См.: Уголовное право: Общая часть / Под ред. Н.И. Ветрова, Ю.И. Ляпунова. М., 1997. С. 201.

² См.: РарогА.И. Указ. соч. С. 103.

Глава XII. Субъективная сторона преступления

Неосторожные преступления вполне обоснованно считаются ме­нее опасными по сравнению с аналогичными умышленными. Как из­вестно, умышленные убийство или причинение вреда здоровью харак­теризуются более высокой степенью общественной опасности, нежели такие же деяния, совершенные по неосторожности. Однако проведен­ные учеными исследования показали, что неосторожные преступления в совокупности представляют значительную опасность для общества и особенно в период ускорения научно-технического прогресса в свя­зи с внедрением новых технологий, увеличением потока транспортных средств, использованием новых источников энергии и т.д. Эти процес­сы обусловили весьма неблагоприятную динамику неосторожных пре­ступлений. Их количество увеличивается за счет таких, например, как нарушение правил, обеспечивающих безопасные условия труда, эко­логические преступления, нарушение правил дорожного движения¹.

Возможность человека действовать в соответствии с правовыми нор­мами определяет правовое порицание неосторожно действующего субъ­екта, причиняющего вред правоохраняемым интересам, поскольку он должен был и мог избежать этого. Любой вменяемый человек способен принимать решения со знанием дела, выбирать варианты поведения, учитывая при этом действие внешних причин. Поэтому неосторожное причинение вреда правоохраняемым интересам и благам влечет за со­бой правовую ответственность.

Социальные корни неосторожности тесно связаны с установками, взглядами, принципами личности, т.е. с ее социальной позицией. Не­внимательность, недисциплинированность, легкомыслие, проявляю­щиеся в неосторожном причинении ущерба правоохраняемым инте­ресам, коренятся в недостаточной значимости этих интересов для ви­новного, отсюда — в недостаточно внимательном к ним отношении.

Совершение неосторожных преступлений объясняется главным об­разом социальной безответственностью, недисциплинированностью, беспечностью, завышенной самооценкой некоторых лиц, их прене­брежительным отношением к выполнению своих обязанностей и пра­вил предосторожности, невнимательным отношением к жизни и здо­ровью окружающих, принятием на себя функций, которые виновный не способен осуществлять по состоянию здоровья, отсутствию опыта

В 2007 г. число осужденных за убийства (ч. 1 и 2 ст. 105 УК) достигло 16 252. За при­чинение смерти по неосторожности (ст. 109 УК) - 1580. Однако если к этому числу при­бавить количество осужденных за дорожно-транспортные преступления (ст. 264) — 6622, а равно осужденных по статьям, предусматривающим в качестве квалифицирующего при­знака причинение смерти по неосторожности, то окажется, что количество неосторож­ного причинения смерти превышает количество убийств (см.: Особенная часть Уголов­ного кодекса РФ: Комментарий. Судебная практика. Статистика / Под общ. ред. А. В. Га-лаховой. М, 2009. С. 24, 39, 765 и др.).

Раздел третий. Преступление

или иным причинам. Иногда, значительно реже, неосторожные пре­ступления совершаются в особом психофизиологическом состоянии личности: усталости, забывчивости, неустойчивости внимания, замед­ленной реакции и т.д.

Как уже отмечалось, законодатель предусмотрел два вида неосто­рожной вины: легкомыслие и небрежность.

Легкомыслиехарактеризуется тем, что виновный предвидит возмож­ность наступления общественно опасных последствий своего действия (бездействия), но без достаточных к тому оснований самонадеянно рас­считывает на предотвращение этих последствий (ч. 2 ст. 26 УК). Таким образом, из данного определения следует, что интеллектуальным элемен­том легкомыслия является предвидение виновным возможности наступ­ления общественно опасных последствий своих действий (бездействия).

Волевой же элемент законодатель определяет как самонадеянный, без достаточных оснований расчет виновного на предотвращение об­щественно опасных последствий своих действий (бездействия).

