Против современности

Словам Бенна о "вооружённости духа, творящего свои миры" в посвящённой Маринетти речи отводится особое место. Отождествление искусства (а в широком смысле и стиля) с "моральным решением" подчиняет мораль стилю. Стиль господствует над убеждениями, форма над идеей. Это нечто такое, что должно восприниматься как вызов, даже как провокация всяким, кто "родом" из просвещения. Речь здесь идёт о чём-то более обострённом, чем конфликт между этикой убеждений и этикой ответственности, в который обычно втягиваются левые в своей полемике с правыми. Причины такого конфликта, по крайней мере, самоочевидны. Сталкиваясь же с фашистами, левые вступают в конфронтацию с чем-то совершенно непонятным, полагая, что наталкиваются "лишь на эстетические категории и более ни на что". Не следует забывать, что слово "эстетика" образовано от греческого глагола "aisthanestai", что соответствует глаголам "воспринимать", "рассматривать". Эстетическое поведение изначально предполагает отказ от подхода к действительности, руководствующегося абстракциями, некой "системой".

Неправильное толкование понятия "эстетический" - не единственное недоразумение. Описанная выше позиция возвращает к декадансу конца прошлого - начала нынешнего века (и ещё дальше к несентиментальным направлениям Первой романтики). Но к этому декадансу не следует относиться упрощённо. Он означает не только распад, нервозность, тихое загнивание, но одновременно и переход, даже поворот к более жёсткому, более грубому. Известный критик декаданса Ницше ещё в начале "Ecce homo" говорил о его "двойственном происхождении: от самой низшей и от самой высшей ступени на лестнице жизни - одновременно, и декаданс, и начало". Кто прослеживает духовные корни фашизма, рано или поздно натолкнётся на одну из самых заметных фигур этого "декаданса" - Мориса Барреса, писателя и депутата, который начинал свою жизнь как денди, а закончил в ипостаси некоего политического символа. В его трудах и его поведении уже присутствуют образцы фашизма. На его могучем фоне его ученики Ла Рошель и Бразилак кажутся лишь слабыми копиями.

"Эстетизм" и "декаданс" являются лишь отдельными симптомами процесса, охватившего в два последних столетия весь западный мир. Продолжая средневековый спор между универсалистами и номиналистами, его можно было бы назвать номиналистическим поворотом нового времени. Это означает, что универсальные ключи из прошлого утеряны. Распались старые системы объяснения мира, которые давали ответ на любой вопрос. Чем больше отказываются от попыток объяснить мир, тем отчётливее на передний план выдвигается то особенное и частное, что приобретает черты формы на фоне бесформенного. В этом суть "решения Бенна, нацеленного против природы, хаоса, откатывания назад, бесформенного и т. п.". Оно всегда тесно связано с отказом от универсальной и ко всему подходящей морали. Категория "моральный" является единственной категорией, вырванной из хаоса. Проще говоря, можно сказать, что речь здесь идёт о преодолении идеализма с помощью экзистенциализма. Последний не просто представляет некоторые философские школы, а является процессом, который получил своё развитие в период между Мировыми войнами, охватывает все сферы жизни и ещё не завершился. Мы упомянули об этом для того, чтобы показать на каком духовно-историческом фоне нам видится всё вышесказанное.