Научное исследование как особая форма познавательной деятельности в области педагогики

 

Наука, несмотря на все ее значение, не единственная форма духов­ного освоения мира. Для методологии педагогики проблема опреде­ления специфики и места научного познания в отличие от других форм отражения действительности — очень сложный и вовсе не «чи­сто академический» вопрос. Педагогическую науку упрекают в сухо­сти, абстрактности, наукообразности. Ученых-педагогов призывают писать проще, понятнее. В ходу такое расхожее изречение: «Педа­гогика — массовая наука, и все всем в ней должно быть понятно».

Что в подобных упреках справедливо, а что — нет? Чтобы понять ЭТО, нужно принять во внимание следующее: педагогическая деятель­ность — настолько вездесущая, всепроникающая сфера социального бытия, что правомерно выделить ее в особую сферу общественного сознания. В этой сфере сегодня выделяют по крайней мере три фор­мы отражения:

♦ отражение педагогической действительности в стихийно-эмпирическом процессе познания;

♦ художественно-образное отражение педагогической действитель­ности;

♦ отражение педагогической действительности в научном позна­нии.

Опираясь на выводы, изложенные в работах В. И. Загвязинского, В. П. Кохановского, В. В. Краевского и других ученых, раскроем со­держание названных форм отражения. При всем уважении к науке нельзя считать, что она может все. Наука — лишь одна из форм отра­жения, и бессмысленно было бы утверждать, что научная или какаялибо другая форма отражения лучше или «выше» другой. Требовать, чтобы В. Шекспир писал формулы, а А. Эйнштейн сочинял драмы и сонеты, одинаково нелепо. Существуют различия в характере ис­пользования, месте и роли опыта в науке, с одной стороны, и в худо­жественном творчестве — с другой. Ученый исходит из информации, уже накопленной в данной науке, из общечеловеческого опыта. В ху­дожественном творчестве в соотношении общечеловеческого и лич­ного опыта большее значение имеет опыт личный. Образец слияния личного опыта и его художественно-образного осмысления дал А. С. Макаренко в «Педагогической поэме». Эта линия продолжена в публицистических педагогических произведениях других авторов. Различие между двумя жанрами заключается в следующем: основ­ная форма художественного обобщения — типизация, а в науке соот­ветствующую функцию выполняет абстрактное, логическое мышле­ние, выраженное в понятиях, гипотезах, теориях.

Наиболее общим образом науку определяют как сферу человече­ской деятельности, функцией которой являются выработка и теоре­тическая систематизация объективных знаний о действительности.

► Деятельность в сфере науки — научное исследование— особая фор­ма процесса познания, такое систематическое и целенаправленное изучение объектов, в котором используются средства и методы наук и которое завершается формированием знаний об изучаемых объектах.

Другая форма познания — познание стихийно-эмпирическое. Не­редко в педагогике эти два вида познания — научное и стихийно-эм-нирическое — не различают достаточно четко: считают, что педагог-практик, не ставя перед собой специальных научных целей и не ис­пользуя средства научного познания, может тем не менее выступать в роли исследователя. Подразумевается, что научное знание можно получить в процессе практической педагогической деятельности, не утруждая себя теоретическими рассуждениями; что педагогическая теория чуть ли не «вырастает» сама собой из практики. Это далеко не так. Процесс научного познания — особый процесс. Он складыва­ется из познавательной деятельности людей, средств познания, его объектов и знаний. Остановимся на отличиях научного и стихийно-эмпирического познания.

Стихийно-эмпирическое познание первично. Оно существовало всегда и существует поныне. Это такое познание, при котором полу­чение знаний не отделено от общественно-практической деятельности людей. Источником знания служат разнообразные практические действия с объектами. Из собственного опыта люди узнают свойства этих объектов, усваивают наилучшие способы действия с ними — их обработки, использования. Таким образом, в древности люди узнали свойства полезных злаков и правила их выращивания. Точно так же накапливались и медицинские знания. В памяти народа хранится множество рецептов и полезных знаний о целебных свойствах рас­тений, многие из которых не устарели и по сей день. Стихийно-эм­пирическое знание и в эпоху научно-технической революции сохра­няет свое значение. Это не какое-то второсортное, а полноценное зна­ние, проверенное многовековым опытом.

В области педагогики стихийно-эмпирическое знание живет в народной педагогике. Народная мудрость хранит множество педаго­гических советов (в виде пословиц и поговорок), выдержавших про­верку временем. В них отражены определенные педагогические зако­номерности. Знание такого рода получает и сам учитель в процессе практической работы с детьми. Он узнает о том, как лучше посту­пить н ситуации определенного рода, какие результаты дает то или иное конкретное педагогическое воздействие на конкретных уча­щихся.

Специфика научного познания, в отличие от стихийно-эмпирического, состоит, прежде всего, в том, что познавательную деятельность в науке осуществляют не все, а специально подготовленные группы людей — научных работников. Формой ее осуществления и развития является научное исследование.

В науке создаются и разрабатываются специальные средства по­знания, методы научного исследования, в то время как стихийно-эм­пирическое познание такими средствами не располагает. К числу средств научного познания относится, например, моделирование, применение идеализированных моделей, создание теорий, гипотез, экспериментирование.

Наука, в отличие от стихийно-эмпирического процесса познания, изучает не только те предметы, с которыми люди имеют дело в своей непосредственной практике, но и те, которые выявляются в ходе раз­вития самой науки. Нередко их изучение предшествует практиче­скому использованию. Так, например, практическому применению энергии атома предшествовал достаточно длительный период изуче­ния строения атома как объекта науки.

В науке начинают специально изучать сами результаты познава­тельной деятельности — научные знания. Разрабатываются критерии, согласно которым научные знания можно отделить от стихийно-эм­пирических знаний, от мнений, от умозрительных, спекулятивных рассуждений и т. д.

