Понятие диалога

Для журналиста особенно важным является понимание того, что успех его деятельности во многом обеспечивается не просто контактами с людьми, а способностью добиться в общении «соприкосновения душ» (В.В. Розанов), интеллектуально-чувственного переживания «Я – Ты», единения, взаимодействия, проникновения мира одного человека в мир другого. Именно такой подход способствует возникновению взаимной открытости, эмоциональной включенности, эмпатии, рефлексии, без которых невозможна психологическая совместимость людей, так необходимая для эффективного общения.

При этом журналисту следует всегда помнить о том, что «действие каждого человека на окружающих, «я» на «другого» осуществляется не прямым «воздействием», а скорей самим «ароматом отношений» в значительной мере невербально. Но в центре влияния человека на человека все же стоит их общение в совместной деятельности (М.С. Каган) – общение как взаимодействие (интеракция), как взаимоинформирование (коммуникация), как взаимовосприятие (перцепция), что и дает в совокупности эффект «проникания» в «я» «другого», ценностно-смысловое поле, в коммуникативное ядро личности, в мир чувств и разума» (А.А. Бодалев).

Только такая взаимосвязь людей друг с другом в наибольшей степени способна вызвать состояние взаимопроникновения личностей, которая является интерактивной по своей сути. Эффективной формой такого общения – взаимодействия, по мнению многих исследователей (М.М. Бахтина, В.С. Библера, Г.Г. Гадамера, Э. Фромма и др.), является диалог. Именно диалогическое общение – «наиболее радикальный путь, ведущий к организации продуктивных контактов одного человека с другим» (А.А. Бодалев).

Начиная с античности, исследователи различали такие формы разговорной речи, как диалог, полилог и монолог.

Еще в 1923 году Л.П. Якубинский в статье «О диалогической речи» доказывал, что язык следует изучать в контексте общения людей, ибо характер речи находится в прямой зависимости от «условий общения», от «формы общения» и от «целей общения». Отсюда, как считал он, и вытекает различие двух основных речевых форм: диалогической и монологической. Опираясь на заключение Л.В. Щербы, что «подлинное свое бытие язык обнаруживает лишь в диалоге», Л.П. Якубинский отмечал «естественность диалога» и «искусственность монолога», обосновывая это тем, что «всякое взаимодействие людей есть именно взаимо-действие», которое стремится избежать односторонности, хочет быть двусторонним, «диалогичным» и бежит монолога» (М.С. Каган).

Такая позиция объясняется тем, что на протяжении большей части истории преобладал монолог как насильственный метод воздействия на человека. Господство монолога, по мнению А.С. Ахиезера, характеризуется превосходством прошлых смыслов над новыми, что воплощало стремление обеспечить неизменность исторически сложившегося порядка, того порядка, при котором высшая власть жестоко подавляла любую возможную критику со стороны власть неимущих, рядовой личности (А.С. Ахиезер).

Такое господство сегодня, в период глубоких изменений, происходящих в России, является неприемлемым. В общении, как и во всех сферах жизни, должны быть демократия и равноправие. Исходя из этой позиции монолог в межличностном общении зачастую сегодня воспринимается как некоторое превосходство позиций, взглядов собственных перед другим мнением. Такой подход не всеми и не всегда воспринимается одинаково. Конечно, в данной ситуации речь не идет о классических примерах монолога (например, монолог Катерины в «Грозе» А. Н. Островского, монолог Гамлета в одноименной трагедии В. Шекспира и др.), произнесение которых было необходимо в свете условий, сопутствующих монологу. Мы говорим о другом, о пути приближения личности к высшим ценностям, к способности формирования бесконечного разнообразия смыслов жизни. А здесь уже невозможно обойтись без диалогалюдей – важного условия поиска новых путей деятельности и жизненных ценностей личности в обществе. Именно во взаимном общении возможен такой поиск смыслов.

Также в систему коммуникативного акта входит понятие «полилога». В языкознании полилогпонимается какразговор нескольких участников общенияв отличие от монолога, под которым понимаетсяадресованная речь одного участника общения,например, письмо, записка и т.д. (письменные формы речи), рассказ, история, ответ на экзамене, выступление на телевидении и радио и т.д. (устные). Проблемы полилога исследователи, как правило, проецируют на диалог, определяя его как разговор более чем одного участника общения, в основном, устное межличностное вербальное взаимодействие.

Данное определение диалога является слишком общим и охватывающим лишь внешнюю, видимую, сторону явления. Ибо не каждый разговор может быть назван диалогом в полном смысле этого слова, в глубоком психологическом, социальном и философском понимании его.

