Глава 4. 4 страница

У Артура даже живот заболел от такого не аппетитного просмотра - весь издергался, просматривая это. Остальные записи были не такие веселые. Еще немного погуляв, ребята навели порядок, как смогли, и попрощались друг с другом. Осталась последняя запись.
- Вот это они погуляли... - протянул британец, включая просмотр.
От просмотра видео глаза Англии увеличивались от удивления и ужаса. Мало того, что это была зоофилия, но и картинка была сильно знакомой. Тот же лунный свет, играющий по коже Ивана, как и представлял себе Артур в сексуальной фантазии.
«Как?! Что происходит? И кто оператор?!» - паниковал он.
- Ха-ха! - раздался голос Брагинского в комнате. - Опять следишь за мной?
- А-а! - не на шутку перепугался Англия и, уронив фотоаппарат, забился в самый дальний угол комнаты, взлетев под потолок.
- А? - Россия не думал, что тот нервный до такой степени.
Артур заметил, что на Брагинском из одежды было только его полотенце на бедрах. Кроме того, у него была бутылка холодного пива, которое он обнаружил в холодильнике Артура.
- Немедленно оденься, извращенец! - краснея, потребовал хозяин дома, сползая со стены. - И не бери ничего без разрешения!
- Прости, моя одежда вся грязная, и я ее постирал, - смутился тот и поднял свой фотоаппарат.
Там все еще проигрывалось то видео.
- А-а?! - теперь сильно покраснел Иван. - Боже! Как я был пьян! А-а!
Англия незаметно улыбнулся - растерянный Брагинский показался очень симпатичным.
- Ага, и очень податлив, - в комнате появился единорог, моментально стащивший полотенце.
- Вернись, выродок британского сознания! - разозлился Россия.
Артур истерически засмеялся. Он понял кое-что страшное: все, о чем он мечтал тогда в ванной, воплощал единорог. Тем более на Брагинском были те самые раны, которые ему привиделись.
Россия только отобрал свое полотенце, как в сумке зазвонил его сотовый телефон.
- Алло? - заинтересовавшись, ответил Иван, прижимая телефон плечом к уху и, обматываясь отобранным трофеем.
- Я знаю... это ты сделал... - голос Тино.
- Что конкретно? Я много чего сделал. Ха-ха! - радовался Иван.
- Верни мне его! - требовал финн.
Из другого конца комнаты появился лосенок.
- Поздно, я его съел, - подтрунивал Россия.
- Неееет!!! - закричал Тино.
Лосенок запрыгал и замычал, чтобы его услышали.
- Я его слышу! Верни его, изверг!
- Хм-м... Как бы тебе сказать, он все-равно уже не жилец, я почти подготовил его для шашлыка, - продолжал издеваться Брагинский. - Или зашить его обратно? Ха-ха!
- Что?! Ты делаешь это не убив его? - поразился Финляндия, рыдая в трубку.
- Да, так веселее! Слышишь, как он кричит в агонии? Ха-ха!
- Нет! Я в порядке! Я жив! - на своем лосином говорил детеныш. - Забери меня! Не слушай его, он врет!
- Ты чудовище! - плакал Тино. - Почему ты так поступаешь?
- Все просто, я голоден и хочу шашлыка.
- А-а-а!
- Ладно, пока-пока, а то телефон выскальзывает из окровавленных рук и неудобно разделывать тушку...
- Когда-нибудь найдется тот, кто уничтожит тебя! - слышался голос отчаявшегося Тино.
- Мечтать не вредно, говорят. Ха-ха!
- Ты ужасен... - финн прервал связь.
- Как всегда забавен и наивен, - хихикал Иван, кидая телефон в сумку.
- Суровые у тебя шутки, однако, - сглотнул Артур. - Ты сильно расстроил его.
- Зато представь себе, как он обрадуется, когда я верну ему лосенка, - ответил Россия, погладив животинку.
«Что? Меня вернут?» - не поверил своим ушам малыш.
- Хотя, могу оставить все как есть и шутку сделать правдой, - продолжил Брагинский, и на его лицо упала тень.
- Му-у! - лосенок испугался и запрыгнул на руки к Англии.
- Не ты ли жаловался, что тебя все боятся и разбегаются? - напирал на него Керкленд. - А с такими шутками тебя будут еще больше бояться и ненавидеть.
- Европа часто любит использовать меня в качестве пугала, - вздохнул Иван. - Так вы частенько давите друг на друга.
- А ты еще способствуешь этому. Зачем?
- Моська всегда будет только лаять.
- Что?
- Пока вы умножаете свой страх, гавкаете, тратите деньги на вооружение против русской угрозы, я буду заниматься своими делами и развивать экономику, зная, что пока на меня никто не нападет в ближайшее время. А то я немного утомился воевать каждый век. Ха-ха! - радовался Россия, и приблизившись к британцу, щелкнул того по носу.
- Ах, ты! - отскочил Керкленд, уронив зверушку на пол и покраснел от злости. - Уходи из моего дома!
- Не-а, в таком виде не пойду, даже если захочу, - Россия повилял бедрами вправо-влево.
- Черт, ладно, тогда не мешай мне заниматься своими делами, - сдался британец. - Так, я в душ. Я бы, конечно, написал целый список правил того, чего нельзя делать тебе в моем доме, но боюсь, что все пункты до единого будут специально нарушены.
- Расслабься, не нервничай, - успокаивал его Иван и, наклонившись, легким касанием поцеловал в губы. - А это для похода в душ. Ха-ха! Только, надеюсь, твой единорог не будет снова ко мне приставать...
Англия прирос к полу от смущения, испугавшись того, что Брагинский потребует обещанной оральной ласки.