Определяя интеллектуальный элемент легкомыслия, законодатель говорит лишь о предвидении возможности наступления общественно опасных последствий и не указывает, в отличие от определения умыс­ла, на осознание лицом общественно опасного характера действия (без­действия). Это дало основание одним ученым утверждать, что в данном виде неосторожности отсутствует осознание опасности самого деяния, а другим, наоборот - что лицо при легкомыслии осознает обществен­ную опасность своих действий. Однако законодатель, определяя легко­мыслие, не включил в интеллектуальный элемент отношение субъекта к действию (бездействию), поэтому решение данного вопроса не имеет уголовно-правового значения. При данном виде неосторожности субъ­ект либо осознает фактические обстоятельства дела (напр., торопясь, со­знательно превышает скорость, рассчитывая на свой опыт), либо не осо­знает их (напр., в силу невнимательности не замечает запрещающего сигнала светофора). И в том и в другом случае, при отсутствии преду­смотренных ст. 264 УК последствий, совершается административное правонарушение. Общественно опасный характер поведения, влекуще­го уголовную ответственность, обнаруживается при наступлении опре­деленных, как правило, достаточно серьезных последствий. Ответст­венность за неосторожные преступления в подавляющем большинстве случаев наступает лишь при наличии общественно опасных последст­вий или при угрозе наступления таких последствий. Вопрос же об осо­знанном или неосознанном нарушении правил предосторожности име­ет значение лишь при индивидуализации наказания.

Поскольку легкомыслие чаще всего связано с сознательным нару­шением определенных правил предосторожности, установленных для

Глава XII. Субъективная сторона преступления

предотвращения вреда, осознание наступления общественно опасных последствий делает этот вид неосторожной вины, при прочих равных условиях, более опасным по сравнению с небрежностью. Лицо, дей­ствующее легкомысленно, всегда осознает отрицательное значение воз­можных последствий своего поведения и поэтому возлагает на опреде­ленные обстоятельства надежду на их предотвращение. Следовательно, при легкомыслии виновный осознает потенциальную общественную опасность своего действия или бездействия, полагая, что если подоб­ное поведение и чревато опасными последствиями, то в данном кон­кретном случае их не будет.

Как уже отмечалось, интеллектуальный элемент легкомыслия заклю­чается в предвидении виновным возможности наступления общественно опасных последствий. Этим предвидением легкомыслие сходно с такой формой вины, как умысел, и одновременно отличается от небрежности. Предвидение при легкомыслии имеет особенности. Лицо предвидит, что совершаемые им действия (бездействие) в аналогичной обстанов­ке могут вызвать вредные последствия, но самонадеянно полагает, что в данном случае эти вредные последствия не наступят. Таким образом, при легкомыслии лицо, сознавая абстрактно общественно опасный ха­рактер своего поведения, предвидит возможность наступления вредных последствий вообще в подобных ситуациях, но в данных конкретных условиях реальность их наступления считает маловероятной или даже невозможной. Таким образом, предвидение при легкомыслии отлича­ется от предвидения при умысле меньшей степенью определенности. Если при косвенном умысле виновный предвидит реальную возмож­ность наступления общественно опасных последствий, то при легко­мыслии эта возможность предвидится как абстрактная, т.е. отвлечен­ная от данной конкретной ситуации возможность наступления общест­венно опасных последствий; предвидение абстрактное характеризуется тем, что виновный не осознает действительного развития причинной связи, хотя при надлежащем напряжении своих психических сил мог бы осознать это. Он самонадеянно'преувеличивает свои возможности либо неправильно оценивает обстановку или объективно существую­щие обстоятельства, которые, по его мнению, должны предотвратить наступление вредных последствий, чего на самом деле не происходит. Таким образом, волевым критерием(элементом) легкомыслия являет­ся самонадеянный расчет без достаточных на то оснований на предот­вращение общественно опасных последствий.

Наиболее четко умысел и легкомыслие различаются по волевому критерию. При легкомыслии субъект не желает наступления вредных последствий (что характерно для прямого умысла) и не допускает их, не относится к ним безразлично (что характерно для косвенного умыс-

Раздел третий. Преступление

ла). Наоборот, при легкомыслии субъект надеется предотвратить вред­ные последствия, но его расчеты самонадеянны, т.е. основываются хо­тя и на реальных факторах, каковыми могут быть силы природы, про­фессиональные навыки, действия других лиц, механизмов и пр., но эти основания недостаточны.