Главное в диалоге заключается в его сути. Важным при этом являются следующие моменты:

 

1. В диалоге каждое сообщение (послание) рассчитано на его интерпретацию собеседником и возвращение в таком преломленном, обогащенном, интерпретированном виде для дальнейшей аналогичной обработки другим партнером и т.д. Вот почему М.С. Каган обозначил общение не двумя разнонаправленными стрелками, фиксирующими обычно прямую и обратную связь как различные и самостоятельные процессы, а одной двунаправленной стрелкой, показывающей, что речь идет здесь о едином и нерасчлененном процессе циркуляции информации, а не двухактовом обмене информацией.

Диалог, или диалогическая речь, как специфический вид «разговора» представляет собой последовательную смену «коммуникативных ролей», в ходе которой выявляетсясмысл речевого сообщения,то есть происходит то явление, которое обозначается как обогащение, развитие информации. Это хорошо видно на рисунке (см. рисунок 1 в параграфе «Речь как сфера общения»):

Мера известной согласованности действий коммуникатора и реципиента в ситуации попеременного принятия ими коммуникативных ролей в большей степени зависит от их включенности в общий контекст деятельности. Успешность вербальной коммуникации в случае диалога определяется тем, насколько партнеры обеспечивают тематическую направленность информации, а также её двусторонний характер. При этом важным является постановка каждым участником общения в коммуникативном акте общей речевой задачи, которой подчиняются задачи, ставящиеся участниками общения на каждом новом витке диалога. Решение таких задач в ходе общения и позволяет обеспечить участникам беседы успех диалога, а тем самым и успешное завершение социальной деятельности, по поводу которой осуществлялся процесс общения.

При этом важным является понимание того, что диалог ведут между собой личности, обладающие определенными намерениями (интенциями), то есть диалог представляет собой «активный, двусторонний характер взаимодействия партнеров» (Г.М. Кучинский). Именно это предопределяет необходимость внимания к собеседнику, согласованность, скоординированность с ним речи. В противном случае будет нарушено важнейшее условие успешности вербальной коммуникации – понимания смысла того, что говорит другой, в конечном счете – понимания, познания другой личности (М.М. Бахтин). Это означает, что посредством речи не просто «движется информация», но участники коммуникации особым способом воздействуют друг на друга, убеждают друг друга, то есть стремятся достичь определенного изменения поведения.

Могут существовать две разные задачи в ориентации партнера по общению. А.А. Леонтьев предлагает обозначить их как личностно-речевая ориентация (ЛРО) и социально-речевая ориентация (СРО), что отражает не столько различие адресатов сообщения, сколько преимущественную тематику, содержание коммуникации. Само же воздействие может быть понято различно: оно может носить характер манипуляции другим человеком, то есть прямого навязывания ему какой-то позиции (что часто сегодня делается в прессе, на телевидении и радио), а может способствовать актуализации партнера, то есть раскрытию в нем и им самим каких-то новых возможностей (Г.М. Андреева).

Поэтому общениенельзя приравнять ни к передаче сообщений, ни даже к обмену сообщениями (или информацией). Общение – это процесс выработки новой информации для общающихся людей и рождающей их общность (Г.М. Андреева). Примером этому служат телевизионные передачи, в которых имеет место поиск новой информации, что, несомненно, способствует сближению людей. Например, такой процесс поиска информации наблюдается в интервью (например, «Параллельные миры Ольги Окуневой, или Поезд не может уйти без тебя» Т. Юлаевой (см. Приложение 10), «Виктор Мережко: «Полеты во сне и наяву» смотрю раз в два месяца как некую инъекцию душевную» В. Бродзкого (см. Приложение 11).

 

2. Слово рождается в диалоге, как его живая реплика, формируется с чужим словом в предмете. Важным при этом является наличие понимания. М.М. Бахтин ввел понятие «высшей инстанции ответного понимания», «нададресата», который поймет говорящего, во всяком случае, поможет раскрытию авторского замысла (М.М. Бахтин). «Всякое конкретное понимание активно: оно приобщает понимаемое своему предметно-экспрессивному кругозору и неразрывно слито с ответом, с мотивированным выражением-согласием. В известном смысле примат принадлежит именно ответу как началу активному: он создает почву для понимания, активную и заинтересованную изготовку для него. Понимание созревает лишь в ответе. Активное понимание…, приобщая понимаемое новому кругозору понимающего, устанавливает ряд сложных взаимоотношений, созвучий и разнозвучий с понимаемым, обогащает его новыми моментами» (М.С. Каган).

