Книга 8

В самом деле, общность души и тела ничуть не лучше их

разобщения, я это серьезно готов утверждать.

Поэтому государство наше, как и любой отдельный в нем человек, должно

жить счастливо, а те, кто счастливо живет, по необходимости должны прежде

всего не обижать друг друга и не подвергаться обидам со стороны других.

Первое из двух этих условий не столь уж трудное, но очень трудно обладать

такой силой, чтобы не подвергаться обидам.

...Причиной служит также и государственный строй: демократический,

олигархический, тиранический. Впрочем, ни то, ни другое, ни третье не есть

даже государственный строй, все это скорее может быть названо длительной

междоусобицей, ибо ни одно из этих устройств не принимается добровольно, но

держится постоянным насилием и произволом, подавляющим волю подданных.

Таковы две главные причины почти всех бед... Однако

ни той, ни другой причине нет места в том государстве, о котором у нас идет

речь и для которого мы устанавливаем законы. У граждан там будет величайший

досуг; они не будут зависеть друг от друга: думаю, что при таких законах они

совсем не будут сребролюбивыми. Поэтому только такое государственное

устройство из всех существующих ныне, естественное и одновременно разумное,

сможет осуществить то воспитание, о котором мы говорили, и те военные

забавы, обсуждение которых мы правильно завершили в нашей беседе.

Нельзя требовать, чтобы верховный устроитель государства установил

законы для всех мелочей - такие законы по плечу и любому законодателю.