Научные знания фиксируются не только в естественном языке, как это всегда происходит в стихийно-эмпирическом познании, но и в специально создаваемых знаковых системах и системах символов (например, в математике, химии).

В отличие от таких наук, как математика, физика или логика, пе­дагогическая наука пользуется естественным языком, общеупотре­бительными словами. Но в научном изложении слова естественного языка должны приобрести неотъемлемое качество научного терми­на — однозначность, позволяющую достичь единого понимания их всеми учеными данной отрасли. Слово общеупотребительной лекси­ки, став научным термином, несет на себе отпечаток огромного науч­ного труда. Поэтому нельзя понимать справедливый протест против наукообразности в изложении как призыв к отказу от научной тер­минологии.

Следует, однако, признать, что с научной терминологией в педа­гогике дело обстоит не лучшим образом. Довольно часто нагромож­дение в педагогической работе самой разнообразной терминологии — кибернетической, психологической, физиологической — прикрывает отсутствие у автора собственной мысли или новых результатов. Как правило, это можно обнаружить, если упростить изложение, пробрав­шись сквозь частокол терминов. Попытки таким способом намерен­но или непроизвольно приукрасить мысль или прикрыть ее отсутст­вие лишь компрометирует правильное и необходимое употребление научной терминологии, не всегда, может быть, понятной всем, по­скольку ее понимание требует от читателя профессионализма.

Чтобы в корне пресечь подобные попытки, в педагогике иногда предлагают заменить научное изложение популярным, общедоступ­ным, предполагая, что это позволит сразу выяснить, есть ли в работе что-либо новое. Считают также, что переход на популярное изложе­ние будет способствовать сближению педагогической науки с прак­тикой, с жизнью. Популяризация, конечно, нужна, но сводить к ней науку нельзя. Вопреки приведенному выше мнению, педагогика — вовсе не массовая наука. Это педагогическая деятельность массовая, и она может найти отражение как в научно-теоретическом знании, так и в популярной форме. Необходимость популяризации науч­ных результатов не отменяет научного изложения этих результатов, а предполагает его. Сама эта необходимость появляется, когда есть что популяризировать, т. е. уже есть научные «непопулярные» зна­ния. Стереть различие между педагогической наукой и ее популяри­зацией — значит возвратить ее в то состояние, когда она еще не была наукой.

Упрощение научной терминологии часто оказывается невозмож­ным потому, что термин — своего рода формула, за которой стоит многолетний путь научной работы, абстрагирования, открытий. По­пытки «своими, простыми, всем понятными словами» заменить на­учный термин, как правило, несостоятельны, поскольку для этого пришлось бы вместо краткой фразы писать целую книгу, а точнее, переписывать, так как книги, на основании которых принят этот тер­мин, уже написаны.

Новое научное знание, которое дает исследователь, требует ак­тивного отношения, оно меньше всего приспособлено для пассив­ного восприятия. Без самостоятельного осмысления его читающими оно так и останется лежать мертвым грузом, малопонятным собрани­ем ученых рассуждений.

Не следует думать, что сказанное не относится к популяризации. Поучительно было бы соотнести с нашей темой слова В. А. Сухомлинского,да и многих других, о бесплодности ухищрений педагога, направленных на то, чтобы в своем изложении (рассказе, объясне­нии) сделать буквально все совершенно понятным, нетрудным и тем самым освободить учеников от необходимости мыслить. Усвоения нет, еслиучитель стремится до предела облегчить умственный труд учащихся Если представить читателя на месте учащегося, а автора — на ме­сте учителя, станет ясно, что сказанное еще в большей степени отно­сится к распространению педагогического знания, независимо от то­го, изложено ли оно в строго научной или же в популярной форме.

Существенным недостатком, все более сказывающимся на разви­тии педагогической науки, является нетребовательность к термино­логической однозначности. Известно, что выработка строгой и одно­значной терминологии есть непреложное требование научной методо­логии. Известно и то, что категория, изъятая из целостного контек­ста науки, перестает быть категорией и становится простым эмпири­ческим обобщением. В такое положение нередко попадают основные педагогические категории «воспитание» и «обучение», которые ино­гда получают неоднозначную трактовку даже в рамках одной и той же научной работы. Эмпирическое многообразие в трактовке этих категорий может стать помехой в работе по теоретическому и практическому соединению обучения и воспитания. Многозначность, до­пустимая в обычной речи, запрещена в науке, особенно если речь идет об отдельно взятой целостной концепции. Если исследователь допускает (без оговорок) терминологическую неоднозначность в од­ной и той же работе — это резко снижает ее качество.

Наконец, кардинальное отличие научного познания от стихийно-эмпирического состоит в том, что научное исследование носит систе­матический и целенаправленный характер. Оно направлено на реше­ние проблем, которые сознательно формулируются как цель иссле­дования.

Эмпирическое знание, если оно включено в систему науки, теряет свой стихийный характер. Если наблюдения за своей работой или работой других педагог-практик осуществляет целенаправленно и систематически, с научных позиций, используя определенные сред­ства научного познания, он получает эмпирический материал, кото­рый можно будет использовать для целей теоретического анализа. Однако исследователь, который стремится вывести все теоретиче­ские построения только из наблюдений иопыта, обрекает себя на ма­лопроизводительный труд, поскольку эмпирическое познание не мо­жет само по себе дать знание сущности.

Разрабатывая рекомендации относительно того, как следует дей­ствовать, чтобы получить лучшие результаты в обучении и воспи­тании, необходимо иметь в виду, что обращение к эмпирике, т. е. к непосредственно наблюдаемым фактам педагогической действитель­ности, базирующееся на недостаточном знании теоретических основ, может существенно снизить практический эффект таких рекоменда­ций. Теория не освобождает от практики, от наблюдений, от экспе­римента. Но, экономя силы и время, она, как образно сказано в од­ной книге по методологии науки, избавляет нас от необходимости перекапывать все поле и указывает, где зарыт клад, который мы ищем. Вот почему одинаково справедливы оба известных высказывания: «Факты -г это все» и «Нет ничего практичней хорошей теории». Се­годня, когда перед системой образования ставятся новые практиче­ские задачи, остро ощущается необходимость глубокой разработки педагогической теории.