Недостаточно четкое разграничение умысла, прежде всего косвен­ного, и легкомыслия зачастую влечет за собой неправильную квалифи­кацию совершенного общественно опасного деяния.

Так, водитель автобуса Б. доставил в Разлив группу туристов, которые угостили его при приезде коньяком и пивом. Полагаясь на свой опыт во­ждения, Б. сел за руль автобуса, будучи в нетрезвом состоянии, чтобы вер­нуться в парк. Потеряв управление, он въехал на тротуар, сбил пивной ла­рек и стоявших около него людей.

Суд признал его виновным в убийстве, полагая, что Б., ведя машину с большой скоростью в нетрезвом состоянии, предвидел и сознательно до­пускал возможность наступления тяжких последствий в результате нару­шения правил дорожного движения, т.е. действовал с косвенным умыслом. Верховный Суд РФ не согласился с такой квалификацией, указав, что у Б. отсутствовало сознательное допущение наступивших последствий. Напро­тив, садясь за руль в нетрезвом состоянии, он самонадеянно рассчитывал предотвратить возможную аварию, учитывая стаж работы и профессиональ­ную подготовленность. Следовательно, в данном случае речь может идти лишь о неосторожной вине в виде легкомыслия. Содеянное Б. было пере­квалифицировано на статью, предусматривающую ответственность за на­рушение правил дорожного движения лицом, управляющим транспортным средством, повлекшее по неосторожности причинение смерти.

При легкомыслии необходимо установить, были ли у виновного достаточные основания полагать, что обстоятельства, на которые он надеялся, могут предотвратить наступление вредных последствий. При этом необходим учет как субъективных, так и объективных фак­торов. Субъективные факторы касаются таких обстоятельств, как воз­раст, опыт, профессия, образование виновного, учет которых позво­лит ответить на вопрос, могло ли данное лицо в данной ситуации пра­вильно оценить недостаточность сил и обстоятельств, которые, по его мнению, предотвратят наступление вредных последствий его поведе­ния. Объективные факторы относятся к обстановке совершения дея­ния, условия которой не создавали препятствий для принятия пра­вильного решения.

Расчет на конкретные обстоятельства существенно отличает легко­мыслие от косвенного умысла, при котором такой расчет отсутствует, т.е. субъект сознательно допускает наступление вредных последствий либо относится к ним безразлично. Сознательное допущение последст-

Глава XII. Субъективная сторона преступления

вий или безразличное к ним отношение при косвенном умысле тем и устанавливается, что виновный, предвидя наступление вредных пос­ледствий, не рассчитывает их предотвратить. Косвенный умысел будет налицо и в случаях, когда виновный рассчитывает не на конкретные об­стоятельства, а на «авось», поскольку при таком расчете надежда на то, что вредные последствия не наступят, ни на чем не основана.

Вторым видом неосторожной вины является небрежность,когда субъект не предвидит возможности наступления общественно опас­ных последствий своего действия или бездействия, хотя при необхо­димой внимательности и предусмотрительности должен был и мог их предвидеть. Небрежность и легкомыслие являются двумя видами од­ной формы вины — неосторожности. Несмотря на различные форму­лировки в законе, даваемые этим двум видам неосторожности, они имеют общие черты. Сходство между легкомыслием и небрежностью заключается в единстве психологических и социальных корней, по­рождаемых одинаковыми отрицательными чертами личности - не­достаточной осмотрительностью, невнимательностью, пренебреже­нием к установленным в обществе правилам предупреждения; лег­комысленным отношением к своим обязанностям и пр. Вместе с тем небрежность отличается как от легкомыслия, так и от умысла непред­видением возможности наступления общественно опасных последст­вий. Небрежность — это единственная форма вины, при которой у ви­новного отсутствует предвидение возможности наступления общест­венно опасного последствия. Это непредвидение, однако, не является извинительным, если оно имело место в результате несоблюдения требований закона, правил предосторожности или правил общежи­тия, установленных в обществе. Ответственность за причинение вре­да по небрежности предусмотрена потому, что лицо, имея реальную возможность предвидеть общественно опасные последствия своего поведения, не напрягает своих психических сил, чтобы дать правиль­ную оценку своим действиям (бездействию) и их результатам. Следо­вательно, есть основания говорить об отсутствии необходимой вни­мательности и предусмотрительности.

