Логическая модель знака Г.Фреге

Развивая идеи Пирса, немецкий математик и логик Готлоб Фреге (1848-1925) предложил собственную треугольную логическую модель функционирования знака. Фреге писал: "Употребляя знак, мы хотим сказать что-то не о знаке, но главным, как правило, является его значение".[14]

В этой модели, также имеющей треугольную форму, как и модель Пирса, представлена зависимость между тремя другими феноменами: знаком, объективно существующим элементом реальности, который он отражает, и представлением об этом элементе (всем классе элементов), функционирующем в сознании субъекта знаковой деятельности.

Модель Фреге, получившая название логического треугольника (треугольника Фреге), имеет следующий вид.

 

 

Концепт (десигнат)

 

Объект

Денотат

Референт Знак(слово)

 

Рис. 6.2. Логический треугольник Г. Фреге

 

Данный треугольник моделирует сразу несколько процессов – возникновение, функционирование и трансформацию знаков в коммуникативных взаимодействиях, а также использование знака субъектом в различных ситуациях коммуникации.

Рассмотрим каждый из компонентов модели, расположенный в вершинах треугольника Фреге.

В одной из вершин расположен знак, или, если мы ведем речь о вербальной коммуникации, слово.

В другой вершине находится объект, который обозначается данным знаком, или называется данным словом. Объект – это некоторый элемент предметного, объективно существующего мира. В логико-семиотических моделях, а Фреге, напомним, по научной специализации был логиком, объект, вступающий в семиотические отношения с обозначающим его знаком, т.е. репрезентируемый знаком, получает особое название – денотат. "Денотат – предмет, как объект обозначения с помощью знаков".[15]

В лингвистике вместо термина денотат употребляется термин "референт". "Референт – конкретный предмет, к которому относится языковый знак в составе высказывания".[16]

Например, если, представляясь при телефонном разговоре с незнакомым собеседником, некто произносит: "Здравствуйте, с Вами говорит господин Х", то именно он, реальный господин Х из плоти и крови, с его сознанием и подсознанием будет выступать денотатом (референтом) по отношению к знаку (имени) "господин Х".

Наконец, в третьей вершине треугольника находится субъективное представление обо всем классе денотатов данного знака, представленное в сознании субъекта знаковой деятельности. В логике это представление называют концептом, а в лингвистике – понятием. Категория "концепт" применительно к таким знакам, как языковые конструкции, непосредственно увязывается с категорией "смысл".

В своей логической теории знаков Фреге развел понятия смысла и значения знака (имени, термина). Категорию смысла он связал с категорией концепта, категорию предметного значения – с категорией денотата, а категорию знака с категорией имени. В результате треугольник Фреге, называемый также семантическим треугольником можно представить в следующем виде.

Смысл имени

 

Значение имени

(объект, обозначаемый

именем) имя

Рис. 6.3. Семантический треугольник Г. Фреге

 

В теории значения имен Г.Фреге-А.Черча[17] значением (предметным значением, денотатом) некоторого имени (знака) называют обозначаемый этим именем предмет или класс предметов (объем именуемого понятия), а смыслом имени (концептом его денотата) называют содержание того же понятия, которое усваивается в процессе его понимания. Смысл знака, слова, языкового выражения служит для указания на его денотат, фиксируя определенные стороны, черты, свойства предметов, обозначаемых данным знаком. Знак, языковое выражение обозначает свой денотат и выражает свой смысл. В этом дуализме заключено главное содержание концепции знака Фреге.

Рассмотрим на примерах соотношение категорий знак (имя, слово), денотат (значение) и концепт (смысл). Возьмем знак или собственное имя "Федор Достоевский." Оно обозначает русского писателя Федора Достоевского, а сам этот писатель является денотатом знака "Федор Достоевский". При этом данный денотат выражает лишь одну сторону знака. Возможно существование двух различных знаков, имеющих один и тот же денотат: "Федор Достоевский" и "автор романа "Идиот".

Смысл языкового выражения (концепт знака) однозначно определяет свой денотат, но обратное, как следует из приведенного выше примера неверно. Знаки, имена, языковые выражения называются синонимами, если имеют один и тот же смысл.

Треугольник Фреге демонстрирует зависимость знака как от объективно существующей действительности (денотат), так и от субъективных представлений об этой действительности (концепт).

Модель Фреге позволяет произвести семиотический анализ коммуникативного взаимодействия и показать характер функционирования субъектов в этом процессе. В зависимости от контекста ситуации при пользовании знаком субъект обращается либо к его концепту, либо к денотату. В ряде случаев именно этот дуализм порождает коммуникативные барьеры. Представим себе ситуацию, когда ребенок увидел на улице симпатичного щенка, и, вернувшись домой, стал просить у родителей купить собаку, а те отказали. "Собака" в данном случае знак. Ребенок, используя его, обращается к денотату, в качестве которого выступает недавно виденный веселый щенок. Родители же оперируют концептом, обобщенным представлением обо всем классе объектов, обозначаемым данным знаком. Собака для них – это ответственность за живое существо, ветеринар, прививки, необходимость прогулок по утрам и вечерам, невзирая на погоду, невозможность уехать надолго, оставив животное без присмотра и т.д. и т.п. В результате, пользуясь одним и тем же знаком в ходе взаимодействия, субъекты задействуют разные его стороны, и это порождает коммуникативные проблемы.

Понятие и модель знака Огдена и Ричардса.

Американские семиотики и лингвисты С.К.Огден и И.А.Ричардс, работая над проблемой сущности знака и анализируя категории его формы и содержания в работе «Значение значения. Исследование влияния языка на мышление и научный символизм»[18] предложили собственную семиотическую модель. По существу она объединяет в себе подходы к пониманию знака де Соссюра и Фреге и может считаться своеобразной синтетической моделью знака.

Семантический треугольник Огдена-Ричардса, с некоторыми дополнениями, предложенными А.В.Соколовым,[19] имеет следующий вид.

 

значение,

концепт, понятие

план содержания

 

ЗНАК

 

 

план выражения

денотат имя,

референт слово

Рис. 6.4. Семантический треугольник Огдена-Ричардса

 

Данная модель в основе своей имеет тругольную форму, восходящую к треугольнику Фреге.