Представление о различии стихийно-эмпирического и научного процессов познания — лишь первый, хотя и очень важный ориентир для оценки деятельности в области педагогики с точки зрения при­надлежности процесса и результатов такой деятельности к сфере науки. Основными признаками научного процесса познания высту­пают:

♦ характер целеполагания;

♦ выделение специального объекта исследования;

♦ применение специальных средств познания;

♦ однозначность терминов.

Если в какой-либо работе, даже очень интересной и полезной для практики, отсутствует хотя бы один из этих признаков — значит ра­боту нельзя отнести к числу научных. Впрочем, это обстоятельство само по себе отнюдь не свидетельствует о ее «второсортности». Яр­кое художественное или публицистическое педагогическое произве­дение представляет большую, а не меньшую ценность, чем заурядная научная работа. Нужно только спокойно разобраться в том, к какому жанру принадлежит выполненная работа. Хуже, когда автор претен­дует на научность, но признаков принадлежности к науке в его про­изведении нет.

► Таким образом, научные исследования в области педагогикипред­ставляют собой специфический вид познавательной деятельности, в ходе которой с помощью разнообразных методов выявляются новые, прежде не известные стороны, отношения, грани изучаемого объекта. При этом главная задача исследованиясостоит в выявлении внутрен­них связей и отношений, раскрытии закономерностей и движуших сил развития педагогических процессов или явлений.

Любое научное исследование осуществляется в соответствии с теми или иными методологическими установками. Методология ха­рактеризует подход исследователя к анализу действительности. Она входит в саму ткань исследования, проявляется в его замысле, мето­дике и результатах.

По своему характеру и содержанию исследования в области педа­гогики разделяются на фундаментальные, прикладные и разработки Фундаментальные исследования призваны разрешать задачи стратегического характера. Их основные отличительные признаки:

♦ теоретическая актуальность, выражающаяся в выявлении закономерностей, принципов или фактов, имеющих принципиально важ­ное значение;

♦ концептуальность;

♦ историзм;

♦ критический анализ научно несостоятельных положений;

 

♦ использование методик, адекватных природе познаваемых объек­тов действительности;

♦ новизна и научная достоверность полученных результатов.

Однако главным критерием фундаментального исследования в области педагогики служит решение перспективной задачи: подгото­вить развитие науки в течение ближайших 10-15 и более лет, а так­же сделать теоретические выводы, которые внесут серьезные изме­нения в логику развития самой науки.

Основными признаками прикладных исследованийявляются:

♦ приближенность их к актуальным запросам практики сравнительная ограниченность выборки исследования;

♦ оперативность в проведении и внедрении результатов и др.

Решая оперативные задачи педагогики, прикладные исследова­ния опираются на исследования фундаментальные, которые воору­жают их общей ориентацией в частных проблемах, теоретическими и логическими знаниями, помогают определить наиболее рациональ­ную методику исследования. В свою очередь, прикладные исследо­вания дают ценный материал для фундаментальных исследований.

К разработкамв педагогике относятся, как правило, методиче­ские рекомендации по тем или иным вопросам обучения и воспита­ния, инструкции, методические средства и пособия. Они опираются на прикладные исследования и передовой педагогический опыт. От­личительные черты разработок: целевая направленность, конкрет­ность, определенность и сравнительно небольшой объем. Так, реко­мендации, детерминируя деятельность преподавателей и обучающих­ся, в то же время предоставляют им возможности для творчества.

Особо следует отметить такой вид научно-педагогического иссле­дования, как изучение, обобщение и внедрение в практику передо­вого опытаобучения и воспитания. Специфика исследований подобно­го рода заключается в том, что они, как правило, вплетены в конкрет­ную педагогическую практику и доступны каждому преподавателю Компоненты научного аппарата психолого-пелагогического исследования

Анализ научных изысканий в области педагогики позволяет выде­лить минимальный перечень методологических категорий, высту­пающих в качестве основных компонентов любого психолого-педагогического исследования в процессе его проведения - это проблема, тема, актуальность, объект исследования, его предмет, цель, задачи, гипотеза, научная новизна, теоретическая и практическая значи­мость, защищаемые положения. Названные компоненты составляют своего рода «грамматику» научной работы и обеспечивают методо­логический минимум предъявляемых к ней требований. Опыт пока­зывает, что этого необходимо и достаточно для обоснования методи­ки, логики и программы планируемого научного исследования.

Рассмотрим каждый из названных компонентов.

Проблема исследования. Любое психолого-педагогическое ис­следование начинается с определения проблемы, которая выделяет­ся для специального изучения. Ставя проблему, исследователь от­вечает на вопрос: «Что надо изучить из того, что раньше не было изу­чено?»

Как правило, в науке (особенно такой, как педагогика, изучающей особый вид практической деятельности и призванной влиять на нее) исследователь непосредственно или опосредованно идет от запросов практики. Кроме того, решение любой научной проблемы в конеч­ном счете способствует улучшению практической деятельности. Но практическая необходимость не является еще научной проблемой. Она служит стимулом для поисков научных средств решения прак­тической задачи и поэтому предполагает обращение к науке.

