Глава 7

 

Топаз.

Габриэль удовлетворенно усмехнулся, перелистывая газету. Наконец-то он нашел ответ на вопрос, который не давал ему покоя вот уже несколько дней. Глаза Фебы были теплого золотистого цвета – цвета топаза.

Она была похожа на чудесную рыбку, обитающую в лагунах Южных морей. Сверкающая, сияющая, переливающаяся. Прошлой ночью свет канделябра отражался на ее темных волосах, вспыхивая красными искрами. Ее ярко-оранжевое платье напомнило ему восход солнца на островах. И когда он обнял ее, начиная тур вальса в танцевальной зале, он ощутил, как нарастает в нем жгучее желание.

Он хотел ее все больше. Она была дочерью Кларингтона, но это ничего не меняло – не меняло даже его планов. Он получит сразу и женщину, и месть.

Габриэль попытался сосредоточиться на газете. В клубе, как обычно по утрам, было тихо. Большинство членов клуба еще спали после ночных забав и изрядных возлияний. Восемь лет минуло с тех пор, как он был здесь в последний раз, но в клубе почти ничего не изменилось. Очевидный признак преуспевающего заведения – не меняться со временем.

Его взгляд рассеянно скользил по анонсам новых спектаклей, объявлениям о бегах и сдающихся в аренду домах. Затем он просмотрел список гостей, побывавших вчера на званом вечере, мысленно отметив знакомые имена.

Ему предстояло найти свой путь в сложном, а иногда и опасном лабиринте высшего света, причем как можно быстрее. Он вспомнил те времена, когда прокладывал маршруты в коварных водах Южных морей. Здесь, как и там, придется все время помнить об акулах, пиратах и подводных рифах.

В одном Феба права: ее положение в обществе открывало и для него прежде недоступные двери. Не стоит пренебрегать такой возможностью – ведь для осуществления задуманной мести ему просто необходимо вращаться в тех же кругах, где бывает лорд Кларингтон со своим семейством.

Оказавшись в светском обществе, продолжал размышлять Габриэль, да к тому же с титулом и состоянием, он ринется на штурм клана Кларингтонов…

– Уальд, значит, мой сын не ошибся – вы вернулись.

Габриэль отложил газету и поспешил придать лицу как можно более равнодушное выражение, чтобы не выдать безудержного ликования, охватившего его при звуках знакомого голоса. Да, перед ним стоял лорд Кларингтон. Сражение началось.

Габриэль смотрел на собеседника вежливо и откровенно скучающе, словно встреча была из разряда самых заурядных. Ничто не выдавало в нем напряжения предстоящей схватки со злейшим врагом.

– Добрый день, милорд, – ответствовал Габриэль, – я весьма польщен тем, что вы заглянули сюда поприветствовать меня и поздравить с возвращением в Лондон.

– Я вижу, и ваша дерзость вернулась вместе с вами, – заметил Кларингтон, усаживаясь напротив Габриэля.

– Мне было бы жаль вас разочаровывать. – Габриэль с любопытством вглядывался в своего карающего судию.

Лорд Кларингтон, как и его клуб, почти не изменился за минувшие восемь лет. Ему было за шестьдесят, он располнел, особенно в талии, но сохранил высокомерную холодную заносчивость, которую Габриэль запомнил надолго.

Кларингтон родился наследником графского титула и получил подобающее своему положению воспитание. Он с молоком матери впитал семейные традиции пяти поколений благородных предков и высокий общественный и социальный статус, что и предопределило его судьбу как продолжателя фамильных традиций. Вся жизнь и заботы Кларингтона были подчинены главной цели: не запятнать родового титула.

Лорд Кларингтон выглядел весьма внушительно. Высокого роста – почти вровень с Габриэлем. Орлиный нос выделялся на его лице – своеобразное свидетельство непомерной гордыни и неколебимой решительности хозяина. Голубые глаза светились проницательным умом, отличавшим весь его род. Сейчас в этих глазах читалось глубочайшее презрение, которое он и не думал скрывать.