- Кстати! - вдруг произнес Россия, сводя британца с ума. - Интересно, а кто снимал меня в лесу с единорогом? Феи? Призраки? Извращенцы?
- Понятия не имею... - Артур убежал в ванную комнату.
- Лоси... - единорог догадался о личности оператора.
- Да? - удивился Россия и посмотрел на лосенка. - Кажется кое-кто подписал себе смертный приговор. Ха-ха!
- Нет! - испугался детеныш и забегал по комнате.
- Поймаю! - Россия, наводя бардак в доме, уже вовсю гонялся за животным, играючи.
- Он ломает мой дом... - негодовал Керкленд, думая над тем, как выгнать этого гостя.
Ваня довольно долго играл в догонялки, но вдруг услышал, как кто-то чихнул.
- А? - он посмотрел на шкаф и подкравшись, резко открыл его. - Та-да-а!
- А-а! - внутри сидел Людвиг.
- Что за шум? - Англия уже выключил воду и вытирался полотенцем.
- Артур! А у тебя в шкафу прячется Германия! Это нормально? - поинтересовался Брагинский, прислушиваясь к тому, что ответит хозяин дома из ванной.
- Черт! Германия, иди на х..й! Я Россию выгнать не могу и ты тут еще! - раздалось из ванной.
- Прости, но я прячусь от Франции! - покраснел Людвиг. - Я не могу... не могу это делать с ним...
- Почему, когда кому-то нужно убежище, все валят в Англию?! - злился Керкленд.
- Потому, что ты суровый. Ха-ха! - язвил Брагинский. - Пожалуй, и я буду скрываться у тебя!
- А тебе-то от кого? - недоумевал Артур, одеваясь.
- От жары в Москве, - ответил тот.
- Ты же любишь тепло, - вдруг вспомнил Германия.
- Да, люблю, но тепло, а не адское пекло... - загрустил Иван, покраснев и коснувшись своего лба. - Из-за пожаров у меня теперь всегда высокая температура, и я до сих пор вижу волшебных существ Англии даже будучи трезвым. Природа против меня... ах...
Людвиг вылез из шкафа и стыдливо окинул взглядом полуголого парня.
- Это... хочешь, я помогу тебе в тушении пожаров, - предложил свою помощь Германия.
- Правда? Я рад, - смутился Брагинский, и его глаза заблестели. - А ты не злишься на меня?
- Н-нет, - покраснел Людвиг.
«Не имею права...» - он еще не мог себя простить за Вторую Мировую. Особенно перед ним.
«Я заберу его ученых!» - тогда сказал Америка.
«А я все остальное...» - ответил Россия, вытирая грязь с лица.
«Вы хотите, чтобы я умер с голоду?! - негодовал Людвиг. - Я выплачу ущерб, не беспокойтесь, я и не такое переживал!»
«Всего богатства Германии не хватит, чтобы возместить тот вред, который ты причинил мне и моим людям», - ответил тогда Иван ему.
«И чего ты хочешь? Моей смерти, дьявол?» - злился он.
«Не-а, - покачал головой Россия и протянул перевязанную бинтами правую руку. - Давай, похороним погибших и восстановим экономику вместе. Я не могу тебя ненавидеть. Германия - это удивительная страна! Ха-ха!».
«Несмотря на то, что Берлин он разделил и сделал еще массу гадостей, - размышлял немец, глядя на счастливого Россию. - Это ничто по сравнению с моей опустошающей атакой. Я до сих пор удивляюсь тому, что он выстоял. Если бы со мной так поступили, не думаю, что смог бы простить...»
- Ты всегда мне помогаешь, в отличие от других европейцев. Спасибо! - благодарил его Ваня, радуясь и умиляясь.
«Он ведет себя как ребенок, чем-то даже Италию напоминает. Но когда он улыбнулся мне тогда и протянул руку дружбы, я готов был заплакать. Теперь прощаю ему мелкие шалости», - размышляя, Германия взъерошил волосы Ивана.
- Как мне тебя отблагодарить? - спросил Брагинский.
- Будь всегда таким... я люблю твой смех... - признался немец, краснея.
- А? - засмущался Ваня. - Ха-ха!
- Россия!!! - раздался разъяренный вопль Англии.
- Ась?! - отозвался тот, повернув голову на звук.
- Почему моя зубная щетка мокрая?! Только не говори мне, что ты ею пользовался!
- Это... я не брезгливый!
- Аргх!!!
- Ха-ха-ха!
- Нет мне покоя на белом свете! - Керкленд вышел из ванной и направился на кухню.
- Ничего, я даже потерплю английскую кухню, - вздохнул немец.
- Да? Сейчас разберусь... - ответил Россия Германии и пошел к Артуру.
- Нет-нет, не беспокой его, мы же гости! - испугался Людвиг, но Ваня проигнорировал его.
- Пошел вон! - злился британец, заметив приближающегося наглеца.
- Позволь, я приготовлю завтрак, - Россия стягивал с него фартук.
- Не позволю! - сопротивлялся тот.
- Ты хр..ново готовишь, отравишь еще нас и себя. Так что, отдай! - Брагинский отобрал фартук.
- Исчезни! Дурак-дурак-дурак! - бил его Артур по груди, но Иван поднял его на руки и закрыл в чулане, который был на кухне, подперев двери шваброй.
- Выпусти! - тарабанил пленник.
- Э-э... ну, ладно, - немец понял, что с Россией спорить бесполезно.
- Сейчас сделаю блинчики, - Ваня надел короткий фартук и зарумянился, коснувшись пальчиком своих губ. - Или ты хочешь что-то другое, нэ?
«Почему рядом со мной всегда крутится кто-то очень кавайный?» - недоумевал Германия, схватившись за свои разгоряченные щеки.
- Я не против, - нервно кивнул тот.
