Символическая вселенная

Символическая вселенная понимается в качестве матрицы всех форм донаучного рационального знания об обществе. Она сочетает в себе социально объективированные и субъективно реальные знания: целое историческое общество и полная биография индивида рассматриваются в качестве событий, имеющих место в рамках одной конкретной вселенной. Символическая вселенная построена средствами социальных объективаций. Среди них заметное место занимают мечты и фантазии, которые, как области интеллектуального действия, отделены от ежедневной жизни, но имеют возможность "объяснять" и даже оправдывать будничные процессы. На этом уровне легитимация достигает своего максимального выражения. Таким образом творчески создается целый умозрительный мир.

Кристаллизация символических вселенных следует за процессами объективации и аккумулирования знания. Символические вселенные, в силу этого, являются историческими социальными продуктами. Если кто-то захочет понять их значение, он должен будет понять историю их производства. Символические вселенные действуют так, чтобы легитимировать индивидуальную биографию и институциональный статус-кво. Эта деятельность по сути является бесконечной в обоих случаях.

Символическая вселенная обеспечивает порядок для объективного понимания индивидуального биографического опыта. Опыт индивидов, принадлежащий различным сферам реальности, интегрируется путем инкорпорирования в одну смысловую вселенную. Эта функция символической вселенной для индивида может быть выражена совсем просто: "она" ставит все на свои места. Символическая вселенная делает возможным установление порядка различных фаз индивидуальной биографии, начиная с рождения, включая определение смерти, а то и далее.

Символическая вселенная, к тому же, упорядочивает историю. Всеохватывающая точка зрения обеспечивает всеобъемлющую интеграцию всех дискретных институциональных процессов. В её рамках существование общества получает определенный смысл. Отдельные социальные институты легитимируются посредством определения их места во всеобъемлюще значимом мире.

Символическая вселенная или сумма знание об обществе в качестве когнитивного построения уже является теоретической. Она возникает в процессах субъективной рефлексии, которая на основе социальных объективаций приводит к установлению эксплицитных связей между наиболее значительными предметами осмысления. По мере развития символической вселенной возникает возможность систематического познания собственно природы социальных знаний. И это может быть охарактеризовано как легитимация второй степени. Все легитимации - от наипростейших до теоретических могут быть квалифицированы в качестве концептуальных механизмов поддержания или сохранения социального статус-кво.

Каждая символическая вселенная изначально прагматична. Весьма существенной является проблема передачи символической вселенной от одного поколения другому. Такая передача или социализация никогда не бывает полностью успешной. Некоторые индивиды "усваивают" передаваемую концептуальную вселенную более успешно нежели другие. Даже среди наиболее успешно социализированных индивидов обычно существуют идиосинкретичные вариации в ее понимании. Символическая вселенная в силу своей сложности не может быть познана до конца в той мере, в которой человек может познать различные знания, умения и навыки повседневной жизни.

Проблема передачи символической вселенной становится особенно острой, если имеют место её девиантные версии. В этом случае девиантная (отклоняющаяся) версия, посредством своего существования в рамках определенного социума, бросает вызов традиционно доминирующей версии символической вселенной. Социальная группа, разделяющая эту девиантную версию, становится таким образом носителем альтернативного понимания реальности. Такие еретики или группы инакомыслящих представляют не только теоретическую угрозу для официально доминирующей символической вселенной, но и практическую для социального статус-кво, точнее для господствующих социальных и политических институтов, легитимированных официальной символической вселенной. Против таких групп обычно применяются репрессивные процедуры со стороны хранителей "официальных" определений реальности. Такая практика дополняется оправданием подобных репрессий. Последнее обстоятельство - ещё один стимул развития социальной теории.

Исторически проблема ереси зачастую была первым импульсом для систематической концептуализации символической вселенной. Развитие христианской теологической мысли вследствие необходимости отражения ряда еретических вызовов "официальной" традиции в средневековой Европе обеспечивает превосходные исторические иллюстрации рассматриваемого процесса. Католическая церковь безраздельно господствовала в духовной и интеллектуальной жизни Европы этого периода. Догматы религии приобрели форму законов. Но наряду с официальной церковью на протяжении всего периода средневековья возникали различные ереси, выступавшие с собственными представлениями о социальной реальности. Все несогласные стороны искали и находили аргументы в свою пользу в Священном Писании христиан - Библии. Начиная с Х века, катары, катарены, альбигойцы, богомилы и другие еретические течения выступали с острой критикой католической церкви, доводя её в ряде случаев до полного отрицания клерикальных притязаний, до отвержения всего церковного уклада жизни. Новые теоретические изыскания в рамках самой официальной традиции появляются в ходе этого процесса. Сама традиция выводит за исходные рамки новую концептуализацию. В нашем случае, разносторонне одаренный и блестяще образованный монах-ученый Фома Аквинский в своем творчестве попытался соединить учение Аристотеля с христианскими догмами и представить обновленный взгляд на общество, его историю, на природу власти и государства, на роль светской и религиозной власти.