Решить практическую задачу средствами науки — значит, опреде­лить соотношение этой задачи с областью неизвестного в научном знании и в результате научного исследования получить знания, ко­торые затем будут положены в основу практической деятельности. Эта область неизвестного в научном знании — «белое пятно на карте науки» — и есть научная проблема. Выявить ее и сформулировать совсем не просто. Для этого нужно, во-первых, обладать обширными знаниями в своей области деятельности, а во-вторых, знать, каких знаний не хватает. «Знание о незнании» - в этом суть научной про­блемы. Выдвигая проблему, исследователь констатирует недостаточ­ность достигнутого к данному моменту уровня знания. Констатацию этого факта обусловливают открытие новых факторов или связей, обнаружение логических изъянов имеющихся научных концепций или появление таких новых запросов общественной практики, кото­рые требуют выхода за пределы уже полученных знаний и движения к новому знанию. Педагогика ориентируется на общественную прак­тику, на необходимость преодоления недостатков практической педагогической деятельности, проявляющихся в ее результатах. Изъя­ны педагогической теории тоже, как правило, обнаруживаются и осознаются в связи с конкретными проявлениями ее практической эффективности.

Чтобы перевести практическую задачу на язык науки, соотнести ее с научной проблематикой, необходимо учесть все структурные звенья, связывающие науку с практикой, с их конкретным содержа­нием.

Одна практическая задача может быть решена на основе изуче­ния множества научных проблем и наоборот: результаты решения одной научной проблемы могут способствовать решению множества практических задач.

♦ В качестве одного из основных критериев существования проблемы следует рассматривать наличие объективно существующих про­тиворечий, которые могут быть разрешены средствами науки. Если есть такое противоречие, значит, есть и проблема, подлежащая ис­следованию. Например, в качестве противоречий, существующих се­годня в системе образования, можно выделить такие противоречие между объективной необходимостью подготовки высококвалифицированных специалистов и реально сложившейся практикой подготовки их в вузе с использованием традиционных форм и методов обучения;

♦ противоречие между усилением требований к самостоятельной работе студентов и недостатком у них знаний и умений по орга­низации самостоятельной познавательной деятельности и т. д.

Таким образом, речь, как правило, идет об объективно сущест­вующих противоречиях между потребностями и возможностями, ме­жду новыми требованиями и сложившейся системой, между необхо­димостью и наличием способов и средств, позволяющих реализовать что-то в новых условиях, и т. д.

Тема исследования.Вопрос о том, как назвать научную работу, отнюдь не праздный, поскольку проблема во всей ее сложности долж­на отражаться в теме исследования. Другими словами, в формули­ровке темы следует показать движение от достигнутого наукой к неизвестному, отразить столкновение старого знания с новым. По­учительный пример трансформации первоначально предложен ион темы кандидатской диссертации «Пути и средства стимулирования у школьников радости познания в педагогических трудах иопыте В. А. Сухомлинского» приводит В. В. Краевский1. Приобщение де­тей к «радости познания» (слова В. А. Сухомлинского) — заслуга и идея известного педагога. Чтобы «вписать» эту идею в общий фонд педагогики, требовалось более четко обозначить как принадлеж­ность идеи этому педагогу, так и се место в педагогической науке. С учетом этого была предложена другая, более точная формулиров­ка темы: «Идея стимулирования радости познания у школьников в педагогических трудах и опыте В. А. Сухомлинского».

Актуальность исследования.Все рассматриваемые характеристи­ки научного исследования взаимосвязаны между собой. Они как бы дополняют и корректируют друг друга. Выдвижение проблемы и формулирование темы предполагают обоснование актуальности ис­следования, т. е. потребности ответить на вопрос: почему данную проблему нужно изучать в настоящее время?

Следует различать актуальность научного направления в целом и актуальность самой темы внутри данного направления. Актуаль­ность направления, как правило, не нуждается в сложной системе доказательств. Иное дело — обоснование актуальности темы. Необ­ходимо достаточно убедительно показать, что именно она среди тех, что уже исследовались, самая насущная. При этом в работах теорети­ко-прикладного характера, имеющих нормативную часть (к которым относятся педагогические исследования), важно различать практи­ческую и научную актуальность темы. Какая-либо проблема может быть уже решена в науке, но не доведена до практики. В этом случае она актуальна для практики, но неактуальна для науки, и, следова­тельно, нужно не предпринимать еще одно исследование, дублиру­ющее предыдущее, а принять меры к внедрению того, что уже имеет­ся. Исследование можно считать актуальным лишь в том случае, если актуально не только данное научное направление, но и сама тема ак­туальна в двух отношениях: ее научное решение, во-первых, отвечает насущной потребности практики, а во-вторых, заполняет пробел в науке, котораяв настоящее время не располагает научными средст­вами для решения этой актуальной научной задачи.

Критерий актуальности динамичен, подвижен, зависит от време­ни, учета конкретных и специфических обстоятельств. В самом об­щем виде актуальность характеризует степень расхождения между спросом на научные идеи и практические рекомендации (для удовлетворения той или иной потребности) и предложениями, которые может дать наука и практика в настоящее время. Наиболее убеди­тельным основанием, определяющим актуальность исследования, является социальный заказ, отражающий самые острые общественно значимые проблемы, требующие безотлагательного решения.

Вместе с тем анализ диссертационных, дипломных и курсовых работ свидетельствует, что во многих случаях в исследованиях обос­новывается актуальность научного направления, а актуальность те­мы исследования остается как бы за кадром, т. е. обосновывается не­достаточно или неубедительно. Часто нет указаний на практическую актуальность, или же она обозначена лишь в самом общем виде. На­пример, актуальность разработки новых видов познавательных за­даний для лабораторных и практических работ обосновывается «важным значением лабораторных и практических работ», т. е. фор­мально, или актуальность темы «Педагогические условия активиза­ции познавательной деятельности подростков» автор обосновывает тем, что работа по активизации этой деятельности в школе находит­ся на неудовлетворительном уровне. Нередко указание на практи­ческую актуальность темы вообще отсутствует, дело сводится к указанию на недостаточную ее разработанность в науке, например: «Вопрос... не нашел достаточного освещения», «не раскрыты...», «не выявлены...» и т. п. При этом главный вопрос — стоит ли вообще «ос­вещать», «раскрывать», «выявлять» — остается нерешенным. В пе­дагогике исследование предпринимается не из «чистого» академиче­ского интереса, а ради преодоления каких-то недостатков, слабых мест в практической или исследовательской работе.