Из чулана просочилась кровь.
- Эй! Ты там не суицид совершаешь случаем? - забеспокоился Ваня, постучавшись в дверь чулана.
- Не твое дело! - отозвался Керкленд, зажимая нос и наблюдая за ними через довольно широкую щель.
- Если будет плохо, позовешь, - вздохнул Россия и принялся за приготовление пищи.
Немец сел за стол и наблюдал за ним.
- Кстати, по поводу Франции, ты же не будешь всю жизнь прятаться от него здесь, - заговорил Иван, высыпая муку и сбивая тесто.
- Я хочу, хотя бы смириться и морально подготовиться... - приуныл Людвиг. - Может, мне выпить спиртного, вырубиться, а там, пусть что он хочет, то и делает со мной.
- Ха-ха! - голос из чулана. - Он привяжет тебя и будет ждать, когда ты протрезвеешь! Этот лягушатник не посмотрит на то, что тебе плохо с похмелья. Это самый мерзкий и низкий тип! Если бы не Россия, то тебе бы не пришлось этого делать, а кастрированный Франция больше бы никого не раздражал.
- Зря ты так на него, - Ивану было неприятно.
- Ненавидеть кого-то - это мое право, - парировал тот.
- Тем более, если Германия хочет сдержать свое слово, не нужно вспоминать все плохое о Франции, - Брагинский уже жарил первый блин.
- А что хорошего в этом лягушатнике? - не унимался британец.
- Он добрый, - ответил Россия.
- Ха-ха-ха! - Артур чуть не захлебнулся от смеха.
- Ты его ненавидишь, поэтому с тобой у него разговор короткий, - продолжил Ваня, переворачивая блин. - Хотя о тебе он думает лучше, чем тебе это кажется.
- Да неужели? - язвительно отозвался тот.
- Помнишь, было время, когда Франция готовил для тебя, чтобы ты не сдох от отравления, - напомнил ему Брагинский.
- И что? - рассердился тот, сидя в чулане, откинувшись на стену. - Я платил ему за это, а ему нужны были деньги.
- Да, действительно, но он ни разу не плюнул тебе в тарелку и с радостью смотрел на то, как ты уплетаешь его еду за обе щеки.
- Ты врешь! - Англия покраснел.
- По крайней мере, мне это сказал Франция, ему нравится радовать тебя всякими блюдами. Для того, кто тебя бы люто ненавидел, довольно странно, не находишь? - продолжил Россия. - Просто ты сам его отталкиваешь своей ненавистью, возможно, если бы ты был чуть помягче с ним, то увидел бы другого Францию...
- Заткнись! - Англия закрыл уши руками, краснея как рак. - Не желаю слушать этот бред!
- Я всего лишь выразил свое мнение, - улыбнулся Брагинский.
- Посмотреть на Франциска с лучших сторон? Хм... я подумаю над этим, - немного успокоился Людвиг.
- Если хочешь, я могу поговорить с ним, чтобы он не так сильно извращался, - Ваня кинул свой взгляд на немца.
- А-а... э-э... - Германия растерялся.
- Или могу с тобой пойти, думаю, что Франция вдвойне обрадуется... - продолжил тот.
Теперь Людвиг и вовсе потерял дар речи.
- Да-да, проваливайте из моего дома, - поддержал Россию Англия.
Германия представил себе, как во время секса, Франция вставляет в него всякие фаллоимитаторы, а Россия, шутки ради, меняет одну из игрушек на обрезок трубы и злорадно так хихикает.
«Он непредсказуем! Все может быть!» - запаниковал немец.
- Спасибо, я как-нибудь сам с ним разберусь, - выдавил из себя он.
- Готово! - Ваня поставил завтрак на стол, а приятный аромат пробудил аппетит.
- Выпустите меня! Я тоже жрать хочу! - требовал хозяин дома, тарабаня в дверь и наваливаясь на нее.
Россия подошел, чтобы выпустить голодного пленника, но швабра упала-таки, и Англия свалился на пол, попутно стянув с Ивана полотенце, желая удержаться на ногах.
- А? - покраснел русский, оказавшись в одном лишь фартуке.
- Ха-ха-ха! - дверь распахнулась, и на пороге показался Америка во всей своей пафосной красе. - Артур, я пришел мириться! Тебе не сбежать от меня!
Но тут он замер. Картина маслом: Россия голый в симпатичном фартуке, а румянец играет на его щеках; Англия на полу с полотенцем, непонятно чем занимается; Германия, уплетающий блинчики.
- Что за немецкое порно?! - опомнился Альфред, зажимая нос, останавливая кровотечение.
Америка с интересом разглядывал Ваню.
- Изменник! - он указал пальцем на русского. - Почему ты позволяешь этим извращенцам пялиться на себя?
- Все-таки ревнуешь, - хмыкнул Брагинский, положив руки к себе на талию.
- Э-э? - раскраснелся Джонс, не желая признаваться в своей ревности. - Не дождешься! Но все равно, оденься, пожалуйста...
Тут Англия заметил, хотя нет, даже почувствовал, как Америка ревнует и грех было не воспользоваться моментом, чтобы не поиздеваться над ним.
- Его одежда испачкалась и ему теперь нечего носить, - произнес Керкленд, поднимаясь с полу и касаясь плеча России. - Кстати, он ночевал у меня, но ты же не ревнивый. - Добавил Англия, усмехнувшись и сверля взглядом брата.
Америка думал, что задохнется от возмущения.
«Х..ясе поворот событий!» - изумился Брагинский, переведя свой ошарашенный взгляд на Артура.
- Россия... - еле сдерживался Альфред, чтобы не накричать, но не хотел идти против своих слов. - Можно тебя на минуточку?