– Похоже, пребывание за границей не очень-то поправило ваши дела, – произнес он.

– Стоит ли заботиться о состоянии? Не проще ли украсть богатую наследницу?

– Эти ваши старые игры. – Кларингтон испытал угрюмое удовлетворение, получив прямое подтверждение своим самым худшим пророчествам. – Энтони рассказал мне, что вчера вечером вы попросту затащили мою младшую дочь в сад.

– Ну уж нет, никуда я ее не тащил, – ухмыльнулся Габриэль. – Она пошла со мной более чем добровольно.

– Вы, сэр, злоупотребили ее чрезмерной эмоциональностью.

– Вы называете это чрезмерной эмоциональностью, сэр? По-моему, для описания характера Фебы вряд ли подходит такое определение, как чрезмерная эмоциональность. Я бы сказал, у нее просто талант совершать безрассудные поступки.

Взгляд Кларингтона стал ледяным, бакенбарды гневно задергались.

– Вот что, Уальд: я не позволю вам похитить мою Фебу. У вас ничего не получится, точно так же, как не получилось это в прошлый раз.

– Допустим, у меня нет ни малейшего желания похищать вашу Фебу. Ведь если я женюсь на вашей младшей дочери, мне придется прожить с ней всю жизнь. Не обижайтесь, сэр, но складывается впечатление, что она не обещает быть послушной и почтительной женой.

Кларингтон задрожал от ярости:

– Как вы смеете делать подобного рода замечания?!

– Откровенно говоря, – продолжал Габриэль, – леди Феба доставит множество хлопот любому, кто попытается ее укротить. Нет-нет, я совсем не уверен, что горю желанием жениться на ней. Но одному Богу известно, какие мысли посетят меня завтра, если скуки ради решу поразмышлять над своим будущим.

– Черт бы вас побрал, Уальд! Что вы затеваете?

– Надеюсь, вы поймете мои чувства, если я откажусь посвящать вас в свои планы.

– Богом клянусь, вы затеваете грязное дельце! – Густые седые брови Кларингтона подергивались от душившего его гнева. – Предупреждаю, Уальд, вам не добраться ни до Фебы, ни до ее приданого!

– Остудите свой пыл, Кларингтон. Вы должны признать, что на сегодня я лучший претендент в женихи.

– Ба! Вздор! Вы приобрели титул, но за душой у вас по-прежнему ни пенса. Я прекрасно осведомлен, что вы не получили ни денег, ни собственности. Я в курсе всех ваших дел.

– Да что вы говорите? Какая дальновидность! Впрочем, вы всегда отличались осмотрительностью. Вы, наверное, предчувствовали, что вашей семье еще не раз предстоит встретиться со мной.

Краем глаза Габриэль заметил, как в клуб вошел сын Кларингтона. Энтони оглядел малолюдный зал, высмотрел отца и Габриэля и направился к ним. Со вчерашнего вечера гнев его еще не остыл.

– Вы разыскали его, сэр! – Энтони опустился в кресло. – И как у него только хватило наглости приставать к Фебе?

– Я прекрасно знаю, что он затевает! – Глаза Кларингтона сверкали гневом. – Он собирается сбежать с ней, как едва не сбежал с Мередит. Черт возьми, он все еще надеется добраться до наших денег!

Энтони обратился к Габриэлю:

– Бросьте эту затею, Уальд! Поищите себе других глупышек. В обществе всегда отыщется смазливая девица, чей отец согласится уплатить за ваш титул.

– Я подумаю о вашем совете, – вежливо ответил Габриэль и вновь погрузился в чтение.

– Проклятие, вам ведь нужны только деньги, не так ли? – понизив голос, спросил Кларингтон. – Вы рассчитываете, что на этот раз я откуплюсь, верно?

– Любопытная мысль, – пробормотал Габриэль, не отрываясь от газеты.

