Глава IV. Философия эпохи Возрождения

 

Эпоха Возрождения для наиболее передовых стран Европы – это эпоха зарождения капиталистических отношений, складывания национальных государств и абсолютных монархий, эпоха возвышения буржуазии в борьбе с феодальной реакцией, эпоха глубоких социальных конфликтов – Крестьянской войны в Германии, религиозных войн во Франции и Нидерландской буржуазной революции.

Философия эпохи Возрождения тесным образом связана с развитием современного ей естествознания, с великими географическими открытиями, с успехами в области естественных наук. Философская мысль эпохи Возрождения не может рассматриваться как этап разложения средневековой схоластики. Ренессансная философия противостоит всей системе схоластического знания. Философия Возрождения строится на иных основаниях, она возникает и развивается независимо от схоластической традиции.

Философская мысль Возрождения создает новую, пантеистическую в своей главной тенденции картину мира, тяготея к отождествлению бога и природы, к обожествлению природы и человека.

Философию Возрождения отличает ее ярко выраженный антропоцентризм. Человек не только является важнейшим объектом философского рассмотрения, но и оказывается центральным звеном всей цепи космического бытия. Для гуманистической философии Возрождения характерно рассмотрение человека в его земном предназначении.

В эволюции философской мысли эпохи Возрождения можно выделить три характерных периода.

1. Гуманистический, или антропоцентрический, противопоставляющий средневековому теоцентризму интерес к человеку в его отношениях с миром (ХIV-ХV вв.).

2. Неоплатонический, связанный с постановкой широких онтологических проблем (ХV-ХVI вв.)

3. Натурфилософский (ХVI-ХVII вв.), когда философия начинает «обслуживать» бурно развивающееся естествознание.

У истоков философии Возрождения стоит поэт и философ Данте Алигьери (1265-1321 гг.). Данте был, прежде всего, поэтом, но эта поэзия философична. Поэма Данте «Божественная комедия» в своей основе имеет новое философское мировоззрение, отличное от традиционного теологического мировоззрения. В своем учении о человеке Данте развивает учение о двояком предназначении человека, появляется разрыв со средневековой традицией. Высшее, внеземное блаженство как цель человеческого существования, по Данте, не требует отказа от осуществимого на земле человеческого счастья. Двум видам блаженства отвечают два пути: путь «философских наставлений» жизни «сообразно добродетелям моральным и интеллектуальным» и «путь наставлении духовных, превосходящих разум человеческий». Один путь открыт благодаря человеческому разуму, другой – благодаря Духу святому». Достижение двух видов блаженства требует и двоякого руководства – земное предназначение человека осуществляется в гражданском сообществе, по предписаниям философии, под предводительством императора; к вечной жизни ведет, основываясь на Священном писании, церковь, возглавляемая первосвященником.

Обязательным условием не только посмертного воздаяния, но и нравственной оценки является для Данте свобода человеческих действий, лежащая в основе человеческих действий. Свобода воли в понимании Данте не позволяет избежать личной ответственности за происходящее в мире, свалив её на бога. Пользуясь данной ему свободой, человек способен к совершению своего земного подвига, к исполнению своего земного предназначения. Не аскетическое подвижничество во имя отречения от мира и ухода от мирских забот, а достижения высшего предела земного совершенства – так понимает Данте предназначение человека.

Вера в земное предназначение человека позволила создать Данте «Божественную комедию» как первый гимн достоинству человека. С Данте начинается новая гуманистическая антропология. Предназначение человека – деятельность в этом мире, его долг - действовать и познавать, и именно в деянии должен находить человек высшее доступное ему наслаждение.

Гуманистическая антропология поддерживает в человеке деятельное начало. Тем самым она противостоит как средневековому аскетизму, так и пассивности гедонистического наслаждения. Человек рождается не для того, чтобы влачить печальное существование в бездействии, а чтобы работать над великим и грандиозным делом.

Политическая философия эпохи Возрождения наиболее полно выражена в творчестве итальянского мыслителя Николо Макиавелли (1469-1527 гг.). В понимании Макиавелли в истории нет места для божественного вмешательства. Объектом исследования для него является мир человеческих отношений и поступков, прежде всего история и ход образования, возвышения и гибели государств. В политическом учении Н. Макиавелли на смену средневековой христианской теологии истории, согласно которой человечество движется от сотворения Адама, грехопадения, к искуплению и Страшному суду, приходит представление о единстве, всеобщей изменчивости и постоянства законов, по которым живут люди и государства. Государства возвышаются, достигают вершин величия, гражданской доблести и могущества, затем разлагаются, приходят в упадок и гибнут – это вечный круговорот, не подчиненный никакой свыше предустановленной цели, объясняемый изменением нравов. История не есть безличный «ход вещей» или «ход времени», в ней «судьба» и «необходимость» означают ту объективную среду, ту совокупность условий, в которой вынужден действовать человек. И поэтому успех человеческих деяний зависит не только от необходимости, но и от того, в какой мере человек – деятель, политик – сумеет её понять, к ней приспособиться и в то же время ей противостоять. В работе «Государь» Н. Макиавелли специально разбирает и опровергает мнение, будто дела мира направляются судьбой и богом, что люди, с их умом, ничего изменить в этом не могут, а наоборот, совершенно беспомощны.

