Глава 20

 

Шерис вздрогнула и проснулась. Когда она села, одна из ее юбок, служивших ей одеялом, упала. Выходит, она была укрыта своими нижними юбками? При мысли, что ее укрывал Лукас, она вспыхнула. Он наблюдал за ней, пока она спала. Как стыдно!

– Доброе утро, красотка!

Она чуть не задохнулась от ужаса, резко развернулась и, как щитом, загородилась нижней юбкой.

– Лукас?

– Ты хочешь сказать, что все еще не уверена? – усмехнулся он.

– Не называй меня так больше! – сердито сказала Шерис.

– Но ты действительно красивая.

Он подошел, встал рядом с ней на колени и поцеловал. Сердце ее забилось сильнее, а он чуть отстранился и стал перебирать пряди ее волос, и они скользили между пальцами и падали ей на плечи. Их взгляды встретились. Она с потрясающей ясностью припомнила всю прошедшую ночь.

– Лукас?

Он неспешно кивнул, отвечая на ее мысли.

– Мне было чертовски любопытно увидеть наконец твои волосы, – сказал он подчеркнуто небрежно. – Зачем ты прячешь их?

– Я слишком стара, чтобы носить распущенные волосы.

– Слишком стара? Что ты хочешь этим сказать – слишком стара?

– Это не модно, Лукас.

– А ты должна придерживаться моды даже здесь? Он дразнил ее, не давая успокоиться. Да и какой уж тут покой: она прикрылась одеялом, но под ним-то была совершенно обнаженной!

– Лукас, сейчас неподходящее время обсуждать мою прическу. Мне бы хотелось одеться, если ты отойдешь на несколько минут.

– Да, кстати, – сказал он и вытащил из груды одежды ее корсет. – Зачем ты носишь это страшное приспособление? Оно тебе совершенно ни к чему.

– Лукас! – Смущенная, она выхватила корсет из его рук. – Что я ношу, совершенно тебя не касается!

– Но это же противоречит здравому смыслу. Женщины на Западе…

– Я не хочу сейчас слушать про женщин с Запада, Лукас. Пожалуйста, дай мне одеться.

– Хорошо, милая. – Он встал и улыбнулся. – Я только подумал, что без него тебе будет удобнее.

Уйдет ли он в конце концов? Что за чудовищная мысль – не надевать корсета!

– Во фляге есть вода, а в сумке – полотенце, на случай если тебе захочется умыться, – сказал Лукас. – Даю тебе десять минут, так что не трать время впустую. У нас уйдет целый день, чтобы пригнать кобыл на ранчо. Билли мог бы управиться и сам, но он не выедет до тех пор, пока мы к ним не присоединимся.

"К ним» означало, что Слэйд еще там. Как она посмотрит ему в глаза после сегодняшней ночи? Поймет ли он, что произошло?

Ее обдало жаром, но, к счастью, Лукас уже покинул ее и сейчас как раз скрывался за поворотом дороги, предоставляя ей необходимое уединение. Он ни разу не упомянул о прошлой ночи. Произошло самое невероятное событие в ее жизни, а он вел себя так, словно ничего не было! Нет, не совсем так. Его обращение, пожалуй, стало более нежным, и иногда в его голосе звучат хозяйские нотки.

Раз он молчит, значит, не понял, что она была девственницей. Значит, ее страхи напрасны.

У нее будто камень с души свалился: он не узнал об обмане и не будет считать себя обязанным жениться на ней из-за того, что лишил ее девственности. Теперь ей не стоит беспокоиться.

Она решила больше об этом не думать и не растрачивать попусту отпущенные ей десять минут. Но тут возникло другое затруднение: она обнаружила на полотенце засохшие пятна крови. Она поспешно спрятала его за камнем. Но стоило ей почувствовать облегчение от того, что она избавилась от улики, как ее взгляд привлекло одеяло. Нет времени смывать с него предательские следы! Придется просто взять одеяло с собой.

Когда вернулся Лукас, она надевала ботинки.

– Готова? – спросил он.

– Да.

Он пошел собирать свои вещи, а она тем временем поспешно схватила свернутое одеяло. Лукас бросил на нее вопросительный взгляд, и она сказала:

– Я хочу воспользоваться им вместо подушки.

– Слэйд научил тебя этой хитрости?

– Да.

– Заботливо с его стороны, не так ли?

– Пожалуй, – нехотя пробормотала она.

– Ты не боишься встретить его снова? – мягко спросил Лукас, взяв ее за плечи и разворачивая к себе.

– Я… – Шерис запнулась, его близость смущала ее. – Нет… нет, если ты рядом со мной.

– Хорошо. – Он успокаивающе похлопал ее по плечу, затем пристегнул ремень с кобурой и вскинул седельные сумки на плечо. – Его визиты коротки и редки, – добавил он. – Так что тебе не придется терпеть его слишком долго.

