КНИГА СЕДЬМАЯ
ДРОНАПАРВА
ИЛИ
СКАЗАНИЕ О ПОСВЯЩЕНИИ ДРОНЫ
Глава 1
Джанамеджая сказал:
Услышав о том, что Деваврата, несравненный в мощи и стойкости своей, в силе, доблести и могуществе, убит Шикхандином, царевичем Панчалийским, что предпринял тогда, о брахманический мудрец, могучий царь Дхритараштра,6 чьи чувства были расстроены печалью, когда сражен был его отец? Ведь его сын (Дурьйодхана), о прославленный владыка, жаждал царства (не иначе как) победив могучих лучников пандавов с помощью могучих воинов на колесницах во главе с Бхишмой и Дроной! Скажи мне о том, о величественный, что же делал властитель рода Куру, когда тот предводитель всех лучников был убит, о лучший из дваждырожденных!
Вайшампаяна сказал:
Услышав о том, что убит его отец, царь Дхритараштра из рода Куру, предавшийся заботам и печали, не находил себе покоя. И когда царь тот непрестанно размышлял о своем горе, к нему снова пришел сын Гавальганы, одаренный чистой душою. Тогда Дхритараштра, сын Амбики, вопросил Санджаю, явившегося ночью из лагеря в город, носящий имя слона. С сердцем, сильно удрученным от того, что он услышал о смерти Бхишмы, и желающий победы сыновьям своим, он стал сетовать, точно больной.
Дхритараштра сказал:
После того как был сокрушен великий духом Бхишма, наделенный могуществом, внушающим страх, что делали потом, о сын мой, кауравы, понуждаемые судьбой? В самом деле, когда был убит тот неодолимый герой, одаренный великою мощью, что же делали кауравы, погруженные в океан скорби? Ведь то могучее, сильно возбужденное войско благородных пандавов, о Санджая, могло бы вызвать панический страх даже у трех миров! Так расскажи мне о том, о Санджая, что делали (собравшиеся вместе) цари, после того как был сражен Деваврата, тот бык среди кауравов.
Санджая сказал:
Слушай, о царь, с неослабным вниманием, как я буду рассказывать тебе о том, что делали сыновья твои, после того как был убит Деваврата в бою. Когда был сражен Бхишма воистину отважный, о царь, твои воины, равно и пандавы, каждые в отдельности, призадумались (о случившемся). Размышляя о долге кшатриев, они были удивлены и возрадовались; но осуждая закон своей касты, они преклонились перед великим душою (воином). Затем они приготовили для Бхишмы, неизмеримого в могуществе, ложе с подушкой из прямо торчащих стрел, о тигр среди людей! И распорядившись об охранении Бхишмы, они обратились друг к другу (в приветливых выражениях). Попрощавшись затем с сыном Ганги и почтительно обойдя вокруг него слева направо, кшатрии те, взирая друг на друга глазами, красными от гнева, снова вышли на битву (друг с другом), понуждаемые судьбой.
И тогда под протяжные звуки труб и грохот барабанов выступили твои войска и войска врагов. После того как пал сын Джахнави и день стал уже тускнеть, о царь царей, поддавшиеся влиянию гнева, с сердцами, удрученными судьбой, пренебрегая полезными словами благородного сына Ганги, выступили отовсюду первейшие из бхаратов с оружием в руках. Из-за безрассудства твоего и твоих сыновей и из-за убийства сына Шантану кауравы вместе со всеми царями были словно призваны самою Смертью. Лишившиеся Девавраты, сильно перепуганные в душе, они напоминали собою козлов и овец, лишенных пастуха, в лесу, кишащем хищными зверями.
В самом деле, когда пал тот первейший (герой) из бхаратов, войско кауравов выглядело как небосвод, лишенный звезд, или как небо, лишенное воздуха, или как земля, когда урожаи на ней погибли, или как речь, неправильно построенная, или как некогда воинство асуров, после того как был повержен Бали; или как прекраснобедрая красавица, ставшая вдовою, или как река, вода которой высохла, или как пятнистая лань, когда вожак стада убит, а сама она окружена в лесу волками; или как огромная горная пещера, вполне открытая для нападения, оттого что лев в ней убит.
И в самом деле, бхаратийское войско, о лучший из бхаратов, когда пал сын Джахнави, было подобно хрупкой лодке посреди океана, испытывающей удары дующего со всех сторон ветра. Сильно теснимое могучими героями-пандавами, метко разящими в цель, то войско вместе с конями, воинами на колесницах и слонами, весьма встревоженными, казалось беспомощным на вид, тогда как простые воины в нем большею частью совсем впали в отчаяние. И перепуганные цари и ратники разные в (воинстве) том, лишившиеся Девавраты, казалось, погружались в преисподнюю.
И вот тогда кауравы вспомнили о Карне, ибо он был равен самому Деваврате! И как обращается сердце оказавшегося в бедствии человека к другу, (способному избавить от несчастья), (сердца всех обратились) к нему, наилучшему из всех носящих оружие, к тому, кто напоминал собою гостя, блистающего (высокими добродетелями). И тогда цари, о потомок Бхараты, закричали там: «О Карна, о Карна! Сын Радхи наш благодетель, сын возницы», готовый всегда пожертвовать жизнью (в бою)? Ведь Карна, овеянный великой славой, вместе со своими приверженцами и друзьями не сражался в течение этих десяти дней! О, позовите его немедля!».
Ибо могучерукий Карна, когда на глазах всех кшатриев перечислялись могучие и доблестные воины, сражающиеся на колесницах, был назван Бхишмою только наполовину ратхином, хотя тот бык среди мужей равен двум махаратхам! Именно так при перечислении ратхинов и атиратхов (был назван) тот, кто является выдающимся (среди всех могучих воинов, сражающихся на колесницах), тот, кто чтится всеми героями, тот, кто осмелился бы сразиться даже с владыкой усопших (Ямой), владыкой богатств (Куберой), с владыкой вод (Варуной) и владыкой богов (Индрой)!
И под влиянием (вызванного) им гнева, о царь, он сказал сыну Ганга:
«Пока ты живешь, о Кауравья, я никогда не буду сражаться! Если все же тобою будут убиты сыновья Панду в великой битве, то я, с дозволения Дурьйодханы, удалюсь в лес, о Каурава! Но, с другой стороны, если ты, о Бхишма, убитый пандавами, достигнешь неба, тогда я, на одной-единственной колеснице, убью всех тех, кого ты считаешь ратхинами (великими воинами на колесницах)!»
Сказав так, о великий царь, Карна многославный, с одобрения сына твоего, не сражался в течение первых десяти дней. А Бхишма, преисполненный великой доблести в бою и неисчислимого могущества, о царь, убил в сражении (множество) воинов сына Панду (Юдхиштхиры). Но когда тот герой, верный данному слову и великий в своей мощи, все же был убит, сыновья твои вспомнили о Карне, как желающие переправиться на другой берег (вспоминают) о лодке. Воины твои и твои сыновья вместе со всеми царями закричали: «О Карна!»
И они сказали: «Это как раз самое время (для проявления его доблести)!» И к Карне, который был обучен сыном Джамадагни искусству владения оружием и чьему мужеству невозможно противостоять, обратились наша сердца, как (обращаются) к близкому другу в случаях бедствий. Ибо он, о царь, способен спасти нас от великой опасности, подобно тому как Говинда всегда спасает тридцать (богов) от опасности величайшей!
Вайшампаяна сказал:
И меж тем как восхвалял он так все снова и снова Карну, превосходнейшего в битве (героя), Дхритараштра, вздыхая подобно змею, сказал такие слова: «(Вполне понятно), что сердца ваши обратились тогда к Карне, сыну Викартаны, и вы увидели вновь того сына Радхи из касты сутов, всегда готового пожертвовать своею жизнью (в бою). Я надеюсь, что они в сражении воистину могучий, не сделал напрасными надежды наших сыновей, расстроенных от горя и страха и жаждущих спасения. Когда Бхишма был убит, сумел ли (Карна), превосходнейший из лучников, заполнить ту открывшуюся брешь у кауравов? Я надеюсь, что он заполнил ту брешь и внушил страх врагам! И сумел ли он сделать так, чтобы увенчались плодами надежды сыновей моих на победу?»
Так гласит глава первая в Дронапарве великой Махабхараты.
