Б. Утверждения «гибкого» реализма, проверяемые на уровне принятия решений

5. При наличии постоянной угрозы извне наиболее важным мотивом, лежащим в основе внешней политики, всегда будет дости­жение национально-государственной (или блоковой) безопасности; если возникают противоречия, то экономические аспекты будут подчинены интересам безопасности.

6. В условиях анархии намерения потенциальных противников выводятся из их потенциала, а не заявлений или обещаний. Слеже­ние за потенциалом противника — постоянная черта мировой политики.

7. Обязательный тезис Греко: «Если у государств есть общий интерес и они ведут переговоры о правилах, кладущихся в основу соглашения о сотрудничестве, более слабые, хотя и влиятельные партнеры будут стремиться заручиться гарантией, что создаваемые правила обеспечат им реальное право голоса и тем самым предотвратят или хотя бы смягчат доминирование сильных партнеров» (Grieco, 1993b, р. 331).

8. При отсутствии Левиафана барьеры анархии и «гоббсовского страха» можно передвинуть посредством изменения союзов госу­дарств и участия в блоках, но не устранить. Там, где барьеры «гоббсовского страха» между государствами уничтожены, легче наладить Политическое и экономическое сотрудничество.

9. Моральные принципы не имеют реального веса в сфере международных отношений, когда на карту поставлены жизненные национальные интересы, кроме как в случае оправдания задним числом действий, основанных на иных расчетах и направленных на максимальное удовлетворение интересов.

10. Международное право не имеет реальной принудительной силы в международной политике, когда государствам кажется, что их «жизненные интересы» поставлены на карту. На правовые принципы, как и на принципы моральные, ссылаются в случае оправдания решений, уже принятых на основе критерия максимизации удовлетворения интересов.