Национальные проблемы Австро-Венгрии

Неравномерность экономического развития особенно остро ощущалась в отсталых аграрных окраинах, населенных преимущественно угнетенными народами окраинах, населенных преимущественно угнетенными народами – в Галиции, Буковине, Трансильвании, Хорватии, Закорпатской Украине. Экономическое неравенство и связанное с ним социальное недовольство усиливали мэжэтническую напряженность в обоих государствах монархии. Национальная политика господствующих классов как Австрии, так и Венгрии в конечном счете имела общую основу – сохранение австро-немецкого господства в Австрии, мадьярского в Венгрии.

В Австрии Конституция 1867 г. провозгласила идею национального равноправия, зафиксировав право народов австрийской части государства (Цислейтании) на сохранение и развитие языка и культуры. Конституция признавала равноправие всех употреблявшихся в стране языков. Но формальное равноправие отнюдь не означало равенства возможностей. Австро-немецкая буржуазия побаивалась упрочения немецкой гегемонии в государстве. Немецкий язык господствовал в австро-венгерской армии, высших имперских учреждениях. На немецком же языке осуществлялась переписка всех 17 цислейтанских провинций, в большинстве немецких по составу жителей. Каждая из австрийских провинций имела свой выборный орган – ландтаг (сейм), но более существенными атрибутами автономии обладала лишь Галиция, в восточной части которой преобладал украинский, а в западной – польский элемент. Добиваясь расположения польской аристократии и шляхты, Вена признала польский язык официальным языком провинции. Польские шляхтичи и аристократы стали верной опорой династии не только в Галиции, но и в самой Вене, в рейхстрате, цислейтанских и общеимперских учреждениях. Им доверяли самые высшие должности – австрийских премьеров и австро-венгерских общих министров.

Привилегии, предоставленные полякам в Галиции, позволили правительству снять с повестки дня польский вопрос до конца первой мировой войны, а заодно избавиться от забот по управлении. Украинским крестьянством провинции.

В то же время полную неудачу правительство потерпело в попытках погасить очаг межнационального конфликта в Чешских землях, где немецко-чешская конфронтация принимала все более ожесточенный характер. Провал попытки австро-чешского соглашения 1871 г. лишил Вену поддержки значительной части чешских буржуазных политиков, осуществлявших обструкцию рейхстага. Более радикальны круги национального движения в лице младочехов встали на путь активной оппозиции, в результате которой деятельность местного сейма была парализована. Глава австрийского кабинета попытался умиротворить чехов путем введения некого подобия двуязычия в Чехии, несколько расширил сферу применения чешского языка.

Достижением чехов явилось разделение Пражского университета на немецкую и чешскую части. В отчет возмущенные немецкие националисты потребовали административного разделения Чехии по этническому признаку.

Следствием обострения межнационального конфликта в Чехии явилось усиление и организованное оформление немецкого шовинизма в Австрии.

Рост национализма в Австрии повлек за собой то, что политические партии стали строиться и организовываться по национальному признаку. Бывшие либералы, в частности, образовали «немецкий клуб», потребовали объявления немецкого языка государственным языком и установления еще более тесных контактов с Германией.

В середине 90-х годов произошло новое обострение национального вопроса в Австрии. Кабинет, возглавлявшийся польским графом Казимиром Бадени, в апреле 1897 г. издал распоряжение о введении в Чехии двуязычия. Указом предписывалось чиновникам в течение трех лет овладеть немецким и чешским языками под угрозой увольнения с государственной службы. Демонстрации в Праге, Вене сторонников и противников языкового равноправия, сопровождавшиеся человеческими жертвами, проходили в течение лета и осени. В парламенте вспыхивали драки, и полиции приходилось удалять депутатов из зала заседаний. Бадени, вызванный на дуэль немецким националистом, получил ранение в руку. Дело кончилось 27 ноября отставкой правительства и роспуском рейхстрата. Таким образом, к концу века национальный вопрос стал осью политической жизни Австрии.

Во второй половине 80-х годов на почве разногласий по поводу заключения очередного десятилетнего экономического соглашения стали быстро ухудшаться отношения между Австрией и Венгрией. Правящая верхушка Венгрии, пользуясь внутриполитической слабостью австрийского партнера, ослабленного чешско-немецким конфликтом, домогалась расширения своих прав в дуалистическом альянсе. Это была опасная игра, ибо она подогревала неудовлетворенное дуализмом национальное самолюбие мадьяр. Острием своим оно обращалось теперь не только против национальностей Венгерского королевства, но и против Австрии.

Более ощутимых успехов господствуюзщие классы Венгрии достигли в подавлении угнетенных народов. Жесткой национальной политикой им удалось утвердить мадьярскую гегемонию в многонациональной Венгрии, где мадьярский элемент, хотя и превосходил других по численности, влиянию и силе, но составлял только чуть больше половины населения. В 1868 г. парламент принял закон «о равноправии национальностей», который, провозгласив королевство единым национальным государством, установил, что все его подданные независимо от языка, религии, национальности равноправны и составляют «единую венгерскую политическую нацию». Попытки принудительной мадьяризации национальностей, предпринимавшиеся особенно с 70-х годов с целью реализации утопической химеры шовинистов о превращении королевства в единое национальное мадьярское государство, потерпели фиаско. Они лишь усугубляли межнациональную ситуацию в стране.

Межнациональные противоречия в Венгрии не приняли характера открытого конфликта, как это было в Австрии. Достигалось это целенаправленной национальной политикой, чрезвычайно ограниченным избирательным правом, закрывавшим двери перед представителями народных масс, особенно угнетенных национальностей, а также своеобразием конституционного устройства государства. В отличие от Австрии и Венгрии не было коронных земель со значительным самоуправлением. Венгерская Конституция не признавала никаких коллективных прав народов королевства. Единственное исключение было сделано для Хорватии – Славонии, получившей автономию по Венгеро-хорватскому соглашению 1868 г.