Глава 2
Санджая сказал:
Узнав, что Бхишма убит, сын Адхиратхи из касты сутов возымел желание, подобно родному брату, спасти войско сына твоего от бедствия, постигшего кауравов, — (то войско), напоминавшее лодку, погруженную в бездонную пучину (моря). И (в самом деле) услышав, что тот могучий воин на колеснице, первейший среди людей и непреклонный (в обете)— сын Шантану повержен (с колесницы), Карна, тот сокрушитель врагов, тот бык, выдающийся среди лучников, быстро примчался тогда (к полю битвы). Когда Бхишма, превосходнейший воин на колеснице, был сражен врагами, он поспешно явился тогда к кауравам, желая спасти, как отец — сыновей своих, войско сына твоего, словно лодку, погруженную в океан.
Карна сказал:
Когда тот Бхишма, в котором (были сосредоточены) твердость, ум, доблесть и сила, правдивость, самообуздание и все достоинства героя, а также (различные) виды неистощимого небесного оружия, смирение и скромность и приятная речь, когда тот Бхишма, всегда благодарный, тот губитель врагов брахманов, в котором находились постоянно (эти достоинства), как пятно — на Луне, увы, когда тот сокрушитель вражеских героев успокоился (навеки), то я считаю и всех героев уже убитыми! Ведь вследствие недолговечной связи (всех вещей) с действием отнюдь не существует здесь, в этом мире, ничего, что было бы незыблемым. Ведь когда сражен Бхишма, соблюдавший великий обет, кто без всяких сомнений осмелился бы сегодня утверждать, что завтра взойдет солнце? Когда тот, кто одарен доблестью (восьмерых) Васу,65 кто происходит из (совокупной) мощи (этих) Васу, когда тот властелин земли отправился снова к (восьмерым) Васу, тогда печальтесь вы о владениях ваших и сыновьях, об этой Земле и кауравах, и об этом войске! 6в
Санджая сказал:
После того как был повержен первейший в мире герой, могучий силою и щедрый в дарах — тот сын Шантану, великий своею мощью, и (вслед за тем) потерпели поражение бхараты, Карна, приунывший душою, стал тяжело вздыхать, глотая слезы. И слыша эти слова Радхейи, сыновья твои, о царь, и твои воины начали громко причитать друг перед другом и проливать из глаз обильные слезы горя, сообразные с громкостью их воплей. Но когда великое сражение возобновилось снова и войска (кауравов) побуждались царями (на битву), тот бык среди всех могучих воинов на колесницах обратился тогда к могучим воинам, быкам среди ратхинов, с речью, вызывающей радость:
«В этом преходящем мире все непрестанно движется (к смерти). Размышляя об этом, я считаю, что ничто теперь недолговечно. Меж тем как все вы находитесь здесь, каким образом мог быть повержен в бою тот бык из рода Куру, подобный скале? Когда тот могучий воин на колеснице — сын Шантану низвергнут (с колесницы)
и (даже сейчас) лежит на земле, будто Солнце (упавшее с небосвода), цари (в стане кауравов) не в состоянии выносить Дхананджаю, подобно тому как деревья (не в силах переносить) ветер, дующий с гор. Однако теперь мне должно защищать в бою, как (это делал) тот герой благородный, это беззащитное войско кауравов, удрученное видом и лишенное пыла, войско, в котором главнейшие воины уже убиты врагами! Пусть это бремя теперь ляжет на меня! И вижу я, что мир этот преходящ, раз тот (герой), искуснейший в битве, повержен в бою. Так зачем же тогда я должен испытывать страх в бою?
Мчась по полю брани, я прямыми стрелами отправлю тех быков из рода Куру в обиталище Ямы. Считая судьбу наивысшей в мире, я буду стоять в битве или же, убитый врагами, я лягу на поле брани. Юдхиштхира обладает твердостью и разумом, чувством справедливости и мощью. Врикодара в доблести своей равен сотне слонов, а Арджуна64 является сыном лучшего из тридцати (богов), — и поэтому их войско невозможно легко победить даже самим бессмертным.
То войско, где оба близнеца, из коих каждый в битве подобен Яме, где сын Деваки66 (всегда) вместе с Сатьяки, подобно пасти Смерти. Ни один трус, приблизившись к тому войску, ни разу еще не возвращался оттуда (живым). Мудрыми сопоставляется нарастающая сила подвижничества с аскетической же силой покаяния, точно так же и сила должна быть сопоставляема с силой. И действительно, мой ум, подобно неколебимой скале, направлен твердо на отражение врага и защиту своих (войск).
Представляя себе могущество врагов, я нанесу сегодня поражение им, лишь только вторгнусь (в их ряды), о возница! Я не потерплю этого вероломства по отношению к друзьям. Когда войско разбито, тот бывает настоящим другом, который как союзник (идет ему на помощь). Или я совершу этот благородный подвиг, достойный честного человека, или, положив свою жизнь, я отправлюсь вслед за Бхишмой! Или я убью в сражении все скопища врагов, или сам, убитый ими, отправлюсь в мир, уготованный для героев! Когда женщины и дети, рыдая, взывают о помощи и когда мужество сына Дхритараштры испытало поражение, о возница, я знаю, что мне следует делать. Поэтому я одержу победу над врагами сына Дхритараштры.
Жертвуя своею жизнью в этой страшной битве, я защищу кауравов и постараюсь убить сыновей Панду! И уничтожив в сражении все полчища врагов, я отдам царство сыну Дхритараштры. Пусть наденут на меня красивый, сверкающий золотой панцирь, сияющий драгоценными камнями и жемчугами, и мой шлем, блеском подобный солнцу; и (пусть принесут) лук и стрелы, подобные огню, яду или змеям.
Пусть шестнадцать колчанов прикрепят (к колеснице) и пусть принесут дивные луки. (Пусть приготовят) также мечи и дротики, и тяжелые палицы и мою раковину, ярко сверкающую золотом. Пусть также принесут мое победоносное знамя, (цветом) подобное лотосу, с изображением золотой подпруги слона, сулящей победу, нарядно подбив его тонкою тканью и покрыв его тут разноцветными венками вместе с благовонными кореньями. Также приведи мне скорее, о сын возницы, быстрых и лучших коней, мастью подобных светло-желтым облакам, хорошо упитанных, выкупанных в воде и освященных мантрами, снабженных сбруей из литого золота. Быстро подкати мне также превосходнейшую колесницу, увешанную золотыми сетками, пестреющую жемчужинами, сияющими как месяц или солнце, снабженную всеми принадлежностями, необходимыми для боя, и заложенную (отличными) конями.
(Принеси мне) также чудесные, туго натягиваемые луки и превосходнейшие тетивы, способные сокрушать (врагов), и колчаны большие, полные стрел, захватив также доспехи (для меня). Доставьте быстро и все необходимое, что благоприятствует выступлению (к бою): девушек и большой золотой сосуд, наполненный (почетным питьем). Пусть принесут гирлянды цветов и положат их мне на (подобающие) части тела. И пусть заставят греметь барабаны ради победы!
Быстро поезжай, о возница, туда, где находятся Носящий диадему (Арджуна), Врикодара, сын Дхармы (Юдхиштхира) и оба близнеца! Или я убью их, встретившись в битве, или убитый (ими), моими врагами, я последую за Бхишмой! То войско, в котором находятся царь Юдхиштхира, твердый в правде, Бхимасена и Арджуна, Васудева, Сатьяки и сринджайи, — то войско, я считаю, непобедимо для царей земных!
Если всесокрушающая Смерть, всегда неусыпно бдительная, будет сама охранять Носящего диадему, то все же и тогда я убью его, встретившись в сражении, или же сам отправлюсь к Яме путем (каким последовал туда) Бхишма! Воистину говорю я, что действительно я вторгнусь в средину тех героев! Эти (цари), которые являются моими союзниками, не вызывают внутренней вражды, не выказывают слабой привязанности ко мне и не нечестивы душою».
Санджая сказал:
Взойдя на превосходнейшую и прочную, сулящую успех колесницу, снабженную дышлом и украшенную золотом, изящную, осененную знаменем и заложенную отличными конями, быстрыми как ветер, Карна выехал тогда (на битву) ради победы. Чтимый кауравами, бык среди могучих воинов, сражающихся на колесницах, грозный лучник, великий душою, он помчался на гнедых конях к тому полю брани, где нашел свою кончину тот бык из рода Бхараты (Бхишма).
