Великого, ряда римских импера­торов и тоталитарных диктаторов. Согласно Библии, она

 

проявится в полную силу, когда в конце концов какой-ни­будь политик, "противящийся и превозносящийся выше все­го, называемого Богом или святынею", сможет захватить власть над миром и "в храме Божием сядет он, как Бог, вы­давая себя за Бога" (2 Фес. 2: 4).

Но у интерпретации Фромма есть другой интересный аспект. Согласно Христу, цель искупления — это союз ис­купленных с Богом посредством Его Сына Иисуса Христа. Христос в молитве, обращенной к Своему Отцу, говорит по этому поводу:

"Не о них же [то есть апостолах] только молю, но и о ве­рующих в Меня по слову их: да будут все едино; как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино, — да уверует мир, что Ты послал Меня. И славу, которую Ты дал Мне, Я дал им: да будут едино, как Мы едино. Я в них, и Ты во Мне; да будут совершены воедино, и да познает мир, что Ты послал Меня и возлюбил их, как возлюбил Меня" (Ин. 17:20-23).

В других местах Нового Завета о той же самой цели го­ворится подобным же образом:

"...Ибо, кого Он предузнал, тем и предопределил (быть) подобными образу Сына Своего, дабы Он был первородным между многими братиями..." (Рим. 8: 29).

Таким образом, сформулированное Фроммом атеисти­ческое представление о возможности достижения человеком божественности внешне очень похоже на библейское пред­ставление о замыслах Бога относительно искупленного че­ловечества. На самом деле, эти два представления отличны друг от друга, как небо и земля. Атеистическая концепция Фромма состоит в том, что человек, отвергнувший существо­вание Бога, обретает возможность стать богом сам, вместо Бога, или, если Бог все-таки существует, противопоставить себя Богу и сделать это, полностью развив потенциал своих собственных независимых человеческих возможностей.

Славное положение сынов Божьих в единении с Хрис­том и Богом дается по слову Божьему (а не по обещанию

змея). Оно обеспечивается им не их собственными усилия­ми, а как дар Божьей милости и власти через покаяние, веру, восстановление, союз с Христом и окончательное прослав­ление.

Тем не менее слово Божье и обещание змея внешне по­хожи друг на друга и в то же время столь отличны, что труд­но удержаться от того, чтобы не заподозрить, что второе яв­ляется подделкой первого. Первое и самое главное отличие между ними заключается в том, что одно отрицает падение человека, а другое предполагает его.

Б. Вопрос о неизбежной порочности человека и о ее преодолении

Нет никаких сомнений, что в человеке есть что-то пороч­ное. Достаточно краткого экскурса в долгую историю чело­веческого общества, чтобы убедиться, что его природа и по­ведение обременены серьезными дефектами. Даже достиже­ния научно-технического прогресса не дают оснований счи­тать, что человек смог обуздать свои глубокие пороки или хотя бы находится в процессе их искоренения: последний век истории человеческого общества дал больше свиде­тельств его порочной природы, чем любой другой.

И дело не только и не столько в мощных взрывах дикос­ти, массовых убийствах, геноциде, этнических чистках и дру­гих преступлениях, в которых проявляется порочность че­ловеческой природы, а скорее — в неразумном поведении каждого из нас, наносящем вред тому, кого мы любим боль­ше других. Оно подрывает чувство защищенности у детей, разрушает семейную жизнь и ведет к социальному напря­жению, а также к коррупции, заразившей бизнес и государ­ственные институты.

Что за чудо человек, говорится в оде Софокла. И чело­век действительно чудо. Но в то же время он обременен се­рьезным пороком.

Нет никакого смысла подробно останавливаться на том зле, которое причинил человек в силу своей природы. Наша

 

основная задача состоит в том, чтобы, глядя в будущее, по­нять, есть ли у нас надежда на то, что порочная природа че­ловека будет преодолена. Или же человечество обречено и дальше идти тем же страшным путем, каким оно шло на про­тяжении всей своей истории, включая историю XXв.?

Но прежде чем искать способ преодоления порочной при­роды человека, нам следует сначала правильно диагности­ровать причину болезни человеческого общества, а не доволь­ствоваться борьбой с ее симптомами. Иначе говоря, мы дол­жны задаться вопросом, является ли неправильное поведе­ние человека просто поверхностными нарушениями, в сущ­ности своей, здоровой нравственной натуры, типа, например, случайной головной боли; или это временная реакция на некоторую нравственную инфекцию или яд, попавший в моральный организм здорового человека и вызвавший ре­акцию типа гриппа или малярии; или это симптом некото­рого фундаментального дефекта в нравственной, организа­ции человека.

return false">ссылка скрыта

Атеисты ответят на этот вопрос, конечно, совершенно иначе, чем теисты, и в частности, христиане. Наша задача состоит в том, чтобы понять оба типа ответов. Поэтому нач­нем с атеистической точки зрения. 1. Человек, как и природа вообще, является закрытой системой причинно-следственных отношений. Его пове­дение жестко детерминировано.

Такова позиция бихевиористов типа Б. Ф. Скиннера, о котором мы говорили в Разделе 12.Б : "Гипотеза о том, что человек не является свободным, лежит в основании научно­го метода исследования человеческого поведения". И еще одно высказывание: "Мы должны ожидать открытия того, что поступки человека — это результат поддающихся опре­делению условий и как только эти условия будут определе­ны, мы сможем предвидеть его поступки и в некотором от­ношении влиять на них"⁹.

Действительно, под влиянием тех или иных факторов возникают плохие или хорошие привычки, а от плохих при-

вычек очень трудно избавляться. У некоторых людей разви­ваются психические состояния, когда они испытывают не­преодолимые желания, которые приводят к тому, что они, например, начинают мыть руки несчетное число раз в день. Но от плохих привычек и навязчивых желаний можно все-таки избавиться, прибегнув к помощи специалистов.

Однако Скиннер говорит не об этом. Он говорит о том, что люди несущественно отличаются от биологических ме­ханизмов, которые могут функционировать только в соот­ветствии с фиксированными причинно-следственными за­конами физики и биохимии.

Если бы это было верно, то положение человека было бы действительно очень серьезным. Не имея свободы воли, он был бы не лучше животного. Он не мог бы быть ни в чем виноватым. Он не мог бы нести никакой моральной ответ­ственности.

И преодолеть подобное неприемлемое поведение можно было бы только обращаясь с ним не как с человеческим су­ществом, а как с плохо отлаженным механизмом. И даже если бы оно было преодолено, положение человека все равно ос­тавалось бы плачевным. Поскольку даже "плохо функцио­нирующее" человеческое существо обладает большей цен­ностью и достоинством, чем робот, или хорошо обученная собака, или неслышно бегающая кошка.

Но бихевиоризм можно не принимать всерьез, посколь­ку сегодня его придерживается сравнительно небольшое число атеистов. И очень немногие бихевиористы сами верят в свое учение. Если они становятся жертвой обмана, то они призывают обманщика к ответу и, если это необходимо, тре­буют судебного разбирательства.

2. На самом деле, человек не страдает никакими нрав­ственными дефектами.

