Глава 3

 

‑Виолетта будет использовать... человека, который ему дорог,‑ Гаспар избегал смотреть мне в глаза, ‑ будет шантажировать Винсента, как вы бы сказали на современном языке, будет держать на крючке. Но возможно она и не знает об этой древней истории. И как только она получит всю его силу, я сомневаюсь, но вряд ли она оставит себе блуждающую душу ревенанта.

Его слова должны были успокоить меня. И они помогли, в какой‑ то степени. Все что он сказал было рациональным. Но Виолетта однажды уже использовала меня, чтобы подобраться к Винсенту. Мысль, о том что она снова будет использовать меня, на этот раз заставив Винсента действовать против своей воли, была невыносимой.

Жан‑Батист повернулся к толпе. Его прямая осанка, выпяченная вперед грудь и руки, сложенные за спиной‑ напоминают наполеоновского полководца, который жил столетия назад.

‑Достаточно разговоров про гипотетические ситуации. Один из наших родных сейчас находится на грани уничтожения. Мы должны действовать немедленно, чтобы спасти его дух и остановить Виолетту в ее замыслах.

С этими словами он начал всех организовывать. Артуру было поручено возглавить контингент в замке Виолетты в Лауре. Он жил там, и может эффективно скрыть группу шпионов, чтобы те могли следить за действиями Виолетты. Поскольку Юл был парящим, он должен был сопровождать их, войти в замок, и попытаться связаться с духом Винсента. А Эмброуз был главным в оборонительной стратегии против нума, оставшихся в Париже.

‑Для начала,‑ Жан‑Батист спросил его.‑ Не мог бы ты проводить Кейт домой?

‑Домой?‑ я вскочила с дивана, чтобы поспорить с лидером ревенантов.‑ Нет! Я хочу помочь. Должно же быть хоть что‑то, что я могу сделать.

Жан‑Батист спокойно мне ответил:

‑Кейт, дорогая моя, я не снисходителен‑ я реалист. Там тебе нечего делать, все что ты можешь сделать, это пойти домой, лечь спать, и быть готовой к любым новостям, у нас дома в первой половине дня.

Я смотрела на него скептически, но он казался искренним‑ это был не тот случай, когда успокаивают слабого, бессильного человека. Но я была не согласна с ним. Было кое‑ что, что я могла сделать. Я могла бы рассказывать ему ценную информацию, о том что происходит. И чем больше сообщала, тем больше могла помочь Винсенту.

Потом Жан‑Батист взволнованно подошел к следующей группе, а я попросила Эмброуза, чтобы он дал мне один момент. Сидя спиной к нему, я нашла номер Брана на своем телефоне. Вызов перешел сразу на голосовую почту.

‑Бран,‑ начала я мягко,‑ это Кейт.‑ Я выдохнула и продолжила с закрытыми глазами. ‑Виолетта сказала мне, что ее люди убили вашу мать. Если это правда, то мне очень жаль. Но есть то, что вы можете сделать для нас, чтобы помочь бороться с нума. Мне нужно поговорить с вами. Пожалуйста, позвоните мне, когда вы получите это сообщение, в любое время ночи.‑ Я дала ему свой номер и повесила трубку.

Эмброуз ждал, глядя на меня с любопытством, но ничего не спросил. Когда я встала, он обнял меня за плечи, и я вздрогнула.

‑Извини, сестренка, забыл о том, что Виолетта сломала тебе ключицу вчера.

‑Все хорошо,‑ ответила я, прижавшись головой к его плечу, когда мы шли к двери.‑ На самом деле боль‑ это хорошо. Значит я могу еще хоть что‑то чувствовать.

Эмброуз достал мне мое пальто, и я его одела.

‑Хорошо,‑ ответил он, тому, кого я не могла видеть, и осторожно обнял меня за плечи.

‑Юл хочет, чтобы я сказал тебе, что не о чем беспокоиться,‑ сказал он, когда мы прошли двор и вышли за ворота.‑ У Виолетты совершенно другие планы, она не будет использовать Винсента, как марионетку, и тебя в качестве приманки.

‑Если это должно было успокоить меня, то спасибо. Но мысль о том что Виолетта получит силу Чемпиона и станет супернумой не заставляет меня чувствовать себя лучше,‑ призналась я.

