Концепция психоанализа в рамках психодрамы

 

Пинес (Pines, 1986) пытается сопоставить психоанализ и психодраму с прин­ципом функциональной асимметрии больших полушарий:

 

«Левое полушарие отвечает за ясность, дифференциацию, логичес­кое мышление: все то, что положено в основу метапсихологии Фрей­да. Правое полушарие познает мир посредством интуиции, чувств, мифов, легенд. Теле, постижение эмоций другого - не проблема для правого полушария» (М. Pines, 1986, с. 111).

 

Хотя эти представления являются очень наглядными (прежде всего, в том случае, когда психодрама и психоанализ сравниваются с жизненно-оргастиче­ским и созерцательно-упорядочивающим), но, индуцируя поляризацию, в со­временном понимании психодрамы или психоанализа они исчезают. Современ­ная теория объектных отношений, сценического понимания (Argelander, 1970; Loch, 1972; Lorenzer, 1970) с включением переноса «здесь и теперь» между клиентом и терапевтом подводят психоанализ к пониманию того, что уже дли­тельное время он является частью терапевтических отношений в психодраме. В результате этого усовершенствовалась способность к пониманию психодра­матического процесса, поскольку метапсихологическая рефлексия психоана­лиза использовалась при составлении структуры психодраматических собы­тий и обеспечивала их надежную воспроизводимость (см. Eibach, 1980; Rohde-Dachser, 1980; Ploeger, 1983; Kruger, 1997).

Согласно Морено, индивид постоянно находится в движении и измене­нии, что является основой возникновения комплексных отношений. Таким образом, для Морено понятие изолированного человека это напрочь лишен­ная смысла абстракция. Бессознательное же понимается не ограниченно по отношению к отдельному человеку (как индивидуальное динамическое бес­сознательное у Фрейда), а существует только в качестве «совместного бес­сознательного». В соответствии с таким интерперсональным подходом, бес­сознательные состояния есть результат накопления совместного опыта, пере­живаний и оценок двумя и более людьми. Морено имеет в виду «такие состо­яния, которые партнеры испытывают или продуцируют совместно, в резуль­тате чего и воспроизвести которые можно лишь вместе» (Moreno, 1959, с. 67). Эта так называемая «общая бессознательная система» впоследствии получи­ла название «интерпсихика». Под этим термином понималась бессознатель­ная система регуляции отношений, которая благодаря совместным знаниям, опыту и отношениям между индивидами складывается в общий бессознатель­ный проект. Подводя итоги, можно сказать следующее: понятия бессознатель­ного в психодраме и психоанализе имеют принципиальные отличия: у Море­но индивид мыслится не как монада, а как социальное существо в его взаи-

 

– 500 –

 

модействие с другими людьми. Единицей анализа является не индивид, а «со­циальный атом»: индивид в системе своих важнейших отношений (Moreno, 1981). Поэтому изображение собственного социального атома является сред­ством диагностики, на основе которого составляется план терапии: какие от­ношения являются важными для пациента, что конкретно содержится в этих отношениях, что бы он хотел изменить.

Надо отметить, что Морено проводит четкую грань между этим поняти­ем и понятием «коллективное бессознательное» К. Г. Юнга: «В этой пробле­ме [коллективного бессознательного. - Прим. авт.] речь идет не о коллектив­ных идеях общественной культуры или всего человечества, а о конкретных отношениях и связях ряда индивидов внутри группы или субкультуры» Moreno, 1959, с. 51). Свое предположение об эффективности психодрамати­ческих техник (обмен ролями, двойники, зеркала) Морено основывает на постулате о существовании «коллективных бессознательных состояний» внут­ри группы. Эти техники являются своего рода орудиями, с помощью которых «можно исследовать общественные бессознательные состояния» (Moreno, 1959, с. 51).В качестве иллюстрации Крюгер (Kruger, 1989) использует об­мен ролями, который позволяет в процессе принятия на себя роли другого человека отчетливо представить себе интерперсональное поле конфликта и «прочувствовать» его. Вследствие этого проекция как бессознательный об­мен ролями и отрицание как отказ принятия перспектив становятся препят­ствиями. Конфликт же можно разрешить через принятие на себя обеих ролей (Kellerman, 1994).

Понятию переноса Морено противопоставляет понятие встречи, подразу­мевая под этим то, что два человека не только встречаются, но и испытывают, пытаются понять друг друга каждый своим способом.