Это особенно хорошо заметно в интервью, в ходе которого от понимания говорящими смысла сказанного другим во многом зависит не только содержание интервью, но, главным образом, интерпретация сказанного, его осмысление. Примером такого понимания могут служить интервью Татьяны Юлаевой «Параллельные миры Ольги Окуневой, или Поезд не может уйти без тебя» (см. Приложение 10), Елены Скворцовой-Ардабацкой «Кто слезам не верит» (см. Приложение 12). Если бы это всегда учитывалось журналистами, то, может быть, не имели бы место сообщения по телевидению и радио, статьи в газетах и журналах, появившиеся в последнее время в прессе, цель которых заключается не в объективном отражении событий, а в искажении фактов, имеющих место в действительности.

Для понимания другого человека важными являются и такие аспекты, как развернутость, полнота и расчлененностьдиалогической речи. А они могут быть различными. Речь может быть сокращена настолько, что разговаривающие могут понимать друг друга буквально «с полуслова». Это определяется тем, насколько они представляют то, о чем идет речь, насколько это ясно из того, что сказано раньше, что происходит сейчас; тем, как много общего между собеседниками, как велико их стремление понять друг друга. Напротив, отсутствие внутреннего контакта между собеседниками, различие в отношении к предмету речи может создавать трудности в понимании истинного смысла речи и требует более полного и развернутого её построения (В.И. Слободчиков, Е.И. Исаев).

Журналисту следует учитывать это, так как зачастую от его высказывания (понятного или непонятного) зависит восприятие информации, её переработка и осмысление. Например, возьмем программу В. Познера. Почему она смотрится на одном дыхании, понимается и принимается большинством зрителей? Да потому, что ведущий предлагает доступную для понимания информацию, умело подтверждая её документальными кадрами либо конкретными документами, либо информацией, полученной в ходе непосредственного контакта (интервью) со сведущим человеком. При этом следует отметить, что в ходе беседы Владимир Познер очень умело направляет ход диалога: иногда противореча герою, иногда соглашаясь с ним, а иногда используя метод многозначительного молчания. Все эти приемы часто срабатывают именно в пользу ведущего, хотя многие зрители и понимают, что это всего лишь тактические ходы, используемые исключительно в одном направлении: кто платит, тот и заказывает музыку. Но журналистский талант В. Познера при этом налицо.

 

3. Журналисту всегда следует помнить и о том, что для осмысления сущности сказанного важно следующее: говорящий человек всегда заявляет о себе как о личности, и только в этом случае возможно установление контакта в общении с другими людьми. В каждом высказывании говорящий предстает перед журналистом как человек с определенными этническими, национальными, культурными характеристиками, обнаруживая свои особенности мировосприятия, этические и ценностные ориентиры.

М.М. Бахтин, обращаясь к сути диалога, отмечал следующее: диалог предполагает

- уникальность каждого партнера и их принципиальное равенство друг другу, различие и оригинальность их точек зрения;

- ориентацию каждого на понимание и на активную интерпретацию его точки зрения партнером;

- ожидание ответа и его предвосхищение в собственном высказывании;

- взаимную дополнительность позиций участников общения, соотнесение которых и является целью диалога (М.С. Каган).

Многие знатоки диалогического общения (В.Н. Мясищев, К. Роджерс, А.С. Спиваковская, А. Флоренская и др.) считают, что суть диалога заключается в том, что в нем устанавливаются контакты не между будничными и порой эгоистическими Я людей, а между их высшими (духовными) Я. А для такого общения характерны безоценочное принятие друг друга, эмпатия и конгруэнтность или, лучше сказать, психологическая совместимость, положительный эмоциональный тон взаимоотношений людей, предполагающих потребность и возможность взаимораскрытия. В связи с этим уместно вспомнить известную мысль В.Н. Мясищева о том, что для любой области деятельности (в том числе и для общения) совершенно ясна одна закономерность: функциональные возможности человека в любом направлении могут быть определены на уровне активно положительного отношения к задаче (например, коммуникативной задачи в деятельности журналиста). Формирование такого отношения у журналиста и к окружающим, и к самому себе есть его исходная задача по отношению к человеку, с которым он общается.

Такая позиция журналиста будет способствовать созданию у него понятия диалога как столкновения разных умов, разных истин, несходных культурных позиций, составляющих единый ум, единую истину и общую культуру (Л.М. Баткин). Благодаря такому пониманию журналист сможет изображать мир объективно, честно.

