Национальная специфика языковой картины мира

 

Говоря о лингвокультурологическом изучении языка, лингвисты обычно имеют в виду анализ языковых явлений, направленный на выявление национально-культурной специфики.

Лингвокультурология – комплексная область научного знания, исследующая взаимосвязь и взаимовлияние языка и культуры. Извлекая из языковых форм национально-культурные знания, лингвокультурология способствует их глубокому пониманию и усвоению на современном этапе развития общества.

Одной из задач этой междисциплинарной области знания – лингвокультурологии – является изучение механизмов воплощения и межпоколенной трансляции стереотипов национального мировидения в обыденном сознании, а также поэтапная реконструкция культурных установок и характерологических черт менталитета народа – носителя языка. Привлечение в подобных исследованиях гендерного знания, а именно культурной составляющей понятия «гендер», позволит добиться адекватности и надежности формулируемых наблюдений.

Материалом для подобных исследований являются идиомы, устойчивые сочетания разных типов (в том числе пословицы и поговорки) русского языка, пополняющие сферу концептуализации базовых терминов культуры за счет образно-мотивированного содержания. Они способны играть роль стереотипов культурного мировидения – его эталонов, обычаев и др. и в этом качестве выступают как языковые экспонаты культурных знаков. Например, подкаблучник, тряпка, тюфяк, базарная баба, маменькин сынок, размазня, орел, рохля, пустомеля; Хоть гайтан порви (хоть крест с шеи продай), а жену прокорми.

Главное направление лингвокультурологии применительно к материалу фразеологии – исследование и описание механизмов, на основе которых осуществляется взаимодействие фразеологизмов как единиц естественного языка с культурной семантикой «языка» культуры. Результатом действия этих механизмов и является презентация фразеологизмами культурной семантики и тем самым – выполнение ими функции вербализованных знаков «языка» культуры.

При изучении фразеологии в контексте культуры наиболее важными представляются три круга вопросов. Первый из них связан с определением фразеологического состава как наиболее самобытной в культурно-языковом плане части его номинативного запаса. Это предполагает выявление во фразеологизмах различных типов экстралингвистических предпосылок, соотносимых с предметной областью культуры, которая является «второй природой» для человека, – с одной стороны, а с другой – выявление тех внутриязыковых средств и способов, которые придают фразеологизмам способность к культурной референции и тем самым – к отображению в их знаковой форме черт культуры, характерных для того или иного языкового сообщества.

Второй круг вопросов касается уточнения корреспонденции и различий в методах и результатах изучения и описания культурной семантики фразеологизмов, осуществляемых в рамках этнолингвистического, лингвокультурологических и контрастивного направлений в исследовании взаимодействия двух разных предметных областей – языка и культуры. Как известно, каждое из них хотя и пересекается по предмету исследования, но не совпадает целиком по целям и задачам, поскольку в центре внимания этих направлений разные временные (диахронические или синхронические) или культурно-ареальные сферы изучения фразеологизмов.

Третий круг вопросов охватывает проблемы, связанные с выделением общей для языка и культуры методологической платформы, на базе которой разрабатываются методы изучения единиц фразеологического состава языка, выступающих в функции межпоколенно воспроизводимых знаков «языка» культуры и участвующих в трансляции ментальности народа-носителя языка.

В центре интересов лингвокультурологии – исследование и описание взаимодействия языка и культуры в диапазоне современного культурно-национального самосознания и их знаковой презентации. Эта синхронная ориентация существенно отличает ее от этнолингвистики, которая «учитывает, как указывает Толстой Н.И., прежде всего специфические – национальные, народные, племенные – особенности этноса». Ее основные задачи сводятся к реконструкции по данным языка отражения в языке культурных, народно-психологических и мифологических представлений и «переживаний» в их диахроническом движении, дающем богатейший материал для сопоставления культур.

“Язык в этнических границах его носителей – это не только и не столько средство общения, сколько память и история народа, его культура и опыт познавательной деятельности, его мировоззрение и психология, закрепившейся из поколения в поколение, багаж знаний о природе и космосе, о воспитании, о подготовке к жизни новых поколений людей в интересах сохранения и умножения этноса и его самобытности. Тем самым язык представляет собой форму культуры, складывавшийся национальный тип жизни во всем ее многообразии и диалектической противоречивости. К числу основных категорий лингвокультурологии относится понятие “картина мира” – целостная совокупность образов действительности в коллективном сознании.

Понятие картины мира (КМ) связано с такими категориями, как “модель мира”, “мировоззрение”.