Психолог-гуманист, профессор Карл Роджерс¹⁰ говорит:

"Что касается меня, то хотя я очень хорошо представляю себе деструктивность и жестокость поведения человека в сегодняшнем мире, начиная с угрозы войны и кончая жесто-

 

ким насилием на улице, я не считаю, что это зло присуще человеку как таковому^"11.

"Я считаю, что представители человека как вида, как и представители других видов, являются по своей природе созидателями, но они подвергаются дурному воздействию со стороны окружения"¹².

Таким образом, если люди, по своей сущности, добры, то в чем же, согласно данной теории, заключается причина их испорченности? Ответ гласит: в обществе.

Согласно гуманисту-психологу Абрахаму Маслоу, "боль­ных людей порождает больная культура; здоровых людей может породить здоровая культура"¹³.

А говоря о благородных побуждениях и инстинктах, за­ложенных в людях, Маслоу утверждает, что "они легко об­лекаются в формы данной культуры — вы никогда не найде­те их в чистом виде. Люди в рамках данной культуры могут глубоко в себе нести универсальную константу справедли­вости. В рамках дурной культуры она легко может быть пре­вращена в инструмент зла"¹⁴.

Конечно, в этом есть доля истины. Когда недобросовест­ные демагоги подогревают националистические чувства, обычные люди, которые при других обстоятельствах прояв­ляют доброту, могут под давлением общественного мнения потворствовать ужасным преступлениям на националисти­ческой почве или даже сами участвовать в них.

Роджерс добавляет: "...Опыт убеждает меня в том, что именно культурные влияния выступают основным факто­ром наших злодеяний"¹⁵.

В качестве примера подобного поведения, спровоциро­ванного обстоятельствами, можно привести следующие си­туации. • Эксплуатация пролетариата буржуазией

Согласно марксизму, отчуждение человека от средств производства и плодов своего труда является причиной его отчуждения от самого себя. Преодоление этого искажения человеческой природы лежит на пути уничтожения капита-

лизма и замены его лучшим обществом, которое поможет сформировать достойного человека. • Психический урон, наносимый детям и молодежи

Лоренс К. Франк говорит: "Становится все яснее, что "зло" в человеке — это следствие того, что дети и молодежь, сталкиваясь с угрозами, унижениями и отчуждением, стре­мятся защитить и поддержать себя с помощью искаженных моделей веры, переживания и действия. Эти искажения лич­ности являются, подобно болезни, усилиями организма-лич­ности сохранить себя перед лицом враждебной окружающей среды, усилиями, которые могут быть саморазрушающими и антисоциальными"¹⁶.

В этих объяснениях причины искажений личности че­ловека и его поведения есть большая доля истины. Ответ­ственность за эти искажения можно зачастую возложить на общество, иногда даже на родителей, родных братьев и сес­тер, строгих учителей. И тогда способ преодоления этой по­рочной ситуации заключается в изменении общества.

Но хотя в этом диагнозе большая доля истины и сторон­ники данного подхода предлагают свои способы изменения ситуации, весьма сомнительно, что как диагноз болезни, так и способ ее лечения являются вполне адекватными.

Начнем с того, что если причина плохого поведения ин­дивида заключена в обществе, то мы должны прежде всего спросить, как это общество стало плохим. Понятно, что тол­па в пятьсот человек обладает динамикой поведения, кото­рой не обладает каждый из составляющих ее людей по от­дельности. Но если бы толпа состояла исключительно из хороших людей, то, наверное, ее поведение не подчинялось бы негативной динамике.

Психолог-гуманист Ролло Мэй сам указывает на эту про­блему: "...вы говорите, что, по-вашему, именно культура яв­ляется самым главным фактором вашей порочной жизни. Это превращает культуру во врага. Но кто же формирует культуру, как не вы и я?"¹⁷

 

Марксистский диагноз и предлагаемый его сторонника­ми способ преодоления социальных болезней также вызы­вает массу вопросов.

Вопрос первый. Если допустить, что угнетение пролета­риата буржуазией — зло, то каким образом буржуазия ког­да-то стала этим злом?

Вопрос второй. Согласно предсказаниям марксистов, когда частная собственность будет упразднена, то уже не будет необходимости в заповеди "Не укради", поскольку все будут владеть всем и ни у кого не будет соблазна воровать. Однако можно ли сказать, что при социализме не было зло­употреблений, связанных с общественной собственностью?

Вопрос третий. За возросшим благосостоянием некогда угнетенного пролетариата во многих странах последовали, как это часто бывает, рост безнравственности, числа распав­шихся семей, неполных семей и масса других сопутствую­щих социальных болезней. Таким образом, доказывает ли опыт, что контроль над средствами производства со сторо­ны некоторой социальной группы необходимо влечет за со­бой нравственную чистоту?

Встав на эволюционную точку зрения, мы тоже сталкива­емся с проблемами, если возложим ответственность за дур­ное поведение индивида на общество. Согласно этой точке зрения, человек по своему происхождению является не чем иным, как материей, лишенкой замысла или цели, движи­мой своими собственными внутренними силами, эволюция которой завершилась появлением человечества. Это пред­ставление, как мы говорили выше, привело социобиологов к предположению о том, что этика поведения человека дол­жна основываться на биохимических процессах, протекаю­щих в его генах. Однако многие эволюционисты, как мы уже убедились, утверждали, что невозможно видеть основу нрав­ственного поведения человека только в биологических сис­темах. Это не только не является возможным, но в этом нет и никакой необходимости, поскольку в какой-то момент сво­ей эволюции у человека появляется язык, благодаря кото-

рому складывается мир социального взаимодействия, а со­циальное взаимодействие, в свою очередь, порождает и за­тем контролирует моральное чувство человека. Психолог-марксист Джозеф Нэйем говорит по этому поводу следую­щее: "Решающую роль в формировании наших мыслей, чувств и поведения играют общество и общественные отно­шения. Как говорил Маркс, сущность человека — это "сово­купность общественных отношений". Человеческие суще­ства отличаются от животных характером своего труда, спо­собами общения и объединения в социальные группы, ха­рактером усвоения и использования языка, а также приоб­щением к идеям, ценностям, нравственности и типам пове­дения в обществе"¹⁸.

Но если признать, что человек сам по себе добр, а буржу­азное общество (согласно марксизму) или общество как та­ковое (согласно гуманизму) развращает его, искажает его благую сущность, то тогда эволюционный подход не имеет смысла. Трудности постановки правильного диагноза

По мнению психолога-гуманиста Ролло Мэйя, "мы очень многое знаем о химических процессах в теле человека и о том, как предотвратить физические болезни; но мало знаем, почему люди испытывают ненависть, почему они не могут любить, почему страдают от чувства тревоги и вины и унич­тожают друг друга. Живя в зловещей тени водородной бом­бы, мы ясно осознаём, что в сугубо научном изучении при­роды и человека могут таиться страшные опасности"¹⁹.

Об этом же говорит Карл Роджерс: "Очень печально, что мы допустили сужение интересов психологической науки до наблюдаемого поведения, звуков, значков, нанесенных на бумагу и т. п. В своей попытке следовать идеалам научности психология шла по пути, проложенному физикой Ньюто­на"²⁰.