Не менее важно избегать и противоположной крайности, когда актуальность обосновывается лишь недостатками практики. Напри­мер, приводятся точные данные о том, что большинство выпускни­ков пединститутов не могут подготовить и провести проблемный урок, причем объясняется это в значительной мере тем, что педаго­гические вузы не дают будущим учителям полноценной подготовки для реализации проблемного обучения, но не указывается, кто до это­го занимался (или вообще не занимались) этой проблемой. Остается неизученной вероятность того, что в науке вопрос разработан, но по тем или иным причинам «не дошел» до практики, т. е. где-то не «сра­ботал» механизм внедрения.

В связи с вопросом об актуальности нужно вернуться к формули­рованию темы исследования, которая в первом приближении долж­на давать некоторое представление об актуальности. Иногда тема формулируется так, что можно судить лишь об актуальности направ­ления, например: «Педагогические проблемы изучения и обобщения передового опыта учителей». Ясно, что задача изучения такого опы­та актуальна, но какие конкретные проблемы исследуются и на­сколько эта тема актуальна внутри данного направления, сказать трудно. О теме «Пути совершенствования....» чего-либо (так озаглав­лены многие диссертации и дипломные работы) можно сказать, что любой раздел педагогической деятельности можно и нужно совер­шенствовать, но по такой чисто практической формулировке невоз­можно понять, в чем состоит научная проблема и почему она акту­альна. В этом случае границы исследуемого объекта размываются, ибо процесс совершенствования бесконечен, а отсюда возникает опа­сение, что подобное исследование в принципе нельзя завершить.

Объект и предмет исследования.Педагогическая действитель­ность бесконечно разнообразна. Ученый же должен получить неко­торые конечные результаты в ее исследовании. Если он не выделит в том объекте, на который направлено его внимание, главный, ключе­вой пункт, аспект или связь, он может, образно говоря, «расплыться мыслью по древу», пойти сразу во всех направлениях.

В качестве объекта познания, по мнению В. И. Загвязинского1, выступают связи, отношения, свойства реального объекта, которые включены в процесс познания. В целом объект исследования — это определенная совокупность свойств и отношений, которая сущест­вует независимо от познающего, но отражается им, служит источни­ком необходимой для исследования информации, своеобразным по­лем научного поиска.

► Объект исследования в педагогике и психологии— это, как правило, процесс,некоторое явление, которое существует независимо от субъ­екта познания и на которое обращено внимание исследователя.

В качествеобъекта могут выступать, например, процессы обуче­ния, воспитания или развития личности в особых условиях (высшая школа, дошкольноеобразование и т. д.), процессы становления но­вых образовательныхи воспитательных систем, процессы формиро­вания определенных качеств личности и т. п.

► Понятие предмет исследованияеше конкретнее по своему содержа­нию: в предмете исследования фиксируется то свойство или отноше­ние в объекте, которое в данном случае подлежит глубокому специаль­ному изучению.

В одном и том же объекте могут быть выделены различные пред­меты исследования. Поэтому в предмет включаются только те эле­менты, которые подлежат непосредственному изучению в данной ра­боте. Следовательно, определение предмета исследования означает и установление границы поиска, и предположение о наиболее сущест­венных в плане поставленной проблемы связях, и допущение воз­можности их временного вычленении и объединения в одну систему. В предмете в концентрированном виде заключены направления по­иска, важнейшие задачи, возможности их решения соответствующи­ми научными средствами и методами.

Необходимо различать, с одной стороны, всю объективную сфе­ру, на которую направлено внимание исследователя, а с другой — то, относительно чего он обязуется получить новое педагогическое зна­ние. Для решения конкретных задач исследования потребуется при­влечь многие другие, уже не новые, знания, полученные наукой, и не только педагогической. Но новое слово будет сказано лишь о чем-то одном, выделяемом как специальный и оригинальный предмет изу­чения. Это и будет реальный вклад в педагогическую науку. Если это условие остается вне внимания исследователя, то его выводы лишь повторят общеизвестные положения. А это будет означать, что ис­следование фактически не состоялось, ибо не достигнута конечная цель, ради которой оно, собственно, и приводилось, — получение но­вого знания.

Необходимость получения нового знания определяет в исследо­вании все остальное. Поэтому, раскрывая любую характеристику педагогического исследования, непременно нужно установить отно­шение данной характеристики к такому знанию. Определяя актуаль­ность, исследователь думает о том, насколько остра потребность нау­ки и практики в новом знании; ставя проблему, определяют местои специфику недостающего знания. Предмет, как отмечалось, указыва­ет на тот аспект объекта исследования, относительно которого будетполучено новое знание, и т. д.

Другими словами, определяя объект исследования, следует отве­титьна вопрос, что рассматривается? Предмет же исследования обо­значает аспект рассмотрения, дает представление о том, как исследуется объект, какие новые отношения, свойства и функции объекта изучаются.

Точное определение предмета избавляет исследователя от заведо­мо безнадежных попыток «объять необъятное», сказать все, в том числе и новое, об объекте, имеющем в принципе неограниченное число элементов, свойств и отношений. Формулирование предмета исследования — результат учета задач реальных возможностей и имеющихся в науке эмпирических описаний объекта, а также других характеристик исследования. Так, например, в объекте — преобразо­вание учебного материала в процессе обучения — был выделен пред­мет: способы преобразования учебного материала, составляющего со­держание школьного учебника, взятые в границах их дидактической целесообразности. В данном случае объект подвергается тройному ограничению: рассматривается не преобразование учебного материа­ла в целом, а только способы преобразования; учебный материал ограничен содержанием учебника; способы анализируются с точки зрения их дидактической целесообразности.