На могучей колеснице, украшенной знаменем и усеянной золотом, жемчугами, драгоценными камнями и алмазами, заложенной превосходнейшими конями и грохотом своим напоминающей рокот облаков, (помчался) Карна, неизмеримый в своей мощи, подобно солнцу. Блеском подобный огню и прекрасный, стоя на своей колеснице, тоже подобной огню и прекрасной, сын Адхиратхи, тот могучий ратхин и лучник, сиял подобно самому царю богов, стоящему на своей небесной колеснице!
Так гласит глава вторая в Дронапарве великой Махабхараты.
Глава 3
Санджая сказал:
Увидев Бхишму, великого духом и неизмеримого в мощи, того великого лучника, поверженного (с колесницы) Саваясачином при помощи дивного оружия, покоящимся на ложе из стрел, словно это был океан, высушенный огромным скоплением могучих ветров; (увидев) что надежда на победу у твоих сыновей разбита, равно как и душевное их спокойствие, а также доспехи; (увидев) того, кто был всегда как бы островком для оказавшихся в открытом море и пытающихся (найти) мель в бездонной пучине, а теперь (лежит) окутанный лавиной стрел, словно потоком Ямуны, — того (воителя), напоминающего великую и невыносимую (в мощи) Майнаку, сброшенную на землю, или само Солнце, упавшее с небосвода на твердь земную;
(увидев) ниспровержение Бхишмы в бою, приводящее в замешательство все войско, — непостижимое, как поражение Шатакрату, (нанесенное) некогда Вритрой; (увидев) того (славного витязя), наилучшего среди всех воинов и выдающегося среди всех лучников, — увидев того быка среди мужей, отца твоего, незаурядного «реди бхаратов, соблюдавшего великий обет, пронзенного стрелами Дхананджайи отважного героя покоящимся на ложе героев, сын Адхиратхи сошел с колесницы в глубокой печали и приветствовал его, сложив почтительно ладони рук своих. И так приветствуя его, он обратился к нему со словами, проникнутыми слезами.
«Я Карна! Благо тебе! Скажи теперь мне, о потомок Бхараты, в святых и благотворных словах и взгляни на меня (открытыми) глазами! Конечно, никто в этом мире не пользуется плодами своих добродетельных заслуг, раз ты, престарелый (годами) и преданный закону, лежишь здесь на земле! О превосходнейший из рода Куру, я не вижу другого защитнике кауравов (кроме тебя, столь способного) в накоплении казны, в совещании^ в боевых построениях войск и в применении оружия!
И (теперь) ты, который, будучи одарен светлым разумом, мог защищать кауравов от всякой опасности, ты, увы, оставив без поддержки воинов, отправляешься в Мир усопших предков! Начиная с нынешнего дня, о первейший из рода Бхараты, пандавы, распаленные гневом, уничтожат кауравов, как тигр уничтожает лесных животных! Сегодня кауравы, знающие силу звона лука гандивы, будут трепетать в ужасе перед Савьясачином, как асуры — перед Громодержцем! Сегодня звук стрел, выпускаемых из лука гандивы точно вспышки молний, будет в пылу сражения приводить в трепет кауравов и других царей! Как разбушевавшийся огонь, пылая могучим пламенем, о герой, сжигает деревья, так и стрелы Носящего диадему сожгут сынов Дхритараштры!
Какими (путями) всякий раз распространяются вместе огонь и ветер в лесу, такими точно (путями) сжигают оба божественных (героя) все« что захотят. Ведь каков взбушевавшийся огонь, таков и Партха вне всякого сомнения, и каков ветер, о тигр среди мужей, таков несомненно и Кришна!».
Услышав, как трубит раковина панчаджанья и как звенит
лук гандива, все воины придут в ужас, о потомок Бхараты! При стремительном натиске того сокрушителя врагов и без тебя, о герой, цари не в состоянии будут перенести грохот его колесницы с изображением обезьяны на знамени. Ведь кто другой среди царей, кроме тебя, может сразиться; в бою с Арджуной, чьи подвиги мудрые объявляют сверхчеловеческими? Сверхчеловеческим было и сражение его, премудрого, с Трьямбакой.
От него именно он получил дар, труднодостижимый непросвещенными душой. Непереносящий того сына Панду, искусного в битве, я с твоего дозволения, равно благославляя смерть иль победу, выступлю против того свирепого (воина), который, уподобляясь ядовитому змею, поражает (врагов своих) одним лишь взглядом!»
Так гласит глава третья в Дронапарве великой Махабхараты.
Глава 4
Санджая сказал:
Услышав, как он говорил так, престарелый дед кауравов с радостной душою сказал такое слово, подходящее к месту и времени: «Как океан для рек, лак солнце для (прочих) светил, как справедливые для правды, как плодородная почва для семян, как грозовое облако для всех существ, будь ты прибежищем для друзей своих и близких! Как бессмертные зависят от Тысячеглазого, так пусть родственники твои живут, завис» от тебя! Желающим сделать приятное сынам Дхритараштры, тобою, о Карна, силою и доблестью твоих рук были разбиты Камбоджи, после того как ты отправился в Раджапуру!
Также и цари во главе с Нагнаджитом, находившиеся в Гириврадже, также и амбаштхи, видехи и гандхары были все побеждены тобою! И кираты, свирепые в битве, обитающие в твердынях Химавана, были некогда сделаны тобою, о Карна; подвластными Дурьйодханы. И всюду в сражениях тобою, о Карна, преисполненным великой мощи, стремящимся сделать добро Дурьйодхане, были побеждены многочисленные герои!
Как Дурьйодхана, о сын мой, вместе с родными, родственниками и друзьями,; будь и ты тоже прибежищем для всех кауравов! С благоприятным словом я обращаюсь к тебе: отправляйся и сразись с врагами! Веди кауравов на битву, даруй победу Дурьйодхане! Ты приходишься нам внуком, точно так же, как и Дурьйодхана! По закону все мы считаемся так же твоими, как и его. Мудрые заявляют, о наилучший из мужей, что союз справедливых со справедливыми является наипревосходнейшим в мире, нежели единоутробное родство. Воистину убедившись в том, что таково твое твердое мнение (относительно родства твоего с кауравами), охраняй ты войско кауравов столь же (беззаветно), как и сам Дурьйодхана!»
Услышав такие слова (Бхишмы), Карна, сын Викартаньт, почтительно поклонился стопам его и поспешно отправился к месту сражения.
При виде обширного и бесподобного стана — великого скопления мужей
он стал воодушевлять тех отлично вооруженных и широкогрудых воинов. Увидев Карну, могучего лучника, вставшего для битвы, и кауравы тоже почтили его громкими возгласами и хлопками ладоней рук, львиноподобным рыканьем и кликами, звоном натягиваемых луков и различными (другими) звуками.
Так гласит глава четвертая в Дронапарве великой Махабхараты.
Глава 5
Санджая сказал:
Увидев Карну, того тигра среди мужей, стоящего на колеснице. Дурьйодхана, о царь, возрадовался и сказал такие слова: «Это войско, охраняемое тобою, имеет достойнейшего вождя! Я полагаю, что теперь должно быть определено то, что является подходящим и что в наших силах»,
Карна сказал:
Скажи о том ты сам, о тигр среди людей, ибо ты — наимудрейший,, о царь! Другой не может видеть так хорошо, что необходимо делать, как (видит то) великий повелитель! Все эти (воины) жаждут услышать твое слово, о владыка людей! Ты ведь не можешь сказать неуместного слова — таково мое мнение.
Дурьйодхана сказал:
Бхишма был предводителем наших войск, обремененным преклонными годами, наделенным доблестью и ученостью, а также всеми достоинствами воина. Стяжавший великую славу, уничтожая полчища мри врагов, о Карна, он, великий душою, защищал нас, искусно ведя сражение, в течение десяти дней! Когда он, совершивший столь трудновыполнимый подвиг, готов теперь перенестись на небо, кого ты считаешь достойным быть предводителем наших войск после него? Без военачальника войско не может оставаться даже на минуту во время сражений, о превосходнейший в сражениях, как без рулевого — судно на воде.