– В таком случае вы достойны еще большего презрения, чем я предполагал, – рявкнул Кларингтон. – По крайней мере в прошлый раз у вас хватило чести не брать с нас деньги за то, чтобы держаться подальше от Мередит.

– В Южных морях начинаешь мыслить практично.

– Ха – практично! Вы пали на самое дно, Уальд! Вы позорите свой титул. Впрочем, вы не первый выскочка, кому я заплачу за то, чтобы он избавил Фебу от своего общества. Она так и притягивает к себе самых последних негодяев. Назовите вашу цену.

Габриэль поднял голову, на этот раз в его глазах зажегся неподдельный интерес.

– А кому вы еще заплатили, Кларингтон?

Энтони нахмурился:

– Довольно. Это семейное дело, и оно вас не касается.

Кларингтон распрямил плечи:

– Мой сын совершенно прав. Я не намерен обсуждать этот вопрос с вами, Уальд.

– Наверное, это был Нил Бакстер? – предположил Габриэль.

Ярость, вспыхнувшая на лице Кларингтона, была наилучшим ответом. Энтони тихо выругался и потянулся к бутылке портвейна, стоявшей рядом с ним на столе.

– Я уже сказал, что не собираюсь обсуждать с вами семейные дела! – повторил Кларингтон твердым голосом. – Назовите вашу цену.

– В этом нет нужды! – Габриэль отложил газету, взял со столика пакет. – Успокойтесь, Кларингтон, сегодня всего вашего состояния не хватит, чтобы купить меня. Прошу прощения, джентльмены, но у меня неотложная встреча.

– Нет, вы не уйдете, Уальд. – Энтони отставил бокал в сторону и вскочил на ноги. – Я предлагаю честный поединок. Вы оскорбили мою сестру, и я бросаю вам вызов, как и в прошлый раз.

Габриэль помолчал.

–…Хорошо. Но предупреждаю, результат дуэли может оказаться совершений иным. Я уже не так снисходителен, как раньше.

Энтони вспыхнул.

Габриэль понял, что в этот миг виконту Оуксли вспомнилась та их встреча на рассвете восемь лет назад. Первая дуэль для Энтони и третья – для Габриэля.

Романтика и рыцарство уже довели Габриэля до двух таких встреч на рассвете. Тогда ему приходилось защищать честь леди.

Он выиграл обе дуэли, и его противники, к счастью, остались живы, однако он боялся, что в следующий раз удача изменит ему. Он терзался мыслью: а стоит ли, собственно говоря, такого риска хоть одна женщина? Две предыдущие леди, как и Мередит, невысоко оценили его заступничество. В то серое промозглое октябрьское утро восемь лет назад Габриэль поклялся, что никогда больше не станет драться на дуэли из-за женщины.

Энтони был настроен тогда очень решительно, но тоже очень нервничал. Он так торопился расправиться с врагом, что выстрелил почти не целясь. Оба понимали, что вовсе не благодаря его сноровке, а лишь по счастливой случайности пуля угодила Габриэлю в плечо, а не сразила его наповал.

И Энтони не мог не понимать, что остался в живых только потому, что раненый Габриэль не использовал свой выстрел. Габриэль, истекая кровью, взглянул на застывшее лицо виконта Оуксли и подумал, что все три дуэли были подвигами глупца.

Он испытывал отвращение и к своему врагу, и к самому себе. Сделав два шага вперед, Габриэль поднял пистолет и выстрелил в небо. Правила чести были соблюдены, а Габриэль тогда дал себе обет: он больше не позволит устаревшим понятиям о рыцарстве руководить его поступками. Ни одна женщина в мире не стоит подобной глупости.

Вот и сегодня, поглядев в глаза виконту и ощутив, как оживают в нем неприятные воспоминания, Габриэль холодно улыбнулся. Он развернулся и направился к выходу.

Он спиной чувствовал, как в бессильной ярости смотрят ему вслед граф Кларингтон и его сын.