 

4. Суть диалогического общения во многом определяется его структурой, становящейся особенно понятной, если сравнить диалог с музыкой. Такую попытку предпринял М.С. Каган. По его мнению, структура диалога моделируется музыкой, когда она использует не форму обмена монологами-ариями, а форму дуэта, трио, квартета, представляющую собой предельный случайдиалогичности – целостно неделимого взаимодействия составляющих его партий.

Музыкальная модель общения выявляет его возможность быть не только диалогом в буквальном смысле этого слова, то есть собеседованием двоих, но и полилогом, то есть взаимодействием многих партнеров, соучастников единого действа.

Реальному диалогу подходят широкие возможности музыкальной импровизации. Ведь общение людей имеет всегда импровизационный для каждого его участника характер. Импровизация является выражением глубинных качеств субъекта – его свободной активности, способности порождать новую информацию, преодолевая стереотипность репродуктивного поведения; вместе тем импровизация собеседников ограничена программой их беседы, необходимостью достичь общего результата.

В то же время всякое музыкальное исполнение диалогично и в другом отношении – в его прямой направленности на слушателя, для которого оно и осуществляется. Коммуникативное сообщение всегда кому-то адресовано, отчего его монологичность может показаться мнимой. Нужно, однако, иметь в виду, что сообщение имперсонально, ибо оно обращено к любому адресату, а не к какому-то определенному и единственному, поэтому оно и приобретает монологическую форму (например, программа «Время» (ОРТ) или «Вести» (РТР), «День за днем» (ГТРК «Оренбург») имеют монологичную форму, и это объясняется спецификой передачи; обращение при этом идет не к одному человеку, а ко многим, содержит адресность обобщенную).

Диалог же есть информационный контакт двух лиц, каждый из которых обращается именно к этому партнеру как к своему единственному слушателю и интерпретатору своей исповеди, ориентированной как по содержанию, так и по своей форме именно на этого и только на этого партнера общения (М.С. Каган). Такая ориентированность, конечно, хорошо заметна в программах, где диалог является основой передачи.

Такой же процесс определенной ориентировки на зрителя мы можем наблюдать не только в непосредственном диалоге, но и в общей направленности каналов (например, канал ОРТ ориентирован на зрителя СНГ, так как его вещание распространяется на все СНГ в целом (поэтому имеют место передачи из стран содружества, делаются совместные проекты; РТР – на зрителя России, поэтому много внимания уделяется событиям, происходящим в политике, культуре, экономике России; ГТРК «Оренбург» – на зрителя Оренбургской области, многие программы местного телевидения посвящены жителям области, событиям, происходящим у нас и т.д. (например, «Земляки», «Проселки», «Вести Оренбуржья»).

Следует отметить также и такую особенность диалогического общения, как использование монолога внутри диалога. Это можно наблюдать в интервью, в котором на вопрос корреспондента интервьюируемый человек отвечает пространственным монологом (например, отрывок из интервью Т. Юлаевой «Параллельные миры Ольги Окуневой, или Поезд не может уйти без тебя»:

 

- И что тебе мешает вернуться обратно в свой параллельный мир? Тебе нужны новые впечатления?

- Нет. Они тебя переполняют. Можно просто взглянуть в окно… Мешают обыкновенные житейские дела. Я так же, как и все, завишу от быта. От денег. От состояния здоровья. И даже от настроения в обществе. Одиночество, так необходимое в творчестве, оборачивается своей обратной стороной в обычной жизни. Впервые я это особенно остро ощутила, когда потеряла своего учителя. Станислав Косенков, к которому я ездила из Харькова в Белгород в пору студенчества, чтобы постичь нечто большее, чем просто мастерство, был не просто великолепный график. Он мне был как отец. Я очень дорожила его мнением. И после окончания института долгое время ему ничего не показывала, хотя уже были успехи, были выставки. Раз в год писала. Раз в год звонила. Вот думала, поеду в Белгород и тогда… А его жизнь внезапно оборвалась. Хотя в это мне до сих пор трудно поверить. Это невосполнимая утрата).

 

Суть диалогического общения помогает нам понять структура диалога, предложенная ещё Сократом.

Диалог, по Сократу, - это беседа, выступающая в виде исследования, диалектического разбора вопроса.