В.Н. Топоров отмечает: “Само понятие “мир”, модель которого описывается, целесообразно понимать как человека и среду в их взаимодействии, в этом смысле мир есть результат переработки информации о среде и о самом человеке, причем “человеческие” структуры и схемы часто экстраполируются на среду, которая описывается на языке антропоцентрических понятий”.

Если картина мира представляет собой систематизацию членом коллектива личного и коллективного эмпирического опыта, то модель мира является сочетанием взаимосвязанных семиотических воплощений информации, содержащейся в картине мира. Модель мира реализуется не как систематизация эмпирической информации, но как сочетание разных семиотических воплощений, ни одно из которых не является независимым: все они скоординированы между собой и образуют единую универсальную систему, которой и подчиняются.

Мировоззрение – это активное отношение субъекта к миру, оно включается в картину мира субъекта. Мировоззрение, включенное в концептуальную картину мира, придает ей деятельностный характер и соотносится с мотивационно-эмоциональным содержанием. Именно этот активный компонент мировоззрения чрезвычайно важно подчеркнуть, поскольку активность, проявляющаяся как включенность в речевую деятельность значимых для носителя языка характеристик и свойств личности, ведет к появлению новых смыслов. Концептуальная картина мира может развиваться как модель, отражение действительности, представление, включающее в себя мировоззрение. Как отмечает Л.Т. Килевая, если источником картины мира и модели мира является изнутри идущие представления человека о мире, то источником мировоззрения человека (и социума в целом) являются извне навязанные представления о мире кем-нибудь или самим собой. В последнем случае мы имеем дело с возможностью трансформации картины (модели) мира в мировоззрении.

Отношение языка к действительности опосредованы человеческим сознанием: в языке отражена интерпретация предметов и явлений действительности человеческим сознанием. Эта интерпретация закреплена в языковой картине мира.

return false">ссылка скрыта

Картина мира, репрезентированная языковой семантикой, прежде всего лексикой, соотносится с концептуальной картиной мира, а потому для языковедов все более актуальной становится задача реконструкции не собственно значений слов, но особенностей концептуализации действительности, что возможно лишь на основе привлечения так называемых знаний, соответствующих культурный контекст. Такой интегративный подход к слову национального языка способствует более глубокому проникновению в систему значений и верификаций собственно – лингвистического описания.

Поскольку основными содержательными компонентами культуры являются накопление и переработка информации, получаемой в процессе человеческой деятельности, культура оказывается непосредственно связанной с особенностями менталитета этноса. Действительно, степень осмысления этнической принадлежности человека четко просматривается при изучении одних и тех же понятий (культурных концептов), которые внешне – по форме своего имени – совпадают, но различаются своим содержанием, своей ролью в формировании взгляда на мир и системы ценностей, в выборе линии поведения в социуме, т.е. в том, что в современном словоупотреблении именуется ментальностью, или менталитетом.

Менталитет – это глубинная структура сознания (прежде всего языкового) народа, определяющая этническое (национальное) своеобразие и характеризующаяся относительной стабильностью.

В.В. Колесов по этому поводу пишет: “Ментальность – это миросозерцание в категориях и формах родного языка, соединяющее интеллектуальные, духовные и вольные качества национального характера в типичных его проявлениях. Язык воплощает и национальный характер и национальную идею, и национальные идеалы, которые в законченном их виде могут быть представлены в традиционных символах данной культуры”.

Таким образом, изучая ментальные характеристики культурных концептов, необходимо исходить из того, что язык – это неотъемлемый компонент формирования этнического мировосприятия.

Как считает А.Е. Гуревич, мир культуры образует в данном обществе и в данной исторической эпохе некую “глобальность”. Это “как бы воздух, которым дышат все члены общества, та невидимая всеобъемлющая среда, в которую они погружены. Поэтому любой поступок, ими совершаемый, побуждение или мысль, возникшие в их головах, неизбежно получали свою окраску в этой всепроникающей среде”.

При этом ученый выделяет следующие категории, лежащие в основе картины мира: время, пространство, право, труд, богатство. Этот набор категорий представляет, как он считает, сетку координат, наложенную на действительность, через которую люди воспринимают мир.

Ученые-лингвисты, рассматривая ценности как наиболее фундаментальные характеристики культуры, высшие ориентиры поведения, предлагают ценностную модель картины мира, выступающую в качестве аспекта языковой картины мира.

Как отмечает В.П. Бабушкин, ценностная картина мира в языке реконструируется в виде взаимосвязанных оценочных суждений, соотносимых с юридическими, религиозными, моральными кодексами, общепринятыми суждениями и известными литературными сюжетами.