«Месть приносит чрезвычайно редкостное удовлетворение», – подумал он. ***

Лидия, леди Кларингтон, отставила чашку с чаем и внимательно посмотрела на Фебу сквозь очки в золотой оправе. Она надевала очки только в изысканных покоях городского особняка Кларинггонов или во время игры в карты в гостях у своих закадычных подруг. Она скорее предпочла бы умереть, чем появиться в очках в обществе.

В молодости леди Кларингтон считалась бриллиантом чистейшей воды. Ее золотые волосы теперь отливали серебром, а некогда соблазнительная округлая фигурка стала пышной, однако Лидия была по-прежнему привлекательной женщиной.

Феба считала (хотя и предпочитала держать свое мнение при себе), что в очках мать выглядит по-домашнему очаровательно и кажется подкупающе наивной. Именно такой, кстати, она была в глазах графа Кларингтона все тридцать шесть лет их совместной жизни. Граф не скрывал, что обожает жену. Насколько Феба могла судить, все эти годы отец находился в блаженном неведении о снедавшей Лидию страсти к азартным играм.

Нет, графу Кларингтону, конечно, было известно о тем, что графиня, светская дама, охотно принимает дружеские приглашения на партию в вист, но он понятия не имел о колоссальных суммах ее выигрышей и катастрофических суммах проигрышей.

– Может, все-таки Уальду хватило сил и ума добыть состояние в Южных морях? – спросила графиня Лидия с оптимизмом не умеющего сдаваться игрока.

– Нет и еще раз нет, – радостно ответила Феба. – Не стоит обманываться на сей счет. Наверняка он сейчас не богаче, чем восемь лет назад, когда покидал Англию.

– Очень жаль. Мне Уальд всегда нравился. Он весьма привлекателен – я бы даже сказала, опасно привлекателен. Мередит он в мужья, конечно, не годился, она бы с ним со страху умерла. И самое главное, мне от такого зятя никакой выгоды.

– Да уж, состояния у него нет. Я прекрасно понимаю тебя, мама. Твои требования к женихам всегда отличались чрезвычайной простотой и практичностью.

– В таких делах нужно быть практичной. Зачем мне зять без пенса в кармане?

Феба улыбнулась, вспоминая, какой успех имела книга Габриэля.

– Думаю, пенс у него в кармане все-таки есть. Кажется, ему удалось недавно выгодно разместить капитал, так что небольшой доход у него имеется.

– Ба! – Графиня Кларингтон разочарованно всплеснула руками. – Небольшой доход – это совсем не то, что нам требуется. Тебе нужно найти состоятельного мужа. Если я еще могу посмотреть на это сквозь пальцы, то от отца подобного снисхождения не жди. Ты должна вступить в достойный тебя брак. Это твой долг перед семьей.

– Нет никакого основания, чтобы тревожиться по поводу Уальда, мама. Я хочу тебя успокоить: он и не думает на мне жениться.

Лидия внимательно посмотрела на дочь:

– Ты вполне в этом уверена?

– Более чем уверена. Мы познакомились у Амесбэри, у нас обнаружились общие интересы, но мы только друзья. Всего лишь.

– Тогда остается Килбурн, – задумчиво проговорила Лидия. – Что ж, бывает и хуже. У Килбурна все-таки есть и титул, и состояние.

Феба решила, что самое время объясниться с матерью по поводу затеваемого ею сватовства.

– Вынуждена тебя огорчить, мама, но Килбурн кажется мне не только чересчур спесивым, но еще ханжой и занудой.

– Что из этого? Твой отец тоже заносчив и любому зануде из общества даст сто очков вперед. Однако я успешно справляюсь с ним и своей жизнью вполне довольна.

– Ну конечно, – терпеливо продолжала Феба, – ведь папа не лишен человеческих чувств. Он очень любит тебя и к нам привязан.

– Еще бы. Я не вышла бы за него замуж, если б он не питал ко мне нежных чувств.

Феба отпила глоток чаю.