Учитывая все сказанное, нельзя признать удачным выделение в качестве предмета широкого участка действительности без указания на аспект или способ рассмотрения этого фрагмента изучаемой объ­ектной сферы. Слишком широко обозначен предмет исследования, например, в следующих формулировках: «Содержание принципа соединения обучения с производительным трудом учащихся и ди­дактические условия его реализации» или «Перспективные познава­тельные задачи, их дидактические функции и условия применения в процессе обучения» Иногда возникает разрыв между объектом и предметом исследо­вания, они выделяются в разных научных отраслях, что ведет к нару­шению целостности и концептуальности работы, системности по­лучаемых результатов, к аморфности изложения и тем самым — к заметному снижению уровня теоретической и практической значи­мости исследования. Чаще всего подобное «расщепление» происхо­дит в плоскостях педагогики и психологии. Так, объект определяет­ся в области психологии (например, профессиональная готовность учителя к обучающей деятельности), а предмет — в педагогике (про­цесс подготовки студентов физико-математических факультетов пе­дагогических институтов к использованию проблемного обучения в школе). Встречается и обратное соотношение: объект — в педагоги­ке, а предмет — в психологии, например: объект — процесс целена­правленного совершенствования познавательной деятельности стар ших школьников, предмет — познавательная деятельность учащихся I! условиях применения системы заданий развивающего характера. Встречаются случаи, когда в самом предмете исследования присут­ствуют элементы смешения педагогических и психологических по­нятий. Так, например, предметом исследования является анализ раз­личных типов построения учебного предмета и видов познавательной деятельности студентов.

Обобщая сказанное, подчеркнем, что предмет исследования дол­жен формироваться на объективной основе самим исследователем, который придает ему определенную логическую форму выражения. Определение объекта и предмета исследования служит показателем степени углубления исследователя в сущность объекта и продвиже­ния в самом исследовательском процессе.

Цель и задачи исследования определяются исходя из актуально­сти исследуемой проблемы, выбранных объекта и предмета исследо­вания.

Как известно, целенаправленность — важнейшая характеристика любой деятельности человека. Прежде чем достигнуть чего-то, он создает мысленный образ потребного ему будущего, строит его в сво­ей голове, совершает так называемое опережающее отражение дейст­вительности. Все эти положения в полной мере относятся и к психо­лого-педагогическому исследованию. Подлинная исследовательская деятельность возникает лишь тогда, когда действия ученого целена­правленны и внутренне мотивированны.

Следовательно, целеполагание в психолого-педагогическом ис­следовании есть выбор наиболее оптимальных, с точки зрения изу­чаемой проблемы, способов преобразования реальной педагогиче­ской действительности в новое, требуемое состояние, в желаемое будущее. Такое преобразование, предвосхищающее, пока мысленно, желаемые результаты, и есть исследовательское целеполагание.

► Таким образом, цель исследования— это обоснованное представле­ние об общих конечных или промежуточных результатах научного по­иска.

По существу, в цели формулируется общий замысел исследования. Поэтому она должна быть сформулирована лаконично и пре­дельно точно в смысловом отношении. Как правило, определение цели позволяет исследователю окончательно определиться с темойсвоей научной работы.

Намечая логику исследования, ученый формулирует ряд частных исследовательских задач, которые в своей совокупности должны дать представление о том, что нужно сделать для достижения цели. Таких задач рекомендуется выделять сравнительно немного, не бо­лее пяти-шести.

Первая задача, по мнению В. П. Давыдова1, как правило, связана с выявлением, уточнением, углублением, методологическим обоснова­нием и т. п. сущности, природы, структуры изучаемого объекта; вто­рая — с анализом реального состояния предмета исследования, дина­мики и внутренних противоречий его развития; третья — со способа­ми его преобразования, опытно-экспериментальной проверки; чет­вертая — с выявлением путей и средств повышения эффективности, совершенствования исследуемого явления, процесса, т. е. с приклад­ными аспектами работы; пятая — с прогнозом развития исследуемо­го объекта или с разработкой практических рекомендаций для раз­личных категорий работников образования.

По мнению В. И. Загвязинского2, в психолого-педагогическом ис­следовании целесообразно выделять три группы задач. Как правило, первая группа — историке-диагностическая — связана с изучением истории и современного состояния проблемы, определением или уточнением понятий, общенаучных и психолого-педагогических оснований исследования; вторая — теоретико-моделирующая — с рас­крытием структуры и сущности изучаемого, факторов модели структуры, функций и способов преобразования объекта исследова­ния; третья — практически-преобразовательная группа задач — с раз­работкой и использованием методов, приемов и средств рациональ­ном организации педагогического процесса, его предполагаемого пре­образования, а также с разработкой практических рекомендаций. Представленные группы задач не противоречат друг другу, а лишь подчеркивают, что определять научные задачи необходимо, строго исходя из логики предполагаемого исследования, его объекта, пред­мета и цели.

Наряду со сказанным важно выстроить такую последователь­ность задач, которая позволяла бы определить «маршрут» научного поиска, его логику и структуру. В конечном счете речь идет о кон кретизации цели исследования для определения последовательно­сти решения его частных задач.

Рассмотрим это на конкретном примере. В одной из научных ра­бот по педагогике высшей школы {Андреева Л. А. Дидактические игры как средство развития профессионально значимых качеств бу­дущего специалиста: Дис. ... канд. пед. наук. — Брянск, 1999) цель обозначена так: выявить педагогические условия успешного приме­нения дидактических игр, обеспечивающие развитие профессио­нально значимых качеств личности обучающегося в процессе изуче­ния иностранного языка.

