Вопрос человеческого достоинства и прав

Обратимся к правам человека, но правам не человечества или наций в целом, а правам отдельного человека. Мы по­стоянно должны иметь в виду, что империи приходят и ухо­дят, племена и этнические группы объединяются, разъеди­няются, а затем объединяются иным образом; культуры пе­реживают периоды расцвета и упадка. А отдельный человек был и остается. Если мы беремся определять ценность чело­вечества, то мы должны начать с выяснения ценности каж­дого индивидуума, составляющего человечество. Государ­ства и народы в каком-то смысле являются надличностны­ми образованиями. А история дает нам слишком много при­меров того, как люди становятся одержимыми властью и при этом их может совершенно не волновать нищета и разоре­ние, которые жажда власти может принести сотням тысяч отдельных человеческих существ.

На чем же в таком случае основаны права каждой лично­сти? Согласно теизму, они основаны на Боге и на характере Бога. Каждый человек сотворен по образу и подобию Божь­ему и отсюда вытекают органичные и неотчуждаемые от че­ловека достоинство и права. Плохо обращаться с челове­ком — значит плохо относиться к его Творцу: "Кто прольет

 

кровь человеческую, того кровь прольется рукою человека: ибо человек создан по образу Божию" (Быт. 9: 6); "Кто тес­нит бедного, тот хулит Творца его..." (Притч. 14: 31).

Но атеисты, по определению, должны отвергнуть это ос­нование прав человека и искать их основу в чем-то другом. Кто же, согласно атеистическому подходу, дает человеку его права? Гуманист Сидни Кук говорит: "Человеку дает права не Бог, а общество"³.

Эта теория оказывается адекватной тогда, когда государ­ства и их правительства действуют разумно. Но история сви­детельствует о том, что они часто действуют неразумно. И в такие времена встает вопрос: являются ли государства и пра­вительства высшим и абсолютным авторитетом? Могут ли они решать, какой человек или какая этническая группа имеют право на жизнь, а от какой группы или человека сле­дует избавиться? Является ли государство высшим источ­ником закона в целом или существуют Законы, стоящие над государством, которые устанавливают характер реализации государством своей власти?

Софокл в своей пьесе "Антигона", из которой мы уже приводили знаменитый фрагмент о завоевании человеком природы, ставит этот вопрос как главный. Являются ли за­коны государства высшими законами или существуют ка­кие-то другие нормы, стоящие над государством? Антигона говорит об этом так:

"Не знала я, что твой приказ всесилен

И что посмеет человек нарушить

Закон богов, не писанный, но прочный.

Ведь не вчера был создан тот закон -

Когда явился он, никто не знает.

И, устрашившись гнева человека,

Потому ответ держать перед богами

Я не хотела"⁴. В связи с этим имеет смысл вспомнить известный сюжет из древнееврейской истории (Дан. 3), связанный с царство­ванием Навуходоносора, царя Вавилона (605 — 562 гг. до н.

э.). Озабоченный прочностью своей империи, Навуходоно­сор призвал в Вавилон всех важных государственных чинов­ников и правителей. Затем он приказал вылить из золота статую своего бога и собрал всех своих служащих публично ему поклониться. Предполагалось, что как только музыкан­ты сыграют первый аккорд соответствующей моменту пат­риотической музыки, все государственные чиновники упа­дут ниц перед золотым изображением бога. Это изображе­ние было символом обожествления государства и его главы Навуходоносора, и чиновники и правители должны были своим действием выразить признание абсолютной власти государства.

В те времена в Вавилоне жили тысячи евреев, которые оказались там не по своей воле. Три молодых еврея попали на государственную службу и наряду с другими служащими должны были поклониться этому символу Государства. Хотя они и были преданными служащими царя, но оказались не готовы обожествить государство и отнестись к нему с тем почитанием, которого, по их мнению, заслуживал только Бог. Они отказались пасть ниц перед золотым идолом и тем са­мым не только проявили должное отношение к Богу, но и отстояли достоинство и свободу совести каждого человечес­кого существа. За это они были брошены в огонь. Что слу­чилось потом, вы можете узнать сами, прочитав соответству­ющие части из Библии.

Христиане Iи IIвеков н. э. сталкивались с подобными проблемами. Христос был несправедливо распят римским правителем Пилатом во времена правления императора Ти-берия. Тем не менее христианские апостолы учили хрис­тиан уважать правителей и подчиняться им: "Всякая душа да будет покорна высшим властям; ибо нет власти не от Бога, существующие же власти от Бога установлены. По­сему противящийся власти противится Божию установле­нию; а противящиеся сами навлекут на себя осуждение. Ибо начальствующие страшны не для добрых дел, но для злых. Хочешь ли не бояться власти? Делай добро, и получишь

 

похвалу от нее; ибо начальник есть Божий слуга, тебе на добро. Если же делаешь зло, бойся, ибо он не напрасно но­сит меч: он Божий слуга, отмститель в наказание делающе­му злое. И потому надобно повиноваться не только из стра­ха наказания, но и по совести. Для сего вы и подати плати­те; ибо они Божий служители, сим самым постоянно заня­тые. Итак отдавайте всякому должное: кому подать, подать; кому оброк, оброк; кому страх, страх; кому честь, честь" (Рим. 13: 1-7).

Апостолы не призывали христиан становиться анархис­тами или революционерами. Но некоторые римские импе­раторы для объединения многочисленных государств, рели­гий и культур, входивших в их обширную империю, реши­ли потребовать, чтобы те оказывали их императору почести, подобающие богам. Это опять же означало абсолютизацию государства и обожествление человека.

Христиане отказались подчиниться этому требованию и были подвергнуты казни. (См. об этом в письме Плиния, римского правителя Вифинии (111 — 113 гг. н. э.), послан­ном римскому императору Траяну, в котором тот спраши­вает, что делать с христианами, которые отказались прино­сить жертву в честь императора, и ответ императора на это письмо⁵.) Христиане верили в то, что хотя правители и даны Богом, но абсолютизировать власть государства неверно и опасно. Только Бог является Абсолютной Властью, и досто­инство каждого человека проистекает от Бога, а не от обще­ства или государства.