– Мама, по-моему, Килбурн абсолютно не способен ни на какие чувства. И потом, у меня большие сомнения, что он согласится оплачивать твои карточные долги чести.

Наконец-то Лидия не на шутку встревожилась:

– Ты считаешь, он не захочет одолжить мне немного денег?

– Скорее всего.

– Боже мой! Вот уж не предполагала, что он до такой степени зануда!

– Тут есть над чем подумать, не правда ли?

– Действительно. – Лидия неодобрительно выпятила губу. – С другой стороны, твоему отцу он нравится, и это была бы весьма подходящая партия. Лучшая, на какую можно рассчитывать в твои двадцать пять!

– Я помню о своем возрасте, мама. Однако не горю желанием выйти за Килбурна.

– Это воля твоего отца… – Лидии пришла в голову какая-то идея, лицо ее просветлело. – И потом, когда вы проживете вместе какое-то время, он, может быть, иначе отнесется к моим маленьким проблемам. Ты повлияешь на мужа, Феба, и добьешься от него щедрого содержания: раз уж он такой ханжа, то непременно захочет, чтобы ты блистала в обществе.

– То есть я должна буду обводить его вокруг пальца, чтобы оплачивать твои карточные долги? – Феба тяжело вздохнула – Не так-то все просто, мама.

– Тем не менее не стоит терять надежды. Ты, научишься управлять Килбурном. Ты просто создана для того, чтобы держать мужа под каблуком.

Феба жалобно сморщила носик.

– Вот уж спасибо. Примерно то же самое мне сказал и Уальд.

– Этого не скроешь. Ты с детства была упряма до глупости…

– Мама!

– Да-да, и твое упрямство выросло вместе с тобой. Все женщины любят настоять на своем, но разумные женщины предпочитают сначала выйти замуж.

– Стало быть, я упустила свое время, – произнесла Феба, вставая. – Мое упрямство уже всем бросается в глаза. А теперь прошу прощения…

– Куда ты собралась?

Феба уже стояла в дверях.

– В книжный магазин Хэммонда. Мистер Хэммонд сообщил, что к нему поступило несколько прелюбопытнейших фолиантов.

Лидия вскрикнула в негодовании:

– Опять твои книги! Я не понимаю, что ты находишь в этих пыльных старых томах.

– Мне кажется, моя страсть ничем не хуже твоей страсти к картам.

– Карты – это совсем другое, – решительно возразила Лидия. – Сегодня проиграешь, завтра отыграешься. А ты со своими книгами просто выбрасываешь деньги на ветер.

Феба загадочно улыбнулась:

– Это еще как сказать, мама.

 

На самом деле Феба не получала в тот день писем от мистера Хэммонда. Она получила записку от Габриэля, который просил ее о встрече в книжном магазине. Она получила приглашение рано утром и сразу послала ответ, что явится ровно в одиннадцать.

За пять минут до назначенного часа она выпорхнула из своей кареты у магазина на Оксфорд-стрит. Оставив свою горничную на скамье греться под солнышком, Феба радостно переступила порог.

Габриэль был уже здесь. Он не сразу заметил ее, поскольку внимательно изучал древний толстый фолиант в сафьяновом переплете, который мистер Хэммонд почтительно выложил перед ним на прилавок.

На миг Феба задержалась у входа, наблюдая, как солнечный луч, проникая сквозь высокие окна, играет в черных как смоль волосах Габриэля. Он был в темном, плотно облегающем жакете, подчеркивающем широкие плечи. Бриджи, заправленные в отполированные до блеска сапоги, подчеркивали изящные линии сильных ног.

Почему-то сегодня утром Фебе понадобилось чересчур много времени, чтобы выбрать платье, пока наконец она не остановилась на новеньком муслиновом платье, желтом, словно спелый апельсин, и фиолетовой накидке. Наряд дополняла шляпка, украшенная венцом желтых и фиолетовых листочков и цветов.

