Доводы в споре
Выбор доводов в споре определяется задачами, которые ставятся в предстоящем споре.
Желая проверить истинность какой-нибудь мысли, мы выбираем в пользу ее самые сильные, с нашей точки зрения, основания.
Желая убедить кого-нибудь, выбираем доводы, которые должны казаться наиболее убедительными ему.
Желая победить противника, выбираем доводы, которые более всего могут поставить его в затруднение. В споре для убеждения слушателеймы приспосабливаем выбор доводов не столько для оппонента, сколько для слушателя и т.д. Неумение принимать в расчет задачи спора при выборе доводов - промах, безграмотность в споре. Между тем многие, делают этот промах.
Споры для убеждениятребуют не только выбора доводов, соответствующего противнику и слушателям, но и соответствующего изложения доказательства.
Надо помнить, однако, что правило соответствия речи пониманию тех, для кого она предназначена, исполняется довольно плохо. Иногда от недомыслия оратор, например,
искренне убежден, что чем больше он применяет в речи иностранные слова, тем красивее, эффектнее звучит его речь.
И он иногда не ошибается в эффекте, если имеет в виду слушателей и читателей, не привыкших мыслить, наслаждающихся трезвоном слов. Но иногда иностранные слова пускаются в ход в споре и с определенной целью: оглушить оппонента или слушателей (или читателей).
Примеры несоответствия мысли пониманию аудитории, для которой они предназначены, можно ежедневно черпать из газет, журналов, речей и т.д.
В общем, довольно правильная примета: чем более кто говорит без нужды иностранных слов, тем вероятнее, что он не способен к самостоятельному мышлению.
Нельзя дать какие-либо общие правила нахождения доводов. Тут все зависит от ваших знаний в данной области, от быстроты мышления, сообразительности и т.д. Но если тезис таков, что о нем приходится спорить часто, то полезно, а иногда и необходимо, собирать и запоминать все доводы за него и против него, с возражениями против последних и защитой первых. Так обыкновенно и делают в важных случаях. Успех этого приема зависит от ума, проницательности и заинтересованности спорщика.
Каждый наш довод, который оказался достаточно сильным, надо по возможности «отработать вполне». У иных есть излишняя поспешность, торопливость. Скажет собеседник сильный довод, не «разжует» его как следует оппоненту или слушателям, не использует всех его выгодных сторон до конца, а уже бросает схватку из-за него с противником и хватается за другой довод. Это промах, и иногда досадно наблюдать, как человек из-за него «проигрывает спор». Естественно, обычный противник старается ускользнуть от сильного довода и с радостью хватается за опровержение нового довода, часто менее сильного.
Другой недостаток - «размазывать» довод, останавливаться на нем дольше, чем нужно, или излагать его так многословно, что слушателям и оппоненту иногда нет сил терпеть.
Некоторые ошибочно думают, что чем больше они приведут доводов, тем лучше. Это бывает далеко не всегда.
В обычных спорах, особенно в спорах перед слушателями, слабых доводов лучше совсем не приводить. Слаб тот довод, против которого можно найти много возражений, притом таких, которые трудно опровергнуть. Теперь примем в расчет «психологию противника». Ведь он, естественно, движется в сторону наименьшего сопротивления и старается напасть на слабые пункты нашей аргументации (см. подробнее в «……. …»). Для него такой довод иногда находка, и он не преминет на него наброситься, особенно если «дела его плохи». Придется или отказаться от довода, что оставляет неблагоприятное впечатление, или ввязаться в длинный сомнительный спор из-за слабого довода.
Между тем высказанные нами другие сильные доводы, благодаря этой словесной битве, могут отойти совершенно в тень. И не произведут должного впечатления. Еще хуже, если при этом нам не удается хорошо защитить слабый довод: спор может получить такой вид, что он нами «проигран», что мы «разбиты» вообще.
Все это надо иметь в виду. Поэтому обычно полезнее приводить только наиболее сильные доводы, а о слабых - разве упоминать вскользь, мимоходом, чтобы показать, что мы не придаем им особого значения. Это дает право не ввязываться в спор из-за них.
По отношению к доводам оппонента хороший спорщик должен избегать двух крайностей:
1) Он не должен упорствовать, когда или довод противника очевиден, или очевидно правильно доказан. Упорствовать, если довод противника сразу «очевиден» или доказан с несомненной очевидностью, неумно и вредно для спорщика. Иногда для слушателя или для читателя они проходят незаметно, особенно если спорщик пользуется авторитетом. Но в глазах оппонента или лиц, понимающих дело, это не придает уважения человеку. Ясно, что человек не имеет достаточно мужества, честности и любви к истине, чтобы сознаться в ошибке. К сожалению, такое упорство встречается даже и в научных спорах.
В спорах общественных, политических и т.д., где необходимо считаться с психологией оппонентов и нечестными приемами некоторых противников, считают иногда необходимым не признавать открыто своей ошибки, по крайней мере, до истечения известного времени, когда острота вопроса упадет. Но и тут это средство и стремление «замазать» ошибку должно иметь пределы, обусловливаемые общими задачами деятельности, настроением масс и другими подобными обстоятельствами.