Это действительно так. Ученые, располагая сложнейши­ми приборами и инструментами, могут измерить электро­химическую активность головного мозга. Но если верить

 

дуалистам и Библии, утверждающим, что смысл, моральные принципы и ценностные предпочтения принадлежат нема­териальному разуму и духу человека, то могут ли ученые рассчитывать на то, что они их измерят?

Однако утверждение о том, что в человеке наличествует нематериальное начало, приносит атеистам беспокойство, поскольку наводит на мысль о Боге и религии. Это беспо­койство вызвано не тем, что атеисты не видят свидетельств существования Бога, а тем, что для многих из них религия является одной из главных причин разрушения человечес­кой личности.

3. Религия — фактор разрушения человеческой личнос­ти.

Уенделл У. Уоттерс, в свое время профессор психиатрии в клинике при университете МакМастера, в 1987 г. в журна­ле "Гуманист" опубликовал статью под заглавием "Христи­анство и душевное здоровье"²¹. В ней он пишет: "Хочу в ка­честве развлечения предложить своим читателям гипотезу о том, что христианская доктрина — это, главным образом, экзистенциальное успокоительное средство, несовместимое с принципами душевного здоровья, которое в большей сте­пени способствует человеческому страданию, нежели его облегчает" (с. 3) {курсив мой. — Т.Б.).

"С моей точки зрения, все религии являются антигуман­ным анахронизмом, но здесь я буду говорить о христианстве, а точнее, о его порочной природе как на личностном, так и на межличностном уровнях" (с. 5).

"Истинный христианин должен всегда мучиться и тер­заться, поскольку он никогда не может быть уверенным в том, что Бог простил ему глубоко сидящие в нем отрицатель­ные чувства, несмотря на применяемый в католичестве при­ём самообмана, известный как спасение или рождение свы­ше" (с. 10).

"Истинный христианин, как ненормальный, всю жизнь мчится по "бегущей дорожке", чтобы освободиться от того начала своей человеческой натуры, которого его научили

бояться или за которое его научили испытывать чувство вины. Христианину промыли мозги, чтобы он поверил, что был рожден порочным и должен страдать, как страдал Хри­стос, но в то же время он должен устремляться к недостижи­мым для человека вершинам совершенства" (с. 32).

Эта критика заслуживает серьёзного к себе отношения.

Первое, что следует сказать в ответ на нее, это то, что в Библии тоже говорится о вреде религии. Причем не в одном, а во многих местах. Христианский апостол Павел постоян­но предупреждает своих читателей о вреде ложных религи­озных предписаний (см., напр.: 1 Тим. 1:10; 6; 3). Среди этих ложных предписаний он упоминает запрет вступать в брак и запрет употреблять в пищу "то, что Бог сотворил... (1 Тим. 4: 3). Он настаивает на том, что "Бог... даёт нам всё обильно для наслаждения" (1 Тим. 6: 17). Павел открыто порицает ложный аскетизм многих религий. Он видит в псевдоаске­тических предписаниях основные принципы мира сего: "Для чего, — спрашивает он, — вы... держитесь постановлений: "Не прикасайся", "не вкушай", "не дотрагивайся"... Это имеет только вид мудрости в самовольном служении, смиренно­мудрии и изнурении тела, в некотором небрежении о насы­щении плоти" (Кол. 2:20-23).

Но когда профессор Уоттерс говорит: "Истинный хрис­тианин должен всегда мучиться и терзаться, поскольку он никогда не может быть уверенным в том, что Бог простил ему глубоко сидящие в нем отрицательные чувства...", то можно лишь предположить, что он получил своё впечатле­ние об "истинных христианах" из наблюдений за больными, страдающими чувством мнимой вины или имеющими какое-то другое душевное или психическое расстройство (так как очевидно, что сам он не христианин и потому не может знать из своего личного опыта, что чувствует истинный христиа­нин).

Разумеется, христианин, как и любой другой человек, в том числе и атеист, может испытывать стрессы, страдать не­врозами, фобиями и психическими расстройствами. И хри-

 

стианин не всегда способен отличить настоящую вину от ощущения мнимой вины и может вообразить, что совершил грех, который невозможно простить.

Но отсутствие у христианина уверенности в том, что Бог простил его, вряд ли стоит ставить в вину Библии. В Биб­лии во многих местах говорится, что истинные христиане не только прощены, но могут также быть совершенно уверен­ными, что они прощены раз и навсегда, по не на основании своих чувств, как плохих, так и хороших, а в силу Божьей любви, милости и твердого слова. Поскольку профессор Уоттерс явно имел дело с людьми, страдающими душевны­ми муками по причинам иного рода, было бы полезно при­вести некоторые тексты из Библии, которые говорят сами за себя:

"Пишу вам, дети, потому что прощены вам грехи ради имени Его" (1 Ин. 2: 12).

"И грехов их и беззаконий их не воспомяну более" (Евр. 10:17).

"Итак, оправдавшись верою, мы имеем мир с Богом... и хвалимся надеждою славы Божией" (Рим. 5: 1-2).

"...Любовь Божия излилась в сердца наши Духом Свя­тым, данным нам. Ибо Христос, когда ещё мы были немощ­ны, в определённое время умер за нечестивых. Ибо едва ли кто умрёт за праведника; разве за благодетеля, может быть, кто и решится умереть. Но Бог Свою любовь к нам доказы­вает тем, что Христос умер за нас, когда мы были ещё греш­никами. Посему тем более ныне, будучи оправданы Кровию Его, спасёмся Им от гнева. Ибо, если, будучи врагами, мы примирились с Богом смертию Сына Его, то тем более, при­мирившись, спасёмся жизнию Его" (Рим. 5: 5-10).

"Истинно, истинно говорю вам: слушающий слово Моё и верующий в Пославшего Меня имеет жизнь вечную и на суд не приходит, но перешёл от смерти в жизнь" (Ин. 5: 24).

"Овцы Мои слушаются голоса Моего, и Я знаю их, и они идут за мною, и Я даю им жизнь вечную, и не погибнут во-

век, и никто не похитит их из руки Моей" (Ин. 10: 27-28).

"Сие написал я вам, верующим во имя Сына Божия, дабы вы знали, что вы, веруя в Сына Божия, имеете жизнь веч­ную" (1 Ин. 5: 13).

"Он спас нас не по делам праведности, которые бы мы сотворили, а по Своей милости..." (Тит. 3: 5).

Очевидно, что критические замечания профессора Уоттерса заслуживают серьёзного к себе отношения. Но наряду с его высказываниями имеет смысл привести соображения другого психиатра. Профессор Роберт Коулз (Гарвард) ут­верждает: "В характере человека мне не удалось открыть ничего сверх того, о чем говорили еврейские пророки, такие как Исайя, Иеремия и Амос, а также Екклесиаст и Иисус Христос, о чем свидетельствовали жизни тех, с кем Он со­прикасался. Всё, что я могу сказать на основании своих ис­следований человеческого поведения, является лишь снос­кой к жизнеописаниям людей, содержащихся в Ветхом и Новом Заветах"²².

Столь существенные различия в интерпретации научных исследований в области психиатрии свидетельствуют о том, что заключения специалистов очень сильно зависят от их мировоззренческих установок.