Габриэль оглянулся, видимо почувствовав ее присутствие. Легкая улыбка тронула его губы, когда он оглядел яркий наряд девушки. Глаза Габриэля в утреннем свете казались зеленее обычного. Феба глубоко вздохнула и честно призналась себе, что именно ради этой минуты провела лишний час перед зеркалом. Она очень надеялась увидеть восторг в глазах Габриэля.

В ту же минуту она приказала себе забыть об этом. Восемь лет назад Габриэль без малейшей тени сомнения отдавал предпочтение нежным голубоглазым блондинкам, любившим пастельные тона.

– Доброе утро, леди Феба! – Габриэль спешил к ней навстречу. – Вы выглядите сегодня очень ярко и весело.

– Благодарю вас, граф Уальд. – Феба быстро огляделась, дабы убедиться, что никто не подслушает их разговор. – Я получила ваше письмо.

– Я уже понял. Не скрою, я надеялся, что вы поспешите на свидание с «Рыцарем и колдуном».

– Вы принесли мою книгу?

– Разумеется. – Габриэль подвел ее к прилавку, где рядом с книгой, которую он рассматривал, лежал завернутый в коричневую бумагу манускрипт. – Вот вам доказательство того, что и я способен на рыцарский подвиг.

– Уальд, это просто чудесно! – Феба схватила пакет. – У меня нет слов. Уверена, вы так же поможете мне и в главных поисках.

– Сделаю все, что в моих силах. – Габриэль взял в руки фолиант и чуть громче произнес:

– Возможно, это вас заинтересует, леди Феба. Довольно удачный экземпляр истории Рима шестнадцатого века. Мистер Хэммонд только что получил ее от одного коллекционера из Нортумберленда.

Феба сразу же догадалась, что Габриэль изобрел благовидный предлог, который позволил бы им продолжить разговор. Никто из продавцов не удивится тому, что покупатели увлеченно обсуждают старинную книгу. Феба наклонилась, чтобы повнимательнее ее рассмотреть.

– Очень интересно, – подтвердила Феба громким голосом, краем глаза заметив, что к ним приближается мистер Хэммонд. – Это не латынь. Текст итальянский. Превосходные иллюстрации.

– Я был уверен, что книга вам понравится. – Габриэль перелистнул страницу и сделал вид, что читает.

Феба быстро осмотрелась, затем, склонившись поближе к нему, притворилась, что читает книгу, и тихо сказала:

– Моя семья несколько встревожена, Уальд.

– Это естественно. – Габриэль перелистнул страницу и, наморщив лоб, изучал ее.

– Они даже не подозревают о моем расследовании, поэтому думают, что между нами возникло что-то вроде дружбы.

– Будем говорить начистоту. Они опасаются не дружбы между нами, а романа. – Габриэль перевернул страницу.

Феба покраснела и быстро огляделась. Мистер Хэммонд занялся другим клиентом.

– Да, но я ведь не могу открыть им правду. Они никогда не одобряли моих поисков. Я только хотела, чтобы вас не смущала их излишняя озабоченность нашими отношениями.

– Ясно. И как же вы надеетесь убедить их, что мы только друзья?

– Это нетрудно. Я прекрасно справлюсь и с папой, и с другими. У меня накоплен большой опыт в подобных делах.

– Упрямство! – буркнул Габриэль.

– Извините, что вы сказали?!

– По-итальянски это значит «упрямство»? – Габриэль указал на слово в книге.

– Ох! Нет, по-моему, это слово переводится как «осел».

– Ах да, конечно! Я ошибся. Так что вы хотели сказать? – вежливо осведомился Габриэль.

– Пусть думают что хотят, лишь бы не мешали нашему расследованию!

– Я буду выше их низких подозрений, мадам.

Феба поощрительно улыбнулась:

– Прекрасно. Знаете, мой отец может кого угодно отпугнуть своими властными замашками.

– Неужели?

– Хотя в действительности он милейший человек… вы знаете.

– Нет, не знаю.

Феба закусила губу.

– Конечно, у вас остался горький осадок после той истории восьмилетней давности.