Для примера приведем отрывок из диалога Сократа с неким Другом. В своей излюбленной манере, применяя сравнения, примеры из обыденной жизни, Сократ выясняет, что такое справедливость:

 

Сократ. Послушай же: ведь у меня, так же как и у всех людей, есть правый и левый глаз?

Друг. Да.

Сократ. И правая и левая ноздря?

Друг. Несомненно.

Сократ. И рука правая и левая?

Друг. Да.

Сократ. Значит, когда, говоря об одном и том же, ты одно у меня называешь правым, а другое – левым, то на мой вопрос, что именно ты так называешь, ты ведь можешь ответить: правое – то, что находится справа, а левое – слева?

Друг. Да, могу.

Сократ. Далее, значит, и когда ты одно и то же именуешь то справедливым, то не справедливым, ты можешь ответить, что именно справедливо, а что – нет?

Друг. Итак, мне мнится, что справедливо все, делающееся должным образом и вовремя, то же, что не делается должным образом, несправедливо.

Сократ. Мнение твое превосходно. Значит, делающий все эти вещи должным образом и в должное время, поступает справедливо, а тот, кто не делает этого должным образом, - несправедливо?

Друг. Да.

Сократ. Значит, справедлив тот, кто поступает справедливо, и несправедливо поступающий наоборот?

Друг. Это так.

Современному журналисту стоит обратить внимание на то, как философ Сократ постоянно мыслил и заставлял мыслить других, он сомневался сам и вызывал сомнение у своих собеседников, он требовал проверки и доказательства каждой мысли, каждого выдвинутого положения, заставлял своих собеседников задумываться над смыслом и содержанием употребляемых понятий. Сегодняшним журналистам явно не хватает умения именно так подходить к собеседникам, а ведь во многом именно от этого зависит восприятие читателем, слушателем, зрителем той информации, которую несут передачи телевидения и радио, статьи газет и журналов.

 

Диалог по Сократу включал в себя следующие этапы, способствующие познанию как себя, так и других:

1. ирония (сомнение в общепринятых истинах);

2. майевтика (стремление помочь своим слушателям обрести новое познание);

3. индукция (перебор и рассмотрение мнений, позволяющих выявить некоторые из них, ведущие к знанию);

4. дефиниция (понятийная фиксация общего, полученного при помощи индукции.).

 

Все вышеперечисленные этапы диалога Сократа являются и методами сократовской майевтики – искусства диалога, с помощью которого человек и осуществляет процесс познания. Наиболее важными являются следующие:

1. метод скептического и иронического отношения к человеческой мудрости. (Благодаря иронии в ходе диалога у людей пробуждаются сомнения: «Я знаю, что я ничего не знаю». Это заставляет человека задуматься. Он как бы приглашается к «внутреннему диалогу» с самим собой, в ходе которого человек с помощью внутренних рассуждений вырабатывает собственную позицию, которая основывается на убедительных аргументах);

2. метод умелого сочетания скрытой глубинной дедукции (движения знания от более общего к менее общему, частному) и внешней индукции (переход от единичных фактов к общим положениям).

 

Современный диалог должен учитывать не только методы Сократа, но и его приемы диалога:

1. прием творческого диалога, в ходе которого развитие мысли, более глубокое понимание вопроса выковывается в столкновении взглядов путем разрешения противоречий, выявления общего в различных, даже противоположных подходах и установления определенного согласия разноречивых мнений, возникающих в ходе согласованного и дружеского рассуждения собеседников (И.Т. Фролов);

2. прием критического осмысления разных точек зрения участников диалога, приводящих к выбору наиболее значимого и правильного;

3. прием наставления, вразумления, совета, осуществляемый посредством мягких тонов богатой полемической палитры, помогающих обосновать положительные моменты позиций участников в диалоге…; при этом каждый считает своего собеседника другом, а не «учеником» и дорожит его мнением и согласием (В.С. Нерсесянц).

Использование сегодня на практике, в частности, в системе журналистской деятельности методов и приемов сократовского диалога будет способствовать не только совершенствованию процесса общения-взаимодействия «Я» и «Ты», но и позволит выйти человеку на познание другого и что более ценно на самопознание, как рефлексию на себя, обеспечивающую движение человека (журналиста) к себе лучшему. Это будет способствовать и его саморазвитию, без чего журналист не сможет быть специалистом-профессионалом высокого класса.

 

5. Наиболее значимым и обобщающим, по нашему мнению, является следующий момент, без которого невозможно понятие сути подлинного диалога, не сводимого лишь к простому разговору между двумя или несколькими лицами, - это поиск единой истины, того нового, что не имело место до диалога.