И движение истории, и возникновение человеческого общества, государства, морали объясняется в политической философии Макиавелли естественным ходом причин, а не божественным вмешательством. Анализ общественных, политических проблем у Макиавелли отделен от каких бы то ни было теологических или религиозных соображений. Политика рассматривается им автономно, как самостоятельная область человеческой деятельности, имеющая свои собственные цели и свои законы, независимо не только от религии, но и от морали. Было бы, однако неверным рассматривать политическое учение Макиавелли как проповедь без нравственности. Моральные соображения у Макиавелли всегда подчинены целям политики. Политическая деятельность имеет единственный собственный критерий оценки, заключенный в ней самой: критерий этот – польза и успех, достижение поставленных целей. Хорошим и благим Н. Макиавелли объявляет все, что содействует укреплению государства.

Государь Макиавелли – это разумный политик, применяющий на практике правила политической борьбы, ведущие к достижению цели, к политическому успеху. Он отвергает распространенные в литературе сочинения об идеальных государствах и государях.

Реальная политическая действительность не оставляет места для прекраснодушных мечтаний. Ведь тот, кто хотел бы всегда исповедовать веру в добро, неминуемо погибает среди столь многих людей, чуждых добра. Поэтому князю, желающему удержаться, необходимо научиться умению быть недобродетельным и пользоваться или не пользоваться добродетелями, смотря по необходимости. Это не значит, что государь должен нарушать нормы морали, но он должен использовать их исключительно в целях укрепления государства.

return false">ссылка скрыта

По существу, Н. Макиавелли провозглашает в качестве закона политической морали правило «цель оправдывает средства». Однако целью этой является вовсе не личный интерес государя, а общее благо, которое Н. Макиавелли не мыслит вне сознания сильного и единого национального государства. Он считает, что когда речь идет о спасении родины, не следует принимать во внимание ни какие соображения о том, что справедливо и что несправедливо, что милосердно и что жестоко, что похвально и что позорно, но, необходимо забыв обо всем прочем, действовать так, чтобы спасти её существование и свободу.

Николай Кузанский - кардинал католической церкви. Личное знакомство с некоторыми гуманистами, увлечение античной литературой оказали влияние на направление, метод и стиль его философствования. Он не следует ни рассудочному способу мышления схоластов, ни риторическому искусству гуманистов, хотя часто использует форму выраженного ими диалога. Н. Кузанский использует метод, который соответствует ученому незнанию. Ученое незнание, есть осознание диспропорции между конечным человеческим разумом и бесконечностью, в которую он включен и к которой стремится. Конечный разум приближается к бесконечному, к Богу, постигая его как единство противоположностей. Каждая вещь, в том числе и человек, выступает как содержащая в свернутом виде весь мир, как микрокосм.

Но пока мир оставался теоцентричным, человек мыслился несомненным центром всех связей мирового целого. Положение меняется после выступления Н. Коперника (1473 - 1543), заменившего геоцентризм гелиоцентризмом.

Джордано Бруно, принимая концепцию Коперника, идет дальше, лишая и Солнце положения центра Вселенной. Бесконечная Вселенная имеет множество звезд, подобно нашему Солнцу, вокруг которых вращается множество планет, похожих на нашу Землю. По отношению к бесконечности нелепо спрашивать о центре. Он нигде, и он - везде. Бесконечная Вселенная есть порождение бесконечной божественной мощи.

Человек - конечное земное существо - обладает конечной смертной душой. Поэтому мы должны осознавать неизбежность личной смерти. Однако в ожидании смерти, по мнению Дж. Бруно, нельзя быть праздным, ибо мы предназначены для творческого созидания на основе познания.

Завершает эпоху Возрождения, непосредственно подготавливая переход к философии Нового времени, англичанин Ф. Бэкон (1561 -1626). Основные философские идеи Ф.Бэкон изложил в работе «Новый Органон», названный по аналогии с аристотелевской работой «Органон». В «Новом Органоне» Ф. Бэкон дает анализ причин, которые мешают познанию окружающего мира. Эти причины он называет «призраками».