Ведь в самом деле, как судно без рулевого или как колесница без возничего стали бы двигаться куда угодно, в таком же состоянии оказалось бы и войско бее военачальника. Посмотри ты поэтому среди всех моих благородных (воинов) и найди подходящего полководца, который был бы достойным здесь после сына Шантану! Ибо кого ты назовешь (достойным быть) предводителем войск в сражении, того мы все вместе и назначим, о досточтимый!
Карна сказал:
Все эти (воины), наилучшие из людей, — мужи благородные и заслуживают быть нашими военачальниками. Тут не может быть никаких раздумий. Все они отличаются благородным происхождением и обладают искусством наносить поражение, наделены силою, доблестью и умом все учтивы и скромны и не отвращаются от битвы. Но все они одновременно не могут быть назначены предводителями.
Только лишь один должен быть избран тут (военачальником), тот, у которого имеются особые заслуги. Они же приравниваются друг к другу. И поэтому если ты удостоишь из них одного, то остальные будут недовольны и — это очевидно — не станут больше сражаться, о потомок Бхараты! Однако сей (из вас) является наставником всех этих воинов (в искусстве владения оружием); он преклонен в годах и заслуживает глубочайшего уважения.
Поэтому Дрона, наилучший из носящих оружие, достоин быть назначенным верховным военачальником. Ведь кто другой может стать нашим полководцем, когда находится здесь неодолимый Дрона, первейший из знатоков брахмы, — кто иной, кроме него, напоминающего собою самого Шукру или сына Ангираса! Ибо среди всех царей (в войске) твоем, о потомок Бхараты, нет ни одного воина, который не последовал бы в сражении за Дроной, когда тот идет на битву. Он — наилучший среди всех предводителей, он — наилучший и среди всех носящих оружие, он — наилучший также среди мудрых. И к тому же, о царь, он учитель твой (в военном деле)! Поэтому, о Дурьйодхана, сделай его без промедления предводителем твоих войск, подобно тому как бессмертные (сделали своим предводителем) в битве Карттикею, желая победить асуров!
Санджая сказал:
Услышав слова Карны, царь Дурьйодхана сказал тогда Дроне, находившемуся среди войск, такие слова: «По превосходству своей касты, по благородству происхождения, по учености, возрасту и уму своему, также по доблести, способности и неодолимости, знанию дел мирских, по опытности в политике и обузданию (своих чувств), по силе подвижничества и чувству благодарности, а также в отношении всяких добродетелей ты — самый выдающийся. И нет среди царей другого, который может быть достойным защитником, равным тебе!
Поэтому охраняй ты всех нас, как Васава — премудрых (богов)! Имея тебя своим предводителем, мы хотим победить своих врагов, о лучший из дваждырожденных! Как Капалин среди Рудров, как Павака среди (восьмерых) Васу, как среди якшей — Кубера, как среди Марутов — Васава, как Ва-сиштха среди брахманов, как Солнце среди всего, что светится, как среди усопших предков — Дхарма, как среди Адитьев — владыка вод (Варуна), как месяц среди звезд, как Ушанас среди сыновей Дити, так и ты — наилучший среди всех предводителей войск. Поэтому будь нашим полководцем!
Пусть эти десять и одно акшаухини войск будут послупшы твоей воле, о безупречный! Построив их в боевые порядки, сокруши наших врагов, как Индра (уничтожил) данавов! 13в Следуй ты во главе нас, как сын Паваки— во главе (войск) богов! А мы последуем за тобою в битве, как быки — за буйволом-вожаком. Увидев впереди тебя, натягивающего дивный лук1 свирепый и могучий лучник Арджуна не ударит в нас. Без сомнения, о тигр среди людей, если ты станешь нашим полководцем, я одержу победу над Юдхиштхирой вместе с его приверженцами и родственниками в сражении!».
И когда были произнесены такие (слова), цари все (в войске кауравов) закричали Дроне «Победа!» и радовали твоего сына громким львиным кличем. А воины, во главе с Дурьйодханой, домогающиеся великой славы, преисполненные радости, стали возвеличивать лучшего из дваждырожденных.
Дрона сказал:
Я знаю веды с их шестью вспомогательными частями; я также знаю науку о пользе мирской. Я сведущ также в оружии шайва, а также в различных других видах оружия. Стремясь проявить на деле те достоинства, коими вы, жаждущие победы, наделили меня, я сражусь с пандавами!
Санджая сказал:
Таким образом, с дозволения Дроны, твой сын, о царь, назначил его полководцем своих войск, согласно обрядам, предусмотренным предписанием. И цари с Дурьйодханой во главе посвятили тогда Дрону в сан верховного военачальника, как некогда боги с Шакрой во главе (посвятила) Сканду. Когда же Дрона был назначен предводителем войск, радость их была выражена громкими криками воинов вместе со звуками музыкальных инструментов.
И они почтили, как должно, Дрону шумными кликами, как в праздничный день, выражениями благословения брахманов, вознагражденных дарами, звуками хвалебных гимнов и песен сказителей, певцов и панигиристов, возгласами «Победа!» первейших из дваждырожденных и плясками замужних жен. И тогда (воины в стане кауравов) сочли пандавов уже побежденными.
Так гласит глава пятая в Дронапарве великой Махабхараты.
Глава 6
Санджая сказал:
И обретя сан верховного военачальника, сын Бхарадваджи— могучий воин, сражающийся на колеснице, построил войска в боевые порядки и выступил вместе с твоими сыновьями, желая сразиться (с врагами). Правитель страны Синдху и повелитель калингов, и сын твой Викарна, облаченные в доспехи, заняли свое место на правом крыле (от Дроны). А Шакуни вместе с отличными всадниками из племени гандхаров, сражавшимися сверкающими пиками, двинулся вслед как их охранитель. Крипа же и Критаварман, Читрасена и Вивиншати во главе с Духшасаной усердно прилагали усилия, чтобы защищать левое крыло. Охранителями их выступили Камбоджи, предводительствуемые
Судакшиной, и шаки вместе с яванами на конях, отличавшихся большой быстротой. А мадры и тригарты вместе с амбаштхами, обитатели западных и северных областей, племена шиби, шурасены и шудры вместе с маладами, саувиры, китавы и обитатели областей восточных и южных — все, поставив впереди себя сына твоего (Дурьйодхану), (следовали) в тылу сына возницы (Карны). Карна же, сын Викартаны, следовал во главе всех лучников, радуя всех воинов и придавая силы войскам.
Его сверкающее большое и высокое знамя с изображением подпруги слона сияло блеском, равным солнцу, радуя отряды его собственных войск. При виде Карны никто не думал о бедствии, причиненном (смертью) Бхшпмы. Все цари вместе с кауравами стали свободны от печали. И многочисленные воины, собравшись вместе, радостно говорили (друг другу): «Ведь при виде Карны на поле брани пандавы не смогут устоять в битве! Ибо Карна способен победить в сражении самих богов вместе с Васавой! А что уж говорить о сыновьях Панду, лишенных в бою могущества и доблести! Могучерукий Бхишма щадил партхов в сражении. Карна же без сомнения уничтожит их своими острыми стрелами». Так говоря друг другу, о владыка народов, радостные видом шествовали они, чтя и восхваляя сына Радхи.
Что до боевого строя наших войск, то он был выстроен Дроной в виде «шаката» (тележки), в то время как боевой строй у наших благородных противников, о царь, был в виде «краунча» (журавля), как он был выстроен с чувством воодушевления царем справедливости, о потомок Бхараты! Во главе боевых построений их войск стояли те двое быков среди мужей — Вишваксена и Дхананджая с поднятым знаменем, несущим изображение обезьяны.
Символ всего воинства, прибежище всех лучников, то знамя Партхи, неизмеримое в своей мощи, проносясь по пути солнца, озаряло все войско благородного Пандавы, как сверкающее Солнце в конце юги, когда (собирается сжечь) всю землю. Среди стрелков из лука Арджуна — наилучший, среди луков наилучший — гандива; среди живых существ первейший — Васудева, а среди (всевозможных) дисков — сударшана.
Неся эти четыре воплощенных силы, та колесница, запряженная белыми конями, остановилась перед (войсками) противника подобно поднявшемуся (для удара) колесу времени. Так эти оба благородных (героя) стояли каждый во главе своих войск: Карна — — во главе твоих войск, а Дхананджая — во главе вражеских. Оба возбужденные гневом, оба жаждущие убить друг друга — Карна и Пандава взирали один на другого перед битвой.