Помимо тех моментов, которые обсуждались выше, про­фессора Уоттерса волнует то, какой вред приносит душев­ному здоровью людей христианское представление о перво­родном грехе. Поэтому имеет смысл рассмотреть, каково подлинное отношение христианства к первородному греху, в чем христианство видит его вред и какое средство избав­ления от порочности, с ним связанной, оно предлагает.

Причины порочности человека и способ избавления от неё с точки зрения христианства

Библия говорит о природе человека честно и прямо. Она не возлагает вину за неправильное поведение человека на общество: она говорит, что сам человек греховен. Это не оз­начает, что человек — сугубо порочное существо, греховная природа которого проявляется во всех сферах его жизни. В

 

человеке сохранились многие благородные черты характе­ра, изначально данные ему Богом при Сотворении. Это под­чёркнуто в замечании Христа, обращенном к Его современ­никам: "...если вы, будучи злы, умеете даяния благие давать детям вашим, тем более Отец Небесный даст Духа Святого просящим у Него" (Лк. 11:13).

Все люди — мужчины и женщины, атеисты и теисты, зна­ют, как передать своим детям самое лучшее, что у них есть. При этом родительская любовь и забота часто распростра­няются не только на родных и близких, но и на тех, с кем люди не состоят в семейных отношениях. Библия этого не отрицает, как не отрицает и энергичных попыток учёных, медиков, педагогов, экономистов, политиков и многих дру­гих людей облегчить боль и страдания, которым подвержен человек в силу того, что он когда-то утратил гармоничное состояние тела и духа.

Но вместе с тем Библия указывает и источники пороч­ности человека: принадлежность его к падшему роду и со­знательные греховные поступки каждого человека.

Первородный смертный грех, который развратил род че­ловеческий на заре его истории, состоял не только в непос­лушании Творцу, но и в осознанной попытке стать незави­симым от Бога: стать подобным Богу, стать хозяином своей собственной жизни и научиться различать добро и зло, не следуя Божьей воле и слову (Быт. 3). Это был бунт духа че­ловеческого против Бога, сотворившего этот самый челове­ческий дух, бунт, в корне изменивший отношение сотворен­ного человека к Своему Творцу, к другим людям и ко всему окружавшему его сотворенному миру.

Отдалённые последствия бунта всё ещё видны в тех, кто не способен видеть свидетельств существования Бога и по этой причине не верит в Него и становится в позицию про­тивления Богу.

Это также видно и в людях, использующих религию как своеобразный торг, при котором они рассчитывают на при­нятие Богом в обмен на неукоснительное соблюдение норм

и совершение добрых дел, как если бы религия или любая другая сфера деятельности того, кто сотворен Богом, может помочь заслужить принятие Творцом. Такие люди не пони­мают, что всё благое, что мы имеем, в действительности, про­истекает от Него.

Все мы, без исключения, как члены падшего рода, рож­даемся с этим ложным представлением, составляющим ядро нашей личности, с этим глубоким пороком, с этой гордыней которая не только снижает эффект наших благородных по­ступков, но и провоцирует нас на множество постыдных дел.

Но учение о первородном грехе не означает, что, будучи греховными от рождения, люди должны сами стремиться достичь нечеловеческого уровня совершенства (ср. приве­денное выше, противоположное данному суждение профес­сора Уоттерса). В Библии содержится здравая оценка этой ситуации: "...все согрешили и лишены славы Божией". И здесь же отмечается, что все могут, если захотят, получить безвозмездное оправдание своих грехов "...по благодати Его, искуплением во Христе Иисусе... Ибо мы признаём, что че­ловек оправдывается верою, независимо от дел закона... А не делающему, но верующему в Того, Кто оправдывает не­честивого, вера его вменяется в праведность" (Рим. 3: 23,24, 28; 4: 5)²³. Более того, для абсолютной ясности в Библии го­ворится, что поскольку род человеческий был испорчен и развращён с самого своего начала в результате непослуша­ния Богу, то мы, каждый в отдельности, можем быть проще­ны, примирены и приняты Богом, но не по стараниям нашим быть послушными Ему, которые столь слабы и несовершен­ны, а по послушанию Другому, то есть Христу. Библейское утверждение гласит: "Ибо, как непослушанием одного чело­века [то есть Адама] сделались многие грешными, так и по­слушанием одного [то есть Христа] сделаются праведными многие" (Рим. 5: 19). Бог принимает людей не потому, что они достигают необходимого уровня совершенства, так как этот уровень для человека недостижимо высок. Они обрета­ют совершенство как дар: "От Него и вы во Христе Иисусе,

 

Который сделался для нас премудростью от Бога, праведно­стью и освящением и искуплением" (1 Кор. 1: 30). Кажущаяся глупость христианского пути избавления от порочности

Тому, кто впервые взялся внимательно читать Новый Завет, может показаться явной глупостью содержащееся там заявление, что средством избавления от греховности чело­века служит рассказ о распятом на кресте человеке. Древ­ним грекам, создателям и знатокам сложнейших философс­ких систем, это казалось абсурдным. Абсурдным это каза­лось и иудеям, которые в своих надеждах на избавление от зла уповали на национально-политическое освобождение Мессией, совершающим чудеса.

Поразительно в этом заявлении то, что уже первые хрис­тианские проповедники понимали, что услышанное впервые, предлагаемое в Новом Завете средство избавления от зла покажется их слушателям неразумным. Но они всё равно его проповедовали, так как, согласно их объяснению, они виде­ли в нём мудрость Бога (1 Кор. 1:18-25).

Когда крест Христа предлагается как лекарство от глу­бокой порочности человека, то крест прежде всего указыва­ет на диагноз основной беды человека. Он состоит не в недо­статке интеллекта или благоразумия; а в ложных идеях, стра­хе и вытекающей из всего этого враждебности человеческо­го сердца по отношению к Богу.

В одном из библейских рассказов говорится о том, как змей клеветал человеку на Бога, внушая тому, что Бог под­вергает человечество мучениям, дав Адаму и Еве прекрас­ные деревья и вкуснейшие плоды, но при этом запрещая их есть. Он внушал человеку мысль, что Бог не хочет допустить его возвышения, чтобы человек не мог стать Ему подобным (Быт. 3: 5). Клевета достигла своей цели. Но как только че­ловек отведал запретного плода, он почувствовал стыд и не­удобство своего падшего состояния. Он понял, что Бог от­ныне против него и убежал, чтобы спрятаться от Бога (Быт. 3:7-10).

С тех самых нор эта клевета скрывается в засаде, а в сер­дцах людей таится подозрение, что Бог, если Он существу­ет, конечно же, обязательно настроен против нас. Он запре­щает нам естественные удовольствия, подавляя нас психо­логически и ограничивая развитие наших возможностей. В результате человек отчуждается от Бога, а в крайних случа­ях отрицает все, что как-то связано с Богом. Крайняя сте­пень этого отчуждения — отрицание наличия у человека духа и попытка убедить людей в том, что человек — это не что иное, как материя.

Клеветнический навет змея был и остаётся ложью. Бо­лее того, он неразумен. Разве разумно предполагать, что наш Творец — если Таковой существует — может быть против нас? Однако в то же время осознание человеком своей вины и стыда за личные грехи укрепляет чувство — и на сей раз справедливо, — что Бог, если Он существует, должен быть против наших грехов.