Призраки рода находят основание в самой природе человека. Ум человека уподобляется неровному зеркалу, которое, примешивая к природе вещей свою природу, отражает вещи в искривленном и обезображенном виде.

Призраки пещеры – это, по мнению философа, заблуждения отдельного человека. Ведь у каждого, помимо ошибок, свойственных человеческому роду, есть своя пещера, которая искажает свет природы. Происходит это или от особых прирожденных свойств каждого, или от воспитания. Бэкон предостерегает против чрезмерного почитания старого или излишнего увлечения новым непроверенным материалом; он также критикует тех, кто чрезмерно усложняет понимание природы и тем самым оглушает и парализует человеческий ум.

Призраки рынка. По мнению Бэкона, люди объединяются речью. Слова же устанавливаются сообразно разумению толпы. Поэтому плохое и нелепое установление слов удивительным образом осаждает разум. К призракам рынка Бэкон относит чрезмерную веру человека в истинность обычных слов, названия не существующих вещей.

Призраки театра проявляются в том, что в человеческий разум проникают неверные теории – не как врожденные, но как добровольно воспринимаемые человеком.

Теория познания. Роль опыта. Бэкон как основатель опытного естествознания Нового времени придавал огромное значение наблюдению, опыту, эксперименту. Критикуя схоластические догмы, он утверждал, что в основе знания лежит не просто ощущение, а восприятие природы в чувствах, основанное на опыте и наблюдении. Только опыт должен судить о природе самого предмета.

Однако опыт, по Бэкону, не исчерпывает познания природы. Опыт даёт возможность правильно осознать отдельные явления природы и направить разум к открытию истины. Вне наблюдения, опыта, человеческий ум далеко уйти не может. Разуму нельзя предоставлять действовать на свой страх и риск, Разум должен опираться на данные чувств, на эксперимент.

Бэкон требует полного обновления наук, ибо до этого они были, по его словам, запёрты, как монастыре, и потому оказались бесплодными подобно посвященным богу монахиням. Для обновления наук, по Бэкону, требовалось решить, по крайней мере, три большие задачи. Первая задача – критически рассмотреть состояние наук того времени и наметить путь их дальнейшего развития, вторая задача – разработать на основе обобщения опыта всех наук новый метод научного познания, третья задача – применить этот метод к отдельным исследованиям.

Классификация наук. Чтобы наметить верный путь к истине, требуется, по мнению Бэкона, правильно классифицировать науки. Он утверждает, что человеческая душа имеет три главные способности – память, воображение и рассудок. В соответствии с этими тремя способностями души Бэкон делит все человеческое знание на три больших раздела наук. Памяти соответствуют исторические науки, воображению – искусство и поэзия, рассудку – философия.

Исторические науки порождаются памятью. Они подразделяются на две большие группы: естественную и гражданскую историю. К естественной истории Бэкон относит историю наук, искусств, историю метеоров, историю небесных тел, историю земли и т.д. Гражданскую историю Бэкон разделил на три самостоятельных науки. Первой такой наукой является собственно гражданская история – история общества, второй – история литературных источников и третьей – церковная история.

Отделив церковную историю от гражданской, Бэкон создал свое учение о двойственности истины, что бог может быть предметом особой науки – теологии, или богословия, но не может считаться объектом философской науки.

По различию предметов, которые исследует наука, область науки заключает в себе три раздела: наука о боге, о человеке и природе.

Индуктивный метод. Бэкон сделал попытку найти такой научный метод изучения природы, благодаря применению которого научные открытия перестанут носить случайный характер, а человеческое знание станет более достоверным. Методом, способным проверить старые знания и приобрести новые, Бэкон считал последовательно проводимую индукцию. Он требовал, чтобы всякая достоверная истина опиралась возможно большое количество фактов. Важное место он отводит их правильной систематизации. Метод, предлагаемый Бэконом, должен быть постепенное восхождение от многочисленных фактов к самым общим аксиомам.

 

Последователем философии Ф. Бэкона был английский философ Томас Гоббс (1588-1679 гг.). К 1637 г. у Гоббса окончательно сложился общий план новой системы философского знания. Этот план включал три части: учение о теле, о человеке и о гражданине. Философию Гоббс определяет как такое рациональное познание, которое может привести к рациональным действиям. Философия дает человеку правильный ответ о явлениях природы, об их порядке, об их причинной связи. В своей работе «О теле» Гоббс указывает, что философия есть такое сложение и вычитание, в котором раскрывается причинная связь тел, их возникновение. Философское знание приобретает достоверность благодаря усвоению метода математики. Поэтому геометрия и вообще математика дает подлинный метод для обоснования научной философии и для выводов во всех областях знаний. Философская система в целом есть совокупность таких выводов, основанных на математическом методе изучения природы. Если применять сложение и вычитание в области философии, рассуждает Гоббс, то мы в результате получим сложение слов, т.е. научные философские суждения, сложения суждений, т.е. силлогизмы, сложение силлогизмов, т.е. различные цепи умозаключений. Сложение умозаключений дает научные выводы.