В вершинах этого треугольника также находятся:

§ объект/референт/денотат, данный субъекту коммуникации в ощущениях, называемый определенным именем и отражаемый в сознании субъекта в виде определенного обобщенного представления - концепта/понятия;

§ концепт/понятие – обобщенное представление об обозначаемом знаком объекте (всем классе объектов), возникающее как его мысленное отражение в психике субъекта коммуникации и выражаемое в определенной форме – виде имени/наименования/слова;

§ имя (слово), поставленное в данном обществе/сообществе в соответствие обозначаемому объекту, одновременно выступающее наименованием для объекта/денотата и выражающее в конкретном имени/названии смысл знака, заключенный в концепте/понятии.

Огден и Ричардс учли в своей модели и понимание знака как единства содержания и материальной формы, введенное де Соссюром. План содержания знака представлен здесь той вершиной семантического треугольника, в которой содержится концепт или понятие, а план выражение – вершиной, где находится имя, наименование или слово. Знак же, как комплексное образование выступает как диалектическое соединение плана содержания и плана выражения. В результате образуется графическая модель, которая с полным основанием может быть названа моделью знака, а не просто моделью знаковой деятельности субъекта или моделью функционирования знака. Преимущество семантического треугольника Огдена-Ричардса на треугольником Фреге, как справедливо замечает А.В.Соколов[20], заключается в том, что первая модель разграничивает материальную и идеальную форму знака, тогда как вторая отождествляет знак и имя, что неприемлемо для естественного языка.

Принципиально важным для понимания семиотического содержания коммуникативного взаимодействия является то, что по сторонам треугольника Огдена-Ричардса расположены термины, отражающие характер отношений между элементами модели:

объект/денотат называется именем/словом (имя/слово называет/обозначает объект/денотат);

понятие/концепт выражается в имени/слове (имя/слово выражает смысл понятия/концепта);

объект/денотат отражается в понятии/концепте (понятие/концепт отражает содержание/смысл объекта/денотата).

 

* * *

 

После того, как рассмотрены классические подходы к определению сущности и структуры знака, сложившиеся в школах структурной лингвистики и логики, можно перейти к вытекающему из них современному пониманию этого феномена, используемому в теории коммуникации.[21]

"Знак – материальный предмет (явление, событие), выступающий в качестве представителя некоторого другого предмета, свойства или отношения и используемый для приобретения, хранения и переработки сообщений (информации, знаний).

Знак – это материально-идеальное образование, неразрывное единство плана содержания и плана выражения, выступающее в коммуникативных процессах в качестве представителя (заменителя, обозначителя) некоторого другого предмета, свойства или отношения и используемый для приобретения, хранения и переработки сообщений (знаний, эмоций, волевых импульсов).

Знаки выполняют в коммуникативных процессах репрезентативную (информационную), экспрессивную и прагматическую функции.

В своей репрезентативной функции знак представляет перед субъектом некоторый обозначаемый им объект, передавая субъекту информацию, характеризующую объект, его структуру, свойства и т.п. с объективной стороны. При этом повышается уровень когнитивной осведомленности субъекта коммуникации.

Через свою экспрессивную функцию знак в коммуникативных процессах передает субъекту-реципиенту эмоционально окрашенную, оценочную характеристику обозначаемого субъектом-коммуникатором объекта.

Прагматическая функция знака связана с тем, обозначаемый им объект может выступать в качестве побудительного мотива для субъекта коммуникации. В этом случае знак передает коммуникативную установку, детерминирующую определенную поведенческую реакцию субъекта.

Приведем примеры выполнения знаками своих функций. Когда мы говорим: "Мой друг купил красную "Ниву", знаком "красный" мы передаем информацию о цвете автомобиля. Этот знак (слово) выступает в репрезентативной функции. В фольклорном же выражении "красна девица" тот же самый знак выступает в иной – экспрессивной функции, передавая оценку девушки как красивой. Таким образом, один и тот же знак в различных ситуациях взаимодействия может выполнять разные функции. В прагматической функции выступают дорожные знаки, принадлежащие к группе так называемых предписывающих знаков. Они прямо предписывают участникам дорожного движения должные формы поведения на дороге. К числу таких знаков, например, относятся знаки ограничения скорости, запрещения обгона, запрещения остановки и стоянки и т.п.

Можно выделить предметное, смысловое и экспрессивное значение знака.

Знак обозначает данный предмет (предметы) и выражает свое смысловое и экспрессивное значение. Предмет, обозначаемый знаком, называется его предметным значением. Понятие предметного значения непосредственно увязано с понятием денотата или референта знака.

Смысловое значение знака – это его свойство представлять, фиксировать определенные стороны, черты обозначаемого объекта, определяющие область приложения знака; это то, что понимает человек, воспринимающий или воспроизводящий данный знак".[22] Это значение (смысл) знака служит для выделения в сознании субъектов знаковой деятельности его (знака) предметного значения – для задания объекта (класса объектов), обозначаемого знаком. Категория смыслового значения связано с категорией "концепт". Возможно функционирование знаков, которые выражают только смысл, но не имеют предметного значения, т.е. лишены денотата и обладают только концептом. Возьмем, например, таких фольклорных персонажей, которые обозначаются словами "леший", "русалка", "водяной". С другой стороны, могут быть знаки, в которых смысловое значение сведено к минимуму, таковы, скажем, собственные имена естественных языков (например, Евгений, Александра). В науке смысловое значение знака принимает форму понятия.

Под экспрессивным значением знака в соответствии с его экспрессивной функцией понимаются выражаемые посредством данного знака (при использовании его в соответствующем контексте в данной ситуации) эмоции и оценки использующего этот знак субъекта.

В семиотике и логике под значением языкового выражения понимают тот предмет или класс предметов, который обозначается (называется) этим выражением (предметное или экстенсиональное значение), а под смыслом выражения (смысловым или интенсиональным значением) - его мыслимое содержание, т.е. ту, заключенную в выражении информацию, благодаря которой происходит отнесение выражения к тому или иному предмету (предметам)."[23]

Кроме категории знака в настоящем разделе необходимо определить еще одну категорию, которая играет существенную роль в коммуникативных процессах и также является знаком. Но знаком особого рода. Это категория имени. Имя[24] – в логике выражение естественного или формализованного языка, обозначающее предмет (собственное или единичное имя) или класс, множество предметов (нарицательное или общее имя). В современных логико-семантических концепциях, придерживающихся терминологии Г.Фреге – А.Черча, этот предмет (класс предметов) называется денотатом данного имени или его значением, отличая эту объемную характеристику имени от содержательной (интенсиональной), представляющей совокупность характеризующих данное имя признаков и называемой его смыслом (интенсионалом) – по традиции логической терминологии – содержанием данного понятия.