Таким образом, небрежность как форма вины характеризуется: 1) от­сутствием предвидения общественно опасных последствий; 2) обязан­ностью предвидения таких последствий и 3) субъективной возможно­стью их предвидения.

При небрежности лицо или не осознает фактической стороны совер­шаемых действий (бездействия), следовательно, не предвидит общест­венно опасных последствий или же осознает фактическую сторону сво­его поведения, но тем не менее не предвидит наступления обществен­но опасных последствий.

Раздел третий. Преступление

Примером первого варианта неосторожности может быть случай, когда водитель автомашины не заметил запрещающего сигнала свето­фора вследствие невнимательности и совершил аварию.

Примером второго варианта является дело Л. Поднимаясь по лестнице и увидев пьяного Н., преградившего ему путь, Л. в раздражении оттолкнул его. Н. от полученного толчка потерял равновесие и упал по ступенькам на нижнюю лестничную площадку. Падая, он ударился головой о стенку и от сотрясения мозга скончался. Суд признал, что Л., сознательно оттолк­нув Н., не предвидел возможности наступления тяжких последствий, хотя по обстоятельствам дела должен был и мог предвидеть, что в результате его действий Н. может упасть с лестницы и получить такие повреждения, от ко­торых наступит смерть. Л. был осужден за неосторожное причинение смерти.

По вопросу о том, можно ли выделить в рассматриваемом виде не­осторожности интеллектуальный и волевой элементы, среди ученых нет единого мнения.

Высказывалось мнение, что «при преступной небрежности отсут­ствуют интеллектуальный и волевой моменты, т.е. они выражаются как отрицательные»¹. Оставляя в стороне некоторую непоследовательность автора, который в одном предложении совместил два взаимоисключаю­щих положения, отметим следующее. Если в определении небрежности невозможно выделить интеллектуальный и волевой элементы, то она не подпадает под общее определение вины.

Исходя из того что поведение любого вменяемого человека осознан­но и волимо, некоторые авторы предлагают включить в определение не­брежности указание на осознание виновным общественной опасности (противоправности) своего действия или бездействия².

В то же время другие авторы обоснованно возражают, что ука­зание на осознанность действия или бездействия будет противоре­чить следующему положению закона, которое названные авторы оставляют без изменения, — непредвидению общественно опасных последствий.

Поэтому правильной представляется точка зрения, согласно кото­рой интеллектуальным элементом небрежности является непредвиде­ние общественно опасных последствий при наличии объективной воз­можности этого. Ведь элемент, носящий познавательный характер, от­ражает объем знаний о каких-то явлениях, предметах и т.д. Неполный объем знаний или их объективное отсутствие также должно включать­ся в интеллектуальный элемент, как и их наличие, об интеллектуаль-

Уголовное право: Общая часть / Под ред. Н.И. Ветрова, Ю.И. Ляпунова. С. 204. См., напр.: Лунев В.В. Субъективное вменение. М., 2000. С. 47-48.

Глава XII. Субъективная сторона преступления

ном элементе небрежности пишет и А.И. Рарог, отмечающий, что ука­занный элемент предполагает наличие двух признаков — отрицательно­го и положительного. Отрицательным является непредвидение лицом возможности наступления общественно опасных последствий, а поло­жительным — обязанность и возможность проявить необходимую вни­мательность и предусмотрительность и предвидеть наступление при­чиненных последствий¹.

Волевой элемент небрежности «характеризуется волевым характе­ром совершаемого виновным действия или бездействия и отсутствием волевых актов поведения, направленных на предотвращение общест­венно опасных последствий»².

Представляется также обоснованным мнение В.А. Нерсесяна: «Воле­вой момент небрежности обозначен в законе указанием на проявлен­ное виновным отсутствие необходимой внимательности и предусмотри­тельности»³. Ответственность же за небрежность предусмотрена пото­му, что непредвидение общественно опасных последствий объясняется отсутствием у субъекта необходимой внимательности и предусмотри­тельности при наличии обязанности и объективной возможности пред­видеть эти последствия.

Должная внимательность и предусмотрительность — те признаки, которые должны характеризовать волевую сферу деятельности любого индивида. Отсутствие этих признаков означает легкомысленное, а по­рой и пренебрежительное отношение лица как к писаным, так и к не­писаным, но общепринятым правилам поведения.