Самым скверным было то, что он явно не видел ничего плохого в поведении брата.

– Это радует.

Он или не услышал сарказма в ее голосе, или предпочел проигнорировать его. Лукас отвязал жеребца, и тот, почувствовав, как ослабла веревка, встал на дыбы.

– Держись от него подальше, Шерис, – предостерег Лукас. – Этот парень может попытаться удрать, и я не уверен, что мне удастся удержать его.

Жеребец упирался, и его пришлось тащить по тропе и уговаривать до тех пор, пока они не подошли к другим лошадям. Теперь, наоборот, Лукасу пришлось его удерживать.

Когда Шерис подошла к лагерю, Лукас уже передал жеребца Билли.

– Где Слэйд? – спросил Лукас. Билли даже не взглянул в его сторону.

– Он пришел в ярость, когда ты не появился в лагере вечером. По-моему, ему не понравилось, что ты остался с ней, вместо того чтобы пообщаться с братом. – Затем Билли поднял глаза, всем своим видом показывая, что находит ситуацию забавной. – Нет, думаю, ему это не пришлось по вкусу.

– Он так сказал? Билли усмехнулся:

– Нет. Но так я его понял. По правде говоря, он вообще почти ничего не говорил. Ты же знаешь, какой он молчаливый и скрытный. Легче разговаривать с мулом.

– Поосторожнее, Билли.

Индеец довольно рассмеялся. Он бросил Лукасу мешочек из сыромятной кожи.

– Вот, можете перекусить по дороге. Ничего лучшего я не сделал, пока ждал вас.

Он вел себя довольно бестактно, и Лукасу это не понравилось.

Билли подошел к своей лошади и вскочил на нее. Несколько секунд спустя Лукас развязал веревку, которая преграждала путь табуну, и Билли погнал лошадей через проход. Шерис присела на плоский камень в стороне и ждала. Лукас молчал. Может, он рассердился?

Когда Билли с лошадьми скрылся из виду, он подошел к ней и подал руку, чтобы помочь подняться. Выражение его лица напомнило ей Слэйда, что Шерис совершенно не понравилось. Она почувствовала, что должна что-то сказать.

– Мне жаль, что он не дождался тебя, Лукас. Его лицо оставалось бесстрастным.

– Правда? Она застыла.

– Я не лицемерка. Мне ничуть не жаль, что не пришлось увидеться с ним снова. Но если он уехал из-за меня, я сожалею, что встала между вами.

– Так он ушел из-за тебя, Шерис?

– Откуда мне знать? – сердито сказала она.

– Может, ты рассказала не обо всем, что произошло между вами?

Она ощутила неловкость.

– Я же сказала тебе, он ко мне приставал. И казалось, будто он… готов подраться с тобой из-за меня. Может, он потому и ушел, чтобы дело не кончилось дракой.

– Мой брат? Драться со мной из-за женщины? Черт побери, как ты себя вела, чтобы он так сильно захотел тебя?

– Как ты смеешь так говорить? Я здесь ни при чем! Темно-аметистовые глаза горели гневом, и она с трудом сдерживалась, чтобы не ударить его. Но Лукаса это только позабавило. Он обнял ее и, невзирая на сопротивление, прижал к груди.

– Хорошо, – уступил он. – Ты вела себя как ангел. Я знаю, как легко потерять из-за тебя голову, Шери.

Ее поразило, как быстро меняется его настроение, словно он только притворился, будто сердится. Она была совершенно сбита с толку.

– Лукас… не пора ли нам ехать?

– Я же сказал тебе, Билли управится с лошадьми и сам. Нам нет необходимости спешить.

Хрипловатые нотки в его голосе насторожили ее. Она догадалась, что у него на уме. Мысль о том, чтобы заняться любовью при ярком свете дня, шокировала ее. Но когда он вот так прижимал ее к себе, трудно было оставаться спокойной. Наконец ей удалось произнести:

– Лукас! Наверное, все-таки нам пора отправляться. Он вздохнул и отступил.

– Ты беспокоишься о своем коте?

Вопрос Шерис удивил, но она с благодарностью ухватилась за этот предлог.

– Да, я никогда не оставляла его так надолго одного.

– Ну тогда поехали. Нам предстоит длинный путь. И никогда не знаешь, что тебя ждет впереди. Может, Слэйд сейчас уже на ранчо.

Он усадил ее перед собой на лошадь. Как спокойно было ощущать кольцо его рук! Не то, что со Слайдом, чьи прикосновения пугали ее. О, это было замечательно – возвращаться домой с Лукасом! Да, несмотря ни на что, ранчо, похоже, стало казаться ей домом.

Они ехали молча, все еще испытывая некоторое недоверие друг к другу и тем не менее наслаждаясь своей близостью.