- Куда это ты его? - вмешался Керкленд и сел за стол, самодовольно улыбнувшись. - Не видишь что ли, что мы завтракаем?
Америка посмотрел на стол и увидел блины.
«Россия готовил для него...» - расстроился он и ярость вновь вспыхнула в нем.
Рука парня сама схватила Брагинского за локоть мертвой хваткой.
- А мы быстро! - Джонс потащил Ивана за собой.
- Артур, ты коварен и хитер... - утаскиваемый Россия протянул к британцу свою руку, понимая, что его ждет неприятный разговор.
- Я знаю, - Англия помахал ему ладонью и принялся уплетать блины.

Глава 9.

Америка потащил свою неверную половинку в ванную комнату и закрыл дверь на засов.
- Мы можем поговорить и не закрываясь, - забеспокоился Россия.
Но Альфред вдруг стал снимать свои штаны.
- А! Что ты делаешь? - удивился Ваня, растерявшись.
- Снимай свой бл..дский фартук, - приказал Джонс.
- Чего?! - Россия прижался к стене между туалетом и раковиной.
- Раздевайся, говорю! - Америка уже снял трусы.
- А-а! Да что это на тебя нашло? Не приближайся! Я не собираюсь...
- Надень их, - перебил его Альфред протягивая свое нижнее белье. - Я не хочу, чтобы те извращенцы на тебя смотрели.
Россия покраснел еще больше - его самолюбие радовалось тому, что Джонс все-таки ревнует. Но опустив взгляд на трусы, он только сейчас обратил внимание, что у них расцветка... американского флага!
- Я лучше застрелюсь, - категорически отказался Брагинский.
- Я их только сегодня утром надел.
- Не в гигиене дело!
- А в чем же?
- Я принципиально их не надену...
- Правда? Тогда мы здесь надолго, - Альфред сверкнул глазами.
- Нет! Отстань! А-а!
Англия пил чай и с удовольствием слушал утреннюю ругань, как пение птиц.
- Так будет с каждым, кто ворвется в мой дом, - намекнул Керкленд, глядя на изумленного немца.
- Эй, Артур! - в окне показался Франция. - Можно попросить у тебя...
Англия не дал ему договорить, так как отправил его в полет горячей сковородой, на которой совсем недавно жарили блины.
- …Немного сахара!!! – все-таки продолжил Франциск, улетая к себе в Париж.
- Он же всего лишь хотел попросить тебя об одолжении, - недоумевал Германия, чуть не подавившись едой.
- Ага, сахара он пришел просить! Он шпионил, возможно, хотел удостовериться, прячешься ли ты у меня, - фыркнул Керкленд и, вернувшись к стулу, сел, положив ногу на ногу.
- Правда? Тогда спасибо, - поблагодарил его немец и, вспоминая Россию и Францию, продолжил. – Хорошо, сегодня я вернусь в свой дом…
- Да нет, что ты, оставайся, - из вежливости настаивал Англия.
- Спасибо, конечно, но я все же уйду чуть позже, - Людвиг понял, что это та самая английская вежливость, на которую нужно ответить: «Нет, спасибо».
«Франция теперь не подойдет сюда, это хорошо, - задумался Германия. – Но Англия… не думаю, что безопасно испытывать его терпение. Я иногда забываю, какое он на самом деле чудовище. Хладнокровный, безжалостный, эгоистичный, и что самое опасное – мстительный. Иногда мне кажется, что Артур всю жизнь смог бы прожить в полном одиночестве, но реальность такова, что он вынужден общаться с остальными странами, хотя бы ради определенной выгоды и процветания».
Ход его мыслей прервал грохот, кажется, кто-то со скрежетом сломал дверь.
- Альфред! – возмущенный и достаточно грозный голос России. – Я же сказал, не трогай меня!
- Ты дверь сломал?! – изумленный возглас Америки.
- Я сейчас и тебя сломаю!
- Ой-ой, какие мы страшные… и полуголые…
- Прекрати пялиться на меня.
- Эти трусы на тебе забавно смотрятся, - издевался Джонс.
- Ты меня реально раздражаешь…
- Когда ты злишься, я возбуждаюсь. Ха-ха! Увы, но видимо, мы так устроены. Мы, как плюс и минус! Добро и зло! Эй, ты куда?
- Голова начинает болеть от твоего бреда и шума, - Россия показался в проеме кухни и двинулся внутрь помещения, устало вздохнув.
На нем были трусы Альфреда и расстегнутая белая рубашка.
- Ха-ха-ха! А на России американский трусняк! – британец не мог упустить своего шанса, чтобы не поиздеваться над русским, который только что сел за стол. – Может, вы свадьбу сыграете, и исчезнете с этого континента?
Брагинский даже не успел донести блин до рта и недовольно покосился на Артура.
- Хорошая идея, во время медового месяца мы построим огромную космическую лупу, и растопим арктические льды, чтобы кое-кто утонул, - шутил Иван, чтобы скрыть свое крайнее раздражение.
- Размечтался, - фыркнул Англия, изображая безразличие, но глазами все-таки сверлил недруга.
- Хотя нам и лупа не понадобится, поднажать на промышленность и построить новые заводы... Тем более, Америка хоть и подписал Киотский протокол, но так его и не ратифицировал, - продолжил Россия, но вдруг задумался над чем-то. – Знаете, я все равно не верю во всемирное потепление.
- Ха-ха! И это говорит тот, у кого сейчас полыхают пожары, и стоит небывалая жара, - рядом с Брагинским сел и Альфред. – Признай, что глобальное потепление – это факт, и Англия скоро окажется под водой, как легендарная Атлантида.