Как разрушить чары этой клеветы? Как уничтожить от­чуждение и враждебность, как достичь примирения? Ответ, согласно Новому Завету, заключается в Воплощении Сына Божьего в человека и Его крестной смерти, через которую Бог смог достичь сердца человека и показать ему, каков Он на самом деле. Вот как об этом говорится в одном из новоза­ветных текстов: "Потому что Бог во Христе примирил с Со­бою мир, не вменяя людям преступлений их, и дал нам сло­во примирения. Итак мы — посланники от имени Христова, и как бы Сам Бог увещевает чрез нас, от имени Христова просим: примиритесь с Богом. Ибо не знавшего греха Он сделал для нас жертвою за грех, чтобы мы в Нём сделались праведными пред Богом" (2 Кор. 5: 19-21).

Таковы, согласно историческим документам, диагноз порочности человека и средство избавления от нее, которое первые христиане предложили миру.

В этом предложении миру заключено и многое другое. Так, Бог не только никогда не стремился к тому, чтобы пога­сить возможности человека. Христос отправил Своих по-

 

сланников предложить миру подняться из простых тварей Божьих и через личное единение с Сыном Божьим возвы­ситься до положения сынов Божьих, рождённых от Бога (Ин. 1:12-13).

И ещё. Древнееврейская поэзия, которую мы упоминали выше, прославляла человека как чудо, поставленное Богом над всем Его творением (см. с. 345-346). Но древний псал­мопевец вряд ли мог представить себе масштаб, в котором это чудо впоследствии повторится. Цитируя сочинение древ­него автора, Новый Завет провозглашает, что Бог отнюдь не отказался от Своих намерений в отношении человека. Им ещё предстоит осуществиться в Человеке Иисусе, когда Хри­стос и Его прославленные последователи будут вместе цар­ствовать во Вселенной (Евр. 2: 5-18; Рим 8: 18-30).

Такова подлинная эволюция человека. Но Библия назы­вает это не эволюцией человека, а его сотворением, падени­ем, искуплением и окончательным прославлением.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Selling the Family Secrets//New Scientist. 1998. No 2163. December 5. P. 20 -21.

2. Lewis C. S. The Abolishion of Man. Glasgow: Collins, Fount Paperbacks, 1986. P. 36.

3. Cook S. Solzhenistyn and Secular Humanism: A Response // The Humanist. 1978, November/December. P. 6.

4. Софокл. Антигона //Трагедии. M., 1959. С. 163.

5. Письма Плиния Младшего. Книги I— X. М.: Наука, 1982. Книга X. Письмо 96 (97). С. 205 - 206.

6. Kurtz P. The Fullness of Life. N. Y.: Horizon Press, 1974. P. 19.

7. Fromm E. You Shall Be As Gods. N. Y.: Rinehart and Winston, 1966.

8. Ibid. P. 23.

Далее в рассказе из третьей Главы Книги Бытие говорится о последу­ющих событиях. Адам и Ева тут же поддались искушению и ослушались Бога. Сразу же осознав свою наготу и отчуждение от Бога, бежали Его, и по приговору Бога были изгнаны из Едсмского сада. Насколько интер­претация этого рассказа, предложенная Фроммом, является правдопо­добной, предоставим решать самому читателю.

9. Skinner В. F. Science and Human Behaviour. N. Y.: Macmillan, 1953.
P. 6.

 

10. Он является одним из четырех лидеров психологического направ­ления "третья сила" (три других лидера — Абрахам Маслоу, Ролло Мэй и Эрих Фромм).

11. Rogers К. Notes on Roilo May //Journal of Humanistic Psychology. 1982, Summer. P. 8.

12. Ibid. P. 8.

13. Maslow A. Towards a Psychology of Being. N. Y.: Van Nostrand Reinhold, 1968.P.6.

14. Welch I. D. (ed.), Tate G. A. and Richards F. (eds.) Humanist Psychology. Buffalo, 1978. P. 189.

15. Rogers K. Notes on Rollo May... P. 8.

16. Frank L. K. Potentialities of Human Nature // The Humanist. 1951, April. P. 65.

17. May R. The Problem of Evil: An Open Letter to Carl Rogers//Journal of Humanistic Psychology. 1982, Summer. P. 12.

18. Nahem J. Psychology and Psychiatry Today: A Marxist View. N. Y.: International Publishers, 1981. P. 13.

19. May R. Psychology and the Human Dilemma. Princeton: D. Van Nostrand Company, 1967. P. 188.

20. Welch I. D. (ed.), Tate G. A. and Richards F. (eds.) A Humanist Psychology, (eds.) Humanistic Psychology... P. 322.

21. Wattcrs W. W. Christianity and Mental Health // The Humanist. 1987. Vol. 37. December/November.

22. Yancey P. The Crayon Man // Christianity Today. 1987, February 6. P. 20.

23. О связи спасения с благими делами см.: Гл. 11, раздел "Подлин­ная награда".

 

Глава 14, Что ждет человека в будущем

Итак, темой книги, которую вы держите в руках, являет­ся поиск человеком своего места в мире и смысла своего су­ществования. Мы начали с того, что рассмотрели его место во Вселенной. Нас интересовал вопрос: чужой ли он на пла­нете Земля, или она предназначена быть для него домом? И мы пришли к выводу, что у нас больше оснований считать, что верно последнее.

Затем мы обратились к вопросу о происхождении и раз­витии человека. И мы поняли, что нельзя не удивляться тому, насколько сложна "информация", заложенная в человечес­ком организме. Мы также убедились в том, насколько труд­но с научной точки зрения предположить, что такая инфор­мация возникла из некоего лишенного сознания источника, и насколько проще возвести ее происхождение к Разумно­му Началу.

Затем мы проанализировали врожденную языковую спо­собность человека, отличающую его даже от высших живот­ных. Эта способность лежит в основании мышления, науки и философии и обеспечивает возможность отношений с дру­гими людьми и общение между человеком и его Творцом. Мы показали, что не существует данных, которые бы свиде­тельствовали о том, что эта логическая способность могла возникнуть в результате эволюции.

Далее мы проанализировали свойственное человеку чув­ство собственного достоинства и ценность человека как та­кового, а также способность человеческого сознания выхо­дить за свои собственные пределы и за пределы материаль­ного мира посредством абстрактного мышления, пересекать границы Вселенной и постигать начало времени и конец све­та. И мы пришли к выводу о том, что трудно объяснить эти возможности сознания, считая человека не чем иным, как развитой формой материи.

Мы также рассмотрели свойственное человеку от рож­дения чувство свободы и осознание им своего превосходства над не обладающими сознанием силами природы, какими бы могущественными эти силы ни были. Мы проанализирова­ли, какие убеждения и верования необходимы человеку для того, чтобы он чувствовал себя свободным и не считал себя пленником материальной Вселенной.

После этого мы задались вопросами о природе присуще­го человеку от рождения чувства справедливости, добра и зла, об источнике этого чувства, а также о том, откуда воз­никла у человека идея, что этот мир должен быть справед­ливым, хотя часто он таковым не является. Затем мы отме­тили, что система нравственности оказывается искаженной и неэффективной, если не основывается на объективных нормах и критериях и человеку приходится быть самому себе божеством.