Теория познания. Признавая главной целью философии познание причин и действий через сложение и вычитание, Гоббс подробно разработал учение о пути и методе познания мира человеком. Изучаемое тело Гоббс называет объектом. Объект действует человеку на глаза, уши и другие части человеческого тела, и от разнообразия этих действий возникает разнообразие представлений. Все представления берут свое начало в органах чувств. Нет ни одного понятия в уме человека, которое не имело бы своим источником чувства. Он защищает ту мысль, что все цвета и звуки являются не свойствами самих объектов, а впечатлениями, которые обусловлены строением органов чувств и вызваны воздействием объектов на человека. Гоббс заявляет, что объект есть одно – а воображаемый образ – нечто другое. Гоббс постоянно подчеркивает различия знаков объективных (вещей) и субъективных (имён). Объективными знаками Гоббс называет сами вещи, Имена – произвольные знаки, являющиеся особыми метками и служащие для обозначения того, что люди сохраняют в своей памяти.

Стремясь полностью охватить свойства изучаемых им предметов, Гоббс считал, что свойство тел открывается человеку там, где есть связь предмета с человеком, ибо само свойство (акциденцию) Гоббс определяет как способ влияния естественного тела на органы чувств человека.

Поскольку акциденция есть определенный способ влияния одного тела на другое, способ связи тел друг с другом – познать акциденцию можно лишь проникнув в связи вещей. Раскрывая связи в предметном мире, человек переходит от познания единичного к познанию общего, к познанию природы в целом. Свойства предметов зависят, с одной стороны, от внутреннего движения материальных частиц, и с другой стороны, от того движения в органах чувств, которое вызывается воздействием на них предметов.

Гоббс установил, что при внимательном изучении явлений природы легко обнаружить, что не все свойства играют одинаковую роль в предметном мире. Одни из этих свойств могут быть названы существенными, другие – побочными. Такие, например, свойства тел, как притяжение и форма, настолько неотъемлемы от предметов, что могут признаваться атрибутами материи. Этого нельзя сказать о движении тел. Последнее, по Гоббсу, носит преходящий характер. Оно то возникает, то исчезает. Тем более нельзя признать атрибутом или существенным свойством тел их цвет, запах, свойство быть твердыми, мягкими и т.п. Отсюда и задача философии: она должна точно выяснить сочетание устойчивых и исчезающих свойств в изучаемых предметах, дабы не допустить ошибочного заключения о предмете.

Учение об обществе и государстве. В 1651 г. был опубликована работа Т. Гоббса «Левиафан», которая содержит основные взгляды на общество и государство. Гоббс называет государство особым механизмом, машиной, искусственным телом, которое создано человеком для сохранения своей жизни. Он сравнивает государство с «механическим чудовищем» Левиафаном, обладающим огромной силой, способной защитить интересы всех людей. Цель государства – главным образом обеспечение безопасности людей в обществе. Изначально люди находятся в состоянии «войны всех против всех», когда в обществе нет власти, способной защитить жизнь отдельного человека. При установлении государства люди руководствуются стремлением избавиться от бедственного состояния войны, являющегося необходимым следствием естественных страстей людей там, где нет видимой власти, держащей в страхе и под угрозой наказания, принуждающей их к выполнению соглашений и соблюдению естественных законов. Почему же люди, в отличии от «социальных животных» (пчелы, муравьи и т.п.) оказываются в состоянии «войны всех против всех». Т. Гоббс видит ответ на этот вопрос в человеческих страстях, в человеческой природе.

Во-первых, люди непременно соперничают между собой, добиваясь почета и чинов, и, следовательно, на этом основании среди людей возникают зависть и ненависть, а в итоге и война.

Во-вторых, среди этих существ общее благо совпадает с благом человека. Человеку же, самоуслаждение которого состоит в сравнении себя с другими, может приходиться по вкусу лишь то, что возвышает его над остальными.

В-третьих, среди людей имеются многие, которые считают себя более мудрыми и более способными управлять государственными делами, чем другие, и потому стремятся реформировать и обновлять государственный строй; одни – одним путем, другие – другим; и этим вносят в государство расстройство и гражданскую войну.