Мы шли молча по темной улице и по бульвару Распай. Церковный колокол пробил два раза, две низкие и скорбные ноты пронеслись через весь город. Одинокое такси промчалось мимо нас, этим ранным утром бульвар был оживленным. Начался дождь и легкий туман, я натянула свой капюшон, поверх своих волос. Когда я одела его, то оставила в покое. Я чувствовала холодные капли дождя на своей коже. Еще одно напоминание, о том что я чувствовала. Мое тело до сих пор что‑то чувствовало.

Мы свернули на мою улицу, и я покосилась на Эмброуза, капли дождя усеяли мои ресницы.

‑Я не беспокоюсь о том, что Виолетта будет манипулировать Винсентом. Это ведь только "может быть". Или "если". Совершенно точно то, что его тело уничтожат, и он никогда не сможет получить его обратно. Он будет...‑ мой голос дрогнул от волнения,‑ призраком до конца вечности.

Я вздрогнула и Эмброуз усилил хватку.

‑Я знаю,‑ сказал он, и я услышала отчаяние в его голосе,хотя на его лице никакие эмоции не отображались. Он склонил голову набок, прислушиваясь, а потом кивнул.

‑Что Юл сказал?‑спросила я.

‑Он использует такую речь, которую я не могу повторить перед настоящей леди,как ты,Кэти‑Лу.‑ признался он.

‑О Виолетте?

‑Да.

‑Хорошо.Она этого заслуживает, злобная сучка.

Эмброуз рассмеялся и поцеловал меня в макушку, как только мы остановились у моего дома.

‑Юл сможешь ли ты добраться достаточно близко к Винсенту,чтобы поговорить без ведома Виолетты?Я имею ввиду,если он привязан к ней...или что‑то подобное.‑спросила я вслух.

Секунду Эмброуз слушал,а потом сказал:

‑Он сказал,что сделает все возможное.Но мы не много знает об этих вещах с привязыванием.

‑Если тебе удастся поговорить с ним,просто скажи,что мы делаем все возможное.И что я не сдамся,‑сказала я,как могла спокойнее.

Эмброуз вздохнул и взял мои руки в свои,наклонившись,чтобы посмотреть мне в глаза.

‑Я знаю тебя не так уж давно,Кэти‑Лу.И я знаю,что ты сойдешь с ума сидя на месте.Но я клянусь,мы с Юлом будем держать тебя в курсе.‑Он улыбнулся.‑Я видел выражение твоего лица,когда Жан‑Батист сказал тебе это,но я согласен с ним.Лучшее,что ты можешь сейчас сделать это поспать,чтобы быть готовой к тому,чтобы не произошло завтра.

Его слова волшебным образом действовали на мои напряженные нервы,и вдруг беспокойство перешло в настолько сильную усталость,что я была готова свернуться и лечь спать прямо на крыльце.Эмброуз заметил это,и на его лице появилось сострадание.

‑Это был долгий день,‑сказал он.

Осторожно,чтобы не задеть моего больного плеча,он заключил меня типично американские медвежьи объятия.И господи спасибо за это.Этих французских поцелуйчиков в обе щеки было не достаточно.

Отпуская меня,Эмброуз громко откашлялся и потер руки так,как будто мог стереть наше горе между ладонями.

‑Хорошо,сестренка,‑сказал он.‑Позвоню тебе утром.‑И ушел.

Измученная,я ступила вверх по лестнице,прокручивая множество различных сценариев,о том,что же происходило в замке в долине Луара.Мой желудок болезненно сжимался когда я думала,а потом старалась не думать,о парящем Винсенте,привязанного к изуродованной Виолетте.От таких мыслей мне стало плохо.

Я должна была сделать что‑то.Мои мысли вернулись к Брану.Как целитель ревенантов,он единственный кто мог бы знать больше,чем бардия о своих тайных обрядах.Фактически он играл ключевую роль в происходящем.Я позвоню ему утром,решила я,открывая дверь.

Я не осознавала,что иду прямо в засаду.Мои сестра и бабушка ждали в гостиной. Джорджия фыркнула,проснувшись на кушетке,где уснула,а Мами вскочила с кресла.Она бросила один взгляд на мое лицо и сказала:

‑Хорошо,девочки.Вы не хотите рассказать мне,что происходит?Джорджия,ты утверждаешь,что незнакомец ударил тебя,и Кэти,приходит домой с красными опухшими глазами в два часа ночи.

Игнорируя Мами,Джорджия пересекла комнату и схватила меня за запястье.Ее лицо было все в желтых,красных и фиолетовых синяках,одна щека была больше другой.

‑Они нашли его вовремя?‑прошептала она.

Я покачала головой.