Большим стимулом для развития социального познания является концептуальная конфронтация с другим обществом, имеющим совсем другую историю. Проблема поддержания статус-кво, навязанная подобной конфронтацией, обычно является гораздо острее, нежели навязанная изнутри еретиками. Здесь присутствует альтернатива официальной символической вселенной, здесь встречаются и оппонируют равные концептуальные построения. Менее болезненно для реального статуса официальной символической вселенной иметь дело с небольшими группами девиантов-инакомыслящих. Их сознание, в таком случае, определяется как недомыслие или слабость. Труднее конфронтировать с другим обществом, которое смотрит на ваше собственное понимание реальности как на невежество, сумасбродство или прямое зло.

Типы концептуальных механизмов появляются исторически в бесчисленных модификациях. Все вышеупомянутые типы не являются исчерпывающими. В контексте становления социологии уместно отметить ещё три разновидности концептуальных механизмов поддержания социального статус-кво. Речь пойдёт о "терапии", "аннигиляции" и "плюрализме".

Терапия как средство ментальной гигиены призвана гарантировать то, что настоящие или потенциальные девианты останутся внутри определенной социальной общности, не эмигрируют из конкретной символической вселенной. Это достигается посредством обращения легитимирующего аппарата к индивидуальным "случаям". Каждое общество борется с индивидуальными отклонениями. Разнообразные институциональные средства - от заключения в психиатрическую лечебницу до психоанализа, от духовной опеки и наставничества до программ консультирования персонала в современных корпорациях - всё исполняет функцию социального контроля. Терапия имеет дело с отклонениями от "официальных" канонов мышления. В силу этого она развивает концептуальные механизмы объяснения таких отклонений. Это требует развития общего древа знания, которое бы включало и теорию девиантного поведения, и диагностический аппарат, и концептуальную систему для обоснования "заботы" о девиантах-инакомыслящих.

Аннигиляция использует схожий с терапией механизм для концептуальной ликвидации каждого явления, находящегося вне рамок официальной символической вселенной. Данная процедура является разновидностью негативной легитимации. Такая легитимация активно поддерживает существующий социальный порядок. Аннигиляция отрицает реальность любых феноменов или интерпретаций явлений, которые не вяжутся с доминирующей умозрительной вселенной. Это может быть исполнено следующим образом. Девиантным явлениям дается негативный онтологический статус, неважно имелось ли при этом терапевтическое намерение или нет. Аннигиляционная концептуальная машинерия очень часто используется против индивидов или групп, чуждых определенному обществу, и которые, таким образом, не подходят для терапии. Концептуальная операция здесь достаточно проста. Угроза известным дефинициям реальности нейтрализуется приписыванием инфернального происхождения всем прочим интерпретациям реальности, существующим вне защищаемой символической вселенной. Когнитивный статус третируемых определений реальности в таком случае не принимается серьёзно. Частными иллюстрациями аннигиляции служит преобладающее отношение среди россиян среднего и пожилого возраста к книгам В. Суворова "Ледокол. Кто начал вторую Мировую войну?" (1992) и "День - М. Когда началась вторая мировая война?" (1994) а также труду И. Бунича "Золото партии" (1993). Старшее поколение не может примириться с мыслью о том, что именно И. Сталин инициировал Вторую мировую, оно до сих пор не верит, что коммунистическая партия ограбила. Россию. Эти книги действуют на большинство ветеранов как активный раздражитель и квалифици до сих пор не верит, что коммунистическая партия ограбила. Россию. Эти книги действуют на большинство ветеранов как активный раздражитель и квалифицируются ими как злопыхательство, выгодное недругам страны.

Противоположным терапии и аннигиляции по сути механизмом развития социального знания является плюрализм в осмыслении социальной реальности. Как показывает история развития человеческой мысли, ситуация для становления плюрализма предполагает определенные социальные условия, а именно: городское общество с высоко развитым разделением труда, с сопутствующей дифференциацией социальной структуры и производством достаточного прибавочного продукта. Эти условия, которые ныне превалируют в современном индустриальном обществе, существовали, по крайней мере, в некоторых известных секторах предшествующих обществ. Города позднего греко-римского периода могут послужить здесь примером.

Утверждение плюрализма сопутствует быстрым социальным изменениям. Плюрализм, сам по себе, есть фактор ускорения уже потому, что он помогает подрывать мощь сопротивления изменениям традиционного понимания реальности. Плюрализм атакует консерваторов. Он поощряет скептицизм и инновацию и является губительным, в силу своей природы, для самоочевидного традиционного статус-кво. Понятно теперь, почему в условиях плюрализма эксперты, специализирующиеся на традиционном истолковании реальности, неважно, будь то клерикалы или коммунисты-ортодоксы, испытывают ностальгию по временам, когда их интерпретация действительности имела монополию в своей области.