– Вот именно.

– Но, как я уже сказала, не принимайте его угрозы всерьез. А теперь перейдем к делу. Я организовала для вас несколько важных приглашений. Во-первых, бал-маскарад у Брэнтли – в четверг вечером.

– Я непременно должен явиться туда? Феба нахмурилась:

– Это очень важно. Я смогу представить вас очень многим людям, и тогда можно сразу начать расследование.

Габриэль кивнул:

– Прекрасно, миледи. Ваше желание для меня закон.

– Продолжайте в том же духе. А теперь расскажите, как далеко вы продвинулись в своем расследовании?

Габриэль, размышляя, побарабанил пальцами по прилавку:

– Дайте подумать. Пока не слишком далеко. Я снял себе дом на время сезона, – прямо скажем, это было совсем не просто, – нанял небольшой штат слуг. Заглянул к Вестону и заказал себе новый костюм, потом обувь у Хоби. Кажется, это все мои успехи на сегодняшний день.

– Я имела в виду совсем другое. – Феба бросила на него сердитый взгляд.

– Но я должен был позаботиться о подобных мелочах, прежде чем появиться в обществе. Надеюсь, вы понимаете меня, мадам.

Феба прикусила губку.

– Вы совершенно правы. Признаться, я об этом не подумала. Но поскольку мы все-таки завели об этом разговор, я задам вам очень личный вопрос.

– Насколько личный? – покосился на нее Габриэль.

– Только не обижайтесь. – Феба еще раз быстро огляделась и наклонилась к самому уху Габриэля. – Хватит ли у вас денег на все эти многочисленные расходы?

Габриэль молча перелистнул страницу, потом сказал:

– Вы правы, вопрос очень личный.

Щеки у Фебы запылали от смущения. Она знала, что Габриэль очень гордый мужчина, и боялась задеть его чувствительнейшую струнку. И все же эту проблему следовало уладить.

– Вы не должны смущаться, милорд. Ради меня вы будете вращаться в самых привилегированных кругах нашего общества, а вы стеснены в средствах. Поскольку мне понадобилась ваша помощь в расследовании, будет только справедливо, если часть ваших расходов я возьму на себя.

– Не забывайте о гонораре, который я получил за «Искателя приключений», – усмехнулся он.

– Я прекрасно знаю, сколько получает автор за первую книгу, – отмахнулась Феба. – Это не покроет ваших расходов в свете.

Габриэль сосредоточил внимание на фолианте.

– Я надеюсь справиться собственными силами, мадам. Во всяком случае, на поиски у меня денег хватит.

– Вы вполне уверены?

– Более чем уверен. Уж как-нибудь вывернусь. – Габриэль облокотился на прилавок и обратил на Фебу острый проницательный взгляд. – Теперь моя очередь задавать личные вопросы. Вы были влюблены в Нила Бакстера?

Феба застыла в безмолвном изумлении. Пристальный взгляд Габриэля вынудил ее опустить глаза.

– Я уже говорила вам – мы с Нилом были друзьями.

– Насколько близкими друзьями?

– Сейчас это не так уж и важно.

– Для меня это важно.

– Но почему? – вспыхнула она. – Какая вам разница? Нил умер. Теперь важно только одно: найти и наказать убийцу.

– На свете полно убийц, которые разгуливают безнаказанными.

– Этот будет наказан. – Феба решительно сжала свою маленькую ручку в кулак. – Я должна найти его.

– Зачем? – мягко спросил Габриэль. – Вы так сильно любили Бакстера, что не можете успокоиться, пока не накажете его убийцу?

– Нет, – печально призналась она. – Я должна найти убийцу, потому что Нил погиб по моей вине.

Теперь уже Габриэль ошеломленно уставился на нее.

– По вашей вине? Что, черт побери, вы хотите сказать? Он погиб в Южных морях, за несколько тысяч миль от Англии!

