Театр и педагогика

мо», и сразу после этого мы попробовали сцепу, где Наталья кри­чит: «Вернуть», т. е. вернуть выдворенного жениха. Это получилось у Ренаты с большой тоской и нежностью.

А вот пошли уже репетиции «Медведя». Тут я по-всякому репе­тировал: то давал им дополнительный обильный реквизит, то пред­лагал сделать разные варианты первой сцены: сперва Лука пел ба­рыне колыбельную, чтобы ее утешить, потом она пела траурную мелодию, перебирая письма мужа к его любовницам и т. д. и т. д. В этих перебросах, думаю, была дополнительная этюдность. И хотя эти попытки были разной успешности, для меня важно было приу­чить актеров к мысли, что все может меняться, что каждый вариант не закрепляется навсегда, что нет повторения и заучивания. А это для американцев было очень ново.

Я следующим образом сформулировал так цели этой работы («Шуток Чехова») в Вашингтоне. Это, во-первых, прямая проверка разных типов этюда, а именно:

а) этюд без прочитывания пьесы;

б) этюд после одного прочтения пьесы актерами;

в) этюд после разбивки сцен на куски;

г) этюд ассоциативный и проч.

Второе — проверка методов работы над воображением: расска­зы, рисование (например, рисование карты Воловьих лужков). Это все актеры проделывали. Они также приносили всякие картинки, насыщающие воображение. Приносили, например, журнальные картинки собак всяких пород для «Предложения», кто-то принес фотографию породистого дога. Оказалось, этот актер постоянно но­сил в бумажнике портрет любимой собаки.

Проверялись также приемы сближения роли с собой. Вот, ска­жем, у Брайана (Ломов) в дело пошли ассоциации из его деревен­ской алабамской жизни. Цель была — погрузить актеров в вообра­жаемый мир. И особенно важным было всяческое, эмоциональное и игровое, раскачивание актеров через тренинг, в том числе, через «навязанный ритм» (упражнение Ларисы Грачевой).

...«Репетиция была удачно организована. Это было изучение си­туации Поповой в «Медведе» с Линеттой в этой роли (а исполни­тель роли Смирнова Там, сидя в другом углу репетиционного зала, читал и перечитывал в это время пьесу. Для экономии времени. Потом я начал с Тамом подробное фантазирование его ситуации с должниками. Он разбирался и все записывал. Вообще, он записы­вал за мной бесконечно. Тогда я, кстати говоря, впервые усомнился в том, что записывание актерами всего, что говорит режиссер, по-