- В Западной Сибири по-прежнему холодно, я бы даже сказал аномально влажно и холодно, а обычно лето там короткое, но все-таки жаркое. Поэтому, вся эта жара - временное явление, а не человеческая деятельность, – сказал Иван и перевел взгляд на любовника номер один.
- Тогда зачем подписывал Киотский протокол? – сощурился тот.
- Ну-у, он ограничивает загрязнение, и это обязательство заставит меня следить за окружающей средой. Это одна из причин. Кроме того, это увеличивает престиж и доверие остальных стран, и, как выяснилось позже, появилась третья причина, из-за чего я поддержу продление данного договора.
- Третья причина? – удивился Америка, вскинув брови.
- Да, по договору оказалось, что я недозагрязняю окружающую среду, и эту квоту я могу продать другой стране. В твоем случае, Альфред, я понимаю, почему ты не подписал его, - высокомерно улыбнулся Россия. – Ты просто не справишься с условиями договора.
Америка раздраженно цыкнул.
- Это потому что у меня развитая промышленность в отличие от некоторых, - парировал он.
- Или кто-то любит ездить на больших машинах, которые жрут бензин тоннами, - язвил Брагинский. – Не потому ли ты так борешься за нефть?
Америка лишь показал ему язык.
- Что хочу то и делаю, - капризничал он.
- Да-да, ты не думаешь о том, что нам всем потом жить в этом дерьме, так что не смей больше заикаться о том, что я делаю что-то не так с окружающей средой, - теперь Иван был серьезен.
Американец всегда удивлялся тому, как Россия легко переходит с шутки до почти агрессивной серьезности, и наоборот. Подобная нестабильность отпугивала его.
- Китай, кстати, тоже мусорит, где попало, хотя он старше нас и должен быть, как минимум, примером, - добавил Россия и нахмурился, глядя на чашку с чаем. – Видимо, примером он стал для тебя. Только ты это делаешь ради машин, самолетов и оружия, а он ради еды, наверное.
Вот и сейчас Альфред не мог понять, то ли это всерьез, то ли очередной каламбур.
«Иногда он дурачится так, что все смеются, - задумался Джонс, поедая блины и посматривая на Брагинского. – А в другой раз он такую жесть скажет и считает это весело. Например, он как-то сказал, мол, как меня Путин достал с этими Олимпийскими играми в Сочи 2014, может, наступит конец света, а? Или: дети смотрят «Спокойной ночи, малыши!», а я вечером слушаю сказки Путина и Медведева.
Для меня это было бы катастрофой, а для него это шутка, которую он называет замечательной иронией. Но если честно, то от подобных шуток плакать хочется, а он лишь грустно улыбается. Не понимаю его, радоваться несчастью и высмеивать свои недостатки – это действительно безумие. Но другим смеяться над собой он не позволяет, можно и по голове получить. Странная самокритика, никогда такого не наблюдал у других».
Америка вздохнул и покраснел.
«Что-то я о нем часто думаю», - он встряхнул головой.
- О, кое-что вспомнил! – воскликнул Россия и посмотрел на британца, тот аж покраснел и подавился чаем.
- Волшебную палочку ты мне так и не отдал, - продолжил Иван, протягивая к нему руку.
- Ах, ты об этом… - Артур вдруг злорадно усмехнулся и протянул свою палочку.
Когда острые лучи звездочки коснулись ладони России, британец что-то неразборчиво прошептал. И возникло волшебство: Россию окружил туман, и Ваня превратился в ребенка, лет пяти-шести.
- А? – Ваня не сразу понял, почему вокруг все стало таким большим и почему он не может дотянуться до палочки.
Запутавшись в огромной рубашке, он упал со стула на пол и, поднявшись, с изумлением посмотрел на свои детские руки. Америка и Германия были удивлены не меньше. Альфред даже затрепетал от волнения и прижал кулаки к груди, затаив дыхание.
Россия развернулся и заметил свое отражение в стеклянной дверце духовки.
«Пи..дец... он же теперь меня замучает...» - Ваня с опаской оглянулся и посмотрел на восхищенного Америку.
«Это... это же... малыш Россия! Я даже и не мечтал о том, что смогу увидеть его воочию таким!» - Джонс не мог унять своего сердцебиения.
- Какой милашка!!! - завизжал он от радости, оглушая всех присутствующих.
- Нет... - Ванька хотел проскочить между ног американца и убежать вон, но Альфред понял его намерения и наступил на волочащуюся за ним по полу часть рубашки.
- Ах, - малыш упал на кафельный пол лицом вниз.
- Куда ты? От меня не спрячешься! - ликовал Америка, сев на корточки и взяв его на руки, крепко прижимая и обнимая.
- Америка... мне... нечем... дыша-а-ать... - прохрипел Россия, отбиваясь от монстра со стальными мышцами.
- Прости, потерпи еще немного, - тискал его Альфред, и потерся щекой о его щеку, расцеловав. - Какие у тебя маленькие ручки, ножки и... и писю-ю-юнчик!
- Не трогай меня там, извращенец! - прозвучал звонкий детский голосок, отчего даже Россия покраснел, услыхав свой давно забытый голос.
Рукой он почувствовал, как сердце Америки забилось еще сильнее и чаще, а румянец заполыхал на лице мучителя. Раздался язвительный смешок Англии, и Джонс встал на ноги, не отпуская Ивана.
- Артур, ты только посмотри на него, я первый раз вижу страну-ребенка, - все еще умилялся Альфред, держа второй ладонью пухлую детскую ручку.
Россия уже не сопротивлялся, но нахмурившись, отважно терпел непрошеную близость.
- В таком виде его будет победить проще, - задумался британец.
- Не позволю! – возмутился Америка, прижав малыша к своей груди, словно мать, защищающая ребенка от врага. – Лучше бы порадовался, а то только брови хмуришь, ворчун.