Определяя небрежность, законодатель отмечает, что субъект должен и может предвидеть последствия своих действий (бездействия).

Для решения вопроса о том, должен ли и мог ли виновный предви­деть наступление последствий, используются два критерия: объектив­ный и субъективный.

Объективный критерийнебрежности носит чаще всего нормативный характер и означает обязанность лица предвидеть возможность наступ­ления общественно опасных последствий. Эта обязанность может ос­новываться на законе, определяться должностным статусом работника, его профессиональными функциями, техническими и бытовыми пра­вилами, его взаимоотношениями с другими лицами, в том числе с по­терпевшим. Отсутствие обязанности предвидеть возможный результат

См.: РарогЛ.И. Указ. соч. С. 118—119. См. также: Уголовное право России: Общая часть/ Под. ред. А.И. Рарога. С. 141.

Российское уголовное право: Общая часть: Учебник / Под ред. B.H. Кудрявцева, А.В. Наумова. С. 149. См. также: Комментарий к Уголовному кодексу РФ / Отв. ред. В.И. Радченко; Науч. ред. А.С. Михлин, И.В. Шмаров. С. 39.

Нерсесян В.А. Ответственность за неосторожные преступления. СПб., 2002. С. 102.

Раздел третий. Преступление

своего поведения исключает ответственность лица за фактически на­ступивший вред.

Так, заведующая магазином Н. была привлечена к ответственности за ха­латность, поскольку не проверила должным образом качество ремонта пе­чи в магазине, в результате чего возник пожар. Суд, прекращая дело за от­сутствием состава преступления, отметил, что в обязанности Н. не входи­ла проверка качества ремонта печи и, следовательно, она не обязана была предвидеть возможность некачественного ремонта печи специалистами и возникшего вследствие этого пожара.

Возложение тех или иных обязанностей на конкретное лицо, со­вершившее или не совершившее определенное деяние, само по себе недостаточно для обоснования ответственности. Для этого необходи­мо установить наличие и субъективного критерия, т.е. была ли у этого лица реальная возможность предвидения последствий, обусловленная следующими моментами:

—ситуация, в которой совершается деяние, должна создавать лицу объективную возможность предвидения последствий;

—по своим индивидуальным качествам лицо должно иметь возмож­ность правильно оценивать сложившуюся ситуацию и предвидеть по­следствия;

—не должно быть таких обстоятельств, относящихся к ситуации и личности, которые создавали бы невозможность предвидения.

Указание закона на то, что при небрежности помимо обязанности необходимо наличие возможности предвидения лицом общественно опасных последствий своих действий (бездействия), исключает воз­можность объективного вменения.

При определении небрежности объективный критерий используется лишь для того, чтобы установить, как должен был вести себя в данном случае гражданин. Решение вопроса о том, мог ли виновный в данном конкретном случае предвидеть вредные последствия своего поведения, возможно лишь на основе субъективного критерия.

Невозможность предвидения иногда обусловливается определенны­ми индивидуальными особенностями субъекта: слабое умственное раз­витие, внезапная болезнь, сильное переутомление в связи с длительным пребыванием на работе, отсутствие Должного опыта по определенной специальности и пр. Эти индивидуальные особенности могут быть так ярко выражены; что судебные и следственные органы обязаны в подоб­ных случаях признать, что в данном случае лицо не могло осознавать и предвидеть наступление в результате его поведения вредных последст­вий вследствие болезни, переутомления, отсутствия жизненного опыта и т.д., а следовательно, нет признаков небрежности.

Глава XII. Субъективная сторона преступления

Таким образом, при определении небрежности должны учитываться не качества абстрактной усредненной личности, а конкретный человек, действующий в определенной обстановке. В теории уголовного права таковым предлагалось считать «среднего благоразумного человека»¹.

При установлении того, мог ли данный человек сознавать факт на­рушения правил предосторожности и предвидеть наступление в резуль­тате этого вредных последствий, необходимо выяснить степень подго­товленности и квалификации работника, а в случае незнания их опре­делить, имел ли он возможность знать их.