Тогда стремительно выступил сын Бхарадваджи, могучий воин на колеснице, и сразу задрожала земля со страшным гулом, еле сдерживаемым внутри. И затем густая, едкая пыль, поднятая ветром и подобная шелковому пологу (рыжевато-бурого цвета), заволокла небо и солнце. И из неба, хотя и безоблачного, полил ливень из кусков мяса, костей и крови. Стервятники, ястребы, вороны, цапли и вороны тысячами тогда кружили высоко над твоим войском, о царь! Громко завывали шакалы; они много раз поднимали страшный вой, предвещающий опасность, слева от твоего войска, жаждя пожирать мясо и пить кровь. Падали на поле брани с ураганным вихрем и сотрясением сверкающие метеоры, озаряя (небо) и покрывая все вокруг своим хвостом. А широкий диск солнца, (казалось), исторгал вспышки молний в сопровождении раскатов грома, о царь, когда выехал (на битву) верховный военачальник (кауравов). Эти и многие другие знамения, страшные и указывающие на гибель жизней героев, показывались во время битвы.
Тогда началась битва между войсками кауравов и пандавов, жаждущими убивать друг друга. И (казалось), шумом своим она оглашала весь мир. И пандавы вместе с кауравами, искусные наносить удары, в сильной ярости друг к другу стали поражать один другого острыми стрелами, домогаясь победы. А тот могучий лучник, сияющий сильным блеском, со всей стремительностью обрушился на обширное войско пандавов, осыпая его сотнями острых стрел.
Увидев ринувшегося на них Дрону, пандавы вместе с сринджаями встретили его тогда, о царь, в каждом отдельном отряде ливнями стрел. Волнуемое и теснимое Дроной, огромное войско (пандавов) и панчалов было расчленено, как (стая) журавлей — силою ветра. Вызывая (заклинаниями) различные виды небесного оружия в том сражении, Дрона в самое короткое время жестоко измучил пандавов и сринджаев. Уничтожаемые Дроной, как данавы — Васавой, панчалы, предводительствуемые Дхриштадьюмной, трепетали (в сражении).
Тогда сын Яджнясены, могучий воин на колеснице, тот герой, сведущий в небесном оружии, расколол ливнем своих стрел войско Дроны на множество частей. Потоками своих стрел отразив по частям ливни стрел Дроны, он, могучий, учинил большую резню в его войске, а также среди самих кауравов. Однако могучерукий Дрона, собрав вновь и сплотив в бою свое войско, ринулся тогда на сына Паршаты. Он исторгнул на сына Паршаты могучий ливень стрел, подобно тому как Магхаван, возбужденный гневом, стремительно (выпускает потоки стрел) на данавов.
И приводимые в трепет Дроной с помощью стрел, пандавы и сринджайи вновь и вновь рассеивались, как мелкие лесные твари, (преследуемые) львом. И затем могучий Дрона пронесся через боевой строй пандавов, подобно огненному колесу. Все это, о царь, казалось весьма удивительным! Стоя на превосходнейшей колеснице, напоминающей город, движут щийся по небу, снаряженной (всем необходимым) согласно предписанию-(военной) науки, (на колеснице), у которой знамя развевается по ветру, а кони мчатся вскачь и у которой на знамени изображение ясно, как кристалл, (стоя на такой колеснице), издающей грохот и усмиряющей врагов, (Дрона) уничтожал вражеское войско.
Так гласит глава шестая в Дронапарве великой Махабхараты.
Глава 7
Санджая сказал:
Видя, как Дрона убивает так коней и возниц, воинов, сражающихся 1-на колесницах, и слонов, пандавы не дрогнули и окружили его со всех сторон. Тогда царь Юдхиштхира, обративпшсь к Дхриштадьюмне и Дха-нанджае, сказал им: «Пусть Рожденный в сосуде (Дрона), со старанием (окруженный) со всех сторон (нашими воинами), будет остановлен!».
И тут Арджуна и сын Паршаты вместе с их приверженцами — все могучие воины на колесницах — обступили его, когда он ринулся (на них). Царе-вичи-кекайи и Бхимасена, сын Субхадры и Гхатоткача, Юдхиштхира и оба близнеца (Накула и Сахадева), матсьии сыновья Друпады; ш (пятеро) сыновей Драупади, исполненные радости, и Дхриштакету вместе с Сатьяки, Чекитана, возбужденный от гнева, и Юютсу, могучий воин на колеснице; и многие другие цари, о царь, которые сопровождали Пандаву, совершили различные подвиги в соответствии со своими высоким происхождением и доблестью.
При виде того войска, сплачиваемого в сражении пандавами, сын Бхарадваджи, вращая в гневе глазами, бросил на него взгляд.
Придя в сильную ярость, он, опьяненный битвой, рассеял, (мчась) на колеснице, войско пандавов, как бушующий ветер (разгоняет) тучи. Обрушиваясь со всех сторон на воинов, сражающихся на колесницах, на коней, пехотинцев и слонов, Дрона, словно обезумевший, рыскал (по полю брани), точно юнец, хотя сам и стар годами. Его рыжие кони, быстрые как ветер, благородных кровей, с телом, испачканным кровью, о царь, не сбивающиеся с пути, принимали красивый облик.
Увидев того героя, соблюдающего обет, нападающего на них подобно разгневанному богу смерти, воины Пандавы разбежались во все стороны. И меж тем как некоторые из них убегали, а другие возвращались опять, когда одни взирали на него, а другие стояли на месте, шум был неистовым и очень страшным. И вызывающий радость у героев и увеличивающий страх у робких, он наполнял все пространство между небом и землей.
Затем снова объявив свое имя в бою, Дрона сделался еще более свирепым, осыпая врагов сотнями стрел. В самом деле, могучий Дрона, хотя уже и старый, как юноша истреблял, подобно самой смерти, те отряды войска мудрого Пандавы. Отсекая головы и руки, покрытые украшениями, тот свирепый и могучий воин на колеснице опустошал площадки (вражеских) колесниц и издавал воинственный клич.
И от того восторженного крика его и от стремительного натиска стрел, о высокий владыка, задрожали воины во (вражеском) стане, как стада скота, страдающие от холода. И от грохота колесницы Дроны, от звона натягиваемой тетивы и от скрипучего звука его лука поднялся великий шум в воздушном пространстве. Его стрелы, вылетающие во множестве тысячами (из лука), заволакивая все стороны света, падали на слонов, коней и пехотинцев (врага).
И к тому Дроне, вооруженному луком огромной силы, напоминающему огонь, пламенеющий оружием вместо пламени, смело подступили панчалы вместе с пандавами. Он же стал их отправлять вместе с воинами, сражающимися на колесницах, слонами и конями в обиталище Ямы. И Дрона вскоре сделал землю покрытой месивом из крови.
Меча свое могучее оружие и выпуская непрерывно стрелы, Дрона так быстро покрыл ими все стороны света, что была лишь видна только
сеть из стрел. Между пеших воинов, колесниц и коней, а также слонов (из-за нависшей тучи стрел) виднелось только его знамя, двигающееся повсюду, подобно вспышкам молнии среди туч.
И Дрона, тот неудручаемый воин, вооруженный луком и стрелами, измотав пятерых героев, главенствующих среди кекаев, и царя панчалов, ринулся затем на войско Юдхиштхиры. Тогда Бхимасена и Дхананджая, и внук Шини и сын Друпады, также и сын Шайбьи — правитель Каши и сам Шиби, приободрившись, с громкими криками окатили его ливнями стрел.
Но тут стрелы с сияющим золотом хвостовым оперением, выпущенные из лука Дроной, пронзив тела слонов и молодых коней тех (воинов), вонзились в землю вместе с оперениями, окрашенными кровью. И то поле брани, устилаемое колесницами и грудами (тел) поверженных воинов, слонов и коней, иссеченных стрелами, будто напоминало собою небосвод, (покрытый) со всех сторон черными тучами. Желая преуспеяния твоим сыновьям, Дрона сокрушил защитников войск потомка Шини, Бхнмы и Арджуны, а также Шайбью и Абхиманью вместе с правителем Каши и (уничтожил) других героев в битве. Совершив эти и другие подвиги в сражении, о владыка кауравов, и накалив (их жаром) миры, подобно Солнцу при гибели вселенной, Дрона, великий духом, воистину, о царь, отправился из этого мира на небо!