В заключение данного раздела, опираясь на сформулированное определение знака и понимание основных функций, выполняемые знаками в коммуникативных процессах, рассмотрим семиотическое описание человеческой деятельности, предложенное одним из классиков семиотического подхода Чарльзом Моррисом.[25] Согласно концепции Морриса, любая человеческая деятельность, рассматриваемая как знаковое взаимодействие состоит из трех стадий:

§ восприятия (знака) – выделения знака из других знаков и опирающееся на результат этого процесса выделение объекта, обозначаемого знаком;

§ оценки (манипуляции субъектом посредством восприятия оценочного элемента, содержащегося в знаке) – интерпретации знака на основании освоения эмоционально-оценочного содержания, предоставляемого субъекту знаком;

§ совершения – реального действия, детерминированного освоением содержания, представленного знаком.

Соотношение стадий действия субъекта и функций знака может быть представлено в виде таблицы:

Стадии действия субъекта	Функции знака	Характеристики воздействия объекта на субъект через знак
Восприятие	Репрезентативная	Выделение объекта
Интерпретация (манипуляция)	Экспрессивная	Оценка объекта и его доминирование
Совершение действия	Прагматическая	Зависимость от объекта и мотивация к действию по отношению к нему

 

На стадии восприятия субъект взаимодействует со знаком, который, реализуя свою репрезентативную функцию, предоставляет ему информацию об объекте. В результате данный объект выделяется из других объектов и в действие включается экспрессивная функция знака. Субъект воспринимает содержащуюся в знаке эмоционально-оценочную характеристику объекта и на этой основе происходит интерпретация объекта. Через свою экспрессивную функцию знак задает оценку объекта объектом, по существу манипулируя субъектом. На третьем этапе наступает время прагматической, побудительной функции знака, который формирует мотив субъекта к определенному действию по отношению к объекту, репрезентируемому знаком.

Приведем пример реализации данной схемы применительно к знакам рекламной коммуникации. Возьмем широко известную рекламу сигарет марки "Мальборо", в качестве знака использующей мифологическую "страну ковбоев Мальборо" – страну свободных, самостоятельных мужественных людей, живущих в окружении прекрасной природы. Воспринимающий этот знак потребитель рекламы сначала воспринимает внешнюю форму знака и в качестве обозначаемого объекта выделяет свободную, находящуюся в гармонии с природой жизнь ковбоев Мальборо. Затем наступает стадия манипулирования – человек запоминает рекламный образ, задумывается и прочувствует его. И вот уже наступила оценка – ему нравится мифическая страна и он хочет стать ее гражданином. И при этом в его сознании произошло манипулятивное увязывание означаемого – свободного образа жизни настоящего мужчины в прекрасной стране – и означающего – владения красно-белой пачкой сигарет и их курения. Остается только перейти на третью стадию – ощутить зависимость от знака и сформировать мотив к обладанию объектом. Производителям знака остается только пожинать плоды – ожидать покупателя в табачном киоске.

 

6.3. Типология знаков

Для понимания семиотического содержания коммуникативного взаимодействия и выстраивания эффективных схем коммуникации субъекту необходимо знание различных знаков и знаковых систем и умение выбирать эти знаки и системы знаков, релевантные целям и ситуации общения. В этой связи проблема типологии знаков приобретает особую значимость как в теоретическом, так и в практическом планах.

В современной теории коммуникации существует множество подходов к построении классификации знаков. Большинство из них опирается на классическую типологию знаков, предложенную Чарльзом Пирсом и развивает ее.

На основании критерия характера отношения между означающим (знаком) и означаемым (объектом) Ч.Пирс выделил три типа знаков: иконические, знаки-индексы и символические знаки.[26]

· Иконические знаки – знаки-образы, имеют естественное сходство с обозначаемым объектом, и функционируют в качестве знаков именно на основании факта подобия между означающим и означаемым. В качестве иконического знака может выступать икона, картина, фотография, чертеж, карта местности.

· Индексальные знаки (знаки-индексы) выражают функциональную (каузальную) связь между обозначаемым и означающим. Они функционируют на основании реальной смежности между знаком и объектом, который он обозначает. Примерами индексальных знаков могут быть дым как знак огня или пожара; румянец как знак здоровья, посинение, припухлось или отек как знак воспалительного процесса и т.п.

· Символические знаки выражают условную, являющую результатом договоренности между членами данного общества (сообщества) связь между означаемым и означающим. Они конвенциональны, т.е. функционируют как знаки именно на основании социальной конвенции (договоренности о том, что такая связь существует и выражает именно это отношение между знаком и объектом). Примерами символических знаков являются цвета светофора. Сами по себе красный, желтый и зеленый огни никак не связаны с ситуацией на дороге. Это люди договорились использовать их в соответствующей роли. Если представить себе, что в результате конвенции для светофора в свое время были бы выбраны другие цвета, например, белый, синий и оранжевый, то фраза "проехал на красный свет" сегодня ничего бы не означала. Зато означала бы фраза "проехал на белый свет". И. Яковлев пишет о символическом знаке: "Соглашение необходимо для его понимания. Соглашение – это социальная характеристика знака как договора пользователей. Знаки, по которым нет соглашения, никому не понятны".[27]

Ч. Пирс не только приводит типологию знаков, но и сравнивает коммуникативные характеристики предложенных им типов. Наиболее простым знаком является иконический. Как таковой он не способен передавать информацию и пользование им возможно только на основе прошлого опыта субъекта. А Соколов вместо понятия "иконический знак" предлагает понятие "знак-модель". Он пишет: "Модели – материальные предметы или тексты, воспроизводящие внешний вид или внутренне свойство объекта с целью его познания. Модели в виде материальных предметов представляют собой копии (в том числе фотографии), а текстовые модели – описания (словесные портреты) моделируемых объектов."[28]

Знак-индекс (знак-признак) имеет более сложный характер. Он уже обладает способностью передачи информации и обогащения когнитивного потенциала субъекта коммуникации. Этот знак обладает следующими свойствами: доступность для непосредственного восприятия со стороны субъекта коммуникации; невозможность непосредственной коммуникации субъекта с обозначаемым объектом; важность для процесса взаимодействия не самого индекса/признака, а того феномена, показателем которого он является. Примером, иллюстрирующим эти свойства данного типа знаков, является такой известный всем с детства индекс, как столбик ртутного термометра, используемого для измерения температуры тела человека. Высота этого столбика есть индекс характера воспалительных процессов, происходящих в организме. Мы не можем непосредственно наблюдать эти процессы, но зато хорошо видим, до каких цифр поднялся ртутный столбик. При этом если он поднялся, скажем, до отметки в 40°, то нам важна не сама по себе эта цифра, а то, что она обозначает опасный уровень развития воспалительного процесса в организме.