Так, В. был осужден за неосторожное причинение смерти. Он признан виновным в том, что, являясь ответственным дежурным на электростанции, не принял мер безопасности (не произвел отключения для снятия напря­жения в ячейках высокого напряжения подстанций и пр.) и послал само­вольно, без разрешения начальника, на обтирочные работы ученика — не­совершеннолетнего Б., не знавшего правил по технике безопасности, в ре­зультате чего Б. был убит током высокого напряжения.

Суд указал, что В. должен был и мог предвидеть вредные последствия, так как проработал несколько лет электромонтером, хорошо знал правила внутреннего трудового распорядка и был обязан строго соблюдать прави­ла безопасности.

Таким образом, при небрежности, в отличие от умысла и легкомыс­лия, виновный не осознает общественной опасности своего поведения и поэтому считает его вполне возможным. Отсутствие сознательного во­левого контроля за своим поведением влечет за собой и непредвидение наступления общественно опасных последствий. Однако субъект дол­жен был и мог не допустить их наступления. Отсутствие сознательного волевого контроля за своим поведением не означает, что его действия (бездействие) не являются волевыми. Субъект совершает свои дейст­вия свободно, без принуждения, и поэтому он ответствен за них. Воле­вое поведение лица создает основания для ответственности, и таковая наступает, если лицо объективно Должно было и субъективно могло предвидеть вредные последствия своего поведения. Признание пове­дения при вине в виде небрежности волевым актом оправдывает при­менение к субъекту уголовного наказания, поскольку оно стимулирует необходимый самоконтроль в поведении людей в обществе, влияет на тех, кто своими безответственными действиями или бездействием вы­зывает наступление вредных последствий.

Небрежность отличается от случая (казуса),т.е. таких ситуаций, когда лицо, причинившее своим деянием общественно опасные последствия,

Наумов А.В. Российское уголовное право: Общая часть: Курс лекций. С. 241.

Раздел третий. Преступление

не предвидело, не должно было и не могло предвидеть их наступления. Случайное, без умысла и неосторожности, т.е. без вины, причинение вреда не влечет уголовной ответственности вследствие отсутствия со­става преступления, т.е. субъективной стороны преступления. Уголов­ная ответственность за причинение вреда исключается, если отсутству­ют одновременно два критерия — объективный и субъективный, либо хотя бы один из них.

Так, Р. был осужден за халатность. Ему вменялось в вину то, что, рабо­тая заместителем директора по кадрам и быту завода, он небрежно отнесся к выполнению своих служебных обязанностей, в результате чего на терри­торию завода проникли посторонние лица, похитившие метанол. В тот же и последующие дни 40 человек вследствие распития метанола отравились, причем 19 из них скончались.

Р. себя виновным не признал, поскольку цех, из которого совершено хищение, незадолго до этого был принят комиссией в эксплуатацию, хотя технические сооружения, необходимые для обеспечения охраны и соблю­дения пропускного режима, построены не были. Р. не получил распоряже­ния взять цех под охрану, да и сделать это фактически не представлялось возможным из-за незавершенности строительства, за которое Р. не отвечал.

Верховный Суд РФ, прекращая дело Р., указал, что отсутствие у долж­ностного лица реальной возможности выполнить надлежащим образом возложенные на него обязанности исключает уголовную ответственность за халатность.

Четкому разграничению преступлений, совершенных по небрежно­сти, и невиновного причинения вреда способствует ст. 28 УК, регла­ментирующая освобождение от ответственности за невиновное при­чинение вреда¹.

Таким образом, при неосторожной форме вины решающее значение имеют: 1) обязанность лица действовать с соблюдением установленных в обществе правил предосторожности, призванных обеспечивать без­опасность граждан, личных, общественных, коллективных, государ­ственных интересов; 2) факт принятия субъектом неправильного реше­ния, в результате чего его поведение приводит к наступлению вредных последствий; 3) возможность данного лица в конкретной обстановке действовать с соблюдением этих правил.

В УК 1996 г. законодатель сделал попытку ограничить ответствен­ность за неосторржные преступления, предусмотрев таковую только в случаях, указанных в законе (ч. 2 ст. 24). Однако в результате изме­нений, внесенных в ч. 2 ст. 24 УК Федеральным законом от 25 июня 1998 г. № 92-ФЗ, это положение было сведено на нет, поскольку догту-

Подробнее об этом см. § 7 настоящей главы. 336