 

«Люди встречаются со всеми своими сильными и слабыми сторона­ми, переживают встречу "здесь и теперь". Поэтому встреча суще­ственно отличается от того, что психоаналитики именуют перено­сом, а также от психологического термина "эмпатия". Смысл дан­ного понятия состоит в перемещении от "Я" к "Ты" и от "Ты" к "Я", в двухстороннем процессе передачи эмоций, во взаимном обмене эмпатией - "ТЕЛЕ" (Moreno, 1959, с. 54).

 

Теле, по определению Лойц, представляет собой полностью сформировавшиеся здоровые взаимоотношения между людьми, отличительными чертами которых являются взаимная реалистичная оценка и, соответственно, реалистичные взаимодействия. Перенос же в понимании Морено - это патологическая форма человеческих взаимоотношений, искажающая или делающая невозможными отношения «теле», поскольку он препятствует настоящей встрече, то есть возможности видеть других людей такими, какие они есть на самом деле. Без сомнения, повсюду в жизни, и, соответственно, в психодраме, имеет

 

– 501 –

 

место перенос как передача эмоций с членов группы на терапевта и/или друг друга, однако его использование и нейтрализация его тормозящего развития имеет специфические различия. На фоне ролевой теории психодрамы перенос проявляется как сильнейший и неизменный способ удержания схемы роли, ко­торая навязывается человеку извне еще в детстве, и таким образом делает воз­можным развитие креативности и способности к спонтанному реагированию лишь в ограниченном игровом пространстве. Непосредственно в процессе психодраматической ролевой игры на основе выбора, оформления и презентации роли с помощью специально отобранных партнеров обнаруживается и получает свое развитие предрасположенность к переносу, свидетелями чего являются зрители. Это дало повод Понталису (Pontalis, 1968) сделать, несмот­ря на всю критику в адрес психодрамы, следующий комментарий: «Действи­тельно можно наблюдать поразительный эффект, когда пациенты Морено проявляют и демонстрируют основные черты своих неврозов, частью которых яв­ляется их окружение» (с. 194). Вопрос о переносе в рабочих и реальных отно­шениях рассматривается у Гернштенберга (Gernstenberg, 1986).

В психодраме свое место находит и понятие сопротивления, но также в особом понимании термина. Морено считает, что сопротивление проявляется там, где спонтанным сценическим действиям протагонистов (протагонист -главный исполнитель психодраматической сцены, который представляет свои проблемы) мешают внутренние и внешние причины. Под внутренними причи­нами понимается сопротивление, которое ведет к внутрипсихическому сопро­тивлению пациента, что проявляется, например, во внезапно возникающем стра­хе, чувстве пустоты и беспомощности, вспоминаемых как уже прошедшие. Внешние причины видятся как возникающие извне «препятствия», которые нарушают течение игры протагониста и зачастую ведут к ее прекращению. При ближайшем рассмотрении они оказываются бессознательной организацией протагониста во взаимодействии с другими игроками или терапевтом. Можно привести следующий пример: партнеры подбираются таким образом, что они не могут исполнить роль, причиной чему является их преморбидная личность, или же выбирается руководитель игры, который не может развить проблему, тем самым бессознательно усиливая сопротивление протагониста.

В этом смысле сопротивление является игровым, то есть сопротивлением воспоминаниям и поступкам, обусловленных ролью (см. Kruger, 1980). Со сто­роны психоанализа психодрама подвергается критике, направленной на то, что она вторгается в сопротивление клиентов, применяя манипулятивные техники. Здесь речь идет не о том, что психодрама через объяснение способствует осоз­нанию инсценируемого сопротивления; тут делается акцент на той технике психодрамы, которая предоставляет протагонисту возможность сознательно пережить свое сопротивление и тем самым постичь его. Сопротивление в тера­певтической группе проявляется в форме молчания, непродуктивности или

 

– 502 –

 

интеллектуальной обороны по отношению к «опасным» темам, а также как блокада воспоминаний и чувств отдельными протагонистами или всей группой в целом. В психодраме можно выявить и проработать сопротивление через инсценировку как нечто очень близкое, эмоционально переживаемое, не осуществляя извне опасные терапевтические манипуляции (см. Binswanger, 1980).

Психодрама основывается на том положении, что в любом сопротивлении можно выделить сомато-аффективную часть, которая дифференцируется как телесное чувство и которую можно изобразить при помощи инсценировки (например, мысленно блокируется существование и происходит сосредоточение на телесном чувстве посредством окаменения, обездвиживания и т. д.)