Затем мы размышляли о роли человека по отношению к окружающему его миру, о его поразительной и все возраста­ющей власти над природой. Но в то же время говорили о зло­употреблении человеком своей властью над природой и своими собратьями и об опасностях этого злоупотребления, связанных с тем, что возможности человека использовать природу в своих целях увеличиваются с каждым днем. Мы пришли к выводу, что в человеке заключена некая пороч­ность, и выясняли, в чем се причина. Вместе с тем мы убеди­лись, что эта порочность может быть преодолена и человек способен в конечном итоге исполнить то предназначение, во имя которого был создан.

В данной, последней, главе мы рассмотрим, что ждет че­ловека в будущем, и зададимся вопросом, каковы его надеж­ды на будущее.

При такой постановке вопроса важно не поддаться иску­шению и не ограничиться рассмотрением экономических и политических вопросов будущего и современности. Мы, ко­нечно, можем размышлять о том, как разные государства собираются решать проблемы, которые всегда терзали и про-

 

должают терзать человеческое общество. Мы можем рассуж­дать о том, какую форму примет тенденция к глобализации: сведется ли она к экономической глобализации, к которой стремятся крупные международные компании, или эта гло­бализация на коммерческой основе приведет к формирова­нию монетарного контроля на мировом уровне и далее — к формированию мирового правительства, идея которого из­давна приветствуется гуманистами и совсем недавно стала поддерживаться философами Нового Века (NewAge). И, наконец, мы могли бы задаться вопросом: если подобная ан­тропоцентрическая и финансово-экономическая система, построенная на принципах гуманизма и атеизма, действи­тельно когда-нибудь сформируется, то будет ли она способ­ствовать установлению мира и свободы или она станет на­вязывать мирное сосуществование путем жесткого тотали­тарного контроля на глобальном уровне?

Несмотря на то, что легко поддаться искушению и впасть в размышления на подобные исключительно интересные темы, имеет смысл сосредоточиться на куда более важном вопросе: каковы надежды на будущее каждого человека?

На что может надеяться каждый человек

Все мы стремимся работать во имя улучшения рода че­ловеческого и потому строим планы и думаем о будущем. Но при этом велик соблазн увлечься идеологическими схе­мами отдаленного утопического будущего всего человече­ства в целом и забыть о важности будущего наших совре­менников, людей, живущих здесь и сейчас, которые не до­живут до идеального будущего, если оно когда-то и наста­нет.

Когда мы говорим о будущем человечества, то имеет смысл остановиться и подумать, что подразумевается под словом "человечество" в этом контексте. Мы не имеем в виду все поколения человеческих существ, которые когда-либо жили или будут жить. Мы имеем в виду только те поколе­ния человеческих существ, которые будут жить в будущем. Мы все надеемся, что настанут времена, когда исполнится

лозунг Организации Объединенных Наций, когда народы "...перекуют... мечи свои на орала и копья свои — на серпы; не поднимет народ на народ меча, и не будут более учиться воевать..." (Мих. 4: 3). Но что же случится с людьми, кото­рые жили раньше и умерли, и с теми, которые появятся на свет и умрут до наступления этого прекрасного времени? Не­ужели у них никогда не будет достойного будущего? Неуже­ли они должны смириться с представлением о том, что они являются продуктом лишенных сознания генов, не имеющих иного намерения, кроме как использовать людей в качестве временных каналов для передачи своей генетической инфор­мации будущим поколениям? Или что они должны доволь­ствоваться ролью человеческих отходов, которые эволюция использует как строительные леса на пути к идеальному бу­дущему, чтобы затем их отбросить?

Некоторые люди утверждают, что к жизни следует отно­ситься как к вечному пиру. Каждое поколение приходит к пиршественному столу, чтобы насытиться сполна и тем са­мым потерять право возмущаться и жаловаться, если его любезно попросят удалиться и дать следующему поколению занять свое место за столом.

Но этот аргумент поверхностен, поскольку в каждом по­колении существуют миллионы людей, которым жизнь вов­се не кажется банкетом. Они знают, что жизнь могла бы быть прекрасной, но все сложилось совсем иначе, потому что, ска­жем, какой-нибудь диктатор во имя некоей "высшей цели" обрек их самих и их страну на горе, нищету, обездоленность и экономический крах, не говоря уже о каждодневных страда­ниях и жизненных разочарованиях отдельных людей. Они чувствуют себя обманутыми, травмированными, неудовлет­воренными и разочарованными и уходят из этой жизни с раз­битым сердцем и поникшим духом. Есть ли смысл говорить с ними о надеждах на улучшение жизни человечества в целом или даже об улучшении жизни следующего поколения?

Или предположим, что в силу закономерностей истори­ческого материализма в конце концов наступил экономичес-

кий рай: не превратится ли этот рай в силу законов диалек­тики в нечто другое? А что произойдет с поколениями, жизнь которых придется на этот рай? Умрут ли они, как умерли все предшествующие поколения людей?

Когда мы рассуждаем о том, что ждет человека в буду­щем, мы должны смотреть на вещи прямо и не избегать воп­роса, который волнует каждое поколение живших на этой земле людей: является ли смерть концом? Неужели судьба любого человека — это горстка праха? Неужели несмотря на превосходство разумного человека над неразумной приро­дой, последнее слово — за природой, которая обрекает лю­бого человека на бессознательное существование?

И как всегда, когда мы задаем подобные вопросы, ответы на них распадаются на две основные группы: ответы теис­тов и ответы атеистов¹.

Приведем сначала некоторые типичные атеистические высказывания на обсуждаемую тему.

1. "Гуманистический манифест-II'": "...личность в целом является функцией биологического организма, который взаимодействует с другими в социокультурном контек­сте. Не существует никаких надежных данных, свиде­тельствующих о том, что жизнь остается после того, как тело умирает"².

2. Бертран Рассел: "Никакой героизм, никакое вооду­шевление и напряжение мысли и чувств не могут сохра­нить человеческой жизни за порогом смерти"³.

3. А. Дж. Айер: "Я считаю... достоверным фактом то, что существование человека заканчивается с его смертью" ⁴.

4. Эрнст Нагель: "Человеческая судьба [является] эпизодом между двумя забвениями"⁵.

В "Гуманистическом манифесте-П" допускается "своего рода бессмертие". Оно видится его авторам исключительно в "продолжении нашей жизни в потомках и во влиянии нашей жизни на жизнь других представителей нашей культуры".

Подобное воззрение было распространено в античном языческом мире. Родители находили удовлетворение в том,

что продолжатся в детях. Императоры, цари, генералы-за­воеватели и крупные политики сооружали себе при жизни монументы, чтобы остаться в памяти потомков. Писатели утешали себя мыслью о том, что их литературные и фило­софские труды сохранят память о них лучше, чем сооруже­ния из мрамора и бронзы.

Все это достаточно ясно свидетельствует об инстинктив­ном стремлении человечества к бессмертию. Когда жизнь атеиста приходит к концу, он думает о том, что прожил ее не только для себя, но и для других людей, которые будут по­мнить о совершенном им благе. Но когда вам грозит исчез­новение с лица земли, мысль о том, что вас будут помнить, служит, видимо, слабым утешением.