Из сказанного выше следует, что в сегодняшних представлениях лингвистов, психологов и культурологов о ценностной картине мира (ценностном аспекте языковой картины мира, ценностной парадигме) можно выделить следующее: ценностная картина мира является фрагментом в языке, это упорядоченное множество оценочных суждений, отражающих ценностные ориентации социума, в ценностной картине мира наиболее ярко отражаются специфические черты национального менталитета.

Представления человека о мире складываются в результате его взаимодействия с миром, формируется некоторая модель мира, которая в философско-лингвистической литературе именуется картиной мира. Картина мира – одно из фундаментальных понятий, описывающих человеческое бытие.

Картина мира “запечатлевает в себе определенный образ мира, который никогда не является зеркальным отражением мира”, она есть определенное видение и конструирование мира в соответствии с логикой миропонимания.

Термин “картина мира” возник в рамках физики с 60-х г. прошлого века, проблема картины мира стала рассматриваться в рамках семиотики при изучении первичных моделирующих систем (языка) и вторичных систем (мифа, религии, фольклора, поэзии, кино, живописи, архитектуры).

Картина мира рассматривается учеными, во-первых, как совокупность объективных значений об окружающей действительности (концептуальная картина мира), составляющими которой являются жизненно важные для человека понятия и их концепты, и, во-вторых, как картина мира, отображенная с помощью специальных знаков, несущих информацию об объективной действительности (языковая картина мира). Составляющими последней является семантические поля слов-концептов, образующие как тезаурус языка в целом, так и тезаурус отдельной языковой личности.

Если говорить о “создателе” картины мира, то можно классифицировать типы картины мира следующим образом. Во-первых, это мировидение людей целой цивилизации. В этом случае картина мира – стержень интеграции людей, основы их жизнедеятельности и взаимопонимания. Единство ее структуры отражает единство материального мира и особенности восприятия окружающей действительности человеком как разумным существом. Во-вторых, картина мира – это модель мира определенной этнокультурной общности в конкретную историческую эпоху. По А.Я. Гуревичу, “каждая цивилизация, социальная система характеризуется своим особым восприятием мира”. В-третьих, картина мира может иметь специфические черты у членов определенной социальной группы. Наконец, у каждого индивида конкретной исторической эпохи имеется собственная картина мира, хотя и воспринимает мир человек прежде всего через призму общественного опыта.

Понятие картины мира (в том числе и языковой) строится на изучении представлений человека о мире. Если мир – “результат переработки информации о среде и человеке” в его взаимодействии опять же с человеком. Человек не склонен замечать те явления и вещи, которые находятся вне его представлений о мире.

М. Хайдегер писал, что при слове “картина” мы думаем прежде всего об отображении чего-либо, “картина мира, сущностно понятная, означает не картину, изображающую мир, а мир понятный как картина”.

Картина мира, или знание о мире, лежит в основе индивидуального и общественного сознания. Язык же выполняет требования познавательного процесса. Концептуальные картины мира у разных людей могут быть различными, например, у представителей разных эпох, разных социальных, возрастных групп, разных областей научного знания и т.д. Люди, говорящие на разных языках, могут иметь при определенных условиях близкие концептуальные картины мира, а люди, говорящие на одном языке – разные. Следовательно, в концептуальной картине мира взаимодействует общечеловеческое национальное и личностное.

Картина мира – целостный, глобальный образ мира, который является результатом всей духовной активности человека, она возникает у человека в ходе всех его контактов с миром. Познавая мир, человек составляет свое представление о мире, т.е. в его сознании возникает определенная “картина мира”, или “языковая модель мира” (Г.А. Брутян). Она включает в себя не только отраженные объекты, но и позицию отражающего субъекта. Так как возникновение картины мира тесно связано с языком и во многом определяется языком, ее называют “языковой картиной мира”.

Концептуальная картина мира гораздо богаче, чем языковая картина мира: “Картина мира – то, каким рисует мир человек в своем воображении, – феномен более сложный, чем языковая картина мира, т. е. та часть концептуального мира человека, которая имеет “привязку” к языку и преломлена через языковые формы” (Е.С. Кубрякова).

Философы (Г.А. Брутян, Р.И. Павиленис) и лингвисты (Ю.Н. Караулов, В.И. Постовалова, Г.В. Рамишвили, Б.А. Серебренников, В.Н. Телия и др.) различают концептуальную и языковую картины мира.

Концептуальные картины мира у разных людей одинаковы, ибо человеческое мышление едино. Национальные языковые картины мира – это просто иное их “расцвечивание”.

