Разница между зависимостью и компульсивностью

Чарльз Старкс, доктор педагогических наук, лицензированный консультант-психиатр.

Меня часто просят объяснить разницу между зависимостью и компульсивностью. Это совсем не глупый вопрос. Между компульсивностью (как при переедании) и зависимостью есть важная разница. Мой бывший профессор статистики говорил так: «Разница, для того чтобы действительно называться разницей, должна вносить разницу в чью-то жизнь». Понимание этой концепции может означать разницу между выздоровлением и отсутствием оного.

В центре любой зависимости лежит тенденция к преуменьшению серьезности этого состояния. При пищевой зависимости тенденция к преуменьшению проявляется в виде желания называть зависимость более «мягким» термином. А все потому, что при слове «зависимость» в голову лезут картинки людей с окраин, употребляющих героин. Как знает любой участник 12-Шаговой программы, самое лучшее лечение зависимости – это полное воздержание от вещества, вызывающего зависимость. Использование термина «компульсивность» - это отговорка, поскольку: 1) Он помогает не обращать внимания на те элементы образа жизни при зависимости, которые нуждаются в изменении. (Да, героин и сахар – вещества разные, однако и наркоманы, и пищевые зависимые посвящают свою жизнь добыванию и употреблению этих веществ – и в этом очень похожи друг на друга.) 2) Он позволяет людям продолжать жить с фантазией, что «когда-нибудь, каким-нибудь образом» они смогут нормально употреблять сахар.

Зависимые, по их собственным словам и по сложившемуся в обществе стереотипу, воспринимаются как компульсивные личности, ригидные и склонные к перфекционизму. Зачастую пищевые зависимые говорят: «Компульсивность у меня проявляется ко всему». Звучит, конечно, мило, но это все же преувеличение. Зависимые частенько склонны к преувеличениям, однако в том, что касается их компульсивности в общем и целом, они мало чем отличаются от любой другой группы людей. Проблема пищевой зависимости заключается в том, что это не просто компульсивность, психологическая привычка или проявление плохого научения в детстве, а то, что действует на человека на химическом уровне и меняет всю его жизнь.

Как я уже говорил ранее, «сердце и душа» выздоровления от пищевой зависимости – это принятие концепции болезни. Усложнить это принятие может склонность к преуменьшению масштаба данной проблемы. Несмотря на то, что перед лицом суровой реальности придерживаться полного отрицания («У меня нет никаких проблем с едой») трудно, желание преуменьшать проблему проявляется в эмоциональной привлекательности концепции «компульсивности» («Я – компульсивный человек, а значит, мне просто нужно научиться быть менее компульсивным»). Компульсивность гораздо менее «позорна» и может даже показаться более респектабельной, чем зависимость. («Ты хочешь сказать, что я зависимый? Конечно же, я не такой!».) Идею компульсивности принять не так сложно, как идею болезни.

Компульсивность не взывает о лекарстве, она тихонько требует внимания к себе. Сконцентрировавшись только на компульсивности и не обращая внимания на зависимость, можно прийти к ошибочному убеждению, что вредное пищевое поведение нужно изучать, не привязываясь к какой-то конкретной еде. Поведение и компульсивность словно бы исключаются из многих значимых аспектов жизни. Кроме того, некоторые зависимые используют идею компульсивности для того, чтобы устраниться от ответственности за свое поведение. («Потратил слишком много денег? Естественно. У меня же компульсивность ко всему, я такой».) Выздоравливающий компульсивный человек просто начинает меньше есть, а выздоравливающий зависимый начинает полностью воздерживаться от вредной для себя еды.

Воздержание пугает большинство пищевых зависимых, поэтому мы стараемся психологически преуменьшить масштаб проблемы, называя ее простой компульсивностью. Благодаря этому можно в том числе лелеять мечту, что когда-нибудь нам удастся вернуться к нормальному приему пищи. Выздоравливающий компульсивный покупатель продолжает ходить по магазинам, и большинство пищевых зависимых надеются, что выздоравливающий компульсивный едок сможет стать «нормальным». Для человека, который считает себя всего-навсего компульсивным, нет нужды полностью «отказываться» от конкретных продуктов питания.

Многие приходят в АПЗ, поскольку понимают, что в их выздоровлении не хватает чего-то важного. Зачастую это «что-то» - честное признание, что между конкретными продуктами питания и феноменом тяги существует прямая связь. А это, наряду с толерантностью и симптомами синдрома отмены, уже отличительные признаки зависимости. Реакция некоторых этих людей на то, что они воспринимают как ригидный план питания, зачастую является следствием предыдущего опыта выздоровления. Сначала они не понимают разницы между компульсивностью, которая присутствует в любой болезни зависимости, и настоящей необходимостью в воздержании при выздоровлении от пищевой зависимости. Однако со временем,благодаря работе по программе, это понимание приходит.