Вместе с тем атеисты могут сказать о судьбе человека именно так. А перед лицом смерти это очень мало и очень плоско и более того, является выражением их мнения, а не доказанного факта.

Атеисты, конечно, утверждают, что не существует оче­видных доказательств жизни после смерти, и потому теис­тическое представление о жизни после смерти — это про­сто принятие желаемого за действительное. Может быть, и так. И вместе с тем мы не можем быть вполне уверенны­ми в том, что в атеистическом отрицании жизни после смер­ти не содержится элементов ее принятия, поскольку лю­бое целостное представление о жизни после смерти вклю­чает категоричное утверждение, что требования нравствен­ности и справедливости будут регулировать ее столь же сильно, сколь сильно они должны регулировать жизнь в этом мире.

Вопрос о нравственности не снимается со смертью чело­века. После смерти каждому человеку придется предстать перед судом, на котором каждый должен дать ответ перед Богом. И этот ответ будет иметь вечные последствия. Таким образом, возможно, что, по крайней мере, у некоторых атеи­стов есть основания принимать желаемое за действительное и думать, что это не так.

 

Древнеримский поэт Лукреций был ярым сторонником эпикурейской философии. И в своей пространной поэме он говорит о том, почему относится к этому философскому на­правлению с таким восторгом: эпикурейцы утверждают, что, согласно науке, людей ждет "конец мытарствам"⁶ и что они никогда не предстанут перед Последним Судом. Наверное, и сегодня есть люди, придерживающиеся подобной точки зрения.

Итак, мы рассмотрели типичные атеистические представ­ления о том, каков удел каждого человека. Теперь перехо­дим к теистическим и, в частности, христианским, взглядам на этот вопрос.

Надежда на воскресение, основанная на сущности Бога

Сначала обратимся к высказываниям по этому поводу Самого Христа:

"А о воскресении мертвых не читали ли вы реченного вам Богом: "Я Бог Авраама, и Бог Исаака, и Бог Иакова?" Бог не есть Бог мертвых, но живых" (Мф. 22: 31-32).

Здесь Христос кладет в основу уверенности в воскресе­нии сущность Бога и верность Его людям, которых Он со­здал. Создать людей, наделить их нравственным чувством и способностью к любви и верности, ввести их в мир без их согласия, а затем забыть о морали и моральном чувстве, ко­торыми сам же их и наделил, — это было бы подобно деяни­ям безответственного тирана.

Бог не таков. И, действительно, Его интерес к человеку и любовь к нему относятся не только к человечеству в целом, а к каждому индивиду в отдельности. Он не говорит: "Я Бог иудеев" или даже "Я Бог Авраама, Исаака и Иакова". Он го­ворит: "Я Бог Авраама, и Бог Исаака, и Бог Иакова". Он ду­мает о каждом мужчине, о каждой женщине, о каждом ре­бенке.

Более того, когда Он говорит о Себе (в данном отрывке Он обращается к Моисею (Исх. 3:15)), Он идентифицирует и характеризует Себя через Свои отношения с отдельными людьми: "Я Бог Авраама, и Бог Исаака, и Бог Иакова". Авра-

ам, Исаак и Иаков давно ушли из этого мира, а точнее, ушли уже до того времени, когда Бог говорил с Моисеем. Для это­го мира они уже не существуют, тогда как для Бога все еще существуют. Отношения, которые Бог строит с людьми, со­зданными по Его образу и подобию и искупленными по Его милости, подобно Ему Самому, вечны.

Таково первое существенное различие между атеистичес­кой и теистической точками зрения на будущее человека. Атеист считает, что является продуктом лишенных созна­ния сил, которые даже не подозревают о его существовании. Он не может надеяться, что в результате действия этих сил воспроизведется та случайная ситуация, которая привела к его рождению, и что когда он умрет, то эти силы воскресят его. Единственное, на что он может надеяться, — это на вы­живание как частицы человечества в целом.

Он не может рассчитывать на то, что любовь и предан­ность, испытываемые им по отношению к своей семье, дру­зьям и близким людям, хотя бы в какой-то мере разделяют­ся безличными силами, породившими человечество. Эти чувства всего лишь временны. Они не только лишают его надежды. Они бросают человека в бездну бесчувственного, неразумного мира, в котором протекает его короткое и вре­менное существование. Воскресение, вытекающее из справедливости Бога

"Не дивитесь сему: ибо наступает время, в которое все, находящиеся в гробах, услышат глас Сына Божия, и изыдут творившие добро в воскресение жизни, а делавшие зло в вос­кресение осуждения" (Ин. 5: 28-29; см. также Мф. 12: 36,41, 42).

Здесь Христос утверждает, что наступит воскресение, которое должно будет восстановить справедливость. В этой жизни совершается бесконечное число несправедливых по­ступков. Невинные страдают, а обидчики выходят сухими из воды. Но эта жизнь — еще не конец всему, и она не может быть таковой, поскольку зло, творимое людьми, переживает их и влияет на многие последующие поколения, нанося им

 

ущерб. Совокупные последствия этого зла не могут быть оценены до конца времен. Но справедливость Бога означает воскресение и тем самым свидетельствует о том, что сотво­ренная Им Вселенная не является механизмом, лишенным нравственности, и в еще меньшей мере — нравственным ха­осом.

Воскресение, необходимое для достижения цели, зало­женной в создании человека

Цель, которую Бог преследовал, создавая человека, ни­когда не сводилась к тому, чтобы ограничить рамки его су­ществования нашей временной планетой. Человек был из­начально создан по образу и подобию Божьему. Эта идея проявилась уже на самом исходном уровне процесса творе­ния, но в дальнейшем она будет реализована на самом высо­ком из возможных уровней (Кол. 3:9-11; 2 Кор. 3:18). Жизнь на этой планете — это не что иное, как школа, которая долж­на развивать и готовить человека к тому времени, когда он будет полностью соответствовать образу Сына Божьего. Апостол Христа Павел сказал об этом следующее:

"Ибо все, водимые Духом Божиим, суть сыны Божий; по­тому что вы не приняли духа рабства, чтобы опять жить в страхе, но приняли Духа усыновления, Которым взываем: "Авва, Отче!" Сей Самый Дух свидетельствует духу нашему, что мы — дети Божий. А если дети, то и наследники, наслед­ники Божий, сонаследники же Христу, если только с Ним страдаем, чтобы с Ним и прославиться. Ибо думаю, что ны­нешние временные страдания ничего не стоят в сравнении с тою славою, которая откроется в нас. Ибо тварь с надеждою ожидает откровения сынов Божиих, — потому что тварь по­корилась суете не добровольно, но по воле покорившего (ее), — в надежде, что и сама тварь освобождена будет от раб­ства тлению в свободу славы детей Божиих. Ибо знаем, что вся тварь совокупно стенает и мучится доныне; и не только она, но и мы сами, имея начаток Духа, и мы в себе стенаем, ожидая усыновления, искупления тела нашего <...> Притом знаем, что любящим Бога, призванным по Его изволению, все