Последовательный ряд задач отразил логику исследования:

♦ проанализировать психолого-педагогическую теорию организа­ции дидактической игры с позиции личностно-ориентированного
обучения и определить ведущие условия влияния игровой дея­тельности на развитие профессионально значимых качеств буду­щего специалиста;

♦ спроектировать и реализовать систему дидактических игр на занятиях иностранного языка в вузе, обеспечивающую развитие
профессионально значимых качеств будущего специалиста;

♦ экспериментально выявить и обосновать педагогические условия и факторы, обеспечивающие успешность становления профессио­нально значимых качеств будущего специалиста в процессе игро­вой учебной деятельности;

♦ разработать методические рекомендации в помощь преподавате­лям иностранного языка по использованию дидактических игр
для развития профессионально значимых качеств обучающихся
в вузе.

Гипотеза исследования. Одним из методов развития научного знания, а также структурных элементов теории является гипотеза — предположение, при котором на основе ряда фактов делается вывод о существовании объекта, связи или причины явления, причем этот вывод нельзя считать вполне доказанным.

► Следовательно, гипотеза исследования— научно-состоятельное пред­положение, предвидение хода исследования и его результата.

Слово «гипотеза» произошло от греческого hypothesis — «основа­ние, предположение». Оно означает достоверно не доказанное объяс­нение причин каких-либо явлений, утверждаемое предположение, имеющее научное обоснование, прием познавательной деятельности.

 

Гипотеза возникает из потребностей общественной практики, отра­жает научные абстракции, систематизирует имеющиеся теоретиче­ские представления, включает суждения, понятия, умозаключения, составляя таким образом целостную структуру. Научная гипотеза всегда выходит за пределы изученного круга фактов, не только объ­ясняет их, но и выполняет прогностическую функцию. По мнению академика В. А. Ядова, гипотеза — это «главный методологический инструмент, организующий весь процесс исследования и подчиня­ющий его внутренней логике»1.

Научная гипотеза всегда требуется в тех случаях, когда психо­лого-педагогическое исследование опирается на формирующий экс­перимент, если предварительно выдвигаются предположения в ка­честве научно обоснованного ориентира. Она возникает вследствие обобщения накопленного фактического материала, активно влияет на формирование новой теоретической концепции, систематизацию научного знания, накопление новых фактов до тех пор, пока не будет отвергнута или на ее основе не будет обоснована новая научная тео­рия. Следовательно, гипотеза незаменима в ситуации, когда необхо­димо объяснить причинно-следственные зависимости педагогическо­го явления, а существующих знаний для этого недостаточно.

Очевидно, гипотеза не требуется в исследованиях по истории психологии и педагогики, сравнительных психологии и педагогике и при обобщении психолого-педагогического опыта, так как объясне­ние причинно-следственных зависимостей в этих ситуациях основы­вается не на формирующем эксперименте, а на констатирующем, а также на логических и исторических методах доказательства. Гипо­теза не может быть истинной или ложной, поскольку утверждение, содержащееся в ней, носит проблематичный характер. О гипотезе можно говорить лишь как о корректной или некорректной по отно­шению к предмету исследования.

Первоначальные подходы к решению научной проблемы еще не представляют собой гипотезы, их можно назвать всего лишь догадка­ми. Любая гипотеза проходит стадию предположения. Она выража­ется в форме проблематичных суждений, истинность или ложность которых еще не доказана, однако эти суждения имеют большую до­лю вероятности, так как основаны на уже доказанных предшеству­ющих Зданиях. По структуре гипотезы можно разделить на простые и сложные. Первые по функциональной направленности можно классифициро­вать как описательные и объяснительные: одни кратно резюмируют изучаемые явления, описывают общие формы их связи, другие рас­крывают возможные следствия из определенных факторов и усло­вий, т. е. обстоятельства, в результате стечения которых получен данный результат. Сложные гипотезы одновременно включают в свою структуру описание изучаемых явлений и объяснение причин­но-следственных отношений. Помимо этих функций наука должна прогнозировать психолого-педагогическую мысль, однако гипотезы бессмысленно подразделять на прогностические и непрогностиче­ские, ибо любая из них содержит элементы предсказания.

Структура психолого-педагогической гипотезы может быть трех-составной, т. е. включать: а) утверждение; б) предположение; в) на­учное обоснование. Например, учебно-воспитательный процесс бу­дет таким-то, если сделать вот так и так, потому что существуют следующие педагогические закономерности: во-первых...; во-вто­рых...; в-третьих... Однако психолого-педагогическая гипотеза может выглядеть и по-другому, когда обоснование в явном виде не форму­лируется. При этом структура гипотезы становится двусоставной: это будет эффективным, если, во-первых...; во-вторых...; в-третьих... Подобная гипотеза становится возможной в том случае, когда утвер­ждение и предположение сливаются воедино в форме гипотетиче­ского утверждения: это должно быть так-то и так-то, потому что су­ществуют следующие причины...

Можно выделить ряд стадий конструирования психолого-педаго­гической гипотезы. Первоначально исследователь фиксирует воз­никновение проблемной ситуации, затем доказывает невозможность объяснить причины нового явления с помощью известных приемов и средств научного исследования; всесторонне изучает новое явле­ние, формулирует научное предположение о возможной причине его возникновения, одновременно определяет следствия, логически вы­текающие из предполагаемой причины. На заключительной стадии происходит опытно-экспериментальная проверка соответствия этих следствий фактам действительности, т. е. гипотеза признается осно­вательной только тогда, когда выведенные следствия начинают соот­ветствовать реальным фактам.

Психолого-педагогическая гипотеза отличается от предположе­ния. Она должна соответствовать следующим методологическим требованиям: логической простоты и непротиворечивости, вероятности, широты применения, концептуальное, научной новизны и верификации.

Первое требование — логической простоты — предполагает, что гипотеза не должна содержать в себе ничего лишнего. Ее назначе­ние — объяснять как можно больше фактов возможно меньшим чи­слом предпосылок, представлять широкий класс явлений, исходить из немногих оснований. Некое предварительное вступление перед формулировкой гипотезы часто становится излишним: «В результа­те констатирующего эксперимента сделано предположение, что...»; «В результате предварительного изучения указанной проблемы и анализа предмета исследования выдвинута гипотеза...» и т. п.