- Порадоваться? – задумался Артур и вдруг улыбнулся. – Рашка, теперь он затискает тебя до смерти! Ты его будешь видеть каждый божий день, он будет травить тебя гамбургерами и колой, раздражать своей пустой болтовней, а на ночь заставит читать комиксы про Человека-Паука и Людей-Икс! Бва-ха-ха-ха!!!
В общем, Англия радовался, как мог.
Будучи сейчас ребенком, Иван дико обиделся, а слезы заблестели в его больших глазах.
- Не шуми, ты пугаешь его своим ором! – разолился Альфред.
- Нет, я не криком его пугаю, - продолжал смеяться британец.
- Что плохого в том, что я буду заботиться о России? – недоумевал тот.
- Ничего, это просто замечательная идея, я вовсе не против! – успокаивался Артур, вытирая слезы от смеха.
- Вот и замечательно, - Джонс с любовью посмотрел на Ваню. – Скажи мне что-нибудь, а?
- Э-э… - смутился малыш, но собравшись с мыслями, произнес то, что думал. – А не пойти ли вам всем на х..й? Без вас разберусь…
Даже молчавший Германия воздухом подавился и округлил глаза от неожиданности.
- Бунтарский русский дух, однако, - Америка даже пустил слезу от досады. – Но ничего! Я настойчив, пойду, куплю детской одежды, потом поиграем…
- Я не маленький, чтобы играть! – капризничал Россия, вырываясь из рук.
- Давай в ролевую, я буду твоим старшим братиком, - Альфред его даже не слушал. – Как здорово, что я могу о ком-то заботиться. Я просто на седьмом небе!
Брагинский скептически посмотрел на счастливого придурка и вздохнул.
- Ладно, это заклинание все равно не вечное, - согласился он. - Хр..н с тобой, делай что хочешь.
- А-а! – Америка запрыгал от радости. – Такое чувство, что мозги вытекли, и черепная коробка наполнилась чем-то кавайным…
- Они у тебя уже давно вытекли, когда ты попробовал свой первый гамбургер, - встрял Англия.
- Да ну тебя, я пошел в магазин, - американец, засуетившись, нашел в доме сантиметровую ленту, насильно измерил малыша и доверил ребенка Германии, усадив его тому на колени. – Я быстро!
Когда он исчез, наступила звенящая тишина. Германия был смущен – не привык он возиться с детьми.
«Хотя, если вспомнить Италию, то тот еще хуже ребенка», - вздохнул он.
Россия сильнее замотался в рубашку, так как замерз. Его взгляд упал на чашку с чаем и маленькие ручки потянулись за сладким напитком. Но чашка оказалась неожиданно горячей для нежной и чувствительной кожи.
- Ой! – Ваня опрокинул емкость с горячим чаем на колени Людвига.
- Арх! – немец подскочил со стула, но в руках держал сорванца.
- Прости… - еле слышно произнес Россия.
- Германия, что ты делаешь? – возмутился Артур. – Ты разве не видел, как он тянулся к чашке? Мог бы и проследить, ведь сейчас он маленький и нерасторопный!
- Вот и следи, а я домой пошел, - пробурчал Людвиг, впихнув ребенка к нему на колени. – Спасибо, еще как-нибудь встретимся.
- Видимо, ему Италия уже поперек горла стоит, а тут еще тебя подкидывают, - задумчиво произнес Англия, когда немец ушел, а рука сама машинально гладила ребенка по голове.
Россия вдруг понял, что природная детская скромность сильно воздействует на его сознание, поэтому он притих. Артур перевел взгляд на ребенка и отдернул руку, сообразив, что делает что-то не так. Иван развернулся к нему лицом и молчаливо заглянул в глаза.
- Может мне тебя убить, пока Америка не вернулся и не помешал мне? – с ненавистью произнес тот, но внешность ребенка обескураживала его.
- Я не понимаю, откуда в тебе столько ненависти? – Брагинский даже не испугался.
- Твой ангельский облик не обманет меня, - британец его даже не слушал. – Ты все тот же Россия.
Его рука теперь коснулась подбородка мальчика.
- Но ты не единственный здесь дьявол, - продолжил Артур и хищно усмехнулся так, словно что-то замыслил.
- Я не понимаю, о чем ты говоришь? – Ваня невинно захлопал ресницами. – Скажи прямо, чего ты хочешь?
- Я хочу причинить тебе вред… - почти маниакально произнес Англия и, достав из-за пазухи пистолет, направил на Россию.
Иван вовремя успел соскользнуть с чужих колен, когда раздался выстрел, и пуля угодила в пол.
- Неплохо, - хладнокровно заявил Артур и схватил малыша за руку.
Британец поднялся, и Ваня оказался в воздухе. Артур крепко держал его за одну руку, направив разгоряченный ствол пистолета на малыша. Горячий металл обжог пухлые губы.
- Что? Не хочешь попробовать пулю, а? – улыбался Англия, ему нравилась эта игра. – Мне интересно, насколько ты бессмертен.
Ваня лишь презренно покосился на насильника. Его детские глаза пронзили Артура своим холодом.
«Выстрелишь, узнаешь…» - угрожающе говорили они.
- Хм, - усмехнулся Керкленд, направившись со своим пленником прочь с кухни по коридору, затем вверх по винтовой лестнице, в свою комнату.
Он кинул мальчика на пол и закрыл дверь на засов.
- А теперь я посмотрю, как ты танцуешь, - словно гангстер, заговорил британец, выстрелив Брагинскому в ногу.
Иван не сразу ощутил боли, но когда появилась липкая и теплая кровь, невольно сощурился и тихо простонал.
- А ты… еще меня считаешь… сумасшедшим… - Ваня, тяжело дыша, качаясь влево-право, все-таки встал на ноги и посмотрел на врага.