Языковая картина мира отражает национальную картину мира и может быть выявлена в языковых единицах разных уровней.

В.Н. Телия определяет языковую картину мира как “неизбежный для мыслительно-языковой деятельности продукт сознания, действительности и языка как средство выражения мыслей о мире”.

По мнению Н.Ю. Шведовой, это “выработанное многовековым опытом и осуществляемое средствами языковых номинаций изображение всего существующего как целостного и многочастного мира, в своем строении и осмысляемых языком связях своих частей представляющего, во-первых, человека, его материальную и духовную жизнедеятельность и, во-вторых, все то, что окружает: пространство и время, живую и неживую природу, область созданных человеком мифов и социумов… В вершине этого изображения стоит человек: к этой вершине обращены две главенствующие ветви: “сам человек, его жизнедеятельность и ее плоды” и “его окружение, сфера его существования”: именно такое первичное членение соответствует восприятию человеком самого себя и того, что существует вокруг него и “для него”.

Термин “языковая картина мира” –это не более чем метафора, ибо в реальности специфические особенности национального языка, в котором зафиксирован уникальный общественно-исторический опыт определенной национальной общности людей, создают для носителей этого языка не какую-то иную, неповторимуюкартину мира, отличную от объективно существующей, а лишь специфическую “окраску” этого мира, обусловленную национальной значимостью предметов, явлений, процессов,избирательным отношением к ним, которое продолжается спецификой деятельности, образа жизни и национальной культуры данного народа.

Язык – факт культуры, он составная часть культуры, которую мы наследуем, и одновременно ее орудие. Культура народа вербализуется в языке, именно язык аккумулирует ключевые концепты культуры, транслируя их в знаковом воплощении – словах. Создаваемая языком модель мира есть субъектный образ объективного мира, она несет в себе черты человеческого способа мировосприятия, т.е. антропоцентризма, который пронизывает весь язык.

“Языковая картина мира”– это “взятое во всей совокупности, все концептуальное содержание данного языка”. Понятие наивной языковой картины мира, как считает Ю.Д. Апресян, “представляет отраженные в естественном языке способы восприятия и концептуализации мира, когда основные концепты языка складываются в единую систему взглядов, своего рода коллективную философию, которая называется в качестве обязательной всем носителям языка”.

Живя в языковом обществе, человек обогащает свою концептуальную систему не только благодаря личному опыту, но и благодаря языку, в котором закрепляется общественно-исторический опыт – как общечеловеческий, так и национальный. Последний и определяет специфические особенности языка на всех его уровнях. Это приводит к появлению специфики разных языков, что в свою очередь, ведет к возникновению специфических языковых картин мира у представителей разных народов. Но существует также и индивидуальные картины мира, которые несколько отличаются у разных людей.

Картина мира отражается в содержательной стороне языка этноса. Ее анализ помогает понять, чем отличаются национальные культуры, как они дополняют друг друга на уровне мировой культуры.

Э. Сепиром и Б. Уорфом была выдвинута гипотеза, что люди видят мир сквозь призму своего родного языка. Они предположили также, что языки различаются своими “языковыми картинами мира”. Из их рассуждений следовало, что люди, говорили на разных языках, имеют разные типы мышления, и все это не просто связано с языком, а обусловлено им.

Б.А. Серебренников, критикуя эту гипотезу Сепира-Уорфа, утверждал, что язык не обладает самодовлеющей силой при образовании языковой картины мира. Нельзя говорить, что разные языки выстраивают разные языковые картины мира в сознании своих носителей, они придают лишь специфическую “окраску”, обусловленную значимостью предметов, явлений, процессов, что определяется спецификой деятельности, образа жизни и национальной культуры народа.

Таким образом, мы видим, что языковая картина мира тесно связана с концептуальной системой, а также с языком. Формируется картина мира, отображенная в сознании человека, это вторичное существование мира, закрепленное и реализованное в особой материальной форме – языке. Один и тот же язык, один и тот же общественно-исторический опыт формирует у членов определенного общества сходные языковые картины мира, что позволяет говорить о некой обобщенной национальной языковой картине мира. Разные языки придают картинам мира лишь некоторую специфику, некоторый национальный колорит, что объясняется различиями в культуре и традициях народов.

В речи человека фиксируются не только жизнь одного говорящего человека, фиксируется история всего народа на всем протяжении развития общества. Без “усилия языка” как бы мы узнали свою историю, уклад жизни, образ мыслей, норм нравственности и т. п. Все изменения, происходящие в жизни народа на всем геополитическом пространстве, отражаются в языке, новое “накладывается”, не вытесняя полностью уходящее.