Наиболее сложным семиотическим конструктом является знак-символ. Строго говоря, только он имеет полное основание называться коммуникативным знаком. Этот знак способен выполнять все функции знаков, включая наиболее важную для организации коммуникативного взаимодействия – прагматическую. Символические знаки способны образовывать суждение, передавать информацию, оценочное отношение, детерминировать действие субъекта коммуникации.

По критерию характера используемых коммуникативных средств выделяют:[29]

а) вербальные знаки — знаки, опирающиеся на вербальные коммуникативные средства - слова, словосочетания, которые в совокупности образуют вербальные системы;

б) невербальные знаки — знаки, опирающиеся на невербальные коммуникативные средства - жесты, мимику, тембр и модуляция голоса, интонацию и т.п.;

в) синтетические знаки — образы, которые соединяют в себе вербальные и невербальные знаки и образуют синтетические системы в определенных видах искусства.

По критерию характера формирования и функционирования могут быть выделены системные, т.е. включенные в некоторую знаковую систему и функционирующие как элемент этой системы и несистемные (одиночные) знаки.

Несистемные (одиночные) знаки могут иметь иконическую, индексальную и символическую форму. Например, фотография любимого человека – одиночный иконический знак. Засохший хвостик арбуза и яркое желто-оранжевое пятно на его боку – одиночные знаки-индексы, сигнализирующие о спелости огромной ягоды. В качестве одиночного символического знака может выступать перчатка, брошенная дворянином в лицо обидчику, или пять зернышек апельсина из одноименного рассказа А.Конан-Дойла о Шерлоке Холмсе. Последние два примера представляют знаки, которые А.Соколов называет вещественными символами[30].

Знаковая система, имеющая строгую структуру и существующая по определенным законам представляет собой не что иное, как язык. "Язык", - говорится в философском энциклопедическом словаре[31], - "это знаковая система, используемая для целей коммуникации и познания. Системность языка выражается в наличии в каждом языке, помимо словаря, также синтаксиса и семантики". Таким образом, можно считать, что системные знаки существуют как языковые знаки. Языковые знаки не функционируют отдельно друг от друга, а образуют систему, правила которой определяют закономерности их построения (правила грамматики или синтаксические правила), осмысления (правила смысла знака или семантические правила) и употребления (прагматические правила). Языковые знаки, входящие в состав языков как средств коммуникации в обществе называются также знаками общения.

Классификация языковых знаков опирается на классификацию языков. Прежде всего, эти знаки делятся на знаки естественных языков и знаки искусственных знаковых систем (искусственных языков). Знаки естественных языков (слова, словосочетания, предложения и др.) состоят как из звуковых знаков (членораздельных звуков – фонем), так и из соответствующих этим знакам рукописных, типографских и иных знаков (букв, иероглифов, клинописных знаков и т.п. – графем).

Среди знаков искусственных языковых систем можно выделить:[32]

§ "знаки кодовых систем, предназначенных для кодирования обычной речи или для перекодирования уже закодированных сообщений (например, азбуку Морзе, коды, применяемые при составлении компьютерных программ);

§ знаки для моделирования непрерывных процессов (например, кривые, отображающие непрерывные изменения в ходе каких-либо процессов, скажем, электрокардиограмму сердца);

§ знаки, из которых состоят формулы, используемые в научных языках. Это наиболее важный вид знаков применяемых в науке. Среди них обычно различают знаки, значение которых не зависит от других знаков (т.н. собственные знаки) и знаки несобственные, не имеющие сами по себе значащего характера, а лишь служащие для построения сложных знаков из более простых."

 

6.4. Свойства и принципы функционирования знаков и знаковых систем

Свойства знаков и знаковых систем, задающие семиотические основания коммуникативного взаимодействия, могут быть сведены в некоторый набор характеристик, которые некоторые авторы называют принципами семиотики. С нашей точки зрения, более точной будет все же постановка вопроса о свойствах и принципах функционирования знаков и знаковых систем. В отечественной научной литературе наиболее полно вопрос о свойствах и характеристиках знаков и принципах функционирования знаковых систем рассмотрен в работах Ю.Степанова и В.Кашкина.[33] Возьмем за основу концептуальные разработки этого ученого, добавив к ним необходимые, на наш взгляд уточнения и дополнения.

Важнейшие свойства и принципы функционирования знаков и знаковых систем могут быть сведены к следующим:

§ свойство принципиальной арбитрарности знака;

§ свойство полифункциональности знака;

§ принцип системно-исторической обусловленности знака;

§ свойство асимметричной дуальной динамики знака;

§ принцип бинарной оппозиции элементарных знаковых систем;

§ принцип многоуровневости и ограниченности семиотических систем;

§ принцип релятивности семиотического отношения и многоуровневости семиозиса.

Рассмотрим последовательно каждый элемент названного перечня свойств и принципов и дадим их содержательную характеристику.

Свойство принципиальной арбитрарности знака характеризует его генезис и сущность связи между планами его содержания и выражения.

В истории науки о коммуникации и шире, в истории философской мысли существуют два подхода к решению этого вопроса. Один из них полагает, что задающая знак связь между звучанием и значением имеет естественное, глубинное сущностное происхождение, связанное с природой отношений между миром людей и миром вещей. Этот подход исходит из того, что существуют исходные естественные языковые пра-формы, единые и универсальные планы выражения, которые просто в силу природы человека как существа, использующего знаки, самой природой поставлены в соответствие своим планам содержания. И, соответственно в своей знаковой деятельности человек подобен естествоиспытателю – при формировании знака, при обозначении нового объекта его задача – не сформулировать новое произвольное имя, а отыскать то подлинное имя, которое природа предписала этому объекту. Эта концепция сущности знака имеет свои корни в мифологии некоторых народов. Там имеет место предание о существовании некоторой Истинной Речи, в которой каждый объект называется своим Истинным Именем. Это истинное исходное имя есть величайший секрет, поскольку тот, кто знает это Имя, способен, пользуясь им, повелевать именуемым объектом или субъектом. Отзвуки мифов такого рода можно встретить и в книгах современных писателей, работающих в жанре fantasy.[34]

Второй подход, напротив полагает установление связи между планом содержания и планом выражения знака произвольным процессом, являющимся функцией ситуации обозначения и субъекта, который это обозначение выбирает. Превращение данного обозначения в объективный в терминологии Пирса знак, закрепленный за конкретным объектом в рамках данной системы социальных отношений, наступает тогда, когда соответствие между планом содержания и предложенным планом выражения приобретает конвенциональный характер.