- Зачем ты пришел в мой дом? – злился Англия, сев на колени рядом с мальчиком, и снова схватив его за руку, поднял ее вверх. – В чем умысел?
Пистолет коснулся подбородка малыша, затем скользнул к шее, практически интимным жестом. Затем коснулся плеча, прокатился вверх по руке и приласкал своим холодом ладонь. Ване казалось, что по нему ползает ядовитая тварь, которая вот-вот укусит своим острым жалом.
Артур снова растянул губы, опустил ствол чуть ниже запястья и выстрелил, снова рисуя красными пятнами на рубашке. Россию передернуло и он задрожал, с изумлением глядя на стекающую кровь, а боль была такая, словно жгучее пламя проникло в руку. Голова закружилась, как с похмелья, хотелось вырваться из этих цепких рук.
- Да… я к тебе пришел не просто так, - Россия не забыл вопроса.
- Что тебе нужно от меня? – теперь Артур погладил дулом пистолета его щеку. – Денег? Земли? Дом? А может целый замок или дворец? Или... моя жизнь?
- Дворцов и у меня достаточно, - покачал головой Иван. – А земель и подавно.
- Интригуешь, что же такое ты хочешь от меня заполучить? – Керкленд приблизил свое лицо к лицу мальчика.
Губы Вани словно хотели растянуться в улыбке, но он всячески противился этому процессу и, казалось, что он просто беззвучно что-то шепчет.
- Что-что? – так и показалось британцу. – Я тебя не слышу.
- Ты будешь смеяться…
- Так развесели меня, - настаивал тот.
Россия обхватил пистолет маленькой ладонью и направил его в свое трепетавшее сердечко и закрыл глаза.
- Я думал, что Англия перестанет меня ненавидеть, и я смогу подарить ему свое тепло и дружбу, а возможно и сердце, - печально улыбнулся Иван, отвечая на вопрос, а затем открыл глаза и устремил свой взор на потрясенного Артура.
- Ты... - рука британца задрожала, а зубы заскрипели. - Ты врешь!
Он отскочил и снова направил свое оружие, готовое выстрелить в любую секунду.
«Но почему его слова так сильно заставляют биться мое сердце?» - растерялся Артур, яростно глядя на маленького противника, который ничего не предпринимал для своей защиты.
- Ты всегда так говоришь, когда не хочешь верить, но это правда... - продолжил Россия и протянул свою простреленную руку к нему, а глаза умоляли образумиться. - Убери пистолет и, давай поговорим.
- Ни шагу вперед, чудовище! - британец вдруг чего-то испугался и, отойдя еще дальше от мальчика, принялся стрелять не целясь, как сумасшедший, опустошив всю обойму.
- А-а! - Россия прикрыл голову и упал на пол, где и лежал неподвижно.
Когда все стихло, Артур, весь дрожа, уставился на Ивана.
- Мазила, - прошептал мальчик, и действительно, ни одна пуля не задела его.
Керкленд не мог понять причину своего ужаса и, раздраженно цыкнув, снова приблизился к России. Схватив за горло, Артур кинул его на свою кровать.
- Я сделаю так, чтобы у тебя больше не возникало подобных желаний, - пригрозил он, положив пистолет на комод, а из первого верхнего ящика достал наручники.
Россия лежал на кровати, распластавшись, но заметив блеск металла, тут же сел. Артур не позволил ему уйти, схватил за руки и приковал его наручниками к довольно высоким прикроватным поручням так, чтобы Иван мог стоять только на коленях перед ним. Белая тонкая ткань рубашки соблазнительно прилипала к телу, а кровавые пятна радовали глаза противника. Такой маленький и невинный, словно ягненок для жертвенного огня.
- Умоляй, чтобы я отпустил тебя, - играл с ним Керкленд, сжимая раненую руку.
Иван лишь стиснул зубы и глаза заблестели, но не от физической боли, а от поражения.
«Да, кажется, я так и не добился того, чего мне хотелось, - подумалось Ване и от досады усмехнулся. - Видимо, добиться признания - это сложнее, чем что-либо еще».
- Чему улыбаешься? - у Артура в руках уже находилась плетка.
Небольшая кожаная ручка и несколько коротких хвостов, некоторые из которых имели острые металлические крючки на конце.
- Конский волос... каждый волосок будет обжигать твою кожу, - пояснил британец, осторожно касаясь пальцами хвостовой части плети.
- Не учи ученых, я уже испытывал это на себе, - фыркнул Россия.
Керкленд рассердился и, взмахнув плетью, оставил отчетливый красный след на груди и животе противника. Еще взмах и снова удар, а Россия лишь сжал пальцы в кулаки и стиснул зубы. Артур замер в тот момент, когда плеть коснулась тела, а острые крючки вонзились в кожу на груди и животе.
- Смотри мне в глаза, - потребовал насильник, схватив малыша за подбородок и приблизился к его лицу.
Он нависал над Россией, как высокая темная башня, но пленник был молчалив, словно ждал, когда все это закончится и делов-то. Данное обстоятельство сильно раздражало британца, но он заметил, как один из крючьев вонзился возле соска. Англия усмехнулся и натянул хвосты плетки так, чтобы крючья заскользили по телу и коснулись сосочка.
- А-а... - томно, но довольно звонко простонал Ваня, задрожав, а щеки же порозовели.
Ярость отступила и Артуром теперь завладели другие чувства. Ему определенно понравилось это маленькое, беспомощное и дрожащее тельце, но одновременно, невероятно сильное духом и сердцем. Пальцы сами потянулись сжать сосок пленника и насладиться этим.
Глаза Ивана тревожно заиграли, так, словно мальчик догадался о нечистых намерениях подлеца. Но его опасение не осталось незамеченным.