‑Нет.‑И все чувства которые я отталкивала,с момента когда услышала голос Винсента возле реки,отчаяние которое я пыталась сдерживать в течении последних двух часов,для того чтобы соображать,складывать слова в целостное предложение и двигать ногами.

‑Боже мой,Джорджия.‑Поперхнувшись мои слезы снова навернулись,и она обняла меня.‑Его нет.Его действительно нет.‑Я положила голову ей на плечо и заплакала.

‑Пойдем, ‑ тихо сказал Мами, и прогоняя нас обеих из фойе, направила нас по коридору в мою спальню. Еще плача, я сняла свою одежду и натянула пижаму. Мами и Джорджия устроились вокруг меня на моей кровати, было такое же ощущение, как будто я вернулась в то прошлое лето, когда я решила больше не видеться с Винсентом, а бабушка и сестра утешали мои рыдания. Только это было в миллион раз хуже. Тот разрыв был душераздирающий, но обратимый. В этот раз это было прощание. Это было навсегда.

Я согнулась вдвое и рыдала в свои сложенные руки, тогда как они гладили мою спину и волосы. Когда мои слезы, наконец, замедлились, Мами спросила:

‑ Собираетесь ли вы рассказать мне, или нет?

‑Что ты уже рассказала ей? – я спросила у Джорджии, которая слегка массировала свою покрытую синяками щеку.

‑Все, что я ей сказала это то, что случилось что‑то плохое, и мы должны будем быть готовы поддержать тебя, когда ты вернешься домой, ‑ ответила она, осторожно взглянув на бабушку.

‑Что случилось, Кэти? ‑ Мами настаивала. ‑Ты ведешь себя как будто кто‑то только что умер.‑ Следующий приступ рыдания начал пузырится в моей груди, и я закрыла рот рукой, чтобы остановить вновь вырывающиеся рыдание. Бабушкины глаза сузились в смятении.

‑ Мы должны рассказать ей, Кэйти‑Бин, ‑ сказала Джорджия. ‑ Папи уже знает. И ты будешь нуждаться в моей и Маминой поддержке.

‑Рассказывайте, ‑ мягко скомандовала Мами, и я начала. С самого начала.

Следующие полчаса были потрачены на раскрытие истории моей бабушке, медленно и не подробно, чтобы как можно меньше шокировать ее. Мами выглядела настороженной. Она знала, что я подготавливала ее к чему‑то плохому. Но дойдя до момента, когда я открыла кем Винсент и его родственники были, она подняла свои руки чтобы остановить меня.

‑Это не возможно, ‑ сказала она, как будто бы это было концом разговора. ‑ Вы девочки обе сошли с ума если вы реально верите во что‑то подобное.

‑Папи верит в это, Мами, ‑ сказала я.‑ Это было причиной, когда он сказал мне, что я больше не могу видеться с Винсентом.

‑ Что он сделал? ‑ воскликнула моя бабушка. ‑ Когда это случилось?

‑ Вчера.

Она на мгновение задумалась.

‑Так вот почему он лег спать так поздно и встал так рано этим утром. Он избегал меня. Я бы поняла, что что‑то произошло. ‑ Бабушка встретилась со мной взглядом.‑ Конечно, Антонио не поверил ни единому слову. Ради Бога, он же даже не суеверный!

Я взяла ее руки.

‑Я знаю в это трудно поверить. Мне самой кажется, что я на половину как‑бы реально живу в закрученном фэнтези‑романе.Но, Мами, попытайся, я не знаю, отбросить свое недоверие сейчас. Вы можешь поговорить с Папи об этом позже.Только, пожалуйста, позволь мне закончить.

Она приложила все усилия, чтобы не перебивать.

‑Да, да, я помню. Теперь это имеет смысл. ‑ говорила она время от времени, когда мой рассказ был связан с тем, что она знала: мой разрыв с Винсентом (и последующее состояние); негодования Винсента из‑за Люсьена во время нашего ужина.

Я постаралась пропустить ту часть рассказа, где дух Винсента вошел в меня, чтобы убить Люсьена, но Джорджия не могла удержаться от заполнения пробелов, к ужасу моей бабушки. В конце ее ладошки были прикованы к щекам и лицо выражало шок и неизбежность.

‑И теперь эти .... нума, верно? ‑ спросила она. Я кивнула.‑ Они завладели телом Винсента?

‑ У них было тело Винсента. Но они сожгли его.

У меня получилось выдавить эти слова без удушья, но слезы текли по моим щекам, когда я заметила ужас в глазах Мами и Джорджии.

