Глисон Ледьярд

Если самолет являлся Божьим даром для миссионеров в джунглях, он был еще большим даром для арктических районов, где кочевники скитались по огромной, покрытой льдом пустыне и где погодные условия не позволяли предпринимать длительные путешествия иным способом. Малочисленное население и отдаленные друг от друга миссионеры в арктических регионах обычно не являлись достаточным основанием для организации авиационного служения, поэтому миссионеры в той области мира часто сами становились пилотами. Одним таким пилотом-проповедником был Глисон Ледьярд, руководитель евангелизационной кампании "Евангелие - эскимосам", начавший свое служение в районе Гудзонского залива в 1946 г.

Работа миссионерской авиации в Арктике во многом оказывалась более напряженной, чем в джунглях. Большие расстояния без опознавательных знаков в сочетании с непредсказуемой и суровой погодой превращали каждый полет в рискованное мероприятие. Вынужденные посадки из-за обледенения обшивки самолета являлись обычным делом, а это означало строительство иглу [Зимнее жилище куполообразной формы из снега у канадских эскимосов. - Примеч. пер.] за много миль от базового жилья и долгое ожидание спокойной погоды. Когда температура достигала сорока и пятидесяти градусов ниже нуля по Фаренгейту, мотор приходилось прогревать, раздувая в горшках уголь. Иногда возобновления путешествия ждали по два-три дня. Из-за низких температур полеты на большой высоте были редкими. Чтобы избежать резких порывов ветра и обледенения обшивки самолета, часто приходилось летать всего лишь на высоте десять футов над землей.

За годы, проведенные Ледьярдом в Арктике среди эскимосов, ему часто приходилось разлучаться с семьей, и Катрин каждый раз в тревоге ожидала его. Она работала в миссионерской школе для эскимосских детей, а Глисон улетал в отдаленные районы в попытке охватить эскимосов, которые никогда раньше не слышали Слова Божьего. По самым различным причинам радиосообщения часто не доходили до Катрин, и она ждала мужа дни и ночи напролет, не зная, жив он или нет. Один такой случай произошел вскоре после того, как они начали авиационное служение в районе Гудзонского залива. Глисон отправился с проповедью за тысячи миль, взяв бензин и продукты на месяц. Всего несколько часов спустя он понял, что сбился с курса, но летел, в надежде понять что-нибудь по карте. К вечеру ему стало совершенно ясно, что он затерялся в Арктике, без радио, растратив половину запасов бензина. Погода портилась, и он сел на краю озера, закрепил свой самолет и поставил маленькую палатку. Хотя он и получал определенное утешение от чтения карманного Нового Завета, но время провел беспокойное, о чем позже вспоминал так: "Где я нахожусь? Как мне найти дорогу домой? Следует ли мне ждать крепкого ветра сзади? Солнце могло бы подсказать направление, но оно скрывалось за тяжелыми тучами. Я мог бы узнать направление по звездам, но в такие светлые ночи звезд не было видно. Я мог только ждать, даже если бы пришлось ждать долго".

На третий день ветер утих и небо, затянутое тучами, стало очищаться. Глисон смог определить направление по солнцу. Разобрав свой лагерь, он поднялся в воздух и наконец после долгих часов полета у него затеплилась надежда, когда впереди он увидел озеро Бейкер. Он почувствовал огромное облегчение, после того как определил свое местонахождение по карте, и радость, когда несколько часов спустя приземлился на миссионерской станции.

Несмотря на такие неудачи, награда за контакт с отдаленными группами эскимосов стоила всего риска, на который шли миссионеры. Позже Глисон рассказывал: "После окончания весеннего разлома льдов, когда озера от него высвобождались, Бог дал мне испытать самую большую радость - радость обучения Слову Божьему в группе эскимосов, которые узнали о Боге впервые в жизни... Никогда еще эти люди не слышали имени Иисуса, кроме как в проклятиях, срывавшихся с уст нечестивых белых людей, с которыми им приходилось общаться раньше... Никогда еще я не встречал подобного стремления к учебе. Когда мужчины освобождались от ловли рыбы и выполнения другой необходимой работы, мы собирались перед палаткой... Каждое произнесенное мною слово повторялось ими. Если что-то было непонятно, воцарялась тишина. Как только они понимали смысл сказанного, они снова хором повторяли за мной".