– Как вы не понимаете? – Лицо Фебы исказилось от муки. – Ведь это из-за меня Нил отправился в Южные моря. Он хотел разбогатеть, чтобы, вернувшись, просить моей руки. Я виновата в его гибели.

– Боже, – пробормотал Габриэль, – это просто безумие.

– Вовсе не безумие, – прошипела Феба, помня о том, что нельзя повышать голос.

– Идиотская, нелепая, совершенно безумная идея!

Внутри Фебы что-то оборвалось. Она умоляюще глянула в разгневанное лицо Габриэля.

– Я-то надеялась, что вы именно тот единственный, кто поможет мне в поисках.

– Но ведь это просто глупо.

Феба вздохнула:

– Так вы отказываетесь мне помочь?

– Нет, клянусь Богом, нет. – Габриэль стиснул зубы. – Я помогу вам найти владельца «Дамы на башне». А уж как вы поступите с этим человеком, когда узнаете его имя, – ваше дело.

– Этот человек – кровожадный пират. Вы должны помочь мне ради торжества справедливости.

– Ну уж нет! – Габриэль захлопнул книгу. – Я уже говорил вам ночью в Сассексе, что идеалистические представления меня больше не интересуют.

– Но вы согласились мне помочь! – напомнила Феба.

– Меня занимает само расследование – люблю головоломки. Но я не буду мстить убийце вашего возлюбленного.

Феба собиралась продолжить спор, но тут в магазин в сопровождении служанки вошла молодая леди, одетая по последней моде. Она сразу направилась к прилавку и бросила нетерпеливый взгляд на мистера Хэммонда, который уже спешил к ней.

– Я хочу купить «Искателя приключений», – потребовала она. – Все мои друзья прочли книгу, поэтому я тоже должна ее купить.

– Вы найдете нужную книгу в магазине Леси, – пробормотал мистер Хэммонд.

– Какая досада! – Леди обернулась к Фебе и Габриэлю, в то время как мистер Хэммонд скрылся в своем кабинете. Девушка, томно приподняв ресницы, обратилась к Габриэлю:

– А вы читали «Искателя», сэр?

Габриэль прокашлялся. Он выглядел явно растерянным.

– Хм… да. Да, читал.

– И каково ваше мнение? – всерьез принялась расспрашивать его леди. – Книга в самом деле так занимательна, как говорят?

– Право… – Габриэль умоляюще оглянулся на Фебу.

Впервые она видела Габриэля таким растерянным. Он даже слегка покраснел. Феба улыбнулась молодой покупательнице и отважно бросилась в бой:

– «Искатель приключений» вам, безусловно, понравится. Это совершенно новый тип романа. В нем много приключений, рыцарских подвигов, причем автор не прибегает к сверхъестественным силам ради дешевого эффекта.

– Вот как. – Девицу это явно не заинтриговало.

– Книга написана живо и трогательно, – быстро продолжала Феба, – она затрагивает самые возвышенные чувства. Тонкое и вдохновенное описание любви. Вам, несомненно, понравится главный герой романа. Он производит даже более сильное впечатление, чем герои миссис Радклифф.

Лицо молодой леди прояснилось.

– Неужели интереснее, чем у миссис Радклифф?

– Уверяю вас. Прочтите книгу, и вы не разочаруетесь… – Феба улыбнулась и сделала паузу, прежде чем нанести завершающий удар. – Лорд Байрон, прочитав «Искателя приключений», рекомендовал его всем своим друзьям.

Глаза девушки широко распахнулись.

– Подумать только, сам Байрон! Я сейчас же отправлюсь в магазин Леси!

Феба самодовольно усмехнулась. Еще одна книга продана. Если б вокруг не толпились люди, она потерла бы руки от удовольствия.

Может быть, она и не унаследовала семейный дар ведения финансовых операций или выгодного помещения капитала, но уж вполне в состоянии выбрать удачную рукопись из целой груды безнадежных подделок.

Жаль, что никто в ее семье не способен оценить такое приложение наследственного таланта.