Уже в сократовском диалоге мнение ни одного из партнеров не считалось абсолютным, единоличным держателем истины, ни один не верховодил в смысловом пространстве. Не было в диалоге Сократа «ни торга, ни обмена вроде «я воздействую на тебя, ты - на меня». Было как бы единое синтаксическое поле: я – подлежащее, ты – сказуемое, и мы непрерывно меняемся местами». В ходе такого обмена разрабатывался не только какой-либо узкодисциплинарный вопрос, но главным образом нащупывалась дорога к истине через совместное понимание предмета – взаимопонимание как высшее благо. «Оба партнера погружаются в смысловую бездну (проблему) и оттуда, с полярных точек, пробиваются навстречу друг другу», при этом происходит концептуальное «кувыркание» позиций партнеров диалога, в ходе которого вырабатывается обоюдная, совокупная целостность, то общее, к чему привел совместный поиск» (С.Т. Вайман).

У Платона диалог выступает в роли средства для поиска нечтонезыблемого, неделимого, некой идеальной, сверхчувственной сущности, до чего человек добирается через мысленное разрешение фактов. Это нечто – сущность и дает подлинное знание, так необходимое для саморазвития человека. Его диалог внутренне диалогичен. В поиске истины в ходе диалога внутреннее «выплывает» постепенно и остается «плавающим в паузах между репликами» до тех пор, пока общим усилием не станет единым, целым, сущностным, достигнутым «без резко выраженной гегемонии одного голоса» (Г.С. Померанц).

Идею Платона о формировании новой сущности диалога продолжает Пьер Абеляр. В книге «Да и нет» Абеляр строит свой диалог по античному принципу вопросов и ответов, но его диалог становится не «разноречием» (Л.М. Баткин), а вопросами-ответами, направленными на поиск смыслов. Именно в речевом общении – эмоциональном и стихийном – можно «собрать» смыслы того, что полагалось незыблемой истиной. «Пока речь находится в состоянии произнесения, к ней может присоединиться еще нечто такое, что будет способно что-либо изменить в её понимании» (С.С. Неретина).

Современная философия во многом продолжает традиции классического диалога предшествующей философии. Например, Г.С. Померанц подходит к диалогу не как к просто разговору двух людей, а разговору, в котором возникает дух Целого. Если Целое не складывается, то речь идет о диалоге глухих. Подлинный диалог– «это разговор с попыткойпонять собеседника,это конец односторонней пропагандыи попыткаразговора на равных, попытка убеждать и учиться в одно и то же время» (Г.С. Померанц). В диалоге каждый должен прислушиваться к мнению другого, а не утверждать свое сложившееся «исповедание истины». Только при таком условии «всплывет» и утвердится «правда Целого».

А. Гжегорчик считает, что для утверждения Целого, поиска смыслов важным является понимание диалогакак интерактивного процесса, в ходе которого происходит взаимообмен ценностями, присущими этосу каждого человека. В этом случае возникает диалог ценностей, благодаря которому осуществляется реализация ценностей в поведении людей. Наблюдается интериоризация диалога. Во внутренних диалогах отдельных людей происходит борьба, в ходе которой побеждают одни ценности, проигрывают другие. При этом А. Гжегорчик отмечает, что проникновение ценностей станет возможным при условии партнерского характера диалога. А это осуществимо тогда, когда:

- интеракция совершается с помощью познавательных сообщений, являющихся какой-то формой аргументации, обнаруживающей цели и методы деятельности обеих сторон;

-существуют условия для интеллектуальной, свободной критики целей и методов, а также для выдвижения изменений программ деятельности (А. Гжегорчик).

Такое видение диалога, главной целью которого является поиск нового смысла, создает условия для самоизменения человека от «заданного» образцом до новой субстанции – личности – субъектной и индивидуализированной.

Подводя итог сказанному, можно сделать следующий вывод: диалог– «это не простой обмен репликами и не … «обмен информацией», а сложное явление – «разговор», когда двое (или более) людей производят, на основе собственных знаний, позиций, некий общий «третий смысл», «третью ценность»: не ту, которая раскрывает первый и второй, а совершенно особую, непредсказуемую до диалога смысловую сущность, решительно влияющую на индивидуальную траекторию последующего существования и развития каждого из участников разговора» (Л.Н. Куликова).

Хотя определений диалога достаточно много, мы остановимся на предлагаемом выше определении, так как, по нашему мнению, оно отражает глубинную суть рассматриваемого нами явления.