Полеты на отдаленные стоянки и проповедь Евангелия были основным служением Глисона, но мастерство пилота обязывало его служить и в ином качестве. Из отдаленных районов он часто вывозил людей, которые нуждались в более квалифицированной помощи, чем та, которую мог предоставить он сам; он перевозил детей, которых обучала его жена в миссионерской школе на базе. Кроме того, его помощь требовалась при проведении спасательных операций. Однажды он спас пилота коммерческого рейса и пятерых пассажиров, которые затерялись в необъятных просторах по пути в лагерь горняков. Хотя они не могли определить своего местонахождения, но сумели связаться с лагерем вскоре после посадки. Из-за погодных условий вылет правительственной поисковой партии отложили, но Глисон отправился навстречу снегу и ветру, несмотря на опасность. После нескольких дней отчаянных поисков ему посчастливилось обнаружить и спасти окоченевших от холода пилота и пассажиров.

Именно такие спасательные операции снискали Глисону уважение огрубевших и неверующих горняков, живших в шахтерском лагере. Он побывал у них через несколько месяцев после спасения и ощутил радость и удивление от того, что его встречают там с величайшей благодарностью: "Когда наш самолет приземлился, то мы почувствовали себя так, словно увидели своих давних друзей. Как только было объявлено о собрании в тот вечер, поднялась суматоха... Многие из них не держали песенника в руках годами, но после небольшой проповеди они пели от всего сердца... Когда я говорил им о крови Христа - о том, что она может сделать для нас, какое значение она может иметь для нас, - на их лицах появилось такое выражение, какого я никогда раньше не видел. Многие окружили нас после собрания, чтобы поговорить еще".

Несмотря на долгие годы, проведенные в арктическом регионе, Ледьярды считали, что их работа идет очень медленно, особенно среди эскимосов. Люди внешне были доброжелательны и принимали их служение, но не хотели отказываться от своих давних языческих суеверий. Другой проблемой, с которой они столкнулись, стала обычная проблема любой евангелической работы, когда их подопечные выражали ложную уверенность в своем спасении, полученную ими от предыдущих миссионеров: "Некоторым из них христианство представлялось как ритуально-церковное приобщение. Изменения практически не затрагивали области сердца. Труднее всего оказалось преодолеть их ложную веру в то, что крещение, подчинение церковным правилам и ритуалам, прочтение одних и тех же молитв по утрам и вечерам и является сущностью жизни христианина".

Самыми счастливыми в жизни Ледьярд считал те моменты, когда он видел, как сила Евангелия разбивала барьеры суеверий и ложной церковности. Однажды утром в Вербное воскресенье в островной деревне за много миль от миссионерской базы во время проповеди началось пробуждение, и почти каждый в деревне исповедовал свою веру в Христа. Но какими бы значительными ни были такие события, Ледьярды всегда осознавали, что достаточно незначительного повода, чтобы эскимосы вернулись к прежней жизни, полной суеверий. Это становилось особенно опасным, потому что среди них не было постоянно проживающего христианского священника. Внешне результаты работы выглядели внушительно, но никто не знал, надолго ли это. "Мы не ведем регистрацию обращенных и не считаем по носам, - писал Глисон после очередной евангелической экспедиции, - но мы уверены в том, что на Небесах будут и эскимосы, благодаря Божьей работе во время этой поездки".

Если Ледьярдов мало интересовала массовость обращений, то еще меньше их заботило привнесение американизированного христианства в эскимосскую среду. Они настаивали на том, что "не заинтересованы в привнесении чего бы то ни было из западной христианской церкви" этим людям, находящимся так далеко от высокоразвитой цивилизации, но только лишь Христа, и подобная философия, больше чем что-либо другое, открывала путь христианству среди далеких людей в арктической пустыне.