Эти два подхода в основании своем были сформулированы еще античными философами. Две теории семиозиса, выдвинутые в ту пору, до сих пор и в современных учебниках называются по-гречески: φύσει и θέσει (что значит по природе и по установлению). Согласно первой, как уже говорилось, знаки/слова связаны с обозначаемыми предметами (звучание со значением) по природной необходимости, согласно почти естественной детерминистической закономерности (φύσει). Согласно же второй знаки не имеют естественной, не зависящей в исходном своем состоянии от сознания человека связи с предметами, а их значение приписывается их звучанию по исходной договоренности, согласно конвенции, по установлению (θέσει).

Дискуссия между сторонниками первого и второго подходов продолжалась в лингвистике, семиотике, антропологии и теории коммуникации почти до середины ХХ века. Современная теория коммуникации опирается на второй подход – теорию θέσει. Знак здесь полагается принципиально не имеющим неразрывной связи с некоторой трансцендентальной сущностью, априорно увязывающей план содержания и план выражения. Он полагается не раз и навсегда мотивированным чем-либо внешним по отношению к процессу коммуникации, а принципиально арбитрарным, т.е. возникающим в процессе формирования знака как конкретного социального семиотического отношения между обозначающим субъектом и обозначаемым объектом. При формировании знака для нового (еще не названного) объекта субъект свободен в выборе плана выражения. И знак в этом плане произволен. В подтверждении обоснованности теории арбитрарности знака приведем пример того, как один и тот же объект с одним и тем же планом содержания в разных языках приобрел разные планы выражения. Возьмем ягоду землянику. В немецком языке план ее выражения сходен с планом выражения в русском – erdbeer (земляная ягода - вот оно, казалось бы, подтверждение теории φύσει!). Но в английском это strawberry (ягода растущая в соломе). И получается, что для выбора плана выражения в русском и немецком языках сработала одна конвенция, а в английском – другая.

Знак, таким образом принципиально арбитрарен – он возникает как результат произвольного означивания, при этом данный процесс в разных языках может быть связан с разными базовыми характеристиками плана содержания знака.

В то же время, произвольность знака, его немотивированность не является абсолютной. Таковой она является только до момента выработки и социального согласования конвенции о соответствии между значением и звучанием, смыслом и формой. Далее эта конвенции мотивирует дальнейшее использование знака.

Несмотря на то, что современные семиотика и теория коммуникации опираются на концепцию принципиальной немотивированности знака, со счетов нельзя сбрасывать объяснительные и познавательные возможности концепции φύσει. Последняя способна хорошо описывать знаковую деятельность субъектов мифологизированного, в том числе первобытного сознания. Эти субъекты на обыденном уровне реализуют свою знаковую деятельность на основе наивного понимания теории φύσει. Как показывают данные культурных антропологов и этнографов, первобытное сознание не только не разделяет план содержания и план выражения какого-либо знака, например тотема или маски, но даже увязывает воедино знак и предмет, им обозначаемый. Для него связь плана выражения и плана содержания знака задана трансцендентально и операции подстановки знака вместо объекта не меняет существа отношения непосредственно с объектом. Раз эта связь существует и имеет объективный глубинный характер, действие над символом эквивалентно действию над объектом, и, оперируя с символом, можно изменить часть реальности, которую он представляет. Например, проколов иглой куклу врага, которая сделана из его волос и частей одежды, можно нанести ему непоправимый ущерб. На этом представлении основаны многие тотемистические культы. Верования в разного рода заговоры, ворожбу, колдовство, приметы свойственное обыденному наивному сознанию современного человека имеет те же самые основания. Что такое примета, в которую верит человек? Это некоторая внешняя форма, которая обозначает неразрывно связанное с ней скрытое содержание, т.е. по существу знак. Почему человек поворачивает назад, увидев перебежавшую дорогу черную кошку? Потому, что верит в экзистенциальную связь между ней и грядущим несчастьем.

Однако, как бы хорошо концепция φύσει не объясняла особенности мифологического сознания и наивную веру в приметы отдельных людей, это объяснение имеет скорее отношение к предметной области социальной антропологии. Если же говорить о понимании знака в теории коммуникации, то здесь работает теория θέσει, полагающая знак немотивированным конвенциональным образованием.

Свойство арбитрарности знака и вытекющий из него принцип немотивированности знака является первым фундаментальным принципом семиотики, лингвистики и теории коммуникации.

Второе свойство знака – полифункциональность. Оно заключается в том, что каждый знак способен в коммуникативных процессах одновременно выполнять не одну, а несколько функций. Выше мы уже рассмотрели основные функции, которые выполняются знаком. Это репрезентативная, экспрессивная и прагматическая функции.

Принцип системно-исторической обусловленности знака характеризует основные закономерности его функционирования и трансформации. Сущность данного принципа заключается в том, любой знак приобретает свою качественную определенность, т.е. становится тем, чем он есть – единством звучания и значения, соединением плана содержания и плана выражения, опираясь одновременно на две линии детерминации – системную и историческую.

С одной стороны, знак является элементом определенной знаковой системы, определенного языка. Поэтому как на этапе своего появления, так и в ходе эволюции важнейшие характеристики знака обусловлены особенностями строения и развития этой знаковой системы. Язык как полузакрытая (или условно закрытая) знаковая система функционирует по собственным законам и никогда прямо не заимствует элементы и формы других языковых систем. Даже когда элемент чуждой знаковой системы попадает в иной язык, он начинает существовать там по законам этого нового для себя языка. Принимающий язык как бы осуществляет "перевод" знака своими средствами, своеобразную его "подгонку" под собственные семантические, синтаксические и прагматические правила. Мы берем из английского языка слово jeans, и вот уже появляются "магазины джинсовой одежды". Берем название автомобиля Jeep, и появляются не только соответствующее название "джип", но производные существительное "джипер" (тот, кто ездит за рулем джипа) и глагол "джиповать" (ездить на джипе по пересеченной местности). Также не могут быть заимствованы без изменения базовых системных закономерностей элементы системы знаков языков культуры. Скажем в языке российской культуры гендерных отношений подача мужчиной незнакомой женщине пальто (план выражения культурного знака) – не более чем знак вежливости и воспитанности (план содержания). В языке американской гендерной культуры тот же самый поступок (план выражения) будет воспринят как знак сексизма или даже сексуального домогательства (план выражения).