Требование логической непротиворечивости расшифровывается следующим образом: во-первых, гипотеза есть система суждений, где ни одно из них не является формально-логическим отрицанием дру­гого; во-вторых, она не противоречит всем имеющимся достоверным фактам; в-третьих, соответствует установленным и устоявшимся в науке законам. Однако последнее условие нельзя абсолютизировать, иначе оно станет тормозом для развития науки.

Требование вероятности гласит, что основное предположение гипотезы должно иметь высокую степень возможности ее реализа­ции. Иначе говоря, гипотеза может быть и многоаспектной, когда по­мимо основного предположения имеются и второстепенные. Неко­торые из них могут и не подтвердиться, но основное положение должно нести в себе высокую степень вероятности.

Требование широты применения необходимо для того, чтобы из гипотезы можно было бы выводить не только те явления, для объяс­нения которых она предназначена, но и возможно более широкий класс других феноменов.

Требование концептуальности выражает прогностическую функ­цию науки: гипотеза должна отражать соответствующую концепцию или развивать новую, прогнозировать дальнейшее развитие теории.

Требование научной новизны предполагает, что гипотеза должна раскрывать преемственную связь предшествующих знаний с новыми.

Требованиеверификации означает, что любая гипотеза может быть проверена. Как известно, критерием истины является практика. В психологии и педагогике наиболее убедительны те гипотезы, кото­рые проверяются опытно-экспериментальным путем, но не исключа­ется также возможность проверки с помощью логических операций и умозаключений Опираясь на эти требования, можно сформулировать ряд прак­тических рекомендаций для описания гипотезы исследования:

♦ она не должна включать слишком много предположений (как
правило, делается одно основное предположение, крайне редко —больше);

♦ в нее нельзя включать неоднозначные или не уясненные самим исследователем понятия и категории;

♦ при формулировке гипотезы следует избегать оценочных сужде­ний;

♦ гипотеза должна адекватно отвечать на поставленный вопрос, со­ ответствовать фактам, быть проверяемой и приложимой к широ­кому кругу явлений;

♦ оформление гипотезы должно быть стилистически безупречным, а также логически простым;

■ гипотеза предполагает соблюдение преемственности с уже име­ющимся знанием.

С выдвижением гипотезы заканчивается первый этап педагогиче­ского исследования. Его логика, как было показано, определяется в основном общими требованиями к научному поиску. Второй важ­ный этап исследования — выработка методики его проведения — за­служивает самого серьезного внимания, и речь о нем пойдет далее в главе VII пособия.

Научная новизна, теоретическая и практическая значимость результатов исследования. На стадии завершения исследования не­обходимо подвести итоги, четко и конкретно определить, какое но­вое знание получено и каково его значение для науки и практики. В этом случае в качестве главных критериев оценки результатов на­учной работы выступают научная новизна, теоретическая и практи­ческая значимость, готовность результатов к использованию и вне­дрению. Кратко остановимся на этих критериях.

Необходимости получить новое знание подчинен весь ход иссле­дования и все его методологические характеристики. Вопрос о науч­ной новизне результатов исследования, как правило, возникает еще на стадии определения предмета исследования — необходимо обо­значить, относительно чего будет получено такое знание. Новое зна­ние в виде предположения отражается в гипотезе. Но вот завершен определенный этап исследования или выполнена вся работа в целом. Теперь, при осмыслении и оценке промежуточных и окончательных результатов, нужно дать конкретные ответы на вопросы о его науч­ной новизне: что сделано из того, что другими не было сделано, какие результаты получены впервые? Если нет убедительного ответа на эти вопросы, может возникнуть серьезное сомнение в смысле и ценности всей работы. И здесь проявляется соотнесенность основных методо­логических характеристик: чем конкретнее сформулирована пробле­ма и выделен предмет исследования, показана практическая и науч­ная актуальность темы, тем яснее самому исследователю, что именно он выполнил впервые, каков его конкретный вклад в науку.

Критерий научной новизны характеризует содержательную сторо­ну результатов исследования, т. е. новые теоретические положения и практические рекомендации, которые ранее не были известны и не зафиксированы в психолого-педагогической науке и практике. Обыч­но выделяют научную новизну теоретических (закономерность, прин­цип, концепция, гипотеза и т. д.) и практических (правила, рекомен­дации, средства, методы, требования и т. п.) результатов.

Нужно различать два способа представления научной новизны результатов исследования: описание новизны и ее содержательное изложение. Простое описание (упоминание) полученных исследова­телем научных результатов уместно в том случае, когда новые ре­зультаты входят в состав других характеристик исследования, на­пример, защищаемых положений или заключения о теоретической значимостиработы. Приведем примеры описания научной новизны результатов исследования: «Выявлены два типа построения заданий, связанныхс формированием теоретических знаний»; «Определена эффективностьигровых приемов обучения, применяемых в контек­сте современной методики руководства детской изобразительной деятельностью». Для целей методологической рефлексии подобное описание может оказаться достаточным, поскольку оно в общем виде включает и содержание полученных новых результатов. Без самих результатов описание их было бы невозможно.

 

Для экспертизыкачества исследовательской работы может по­требоваться содержательное изложение новых результатов, объеди­ненное с их описанием, чтобы читатель мог ясно представить, в чем конкретно они состоят. Приведем пример такого изложения.

Определены дидактическиеоснования требований к всесторонней про­верке усвоения теоретическихзнаний в общественных науках. К их числу относятся: а) конкретизированныйперечень целей изучения теоретиче­ских знаний в общественныхпауках; б) типология теоретических знаний обеспечивающая всестороннюю их проверку у учащихся; в) требование усвоения знаний до готовности их к творческому применению.