Так герой тот на золотой колеснице, уничтожив в бою сотнями и ты-сячами воинов (в рати) пандавов, был сам (наконец) сражен сыном Паршаты. Убив свыше двух акшаухини храбрых и неотвращающихся воинов, тот непоколебимый (герой) отправился затем в высочайший путь. В самом деле, о царь, совершив на золотой колеснице трудновыполнимый подвиг, он (в конце концов) был убит пандавами и злобными панчалами, жестокими в своих подвигах. И когда был убит в бою наставник, о царь, поднялся в воздушном пространстве громкий шум от всех существ и войск.
Оглашая небо и землю, воздух и воды, главные и промежуточные страны света, громкий возглас «О позор!» раздавался среди существ. Божестве и усопшие предки и те, кто были его друзьями, — все увидели могучего воина, сражавшегося на колеснице, — сына Бхарадваджи, убитого там пандавы, одержав победу, издавали львиные рыки. И от тех могучих возгласов сотрясалась Земля.
Так гласит глава седьмая в Дронапарве великой Махабхараты.
Глава 8
Дхритараштра сказал:
Что делал Дрона в сражении (перед тем), как его убили пандавы и сринджайи, — (тот герой), столь искусный во владении оружием среди всех носящих оружие? Была ли сломана у него колесница (в пылу битвы)? Или же был рассечен его лук, когда он метал (стрелы во врагов)? Или же Дрона проявил беспечность, когда встретил свою смерть?
Каким же образом, о сын мой, отпрыск Паршаты, царевич Панчалы, мог убить, благо-счастливой судьбе, того могучего воина, сражавшегося на колеснице, доступного для врагов, сеявшего во множестве густые тучи стрел с золотым оперением, наделенного большой ловкостью рук, лучшего из дваждырожденных, исполнившего все свои обязанности, способного сражаться иными способами и метать свои стрелы на далекое расстояние, самообузданного, опытнейшего в искусстве владения оружием, превосходнейшего и непреклонного, совершавшего страшные подвиги в бою, всегда, требовательного (к себе)?
Ибо совершенно ясно, кажется мне, что судьба всесильна, нежели человеческие (усилия), раз герой Дрона убит родным сыном Паршаты! Тот герой, у которого были представлены четыре вида оружия, ты говоришь мне, что тот лучший наставник стрельбе из лука, Дрона, убит. Услышав об убиении того (героя), но мчавшегося на сверкающей колеснице, покрытой тигровыми шкурами и украшенной чистым золотом, я не могу теперь рассеять свою грусть! Конечно, о Санджая, никто не умирает от горя, причиненного несчастьем другого, раз я, услышав о смерти Дроны, живу еще и не умираю.
Наверно мое (и без того) твердое сердце сделано из железа, раз оно врывается на сто кусков, когда я услышал об убийстве Дроны! от, которому прислуживали брахманы и царевичи, стремящиеся, учению священному знанию и ведам, а также (стрельбе) из лука, увы, лог быть сражен Смертью! Я не могу вынести поражения Дроны, которое подобно иссушению океана, или перемещению (горы) Меру, или же сиянию солнца (с небосвода)! Он был тем, кто сдерживал надменных и равнял справедливых. Тот усмиритель врагов, который пожертвовал самой жизнью ради несчастного (Дурьйодханы) и на доблесть которые возлагали надежды на победу мои злостные сыновья, тот, кто по уму равен Брихаспати или Ушанасу, как мог быть убитым?
Его крупнорыжие кони сайндхавийских кровей, покрытые золотой сеткой,, женные в колесницу, быстрые как ветер и заглушающие всякий шум, могучие, издающие приятное ржание, хорошо обученные, проходящие из страны Синдху, отлично везущие колесницу, всегда упор в разгаре битвы — не были ли они встревожены и изнурены? Вынося рев громадных слонов, звуки раковин и грохот барабанов, терпели к звону (натягиваемой) тетивы и к ливням стрел и другого оружия, желающие победить врагов, сдержанные в своем дыхании (от напряжения), победившие усталость, — были ли понукаемы те быстрые кони, мчав-колесницу сына Бхарадваджи? Именно такие (кони) были впряжены в золотую его колесницу, подобранные (один к другому) тем выдающимся ем среди людей!
Почему же, о сын мой, не переправились они через войска пандавов?
Мчась на превосходнейшей колеснице, украшенной золотом, что ушел в битве сын Бхарадваджи, тот герой, издающий воинственный клич? Твердый в правде и наделенный мощью, что совершил в битве Дрона, чью науку (оружия) полагаются все лучники мира? Кто были те воины на колесницах, которые выступили в битве против того вершителя страшных подвигов, наиглавнейшего среди всех лучников и первейшего (среди героев), напоминающего самого Шакру в небе? Уж не обратились ли в бегство пандавы, увидев его, несокрушимого, на золотой колеснице, вызывающего к действию небесное оружие и уничтожающего (врага)?
Или, может, царь справедливости вместе со своими младшими братьями, имея царевича Панчалийского своей связующей струной, окружил всем войском Дрону со всех сторон? Наверно Партха должен был прямыми стрелами сдерживать других воинов, сражавшихся на колесницах, и затем уже сын Паршаты, вершитель коварных дел, ринулся на Дрону. Ведь я не вижу никого другого, столь неистового в убийстве, кроме свирепого Дхриштадьюмны, охраняемого Носящим диадему! Очевидно, когда кекайи, чеди, каруши и матсьи, равно и цари других племен, как муравьи осаждают змею, теснили нещадно наставника, в минуту, когда тот был занят выполнением тяжелого (воинского) подвига, низменный царевич Панчалы, окруженный со всех сторон теми героями, тогда и убил его! — Таково мое мнение.
Тот, кто, изучив все четыре веды и древние предания вместо пятой (веды), стал прибежищем для брахманов, как океан для рек, — каким образом тот брахман, престарелый годами, принял свою смерть от оружия? Горделивый, он все же переносил (все унижения) и часто должен был страдать из-за меня. Вовсе не заслуживая того, сын Кунти все же (обрел) плоды тех его деяний. Тот, от чьих подвигов зависят все лучники в мире, увы, как мог тот (герой), стойкий в правде и искуснейший (в сражении), быть убит жаждущими богатства?
Первейший (на земле), как Шакра на небе, великий своею мощью и могучий силою, увы, как мог он быть убит партхами, словно кит — мелкими рыбами? Одаренный большой ловкостью рук и силою, тот превосходнейший стрелок из лука, сокрушавший врагов, тот, в чьей оказавшись близости (ни один воин), желающий жить, не оставался в живых, тот, кого, пока он был жив, не покидали никогда два рода звуков — звук святой брахмы, (произносимый) жаждущими знания вед, и звук тетивы, (производимый) лучниками (в стремлении достичь высокого искусства в стрельбе), — тот Дрона, по отваге своей равный льву или слону, увы, убит теперь! Я не могу вынести (даже мысли) о смерти его! Каким образом, о Санджая, (могли одолеть) его, неодолимого, чья мощь была неистощима, а слава никогда не меркла?
Кто из (воинов) охранял правое колесо благородного (Дроны) и кто — левое? Кто находился впереди того героя, когда он сражался в битве? И кто там, пренебрегая своей жизнью, встретили Смерть, стоявшую к ним лицом к лицу? Кто были те герои, которые в сражении с Дроной проявили высочайшую силу духа? Даже в тяжких бедствиях, о Санджая, тот благородный (герой) должен был сделать это — именно он должен был проявить свою доблесть в меру всех своих сил! И все это было представлено в Дроне. Я теряю сознание, о сын мой! Пусть эта беседа приостановится на время. И когда я обрету сознание, я снова вопрошу тебя, о Санджая!
Так гласит глава восьмая в Дронапарве великой Махабхараты.
Глава 9
Вайшампаяна сказал:
Так вопросив сына возницы, Дхритараштра, сильно терзаемый печалью сердца и лишенный надежды на победу сынов своих, упал на землю. Лишившегося сознания и упавшего (наземь), слуги окропили его студенош и благовонной водою, обвевая его некоторое время. Узнав, что он упал, жены бхаратийские окружили со всех сторон великого царя и нежно поглаживали его руками.