В языковой системе, как и в любой системе, действует принцип системной конгруэнтности. Это значит, что субъекты, пользующиеся этой системой способны интерпретировать знаки, принадлежащие другой системе, языковой, культурной или иной, только с помощью своей знаковой системы, своего языка, своей культуры. Нельзя быть грамотным или неграмотным, культурным или некультурным вообще, можно вести себя правильно или неправильно только с точки зрения определенного культурного кода, языка, семиотической системы, то есть, системы конвенций.

С другой стороны, возникновение и развитие знака обусловлено исторически. Знаковая система, язык, в пределах которых формируется и изменяется знак, не является чем-то косным, застывшим. Ее динамика есть функция динамики социума, коммуникативным средством которого она выступает. Общество меняется – и меняется язык. Знак, который представлял одно единство плана содержания и плана выражения в одних исторических условиях, в других будет представлять иное единство. Возьмем новые слова, в изобилии появившиеся в русском языке в ХХ. Скажем, сопоставим планы содержания слова "ударник" в 1915 и 1935 годах. В первом случае это некоторая деталь какого-то механизма, ударяющая по другой детали. Спустя 20 лет – это еще и человек, отлично работающий на социалистических стройках и перевыполняющий план. А для современной молодежи ударник – это музыкант, играющий на ударных инструментах. Эти примеры можно продолжать и применительно к новейшей истории. Возьмем планы содержания слов, перешедших в 90-е годы ХХ века в обыденную речь из лагерно-уголовной лексики – "наехать", "замочить", "кинуть", "опустить" и т.п.

Свойство асимметричной дуальной динамики знака неразрывно связано с рассмотренным выше принципом его системно-исторической обусловленности. Данное свойство связано с тем, что у знака есть собственная внутренняя динамика, определяемая исторической, культурной и иной динамикой каждого из его компонентов – плана содержания и плана выражения. Эти компоненты изменяются по своим автономным историческим траекториям. Само понятие асимметричного дуализма ввел русский лингвист С.О.Карцевский (1884-1955). Он связал его с тем, что, как при формировании, так и при использовании знака в коммуникативных процессах означаемое и означающее связываются только на ограниченный временной отрезок. Длительность этого интервала – это длительность использования знака именно в этом контексте именно с этим соотношением означаемого и означающего именно этими субъектами. До данного момента, равно как и после него, план содержания и план выражения могут иметь свою историю развития.

Таким образом, детерминированность динамики знака носит дуалистический характер. Изменение знака есть функция двух независимых процессов – исторического развития плана его содержания и исторического развития плана выражения. Данный дуализм носит асимметричный характер в силу того, что в каждый конкретный момент времени любая из составляющих может быть ведущей в трансформации знака во всей полноте его коммуникативных функций.

Свойство асимметричного дуализма объясняет многие процессы динамики знаков. Скажем, в диахронии может меняться план выражения, но сохраняться план содержания. В.Кашкин, например, говорит о трансформации с течением времени и развитием знаковой системы английского языка фонетического облика слова hlafweord, которое в древнеаглийском языке имело тот же план содержания, что и слово лорд в современном английском[35]. Данный пример иллюстрирует изменение знака, детерминированное динамикой плана его выражения. Приведенный выше пример использования в русском языке ХХ века слова "ударник" показывает, как при неизменном плане выражения знак меняется за счет исторически и культурно обусловленной динамики плана содержания.

Возможна и ситуация, когда в ходе исторического развития меняются одновременно и план содержания и план выражения знака.

Кроме того, из свойства асимметричной дуальной динамики вытекает возможность существования для одного и того же плана выражения в синхроническом измерении нескольких планов выражения. Например, слово ключ в современном русском языке выступает одновременно в значениях инструмента для открывания замков, источника воды в природе, средства для решения проблем и музыкального знака регистра.

Принцип бинарной оппозиции элементарных знаковых систем отражает необходимость функционирования знаков, обеспечивающих человеческое взаимодействие, как некоторых диалектически организованных парных образований. В них одновременно представлены знаки с противоположными планами содержания. Знак не возникает и не функционирует в одиночку. Он, разумеется, является элементом целостной знаковой системы (языка), которой пользуется данное общество/сообщество. Но, кроме того, он еще и одна половина некоторой элементарной системы, где помимо него присутствует и другая половина – знак с противоположным значением. "Добро" и "зло", "свет" и "тьма", "правда" и ложь" и т.п. – эти знаки не существуют, не имеют смысла друг без друга. Данные и подобные им элементарные знаковые системы образуют основания для тех бинарных оппозиций, которые, как пишут классики структурной антропологии, организуют человеческое взаимодействие.[36] Любой функционирующий знак обязательно подразумевает наличие в данной знаковой системе по меньшей мере еще одного знака, образующего с ним бинарную оппозицию планов содержания.

Рассматривая данный принцип В.П.Конецкая пишет: "Отношения противопоставления формируют структуру как вербальной, так и невербальной коммуникативной систем. Например, такие слова, как "день — ночь", "близкий — далекий", противопоставляются на основе контраста; такие слова, как "дворец — хижина", "собака — кошка", "кошка — мышка", противопоставляются на основе ассоциаций, которые не являются контрастивными, но часто используются в высказываниях. В составе высказываний эти системные оппозиции могут выполнять информационную функцию — "день сменяется ночью" или оценочную — "жили они как кошка с собакой". В невербальных системах оппозиция знаков типа "да" — "нет' имеет ограниченный характер. Противопоставляются преимущественно указательные жесты ("здесь — там", "вверху — внизу") и жесты, обозначающие размеры ("большой — малый", "широкий — узкий")"[37].