Иногда даже, с точки зрения тактики, выгодно сразу прямо, открыто и честно признать свою ошибку: это может поднять уважение и доверие к оппоненту. Смелое и открытое, сделанное с достоинством сознание ошибки невольно внушает уважение. Надо помнить и то, что, раз ошибку заметили, ее уже не скроешь. Оппонент, вероятнее всего, сумеет использовать ее во всем объеме.
Приходится наблюдать случаи излишнего упорства и в частных обычных спорах. Оно порой доходит здесь до того, что переходит в так называемое «ослиное упорство» и ста новится смешным. Защитник своей ошибки начинает громоздить в свою пользу невероятные доводы.
1) Он, не должен слишком легко соглашаться с доводом противника, если довод этот покажется ему правильным.
Однако, если спор важен и серьезен, ошибочно принимать доводы противника без самой бдительной осторожности. Здесь, как и во многих других серьезных случаях, надо «семь раз примерить и один отрезать». Нередко бывает так, что довод противника покажется нам с первого раза очень убедительным и неопровержимым, но потом, поразмыслив, как следует, мы убеждаемся, что он произволен или даже ложен. Иногда сознание этого приходит еще в споре. Но довод принят уже, и приходится «брать согласие на него обратно» - что всегда производит неблагоприятное впечатление на слушателей и может быть использовано во вред нам, особенно нечестным, наглым противником. Если же мы убедимся, что приняли «фальшивую бумажку за настоящую», когда исправить эту ошибку совершенно не возможно, - остается только запомнить это и капитализировать в форме опыта, который «дороже денег». Вперед мы будем осторожнее принимать чужие доводы. И чем важнее, серьезнее спор, тем должна быть выше наша осторожность и требовательность для согласия с доводами оппонента.
return false">ссылка скрытаМерила этой требовательности и осторожности для каждого отдельного случая - «здравый смысл» и особый «логический такт». Они помогают решить, очевидно ли данный довод достоверен и не требует дальнейшей проверки или же лучше подождать с согласием на него; достаточен ли он при данном споре или недостаточен. Если довод кажется нам очень убедительным и мы не можем найти против него возражений, но осторожность все-таки требует поразмыслить получше, то мы обычно прибегаем к трем способам, чтобы выйти из затруднения.
Большое значение в споре имеет манера спорить. Здесь тоже существует множество различных разновидностей и оттенков. Споры ведутся:
«по-джентльменски»;
по принципу: «на войне - как на войне»;
«по-хамски».
Между этими типами манеры спорить расположено множество смешанных.
Джентльменский спор - самая высокая форма лестницы форм спора. В таком споре никаких непозволительных уловок не допускается.
Спорщик относится к оппоненту и его мнениям с уважением, никогда не спускаясь до высмеивания, пренебрежительного тона, «личностей», насмешек, грубостей или неуместных острот. Он не только не пытается исказить доводы противника или придать им более слабую форму, но, наоборот, - старается оценить их во всей их силе, отдать должное той доле истины, которая в них может заключаться, «быть справедливым» к ним и беспристрастным. Иногда он сам от себя углубляет доводы противника, если противник упустил в них какую-нибудь важную, выгодную для него сторону. И это бывает не так уж редко. Тем большее внимание могут привлечь его возражения против этих доводов. В высших формах спора - в споре для исследований истины и некоторых случаях опора для убеждения – эта манера спорить чрезвычайно способствует достижению задачи спора. Для нее требуется ум, такт и душевное равновесие.
Но во многих «боевых» спорах, спорах с оппонентами, которые не стесняются в приемах и т.д., эта манера спорить не всегда применима. Как не всегда применимо «рыцарство» на войне: иной раз приходится жертвовать им для самозащиты, для высших интересов, если оппонент, пользуясь нашим «рыцарством», сам не стесняется ни в каких приемах. Тут поневоле приходится учитывать требования практики. Позволительна и меткая, убийственная острота, и разные уловки, чтобы избежать уловок противника и т.д. Но и тут есть черта, за которую честный в споре человек никогда не перейдет. За этой чертой начинаются уже «хамские» приемы спора.
«Хамский спор», прежде всего, отличается открытым неуважением или пренебрежением к мнениям оппонента. Чем больше проявляется при этом апломба и наглости, тем элемент «хамства» ярче и отвратительнее. Спорить с оппонентом, который придерживается этой манеры спора, без необходимости не следует.
Огромнейшее значение имеют для манеры спора уменье владеть собою и особенности темперамента. Чрезвычайно важно, спорим ли мы спокойно, хладнокровно или возбужденно, взволнованно, яростно. Спокойствие спорщика, если оно не подчеркивается намеренно, часто действует благотворно и на горячего оппонента, и спор может получить более правильный вид. Наоборот, горячность, раздражение и т.д. могут передаться противнику, и благодаря этому спор может иногда принять тот характер, к которому относится народная шуточная поговорка: «Что за шум, а драки нет?»
Спокойная, уверенная и рассудительная аргументация нередко действует удивительно убеждающе (см. подробнее в 1.9 «Убеждающее выступление и его основные особенности»).