И медленно подняв царя с земли, прелестные жены с подступившими к горлу слезами усадили его на его сидение. И заняв свое сидение, царь все еще находился под влиянием охватившего его обморочного состояния. И он оставался совершенно неподвижным, в то время как те обвевали его со всех сторон. Пробираемый дрожью, тот владыка земли медленно пришел в сознание и вновь стал вопрошать сына Гавальганы из касты сутов о всех событиях (битвы), как они происходили
Когда Аджаташатру, подобно восходящему солнцу, рассеивающий тьму своим светом, ринулся (на врага), кто отвратил его от Дроны? (Кто отвратил его), который (в битве) подобен стремительному разъяренному слону в периоде течки, неодолимому вожаками враждебных стад, сильно возбужденному и устремленному мыслию на соединение со слонихой,, убивающему противоборствующих слонов?!
Ведь тот герой, первейший из людей, непоколебимый и верный данному обещанию, — тот герой могучерукий, который (уничтожил) в сражении множество вражеских воинов, может один своим лишь страшным взглядом сжечь все войско Дурьйодханы! Убивающего одним лишь взглядом, склонного одерживать победу, защищаемого лучшими из лучников, обузданного (в чувствах)* и высоко чтимого во всем мире, — кто из моих героев мог окружить его? На того царевича неодолимого и непреклонного, лучшего из лучников, того тигра среди мужей — сына Кунти, который со стремительной быстротой ринулся на Дрону, кто нападал из моих воинов? Того Бхимасену, когда он обрушился (на мое войско), кто окружил из моих героев?
Когда тот воин на колеснице, наделенный высочайшей мощью, — Бибхатсу, подобный туче, нагрянул туда, производя громовые вспышки молний подобно грозовому облаку, и дождил ливни стрел, как Магхаван — ливни дождя; когда (тот герой) с изображением лучшей из обезьян на своем знамени, запруживая воздушное пространство стрелами и оглашая все стороны света звуками от шлепков ладоней и скрипа ободов (колес колесничных), когда (нагрянул тот герой) суровый, чей лук подобен блеску молнии, а громада колесницы, сопровождаемой вместо раскатов грома грохотом ободов (колес), напоминает собою облако, (герой), весьма грозный из-за свиста его стрел, чей гнев подобен приглушенному (грому), облака, мчащийся быстро, как мысль или желание, кто неистов и страшен видом и, будучи вооружен стрелами, глубоко пронзает жизненно важные места (в теле) и кровью вместо вод заливает всю землю, устилая ее людскими (телами), и кто разъярен оглушающим шумом палицы, заносимой над ним Дурьйодханой, — когда тот победоносный и мудрый герой,
держащий лук гандиву, поливал в битве стрелами с оперениями стервятника, отточенными на камне, — каковым было тогда состояние ваших мыслей? Не гибло ли от звука гандивы ваше войско, которое сильно теснил Арджуна, совершая страшные (подвиги)? Не отогнал ли вас от Дроны Арджуна своими стрелами, подобно тому как ветер разгоняет облака или как ломает он заросли тростника, бушуя над ними? Кто же из людей способен перенести в сражении Обладателя лука гандивы?
В той битве, в которой трепетали войска и даже героев охватывал страх, м кто (были те, которые) не покинули Дроны, и кто были трусами, убежавшими из страха? И кто там, жертвуя своей жизнью, столкнулся лицом к лицу с самой Смертью (в образе) Дхананджайи, побеждающего даже сверхчеловеческих существ в битве? Мои (войска) не были в состояния перенести натиска того (воина), мчащегося на белых конях, и звона лука гандивы, напоминающего раскаты облаков в период дождей! Та колесница; на которой возницей (выступает) Вишваксена, а воином — Дхананджайи я считаю, не может быть побеждена даже богами и асурами вместе!
Когда тот нежный и юный, храбрый и прекрасный видом Пандава, одаренный умом, искусный и разумный, преисполненный подлинной отваги в битве,— когда тот мудрый Накула, производя страшный шум и изматывая всех кауравов, ринулся (на Дрону), кто из моих героев окружил его? Когда тот Сахадева, подобный разгневанной ядовитой змее, всегда побеждающий и неодолимый в бою, причиняя опустошение среди врагов, нагрянул (на нас), кто из моих героев окружил его, соблюдающего обеты благородных и наделенного скромностью, в метании стрел не знающего промаха и непобедимого, мчавшегося навстречу Дроне?
Того, кто, сокрушив могучее войско царя саувиров, взял себе в жены прелестную девушку из рода Бходжа, во всем прекрасно сложенную того Ююдхану, быка среди людей, в котором постоянно пребываю правдивость и стойкость, храбрость и полное воздержание, — того могучего (воина), справедливого в своих деяниях, неопечаленного и непобедимого, в битве равного самому Васудеве и ближайшего к нему (естеством своим), готового всегда служить Дхананджае и геройского (соратника) в подвигах своего наставника, и равного Партхе во владении оружием, т кто отвратил от Дроны? Того выдающегося героя среди врипшиев, храбрейшего среди всех лучников, равного самому Раме во владении оружием, доблести и славе, того отпрыска из рода Сатвата, в котором пребывают все (добродетели): правдивость и стойкость, смирение и героизм и высочайшее благочестие, как три мира — в Кешаве, — того могучего лучника, наделенного такими достоинствами, неодолимого даже богами, кто окружил из моих героев, напав на него?
Того выдающегося героя среди панчалов, высокого своим происхождением и любимого (среди подобных же героев), всегда свершающего высокие подвиги в битве, —Уттамауджаса, занятого служением благу Дхананджайи и первейшего для (причинения) мне зла, подобного Яме, Вайшраване или Адитье, Махендре или Варуне и считающегося махаратхой, готового пожертвовать жизнью в жестоком бою, — кто остановил из моих героев, когда он ринулся на Дрону?
Кто (из моих воинов) отвратил от Дроны подступившего к нему Дхриш-такету, который один, оставив чедиев, примкнул к пандавам? Кто отвратил от Дроны геройского Кетумана, который убил царевича Сударшану у горного перевала в Западную область? Того тигра среди людей, который прежде был женщиной и ведает о своих достоинствах и недостатках, — Шикхандина, сына Ядшнясены, никогда не унывающего в битве, того (героя), который стал причиной смерти великого духом Девавраты, — кто окружил из моих героев, когда он ринулся навстречу Дроне?
Того героя, в котором все достоинства представлены в гораздо большей степени, нежели у Дхананджайи, у которого всегда присутствуют оружие, правдивость и благочестие, который равен Васудеве в доблести и равен Дхананджае в силе, который блеском подобен солнцу и по мудрости равен Брихаспати, — благородного Абхиманью, напоминающего саму Смерть с широко разверстою пастью, — кто окружил из моих героев,, когда он ринулся навстречу Дроне? Когда тот юный сын Субхадры, подобный алой заре, тот губитель вражеских героев обрушился на Дрону, — каковым было тогда состояние ваших мыслей?
Когда сыновья Драупади, те тигры среди людей, устремились в пылу сражения на Дрону, словно реки — в океан, кто из героев отразил их?" Тех мальчиков, которые, оставляя (детские) игры в течение двенадцати лет и соблюдая высочайший обет, жили у Бхишмы ради (обучения искусству) владения оружием,— тех надменных сыновей Дхриштадьюмны: Кшатранджаю, Кшатрадеву и Кшатрадхармана, — кто из героев твоих отвратил от Дроны? Того, которого (все) вришни считают гораздо более выдающимся в битве, чем сотня (воинов, сражающихся на колесницах), — того могучего лучника Чекитану кто отвратил от Дроны?
Того Вардха-кшеми, который похитил в пылу сражения девушку у калингов, — неодолимого и неопечаленного душою, кто отвратил от Дроны? Тех пятерых братьев-кекаев, справедливых и воистину отважных, внешностью подобных насекомым индрагопака, в красных доспехах, с красным оружием и красными знаменами, — тех героев, которые приходятся двоюродными братьями пандавам со стороны их матери и всегда жаждут победы последним, — кто из (моих) героев окружил, когда они ринулись, чтобы убить Дрону?