- Так вот чего ты сейчас боишься, - хищно протянул Англия и коварно прищурился, убирая плеть. - Я сделаю так, чтобы ты и близко не приближался к моему дому...
Его ладонь снова коснулась груди Ивана и скользнула к животу.
- Артур, прекрати, ты же не дикарь, - серьезно заговорил Брагинский, испугавшись его близости.
- А с тобой по другому нельзя, дьявол, - тут же ответил он и коснулся его гениталий, наслаждаясь мягкой кожей на них. - Если я еще не совсем состарился, то помню, что мальчики в этом возрасте могут испытывать сухой оргазм, можно даже сказать - женский.
- Артур! - возмущался Иван, снова зажмурившись, но уже от стыда.
- Кстати, хочу кое-что напомнить, я обещал тебе сделать минет, помнишь? Так вот, я сделаю это, пока ты в столь соблазнительном и беззащитном виде, - издевался Керкленд, раздвигая ноги мальчику.
- Я не забыл, искал более удобного случая, но я действительно приходил не за этим, - ответил Россия.
«Его слова... я не чувствую в них страха или ненависти, лишь тревога и недоумение...» - задумался Англия и ему на мгновение стало не по себе.
«Оставь его в покое, - терзало какое-то внутреннее чувство. - Тебе не сломить его, так что просто отпусти».
«Я хочу, чтобы и он меня ненавидел, так же сильно, как и я его», - решил Керкленд и, грубо смял детские губы своими губами, а телом придавливая к холодному поручню.
Ваня даже возмущенно завизжал от такого натиска, ощущая, как больно Артур кусал его губы, а иногда врывался языком в рот. Руки гладили тело, но пальцы впивались в поврежденную плеткой кожу.
«Он, наверное, забыл, что я, рано или поздно, приму свой облик, - мстительно подумал Россия. - Что же, труба по тебе плачет, Артур, и для тебя она станет анальной».
Теперь губы Англии облюбовали шею, а его руки притянули мальчика к себе, растягивая его и приподнимая над кроватью. Опускаясь к груди и животу, британец заставил пленника прогнуться. А еще Артуру понравилась его внезапная молчаливость.
Затем одна рука оказалась под поясницей, а другая - между ног под ягодицами, так Керкленд мог добраться до пениса. Язык увлажнил его и Россия затрепетал, а маленькие ножки теперь упирались в плечи мучителя.
- М-м-м... - все-таки оральная ласка возбудила Брагинского, и британец погрузил его орган в рот, активно теребя его языком изнутри.
- Ах! - дрожал Ваня, успев позабыть то, как эти чувства в столь юном возрасте ярки.
Пенис увеличивался и твердел, а Англия нещадно сосал его, как вкусный леденец. Тут он почувствовал, как игрушка запульсировала.
- А-а! - стенал Россия, напрягая бедра и двигая тазом.
Да, Артур добился от него сухого оргазма, поэтому он отпустил обмякший и чувствительный пенис. Пальцы же раздвинули ягодицы пленника и нащупали нужное отверстие.
- Ах... - встрепенулся Ваня и испугался.
Перед его глазами замелькали картины прошлых пыток и унижений от Золотой Орды и ему не хотелось снова испытывать эту боль.
- Артур, не делай этого со мной, - попросил его Ваня, но Керкленд лишь усмехнулся его мольбам и протиснул один из пальцев в найденное отверстие между ягодицами.
- Отстань, извращенец! - паника охватила Россию. - Педофил!
- Мне нравится твой страх и... - издевался насильник и изучающе пошевелил пальцем внутри него. - Как тесно, я бы даже сказал, что девственно.
Россия понял, что этот похотливый ублюдок его не отпустит. Керкленд убрал свои руки от мальчика и уже поспешно раздевался, снова пугая Ивана своей обнаженкой.
- Оденься, не позорься, доходяга, - России ничего не оставалось, как отчаянно язвить. - Мои глаза этого не вынесут. Когда ты последний раз загорал? Века два назад?
По крайней мере, Ваня теперь хотел отбить у него всякую охоту. Артур покраснел и схватился за брошенную плетку.
- Не такой я уж и бледный! - он взмахнул плеткой, принявшись бить Брагинского.
России приходилось туго, когда крючья разрывали его тело.
«Придется ждать, когда он насытится моей кровью и истерзает мое тело, - решил он, но тут он вдруг подумал об Америке. - Он обещал вернуться быстро... Но почему я вспомнил его?»
Иван не привык ждать помощи от других и меньше всего он этого хотел от Альфреда. Он так и представил себе, как этот комок пафоса сбивает с ног Артура и говорит о том, как прекрасно быть героем. Затем слухи о том, как Америка спасает Россию от сексуального насилия облетают весь мир.
Но, к счастью, удары становились уже менее болезненными, порог боли стал практически нечувствительным. Такое бывает, когда продолжительная болевая реакция просто перестает работать, так как мозг словно говорит, мол, хватит, я заколебался посылать эти бесконечные импульсы, иначе организм погибнет. Иван от усталости просто повис: руки онемели, да и все тело онемело. Он приподнял свою голову и равнодушно уставился на насильника.
«Такое чувство, что ему все ни почем, - вдруг остановился Артур. - Тогда ладно, закончим прелюдию...»
Отбросив плетку на пол, он приблизился к Ивану, упираясь своим членом в его живот.
- Думаю, что это будет больнее, - усмехнулся он, приподняв Ивана за талию.
Россия вздрогнул, когда ощутил, как его хотят насадить на член. Снова эти старые воспоминания, которые больнее любого кнута.
«Альфред!!!» - в мыслях Ивана словно взорвалась атомная бомба, когда он ощутил резкую боль во время проникновения.