В соответствии с принципом многоуровневости и ограниченности семиотических систем, возможно существование систем знаков менее и более высоких уровней, причем то, что в системах низшего порядка пользователи считают реальностью, в более высоких системах способно выступать в качестве знака. Данный принцип говорит о том, что любая семиотическая система имеет свои границы и функционирующий здесь субъект воспроизводит соотношения между "миром вещей" и "миром знаков" со всем задающими эти соотношения условиями и условностями только в пределах этих границ. Выходя за них на одну ступень выше, он как пишет Ю.С. Степанов[38] становится способен видеть на один семиотический уровень больше. Рассмотрим действие этого принципа на примерах права и религии. И в том и другом случае представлены по меньшей степени два семиотических уровня. На первом, низшем функционируют обычные люди, придерживающиеся или не придерживающиеся религиозных канонов, исполняющие или нарушающие законы. Для этих людей заданы границы семиотической системы, в которой религиозный канон или закон государства являются объективными условиями. Любой поступок на основании этих условий может быть означен как "богоугодное деяние" или "грех", "как законное действие" или как "преступление". Эти знаки в пределах своего семиотического уровня регулируют жизнедеятельность общества. Но есть и более высокая семиотическая система, где функционируют высшие церковные иерархи и законодатели. Здесь то, что для низшего уровня есть элемент объективного мира, уже выступает как предмет означивания. На этом уровне можно канонизировать святого, признать какое-либо действие греховным или праведным, принять или отменить закон. И в результате для низшей семиотической системы изменятся объективные условия.

Принцип релятивности семиотического отношения и многоуровневости семиозиса отражает тот факт, что семиотическое отношение, задающее форму и содержание знака, не является раз и навсегда заданным и неизменным. Новые семиотические системы могут образовываться не только на основании элементов предметного мира, но на базе уже существующих знаковых систем. Если для обозначения какого-либо феномена предметного мира можно выбирать из нескольких знаков, то результат выбора имеет собственное семиотическое значение. По существу этот результат представляет собой образование нового знака на базе существующих знаков. Журналист, например, может назвать вооруженных людей, захвативших заложников террористами или бандитами. А может повстанцами или партизанами. Факт выбора вторичного знака приобретает ценностное содержание и образует знак, реализующий экспрессивную и прагматическую функции. Таким образом, релятивна не только связь означаемого и означающего в знаке, или связь знака с предметом. Относительной также является и окончательность создания самого знака. Именно на основании этого принципа в семиотике объясняется появление стилистики. Стилистика, в рамках этой концепции состоит из знаков знаков, знаков второго уровня знаковости:

6.5. Три измерения знаковой теории. Синтактика, семантика и прагматика

Семиотический подход к коммуникативному взаимодействию, как и общую теорию знаков – семиотику принято рассматривать в трех измерениях – синтаксическом, семантическом и прагматическом. Сама концепция трех измерений семиозиса, равно как и трехчастная структура семиотики была обоснована последователем Ч.Пирса американским философом Чарльзом Моррисом. Он поставил перед собой задачу разработки наиболее общих принципов знаковой теории коммуникации. Человек по Моррису – это животное, использующее знаки, причем уровень используемой знаковой системы принципиально отличает человека от всего остального животного мира.[39]

Семиотика, согласно Моррису[40] может быть условно разделена на три предметно обособленные области – синтактику, которая направлена на изучение отношений между знаками, закономерностей их сочетания и композиции в языковых конструктах – высказываниях или дискурсах; семантику, рассматривающую отношения между знаками и обозначаемыми ими объектами, анализирующую значение и смысл знаков; прагматику, изучающую отношение "человек-знак" и ставящую в фокус внимания практические аспекты использования знаков, знаковых систем, языков в процессе коммуникации. Это разделение, как отмечал американский философ, может быть как логически, так и исторически увязано со средневековым "тривием" (лат. trivium – трехпутье) классических гуманитарных наук – грамматики, логики и риторики. Трем компонентам классического тривия могут быть в предметном и методологическом плане поставлены в соответствие три измерения семиотики. Синтактика будет соответствовать синтактике, логика – семантике и риторика – прагматике. Эту взаимосвязь можно проиллюстрировать сопоставительной таблицей[41]

"Тривий" гуманитарных наук	Три измерения семиотики	Предмет изучения
Грамматика	Синтактика	Знак – Знак (объект знакового мира)
Логика	Семантика	Знак – Предмет (объект предметного мира)
Риторика	Прагматика	Знак – Человек (Элемент субъектного мира)

 

Синтактика посвящена изучению закономерностей построения знаковых систем, их синтаксиса, т.е. структуры сочетаний знаков, правил образования и преобразования этих сочетаний безотносительно к их значениям. При изучении естественных языков и искусственных языков логики и математики синтактику увязывают с грамматикой языка, т.е. правилами формирования и трансформации знаковых комплексов, например, слов, предложений и символических выражений.

Семантика имеет дело с отношениями мира знаков к объектному миру, к тому, что они означают, к объектам, к которым они применяются. Она изучает законы образования и функционирования смыслов в опосредованных знаками социальных взаимодействиях. Важнейшая задача семантического измерения семиозиса – передать верное значение объекта, используя адекватное имя. Логическая семантика связана с изучением истинности высказывания.

Семантика соотносит знаки языка с объектом номинации (денотатом для языкового знака или референтом для речевого знака). Семантические треугольники Г.Фреге и С.Огдена - И.Ричардса, рассмотренные выше показывают механизмы семантических отношений в процессе функционирования знака.

Предложение, используемое в естественных языках, также может рассматриваться как особый знак. Семантику этого типа знаков – предложений/высказываний изучает специальная область семиотического знания – лингвосемиотика. Семантический треугольник для знаков-предложений имеет вид, изображенный на рис. 6.5.

 

Знак – предложение

 

 

значение

 

Понятие Денотат

(смысл) (истинность или ложность высказывания)

Рис. 6.5.Семантический треугольник для предложения

В данном семантическом треугольнике показано, что для знака-предложения смысл заключен в высказанном в предложении суждении, а денотатом знака выступает истинность или ложность высказывания, т.е. соответствие или несоответствие последнего истинному положению вещей. Так, например истинным знаком-предложением будет выступать высказывание "Москва является столицей России", а ложным – "Аддис-Абеба является столицей России".

Согласно концепции Р. Карнапа, семантика может быть подразделена на теоретическую ("чистую"), изучающую искусственные, прежде всего формализованные языки и прикладную, имеющую в качестве объекта естественные языки[42]. Изучаемый язык при этом называется объектным, а язык, посредством которого ведется анализ объектного языка – метаязыком.

Прагматика направлена на изучение отношений между знаками и их пользователями – людьми и социальными общностями. Прагматические правила определяют условия, в соответствии с которыми знаковые единицы воспринимаются и функционируют как знаки. Именно прагматическое измерение семиозиса выступает в качестве ведущего для понимания и объяснения характеристик человеческого общения в конкретной ситуации. Оно показывает, каким образом субъекты коммуникации интерпретируют знаки, как они используют семиотические средства в различных ситуациях, как их установки, оценки и эмоциональные состояния влияют на отбор и применение языковых конструктов.