Того повелителя сражений, наилучшего из лучников, того героя, стойкого в правде и могучего силой, того тигра среди людей — Юютсу, которого разгневанные цари, сражаясь в течение шести месяцев в Варанавате с намерением убить его, не могли победить и который в битве при Варанаси низвергнул с колесницы стрелою с серповидным острием могучего воина — сына царя Каши, домогавшегося (на сваямваре девушки) себе в жены, — кто (из моих героев) отвратил от Дроны?
Того могучего лучника Дхриштадьюмну, главного советника партхов, занятого причинением зла Дурьйодхане и рожденного для сокрушения Дроны, — кто окружил из (моих) героев, когда он двинулся навстречу Дроне, прорываясь всюду (сквозь ряды моих войск) и сжигая воинов в сражении?
Того Кшатрадеву, сына Шикхандина, лучшего из знатоков оружия, выросшего чуть ли не на коленях у Дроны, — кто отвратил от Дроны? (Внука) того, кто окружил эту землю могучим отрядом колесниц, словно кожаным поясом, того могучего воина на колеснице и первейшего губителя врагов, который совершил без препятствий взамен всех жертвенных обрядов десять жертвоприношений коня с превосходной пищей и питьем и обильными дарами, охраняя своих подданных, словно они были его детьми, того геройского сына Ушинары, который при жертвоприношении дал такое количество скота, сколько составляет поток Ганги, какой испили у него в виде жертвенных даров поглощающие их, чей подобный (подвиг) никто из людей не мог ни прежде, ни после совершить и (о котором) после свершения его трудновыполнимого подвига сами боги вскричала:
«Мы не видали в трех мирах со всем, что есть в них движущегося и неподвижного, второго героя, другого чем сын Ушинары, какой родился когда-либо, или еще должен родиться, или существует теперь!», — того, чьим путем ве в состоянии пойти человеческие существа, дабы обрести жительство иа небе, — кто (из моих воинов) отразил Шайбью, внука того сына Ушинары, когда он выступил и ринулся навстречу Дроне подобно самой Смерти € разверстой пастью?
Кто из героев (моих) окружил войско из колесниц того губителя врагов — Вираты, царя матсьев, когда оно в пылу сражения устремилось к Дроне? Того ужасного ракшаса, наделенного силой волшебства, обладающего великой мощью и доблестью и рожденного от Врикодары в самый короткий срок, — того могучерукого Гхатоткачу, перед которым у меня великий страх и который является тернием для моих сыновей и всегда желает победы пандавам, — кто отвратил от Дроны?
Что, о Санджая, манжет еще остаться в битве непобежденным для тех, ради которых эти Я многие другие готовы положить свои жизни в бою? Каким образом может быть поражение у партхов, — у тех самых, для которых тот тигр среди людей, Обладатель лука шринга служит прибежищем и всегда желает блага? Ведь он — учитель (трех) миров, неизменный владыка всего сущего, и он — Извечен! Обладающий божественной душою, всемогущий Нараяна является дивным хранителем (людей) в сражении! Мудрые перечисляют его божественные подвиги. Я тоже упомяну о них с предавь ностью, ради (восстановления) своей твердости!»
Так гласит глава девятая в Дронапарве великой Махабхараты.
Глава 10
Дхритараштра сказал:
Слушай о божественных подвигах Васудевы, о Санджая, о подвигах, которые совершил Говинда, как не мог никогда их совершить другой человек! Когда он воспитывался в семье пастуха (Нанды), он, благородный, еще мальчиком возвестил о силе своих рук в трех мирах, о Санджая!
Это он убил (потом) Хаяраджу, жившего в лесах (у берегов) Ямуны, равного в силе (божественному коню) Уччайхшравасу и равного в быстроте самому Ветру. В детстве он также убил одними голыми руками данаву в образе быка, ° страшного в своих деяниях, поднявшегося среди коров подобно самой Смерти. С глазами голубого лотоса, он убил также (демонов) Праламбу, Нараку, Джамбху и Питху, могучего асура, а также Муру, внешностью своей подобного горе.
Также и Канса, исполненный великой мощи и к тому же охраняемый Джарасандхой, был вместе с его приверженцами сражен в битве Кришной одним лишь проявлением доблести. Совместно с Баладевой как вторым (своим естеством), тем губителем врагов — Кришной был сожжен в битве вместе со всем его войском царь шурасенов Сунаман по имени, отважный и стремительный в бою, повелитель целого акшаухини войска, преисполненный доблести, второй брат Кансы, царя бходжей. Сильно гневный мудрец-брахман по имени Дурвасас был благоговейно принят им и своими женами, и тот дал ему
на выбор дары.
Тот герой с глазами голубого лотоса, победив всех царей на сваям-варе, увез дочь царя Гандхары. А те негодующие цари, словно они были конями от рождения, были впряжены в его брачную колесницу и искромсаны кнутом. Избрав средством другого, Джанардана также заставил убить в единоборстве могучерукого Джарасандху, повелителя акшаухини войска. Могучий (Кришна) убил также отважного царя чедиев, повелителя войск (подвластных ему) царей, словно это было какое-нибудь животное, из-за того, что тот стал оспаривать (право на) почетное питье. Проявив свою доблесть, Мадхава низринул в пучину моря своевольно летающий город дайтьев Саубху, охранявшийся Шальвой и (считавшийся) неприступным. Он победил в сражении ангов, вангов и калингов, магадхов, племена Каши и косалов; ватсов, гаргов и карушей, а также пундров. Также племена из Аванти и из южных областей, горцев и дашераков; в кашмирцев и аурасаков, пишачей с мандарами; Камбоджей и ватадханов, чолов и пандьев, о Санджая, тригартов и малавов и дарадов, труднопобедимых, множество (других племен), явившихся из различных областей в защиту ашвашаков, а также яванов вместе с их приверженцами — всех победил Лотосоглазый.
Некогда, проникнув в обиталище Макаров, кишащее (всевозможными) морскими животными, он победил в битве Варуну, находившегося в водных глубинах. Убив в битве (данаву) Панчаджану, обитавшего в подземном мире Паталы, Хришикеша обрел божественную раковину панчаджанью. В сопровождении Партхи могучий (Кешава), удовлетворив в лесу КхандаваПожирателя жертв (Агни), получил свое неодолимое огневое оружие — диск (сударшану). Восседая на сыне Винаты и устрашая (обитателей) Амаравати, тот герой унес из дворца могучего Индры (божественный цветок) париджату. Зная же о могуществе-Кришны, Шакра спокойно перенес тот (дерзостный поступок). Мы никогда не слыхали, что есть здесь хоть кто-нибудь среди царей, который
не был бы побежден Кришной. Также и то великое чудо, о Санджая, которое в моем зале собраний совершил Лотосоглазый, кто другой еще способен здесь совершить? Так как я, будучи охвачен преданностью, стремился увидеть Кришну как Всевышнего владыку, — все то (относительно-его чудесного подвига) хорошо известно мне, словно оно предстало мне-воочию. Никак невозможно увидеть, о Санджая, конец (неисчислимых)1 подвигов Хришикеши, наделенного великой мощью и разумом.
Гада и Самба, Прадьюмна и Видуратха; Агаваха и Анируддха, Чарудешна и Сарана; Ульмука и Нишатха, Джхаллин и Бабхру отважный; Притху и Випритху, Самика и Аримеджая — эти могучие герои из рода Вришни, искусно разящие, в любом случае, находясь на поле боя примкнут к войску пандавов, когда будут призваны тем героем на род» Вришни — благородным Кришной! И тогда все (в моем лагере) будет под угрозой великой опасности! — Таково мое мнение! А там, где Джанардана, — там будет и геройский Рама, по силе равный десяти тысячам слонов, подобный вершине Кайласы, увешанный гирляндами лесных цветов и вооруженный плугом.
Тот Васудева, о Санджая, о котором говорят как об отце всех, — будет ли он сражаться ради пандавов? Если, о сын мой, Кешава облачится в доспехи ради пандавов, тогда среди (нас) не окажется никого, кто мог бы быть его противником. Если же случится всей кауравам победить всех пандавов, — тогда тот герой из рода Вришниев ради их интересов возьмется за свое высочайшее оружие. И он, могучерукий, тот тигр среди людей, убив тогда всех царей в битве, а также и (всех) кауравов, отдаст всю Землю Кунти.