‑ Но его дух все еще существует? И ты все еще можешь говорить с ним? ‑ выясняла Мами.

‑ Я смогла бы, если бы он мог уйти от Виолетты.

‑ Я всегда знала, что она была маленьким испорченным ребенком, ‑ проворчала Джорджия, продолжая грызть ноготь на большом пальце руки.

‑А как насчет твоего злого экс‑бойфренда? ‑ отругала ее Мами. ‑ После этой истории с Люсьеном, тебе очень повезет, если я когда‑нибудь позволю тебе опять отправится на свидание! ‑ она повернулась ко мне и вздохнула. ‑ Ох, Кэти, я даже и не знаю, что сказать.

‑ Но ты веришь мне? ‑ спросила я, вглядываясь в ее лицо.

‑ У мня нет выбора, разве что предположить то, что вы обе сошли с ума или вам промыли мозги. Или на наркотиках, ‑ сказала она таким тоном, намекающим, что она бы предпочла одну из последних версий как более альтернативную. ‑ И Антонио знает об этом?

‑ Только со вчерашнего дня. ‑ отрезала я.

Мами вздохнула.

‑ Я ненавижу говорить это, но я не могу обвинять Папи за то, что он запретил тебе видеться с Винсентом.

Мои плечи поникли, но Мами подняла ладони, предупреждая меня подождать.

‑ Ты только что рассказала мне свою историю. Пожалуйста, позволь мне ответить. Я стараюсь думать, пытаясь не причинить боль твоим чувствам.

‑Что? ‑ спросила я, в то время, как узел самозащиты стягивал мою грудь.

Я наблюдала за серией меняющихся эмоций на лице бабушки: жалость, нерешительность, и, в заключение, негодование. Но затем она посмотрела на меня влажными блестящими глазами, на опухшем лице и ее пузырь гнева лопнул.

‑ Ох, Кэти, ‑ вздохнула она. ‑ Даже если бы Винсет и его родственники были бы хорошими ребятами, это все равно, что сказать мне, что ты встречаешься с Суперменом. Ну кто бы хотел, чтобы их внучка была бы Лоис Лейн ‑ постоянно находящейся в опасности из‑за злых врагов ее парня. Вместо того, чтобы западать на героя, я ни чего не могу сделать, но мне бы хотелось, чтобы ты влюбилась в обычного парня. Приятного безопасного студента, например. ‑ Она искоса посмотрела на Джорджию. ‑ Даже парень из рок‑группы был бы более приемлемым.‑ Моя сестра внезапно начала тщательно изучать свои ногти.

В заключение, обняв меня, моя бабушка медленно встала и пошла к двери. Задержавшись в дверном проеме, она скрестила свои руки на груди и закрыла глаза на минуту, как‑бы стараясь мысленно стереть все, что она услышала за последние полчаса. Затем она их открыла снова и посмотрев на сидящих тут нас с Джорджией, она вздохнула.

‑ Прежде всего, я позвоню утром в вашу школу и сообщу, что вы обе не придете завтра. Это даст вам время, чтобы понять, как быть с тем, что произошло и ... ‑ она взглянула на Джорджию ‑ ... исцелится.

‑ Во‑вторых, Кэти, я верю твоему безумному рассказу, хотя я никогда не слышала ничего подобного в своей жизни. Папи и я сделаем все возможное, чтобы понять, даже если мы не одобряем это. Отныне, Винсент и его родственники являются открытой темой в этом доме. Ничего не скрывай от нас. Мы на твоей стороне и хотим помочь тебе разобраться и принять тщательно взвешенное решение касательно то ли плохого подвида, то ли нежити.

Ее нос поморщился от последнего слова. Хотя она пыталась быть прозаичной, я знала, как ей было сложно произнести последние слова.

‑ Хорошо, Мами, ‑ пообещала я.

‑ Я с тобой, дорогая. Эта семья знакома со скорбью. Ты всегда можешь прийти ко мне за утешением и знать ‑ я пойму.

Я кивнула бабушке, и, удовлетворенная, она повернулась и вышла. Секундой позже мы услышали как открылась дверь в ее спальню и закрылась с хлопком. Ее голос был слышен даже через закрытую дверь.

‑ Да я вижу, что ты не спишь, Антонио. Но тебе лучше пробудится, потому что нам есть о чем поговорить.

Мы с Джорджией смотрели друг на друга и несмотря на свои слезы, я не могла не улыбнуться сквозь них.