В-четвертых, некоторые люди умеют при помощи искусства слова представить другим добро злом, а зло добром, и преувеличивать или преуменьшать по своей воле видимые размеры добра и зла, внося беспокойство в души людей и смущая их мир.

При объяснении механизма возникновения государства Т. Гоббс является сторонником и одним из авторов теории «общественного договора». Суть её заключается в том, что люди, осознав гибельность состояния «войны всех против всех», заключают соглашение о подчинении единой воле, единой власти, т.е. государству.

Т. Гоббс считает, что для установления общей власти необходимо, чтобы люди назначили одного человека или собрание людей, которые явились бы их представителями; чтобы каждый человек считал себя доверителем в отношении всего, что носитель общего лица будет делать сам или заставит делать других в целях сохранении я общего мира и безопасности, и признал себя ответственным за это; чтобы каждый подчинил свою волю и суждение воле и суждению носителя общего лица. Каждый должен сказать «Я уполномачиваю этого человека или это собрание лиц, и передаю ему мое право управлять собой при том условии, что ты таким же образом передашь ему свое право и санкционируешь все его действия». Если это свершилось, считает Т. Гоббс, то множество людей, объединенные таким образом в одном лице, называется государством.

После того, как произошло заключение «общественного договора», все население страны делится на «суверена» и «подданных». Тот, кому по договору передается власть – это «суверен», все остальные – «подданные». Каковы же их права и обязанности?

Во-первых, подданные не могут изменить форму правления. После заключения договора подданные монарха не могут без его разрешения свергнуть монархию и вернуться к хаосу разобщённой толпы или перевести свои полномочия с того, кто является их представителем, на другого человека или другое собрание людей, ибо они обязались каждый перед каждым признавать именно его действия своими.

Во-вторых, верховная власть не может быть потеряна. Суверен, в целях сохранения общего порядка, обязан бороться за сохранение собственной власти.

В-третьих, никто не может, не нарушая справедливости, протестовать против установлений суверена, провозглашенного большинством. Если большинство согласным голосованием объявило кого-нибудь сувереном, то не согласный с этим постановлением должен по выяснении указанного результата или согласиться с остальным, или он по праву может быть истреблён остальными.

В-четвертых, подданные не могут осуждать действия суверена. Ибо тот, кто делает что-либо, на что он уполномочен другими, не может этим совершить неправомерного акта по отношению к тому, кем он уполномочен. Верно, - говорит Т. Гоббс, - что люди, облеченные верховной властью, могут совершать пристрастные действия, но не несправедливость и беззаконие в собственном смысле.

В-пятых, любой суверен ненаказуем подданными.

В-шестых, к верховной власти относится вся власть предписывать правила, указывающие каждому человеку, какими благами он может пользоваться и какие действия он может предпринять, не оказываясь стесненными в этом отношении кем-либо из своих сограждан.

Говоря о взглядах Т. Гоббса на государство и общество, следует отметить их важную прогрессивную характеристику. Он начал одним из первых говорить о том, что власть не есть результат богоданности, а есть результат соглашения между людьми. Это открывало широкие просторы для дальнейших буржуазно-демократических преобразований. Делало возможным в дальнейшем радикальные социальные преобразования, в том числе революционным путем. Власть утрачивала божественное покровительство, поскольку объявлялась Т. Гоббсом рукотворной.

М. Монтень утверждал, что постижение мира относительно. Наши знания, скорее, знания о незнании, чем знания о том, что мир есть сам по себе. Знание о незнании есть стимул к сомнению во всех имеющихся утверждениях, к постоянному поиску истины. По Монтеню подлинный скептик не тот, кто догматически утверждает незнание, а тот, кто ищет знаний, не останавливаясь на достигнутом, тот, для кого истина есть процесс.

Таковы некоторые концепции, выдвигавшиеся философами эпохи Возрождения. Эпоха Возрождения не только завещала последующим векам убеждение в силе естественного разума, способного обосновать самоценность земной жизни, но и посеяла сомнения в его силе, выявив необходимость для разума самоисследования, т.е. исследование своих возможностей и границ.

 

Вспомогательная литература по теме

 

Бабкин Л.М. Итальянские гуманисты: стиль жизни и стиль мышления. М.,1988

Валла Лоренцо. Об истинном и ложном благе. О свободе воли. М.,1989

Горфункель А.Х. Философия эпохи Возрождения.М.,1984

Монтень М. Опыты. М.,1999.

Философия эпохи Возрождения и Реформации. Хрестоматия : в 2-х. кн. М.,1996