Обучение и воспитание в древней Руси

Основными социальными слоями в период формирования древнерусского государства были общинники-земледельцы, ремесленники, знать с дружинниками. При сохранении традиционных черт уклада жизни общинников и ремесленников у них преобладало трудовое воспитание и наследственное ученичество. У знати же первоочередной задачей была необходимость обучения ратному делу и управлению общиной. Важную роль в образовании принадлежала жрецам, которые, помимо общеобразовательной подготовки, обучали культовым знаниям, пиктографическому и узелковому письму. Большое внимание уделялось выработке честности, исполнительности, смекалки. Опыт поколений, трудовые навыки ненавязчивым образом помогали передавать ритуалы и обряды (до наших дней, например, дошла песня-хоровод «А мы просо сеяли»).

Заметную воспитательную роль выполняли народные сказки, «первые блестящие попытки народной педагогики» (К. Ушинский). Их герои были воплощением лучших черт русского национального характера. При этом трудолюбие, патриотизм, доброта, присущие выходцам из простого народа (Иван крестьянский сын, Никита Кожемяка, знаменитые Три богатыря) часто сочетались и с образованностью. Добрыня Никитич, Волхв Всеслаевич были не просто грамотны, но знали иностранные языки, умели играть в шахматы. Героям сказок и былин нередко соответствовали исторические прообразы. Таким был Добрыня, существовал скорее всего и легендарный певец Боян, сам воспетый в «Слове о полку Игореве».

Обширность территорий способствовала тому, что долгое время у древнерусских племен не было междоусобной вражды. С другой стороны, из-за отсутствия естественных преград, обеспечивающих безопасность (горы, моря, необитаемые территории), древнерусские племена, а затем и княжества были постоянно терзаемы набегами кочевых племен с Востока (недаром степь воспринималась как символ необузданных, темных сил), с Северо-запада же угроза исходила от могущественных европейских государств. Не слишком благоприятными была и климатические условия. В итоге сформировался уклад, сопряженный с совместным трудом и совместной обороной. Он воспитал на века круговую поруку, жертвенность, обостренное чувство справедливости.

В числе «черт физического и нравственного характера славян древних» Н. М. Карамзин называет такие, на первый взгляд, несовместимые, как: «храбрость, хищность, жестокость, добродушие, гостеприимство, брачное целомудрие» (Карамзин Н. М. Предания веков. М., 1985. С. 45). Прокопий Кесарийский (VI в.) также сочетает «добронравие и свободолюбие, воинское умение славов». (Сохранились сведения, что они служили даже у Александра Македонского, за что получили от него грамоту на владение Русью). Карамзин пишет: «Не зная выгод роскоши, которая сооружает палаты и выдумывает блестящие наружные украшения, древние славяне в низких хижинах своих умели наслаждаться действием… искусств изящных… Северные венеды в шестом веке сказывали греческому императору, что главное услаждение их жизни есть музыка и что они берут обыкновенно с собою в путь не оружие, а кифары и гусли, ими же придуманные» (Карамзин Н. М. История государства Российского. М., 1992. Т. 1. С. 69). Черты «русского характера» прослеживаются во многих бытующих и сегодня пословицах и поговорках, удивительно добрых сказках.

Понятие «воспитание» не случайно имеет корнем слово питать, вскармливать. Основное воспитание, конечно, принадлежало матери («Какова матка — таковы детки»), а отрока, воспитанного матерью, называли матерым. Существовал, однако, и другой способ «кормильства», получивший название кумовства: детей знати порой отдавали до 7—8 лет в другую семью («Кума да кум наставят на ум»).

Значительную роль в образовании сыграло существовавшее издревле узелковое письмо. Знаки его передавались в особых узелках, заматываемых в книги-клубки. В нашей речи и сегодня фигурируют «узелки на память», «нить повествования», «хитросплетения сюжета». Хранительницей клубков в берестяных коробках была сказочная Баба-Яга, знаем и мастеров «наврать с три короба». Следы узелкового орнамента можно встретить и на стенах храмов эпохи двоеверия. С распространением христианства и европейской книжной культуры узелковое письмо оказалось вытесненным глаголицей. Сохранились берестяные грамоты, раскопанные в слоях IX—XI вв. в Новгороде. Одна из них донесла не только имя школьника Онфима, но и сведения о буквослагательной методике письма. Там же была найдена дощечка с 36 буквами древнерусского алфавита. Буквами обозначались и цифры, созданы были системы мер и нотной записи (крюковая).