Завершая рассмотрение трехкомпонентной структуры знаковой теории, отметим, что описанные три компонента образуют, согласно концепции Ч.Морриса единую систему – язык общения. Он пишет: «Язык в полном семиологическом значении термина представляет собой любой межличностный набор знаковых средств, употребление которых задается синтаксическими, семантическими и прагматическими правилами».[43]

Следует также понимать, что разграничение трех измерений семиотики носит условный характер, и является необходимым именно для решения аналитических и познавательных задач. В функциональном и прикладном коммуникативных планах семантическая, синтаксическая и прагматические характеристики существуют неотрывно друг от друга и только в этом единстве адекватно описывают человеческое общение. Чтобы коммуникация состоялась и была эффективной, необходимо, чтобы ее субъекты умели использовать синтаксические, семантические и прагматические правила, принятые в данном обществе (сообществе, социальной общности).

контрольные Вопросы и задания:

1. В чем принципиальное отличие семиотического и процессно-информационного подходов?

2. Дайте общую характеристику структурно-лингвистического и прагматического направлений в семиотике.

3. Приведите все известные вам определения понятия «знак».

4. Какие классификации знаков вам известны?

5. Что собой представляет семиозис и какие измерения в нем принято выделять?

6. Приведите примеры иконических, индексальных и символических знаков.

 

[1] Соколов А.В. Общая теория социальной коммуникации. СПб., 2002. С. 288.

[2] Семиотика//Философский энциклопедический словарь. М., 1989. С. 575.

[3] См. Соссюр Ф. Труды по языкознанию М., 1997; Степанов Ю.С.Семиотика. М., 1971.

[4] См. Pierce Ch. S. Reasoning and the Logic of Things. Cambridge, Mass., 1992; Мельвиль Ю.К. Чарльз Пирс и прагматизм. М., 1968. Pharies D.A. Ch. S. Pierce and the linguistic sign. Amsterdam, 1985.

[5] Morris Ch. Foundation of the theory of Signs. Cambridge, Mass., 1968/

[6] Carnap R. Introduction to Semantics. Cambridge, Mass., 1947.

[7] См. Семиотика/Общ. ред. Ю.С.Степанова. М., 1983.

[8] Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. М., 1994.

[9] Дейк Ван Т. Язык. Познание. Коммуникация. М., 1976

[10] Соссюр Ф. Труды по языкознанию. М., Прогресс, 1977. – 696 с. С. 52-53.

[11] См. Ельмслев Л. Пролегомены к теории языка // Новое в зарубежной лигвистике. Вып. 1.- М., 1960. С. 305 – 318.

[12] См. Пирс Ч. Логические основания теории знаков. СПб., 2000.

[13] См. Пирс Ч. Логические основания теории знаков. СПб., 2000.

[14] Цит. по Кашкин В.Б. Лекция 5. Семиотика коммуникации//Введение в теорию коммуникации//WWW.kashkine.narod.ru

[15] Денотат//Толковый словарь иноязычных слов. М., 1998. С.217.

[16] Референт//Толковый словарь иноязычных слов. М., 1998. С.607.

[17] см. Смысл//Философский энциклопедический словарь. М., Советская энциклопедия, 1989. С. 592, Значение// Философия. Энциклопедический словарь. М.: Гардарики, 2004. С. 289.

[18] Найти ссылку по публичке "The meaning of the meaning"

[19] Соколов А.В. Общая теория социальной коммуникации. СПб., 2002. С. 300.

[20] Соколов А.В. Общая теория социальной коммуникации. СПб., 2002. С. 300.

[21] См. Fiske J. Communication, meaning and signs //Introduction to communication studies. London ; New York : Routledge, 1990; Знак ; Значение//Философия. Энциклопедический словарь М., 2004. С. 289. Семиотика//Философия. Энциклопедический словарь М., 2004. С. 761. Соколов А.В. Семиотика социальной коммуникации// Общая теория социальной коммуникации. СПб., 2002. С. 287 – 318. Конецкая В.П. Уровни коммуникации. Семиотический уровень//Социология коммуникации. М., 1997. С. 84 – 101. Знак//Философский энциклопедический словарь. М., 1989. С. 199.

[22] Знак// Философский энциклопедический словарь. М., 1989, с.199.

[23] Значение// Философский энциклопедический словарь. М., 1989, с.200.

[24] См. Философский энциклопедический словарь. М., 1989, с.211.

[25] Morris Ch. Signs, Language and Behavior. N.Y., 1946.

[26] См. Пирс Ч. Логические основания теории знаков. СПб., 2000. С. 59-63.

[27] Яковлев И.П. Основы теории коммуникаций. СПб., 2001. С. 47.

[28] Соколов А.В. Общая теория социальной коммуникации. СПб., 2002. С. 303.

[29] См. Конецкая В.П. Социология коммуникации. М., 1997. С. 85.

[30] См. Соколов А.В. Общая теория социальной коммуникации. СПб., 2002. С. 303.

[31] Язык//Философия. Энциклопедический словарь. Под ред. А.А.Ивина. М., 2004. С. 1038.

[32] См. Бирюков В.Б. Знак//Философский энциклопедический словарь. М.,1989. С.198.

[33] Кащкин В. Семиотика коммуникации//Основы теории коммуникации//WWW.kashkine.narod.ru

[34] См. Ле Гуин У. Волшебник Земноморья.

[35] См. Кащкин В. Семиотика коммуникации//Основы теории коммуникации// WWW.kashkine.narod.ru

[36] См. Леви-Стросс К. Структурная антропология. М., 1985.

[37] Конецкая В.П. Социология коммуникации. М., 1997. С. 94.

[38] Степанов Ю.С. Основы семиотики. М. 1988.

[39] См. Morris Ch. Foundations of the Theory of Signs. Cambridge (Mass.), 1968.

[40] Моррис Ч.У. Основания теории знаков//Семиотика. М.: Радуга. 1983.

[41] См. Вербальная коммуникация//Основы теории коммуникации. Под ред. проф. М.А.Василика. М., 2003. С. 167.

[42] Carnap. R/ Introduction to Semantics. Cambridge (Mass.), 1947.

[43] Morris Ch. Foundations of the Theory of Signs. Cambridge (Mass.), 1968.