содействует ко благу; ибо, кого Он предузнал, тем и предоп­ределил (быть) подобными образу Сына Своего, дабы Он был первородным между многими братиями; а кого Он предопре­делил, тех и призвал; а кого призвал, тех и оправдал; а кого оправдал, тех и прославил. Что же сказать на это? Если Бог за нас, кто против нас? Тот, Который Сына Своего не пощадил, но предал Его за всех нас, как с Ним не дарует нам и всего? Кто будет обвинять избранных Божиих? Бог оправдывает их. Кто осуждает? Христос (Иисус) умер, но и воскрес: Он и одес­ную Бога, Он и ходатайствует за нас. Кто отлучит нас от люб­ви Божией: скорбь, или теснота, или гонение, или голод, или нагота, или опасность, или меч? <...> Но все сие преодолева­ем силою Возлюбившего нас. Ибо я уверен, что ни смерть, ни жизнь, ни Ангелы, ни Начала, ни Силы, ни настоящее, ни бу­дущее, ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем" (Рим. 8:14-23; 28-35; 37-39). Воскресение самого Христа: начало восстановления мира

Сам Христос предсказал Свое собственное воскресение (Мф. 16: 21; Лк. 18: 31-33), и свидетельства о его состояв­шемся воскресении ясно показывают нам, что Он имел в виду под словом "воскресение"⁷.

Воскресение Христа не является версией широко распро­страненного ближневосточного мифа об умирающем и вос­кресающем боге. Это не миф о природе. Христос и Его апос­толы были евреями, которые родились в Iв. н. э. А евреи в течение многих веков сталкивались с религиозно-мифоло­гическими системами окружавших их народов и в конце кон­цов сознательно отвергли их все. Отсюда проистекает под­черкивание ими того факта, что когда Христос восстал из мертвых, то его гробница оказалась пустой. Физическое тело Христа-человека воскресло буквально. Оно не только вос­кресло, но и преобразилось. Тем самым было показано, как воскреснут те, кто находится с Ним в духовном единстве. Вот как говорится об этом в Новом Завете:

 

"Напоминаю вам, братия, Евангелие, которое я благовествовал вам, которое вы и приняли, в котором и утвердились, которым и спасаетесь, если преподанное удерживаете так, как я благовествовал вам, если только не тщетно уверовали. Ибо я первоначально преподал вам, что и сам принял, то есть, что Христос умер за грехи наши, по Писанию, и что Он погребен был и что воскрес в третий день, по Писанию, и что явился Кифе, потом двенадцати; потом явился более неже­ли пятистам братий в одно время, из которых большая часть доныне в живых, а некоторые и почили; потом явился Иако­ву, также всем Апостолам; а после всех явился и мне, как (некоему) извергу" (1 Кор. 15: 1-8).

"Но Христос воскрес из мертвых, первенец из умерших. Ибо как смерть чрез человека, так чрез человека и воскре­сение мертвых. Как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут, каждый в своем порядке: первенец Христос, потом Христовы, в пришествие Его. А затем конец, когда Он пре­даст Царство Богу и Отцу, когда упразднит всякое началь­ство и всякую власть и силу; ибо Ему надлежит царство­вать, доколе низложит всех врагов под ноги Свои. После­дний же враг истребится — смерть, потому что все покорил под ноги Его; когда же сказано, что Ему все покорено, то ясно, что кроме Того, Который покорил Ему все" (1 Кор. 15: 20-28).

"Но скажет кто-нибудь: как воскреснут мертвые? и в ка­ком теле придут? Безрассудный! то, что ты сеешь, не ожи­вет, если не умрет; и когда ты сеешь, то сеешь не тело буду­щее, а голое зерно, какое случится, пшеничное или другое какое; но Бог дает ему тело, как хочет, и каждому семени свое тело. Не всякая плоть такая же плоть; но иная плоть у человеков, иная плоть у скотов, иная у рыб, иная у птиц. Есть тела небесные и тела земные: но иная слава небесных, иная земных; иная слава солнца, иная слава луны, иная звезд; и звезда от звезды разнится в славе. Так и при вос­кресении мертвых: сеется в тлении, восстает в нетлении; сеется в немощи, восстает в силе; сеется тело душевное, вос-

стает тело духовное. Есть тело душевное, есть тело и ду­ховное. Так и написано: "первый человек Адам стал душею живущею", а последний Адам есть дух животворящий. Но не духовное прежде, а душевное, потом духовное. Первый человек — из земли, перстный; второй человек - Господь с неба. Каков перстный, таковые и перстные; и каков небес­ный, таковы и небесные; и как мы носили образ перстного, будем носить и образ небесного. Но то скажу вам, братия, что плоть и кровь не могут наследовать Царствия Божия, и тление не наследует нетления. Говорю вам тайну: не все мы умрем, но все изменимся вдруг, во мгновение ока, при пос­ледней трубе; ибо вострубит, и мертвые воскреснут нетлен­ными, а мы изменимся; ибо тленному сему надлежит об­лечься в нетление, и смертному сему — облечься в бессмер­тие. Когда же тленное сие облечется в нетление и смертное сие облечется в бессмертие, тогда сбудется слово написан­ное: "поглощена смерть победою". "Смерть! где твое жало? ад! где твоя победа?" Жало же смерти — грех; а сила гре­ха — закон. Благодарение Богу, даровавшему нам победу Господом нашим Иисусом Христом! Итак, братия мои воз­любленные, будьте тверды, непоколебимы, всегда преуспе­вайте в деле Господнем, зная, что труд ваш не тщетен пред Господом" (1 Кор. 15: 35-58).

Таким образом, здесь заключена надежда не только для отдельных человеческих существ, но и для самой природы. Человек и природа, конечно, были испорчены духовным бун­том человека против Его Творца. Но намерение Бога состо­ит не в том, чтобы сначала уничтожить природу и человече­ство вместе с ней, а затем начать творить что-то новое, со­вершенно отличное от них. Его намерение состоит в том, чтобы восстановить и преобразовать уже сотворенную при­роду и человека и тем самым привести их к великой славе и к более высокому положению, чем то, которое занимал пад­ший человек. Воскресение Человека Иисуса Христа не толь­ко задало образец этого конечного восстановления; оно по­ложило начало этому восстановлению.

 

Надежда в этой жизни

Часто говорят, что надежда на воскресение и на жизнь в грядущем мире снижает интерес к жизни в этом мире и не дает людям надежд в жизни здесь и сейчас. Легче всего отве­тить на этот вопрос так: для людей, которым сейчас уже ис­полнилось сорок лет, обещание, что благодаря некоей идео­логической системе установится экономический рай на зем­ле, тоже не может служить основой для надежды на лучшее будущее.

Однако серьезный ответ на это возражение будет заклю­чаться в том, что именно надежда на воскресение максималь­но наполняет смыслом нашу настоящую жизнь. Мы нужда­емся в таких элементарных вещах, как пища, одежда и жи­лище, но приобретение этих вещей не является главной це­лью в жизни. Без бензина машина не может ехать. Но глав­ное предназначение машины заключается не в том, чтобы ее бак был заполнен бензином.

Иисус Христос'left' width='50%'> следующая ==> ПРИ ИЗУЧЕНИИ ГЕОГРАФИИ

---

Дата добавления: 2015-07-02; просмотров: 128; Опубликованный материал нарушает авторские права?.

---